Текст книги "В интересах мальчиков. Как понять, что нужно вашему сыну, если он никогда об этом не говорит"

Рекомендации для сотрудников школ

Программа консультаций со сверстниками, которую я описывал выше, практикуется в школах неспроста. Она прививает мальчикам навыки, необходимые для «взрослой жизни».

Ее цели созвучны с целями программы социально-эмоционального воспитания. Согласно заявлению организации «Collaborative for Academic, Social and Emotional Learning», деятельность которой посвящена исследованиям, проверке результатов этих исследований на практике и последующей разработке стратегий, социально-эмоциональное развитие детей – «основополагающий элемент успеха в школе». Когда мальчики, участвующие в программе консультаций, осознают эту истину, они тут же называют навыки, приобретенные или отточенные благодаря нашим беседам: умение слушать других, делиться своими чувствами и доверять кому-то. Они также с готовностью выслушивают истории одноклассников, тем самым укрепляя отношения с ними. Большинство убеждается: что бы ни произошло, их всегда поддержат.

Когда педагог налаживает отношения с конкретным учеником, необходимо отказаться от роли властного учителя, выставляющего оценки, и стать доверенным лицом, чтобы мальчик смог обсудить с ним личные проблемы. Если преподаватель не справится с собой и начнет давать советы, оценивать поступки, если будет осуждать ученика за несдержанность или спорить с ним, то ребенок может замкнуться в себе. Поэтому учителю следует налаживать личные отношения с каждым учеником, проявляя типичные знаки внимания – например, беседы об общих увлечениях, взглядах или схожем опыте помогают укрепить отношения. Также полезно проявлять уверенность и порой шутить, чтобы даже самые стойкие мальчики прониклись к вам симпатией.

Дисциплинарные меры пробуждают эмоции мальчиков. В школах слишком часто на первое место ставят поведение, и преподаватели больше занимаются дисциплиной, чем общением с учениками. Насколько я могу судить, в основном это объясняют тем, что мальчиков лучше всего ограничивать строгими правилами. И я действительно встречал множество парней, которые лишь на горьком опыте познавали, что необходимо дважды подумать, прежде чем поддаваться порывам. Однако, полагаясь на одни наказания, педагоги забывают, что должны помочь мальчикам разобраться в жизни и обрести власть над своими эмоциями. Когда дисциплина строится в основном на системе наказаний, защитная реакция мальчиков проявляется в попытках объяснить подобный подход с точки зрения здравого смысла; в итоге мальчики приходят к откровенно нелогичным выводам, это не позволяет им осознать свои промахи и измениться.

Тед обычно вел себя тихо. Но однажды он принялся спорить с учительницей, уличившей его в использовании телефона во время занятия. И хотя мальчик был пойман с поличным, он решил, будто имеет особые привилегии. Когда преподавательница наказала Теда, тот подумал, что его совсем не слушали, и, сорвавшись, перестал стесняться в выражениях. К счастью, я пришел в школу в тот же день, пусть и позже, и вовремя помог ему. Тед с самого утра сидел в кабинете, куда отправляли наказанных учеников, совершенно один, однако едва я спросил о произошедшем, былое разочарование вспыхнуло с новой силой. Я выслушал мальчика, посочувствовал его положению, и вскоре Тед не выдержал и расплакался. Разобравшись в своих сложных чувствах, он понял, что на него слишком сильно давят.

Он был талантливым теннисистом, и, когда его переживания по поводу нелегкого поступления в колледж достигли пика, он с горечью обнаружил: матери важнее его успехи на корте, чем чувства. Юноша был одинок и запутался в себе, а когда преподаватель поймала его с телефоном, он, оказывается, отвечал на очень важное сообщение от матери. И в итоге Тед взорвался. Как только он рассказал мне обо всем, мы смогли решить, как правильно извиниться перед учительницей, объяснив ей: она здесь ни при чем, и приняв любое ее наказание. Однако мы также договорились провести совместную беседу с мамой, чтобы они с Тедом смогли поговорить начистоту. Установление ограничений обычно запускает цикл неблагоприятных событий, а не является его итогом.

К сожалению, многие подростки при первой же возможности отгораживаются от внешнего мира, поскольку им некому довериться. Чтобы подавить сложные чувства, мальчики обращают свои сердца в камень. Система правил и наказаний часто кажется единственным способом управиться с очерствевшими мальчиками – настолько отчужденными и далекими они представляются взрослым. Однако есть и другой подход, который стоит опробовать: учителя и тренеры могут стать для ученика ролевой моделью.

В программе по предотвращению насилия, которую мы разрабатывали в Филадельфии и которую первая группа участников назвала «Мирным отрядом» (англ. «Peaceful Posse»), ключевым элементом было обучение местных руководителей работе в молодежных центрах, спортивных и церковных группах. Мы поставили перед собой цель: научить взрослых мужчин демонстрировать мальчикам, у многих из которых не было опекунов мужского пола, как справляться со своими эмоциями. Эти мужчины формировали группы продленного дня для мальчиков-подростков, в которых все участники, включая руководителя, рассказывали о своих тревогах. Главной задачей было убедить мальчиков, что эмоциональные проблемы совершенно нормальны, а рассказывать о своих чувствах – естественно. Взрослые должны были стать более реалистичными примерами для подражания – вытеснить образы активистов и воителей, пропагандируемых в видеоиграх, фильмах, телевизионных передачах.

Следуя всеобщему настрою, тренер по лакроссу из пригородной школы – выпускник Вест-Пойнта и любимый всеми учитель математики – выступил с речью во время командных сборов. Он назвал свою речь «Плач», поскольку понял: многие мальчики, которых он обучает и тренирует, – заложники стереотипного представления о настоящих мужчинах. В своей речи он поделился наблюдениями о том, насколько естественно для чуткого мужчины открыто делиться своими чувствами – например, обидой, горем и печалью. Он признался, что решил не скрывать свои истинные чувства перед друзьями и плакал тогда, когда это было необходимо. И хотя этому тренеру пришлось пойти против общественных норм, запрещающих мужчинам быть настолько открытыми, он счел своим долгом честно рассказать юношам, для которых был примером, об эмоциональной стороне мужской жизни.

Занятия спортом – еще один повод проверить выдержку мальчика и помочь ему лучше разобраться в своих эмоциях. Многие тренеры, особенно работающие с мальчиками помладше, желают не только привести своих подопечных к победе и сделать из них спортсменов, но и закалить характер. Они понимают, что их наставления в итоге перерастут в разговоры по душам с теми мальчиками, которые не могут выложиться на полную. Когда тренер просит мальчика оценить себя на фоне команды или соперников, особенно если игрок перед этим допустил промах, двери, что прежде были надежно заперты, распахиваются. Когда на мальчика рассчитывает целая команда, он особенно остро переживает страх и ощущает никчемность – это позволяет ему открыто делиться своими проблемами и чувствами. Гребля, бег, плавание и другие командные виды спорта, в которых ребенку приходится действовать на пределе возможностей и параллельно проявлять истинную суть, дают тренерам прекрасную возможность достучаться до мальчика и помочь ему вырасти над собой, изменив его самовосприятие и отношение к собственным эмоциям. Мальчик точно станет победителем, если сумеет преодолеть препятствия в собственной голове.

Чтобы подавить сложные чувства, мальчики обращают свои сердца в камень.

Глава 4
Обучение и воспитание мальчиков

Семиклассник, сидя в кабинете естествознания, с тоской глядит на спортивное поле, где после уроков он наконец поиграет в футбол. И хотя преподавательница изо всех сил старается увлечь сидящих перед ней учеников, ей достаточно одного взгляда на класс, чтобы заметить, как один тайком проверяет мобильник, а парочка других болтают на задних партах. Вокруг слишком много поводов отвлечься.

И школьникам, как говорил историк Мишель Коэн еще в семнадцатом веке, «привычно здравое безделье». До сих пор во многих случаях отношение мальчиков к учебе характеризуется словом «безделье» – вот только последствия неуспеваемости отнюдь не здравы. Дети плывут по течению, не обращая внимания на низкие оценки, и все как один пожимают плечами, когда их просят поднажать. Большинство так никогда и не испытает удовлетворения, вызванного результатами усердного труда[89]89
  Michele Cohen, “‘A Habit of Healthy Idleness’: Boys’ Underachievement in Historical Perspective,” in Failing Boys? Issues in Gender and Achievement, ed. D. Epstein et al. (Philadelphia: Open University Press, 1998), 20.


[Закрыть]. Школьное воспитание различными способами развивает силу воли учеников – то есть их способность добиваться поставленных целей. И много мальчиков осваивают это умение на «троечку».

В статье, опубликованной в 2015 году в журнале «The Economist», утверждалось, будто «девочки во всем превосходят мальчиков», и последние были названы «слабым полом»[90]90
  “The Weaker Sex: Boys Are Being Outclassed by Girls at Both School and University,” Economist online, March 7, 2015, www. economist.com/news/international/21645759-boys-are-being-outclassed-girls-both-school-and-university-and-gap.


[Закрыть]. Статья основывалась на отчете Организации экономического сотрудничества и развития, в котором были представлены показатели по успеваемости среди полумиллиона подростков от пятнадцати до шестнадцати лет из шестидесяти пяти разных государств. Изучение «нового» различия между полами показало, что успеваемость мальчиков снижается по нескольким гендерно обусловленным причинам:

• после школы мальчики чаще играют в видеоигры и проводят больше времени за компьютером и в интернете, нежели девочки;

• они реже читают;

• они тратят меньше времени на домашнее задание (менее часа в неделю);

• они чаще недолюбливают учебу (в два раза больше мальчиков считают ее «пустой тратой времени»);

• они чаще опаздывают в школу[91]91
  The ABC of Gender Equality in Education: Aptitude, Behaviour, Confidence (Paris: Organization for Economic Cooperation and Development [OECD], 2015, https://docs.google.com/viewer? url=http%3A%2F%2Fwww.oecd.org%2Fpisa%2Fkeyfindings%2Fpisa-2012-results-gender-eng.pdf.


[Закрыть].

Однако в мире, движимом знаниями, нельзя верить тем, кто попытался достучаться до мальчиков – и тут же сдался. Посещая школы по всему миру, беседуя с самыми разными мальчиками, наблюдая за ними, я всегда поражался тому, насколько очевидно их желание преуспеть. Если мальчик не заинтересован в учебе, дело не только в том, что «ему все равно». «Все равно» – это следствие, а не причина.

Как мальчики сбиваются с пути

Неуспеваемость в школе – одно из самых заметных упущений юношества. В разных уголках планеты, когда у мальчика падает успеваемость, говорят, мол, мальчик «переживает кризис». И в США, и за их пределами успеваемость девочек взлетает до небес, в то время как мальчики опускаются все ниже.

Согласно отчету Организации экономического сотрудничества и развития, девочки опережают мальчиков в успеваемости в среднем на один учебный год. Мальчики чаще оказываются на последних местах в рейтинге по успеваемости и в два раза чаще не осваивают даже базовый уровень математики, чтения и естественных наук.

Проанализировав данные прошлого века по Соединенным Штатам, профессор социологии Томас Дипрет из Педагогического колледжа Колумбийского университета и Клаудия Бухман из Университета штата Огайо обнаружили: подобный разрыв между полами существует с 1900 года. Разница между мальчиками и девочками проявляется в ранние годы, еще до детского сада, и становится лишь очевиднее в начальной школе. Этому способствуют три фактора:

• девочки лучше подготовлены к социальному взаимодействию и более умело контролируют свое поведение;

• девочки прилагают больше усилий, чем мальчики, и их результаты выше;

• девочки сильнее привязаны к школе и получают больше наслаждения от учебы[92]92
  Thomas A. DiPrete and Claudia Buchmann, The Rise of Women: The Growing Gender Gap in Education and What It Means for American Schools (New York: Russell Sage Foundation, 2013).


[Закрыть].

К концу среднего звена[93]93
  Конец 8 класса, 14 лет. – Прим. ред.


[Закрыть] так называемые когнитивные навыки (позволяющие выполнять домашнее задание и приходить на уроки подготовленными) настолько важны для долгосрочного успеха, что по оценкам восьмиклассника можно предугадать его успеваемость в колледже намного точнее, чем с помощью стандартного тестирования. Анализ также объясняет, почему мальчики проигрывают. Академическая разница между полами даже масштабнее, чем пропасть, которая образуется из-за различного финансового положения или расовой принадлежности.

Согласно ежегодному исследованию, разница в успеваемости приводит к разнице в амбициях и лишь увеличивает пропасть между полами. К восьмому классу мальчики снижают личную планку успеваемости и, соответственно, меньше стараются. Они реже прилагают усилия, и их оценки ниже. Они меньше заинтересованы в успеваемости, больше – в рискованных затеях; например, они начинают курить, тем самым выражая свое безразличие по поводу будущего.

Родители, у которых есть и сын, и дочь, часто делятся историями, напрямую отражающими эту статистику. У Чарли была старшая сестра, Ханна. Она была суперзвездой: собранной, активной, честной с учителями и готовой им угодить, а также крайне честолюбивой. Чарли же, наоборот, любил проводить время с друзьями, играть в видеоигры и валять дурака. Он хорошо ладил с людьми и не конфликтовал с преподавателями, однако учеба не вызывала у него восторга. Родители не могли не сравнивать его успеваемость с успеваемостью сестры; просматривая оценки сына, они всегда замечали: он не старается, плохо готовится и ленится. Однако Чарли всего лишь не считал школу таким же интересным местом, каким ее видела сестра. Он вместе с друзьями смеялся над одноклассницами, доводившими себя до безумия в попытках выполнить все указания учителей.

Разница в успеваемости мальчиков и девочек усиливается, если мальчики подвергаются дополнительному стрессу. Недавнее масштабное исследование позволило ученым соотнести более миллиона свидетельств о рождении мальчиков и девочек из Флориды (с 1992 по 2002 год) с данными о состоянии их здоровья, поведении, успеваемости и аттестатами об окончании старшей школы[94]94
  David Autor et al., “Family Disadvantage and the Gender Gap in Behavioral and Educational Outcomes” (working paper 22267, National Bureau of Economic Research, Cambridge, MA, last modified 2017), http://www.nber.org/papers/w22267.


[Закрыть]. Согласно наблюдениям, мальчики из небогатых семей, посещавшие общеобразовательные школы с низким финансированием, в продолжение начального и среднего звена прогуливали занятия и нарушали дисциплину чаще, чем их сестры. Более того, мальчики чаще страдали от психологических и когнитивных проблем, хуже сдавали стандартные тесты и реже поступали в старшую школу, однако регулярнее попадали в поле зрения сотрудников отделов по делам несовершеннолетних. Согласно статье, подобные источники стресса сильнее влияют на мальчиков «не потому, что мальчики по умолчанию чувствительнее к атмосфере в доме, а потому, что окружение и школьная система, в которых происходит воспитание детей из неблагополучных семей, особенно враждебно настроена против мальчиков».

Если к общественному давлению прибавляется расизм и нищета, то сложившиеся представления о мужественности еще сильнее препятствуют успеваемости мальчика. К условиям, не позволяющим проявлять должное усердие, можно отнести даже отношение и поведение учителей.

Социолог Хуа-Юй Себастиан Чернг из Нью-Йорксого университета оценил качество отношений преподавателей и учеников старших школ и подтвердил: чем лучше контакт между ними, тем выше ожидания и достижения студента[95]95
  Hua-Yu Sebastian Cherng, “The Ties That Bind: Teacher Relationships, Academic Expectations, and Racial/Ethnic and Generational Inequality,” American Journal of Education 124, no. 1 (2017): 67–100.


[Закрыть]. Исследование также подтвердило, что дети мигрантов и подростки – представители расовых меньшинств – реже получают доступ к данному источнику социального капитала.

Организация экономического сотрудничества и развития в своем отчете открыто заявила в отчете: «Одно исследование за другим подтверждает, что самые успевающие студенты – это «хорошие» студенты»[96]96
  ABC of Gender Equality in Education, 53.


[Закрыть], и добавила: «Возможно, это обусловлено особенностями социализации, возможно – внутренними различиями, однако мальчики в среднем чаще, чем девочки, склонны к деструктивной деятельности, к проверке чужого терпения, к физической активности – другими словами, к свободе»[97]97
  Там же.


[Закрыть]. Отношениям между мальчиками и преподавателями почти всегда мешают всевозможные стереотипы.

Недавно я посетил старшую школу, чтобы предложить свою помощь учителям. Дело было в мае, близился выпускной. Проходя мимо кабинета консультанта по поступлению в колледж, возле которого собралась группа старшеклассников, я увидел знакомую сцену: одна девочка, прыгая от радости с мобильником в руке, кричала, что поступила в тот колледж, в который хотела. Ее парень стоял напротив, пытаясь искренне порадоваться за нее. Однако на его лице отражалось противоречие: он тоже получил ответ от колледжа, в который желал поступить, – и его поместили в список ожидания.

Томас Мортенсон из Института Пелла, занимающегося исследованиями в области высшего образования, отметил увеличение количества достижений в образовании, трудовой, управленческой и гражданской деятельности среди женщин и спад по тем же показателям у мужчин[98]98
  Thomas Mortenson, “Economic Change Effects on Men and Implications for the Education of Boys,” p. 1, https://www.edweek. org/media/economicchange-32boys.pdf.


[Закрыть]. Исследователь во всеуслышание заявил: мужчины все реже поступают в колледж и находят достойную работу; зарплата их снижается, зато все больше мужчин остаются без работы, попадают в тюрьму, живут в нищете, совершают самоубийство.

Однако опасения по поводу разницы в успеваемости были актуальны не всегда. Взрослым так и не удалось проявить искреннюю заботу о мальчиках из-за общественной реакции на идею равенства полов. Оправданный отклик на пресечение мужской вседозволенности ограничил представление о причинах неудач мальчиков. Британский социолог Дэбби Эпстайн и ее коллеги выделили три основных мнения, развернувших воспитание мальчиков в неверную сторону[99]99
  Debbie Epstein et al., eds., Failing Boys? Issues in Gender and Achievement (Philadelphia: Open University Press, 1998).


[Закрыть]. Первое мнение – это избитое представление о «бедных мальчиках», которое выставляет мальчишек несчастными жертвами жестоких условий и бессердечной эксплуатации. Согласно данному подходу, школа – место, где травля, чрезмерная строгость и целенаправленное поддержание дисциплины вынуждают мальчика возмужать в привычном смысле этого слова. Однако данный подход не учитывает роли мальчика в формировании собственной личности. Возможность стать первым спортсменом в школе или лидером в общежитии приводит к тому, что некоторые выбирают мимолетную известность, забывая о долгосрочных перспективах. Кроме того, важно учитывать, как усердно преподаватели и другие представители школьного коллектива пытаются наставить учеников на путь истинный. Личный опыт актеров, отыгрывающих образовательную драму, теряется на фоне ошеломляющего общественного давления.

Второе мнение касается «неправильных школ», которые якобы только подстраиваются под нужды девочек. Сторонники этого мнения уверены, попытки поддержать девочек сделали школы «слишком женскими», из-за чего мальчики потеряли желание учиться. Однако, согласно свидетельствам, продвижение идеи равенства в общем и целом улучшило атмосферу в школах. Кроме того, это мнение не учитывает, что в любой школе мальчики больше всего любят преподавателей женского пола.

И, наконец, мнение, будто «мальчики есть мальчики», подразумевает, что мальчикам в любом случае будет некомфортно в школе, поскольку они от природы агрессивны, азартны и гиперактивны. Чтобы удовлетворить свои естественные потребности, мальчику нужна независимость, приключения и «мужские» увлечения. Однако это мнение – всего лишь переиначенный довод «биология определяет твою судьбу», который совершенно искажает представление о сложной взаимосвязи между независимостью мальчика, его опытом и развитием его мышления. Жаль, что этот стереотип до сих пор применяют к мальчикам.

Больший интерес представляют теории, учитывающие и личную вовлеченность мальчика в свое развитие, и давящие на него стереотипы. Томас Ньюкирк из Университета штата Нью-Гэмпшир предполагает: поскольку мужественность – «крайне строгая культурная категория, предполагающая суровое наказание за несоответствие ей», нежелание мальчиков учиться может восприниматься как своего рода протест. Он пишет: некоторые мальчики связывают «хорошие оценки» с необходимостью быть «покорным, женственным и отрекаться от себя и своих желаний»[100]100
  Newkirk, “Misreading Masculinity,” 294–300.


[Закрыть]. О том же говорит и британский профессор Бекки Фрэнсис, которая прежде работала в Университете Роэхэмптон, и Кристина Скелтон из Института образования при Университетском колледже Лондона; обе утверждают, что культурное давление призывает мальчиков проявлять «мятежный дух, рисковать, становиться выдающимися спортсменами и гетеросексуалами»[101]101
  Becky Francis and Christine Skelton, Reassessing Gender and Achievement: Questioning Contemporary Key Debates (Abington, UK: Routledge, 2005), 9.


[Закрыть]. В обоих случаях образ мальчика, соответствующего всем общественным представлениям, вызывает больше уважения и выглядит многообещающим.

Решение

На обновленном глобальном рынке умений и навыков мальчики с низкой успеваемостью оказываются во все более невыгодном положении. Однако не думайте, будто этой участи не избежать. Новые исследования демонстрируют, что до мальчиков можно достучаться и заинтересовать их; особенно легко это сделать учителям, понимающим проблемы юношества и видящим истину за защитной реакцией мальчика. Контактируя с учителями или тренерами, мальчики чаще предпочитают расширять горизонты своих познаний и навыков – обучаться чему-то новому. Некоторым родителям повезло узнать, как бывает потом. Некогда протестующие или запутавшиеся мальчики меняются на глазах. Они учатся прикладывать усилия и гордиться своими достижениями.

Все дети, как говорит психиатр Эми Бэнкс, «от природы нуждаются в общении» и не способны противостоять добрым и заинтересованным учителям, умело идущим им навстречу. Новый вид взаимоотношений в стенах школы может вызвать настоящий всплеск мотивации. Около пятнадцати лет назад группа педагогов разработала черновик документа под заголовком «Манифест об отношенческом подходе к образованию. Общение с обучением и обучение общению», рассказывающий о новых возможностях в рамках образовательной среды. Они написали: «Туман забвения навис над обучением. В тумане том забвению подвергнуто учение о людях. И хотя школа – место, где встречаются люди, мы также предали забвению и то, что обучение изначально создано для людей, связанных друг с другом узами»[102]102
  Charles Bingham and Alexander M. Sidorkin, No Education Without Relation (New York: Peter Lang, 2004), 4.


[Закрыть].

Исследователи образования, отчаянно желающие развернуть успеваемость мальчиков в лучшую сторону, сосредотачиваются на отношенческом подходе. Согласно Международной программе по оценке образовательных достижений учащихся 2009 года, с помощью которой по инициативе Организации экономического сотрудничества и развития в более чем семидесяти странах был произведен подсчет академических достижений пятнадцатилетних подростков, «положительные отношения между учителем и учеником» позволяют добиться успеха. А анализ более сотни исследований, проведенный в 2014 году голландской группой ученых, показал: на успехи ученика влияют как хорошие, так и плохие взаимоотношения с преподавателем. Даже крайне стойкие ученики отзываются на попытки педагогов наладить связь. Положительные отношения в образовательной среде особенно полезны, когда необходимо достучаться до тех учеников – обычно мальчиков, – которые занимаются хуже всех в классе[103]103
  PISA 2009 Results: What Makes a School Successful? Resources, Policies and Practices, vol. 4 (Paris: OECD, 2010), https://dx.doi. org/10.1787/9789264091559-en; Debora L. Roorda et al., “The Influence of Affective Teacher-Student Relationships on Students’ School Engagement and Achievement,” Review of Educational Research 81, no. 4 (2011): 493–529.


[Закрыть]. Недавнее резюме Американской психологической ассоциации сообщило о пользе отношений между учителем и учеником: если их связывают крепкие узы, «ученик доверяет преподавателю, ему интереснее учиться, он лучше себя ведет и достигает более высоких результатов»[104]104
  Sara Rimm-Kaufman and Lia Sandilos, “Improving Students’ Relationships with Teachers to Provide Essential Supports for Learning,” American Psychological Association online, accessed January 15, 2018, www.apa.org/education/k12/relationships.aspx.


[Закрыть].

Крепкие взаимоотношения с учителем послужат «надежной основой», которая поможет ребенку справляться со стрессом и сделает педагога как примером для подражания, так и источником вдохновения. Если в отношениях с преподавателями мальчик чувствует себя уверенно и надежно, они помогают ему справляться с эмоциями и регулировать свое поведение. Как только мы с моим напарником по исследованиям, Ричардом Хоули, обнаружили, насколько сильно взаимоотношения с учителем влияют на успеваемость мальчика, мы заключили: для мальчика важно не то, как его обучают, а кто его обучает.

В исследовании при поддержке Международной коалиции школ для мальчиков мы собрали и проанализировали множество историй, в которых учителя изо всех сил старались наладить отношения с мальчиками. Как только между ними возникала связь, преподаватели пользовались заработанным влиянием, чтобы вдохновить мальчика на упорный труд. В основе отношенческого подхода лежит понимание: мальчик, прежде чем улучшить успеваемость или достичь более высоких результатов в спорте, будет оценивать человека, пытающиегося пробудить в нем желание это сделать. От мальчика не так-то просто добиться усердия, особенно если предлагать ему новое, или сложное, или скучное. Зачем мальчику – или кому-то еще – делать это? Или точнее, для кого он должен это сделать? В результате своих исследований мы обнаружили: никакие взаимоотношения не приводят мальчиков к таким вершинам, к каким приводят взаимоотношения с учителями.

Но несмотря на исключительную важность контакта с преподавателем, традиционные представления о воспитании все еще влияют на то, как педагоги отзываются на «мальчишеский кризис». Концепция «стилей обучения» до сих пор волнует умы, однако эффективность данного подхода никак не подтверждена с научной точки зрения. На самом деле группа самых именитых психологов, нейробиологов и педагогов в мире недавно опубликовала критику данной концепции, заявив, что ни структура мозга, ни гормоны не обусловливают необходимость применения различного подхода к обучению мальчиков и девочек – и преподаватели не должны руководствоваться этой мнимой разницей в своей работе. Подписавшиеся под этим письмом ученые, в том числе и психолог Стивен Пинкер из Гарвардского университета, добавили: «Мозг необходим для обучения, однако «стили обучения» – всего лишь один из мифов о мозге, никак не помогающий образованию»[105]105
  Sally Weale, “Teachers Must Ditch ‘Neuromyth’ of Learning Styles, Say Scientists,” Guardian (US edition) online, last modified March 12, 2017, www.theguardian.com/education/2017/mar/13/teach-ers-neuromyth-learning-styles-scientists-neuroscience-education.


[Закрыть].

Увы, согласно результатам недавнего опроса, 85 % школьных работников готовы воспользоваться этой концепцией, невзирая на научные доводы против нее. Существует целая индустрия, предлагающая тренинги и консультации школам, желающим изменить свою учебную деятельность в соответствии с гендерным подходом. Одна из самых серьезных проблем образования «для мальчиков» заключается в самом допущении, будто разных мальчиков (качка, ботаника, забитого паренька из неблагополучной семьи, выбирающего соответствующий круг общения) можно расценивать как представителей одной и той же группы. И хотя, работая в школах, я понял, что увлечения и характер мальчика в основном формируются под влиянием стереотипов, вряд ли все ребята станут одинаковыми, следуя общественным представлениям о мужчинах. Благодаря опыту непосредственного общения с мальчиками учитель понимает: чтобы ребенок раскрыл свое сердце, необходимо наладить отношения с ним как с личностью.

Следующая история – о способном мальчике, который был двоечником, пока проницательный и упорный тренер не добился его доверия, – показывает, насколько в отношениях с подопечными учителю необходимо умение понимать каждого конкретного ученика, принимать решения на ходу, а также иметь непомерное количество доброты и решимости. Кроме того, этот случай демонстрирует, насколько важными и значимыми могут быть взаимоотношения в образовательной среде.

Кевин быстро усваивал материал, был резвым озорником и любил веселье и игры. Он ценил добрые шутки и розыгрыши, всегда искал приключений и вырос на активных играх вроде догонялок и пряток. Мальчик не выказывал неприязни к учебе, однако ему всегда было скучно на уроках; он воспринимал любое задание как бессмысленную обязаловку. Перейдя в среднюю школу, где учеба уже требовала от него больше времени и усилий, Кевин перестал стараться и просто плыл по течению. Ни снизившиеся оценки, ни давление родителей и учителей не меняли его отношения и поведения. Включившись в работу, он быстро все запоминал, однако такое происходило крайне редко. И хотя Кевин не проваливал тестов, он не вырабатывал черт, свойственных успешным ученикам, таких как трудолюбие, жажда успеха, способность обращаться за помощью в трудную минуту, собранность и умение распределять свое время. Наоборот, мальчик привыкал нацеливаться на низкие оценки, оправдывать неудачи, скрывать правду или лгать, чтобы избежать наказания, – в будущем это грозило помешать его успеху. Прогнозы по поводу его успеваемости в старшей школе и колледже были неутешительными.

Родители перепробовали все возможное: они проверяли домашнюю работу, сидели с ним до глубокой ночи, помогая выполнить сложные задания, читали лекции о важности учебы, хвалили за то, какой он способный, наказывали за низкие результаты, вызванные ленью, – однако ни один подход не приводил к долгосрочным результатам. Кевин просто «ненавидел школу» и жалел о напрасно потерянном времени, которое мог бы потратить на приятные занятия.

Учителя, в свою очередь, разводили руками. Привычные действия, срабатывавшие на других учениках, – беседы, установление связи через совместное времяпрепровождение, встречи с родителями, дополнительная помощь с предметом, наказания (попытки задержать после уроков или понижение оценок), – влияли на Кевина лишь первое время, после чего он вновь возвращался к прежнему поведению. Учителя заклеймили мальчика «ленивым», и этот статус оставался неизменным из года в год.

Однако в седьмом классе вышло так, что молодой учитель математики, который, как и Кевин, увлекался футболом, а также любил повеселиться и поиграть, особенно сильно привязался к нему. Уроки этого педагога часто перемежались играми и беседами, шутками и весельем, хотя у преподавателя ловко получалось давать ученикам все необходимые знания. Во время уроков он прекрасно справлялся с ролью учителя и весело проводил время с учениками и ученицами. Его положительный настрой передавался ученикам, и создавалась подходящая атмосфера для общения. Все шло как нельзя лучше. На осенней встрече с родителями преподаватель объяснил родителям Кевина: глядя на их сына, он вспоминает себя. Когда-то он тоже был разочарован тем, что не оправдывает чужих ожиданий, однако не мог просто так привыкнуть к унылому единообразию школьной жизни.

«И как же вы решили проблему?» – спросили родители Кевина. По словам учителя, его отношение, не только к школе, но и в целом к жизни, изменилось, когда к нему приставили преподавателя английского, завладевшего его воображением. До этого юноша даже не думал, что писать сочинения может быть настолько интересно и что это занятие способно удовлетворить потребность человека в созидании, однако учитель английского любил хорошо написанные тексты и постоянно читал отрывки из работ своих любимых писателей – с очевидным почтением, переходящим в благоговение. Педагог научил школьников вкладывать душу в каждую строчку, даже в выполнение обычных заданий, и таким образом выражать свои истинные чувства. Учитель Кевина рассказал, что его преподаватель английского помог ему намного лучше узнать себя, и он до сих пор благодарен педагогу.

Математик пообещал с особенным усердием взяться за Кевина. Он обращал на Кевина внимание в самые неожиданные моменты: внезапно останавливался возле его парты, проверяя, все ли у него получается; обменивался с ним шутками перед началом занятия. Когда их отношения наладились, учитель начал подталкивать Кевина к более усердной учебе. Все это время он хвалил Кевина и открыто показывал, как наслаждается его обществом. Во время сезона футбольных матчей среди профессионалов Английской премьер-лиги две их любимые команды боролись за первое место, и они постоянно подшучивали друг над другом по поводу побед и поражений того или иного клуба.