Текст книги "Искушение"

Глава 10

На следующий день Вика вела себя со стажером предельно вежливо и предельно нейтрально. Впрочем, она и раньше старалась обращаться со стажером подчеркнуто сухо и даже преуспела.

Но теперь она подошла к вопросу с утроенным энтузиазмом, а общаться приходилось много. В конце концов, теперь Вика курировала его проект. Твою ж мать, как она вообще в это вляпалась?!

Прошло два или три дня, она была безупречна.

Вернее, не так: она была уверена в том, что безупречна. Ее деловые костюмы теперь стали еще более деловыми, она уже даже тревожилась, что может перейти тонкую грань, разделяющую успешную бизнес-леди и «синий чулок».

И, кажется, эта тактика принесла свои плоды. Ян, словно переняв правила игры, тоже стал держаться подчеркнуто вежливо и отстраненно. Ну что ж, этого ведь она и добивалась? Точно именно этого?

– Виктория Сергеевна! – Секретарь Леночка плотно закрыла за собой дверь и подошла к столу с тем особым выражением лица, которое у нее бывало только тогда, когда она чем-то ужасно напугана.

Например, когда в их агентство нагрянула налоговая проверка, какая-то чересчур уж тщательная. Именно с таким видом она тогда приходила спрашивать, не все ли пропало, не закроют ли их в ближайшие дни.

– Вы собираетесь уволить Яна? – прошептала Леночка, тиская в руках свой блокнот, с которым, как порядочный секретарь, никогда не расставалась. Что-то хрупнуло, из блокнотного нутра выпал обломок карандаша и покатился по полу.

Вика вскинула на нее удивленный взгляд:

– Почему ты так решила?

– Ну как же! – Теперь Леночка смотрела на начальницу с подозрением, словно предполагала, что ее откровенно дурят. – Вы в последнее время всегда им недовольны, и он ходит как в воду опущенный. Значит, точно что-то не так. Об этом все говорят.

– Разве недовольна? – Вика удивилась совершенно искренне, она-то просто старалась сохранять субординацию. Видно, все-таки перестаралась, раз пошли такие слухи.

– Еще как! – подтвердила Леночка, поднимая с пола пострадавший от нервов карандаш.

– Конечно же, нет, – уверенно сказала Вика, – Ян ценный сотрудник, настоящая находка для агентства. Но, по-моему, ему не хватает серьезности. Да и откуда бы ей взяться? Молодой парень, вот я и присматриваю, чтобы все было хорошо. Этот проект для меня важен, для всех нас важен.

– Ну да, ну да… – согласилась Леночка. Поскольку увольнение отменялось, она почувствовала себя намного спокойнее и с облегчением выдохнула. – Что молодой, это верно. В его возрасте точно одни девчонки на уме.

Вика напряглась: это еще что, какие девчонки? Неужели она все-таки где-то прокололась и теперь о них поползут слухи?

– Так уж и девчонки? Насколько я смогла заметить, Ян всерьез увлечен работой.

Как оказалось, только этого Леночке не хватало, чтобы посплетничать. Она развернула гостевое кресло к Вике, без приглашения плюхнулась туда и, прижав блокнот к груди, с самым загадочным видом начала шептать:

– Наша Иванова-то давно по нему сохнет, с самого первого дня.

– В самом деле? – Вика изобразила изумление.

Особых доказательств этому не требовалось. Одно ее волшебное преображение чего стоило.

– Да, конечно, это все давно заметили. А сегодня она хвасталась, что они вечером вместе идут в театр, спрашивала, что надеть по такому случаю. Она там в жизни не была.

– В самом деле? – снова повторила Вика.

Твою ж мать, заладила как попугай. Конечно, в самом деле! Когда такое бывало, чтобы люди ходили в театр понарошку?

– Ну да, Тамара даже принесла ей свою брошь к платью, – Леночка снова перешла на шепот, – такую жуткую брошь, я вам скажу…. Она явно ревнует. Думаю, она сама давно на него глаз положила.

– В самом де…

Да что же это такое!

– Знаешь что, Лена, мне кажется, это не слишком здорово, что гуляют слухи об увольнении. Может, я и вправду в последнее время была излишне строга к Яну. – Вика посмотрела на часы. – Скажи ему, чтобы зашел ко мне. Я думаю, будет лучше, если я сама проясню ситуацию. Еще не хватало, чтобы это недоразумение сказалось на работе.

– Да, да, конечно. – Леночка подлетела с гостевого кресла и попятилась к выходу. – Я прямо сейчас, он знаете, как переживает!

– Догадываюсь, – проговорила Вика.

Глава 11

Ян вошел к ней в кабинет хмурый и насупленный:

– Вызывали? – буркнул он.

– Да, я думаю, ты в последнее время слишком много времени уделяешь работе. Засиживаешься допоздна, явно же устал.

– Не особенно. Мне нравится моя работа. Или вы все-таки решили меня уволить?

– Все-таки? – зацепилась Вика за это слово.

Он пожал плечами:

– Ну, слухи ходят, просто так говорить не будут.

Вике понадобилось несколько секунд, чтобы взять себя в руки, потому что истинным ее желанием было именно подтвердить эти слухи. Вышвырнуть его сейчас из кабинета, из агентства, а главное, из своей жизни – окончательно и бесповоротно.

Чертовски заманчиво разрешить одним махом все это нагромождение глупостей и проблем. Только вот бегство от сложностей – вовсе не ее стиль.

– Глупые слухи, – отрезала она. – Ты останешься здесь работать, по крайней мере, до конца проекта точно. Если только сам не решишь уйти.

– Вы звали меня, чтобы это сказать? – Ян украдкой посматривал в сторону двери, явно желая закончить этот разговор как можно скорее.

– Нет, не за этим. Я просто хочу отпустить тебя сегодня пораньше. Отдохни, встреться с друзьями, в театр там сходи.

Ян тут же перестал пялиться на дверь и быстро развернулся к Вике.

– Так вы знаете про театр?

– А что я должна знать про театр? – спросила она.

Какую-то секунду Ян колебался, видимо, не мог решить, что ответить.

– А что, мне нельзя сходить в театр? – прищурился он.

– Разумеется, можно. – Вика пожала плечами. – Поэтому я и решила тебя отпустить пораньше, чтобы тебе не приходилось метаться между работой и личной жизнью.

Теперь Ян окончательно забыл о двери, подошел к Вике ближе и без приглашения уселся в кресло. Да уж, а дисциплинка у нее хромает!

– А вы не отпускайте, – сказал он, глядя ей прямо в глаза. – Оставьте после работы, скажите, важный проект и срочно нужно что-то переделать.

И столько в этом взгляде было всего понамешано: гнев, огонь, мольба, ярость и что-то еще, чему и названия-то Вика не могла подобрать. Да и зачем подбирать?

– С чего бы мне вдруг это делать? – холодно спросила она. – Ты взрослый мальчик, сам решаешь, как тебе проводить время.

– Она меня попросила, – тихо сказал Ян. – Сказала, мечтает посмотреть этот спектакль, а подруга заболела. Одной идти не хочется, и билет пропадает.

Вика, не выдержав, усмехнулась: довольно жалкая придумка, как ни крути. Но слушать о неловких ухищрениях Ивановой ей совершенно не хотелось.

А уж тем более влезать в чужие «высокие отношения».

Видимо, Ян что-то такое уловил в ее взгляде, поэтому он поднялся из кресла и ровно выговорил:

– Так мне нужно доработать проект? Срочно, потому что заказчики требуют отчет уже завтра.

Звучало как ультиматум, а Вика очень не любит ультиматумов.

– Нет, – твердо ответила она. – До завтра ты можешь быть совершенно свободен.

Глава 12

Считается, что секс с бывшим – почти обязательный аттракцион при разводе. Этакий рецидив, без которого и разойтись толком нельзя. Если, конечно, ты глупа как пробка и вообще нашла себя на помойке. Вот в этом Вика была уверена на все сто. С ней такого случиться не могло ни при каких обстоятельствах. Умерла так умерла.

Она приняла решение. Всё. Адвокаты с обеих сторон отрабатывают свои гонорары, гардероб обновлен, личный стилист замучен до полусмерти требованиями сделать «не знаю как, но как-то не так». И это та самая ситуация, в которой метаться и отступать – глупо и непродуктивно.

А она не делает глупых и непродуктивных вещей.

Если, конечно, не остается в выходной дома наедине с бутылкой мартини, целой стопкой DVD с романтическими комедиями и ощущением, что жизнь проносится мимо и есть вероятность, что она так и сдохнет на работе, закопавшись в контракты и сертификаты. И если в этот самый момент чертов бывший не звонит и не начинает рассказывать, какая же она все-таки необыкновенная женщина.

Черт возьми, он ведь имеет право на то, чтобы его выслушали? Да-да, просто выслушали, и ничего больше. Это ведь не какой-то посторонний дядя Петя, а совсем наоборот, человек, с которым они столько времени вили гнездо, ели пуд соли – в общем, рука об руку, в горе и радости, кто в лес, кто по дрова… Так, это не отсюда…

Ну и что, что на часах почти полночь и для визитов вежливости время неподходящее? Ну и что, что на импровизированном столике перед экраном, где очередной герой-любовник целует очередную золушку, рядом с ополовиненной бутылкой вермута оказывается еще и бутылка виски – «для мальчиков»?

Это все совершенно безопасно. Они же взрослые люди, и, раз уж решили расстаться, глупо прятаться друг от друга. Нужно наконец-таки всё окончательно выяснить.

Но почему-то выяснения переходят в горизонтальную плоскость, затем спускаются на ковер, чуть не перевернув бокалы со всем их содержимым, а потом плавно перемещаются в спальню, где не утихают до самого утра…

И теперь бывший сидит у нее на кухне, как будто бы никуда отсюда не уходил. Глаза серые-серые, точь-в-точь как круглые ручки на верхних шкафчиках, и даже его рубашка идеально вписывается в кухонный гарнитур, словно так все и было в утвержденном дизайн-проекте. А она в кружевном халатике, который распахивается ровно тогда и настолько, насколько надо, готовит кофе. Ей хорошо. И хотя рассудок робко пытается заявить, что ничего хорошего тут нет и быть не может, тело с ним не согласно. Ему хо-ро-шо.

Вика мурлычет под нос какой-то навязчивый мотивчик и уже не отгоняет крамольную мысль о том, что ее муж, в общем-то, не так уж и плох: неглуп, хорошо сложен, зарабатывает, опять же. А что на сторону пошел, так не бывает, чтобы виноват был кто-то один. Сама что-то упустила. А что, мужик видный, перспективный, бабье на него вешается. Ну не устоял, всякое бывает, но ведь хочет же вернуться…

Это были не ее слова – мамины. Эту мантру Вика слышала так часто, что уже выучила ее наизусть, всякий раз поражаясь, каким логичным может выглядеть полный бред. Но сейчас почему-то она с этим со всем почти согласна и даже готова сменить «расстаемся навсегда» на «берем паузу».

Солнце светит в распахнутые окна, с улицы доносится шум просыпающегося города, по кухне плывет упоительный аромат арабики. Бывший, внезапно получивший почти амнистию, привычно протягивает руку, чмокает дверцей холодильника и заглядывает в его пустое нутро, где обязательно повесилась бы мышь, но кошка этого не допустит. Кошка тоже заглядывает, оценивает девственно пустые полки, топает к миске с кормом и усаживается рядом с ней с таким видом, чтобы всяким гостям стало ясно: отсюда они не урвут ни кусочка!

– М-да… А кое-что здесь не меняется… – хмыкает он.

Лучше б молчал и дальше сливался с интерьером. От этого «м-да…» со знакомой растяжечкой на Вику находит просветление, словно ретроградная амнезия в один момент отступила, и ее окатило ушатом воспоминаний.

Она плохая хозяйка. В конкурсе на худшую хозяйку она заняла бы второе место. Почему не первое? Потому что она и там бы накосячила!

Она только и делает, что пялится на посторонних мужиков. В какой такой Париж она намылилась одна? Здесь кобелей мало, на арабов потянуло? Знаем мы этот ваш Лувр!

Нормальные женщины хотя бы на время отвлекаются от работы, чтобы сварить мужу борщ.

И как финальная точка – белые ноги секретарши, словно лебединые крылья (какие, к черту, крылья? Но именно это первым пришло в голову), на его, что уж скрывать, красивых плечах.

Вика выплеснула кофе из турки в раковину. Коричневая гуща, стекая по бело-мраморным стенкам, вырисовывала нечто неприличное. Вот и погадали заодно.

– Знаешь что, иди-ка ты отсюда.

– Вик, ну ты что? – присмирел бывший, моментально оставив в покое холодильник.

И даже руки на коленях сложил, прямо паинька. Надо же… А ведь он искренне не верит, что она это всерьез. Впрочем, как всегда. Не воспринимать ее всерьез – это практически тактика и стратегия выживания. Это все ненадолго. Она позлится, поплачет – да и помирится. Так что не о чем и беспокоиться.

Только не в этот раз!

– Иди-иди! Я не шучу.

– Ну что ты опять заводишься на пустом месте? – укоризненно вздохнул бывший. – Все же хорошо было…

– Ничего хорошо у нас не было! – отрезала Вика. – И не будет! – она повысила голос.

Это, как всегда, сработало.

– Истеричка!

Он вылетел из когда-то их общей квартиры, хлопнув дверью.

Наверное, нужно было разрыдаться от обиды, разочарования или просто так, потому что вот. Но она не смогла.

Если она будет рыдать, то кто уберет тот бедлам, что у нее сейчас творится, выбросит к чертям почти новое постельное белье и будет долго-долго проветривать квартиру, пока даже намек на запах одеколона бывшего мужа не исчезнет?

То-то же.

* * *

Не успела Вика войти в офис, как почувствовала: что-то не так. Взбудораженные девицы мышками разбежались по своим местам, разговоры стихли как по команде, а не успевшие испариться с пути начальства сотрудницы одаривали ее понимающими улыбками. Что происходит, черт возьми? Она дошла до своего кабинета и тяжело выдохнула. Бывший уже сидел там, по-хозяйски развалившись в кресле. Улыбающаяся сволочь, во всей своей красе, в дорогом костюме, который делал его плечи еще шире, а у дамочек вызывал одно-единственное желание: поскорее избавить этого красавца от лишних деталей одежды, при условии, что лишнее тут всё. В руках – огромный букет роз, в глазах – непоколебимая уверенность, что ему обязательно и непременно простят все. Вика спокойно шагнула через порог. Пока она неторопливо закрывала за собой дверь, услышала прошелестевшие шепотки:

– Она же его вроде как бросила…

– С ума сошла? Таких мужиков не бросают…

Замок за спиной тихо щелкнул, и Вика с чувством прошипела сквозь зубы:

– Скотина.

Глава 13

Скотина откинулся на спинку кресла – ее, между прочим, кресла! – и, небрежно кинув розы на стол, усмехнулся:

– Доброе утро, дорогая.

Вика скрипнула зубами и сделала несколько очень глубоких вдохов-выдохов. Посчитав, что она достаточно успокоилась, чтоб не придушить на раз бывшего – окончательно и бесповоротно бывшего! – она подошла к нему вплотную и выразительным жестом ткнула в гостевое кресло. Видно, что-то было в ее взгляде такое, отчего тот безропотно и мгновенно перебазировался, даже не пикнув. Заняв свое законное кресло, Вика сдвинула розы на край стола и прислушалась. За дверью стояла потрясающая тишина. Такая тишина, что слышно было, как работает кондиционер в коридоре. Все ясно. Коллектив во главе с секретарем Леночкой затаился и превратился в одно большое ухо, прислушиваясь к происходящему в кабинете начальства. Лишь из дальнего угла, где сидела Оксана Иванова, раздавалось кликанье мышки. Похоже, одну Оксану Иванову интересует работа, а не перипетии личной жизни Виктории Сергеевны. Надо будет ей премию выписать. За лояльность. Впрочем, нет. Хватит с нее и театра!

– Послушай, – шепотом заговорила Вика. Но даже шепотом тон ее был угрожающим. – Мы же договорились: не выносить личное на работу. Это моя компания, я создавала ее много лет с нуля и я не позволю…

– Нет, милая, не с нуля, – перебил ее Виктор, не особо заботясь о чужих ушах. Но, поймав Викин взбешенный взгляд, послушно приглушил свой холеный баритон. – Ты создавала ее, выражаясь образно, на руинах нашего брака. Не было у тебя никакого нуля. С нуля, то есть из своего института, ты замуж пошла, а на все это, – он широким жестом обвел ее кабинет, явно имея в виду не только его, но и то, что находилось за его пределами, – на все это я тебе дал денег.

Вика фыркнула: вот уж действительно дал так дал! Прямо не унести. О, благодетель! Оплатил аренду небольшого офиса на три месяца да позволил забрать из своей конторы старую мебель и списанную оргтехнику, вполне еще приличную, но морально устаревшую.

Вика уже открыла рот, чтобы сказать ему все, что она думает и насчет руин брака, и насчет тех пресловутых «на все это дал денег», но Виктор в примирительном жесте вскинул руки:

– Ладно-ладно… – мягко заговорил он. – Я все понимаю: ну повздорили. Я, конечно, совершил ошибку, но нельзя же разрушать все, что между нами есть, вот так вот сгоряча.

– Ошибку совершила я, – сказала она ледяным тоном, – вчера. И уж точно она больше не повторится. Так что давай закончим этот бесполезный разговор и ты уйдешь. Мне нужно работать.

– Нет… – покачал головой бывший. – Как раз вчера стало ясно: у нас еще не все потеряно.

И он обаятельно улыбнулся. Улыбка опоздала на несколько лет и выстрелила вхолостую. Вика лишь тяжело вздохнула: опять по новому кругу.

– Все потеряно, все! – пыталась достучаться до него она. – А вчера просто стало ясно, что алкоголь – враг.

Но с тем же успехом можно было доказывать что-то стене или, вон, корзине для мусора. Виктор словно и не слышал. Он никогда не слышал того, чего не хотел. Викины слова скользили мимо его ушей, как некий навязчивый фон, не мешая обдумывать что-то свое, куда более значимое и умное.

– Вика! – перебил ее он на середине фразы, поднимаясь из гостевого кресла с подозрительно торжественным выражением лица.

Сделал шаг и вдруг рухнул посреди кабинета. А, нет, не рухнул! Просто опустился на одно колено, извлек из кармана бархатную коробочку, распахнул ее и, протянув Вике, проникновенно произнес:

– Вика, выходи за меня замуж. Опять.

Опять, ага. Вика горько усмехнулась. Да уж, для вчерашней выпускницы худграфа, девочки с наивными глазами, этот мужчина мог представляться просто идеалом.

Неглупый, нежадный, чертовски обаятельный и способный на такие вот широкие жесты. Человек-праздник. Только прожив с таким человеком несколько лет, начинаешь понимать, что праздник, если он слишком затянулся, не есть хорошо. А если для праздника ты слишком занята делами, тебя без труда кем-нибудь заменят.

– Прекращай этот балаган, пожалуйста! – Она решительно скрестила руки на груди, давая понять, что никаких коробочек со сверкающими булыжниками принимать не собирается.

Виктор спокойно поднялся с колен, отряхнул брюки и оставил коробку с колечком на столе.

– А ты не отвечай сейчас, ты подумай. Я все равно уеду в командировку на неделю. Вернусь, и дашь ответ, – и не позволив ей вставить ни слова, все так же самодовольно добавил: – И все, что ты обо мне думаешь, выскажешь тоже, когда я вернусь. А сейчас проводи меня к выходу.

А вот это она сделает с удовольствием! Она подвела бывшего мужа к двери, а тот распахнул ее, прямо на пороге картинно притянул Вику к себе и впился поцелуем в губы.

Сволочь, скотина, урод… Знает прекрасно, что под прицелом кучи глаз она не станет устраивать цирк с вырываниями и писком. Вика мстительно наступила каблуком на идеально вычищенный ботинок, жалея, что шпилька не настолько острая, чтобы проткнуть ему ногу насквозь. Но Виктор явно не собирался ставить рекорды в конкурсе на самый долгий поцелуй. Похоже, ему было достаточно показать, «кто в доме хозяин», и выставить их отношения напоказ перед всем офисом.

– Скоро увидимся, дорогая, – сказал он, и она поспешила захлопнуть дверь.

Последнее, что она успела выхватить взглядом, – это бледное, как бумага, лицо Яна и блеснувший ледяной яростью взгляд.

* * *

Когда Виктор наконец исчез из офиса, Вика с облегчением выдохнула. Во-первых, просто потому, что осталась одна в своем кабинете, а во-вторых, потому, что он сказал о командировке.

То есть в ближайшую неделю его визитов можно не опасаться, а за неделю у него и самого желание воссоединить семью может подостыть. Во всяком случае, никто ведь не запрещает ей на это надеяться.

С отвращением смахнув коробочку в верхний ящик стола, Вика вызвала Леночку. Та мгновенно влетела в кабинет, словно стояла прямо под дверью. Ее глаза от любопытства стали совсем круглыми и напоминали две баранки, внутри которых метались зрачки.

– Лена, унесите, пожалуйста, вот это отсюда, – Вика кивнула на розы, горой лежащие на углу стола. – Делайте с ними что хотите, но чтоб я их больше здесь не видела.

Леночка потопталась, явно умирая от желания что-то спросить, но не осмелилась, сгребла розы в охапку и выскочила из кабинета, осторожно прикрыв дверь, за которой сразу зашелестели восторженные ахи и писки.

Через час Вика напрочь забыла о бывшем и занялась своим настоящим и будущим, то есть проектом. Звонки, документы, переговоры – и чем она только вчера была недовольна? Все это дается ей куда лучше и проще, чем такая сложная штука, как отношения.

А вскоре она так замоталась, что перестала думать о личном вообще.

Букет роз затерялся в недрах рабочей части офиса, задвинутый за кадку с неопознанным растением, дабы не нервировать капризное начальство. Вика пару раз натыкалась на него взглядом, а потом привыкла и не обращала внимания. Стоит и стоит. Пусть хоть коллектив порадуется.

Следующий день прошел в той же кутерьме. Эскизы, концепции, предложения, утвердить, отказать, доработать. Нормальные трудовые будни. Ей всегда нравилась эта кутерьма, нравилось твердой рукой управлять компанией, всегда точно знать, кому что можно поручить. И всегда добиваться идеального результата. Но что-то сегодня было не так. Вике пришлось напрячься, чтобы понять, что именно, а потом она сообразила. На планерке по рекламе крема – очень важном, между прочим, мероприятии – кое-кого не оказалось. Отсутствовал Ян.

Это было странно. Всю прошлую неделю он активно участвовал в обсуждении, фонтанировал идеями и вообще показывал крайнюю заинтересованность в проекте. Еще бы, это ведь практически его собственный проект!

Фанатичный блеск, огонь в глазах – это ни с чем не спутаешь. Вика точно знала, потому что и сама была такой.

А тут раз – и не явился. Когда планерка закончилась, она подозвала к себе секретаря:

– А где наш стажер? Что-то я его сегодня не вижу.

– Ян? – переспросила Леночка, будто у них в офисе трудилась сразу сотня стажеров. – А его сегодня и нет. С самого утра не пришел, – она развела руками и добавила: – И не позвонил.

В груди болезненно сжалось. Это что, из-за вчерашнего показательного поцелуя бывшего? Сама же видела, как Ян среагировал. Черт… Впрочем, ей-то какое дело? Ну среагировал и среагировал. Вовсе ни к чему делать трагедию из-за реакции какого-то мальчишки. Пусть вон на Иванову свою реагирует!

А если он решил в качестве протеста перестать ходить на работу, ну что ж, значит, он сам себе злобный Буратино. Приняв это решение, она вроде бы успокоилась, но не окончательно. Какой-то червячок сомнений продолжал ее глодать. Вечером она пыталась сосредоточиться на эскизах и предложениях, идеях слогана, но то, что всегда доставляло ей огромное удовольствие и занимало все мысли, на этот раз почему-то не действовало.

А Леночка уже усаживалась в гостевое кресло. Неужели всерьез собирается обсудить с ней Яна? Или подготовила отчет о походе в театр? Ну уж нет! Это Вике совсем не нужно.

Она сделала вид, что не заметила начатого маневра, отложила бумаги и пошла к выходу.

– Я, пожалуй, уже домой. Будут спрашивать, скажите, чтобы звонили завтра…

Леночка смотрела с недоумением. Твою ж мать! Не хватало еще, чтобы она связала бегство начальства с исчезновением Яна!

– Едем с кошкой к ветеринару… – выпалила Вика первое, что пришло на ум.

– Ой, а что с ней? – всплеснула руками Леночка.

А вот об этом Вика не подумала. Сочинять кошке болезни она точно не собиралась.

– Плановый осмотр. Профилактический.

Впервые за долгое время она ушла из офиса, не закончив намеченные дела.

На следующий день стажер опять не появился, и теперь мысли закрутились совершенно в другую сторону. А вдруг что-то случилось? Ни с того ни с сего люди не перестают ходить на работу, которая им, кстати, нравится…

Мысли в голову лезли разные, но, как водится, одна страшнее другой. Беспокойство усиливалось, лишая возможности нормально работать, и мантра «я ему не нянька, не мамочка и вообще никто» больше не действовала. Вконец измучившись, Вика решила прояснить, черт побери, этот вопрос с отсутствием стажера и заняться накопившимися делами. Пока она фирму по ветру не пустила.

Сначала она хотела позвонить Мишке, уже потянулась рукой к телефону и… тут же ее отдернула. Ну и что она ему скажет? Я по пьяни пыталась соблазнить твоего сына? Нет-нет! Ничего такого… ну подумаешь, поужинали вместе и в арт-кафе сходили… А позавчера он увидел меня, целующуюся с бывшим мужем, и после пропал? Проверь, пожалуйста, он ничего там с собой не сделал? Красота. Вика пересекла офис и зашла в закуток к кадровичке.

– Светлана Ивановна, подскажите-ка мне номер телефона нашего стажера. Что-то он перманентно отсутствует, и без предупреждения…

Та покопалась в документах и продиктовала цифры. Когда Вика уже собиралась уходить, она вдруг мягко сказала:

– Только вы ж его, Виктория Сергеевна, сильно не ругайте. Хороший мальчишка, вежливый, работящий. А что загулял, ну так дело молодое, с кем не бывает.

Загулял? Это слово почему-то неприятно резануло слух. Почему-то мысль о том, что Ян веселится в компании сверстников (и, конечно же, сверстниц), ей не нравилась почти так же, как и та, что с ним что-то случилось.

Вика закрыла кабинет, минуту помедлила, прежде чем сделать звонок. Вот еще одна странность: уж что-что, а страх поднять трубку ей ни капли не свойственен. Она спокойно вела переговоры даже с теми заказчиками, которых ее менеджеры боялись как огня.

А тут совершенно неуместная робость. Вот и с чего бы вдруг? Она набрала цифры номера и вместо гудков услышала: «Абонент временно недоступен». Неприятная новость, потому что ситуацию она не проясняет. Отключить телефон мальчишка мог и в случае, если с ним что-то случилось, и в случае, если загулял. Да он просто мог забыть зарядить телефон.

Весь день она была не в своей тарелке и несколько раз порывалась позвонить Мишке. К вечеру Мишка позвонил сам. Вика с надеждой схватила телефон. Может, сейчас все и прояснится и зря она так переполошилась.

– Вик, привет! – донесся из трубки встревоженный голос Мишки, и Викино сердце упало. – Ты прости, что я тебя отвлекаю от работы, мой оболтус там где-нибудь поблизости? Второй день телефон отключен.

– Нет, – проговорила Вика. – В офисе он тоже не появляется. Второй день.

Мишка чертыхнулся.

– Послушай, я сейчас у лешего на куличках, на конференции, и приеду только дня через три. Я понимаю, что ты занята, но попросить больше некого. – Мишка посопел в трубку и выдавил: – Может, я просто сумасшедший папаша, но…Проверь, что с Яном, а? – Он продиктовал адрес. – И знаешь, на всякий случай съезди сначала к его квартирной хозяйке, возьми ключ, а то мало ли что там случилось, а я волнуюсь.

– Хорошо, Миша, конечно, – поспешно согласилась Вика. Да уж, теперь и она разволновалась не на шутку. – Ты только квартирную хозяйку предупреди. Вряд ли она всяким посторонним теткам ключи выдает. – Да, я прямо сейчас и позвоню, – с облегчением заговорил он. – И спасибо тебе, ты себе даже не представляешь… Но Вика не стала дослушивать, чего она там себе не представляет. Она уже быстро спускалась по лестнице к машине. Квартирная хозяйка жила на одном конце города, а квартира, которую она сдавала Мишкиному сыну, была на другом. Вика добралась до нужного места уже к вечеру. Сначала долго жала на кнопку звонка, на случай если за дверью идет веселая вечеринка. Или, наоборот, уединилась счастливая парочка, которой ни до кого нет дела. Никто не ответил. Она открыла дверь, недолго повозившись с замком, прошла в коридор, сбросила туфли, сделала еще несколько шагов и оказалась в комнате. И замерла от неожиданности.