Текст книги "Душа бизнеса. Современная этика предпринимательства"

И это одинаково верно как для Востока, так и для Запада. На Востоке у людей так же сложно обстоят дела с осознанием этой истины, как и на Западе. Там учение Будды о Срединном пути зачастую воспринимается неправильно. Считается, что это что-то вроде западных представлений о «золотой середине». То есть, следуя Срединному пути, вы не будете ударяться в крайности, вы будете оставаться беспристрастными. Таким образом, вы обретете душевное спокойствие, и вас уже ничего не будет огорчать, после чего другая, радостная сторона вашей жизни засияет вовсю.

Но на самом деле так не бывает, потому что радость и горе – это всегда две стороны одного и того же опыта. У нас внутри есть нечто, похожее на скрипичную струну, натянутую между двумя противоположностями. Эту струну философы иногда называют «душой». Наша беда заключается в том, что мы стремимся выбирать одно из двух, лишая самих себя богатства души. Но древняя традиция, традиция поэзии говорит, что необходимо балансировать между противоположностями; это и будет блаженство.

Человеческое предназначение заключается в том, что мы должны постоянно звучать подобно натянутой струне. Но ужасно, когда все ноты постепенно сливаются в монотонное жужжание частотой шестьдесят герц. Это похоже на жужжание старого холодильника – вы его замечаете, только когда он перестает работать. И тогда восклицаете: «Боже, наступила тишина, и я не знаю, что с этим делать!»

Так происходит, если следуешь христианской трудовой этике, в которой работа нацелена только на результат. Есть определенная цель, и, когда мы беремся за работу, мы гонимся за счастьем. «Блаженство» ждет нас в конце пути. Надо туда добраться! Но долго ли еще? Все ли идет правильно? Такое мышление предполагает, что сам процесс работы не должен быть чем-то приятным.

Да. Вслушаться в тишину между двумя нотами, всегда находящимися в диссонансе. Так делает настоящий поэт. Плохой поэт сказал бы: «Моя жизнь – симфония»; или: «Ваша жизнь – симфония», только половине людей придется покинуть зал, чтобы не портить звучание.

Мы проживаем нашу жизнь между двух миров. И невозможно выбрать какой-то один из них. Сейчас я постараюсь объяснить, что имею в виду. Я вырос в Йоркшире, на севере Англии. Мой отец был очень практичным и приземленным. Он был прекрасный, добрый, однако очень-очень практичный человек, он всегда называл вещи своими именами. Моя мама была из Ирландии. Для нее каждую вещь можно назвать другим именем, в зависимости от того, какую историю ты рассказываешь. Я жил в семье, где столкнулись два противоположных мира. У моего отца были любимые часы, по которым он сверял время, что бы он ни делал. У моей мамы для каждого дела были определенные часы, которые показывали разное время. Если она хотела успеть на одиннадцатый автобус, то смотрела на часы, которые спешили на пять минут. Если не хотела пропустить автобус номер три, то использовала часы, отстающие на десять минут. Она пропускала свой автобус, если по ошибке смотрела не на те часы. Это были два противоположных способа переживать течение времени.

Стараясь осмыслить оба этих мира, я стал поэтом. Еще ребенком я интуитивно понимал, что трагедия человечества заключается в том, что мы всегда выбираем одну из двух противоположностей. И не понимаем, что в нашей жизни должно быть место как для любимых часов, так и для многих других. К сожалению, сегодня в Соединенных Штатах у нас атрофируется способность к многостороннему переживанию опыта, потому что мы проводим слишком много времени там, где развитие получает только одна сторона нашего характера.

В своей книге «Пробужденное сердце» я пытаюсь показать, что в работу надо привнести возможность раскрывать все черты характера человека. Для любой компании или организации будет огромным преимуществом, если ее руководство это поймет. Но, возможно, сотруднику будет лучше уйти и найти такое место, где оценят его многогранность. Сейчас есть много прекрасных возможностей для этого, потому что для выживания в мире бизнеса требуются готовые к переменам, вдохновленные и творческие люди.

Сейчас отличное время, чтобы раскрыть все возможности. Поэзия и другие виды искусства прекрасно дают представление о том, как можно реализовать их в своей работе. Это решающий момент для финансового состояния корпораций. Но это еще более важный момент для раскрытия человеческой души и обновления мира.

Вы написали в книге «Пробужденное сердце»: «Работа построена на том, чтобы расставлять все по полочкам и контролировать сознательную жизнь человека. Она преследует определенные цели. Необходимо, чтобы все было упорядочено. Но душа может существовать, только когда ее возможности – бо́льшие, чем мы можем себе вообразить – ничем не ограничиваются». Эта дилемма знакома многим людям.

Мне кажется, что это опять же можно осмыслить, обратившись к литературе. Мы все время жалуемся, что оторваны от традиционной мудрости наших предков, которая могла бы помочь нам многое понять. Но традиция на самом деле никогда не прерывалась. Я говорю о литературе. Наши предки – это Вордсворт, Кольридж, Эмили Дикинсон. Их произведения – огромное наследие. И они так писали, что в их работах прослеживался весь человеческий опыт. Если вы научитесь читать поэзию строка за строкой и между строк, то, может быть, даже сможете почувствовать, как билось сердце Эмили Дикинсон, когда она творила. В стихах заложены знания. Заложен опыт. Да, напомните мне ваш вопрос, а то я что-то увлекся.

Вы писали о том, что желание управлять жизнью и работой связано с самой мощной человеческой силой – силой души.

Если вы посмотрите на мифологическую традицию, то поймете, что истинная инициация, истинное познание силы осуществляется через бессилие. Последний урок, который научит вас силе, – урок, когда вы будете бессильны в сложившейся ситуации. Когда мы осознаем свое бессилие, мы научимся выбирать самый короткий путь. По крайней мере, нам не надо будет проходить этот ужасный последний этап, где мы узнаем многое о силе в американских корпорациях, узнаем через офисы-коробки, конторы пенсионного плана, фондовые предложения. А потом мы даже не знаем, куда, к кому в руки идет весь капитал, все выгоды. Кто покупает на них машину? Кто покупает дом? Вы можете приготовиться испытывать чувство беспомощности каждый день. Можете испытывать это чувство с упоением, ведь, наверное, ваша судьба – это нечто большее. Нечто такое, что и представить себе сложно.

Судьба притягивает неизвестность. В каком-то смысле это как сила притяжения. Просто мы родились там, где она ощущается постоянно, и привыкли к ней. Мы не можем понять, как она действует. Но в этом притяжении мы чувствуем себя живыми. А когда человек ощущает жизнь, ощущает полноту бытия, все остальное отходит на второй план.

Тогда можно представлять себе, как несешься по скоростной автостраде на небесно-голубом «порше». И пусть весь остальной мир летит ко всем чертям, ведь ты на своем «порше» оставляешь сотни километров позади. Такого человека многие бы осудили, но это будет неправильно. Ведь это попытка его души почувствовать блаженство благодаря небесно-голубому «порше». Древние традиции стремились вывести на поверхность все тайные желания человеческой души. И когда просыпается душа, то все остальное отходит на второй план.

Например, когда я изучал человеческий голос, я обнаружил множество его возможностей. Голос – это окно души. Как-то раз я работал с одним человеком над его голосом. В конце концов мы добились определенного звука, которого он до этого никогда не издавал. Это был низкий, хриплый рев. Мы наконец добились его четкого звучания, и тогда этот парень мне сказал: «Я коллекционирую классические автомобили. Это как раз тот звук, который издают их моторы». И вдруг он осознал, что причина, по которой он стремился собрать вокруг себя старые машины, – это нехватка именно такого голоса в его жизни, голоса рычащей пантеры. И когда он это понял, то ему не составило никакого труда избавиться от своей коллекции. Эти машины уже ничего для него не значили. У него не осталось ни одной. В этом не было никакого притворства с его стороны, он не говорил: «Я буду следовать духовному пути и поэтому отдам то, что дороже всего для меня». Нет, это был момент радости: «Так и есть! Я тратил сотни тысяч долларов на эти машины, потому что в моей жизни не хватало этого яркого, важного для меня опыта». Это было великолепно.

В своей книге вы упоминали понятия, заимствованные из теории хаоса, – «странные аттракторы»[8]8
  Странные аттракторы – это научный феномен, изучаемый физикой.
  Аттрактор (англ. «attract» – привлекать, притягивать) – множество точек в фазовом пространстве динамической системы, к которым стремятся траектории системы. Если траектория прошла достаточно близко к аттрактору, то со временем она уже не покинет окрестность аттрактора и даже будет подходить к нему все ближе и ближе, то есть будет наблюдаться эффект притяжения к аттрактору.
  Странный аттрактор – это аттрактор, не являющийся регулярным. Среди странных аттракторов часто встречаются хаотические аттракторы, в которых прогнозирование траектории, попавшей в аттрактор, затруднено, поскольку малая неточность в начальных данных через некоторое время может привести к сильному расхождению прогноза с реальной траекторией.


[Закрыть]. Какое они имеют отношение к душе и работе?

Я пишу об этом в главе «Кольридж и сложность», в которой пытаюсь показать, что все те феномены хаоса и сложности, которые были обнаружены в современном постмодернизме, на самом деле уже тысячелетиями фигурировали в поэтической традиции. Паттерн[9]9
  Паттерн – английское слово, значение которого передается по-русски словами «шаблон», «система», «структура», «принцип», «модель», также это слово имеет значение «узор». В психологии термином «паттерн» определяется набор стереотипных поведенческих реакций или последовательностей действий.


[Закрыть] – это не монолитная недвижимая структура. Он принимает определенную форму со временем, но у него есть свои границы. С первого взгляда нельзя точно определить эти границы. Но как раз со временем они становятся наиболее отчетливыми. Я хочу сказать, что вместо того, чтобы держать сотрудников в ежовых рукавицах на работе, надо создавать команду, в которой у людей со временем появится понимание феномена странного аттрактора. Странным аттрактором можно назвать паттерн, который со временем обрел свои очертания.

Предположим, у вас есть маячок, и он очерчивает определенный узор. Вы толкаете его немного, и он движется взад-вперед. Спустя две минуты вы снова его подталкиваете. Эти импульсы будут для него странным аттрактором. Если проанализировать вместе команду людей на работе, то параметры их действий будут прямо зависеть от их индивидуальных черт, характеров, от количества их энергии, от их автономии и от параметров самой работы (того, что им надо сделать). Также немаловажную роль играют их созидательные возможности. Вместо того чтобы указывать им на свои обязанности при каждом удобном случае, надо приглядеться к узору их души. Надо сделать так, чтобы каждый сотрудник присмотрелся к этому узору, и тогда они точно определят свои сильные стороны. Всегда есть опасение, что команда на работе не будет слушаться, пойдет по другому пути, который приведет их к краю обрыва. Но если окажется, что все параметры не уступают рабочим требованиям, что между вами легко происходят общение и взаимопонимание, то сами сотрудники сформируют паттерн на этой основе. Это и будет странным аттрактором. Это очень хорошее определение для тех аспектов, которые постоянно улавливаются лишь на интуитивном уровне. У нас нет отдельных названий для таких вещей. Названия дала современная наука.

Должно быть, те главы корпораций, которые приглашают вас к себе, – очень смелые люди. Ведь вы приходите и своей работой заставляете служащих задаваться вопросами по поводу своей деятельности, заставляете их стремиться к чему-то бо́льшему.

Я бы не говорил об этом так категорично. Моя работа связана с изучением жизни и судьбы человека на рабочем месте. Для многих это является поводом думать, что у соседей на участке трава зеленее. Моя работа находится в контексте того, чтобы помогать людям изменить свое отношение к работе. Многие зациклены на том, чем они занимаются. Они все время будут пытаться найти свое призвание на рабочем месте, но очевидно, что они ищут не в том месте.

Есть еще много причин, почему люди увольняются. Я работал с одним менеджером из компании «Американский телефон и телеграф»[10]10
  AT&T.


[Закрыть], который в один прекрасный момент нашел свой путь и уволился с работы. Потому что когда ты занимаешь подобную должность, ты постепенно начинаешь осознавать, что только мешаешь людям, работающим на производстве. Ты с ужасом осознаешь, что если смысл работы менеджера заключается в том, чтобы максимально улучшить условия работы людей на предприятии, то наилучшим выходом будет просто самоустраниться. Ужасная ситуация, особенно если учесть, что вся твоя родня еще совсем недавно с радостью поздравляла тебя с новой работой в большой корпорации, и все были уверены, что там ты будешь трудиться до конца жизни.

Но настоящая карьера этого человека тогда еще не началась. И было очень смело с его стороны добровольно отказаться от своих полномочий и покинуть эту организацию – не потому, что она его не устраивала, а по той причине, что на практике другие люди выполняли за него его работу. Сейчас он успешно дает индивидуальные консультации организациям, нуждающимся в его услугах. И это очень правильно.

Я понимаю, что слишком часто цитирую Джозефа Кэмпбелла, но он действительно был моим учителем. Я помню, как однажды ему задали вопрос о поиске смысла жизни. Он ответил: «Не нужно ничего искать, надо просто любить жизнь». Он также говорил: «Нам нужен не смысл жизни, нам нужен опыт», и еще: «Только через опыт и полноценную жизнь мы можем познать божественную тайну бытия».

Но в наши дни мы слишком много времени проводим на рабочем месте.

Вы хотите привнести больше души в рабочий процесс, чтобы у человека было больше опыта и чтобы он мог жить полной жизнью?

Да. Необходимо понять, что, когда у вас происходит сложный разговор с боссом, вы не просто решаете рабочие проблемы. В присутствии этого всемогущего человека, который имеет власть над каждым заработанным вами долларом, над вашим кредитом за машину, над вашим будущим, вы стараетесь понижать голос, и таким образом ваша душа сворачивается и замирает. Она будет пребывать в подобном оцепенении до тех пор, пока вы снова не позволите ей раскрыться через ваш собственный голос. Этой проблеме посвящена глава моей книги «Огонь в голосе». Проблеме необходимости выговориться на рабочем месте.

* * *

ЭПИЛОГ

Дэвид Уайт дает нам понять, что необходимо уметь жить полной жизнью. Неважно, насколько сложной и проблемной оказалась та ситуация, в которой вы оказались. Она дает нам важный жизненный опыт, дает возможность почувствовать полноту жизни. В поисках Святого Грааля рыцари Круглого стола «вошли в лес, в самую его чащу, где не было никаких троп и дорог». Каждый должен исследовать дебри своей души, чтобы открыть для себя мудрость, ждущую его в конце дороги. Это может происходить когда угодно – в том числе и тогда, когда мы решаем свои проблемы на рабочем месте.

Глава 4. Работа, страсть и духовная жизнь
Мэттью Фокс в диалоге с Майклом Томсом и Джастиной Томс

ПРОЛОГ

Большинство людей проводят треть своей жизни на работе. И, кажется, многие просто выполняют свои обязанности, которые им не всегда нравятся. Последний опрос, проведенный в Соединенных Штатах, показал, что восемьдесят процентов американцев недовольны своей работой. В среднем по миру число таких людей достигает девяноста процентов. Что породило эту глобальную проблему? Данную главу можно считать попыткой ответить на этот вопрос.

Мэттью Фокс – всемирно известный автор пятнадцати книг, которые разошлись тиражом семьсот тысяч экземпляров и были переведены на семь языков. Вот названия нескольких из них: «Духовность творения»[11]11
  Creation Spirituality.


[Закрыть], «Истинное Благословение»[12]12
  Original Blessing.


[Закрыть], «Пришествие космического Христа»[13]13
  The Coming of the Cosmic Christ.


[Закрыть], а также «Реформирование работы: Новое видение жизни в наше время»[14]14
  Reinvention of Work: A New Vision of Livelihood for Our Times.


[Закрыть]. Мэттью защитил магистерскую диссертацию по философии и теологии в Институте Фомы Аквинского и получил степень доктора теологии в Парижском католическом институте. Он является главным редактором журнала «Духовность творения». В 1988 году Ватикан осудил его идеи, а позже, в 1993 году, его изгнали из Доминиканского ордена. С тех пор он является священником Англиканской церкви. В 1996 году он основал Университет духовности творения как модель образовательного учреждения XXI века.

* * *

Майкл Томс: Мэттью, мне кажется, было бы хорошо начать наш разговор с определения различий между службой и работой – так, как вы описывали это в книге «Реформирование работы».

Мэттью Фокс: Наша служба, наша должность в той или иной организации – это то, что помогает нам оплачивать счета. Но мы сегодня здесь собрались, чтобы говорить о настоящей работе. Я имею в виду ситуацию, когда человек всем сердцем вовлечен в то, что делает. Радость – неотъемлемая часть работы.

Помню, несколько месяцев назад я подписывал автографы на своих книгах в Вашингтоне. Там одна женщина рассказала мне свою историю. Она несколько лет проработала на одну компанию и поняла, что работа истощает ее душевные силы, что ей каждый день приходится заставлять себя идти в офис. Но она боялась увольняться, поскольку просто не представляла себя на другом месте. Но в один день она решила, что так больше продолжаться не может. Она понимала, что служба ее убивает, поэтому ушла. Через два месяца она нашла работу, которую смогла назвать своим предназначением. Она говорила, что никогда еще не была так счастлива.

Проанализируйте, что произошло. Сначала ей надо было уйти со старой работы, чтобы в ее жизни могло появиться что-то новое. Это был большой риск, но она на него пошла. Эта история показывает нам, что не только работа является этапом нашего духовного пути, но и увольнение: оно может стать важным опытом, ключевым моментом. От нее потребовалось много храбрости и умения довериться судьбе, чтобы уйти со своей работы ради того, чтобы найти для себя настоящее дело.

Майкл: Эта история может дать людям пищу для размышлений. Ведь для многих слишком сложно уйти с работы, потому что они к ней привязаны. Должность в той или иной компании может гарантировать им медицинское, пенсионное страхование, страхование жизни и так далее.

Да, в Америке, где люди не могут быть уверены в том, предоставят им медицинскую страховку или нет, эти вещи очень важны. Тем не менее, я знаком с семьями, где принимают подобные решения сообща. Они знают, что у их кормильца, по сути, нет работы, а есть служба в корпорации. Они понимают, что это истощает его душевные силы. Поэтому они собираются и говорят ему: «Ну что ж, лучше у нас будет меньше денег, но наш кормилец должен уволиться со своей нынешней работы». На этот период семья сплачивается еще больше, родные больше общаются, чтобы вместе выработать стратегию, улучшить качество их общей жизни. Они не зациклены только лишь на материальных вопросах и на потребительских ценностях, которые лежат в основании нашей культуры.

Майкл: В каком-то смысле вы сами недавно столкнулись с необходимостью раз и навсегда определить, что является для вас работой, а что – всего лишь службой. Как разрешилась ваша история с католической церковью? И расскажите о вашей новой работе, настоящей работе.

Годами я боролся за свое рабочее место. Вспомните историю Розы Паркс[15]15
  Роза Паркс – американская общественная деятельница, зачинательница движения за права чернокожих граждан США. Во время автобусной поездки в 1955 году в городе Монтгомери, штат Алабама, Роза отказалась по требованию водителя Джеймса Блейка уступить свое место белому пассажиру. – Примеч. пер.


[Закрыть]. Совершенно очевидно, что, выйди она тогда из автобуса, она ничего не смогла бы изменить. Поэтому я совершенно не стремился покинуть Римско-католическую церковь. Я считаю, что у этой церкви очень богатое духовное наследие, особенно наследие средних веков; то, что сегодня необходимо донести до каждого человека. Зачем тогда уходить? Но в конце концов они сами послали мне извещение об увольнении. Это было довольно забавно, потому что, знаете, в тот день утром я как раз писал книгу «Реформирование работы». Это было утро понедельника. Я работал за компьютером. Раздался звонок в дверь. Когда я открыл, на пороге стоял курьер с извещением об увольнении. А ведь я тридцать четыре года был доминиканцем и двадцать шесть лет работал священником.

Я долго раздумывал над тем, что произошло, и сказал себе: «Ну и как это можно вообще назвать?» Мне на ум пришло только одно определение – «отстранение от вероисповедания». Ведь католическая церковь не может лишить сана. Поэтому эти люди просто больше не позволили мне проводить католические обряды. Я стал отстраненным от конфессии священником в это внеконфессиональное время.

По сути, для меня ничего не изменилось. Мне кажется, это правильно – не обращать внимания на подобные условности. Честно говоря, многие люди уже даже не помнят, какая разница между Лютеранской, Пресвитерианской, Методистской, Англиканской и Римско-католической церквями. Сейчас гораздо большее значение имеют другие вопросы. Вопросы выживания, вопросы, касающиеся природы, экологии, проблем молодежи. А эти церковные различия остались в прошлом, и современных людей они уже мало интересуют.

Примерно в это же время я закончил свою книгу. Последнюю главу я решил посвятить обрядам. Эта идея пришла мне в голову совершенно неожиданно. Я подумал, что в наши дни работа должна помочь людям справиться с душевными травмами, и большую часть в этом должен играть обряд. И вот что произошло потом. Через две недели после того, как я отдал книгу в печать, на пороге моего дома появились четверо англичан – молодые люди, которым было около двадцати лет. Они рассказали мне, что в последние годы работали над созданием новой литургии для англиканской мессы, используя в ней современные танцы, рэп и новейшие мультимедийные технологии. В результате к ним на воскресные богослужения в Шеффилде приходило по несколько сотен человек. Средний возраст прихожан был двадцать семь лет.

Эта история меня очень вдохновила. Тем более что я только закончил писать о важности обновлений в области обрядов. В ноябре я полетел в Англию, в город Шеффилд, чтобы проверить, действительно ли все это правда. Все было именно так, как рассказывали ребята, и меня очень тронуло отношение прихожан, впечатлило то, какой опыт они получили. Потом я пришел к епископу Суингу, который служит здесь, в Калифорнии, и рассказал ему эту историю. Он очень мне помог. Он сказал, что церковь сейчас ориентирована на пятидесяти– и шестидесятилетних людей, но для молодежи она ничего не делает. Необходимо сойти с проторенного пути и дать молодым делать то, чего они хотят.

И мы пригласили около тридцати пяти этих молодых людей организовать нашу службу в Благодатном кафедральном соборе. Я надеюсь, что такие мероприятия мы будем проводить регулярно. И было бы здорово, если бы филиал их организации появился и в Америке, здесь, в Сан-Франциско. Я хочу не просто обновить воскресные службы, но и создать религиозный центр, где можно будет проводить обновленные обряды всю неделю.

У меня есть надежда, что молодежь сможет сделать религию частью современной культуры, что обряд богослужения может быть чем-то намного более интересным, чем просто сидение на церковной скамье, проповедь священника и чтение Библии. Теперь необходимо активное участие каждого человека, его полная вовлеченность в процесс. Когда-то наши предки обрели веру. Возможно, мы можем обрести ее заново благодаря мультимедиа, благодаря возможностям новых технологий.

Майкл: По-моему, сейчас мы подошли к вопросу об истоках религии. Ведь в основе религиозного чувства лежит опыт встречи с божественным, и каждая религиозная система строится вокруг этого опыта. Опыт лежит в основе всего. В последнюю четверть века многие американцы, особенно молодые люди, обращаются в такие религии, которые ставят на первое место именно человеческий опыт, – прежде всего, в буддизм. Но вы утверждаете, что христиане из Англии нашли способ заинтересовать людей в своей религии. Я считаю, что этого не хватает католической церкви. В ней нет живого человеческого опыта.

Абсолютно верно. Само слово опыт очень важно. Как сказал Карл Густав Юнг: «Есть большая разница между опытом и верой». Вера обычно внушается нам с детства. А опыт – это то, что на нас влияет, меняет нас, движет нами, помогает нам и пробуждает нас. Можно сказать, это то, что затрагивает все чакры человека. В западной культуре нет ничего похожего на учение о чакрах. Рене Декарт утверждал, что душа сосредоточена в шишковидной железе человеческого мозга, в верхней части вашей головы. Имеет значение только разум. Эмоции, чувства, состояние тела – все это для западной культуры оказывается неважно.

Я всегда чувствовал, что опыт – это ключ к духовности. Что говорится по этому поводу в одном из псалмов Давида? «Вкусите и увидите, как благ Господь». Необходимо вкусить. Это и есть религиозный опыт. Религиозные учреждения часто представляют собой всего лишь социальные институты. Именно в этой точке расходятся религия и духовность. Здоровая религия служит духовности, служит опыту. Но иногда на первый план выходит формальная сторона религии, и тогда люди начинают искать религиозный опыт за пределами той церкви, к которой принадлежали с детства. Как вы уже говорили, многие молодые люди обратились к Востоку, другие – к экспериментам с наркотиками.

Именно понимание важности религиозного опыта заставило группу энтузиастов из Шеффилда заняться разработкой собственного богослужения. В Шеффилде много безработных, почти двадцать пять процентов. Многие из этих молодых людей вышли из неполноценных семей, где сталкивались с проблемами насилия, алкоголизма, наркотиков. И они лечат свои души работой, связанной с богослужением, работой очень важной и необычной. Они создали это общество, которое тоже в своем роде является альтернативой капиталистической культуре и дает людям возможность узнать, что такое настоящий религиозный опыт.

Я уверен, что противоположность капитализма – это не коммунизм как политическая система, а духовная общность. Просто удивительно наблюдать за тем, на что способны люди, когда их объединяют высокие идеи. Я наблюдал за жизнью молодых людей из Шеффилда. Некоторые из них работают на обычных работах, в то время как другие посвящают все время разработке новых обрядов. А потом они меняются местами. Своим примером они демонстрируют преимущество совместного ведения хозяйства. Но они не живут под одной крышей. Они признают ценность и значимость частной жизни, живя по соседству друг с другом и трудясь рука об руку. И это – главная составляющая сообщества: общая работа.

Майкл: Вы упоминали безработицу. Это глобальная проблема. Особенно в больших городах по всему миру. В книге «Реформирование работы» вы приводили в пример историю, которая меня поразила. Это была история о жизни одной из выпускниц Института культуры и духовности творения, сестры Имельды Смит из Ирландии. После учебы она вернулась в общество, где восемьдесят процентов жителей были безработными. Это очень вдохновляющая история.

Она закончила институт и вернулась в местечко под названием Тала, в пригороде Дублина. Там, как вы правильно сказали, безработица составляла восемьдесят процентов. Вы можете представить, сколько проблем в обществе было с этим связано, таких как алкоголизм и наркозависимость.

Но сестра Имельда начала с этим бороться. Сначала она работала только с замужними женщинами. Они нашли заброшенный дом, в котором открыли женский кризисный центр. Потом сестра Имельда начала обучать женщин особому виду деятельности, которую мы называем «искусство как медитация». Эта арт-терапия включает в себя обращение к своим воспоминаниям, своей боли, своим возможностям испытывать радость и надежду через танец, рисование, поэзию, лепку на гончарном круге и общение. Прошло совсем немного времени, и эти женщины начали чувствовать в себе силы. Их мужья позже сожгли этот дом, так как поняли, что больше не справляются со своими женами. Но те построили его заново и продолжали заниматься.

Короче говоря, после того, как занятия практиковались уже десять лет, мужчины и молодежь тоже начали понемногу втягиваться. Одна женщина из этого сообщества рассказала мне свою историю. У нее было три сына-подростка. Когда Имельда только вернулась в Талу, все трое употребляли наркотики, а их отец был алкоголиком и часто избивал ее. Эта женщина была просто в отчаянии. Но потом она услышала то, что говорила Имельда. По ее словам, это была первая истина, которую она услышала в жизни. Поэтому она сразу же присоединилась к сообществу. В результате ее сыновья сейчас здоровы и ходят на занятия вместе с мамой. У них в жизни теперь много интересного. Это прекрасная история духовного перерождения. И все это произошло благодаря участливым людям, которым было не все равно и которые дали другим правильные идеи, чтобы те могли жить и духовно развиваться.

Джастина Томс: Когда вы рассказывали эту историю, то упоминали о том, как в сообществе начали ваять на гончарном круге, писать стихи и заниматься искусством. Это подвело людей к размышлениям о прекрасном. Как вы думаете, какую роль играет красота в жизни людей?

Очень большую. Если бы не было красоты, где бы мы сейчас были? В каком-то смысле красота важна больше, чем чистый воздух. Точка зрения Томаса Берри по поводу преодоления экологического кризиса такова: все делается не ради здоровья человечества, не ради хорошей еды, не ради чистого воздуха, а ради прекрасного в этом мире. Сколько поэтов было вдохновлено Луной? Нам необходима красота. Она питает нас. Но мы уже не можем принимать красоту окружающего мира как нечто само собой разумеющееся. Так же как нельзя просто пользоваться воздухом и водой, ни о чем не задумываясь.

Лестер Браун из Всемирного наблюдательного института[16]16
  World Watch Institute.


[Закрыть] предупреждает, что для того, чтобы изменить сложившуюся экологическую ситуацию, у нас осталось семнадцать лет. Потом будет поздно. Нам нужна экологическая революция. Он говорит, что главный наш враг – это инертность человечества. Что интересно, инертность традиционно считается духовным пороком; «уныние» входит в список семи смертных грехов. Фома Аквинский писал о том, что справиться с унынием, ленью и инертностью можно только при помощи усердия. Откуда исходит усердие? Аквинат утверждает, что оно исходит из постоянного переживания красоты окружающего мира.

Но вернемся к вашему вопросу. Насколько важна красота? Без красоты в мире было бы невозможно движение за экологию. Мы не могли бы справиться со своей инертностью. Именно поэтому движение за экологию должно быть не только политическим, но и духовным. Тогда оно сможет пробуждать людей через переживание красоты дикой природы.

Я считаю, что нам – американцы – предстоит сыграть в этом деле особую роль. Дикая природа еще живет в наших сердцах, тогда как в Европе эта связь уже прервалась. У нас еще есть такие люди, как Джон Муирс и борцы за сохранение дикой природы, которые продолжают нам доказывать, что мы связаны с этой красотой.

Джастина: Расскажите о взаимосвязях человека с окружающим миром и о том, насколько это важно.

Еще один способ поведать людям о красоте – это рассказать о создании человека. Я говорю о тех историях, которые рассказывали детям наши предки, чтобы показать, что мы созданы для настоящего дела, а не для бессмысленной суеты. У меня есть любимое изречение Рильке, которое я использовал в своей книге: «Существует древняя вражда между великим делом и нашей повседневной жизнью». Великие дела – это продолжение процесса творения. Это нечто, что происходит в масштабах нашей Вселенной. Это работа, продолжающаяся от сотворения мира и до наших дней. Но мы, люди, уходим от великих дел, поскольку поглощены механической бессмысленной работой.