Текст книги "Кризис комфорта. Выйдите за привычные рамки, чтобы вернуться к своему счастливому и здоровому естеству"

6
50/50

Когда я вернулся в цивилизацию, меня несколько недель не отпускал вызванный дискомфортом кайф. Я продолжал мысленно возвращаться к тому, что переживал в те дикие дни, поднимаясь по неумолимым склонам гор, пропуская приемы пищи, тщетно пытаясь спастись от холода, никогда не зная, чего ожидать от дикой природы в следующий раз. Я чувствовал нечто противоположное ползучести комфорта. Это было, как я вскоре узнал от доктора, получившего образование в Гарварде, разновидностью мисоги.

Kojiki – японская книга, написанная по заказу императрицы Гэммэй в 711 году нашей эры. Это самый старый сохранившийся документ в Японии. Он включает в себя мифы, легенды и исторические рассказы о японском архипелаге, о формировании Неба и Земли, а также о происхождении синтоистских богов и героев. Самая эпическая история «Кодзики» породила мисоги.

Идзанаги был богом в синтоистской вере, женатым на синтоистской богине творения и смерти Идзанами. У двух богов все было идеально, пока Идзанами не умерла при родах. Она опустилась в Страну мертвых – подземный мир, куда все синтоистские боги отправляются в загробную жизнь.

Идзанаги был сокрушен. Он только плакал и спал, пока не решил, что просто не может так жить, и отправился в Страну мертвых, чтобы вернуть свою жену.

Идзанаги вошел в пещеру, которая вела в подземный мир. Продвигаясь все глубже, он наткнулся на адское зрелище. Там были демоны, зомби и другие жуткие существа, которые хотели захватить его и держать там вечно.

Несмотря на то что весь ад пытался его остановить, Идзанаги двинулся дальше и нашел свою жену. Но он был в ужасе, увидев, что она испытала влияние ада – тело Идзанами частично разложилось, и выглядела она как демон. Он понял, что будет следующим, кто попадет в скверну подземного мира, если быстро не сбежит.

Идзанаги совершил фантастический прорыв через пещеры ада. Демоны и монстры вцепились в него, пытаясь утащить вниз. Неудача казалась неизбежной. Он почти сдался. Но он вырывался, умом и телом, и в конце концов выбрался из пещеры.

Затем Идзанаги нырнул в ближайшую ледяную реку, чтобы очиститься от пребывания в аду. Подобный опыт привел его в состояние сумикири – состояние прозрачной ясности ума и тела – и удалил все его пороки, слабости и прошлые ограничения. Это сделало Идзанаги более крепким умом, телом и духом.

Состояние сумикири, обеспечиваемое мисоги, – причина, по которой древние ученики айкидо погружались в естественные водоемы с холодной водой. Водопады, ручьи или океан должны были смыть с них грязь и воссоединить со вселенной. Совсем недавно идея мисоги начала применяться к другим формам использования экстремальных испытаний на природе для очищения от загрязнений современного мира. Мисоги как ритуал уже наших дней предлагает жесткую перезагрузку мозга, тела и духа. Тем, кто его практикует, он помогает преодолеть прежние ограничения и обеспечивает осознанную, сконцентрированную уверенность и новые способности, к которым стремились еще последователи японского айкидо. Пионером нового движения мисоги стал доктор Маркус Эллиот; он убежден, что мисоги работает.

Когда я связался с Эллиотом, чтобы обсудить мисоги, он сразу заявил мне, что устал говорить о цифрах, параметрах и достижениях игроков Национальной баскетбольной ассоциации и биомеханике скрученных лодыжек, сжимающих нагрузках при вертикальном прыжке и эксцентрических силах, приложенных во время трехочкового броска.

«Я подумал, что вы ищете информацию о спортсменах», – сказал Эллиот. Он был врачом, получившим образование в Гарварде, и владел спортивным научным центром P3, который использовал биометрические данные для улучшения результатов профессиональных спортсменов. «Мне нравится моя работа, но я действительно не хочу о ней говорить», – добавил Эллиот.

Газета Wall Street Journal недавно посетила расположенное в Санта-Барбаре заведение Эллиота – складской зал без опознавательных знаков, но с тренажерами, компьютерами и всякими научными штуковинами. Газета рассказывала об Эллиоте и его работе с Лукой Дончичем, новичком года в НБА 2018 года, звездой первой величины.

Впервые в 15 лет Дончич преодолел 10 тысяч километров от своего дома в Словении до центра Эллиота P3. Там и был открыт секретный ингредиент игры Луки. Эллиот и его команда ученых прикрепили светоотражающие маркеры по всему телу подростка: на туловище, спину, колени, лодыжки, ступни. Затем Дончич начал двигаться, как во время игры в баскетбол. На съемочной площадке было установлено множество 3D-камер, которые фиксировали более 5000 точек данных. Обладая этой информацией, Эллиот видел, например, асимметрию движений, способную привести Дончича к травме, и то, в каких физических навыках юный спортсмен был хорош или плох.

Данные показали, что Дончич не мог прыгнуть до небес, однако был невероятно одарен в применении эксцентрической силы. По сути это означает, что Лука быстро замедляется. Совет Эллиота: Луке следует делать упор на моменты, в которых он мчится вперед, резко останавливается и делает бросок, в то время как защитник продолжает нестись вперед, когда мяч по дуге уже направляется к кольцу.

Лука так и сделал. Теперь этот парень – будущее НБА. Примерно 60 % игроков НБА прошли через P3, чтобы раскрыть опасности и возможности, скрытые в их моделях передвижения.

Увлекательное дело! Но это не то, о чем я хотел поговорить. У меня на уме был ритуал мисоги, и Эллиоту такая идея пришлась по душе.

«Если мы действительно сможем разобраться в мисоги, – сказал он, – я буду рад встретиться».

И вот, несколько месяцев спустя, мы с Эллиотом поднялись по тропе на скалу над Санта-Барбарой. Мы прошли через ручьи и валуны, через сады камней и густые зеленые леса, пахнувшие свежим эвкалиптом. Взобравшись на мучительно крутой участок с видом на океан, мы оба согнулись пополам, упершись руками в колени, чтобы глотнуть воздуха.

«На протяжении сотен тысяч лет эволюции нашего вида, – сказал Эллиот, – для выживания было важно постоянно заниматься тяжелым трудом. Отвечать на брошенные вызовы. Причем без всякой страховки. Неважно, шла ли речь об охоте и добыче ресурсов для племени или о переходе с летней стоянки на зимовку и тому подобное. Каждый раз, когда люди решали одну из этих задач, они узнавали, каков их потенциал».

У Эллиота телосложение триатлониста, рост 185 сантиметров и вес 86 килограммов. Представьте себе молодого загорелого южнокалифорнийского мужчину, похожего одновременно на Денниса Куэйда и Брюса Спрингстина. Ему 54 года, но я бы поверил, если бы он сказал, что ему 40.

«Однако в современном обществе, – продолжал Эллиот, – появилась возможность выжить, не подвергаясь испытаниям. Вот представьте: у вас много еды, уютный дом, хорошая работа и несколько людей, которые вас любят. И это кажется нормальной жизнью, верно? Допустим, ваш потенциал – вот этот большой круг», – Эллиот взмахнул рукой, чтобы нарисовать воображаемый круг, охватывающий тропу и листву, ее обрамлявшую.

Затем он прижал руки к груди и нарисовал круг размером с обеденную тарелку точно посередине большого круга. Указав на центр, сказал: «Большинство из нас живут в этом маленьком пространстве. Мы понятия не имеем, что находится на краю нашего потенциала. И не имеем ни малейшего представления о том, каково это – быть на краю… Мы действительно упускаем что-то жизненно важное».

Соленый ветер дул над океаном и пробирался к холмам. Он скользнул по моей потной футболке, когда Эллиот продолжил. «Я верю, что у людей есть врожденный эволюционный механизм, который срабатывает, когда они выходят на природу и делают действительно чертовски трудные вещи. Когда они исследуют границы своей зоны комфорта».

Попробуйте совершить мисоги – кругосветное путешествие по краю человеческого потенциала.

Каждый год в течение последней четверти века Эллиот брался за одну из таких грандиозных, далеко идущих задач. «Подумайте об этом так, – сказал он. – В тренажерном зале я выявляю у спортсмена проблему, которая подвергает его риску. Затем я использую искусственную конструкцию среды тренажерного зала, чтобы улучшить результаты этого спортсмена, когда он попадет на непредсказуемый, бессистемный Дикий Запад игры».

По тропинке вниз мимо нас прошла туристка с черным лабрадором. Мы с Эллиотом погладили собаку.

«У мисоги та же концепция, только в современных условиях. В мисоги мы придумываем выход на природу вместе с необходимостью выполнить сложную задачу и таким образом имитируем сложности, с которыми люди ранее постоянно сталкивались. Эти проблемы, которые регулярно встречались в окружающей среде, естественным образом показывают нам, как сейчас мы от них далеки, – сказал он. – Когда мы возвращаемся на Дикий Запад нашей повседневной жизни, нам становится лучше. У нас появляются подходящие инструменты для работы».

По словам Эллиота, эта практика привела к улучшению его физического, ментального и духовного здоровья, увеличила его потенциал. Такой же эффект от мисоги ощутили другие искатели, которые присоединились к увлечению Эллиота.

Например, Нельсон Пэрриш, 40-летний художник из Санта-Барбары, в чьих работах соединяются живопись и искусство скульптуры из металла и натурального дерева. Как описывает свои работы сам автор, они «контекстуализированы с помощью словесности скорости и языка цвета». Цель – заставить зрителя «отключиться от периферии» и задуматься о «расширении и сжатии времени». Работы Пэрриша публиковались в журнале Vogue, в своих коллекциях их имеют семья Эрме, Роб Лоу, Джон Ледженд и многие другие.

«Мисоги – это не физическое достижение, – сказал Пэрриш. – Это поиск ответа на вопрос: через что вы ментально и духовно готовы пройти, чтобы стать лучше? Ритуал мисоги позволил мне избавиться от страха и беспокойства, и вы можете увидеть это в моей работе».

Есть также Кайл Корвер, звезда НБА и мастер бросков в прыжке, который занимает четвертое место в списке проведенных трехочковых за все время. Корвер приписывает свои самые впечатляющие выступления практике мисоги.

«Однажды мы 5 километров несли под водой 38-килограммовый камень, – рассказывал Эллиот, говоря о ритуале мисоги, в котором участвовал вместе с Пэрришем и Корвером. – Действо происходило всего в нескольких километрах отсюда – вниз по тропе вдоль побережья острова Санта-Барбара. Один из нас нырял на глубину от двух до трех метров. Там поднимал камень и держал его в руках, а затем шел по дну океана так далеко, как только мог (может быть, на один-два метра). Затем нырял другой участник и проделывал то же самое. И так далее, пока через пять часов камень не оказался в точке Б. Через год мы проплыли на веслах 40 километров по каналу Санта-Барбары. До этого мы всего несколько раз плавали на байдарках с веслами. Волны сбивали нас в океан каждые десять минут. Мы и не думали о том, чтобы пересечь весь канал. Вместо этого мы сосредоточились на предстоящем процессе. Сохраняя равновесие и совершая один идеальный мах. Затем еще один идеальный мах. И в конце концов мы посмотрели вперед и оказалось, что мы пересекли канал».

Корвер говорил, что мисоги с плаванием на веслах привел его к тому, что он побил рекорд НБА по количеству результативных игр подряд с трехочковым броском. Когда он приближался к рекорду, товарищи по команде периодически напоминали ему, что до заветной цифры осталось, скажем, еще 12 успешных игр с забитым трехочковым. Корвер отвечал, что он беспокоится лишь о следующем идеальном броске.

Мисоги может раскрыть желанное состояние потока.

Будучи молодым исследователем психологии в 1960-х годах, Михай Чиксентмихайи заметил в художниках нечто завораживающее. Они могли полностью погрузиться в свою работу и даже слиться с нею. В этих случаях их действия и сознание становились единым целым. Случайные мысли, телесные ощущения, такие как боль или голод, и даже их чувство эго и ощущение собственной личности в такие моменты исчезали. Это был своего рода длительный дзен в искусстве… искусства.

Поэтому Михай начал изучать состояние, которое в конечном итоге назвал состоянием потока. За свою карьеру Чиксентмихайи – он руководил кафедрой психологии в Чикагском университете и был президентом Американской психологической ассоциации – взял интервью у тысяч и тысяч профессионалов высокого уровня: от шахматистов, скалолазов и художников до хирургов, писателей и гонщиков «Формулы-1».

Для перехода в состояние потока требуются два условия: задача должна выходить за рамки возможностей человека и иметь четкую цель. Состояние потока, как теперь считают Чиксентмихайи и другие исследователи, является ключевым фактором счастья и роста. Это противоположность апатии. Чиксентмихайи писал, что поток обладает «потенциалом сделать жизнь более насыщенной, интенсивной и значимой; это хорошо, потому что увеличивает силу и сложность личности».

* * *

Эллиот вырос, занимаясь всеми возможными видами спорта – футболом, бейсболом и другими, – и рано развил в себе одержимость физиологией и человеческими способностями. Интерес был настолько велик, что в подростковом возрасте он попросил у родителей на Рождество подписку на академический журнал Medicine & Science in Sports & Exercise («Медицина и наука в спорте и физических упражнениях»).

Эллиот планировал играть в баскетбол в колледже, но в старших классах получил травму. Потом он переходил из одного университета в другой – из Калифорнийского университета в Беркли в Калифорнийский университет в Санта-Барбаре, а затем в Гарвард.

«После того как я оправился от травмы, мне все еще нужно было каким-то способом бросить себе физический вызов. Так что я занялся спортом на выносливость, – сказал он. – В колледже я никогда не веселился. Я только и делал, что тренировался и учился как сумасшедший. Несколько лет я жил в фургоне. Все было очень просто, с минимумом вещей. Если я заканчивал день, став бодрее или умнее, я считал, что это был хороший день».

Эллиот выиграл несколько крупных соревнований, получил спонсорскую поддержку от Nike и вошел в десятку лучших в мировом рейтинге триатлонистов. Он подал заявление в Гарвардскую медицинскую школу и аспирантуру Массачусетского технологического института, избрав предметом биомеханику – изучение биологических систем с помощью механических принципов. Оба университета предложили ему место.

«У меня не было никакого желания быть врачом. Но в итоге я поступил в медицинскую школу, подумав, что это будет интересно, – сказал он. – И там я то кого-нибудь вскрывал, то общался с психически больным человеком».

Он бросил триатлон еще во время учебы в медицинской школе. «Когда я начал участвовать в забегах, то решил, что брошу их, когда мне будет 25, – продолжал рассказывать Эллиот. – Необходимость проводить 100 часов в неделю в классе и на практических занятиях тоже не способствовала увлечению триатлоном».

Но все это молчаливое индивидуальное триединство бега, верховой езды и плавания – упорное привыкание к дискомфорту наперекор биологическим импульсам, говорившим телу замедлиться или отключиться, – изменило психику Эллиота. «Спорт на выносливость дал мне некоторое понимание того, каково это – подниматься на более высокие уровни и находить новые слои внутри себя, – сказал он мне. – Когда я перестал заниматься триатлоном, у меня все еще оставалась жажда приключений – потребность исследовать те грани, за которыми я мог найти новую, лучшую часть себя».

Итак, Эллиот начал делать то, что он изначально назвал «этими странными челленджами». Пару раз в год он брался за бессмысленную сложную задачу. Например: «Как-то после окончания дежурства я всю ночь ехал к Белым горам в Нью-Гэмпшире и, не выспавшись и поев еще на работе в больнице, решил подняться на вершину самого дальнего горного пика за один день, без подготовки. Просто чтобы посмотреть, смогу ли я это сделать. Я добрался до того, что, как мне казалось, было моим потолком, но продолжил идти. Тогда в конце концов я понял, что прошел свой прежний рубеж и продолжаю двигаться вперед. И вот этот рубеж теперь находился в ином месте, чем тогда, когда я начинал. И это было восхитительно».

Однажды Эллиот и его друг по медицинской школе Гарт Меклер прилетели в Ривертон, штат Вайоминг, для очередного «сумасшедшего приключения».

«Мы добрались на почтовом грузовике из аэропорта до начала тропы. А потом шли 15 часов по дикой местности с 35-килограммовыми рюкзаками за спиной. Мы просто пытались что-то доказать друг другу, – говорил Эллиот. – Гарт был участником соревнований по дзюдо олимпийского уровня. И когда мы шли, он рассказал мне о той штуке, которую концепция додзё позаимствовала у самураев, а они в свою очередь позаимствовали ее у айкидо, а айкидо позаимствовало из древних японских религиозных текстов, – она называлась мисоги. Поэтому я начал называть свои челленджи мисоги как дань уважения Гарту и как признание того, что действительно тяжелое испытание очищает и улучшает жизнь».

Эллиот окончил медицинскую школу с долгом в 330 тысяч долларов. «Мои преподаватели в Гарварде хотели, чтобы я занимался наукой. Но я просто не был создан для того, чтобы сидеть в четырех стенах в лаборатории, больнице или офисе. Я хотел быть на месте событий и действительно на них влиять», – сказал он.

Спортивная подготовка команд в то время не очень далеко ушла от простого повторения упражнений. «Мне казалось очевидным, что применить науку к спорту будет полезно, и я понимал, что если не попробую этого сделать, то всегда буду жалеть, – продолжал Эллиот. – Но мне нужно было найти и решить реальную проблему».

У клуба New England Patriots такая проблема имелась. В то время это была посредственная футбольная команда, и ее годовой показатель случаев травмы подколенного сухожилия составлял 21,5. Эллиот подошел к вопросу как настоящий ученый. Он изучил многолетние данные игроков на предмет причин этой травмы и протестировал команду. Затем применил врачебный подход к решению проблемы и разработал для игроков индивидуальные рекомендации по тренировкам. Эти рекомендации, по его мнению, должны были снизить вероятность получения травмы, хотя преподаватели и говорили ему, что «использование медицины в спорте – пустая трата качественного образования».

В результате частота травм подколенного сухожилия у «Патриотов» снизилась всего до трех за сезон. «Так что я выиграл пару Суперкубков с этой командой», – усмехнулся Эллиот.

Затем он стал первым директором по спортивной науке и производительности в Главной лиге бейсбола, а вот теперь занялся «этими баскетбольными штуками». Его центр P3 открылся в 2006 году. Эллиот считается пионером и одним из ведущих ученых в области спорта в мире. Его бренд официально сотрудничает с НБА, и список его клиентов включает самых главных игроков: Джеймса Хардена, Кави Леонарда, Янниса Антетокоунмпо, Луку Дончича и многих других. Он также продолжает работать с отдельными профессионалами в других видах спорта, начинает консультации в области мирового футбола и пробует быть полезным ассоциации автомобильных гонок NASCAR.

Недавно Гарвардская медицинская школа удостоила Эллиота одной из своих высших наград – премии приглашенного лектора имени Огастеса Торндайка. «Забавно, но те же самые люди, которые говорили мне, что я зря трачу свое время, стали просить, чтобы я вернулся и научил их», – смеялся Эллиот.

Челленджи мисоги продолжались, по одному в год, и этому Эллиот приписывает свою способность влиять на события собственной личной и профессиональной жизни: «Мисоги демонстрирует вам, что вы обладаете скрытым потенциалом, которого не осознавали, и что вы можете пойти дальше, чем могли себе представить. Когда вы оказываетесь в сложной обстановке, где у вас высоки шансы потерпеть неудачу, многие страхи исчезают, и все начинает двигаться».

* * *

Эллиот шагнул вперед, чтобы дать мне пять, затем повернулся и побежал вниз по тропе: его крепкие ноги были парой поршней, поднимавших пыль. В конце концов мы спустились в тенистый лес, где тропа выровнялась.

«В нашей модели мисоги есть только два правила, – сказал Эллиот. – Правило номер один заключается в том, что это должно быть действительно чертовски сложно. Правило номер два – ты не можешь умереть».

Я понял часть про «не умирать», но спросил, как он определяет, достаточно ли что-то сложно.

«Мы обычно руководствуемся идеей, что если все делать правильно, у тебя должен быть 50-процентный шанс на успех, – ответил Эллиот. – Например, если ты решил, что хочешь пробежать 40 километров, а во время подготовки ты пробегаешь 30 километров и вообще бегаешь по 55–65 километров в неделю… это не мисоги. Твои шансы на неудачу слишком малы. Но если ты никогда не пробегал больше 15 километров и думаешь, что, вероятно, мог бы пробежать 25, но сомневаешься, сможешь ли пробежать 30… тогда 40 километров, вероятно, и есть мисоги».

Это правило определяет относительность параметров мисоги и подвижность его цели. 50 % у одного человека часто не совпадают с 50 % у другого. «Если кто-то никогда не пробегал больше пары километров, то и десятка может быть мисоги», – добавил Эллиот. У современных людей имеется неудовлетворенная потребность делать то, что для них действительно сложно. Новое исследование показывает, что депрессия, тревожность и чувство, что вы не принадлежите себе, могут быть связаны с тем, что вы никогда не бросали себе вызов.

– Значит, ты должен терпеть неудачу примерно в половине случаев? – уточнил я.

– На самом деле я провалил свои недавние пару мисоги, – ответил он.

Последний раз Эллиот пробежал Большой каньон от края до края. По физическому снимку с Луны это 74 километра с перепадом высот примерно на 6700 метров.

«Я не бегал уже много лет, – сказал он. – Но я заранее сделал пару пробежек на 30 километров».

Он потерпел неудачу. Тяжелую неудачу. «Я подорвал колени на спуске с Южного края, – констатировал Эллиот. – Как только мы добрались до Северного края, то начали спускаться обратно на дно каньона. Я понял, что у меня ничего не получится. Если бы я продолжил, меня, вероятно, пришлось бы вывозить оттуда на вертолете. Поэтому я вернулся на Северный край и сумел догнать последний четырехчасовой шаттл обратно на Южный край, где припарковался».

Лес переходил в крутой участок. «И я могу сказать, – добавил он, тяжело дыша, когда мы поднимались на холм, – человеческий мозг ненавидит такую ситуацию. Мозг не хочет иметь ничего общего с неудачей. Особенно если ты со своей стороны сделал все возможное».

Это запрограммированный феномен. Ученые из Мичиганского университета исследовали эволюционное происхождение страха. Они говорят, что наши нынешние страхи часто обусловлены нашим прошлым образом жизни. Первобытные люди регулярно сталкивались с потенциально смертельной опасностью со стороны голодных хищников и ядовитых змей, представителей других племен, суровой погоды и коварных ландшафтов, потери социального статуса и так далее[1]1
  Это также объясняет, почему люди боятся современных способов умереть. Например, автомобильных аварий.


[Закрыть].

Вот почему сегодня мы все еще можем легко услышать шорох в кустах или заметить змей, скользящих по траве. Вот почему мы с опаской относимся к незнакомцам. Вот почему избегаем непогоды и высоты. Вот почему начинаем беспокоиться, когда нам приходится подставлять себя под удар, например при публичных выступлениях.

«Неудача еще сто лет назад могла означать, что вы умрете, – сказал Эллиот. – Но сегодня люди сильно переоценивают последствия неудачи. Неудача сейчас – налажать в презентации в PowerPoint или словить недобрый взгляд босса».

Человеческий разум запрограммирован на то, чтобы преувеличивать последствия чего-то вроде ошибки в презентации, потому что, согласно мичиганским ученым, прошлые социальные неудачи часто приводили к тому, что человека выгоняли из племени и силы природы убивали его.

«Итак, этот эволюционный механизм, который у нас есть, больше нам не служит, – делал вывод Эллиот. – Я могу сказать: ничто великое в жизни не приходит с полной уверенностью в успехе. Работа в условиях, где высока вероятность неудачи, даже если ты выполняешь ее безукоризненно, имеет огромные последствия для того, чтобы помочь тебе избавиться от страха потерпеть неудачу. Огромные последствия для того, чтобы показать тебе, каков твой потенциал».

«Оглядываясь назад на пробежку от края до края… – продолжал Эллиот с раздражением. – Я не пробежал и 30 километров. Мои шансы на успех не приближались даже к 50 %. Никак не приближались. Очень далеко от 50 – наверное, 10 или 15. Но, стоя на старте на Южном краю Большого каньона, даже если я не ощущал себя сверхчеловеком, я чувствовал, что у меня есть правильные инструменты, чтобы исследовать эту штуку. Силы, выходящие за рамки того, что было для меня очевидно. В этом было какое-то приключение».

Существует множество вариантов мифа о мисоги. В греческой, месопотамской, буддийской, скандинавской, христианской, индуистской и древнеегипетской мифологии есть та или иная версия того, что Джозеф Кэмпбелл назвал путешествием героя. Герой покидает домашний уют ради приключений. Впереди его ожидает серьезное испытание, которое проверяет физическую, психологическую и духовную стойкость героя. Он борется, и ему удается одержать верх. Он возвращается с улучшенными знаниями, навыками, уверенностью и опытом, а также с более четким пониманием своего места в мире. Исследования, относящиеся еще к концу XIX века, доказали, что простым смертным эпические физические испытания приносят огромную пользу.

* * *

Арнольд ван Геннеп, родившийся в 1873 году, был выдающимся человеком, но с настоящей занозой в заднице. Его учителя во французской начальной школе говорили, что Арнольд – умный, но совершенно несносный ребенок, и поэтому родителям пришлось отправить его в школу-интернат. Там он укрепил свою репутацию несносного: хоть и учился на отлично, но постоянно вызывался на ковер в кабинет директора.

Отчим Арнольда, хирург, хотел, чтобы Арнольд пошел по его стопам и изучал хирургию в Лионе. Но юноша решил, что лучше изучит эту тему в Париже. Отчим не уступал. Тогда Арнольду захотелось разозлить старика еще больше – вместо медицины он начал изучать языки и антропологию. По его собственному признанию, он мог говорить «на 18 языках и изрядном количестве диалектов». Этот талант пробудил в нем интерес к другим культурам.

После колледжа Арнольд ван Геннеп начал переводить антропологические исследования. Вследствие колониальных завоеваний исследования хлынули из многих стран, и все – на разных языках. Ван Геннеп стал фанатично их читать. Он переводил работы о людях, которые жили по всему миру, в разных местах, начиная от равнин Монголии и Северной Америки и заканчивая островами Фиджи и Греции. Он быстро обнаружил уникальное сходство между совершенно далекими группами людей: мужчины и женщины в этих культурах совершали физический, основанный на природных явлениях обряд посвящения.

Например, у аборигенов Австралии, коренного населения, которое прожило на этом континенте около 65 тысяч лет, было принято, что молодые люди отправлялись на «прогулку». Они уходили в одиночку на срок до шести месяцев в австралийскую глубинку – совершенно непригодное для жизни место. Летом температура там может достигать 40 градусов по Цельсию, а ядовитые змеи этого региона считаются одними из самых смертоносных в мире. Человек бы не выжил, если бы не подготовился к заданию соответственно, осваивая такие навыки, как строительство убежища, охота и поиск пищи, изучая, какие растения имеют лечебные свойства, и все остальное, что ему могло бы понадобиться, чтобы не умереть. Или он вернется в лагерь неудачником, если вообще вернется.

Но если человеку удавалось справиться с испытанием, он возвращался в племя физически и умственно более сильным и способным, лучше понимая устройство мира и свое место в этом мире.

Похожая традиция есть у инуитов. Не такая долгая и одинокая, но намного более холодная. Когда дети инуитов кажутся достаточно сильными – обычно в возрасте около 12 лет – старейшины ведут их в Арктику на первую охоту. Они берут с собой палатки, копья и другие предметы первой необходимости и питаются тем, что добудут на охоте. Путешествие длится километры и недели, и молодой человек должен убить нарвала, карибу или бородатого тюленя. Путешествие заставляет справляться с суровой погодой Арктики. Это закаляет детей и обучает их навыкам, необходимым для успеха и выживания.

Затем идет обряд посвящения у масаи – племени, живущего в Кении и Танзании. Молодых мужчин масаи отправляли в саванну в одиночку охотиться на самца льва. Без винтовки, без лука. С копьем.

Охота на льва в одиночку требовала невероятного количества тренировок. Сила, выносливость, неустрашимое мужество и охотничьи навыки в буквальном смысле должны были спасти человеку жизнь. И человек не подкрадывался к спящему льву – он преследовал его, гремя колокольчиками, чтобы заставить сразиться с тощим охотником лицом к лицу.

Если юноша преуспевал, то проходил физическое и умственное испытание и официально превращался в воина. Если же терпел неудачу – становился ужином для львиного прайда. Как вскользь отмечает Ассоциация масаи, сохраняющая и прославляющая наследие этого племени, «многие были убиты львами».

Не-персе, коренные американцы, живущие на северо-западе тихоокеанского побережья, отправлялись на «поиски видений». Они уходили в горы или пустыню без оружия и без еды, чтобы провести около недели в одиночестве. Они постились и пили мало воды, подвергали себя воздействию стихий и оставались без укрытия или огня. Желтый Волк, воин из народа не-персе, сражавшийся в войне не-персе в 1877 году, объяснял, что этот процесс развивает «силу, которая поможет в опасностях и в бою». Такие созерцательные испытания, укреплявшие разум, тело и дух, были распространены среди многих коренных американских племен.

«Идея обряда посвящения заключается в том, что старейшины видят в вас потенциал возвыситься и достичь этой действительно важной, сложной цели, которая принесет пользу вам и всем вокруг вас на многих уровнях, – сказал Эллиот. – Они говорят: “Мы думаем, что ты готов, но тебе действительно придется копнуть глубже и справиться со своими слабостями и страхами”».

В 1909 году ван Геннеп написал основополагающий текст о подобных действиях – The Rites of Passage («Обряды перехода»). Собственно, он этот термин и придумал.

Ученый обнаружил, что все подобные процессы – будь то «прогулка» на природе, охота на льва в Кении, путешествие по Колумбийскому плато или, возможно, даже мисоги – имеют три ключевых элемента.

Первый – разделение: человек покидает общество, в котором живет, и отправляется в дикую природу. Второй – трансформация: человек вступает на сложный путь компромисса, когда сражается с природой и своим разумом, говорящим ему бросить эту затею. Третий – инкорпорация: человек завершает испытание и возвращается к своей обычной жизни лучшей версией себя. Таково исследование и расширение границ зоны комфорта.