Текст книги "Мой невыносимый босс"

Глава 28

Миловидная девушка на ресепшене, которая до этого посматривала на Макса с интересом, а на меня – с завистью, услышав про два одноместных номера, просияла и защебетала с удвоенным, нет, с утроенным энтузиазмом! Она так вдохновенно рассказывала о том, какие восхитительные условия проживания ждут посетителей в этом отеле, словно хотела, чтобы мы остались тут навсегда. Ну, по крайней мере, кто-то из нас.

А потом выдала карт-ключи от номеров – один на третьем, второй на восьмом этаже.

Что-то помелочилась! Наверняка она хотела бы расселить нас в соседние вселенные.

Макс поблагодарил и улыбнулся ей своей фирменной улыбкой, после которой, как я уже не раз убеждалась, все женщины начинали смущаться, стрелять глазками и забывать, что они сейчас вообще-то на рабочем месте. Я бросила на девушку взгляд, исполненный жалости. Очень надеюсь, что я, когда встретилась с Максимом Геннадьевичем в первый раз, выглядела не так глупо.

Когда мы получили карт-ключи, Макс придержал меня за локоть.

Я замерла.

Если честно, я и сама понимала, что нам надо обсудить не только историю с наследством, но и ту историю, что сейчас разворачивается между нами. Так что обернулась с готовностью продолжить начатую беседу.

На чем мы остановились? Не жалею ли я? На самом деле трудно сказать. Конечно, я должна о содеянном жалеть. У меня на то куча причин. Во-первых, он мой шеф. И нам еще работать вместе. И то, что должно было быть просто, теперь станет сложно. Во-вторых, сам Максим пока еще ничего не сказал. Ни словом ни жестом не выдал своего отношения к случившемуся.

И вот это мое «жалею ли» во многом зависит от того, что он имеет мне сказать. Мы сделали несколько шагов в сторону лифта. Я убедилась, что восторженная девица осталась позади, и уже вдохнула, чтобы задать ему встречный вопрос, но не успела. Макс вручил мне визитку отеля и пластиковую карту и самым обычным деловым тоном произнес:

– Мне нужен ноутбук взамен утопленного, три-четыре костюма, таких, чтобы можно было появиться в приличном обществе, но не слишком дорогих, не надо шокировать местную публику. Себе обязательно купи телефон и вообще все необходимое.

Он окинул меня взглядом с ног до головы, и по этому взгляду выходило, что ничего необходимого у меня нет.

– Свяжись с Орловым и уточни список людей, с которыми мне надо встретиться, и в каком порядке. И если успеешь, – он бросил взгляд на настенные часы, – обзвони их и назначь эти встречи.

Это выглядело так… Не знаю как. Но мне вдруг стало невероятно обидно.

– Вечером встретимся за ужином, – закончил он давать мне ценные указания.

Не дожидаясь ответа, он пошел в номер.

В первую секунду где-то в глубине души поднялась волна возмущения. Это что, он вот так вот мне указал на мое место? То есть «Не забывай, деточка, что ты тут просто секретарь!», но потом мне удалось взять себя в руки.

Обижаться не на что. Хотела деловые отношения – получай деловые отношения. Собственно, я для этого сюда с ним и приехала – чтобы выполнять его поручения.

А как он еще должен был себя вести? Я и правда секретарь, и то, что сейчас он перечислил, это и есть мои обязанности. И если бы не моя несусветная глупость, если бы этой ночью я вдруг не решила, что остаться в его номере – это хорошая мысль, у меня бы и мысли не возникло, что на сказанное можно как-то обидеться.

А раз не возникло бы – нечего обижаться и сейчас.

Если мы с Максимом Геннадьевичем дружно сделаем вид, что ничего не произошло, это будет лучше для нас обоих.

Глава 29

Как ни странно, выполнение должностных обязанностей вывело меня из того странного состояния неопределенности, в котором я пребывала. Будучи занятой тем, что умею делать лучше всего, я почувствовала себя куда увереннее. А главное – если поменять порядок дел, можно успеть всё. Для начала связалась с Орловым и взяла у него все нужные номера. Затем обзвонила почтенную публику и назначила нужные встречи.

И только потом приступила к остальным делам. Но прежде… Прежде я выяснила, как дела у Алевтины, позвонив в больницу.

– Состояние стабильно тяжелое, – после долгих попыток выяснить, кто я такая, и с чего мне вдруг понадобилось что-то узнать, меня осчастливили этой информацией.

Подробностей я так и не добилась. И вообще разговаривали со мной крайне неохотно.

Зато, когда я позвонила Ришке, меня засыпало шквалом вопросов: как я, где я, что случилось, почему я пропала. Если честно, как раз с ней бы я поговорила часа три, рассказала бы, как страшно падать в машине в холодную воду и как страшно делать хоть что-то, после того как ты в эту воду падал. Как глупо прыгать в постель к своему начальству и как обидно после этого прыжка получать холодный официальный тон и подробный список поручений на сегодня…

Вот именно из-за списка поручений я и не стала вдаваться в подробности. А еще из-за того, что Ришка все равно далеко и ничем помочь мне не может. А вот начать безумно нервничать очень даже может. Так что какой в этом смысл?

Поэтому я сказала:

– Да ерунда! Просто потеряла телефон… А потом была занята… Только сейчас удалось восстановить карту.

Как ни странно, я почти не соврала. Я ведь действительно потеряла телефон. Да, вместе с документами и всеми остальными вещами… но всё же. И действительно была очень занята. А кто сказал, что пробираться сквозь лес – это не занятие? А сейчас смогла восстановить номер. Так что совесть моя была практически чиста…

Все покупки и поручения не заняли у меня много времени. И даже принесли удовольствие. Когда-нибудь я напишу книжку о человеческих странностях. И один из самых важных разделов будет посвящен тому, что даже в самых критических ситуациях стоит лишь полностью обновить гардероб, до отказа забить косметичку и выбрать флакончик потрясающих духов – сразу становится легче.

Настала очередь покупок для Максима Геннадьевича… Он, кончено, попросил только костюмы, напрочь забыв о том, что к ним не помешают рубашки, галстуки, обувь, полный набор гигиенических принадлежностей и еще кое-какие мелочи. В общем, я купила всё. А потом это всё я велела улыбчивым сотрудникам магазина доставить прямо в его номер. Как показывает практика, это место, от которого мне лучше держаться подальше.

Справившись со всеми делами, я позвонила отчитаться. Вообще-то сегодня был как раз тот самый случай, когда боссу следовало замереть в восхищении: как много мне удалось! Но когда я коротко и небрежно доложила о своих успехах и свершениях, он также коротко и небрежно сказал:

– Спасибо! – и после секундной заминки (видимо, смотрел на часы) добавил: – Встретимся за ужином в ресторане в 20.00. Там все и обсудим.

– Хорошо, – безо всякой заминки сказала я.

И только потом посмотрела на часы: половина восьмого. Он это серьезно? Мне на сборы полчаса?

Ладно. Это не первый вызов моей карьере.

Но зато это был первый раз, когда все валилось из рук. Мне хотелось выглядеть безупречно, а все, словно нарочно, шло не так. И волосы не укладывались как надо, и макияж не ложился, и даже туфли, которые, как мне казалось, безупречно подобраны к платью, почему-то стали выглядеть слишком громоздкими для этой ткани.

Так, стоп! Отставить панику! С чего вдруг такие приготовления? В конце концов, нынешний босс не так давно видел меня растрепанную, свежевытащенную из воды и проведенную сквозь лес. И ничего, пережил как-то. Отчего же я нервничаю сейчас?

Ответ был очень очевидным, он лежал на поверхности и, если честно самой себе во всем признаться, то не вызывал никаких сомнений. Проблема в том, что этот ответ мне категорически не нравился.

В ресторан я успела вовремя. Взглянула на Макса и нахмурилась. Эти ребята, что доставляют одежду, похоже, освоили телепортацию. Мой босс был одет с иголочки.

А еще на этот раз он не хмурился, не раздавал указания, а приветливо улыбался так, как будто бы снова из того зануды, что я видела целый день, превратился в душечку Макса. Интересно, с чем связано такое улучшение настроения? Надеюсь, не с той очаровательной барышней с ресепшен. Хотя… Кто знает. Может, пока я, высунув язык, носилась по городу, она все-таки продемонстрировала Максиму какие-нибудь особые преимущества этого отеля перед другими.

Нет. Я не хочу об этом думать.

Макс помог мне сесть, протянул меню и, всё так же улыбаясь, сказал:

– Извини.

Хорошее начало. Еще бы выяснить, за что именно он извиняется. Я непонимающе приподняла брови: мол, а что случилось?

– У тебя был непростой день, а еще я все взвалил на тебя.

Я посмотрела на него удивленно. В мое представление о корпоративной и рабочей этике то, что он сейчас говорил, вообще не входило.

Устала? Тяжелый день? взвалил? Да нет, обычный рабочий день и, надо сказать, не самые сложные поручения…

– Просто мне нужно было подумать. Слишком много информации. А когда ты рядом, я думать не могу. Вернее, могу, но не о том. В общем… не бери в голову!

Первым порывом было спросить, о чем же таком он думает, когда я рядом. К счастью, этого ляпнуть я не успела. Такой вопрос увел бы нашу беседу совсем не в то русло, в которое следовало. Вместо этого я спросила:

– И о чем же ты думал?

– О тебе, – серьезно сказал он. И почему-то тон его мне не понравился.

– То есть? – переспросила я.

– Во всей этой истории слишком много странностей. А еще слишком много тебя.

Хорошо, что на меня учили держать лицо. Мне точно не нравилось то, что он говорит.

– Вот смотри, – начал он. – Алевтина никогда не работает с кем попало, – я хотела возразить, но он остановил меня жестом. – Алевтина никогда не отказывается от своих слов. Но она нарушила оба правила, чтобы устроить тебя ко мне. Зачем? Непонятно. И Алевтина об этом уже не расскажет…

– Может, еще и расскажет, – поправила его я. – Во всяком случае, врачи надеются на лучшее.

Вряд ли эта информация хоть что-то изменила. Врачи, может, и надеются на лучшее, например, что им зарплату поднимут или что-нибудь в этом роде. Но вот о том, что в отношении Алевтины можно строить позитивные прогнозы, мне никто не сказал ни слова.

Интересно, почему я решила защищаться? Потому что Макс на меня нападает?

– Потом этот твой Костик, который рассказал тебе то, что вроде как не должен был рассказывать… Но откуда он об этом узнал? Зачем он вообще это узнавал? То есть, и тут снова ты и твои приятели…

Я отказывалась верить своим ушам.

– Ты… меня в чем-то подозреваешь? – не знаю, как мне удалось это выговорить.

Сердце, кажется, перестало биться. То есть все эти поручения… Он просто отправил меня с глаз долой, потому что мне не доверяет?

Глава 30

Макс посмотрел на меня укоризненно.

– Не говори ерунды. У тебя алиби. Ты летела со мной с моста. Если бы ты хотела от меня избавиться, думаю, нашла более безопасный способ.

Я встряхнула головой. Что-то и в правду мне какая-то чушь в нее лезет. Лучше отвлечь его внимание от моей оплошности.

– Ну и каков итог раздумий? Ты придумал что-нибудь? – спросила я.

– Да, – улыбаясь, заявил Макс. – Пока ты выполняла все эти важные поручения, я нашел кое-кого, он тоже нашел кое-кого, и… в общем…

Почему-то мне показалось, что сейчас я услышу что-то ужасное. Что-то такое, чего не готова услышать.

И я не ошиблась.

– Я заявил права на наследство. Думаю, кто бы ни был наш таинственный неприятель, ему придется что-то с этим делать.

Ясно.

Понятно.

Прекрасно!

Восхитительно!

Ужин прошел в молчании, будто каждый думал о своем.

Я, если честно, просто боялась раскрывать рот, потому что мне казалось: стоит мне только начать говорить – и Максим Геннадьевич станет за мной записывать слова, выражения и идиомы, чтобы использовать их потом в интеллектуальных беседах с прорабами. На их, на строительском, диалекте. Никаких других слов у меня для него не было.

Впрочем, Максима это молчание, кажется, не тяготило. Равно как и вся ситуация. Похоже, он был невероятно горд своей идеей. И чем дольше я смотрела на его самодовольную физиономию, тем плотнее сжимала зубы, чтобы, не дай бог, не заговорить.

Когда ужин был окончен, мы попрощались и, строго следуя задумке девушки с ресепшен, разошлись по разным этажам.

Идиот! Чертов идиот! Придурок!

Стоило мне оказаться в номере одной, необходимость «держать лицо» отпала, и я разрыдалась. Я могла сколько угодно злиться на Макса и что угодно о нем думать, но так уж вышло… Что-то изменилось в моей жизни в последние дни. И теперь, если составлять топ людей, которых я бы не хотела видеть мертвыми, он окажется там на первом месте, с легкостью обойдя даже Ришку и солиста группы… впрочем, не важно, какого солиста и какой группы. И вообще, я этого не говорила.

Я, не разуваясь и не раздеваясь, уселась на кровать, и продолжила громко всхлипывать, размазывая потоки туши по щекам. Сейчас меня никто не видит. Сейчас можно.

А через минуту в дверь постучали.

Глава 31

Это было так некстати. Кто бы ни стучал сейчас в мою дверь, оказаться перед ним зареванной с потекшей тушью я не хотела. Так что сначала привести себя в порядок (при должном умении на это достаточно нескольких минут) и только потом открыть дверь.

Средство для снятия макияжа, немного тона… Я бросила взгляд в зеркало: следов от слез не наблюдалось, но и от косметики тоже.

Ладно, сойдет. Стук повторился. Ишь, какие мы нетерпеливые! Вряд ли это наш убийца, он явно вел бы себя осмотрительнее. Возможно, персонал. Я осторожно открыла дверь: на пороге стоял Макс. Он отодвинул меня в сторону и прошел в номер.

В нем сразу стало как-то тесно. И душно.

– Мы недостаточно поговорили? – спросила я.

– Да-да, вот это самое… недостаточно. Через два часа твой поезд. Ты возвращаешься домой.

А вот это было неожиданно.

– Это еще зачем?

– Ты же умная, ты же понимаешь… После того как я объявил, что знаю о наследстве, вряд ли кому-то стоит находиться рядом со мной. Оно и раньше не стоило, как ты помнишь… Но тогда я не знал, почему. Теперь знаю. Так что – твоя командировка закончена.

Я молчала, обдумывая услышанное. А Макс продолжал:

– В общем, тебе сейчас лучше оказаться где-нибудь подальше. Если честно, я и сам оказался где-нибудь подальше от себя, но у меня нет такой возможности.

Я непонимающим взглядом уставилась на Макса. Ах да, это он так шутит. А у меня сейчас с восприятием юмора что-то как-то не очень.

Очень благородно с его стороны. И очень глупо.

– Думаю, мне лучше остаться, – попыталась возразить я. – Во всяком случае, будет кому оказать тебе первую помощь в случае чего.

По-моему, шутить у меня получается ничем не лучше, чем у него.

Он помотал головой:

– Нет уж, спасибо. Если бы ты сразу предупредила, что меня начнут убивать, я бы тебя с собой не брал. Не пришлось бы вытаскивать тебя из машины, тянуть по лесу…

– Тянуть? Да я шла сама, героически, – несправедливость этого обвинения заставила меня забыть обо всех наших прочих разногласиях.

С этим Макс согласился:

– Безусловно, но один я бы дошел быстрее. В общем, такси приедет через час двадцать… Точнее, уже через час.

– Ты и такси вызвал? – удивилась я такой предусмотрительности.

– Конечно. Очень хотелось попробовать выполнять твои обязанности. Знаешь, как выяснилось, это не так уж и сложно. Поэтому, когда я вернусь, обязательно понижу тебе зарплату.

О, вечер искрометного юмора, кажется, продолжается.

Я вздохнула:

– Для этого нужно как минимум вернуться.

– Ничего, думаю, за пару дней я все решу. И тогда уже явлюсь.

Я достала сумку и начала сбрасывать в нее свежекупленные вещи.

– Предупреждать надо было, я бы столько не покупала.

Макс махнул рукой:

– Ерунда. Один раз живем!

Вот-вот. Один. Поэтому кое-кому стоило бы озаботиться тем, чтобы растянуть это удовольствие! Я поймала себя на том, что швыряю вещи в сумку так, будто бы именно они во всем виноваты.

Собственно то, что я собираю вещи должно послужить знаком: он может идти. Если такси приедет чуть ли не с минуты на минуту, логично, что мне нужно собраться.

Но, кажется, мой босс не слишком здорово разбирается в знаках. А уж если речь идет о тактичности, то это вообще не к нему. Он продолжал стоять у дверей, внимательно наблюдая за тем, как в сумке одна за другой исчезают пакеты с одеждой и коробки с обувью.

– Кать, – теперь он говорит тихо, и в голосе его в больше нет той дурацкой шутливой бравады. – Ты злишься на меня, да?

Ух ты, как догадался? Я собиралась сказать по этому поводу что-нибудь очень язвительное. Развернулась – и неожиданно уткнулась в плечо. Тьфу ты, нельзя же подходить так бесшумно!

Я пошатнулась от неожиданности, но меня тут же подхватили сильные руки.

– И насчет вчерашнего… – он так и не выпустил меня. – Я бы очень не хотел, чтобы ты об этом жалела.

С минуту он держал меня в объятиях, будто бы ожидая ответа. А я не знала, что на это отвечать. И не знала – на что отвечать. Что значит это «не хотел бы»? Для меня важно, что ты чувствуешь? Ты для меня важна? Или – о чем тут жалеть, забей, ничего же особенного не произошло, взрослые люди, с кем не бывает?

Он, не дождавшись ответа, отпустил руки.

– Ладно. Не буду мешать собираться. Напиши мне сразу, как только приедешь.

Я кивнула. Напишу, конечно. Кажется, нужно сказать что-то еще. Что-то важное.

– Береги себя!

– Обязательно! – уверил он и вышел из номера.

Глава 32

Я приехала рано утром, добралась с вокзала на такси и, как только оказалась дома, сбросила сообщение: «Я на месте». И замерла в ожидании.

Если не ответит сразу, это может означать сразу кучу разных вещей. Может быть, спит. А может быть, проводит время с той самой барышней с ресепшн. А что, у нее наверняка уже закончилась смена. Или, еще хуже, уже ни с кем не проводит время. Я на секунду зависла и задумалась: точно хуже?

Ответ от Макса пришел почти сразу. «Почему так долго? Поезд прибыл двадцать пять минут назад. Я, между прочим, волнуюсь».

Волнуется! И явно красотки с ресепшн там нет! Я одернула сама себя: ну не глупо ли радоваться таким вещам!

«Можешь не волноваться. Я дома, и тут все свои».

«Свои» в это время, вытирая заспанные глаза и на ходу запахивая халат, вползали в комнату.

– Ну ты даешь! – Ришка. Я была безумно рада ее видеть. – Почему без предупреждения? Дома – шаром покати. Идем, попробую тебя чем-нибудь накормить, – ворчала она как-то уютно и по-домашнему.

Мне тут же захотелось расплакаться и рассказать ей все. Про покушение, про Макса, про наследство, про Алевтину и про Костика.

– Ну же, лягушка-путешественница, у тебя есть пять минут на то, чтобы сходить в душ, упаковаться во что-нибудь домашнее и пушистое и развалиться в кресле. А потом мы вместе будем думать, что делать с этим вот выражением твоего лица.

– Каким? – не поняла я.

– Таким, как будто бы все очень плохо.

И в эту самую секунду я приняла твердое решение: не скажу. Ничего, ни единого слова не скажу. Я и так уже вторглась в жизнь подруги по самое не могу.

Ей пришлось поделиться со мной квартирой, волноваться и переживать меня, когда я пропадала, поддерживать, когда потеряла работу. И это уже очень много. А вывалить на нее всю эту историю? Чего я таким образом добьюсь. Мне станет немного легче от того, что поделилась. Так на это есть психотерапевты. А друзья нужны для другого. Я подошла к Ришке поближе, обняла ее.

– Спасибо, у меня все нормально, просто устала.

– Ну конечно, – буркнула она, – так я и подумала. А что этот твой красавчик босс?

Вот тут мало было просто промолчать. Теперь, когда она задала вопрос, следовало соврать. Что я и сделала. Отвела глаза и сказала:

– Все в порядке.

– Ну-ка, – вот тут-то мне и не поверили. – Ты же не хочешь сказать… – она вглядывалась в мое лицо, словно хотела там что-то прочитать, – Нет, не может быть!..

Так я и знала. Врать Ришке – бесполезная затея.

– Не то что бы я тебя осуждаю, – говорила между тем моя подруга. – И твой новый босс – это, конечно, не Валера. Перед ним бы и я не устояла. Но, черт подери, если узнает Алевтина! Она порвет тебя в клочья!

Я уже вдохнула воздух, чтобы сказать ей о крайне низкой вероятности того, что Алевтина в ближайшее время будет на это способна. И тут же выдохнула. Не сказала. Уж слишком многое пришлось бы говорить после.

А еще – именно в эту минуту в голове проскочила какая-то мысль… Даже не мысль. Мгновенное неудобство. Что-то не так… Мелькнуло – и забылось тут же.

Оправдываться и объясняться из-за своей глупости не хотелось.

– Ну так вот вышло… – неопределенно сказала я и быстро юркнула в ванную.

Я вышла, в точном соответствии с распоряжением укутанная, пушистая и уютная, но не через пять минут, а через хороших сорок. У Ришки уже не было времени задавать мне вопросы. Она стояла в прихожей, натягивая туфли.

– Завтрак на столе, уже какой есть. Поболтаем вечером.

Я промычала в ответ что-то, что с одинаковым успехом можно было принять и за согласие, и за возражение. Но Ришка уже не слушала: она выскакивала из квартиры.

Я меланхолично доедала завтрак, когда на мой телефон позвонили с незнакомого номера.

Первой мыслью было – не отвечать, но я ее отбросила как неконструктивную. В конце концов, это может звонить кто-то из N-ска, чтобы отменить встречу с моим боссом. Хороша я буду, если такой зонок проигнорирую.

Я осторожно взяла в руки телефон, будто он мог быть заминирован.

– Да.

Голос, который я услышала, заставил меня вздрогнуть. Хотя я слышала его много раз до этого. Валера! Валерий Михайлович. Мой бывший босс, мой бывший жених и настоящий подлец. Надо же, звонит с чужого телефона, чертов конспиратор.

– Катенька, нам надо встретиться. Это очень важно.

– А кто вам сказал, что я собираюсь с вами встречаться? – холодно и на «вы». Другого он и не заслужил.

– Ты не понимаешь, я объясню… Это действительно очень важно. И очень странно.

Его голос был испуганным.

Конечно, правильно было бы мне с ним не встречаться. После того, как он со мной поступил, самый верный ответ на это предложение должен был звучать на том самом строительском языке, который, кажется, у меня уже получилось освоить.

Но вместо того чтобы вежливо, но холодно отказать, я почему-то ответила:

– Хорошо, через три часа.

– Договорились, в нашем кафе.

Я положила трубку и невесело улыбнулась. Надо же, а ведь у нас действительно было «наше кафе». То самое, где мы ужинали после работы еще до того, как стали вместе не только ужинать, но и завтракать.

Ну что ж, кажется, на сборы опять придется потратить кучу времени. Все знают, встреча с бывшим – это такое мероприятие, на котором выглядеть нужно идеально, даже если бывший уже ничего для тебя не значит.

Почему-то на душе было очень тревожно.