Текст книги "Итальянская элегия"

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В день их свадьбы небо разорвали зеленоватые вспышки молний, сопровождаемые оглушительным громом и проливным дождем. Анну не оставляло чувство, что эта гроза в каком-то смысле предвещает то будущее, на которое она себя обрекла.

Судя по последним дням перед свадьбой, их супружество вряд ли будет походить на брак, заключенный на небесах. Лючио сторонился ее с той ночи, когда она сорвалась. Он предпочитал спать в другом месте, а если ему было необходимо что-то ей сказать, он говорил отрывистыми фразами и сдержанным тоном. В присутствии же Сэмми и Джинни Лючио продолжал быть добродушно-веселым.

Церемония бракосочетания была короткой и формальной и не имела ничего общего с тем красочным торжеством, которое они с Джинни планировали четыре года назад.

Анна вслед за священником сдавленным голосом повторяла слова клятвы.

Лючио надел кольцо ей на палец и на глазах немногочисленных свидетелей, в том числе восторженной Джинни и потрясенного Сэмми, одарил ее поцелуем, который иначе как небрежным было трудно назвать.

Свадебное торжество едва ли оправдывало свое название, если не считать нескольких бокалов французского шампанского и подноса с незнакомыми закусками, которые были поданы в декорированном бархатом холле отеля. Вполне сносный пианист изо всех сил старался исполнить свой незатейливый репертуар.

Анна обрадовалась, когда весь этот спектакль закончился.

Дома Сэмми лег спать без своих обычных капризов, а Джинни застенчиво улыбнулась, когда звонок в дверь известил о приходе ее не менее застенчивого поклонника. Анна помахала им обоим и стала подниматься по лестнице, но Лючио окликнул ее.

– Анна.

– Да? – Она равнодушно посмотрела на него.

– Мне надо кое-что обсудить с тобой. Через три недели мы едем в Рим.

– Складывать вещи пока рановато, – усмехнулась она. – Что-то еще?

– Мы можем поговорить здесь или в гостиной. Ты где предпочитаешь? – спросил Лючио резким тоном.

Анна вызывающе вздернула подбородок и поставила правую ногу на ступеньку.

– Я бы предпочла, чтобы ты разрешил мне уйти спать. Я не расположена обсуждать так называемую свадьбу после ее окончания.

– Что ты хочешь этим сказать? – Темная бровь взмыла вверх.

– То, что происходило, вряд ли можно назвать свадьбой, ты не согласен? Невесту заставили прийти с помощью шантажа, а жених не думал ни о чем другом, кроме реванша.

– Уверяю тебя, Анна, я думал не только о реванше.

– Да что ты? – Она смерила его ледяным взглядом. – Ну а мои мысли занимает только одно желание – лечь спать.

Она поднялась на три ступеньки, когда его голос остановил ее.

– Я мог бы изменить ход твоих мыслей.

Анна с сарказмом посмотрела на него.

– Каким образом?

– Ты знаешь, каким.

Воздух, который она вдохнула, обжег ей горло, но она надеялась, что Лючио этого не заметил. Неожиданно резкая боль в животе пронзила ее, и Анна согнулась пополам.

– О… господи…

– Анна! – крикнул Лючио и бросился к ней вверх по лестнице. – Что случилось?

Она вцепилась в перила так, словно это был спасательный круг. Ее лицо стало мертвенно-бледным.

– Я… не знаю…

Он поднял ее и понес по лестнице наверх, в свою спальню. Боль усиливалась. Анна почувствовала что-то липкое и мокрое между ног.

Лючио уложил ее в кровать.

– Ты бледная как полотно. Я сейчас вызову врача.

Анна свернулась в клубок, пытаясь унять боль, ее дыхание сделалось прерывистым.

– Как фамилия твоего доктора? – спросил Лючио с такой тревогой в голосе, которой она никогда раньше не слышала.

Анна с трудом ответила сквозь стиснутые зубы и закрыла глаза.

Она услышала, как Лючио кричал на кого-то невидимого, кто был на другом конце провода.

– Это срочно! У моей… жены сильные боли! Мне наплевать на то, сколько людей нуждаются сейчас в скорой помощи! Говорю вам, я буду…

– О! – простонала Анна и ухватилась обеими руками за живот.

Лючио швырнул трубку и бросился к ней. Дрожащей рукой он отвел влажные волосы от ее лица.

– Анна!

– У меня кровотечение, Лючио… – выдохнула она.

Его глаза округлились, когда он заметил расплывающееся на простыне кровавое пятно.

– У тебя критические дни?

«Если бы», – подумала Анна.

Лючио распахнул дверь ванной комнаты, схватил полотенце, потом вернулся к Анне и осторожно положил полотенце между ее ног.

– Это всегда так тяжело проходит? – спросил он.

Анна покачала головой и застонала от нового приступа острой боли.

– Нет… у меня… у меня никогда раньше такого не было… ой!

Лючио схватил телефон и снова позвонил в «Скорую», дав на этот раз понять, что не потерпит никаких возражений. Через несколько минут звук сирены на улице возвестил о прибытии медиков. Тут же прибежала испуганная Роза, услышавшая бессвязные крики своего хозяина.

– Я позабочусь о Сэмми, – успокаивала Роза Анну, пока ту укладывали на носилки.

Буквально оттолкнув свою домоправительницу, Лючио стал лично руководить парамедиками и санитарами.

– Похоже, у нее выкидыш, – сообщил рыжеволосый доктор. – Давление у нее хорошее, боль терпимая. Не успеете оглянуться, как она поправится.

Лючио замер.

– Выкидыш?

Ребенок?

Чей ребенок?

Его?

Лючио, спотыкаясь, забрался в машину.

– Анна…

Она взяла его руку и слабо сжала. Он всматривался в изможденное лицо своей новоиспеченной жены.

– Извини. Я должна была сказать тебе…

– Что сказать?

– Я принимала таблетки, но делала это нерегулярно.

Лючио мучительно втянул воздух и с трудом произнес:

– Не беспокойся…

Анна заплакала, и у него сжалось сердце.

– Тсс. – Он прижал палец к ее губам, потом смахнул слезинку с ее щеки. – Не плачь, cara. Пожалуйста, не плачь…

В больнице было шумно и многолюдно, но стараниями Лючио Анну сразу же увезли на коляске за перегородку. Призвали старшего консультанта, который тут же направил ее в операционную.

– Выкидыш произошел на ранней стадии, и ваша жена быстро оправится физически, – успокоил Лючио доктор. – Несколько дней отдыха, и она придет в норму. Но за ее эмоциональным состоянием надо будет следить. Многие женщины тяжело реагируют на прерывание беременности. Однако, если к ним относятся внимательно, их душевное состояние восстанавливается достаточно быстро.

Чувство вины захлестнуло Лючио. Интересно, что сказал бы доктор, если бы знал, как он вел себя с ней. Он испытывал к Анне такую нежность и такую любовь, но не хотел открывать ей свои чувства, воздвигнув в качестве самозащиты стену горечи.

Лючио был совершенно сломлен ее предательством. Никогда он не чувствовал себя таким опустошенным, как в тот момент, когда узнал, что любимая женщина соблазнила его брата. А оттого, что такое поведение было совершенно нетипичным для нее, ему было еще труднее пережить все это.

Доктор сделал несколько пометок на листочке и протянул его медсестре, потом снова повернулся к Лючио.

– Я слышал, что сегодня – день вашей свадьбы. – Он с сочувствием взглянул на Лючио. – Не самый лучший способ начинать семейную жизнь.

– И не говорите, – сухо бросил Лючио.

Анна проснулась в каком-то тумане. Она ощущала слабость во всем теле, но пульсирующая боль ушла. Сквозь туман она увидела Лючио, который сидел возле ее кровати, обхватив голову руками.

Словно почувствовав ее взгляд, Лючио поднял голову. Анна вздрогнула, потрясенная тем, что она увидела. Всегда безупречно выглядевший, он казался совершенно измученным. Его волосы были взъерошены, подбородок зарос щетиной, а глаза налились кровью.

– Анна… – Лючио судорожно глотнул и взял ее руки в свои.

– Как… как Сэмми? Все в порядке? – прошептала она сухими губами.

– Я недавно звонил Розе и Джинни. Сэмми чувствует себя отлично, с аппетитом позавтракал и упрашивал Джинни пойти с ним в парк.

Легкая улыбка тронула ее губы.

– Ты выглядишь ужасно.

– Знала бы ты, как я себя чувствую.

– У тебя такой вид, словно ты всю ночь не спал.

– А я действительно не спал.

Анна опустила взгляд на их сплетенные руки. Его длинные пальцы обхватили ее запястье, их золотые обручальные кольца дружно сияли.

– Ты напугала меня до полусмерти, – сказал он, немного помолчав.

– Извини… Я даже не знала, что беременна. Со всеми этими волнениями по поводу Сэмми я забывала принимать таблетки и совершенно не следила за своим циклом.

– Я должен был беречь тебя, – сказал он мрачно. – Я не имел права настаивать на физической близости с тобой, пока не взял на себя ответственность за все.

– Это неважно…

– Еще как важно! Ничего бы не произошло, если бы я не был так деспотичен. – Лючио выпустил ее руки и взглянул на нее. – Я виню только себя за то, через что тебе пришлось пройти.

– Ты не виноват.

– Нет, виноват. Я ничего не делал, только разглагольствовал с самого первого дня. Ты и так переживала невыносимый стресс из-за Сэмми, а тут еще появился я со своими требованиями. – Он с отчаянием посмотрел на нее и добавил: – Я был слишком груб с тобой прошлой ночью. О, как я ненавижу себя за это!

– Нет! – выдохнула Анна. – Ты вовсе не был… груб.

– Разве? – Лючио пристально посмотрел на нее. – Я пригрозил тебе, что позвоню в полицию по поводу моей разбитой машины. Лучше бы ты запустила молотком мне в голову.

– Я не попала.

Он с трудом улыбнулся.

– А ты и в самом деле целилась мне в голову? – Лючио снова взял ее руки в свои и нежно сжал их. – Прости меня, Анна… – сказал он севшим голосом. – Скажи, что прощаешь меня.

– Тебя не за что прощать, – ответила она.

– Ты слишком великодушна.

– Нет, – сказала она. – Все люди ошибаются.

Лючио сильнее сжал ее руки.

– Ты права. Очень своевременно напомнила мне об этом. Ты допустила одну-единственную ошибку, а я наказывал тебя годы, сломав собственную жизнь, пытаясь отомстить тебе.

Анна чувствовала, как слезы подступают все ближе. Его признание разрывало ей сердце. Им руководило раскаяние, а не любовь.

– Лючио… я…

– Нет, – перебил он. – Позволь мне договорить. Теперь мы женаты, и я не могу изменить это в ближайшем будущем.

У Анны больно сжалось сердце от выражения горького смирения на его лице.

– Я понимаю, что прошу слишком многого, но по-прежнему хотел бы, чтобы вы с Сэмми поехали со мной в Рим через три недели. Моя мама с удовольствием увидится со своим внуком, и Джулия, конечно, обрадуется встрече с тобой.

– А что потом? – спросила Анна, едва дыша. – Что будет, когда мы снова вернемся в Австралию?

– После этого мы разведемся. Я дам тебе свободу, которой не имел права тебя лишать. И, разумеется, позабочусь о том, чтобы вы с Сэмми ни в чем не нуждались.

Ей не нужны его деньги!

Лючио проницательно посмотрел на ее заблестевшие от подступивших слез глаза, и губы его побелели.

– Я вижу облегчение в твоих глазах. Наверное, уже считаешь дни до нашего развода.

Он направился к двери и захлопнул ее за собой, оборвав едва слышное восклицание, сорвавшееся с дрожащих губ Анны:

– Лючио…

Следующие три недели оказались для Анны просто невыносимыми. Хотя Лючио относился к ней с исключительной предупредительностью и даже нередко с нежностью, ей казалось, что он не может дождаться, когда, наконец, это все закончится.

Джинни была увлечена своим обаятельным кавалером, а Сэмми наслаждался жизнью в огромном доме, в котором был телевизор во всю стену и такие игрушки, о которых он только мог мечтать.

Анна же чувствовала себя все более одинокой и изолированной. Лючио поселился в одной из свободных комнат, а ей приходилось обитать в одиночестве в его спальне. Он рано уходил и возвращался домой поздно, а если она еще не спала, ссылался на то, что чрезвычайно занят на работе.

Она была так подавлена его холодностью, что вечером накануне их отъезда в Рим решилась на откровенный разговор. Лючио появился в гостиной около полуночи в расстегнутой рубашке, с пиджаком, висящим через плечо, и в свободно болтающемся галстуке. Он не сразу заметил ее, и ей показалось, что он чуть ли не вздрогнул, когда она поднялась с дивана.

– Лючио.

– Анна. – Лючио бросил пиджак на спинку стула и потянулся за рюмкой. – Почему ты не спишь?

Он поднес рюмку к губам, сделал большой глоток и, повременив немного, проглотил.

– Я хотела поговорить с тобой.

– О чем? – Он снова отпил из рюмки.

Анна сжала губы. Ее былая решимость отступила, когда она увидела, какой у него отчужденный вид.

– Хотела спросить, где мы будем располагаться во время пребывания в Риме.

– Мы остановимся у моей мамы. Мой дом сейчас сдан. – Он снова наполнил свою рюмку и добавил: – Не тревожься, Анна. Я сказал маме о том, что у тебя был выкидыш. Она предоставит нам отдельные комнаты, чтобы ты спокойно выздоравливала.

– Я не думала…

– А моя мама обо всем подумала. Она и так считает меня бессердечной скотиной, которую следовало бы выпороть за такое отношение к жене.

– Тебе надо было сказать ей правду.

– Какую? Что я собираюсь развестись с тобой, как только мы вернемся в Мельбурн? Моя мама – правоверная католичка. Она придет в ужас от этого.

– Тебе все равно придется ей все рассказать, – проговорила Анна.

– Когда придет время.

– Я не замечала раньше, что ты так много пьешь.

Лючио посмотрел на нее мутным взглядом.

– Тебе мешает то, что я пью?

– Нет… просто я подумала…

– Не надо думать, Анна. Это ничего не изменит.

– Ты злишься на меня?

– С чего мне злиться на тебя? – спросил он. – Ты робко крадешься по дому, не решаясь даже заговорить со мной… ну так что? Это твое право.

– Я вовсе не крадусь по дому, – храбро возразила Анна. – Просто у меня такое чувство, что ты предпочитаешь не натыкаться на меня. Ты никогда не приходишь в нашу комнату или…

– Не заходи слишком далеко, Анна. Ты что, предлагаешь мне себя?

Анна на мгновение лишилась дара речи.

Лючио устремил на нее горящий взгляд. По его порозовевшим скулам она поняла, что он не в состоянии обсуждать сейчас что-либо здраво.

– Ты слишком много выпил, – напрямик заявила она.

– Даже если и так? – Его губы скривились в насмешке. – Что ты сделаешь, моя милая женушка?

Анна поджала губы и повернулась, чтобы уйти, но он быстро схватил ее одной рукой.

– Отпусти меня, Лючио.

– Я не хочу тебя отпускать. – Его глаза лихорадочно блестели. – Я никогда не захочу тебя отпустить.

Анна попыталась освободиться, но он уже наклонил голову и приблизил свои губы к ее губам. Ей ничего не оставалось, как закрыть глаза, чтобы не видеть вспыхнувшую в его взгляде ненависть.

Лючио теснил Анну назад до тех пор, пока они не оказались на диване со сплетенными руками и ногами, в то время как его губы продолжали жадно, ненасытно, страстно целовать ее.

Желание захлестнуло Анну. Она крепко прижала его к себе.

– Нет, cara. Я дал себе слово, что не сделаю этого. – Лючио легко оторвал от себя ее руки. Его глаза горели от неудовлетворенной страсти. Он отвернулся, тяжело дыша. – Ложись спать, Анна.

– Но я…

– Не спорь со мной, – сказал он резко, и она услышала, как рюмка звякнула о графин с коньяком.

– Лючио… – всхлипнув, произнесла она.

– Уходи же, черт возьми! – Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, и едва не раздавил рюмку побелевшими пальцами.

Анна вздрогнула от его ожесточенного тона.

– Разве… я сделала что-то не то? – едва слышно прошептала она.

По его сжатым губам было заметно, как трудно ему владеть собой.

– Я просил тебя выйти из этой комнаты, – сказал он онемевшими губами.

– Я знаю.

– Это в твоих же интересах.

– Я не боюсь тебя, Лючио, – спокойно ответила она.

Он бросил на нее злобный взгляд.

– Ты делаешь глупость.

– Бывало и хуже.

– Сомневаюсь. – Он поставил рюмку нетвердой рукой и провел ладонью по волосам. – Ты не видела меня, когда я рассматривал те фотографии.

– Ты обещал не упоминать…

– Сам знаю, что я обещал! – стукнул он кулаком по буфету.

Анна закусила дрожащую губу, настроившись не уступать ему, чего бы ей это ни стоило.

Их взгляды встретились.

– Ты напрашиваешься на неприятности, оставаясь в одной комнате со мной. Я не контролирую себя и за последствия не ручаюсь.

– Зачем ты это делаешь? – спросила она, показав на графин с коньяком.

– Топлю горе в вине, так, кажется, это звучит по-английски?

– А по какому поводу ты горюешь?

– Не надо мне было искать тебя, – сказал Лючио, снова наполняя рюмку. – Мне казалось, что я могу заставить тебя заплатить за все, но, в конце концов, расплачиваюсь сам.

– Каким образом?

Он выпил полрюмки прежде, чем невнятно ответил:

– То, что между нами когда-то было, безвозвратно умерло, Анна. Пора нам обоим признать это.

Он осушил рюмку до дна, со стуком поставил ее на буфет и вышел из комнаты.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Перелет в Рим для Анны скрашивало присутствие Сэмми, который от любой мелочи приходил в восторг. Лючио нежно переговаривался с Сэмми и старательно игнорировал его маму.

Когда Сэмми заснул, Анна укрыла его и стала смотреть фильм. Она не сводила глаз с маленького экрана, но ничего не видела и еще меньше слышала. Все ее внимание было сосредоточено на Лючио, который сидел через сиденье от нее со стаканом в руке и внимательно глядел на собственный экран.

Они почти не разговаривали последние два дня. Даже Джинни пошутила по поводу их холодной войны. Анна улыбнулась и постаралась успокоить сестру, но понимала, что лжет неубедительно. Время их брака было сочтено, и каждая секунда молотком стучала в ее сердце.

Аэропорт Леонардо да Винчи в Риме был забит толпами людей, встречающих своих близких. Среди этой толпы были Джованна, мама Лючио, и Джулия с тремя маленькими детьми.

– Анна. – Джованна заключила ее в теплые объятия и расцеловала в обе щеки. – Наконец-то ты вернулась. А где же мой драгоценный внук? О! – Она восторженно всплеснула руками, когда Сэмми, прятавшийся за длинными ногами Лючио, вышел из своего укрытия. – Да он просто копия тебя в детстве, Лючио, – заявила она, обнимая мальчика.

Джулия тепло расцеловалась с Анной и представила своих детей: двухлетних двойняшек Пию и Паолу и грудного сынишку Антонио, который беспрестанно улыбался.

– Какие красивые детишки, – сказала Анна, пощекотав малыша под подбородком.

Джулия дотронулась до руки Анны.

– Я так сочувствую по поводу твоей недавней потери.

– Спасибо. – Анна смущенно опустила глаза.

– Ничего, у тебя еще будут дети, – успокоила ее Джулия. – Может быть, даже зачатые в Риме, а?

Анна готова была сквозь землю провалиться.

Джулия была бы потрясена, если бы узнала всю правду об их с Лючио отношениях.

Дорога до дома Джованны вызвала у Анны мучительные воспоминания. Когда они проезжали мимо величественных развалин Колизея, Анна вспомнила, как Лючио устроил здесь экскурсию им с Джинни. Каким приветливым он был тогда, совсем не похожим на того отстраненного и холодного человека, который сидел теперь в каменном молчании.

Сэмми очень устал к тому времени, когда они прибыли в роскошный дом Джованны. После приступа слез он был уложен в постель, а любящая бабушка, чтобы его успокоить, спела ему песенку…..

Джулия с детьми уехала, дав обещание вернуться на следующий день на семейный обед. Анна со страхом подумала, что на нем будет присутствовать и Карло со своей беременной женой.

Лючио вошел в пышно убранную гостиную, где Анна сидела на диване со стаканом апельсинового сока в руке.

– Моя мама в восторге от твоего сына, – сказал он, наполняя стакан. – Ты сделала ее очень счастливой. Она уже отчаялась дождаться от меня ребенка.

– Но он не твой сын…

– Не мой. – Он отпил из своего стакана и поставил его. – Но ей это совсем не обязательно знать, также как и всем остальным.

– Я чувствую себя обманщицей… Все это отвратительно.

– Не идеально, – согласился Лючио. – Но уж так, как есть. Карло и Милана присоединятся к нам завтра.

– Да… Джулия говорила мне.

– Я не хотел огорчать маму.

– Я понимаю, – произнесла она бескровными губами.

– Ты выглядишь усталой, – заметил Лючио. – Мама поймет, если ты ляжешь спать, не попрощавшись. – (Анна встала и направилась к двери.) – Мама отвела нам смежные комнаты.

Она повернулась к нему, ее рука, протянутая к двери, безвольно повисла.

– Да не волнуйся ты так, Анна, – произнес Лючио насмешливо. – Я позабочусь о том, чтобы дверь с моей стороны была крепко заперта, так что ты можешь спать спокойно.

– Я уже говорила, что не боюсь тебя.

Она услышала что-то похожее на презрительный смешок.

– А может, и следовало бы, – сказал он, поднося стакан к губам.

Вечером следующего дня Анна последней вышла к собравшимся гостям. Сэмми почти весь день капризничал, и успокоить его было труднее, чем обычно. У нее оставалось мало времени, чтобы подготовиться к ужину.

Анна натянула голубое платье с тонюсенькими серебряными бретельками, которое подчеркивало синеву ее глаз, немного подрумянила щеки, слегка коснулась помадой губ, нанесла на веки легкие серо-зеленые тени, а волосы подняла наверх и уложила в незамысловатый, но элегантный узел.

Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она начала спускаться по лестнице. Сердце падало с каждым шагом, который приближал ее к появлению перед кланом Вентресси.

– Анна. – Джулия первой приветствовала ее, когда она вошла в гостиную. – Проходи, познакомься с моим мужем Пьетро. Мне кажется, что вы не встречались, когда ты в последний раз была в Италии.

Анна застенчиво улыбнулась красивому мужчине, который протянул ей руку.

– Здравствуйте, Анна. Моя жена много рассказывала мне о вас.

Анна взглянула на стоявшего в сторонке Лючио, но тут заговорила Джованна:

– Анна, ты выглядишь сегодня просто потрясающе, правда, Лючио?

– Согласен.

– Карло. – Джованна повернулась к своему младшему сыну, который стоял возле столика с напитками, обняв беременную жену. – Что же ты? Представь Милану Анне.

Карло пересек комнату и представил жену, не поднимая на Анну глаз.

Милана не так хорошо, как остальные члены семьи, владела английским, поэтому почти не принимала участия в разговоре.

Объявили, что ужин готов. Анна в сопровождении Лючио, обнявшего ее за талию, вошла в просторную столовую.

Она заняла место рядом с Лючио. И тут в ужасе обнаружила, что Карло сел прямо напротив нее. Анна сделала попытку встать, но рука Лючио легла ей на плечо.

Джованна, окруженная членами своей семьи, чувствовала себя в родной стихии. Ее черные глаза сияли счастьем.

– Как замечательно, что Анна снова с нами. – Она сжала руку Анны. – И что с нами мой красивый внук Сэмми, который так необыкновенно похож на своего отца, когда тот был маленьким. Когда Сэмми капризничает, не желая ложиться спать, он так напоминает мне Лючио. Тот всегда был своенравным.

Анна слабо улыбнулась и уголком глаза увидела напряженное лицо Карло, изучающего содержимое своего бокала.

– Помню, какой упрямой всегда была Джулия, – продолжала Джованна, с гордостью глядя на дочь.

– Ну, спасибо, мама. А Карло? – надув губы, возмутилась Джулия. – Вот уж кто отнюдь не был ангелом в детстве.

– Да, не был, но любовь прекрасной женщины преобразила его. Не правда ли, Карло?

Карло растянул губы в неловкой улыбке и обнял жену за плечи.

– Да, мне очень посчастливилось.

– Что бы мы все делали без наших прекрасных жен? – сказал Пьетро, взглянув на Джулию с такой любовью, что у Анны сжалось сердце. Как бы она мечтала, чтобы Лючио любил ее по-прежнему!

Разговор переключился на другие темы. Анна не принимала в нем участия, а когда Карло, перейдя на итальянский, начал восхвалять Милану, она воспользовалась возможностью, чтобы незаметно оглядеть сидящих за столом.

Лючио сидел молча, пока кто-нибудь не обращался к нему лично. Факт, который не остался незамеченным его матерью.

Раза два Анна почувствовала осторожный взгляд Джованны и на себе. Она постаралась ответить мягкой улыбкой.

Джулия излучала счастье.

Анна переключила свое внимание на Милану и сразу же поняла, что эта молодая женщина, безусловно, влюблена. Она не сводила глаз с Карло. И эти чувства, судя по выражению лица Карло, были взаимными. Анна сдержала вздох. Ничего удивительного, что Лючио просил ее не говорить о том, что Сэмми – сын Карло. Такое заявление могло бы разрушить отношения этой пары, а Милане оставались считанные недели до родов. Анна слишком хорошо помнила, какой ранимой была она сама за несколько недель до рождения Сэмми.

Когда ужин закончился, все перешли в гостиную, куда были поданы коньяк и кофе. Анна постаралась сесть как можно дальше от Лючио. К своему кофе она даже не притронулась.

Джулия в изнеможении опустилась на диван рядом с ней.

– Господи, как я устала. Близняшек совершенно невозможно утихомирить, и даже Антонио капризничал весь день. Не знаю, что бы я делала без Пьетро. – Она с сочувствием улыбнулась Анне. – Прости, Анна. Я сказала, не подумав. Представляю, как тебе тяжело приходилось с Сэмми, когда рядом не было Лючио… Как дела у Джинни? – Джулия дипломатично перевела разговор на другую тему. – Лючио сказал, что она закончила первый курс университета.

– Да, я очень горжусь ею.

Они помолчали.

– Карло выглядит очень счастливым, – тихо сказала Анна.

– Милана – идеальная жена для него, – подтвердила Джулия. – Карло всегда приходилось жить в тени Лючио. Мне кажется, он завидовал ему, пока не встретил Милану. Он изменился буквально за одну ночь. Вот что делает с нами любовь, не так ли?

Анна жалко улыбнулась.

– Да, любовь действительно все меняет.

– И у вас с Лючио все наладится. – Джулия ободряюще сжала ее руку. – Тебе пришлось столько всего перенести: сначала болезнь Сэмми, потом выкидыш. Ты еще не скоро оправишься от всего этого. Требуется время. Лючио должен проявить терпение.

«Терпение совсем не свойственно Лючио», – подумала Анна, когда Джулия встала, чтобы присоединиться к мужу. Они уже собрались уходить.

Джованна пожелала всем спокойной ночи и направилась в свою комнату.

Анна стояла рядом с мужем, когда тот прощался с братом и сестрой. Она с тоской мечтала о моменте, когда сможет скрыться в своей комнате. Парадная дверь закрылась, машины уехали, и Анна повернулась, чтобы уйти. Она направилась к лестнице, но успела подняться лишь на четыре ступеньки, когда голос Лючио остановил ее:

– Моя мама догадывается о наших разногласиях.

Анна снова спустилась и встала перед ним.

– Она что-то сказала?

– Этого не требовалось. Я видел все по ее глазам. Ее не обманешь. Трудно не заметить пустоту в наших отношениях.

Анне было больно это услышать, ведь ее сердце переполнено любовью к нему.

– Что же нам делать? – спросила она.

Лючио нахмурился и ослабил узел галстука, словно ему вдруг стало нечем дышать.

– Мне надо, насколько я понимаю, стараться вести себя как Карло и Пьетро. Им удается убедить всех в своем супружеском счастье.

– Потому что они счастливы, – заметила Анна.

– Да, но и мы можем делать вид, что счастливы. Это успокоит подозрения моей матери, по крайней мере, до нашего возвращения в Австралию.

– И как ты надеешься убедить всех в том, чего больше не существует?

Лючио сжал губы.

– Мы пробудем здесь всего две недели. Не так уж сложно держаться в рамках приличия в присутствии других членов семьи.

– Твое представление о приличии весьма отличается от моего.

– Как и твое от моего.

– Что ты хочешь этим сказать?

Он смерил ее презрительным взглядом.

– Я видел, как ты весь вечер строила глазки Карло.

– Что? – Анна не верила своим ушам.

– Карло изо всех сил старался не замечать тебя, но я видел по его лицу, как он был напряжен. Ты думаешь, Карло бросит Милану ради тебя? – спросил Лючио. – Он счастлив в браке и вряд ли теперь поддастся твоим чарам.

– У меня нет ни малейшего желания общаться с Карло, – съязвила Анна. – Как и продолжать этот бесполезный разговор. – Она круто повернулась, но не успела сделать и двух шагов, как он оказался рядом с ней и, схватив ее за руку, остановил. – Я еще не закончил наш разговор.

– Я хочу лечь спать, – заявила Анна. – Одна.

– Но мы женаты, cara, – протянул Лючио. – Что подумают мои родные, если мы будем спать в разных комнатах?

– Твоя мама отвела нам две комнаты, – сказала Анна. – Всем известно, что у меня был… что мне… нездоровится.

– Твой доктор обещал, что к этому времени ты уже вернешься в нормальное состояние.

– Я не желаю спать с тобой.

– Ты в этом уверена? – Пристально посмотрев на ее высокую грудь, обтянутую легким шифоном платья, Лючио подхватил Анну на руки.

– Сейчас же отпусти меня! – потребовала она.

– Потише, Анна, слуги услышат.

– Мне все равно, кто меня услышит!

Лючио поднимался вверх по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Его руки стальным обручем сжимали Анну. Он толкнул плечом дверь спальни, распахнул ее и захлопнул за собой, бесцеремонно бросив Анну на кровать.

– Я не хочу, чтобы мама стала свидетельницей наших споров, – заявил он.

Анна соскочила с кровати.

Глубокие раскаты смеха заставили ее содрогнуться. Его темные глаза сладострастно заблестели.

Несмотря на решительное намерение держаться от него подальше, Анна почувствовала, как ее неожиданно охватывает желание.

– Не надо… пожалуйста, – сдавленным голосом произнесла она.

Лючио уперся руками в стену, закрыв ей путь. Его взгляд, как магнит, притягивал ее к себе.

– Не надо что, Анна? Целовать тебя?

Он осторожно поцеловал ее в краешек рта. Его прикосновение было таким нежным, что ее губы замерли в ожидании.

Он оторвал Анну от стены, чтобы положить в постель.

Ее руки сами потянулись к его поясу, а он расстегнул молнию на ее платье. Их движения были нетерпеливыми, неистовыми.

– Не останавливайся! – забыв о стеснении, взмолилась Анна.

Лючио стиснул ее в своих объятиях, но мыслями он был сейчас далеко.

Анне до сих пор не безразличен Карло; он видел это по ее глазам, постоянно ищущим его брата. Вероятно, она старалась отыскать сходство Карло с Сэмми. Разве это не ирония судьбы, что именно на него, Лючио, мальчик так похож!

Интересно, нарушит ли Анна свое слово? Признается ли она Карло в том, что мальчик, которого он считал сыном своего старшего брата, на самом деле его сын?

Открыв глаза, Анна увидела устремленный на нее задумчивый взгляд темных глаз Лючио. Выражение его лица было, как обычно, непроницаемым.

– О чем ты думаешь? – спросила она.

– Не стоит задавать такие вопросы мужчине, – мягко упрекнул ее Лючио. – Его ответ может разочаровать тебя.

– А ты попробуй ответить.

– Тебе не понравятся мысли, которые крутятся сейчас в моей голове. Тебя должно больше занимать, что происходит с моим телом.

Она хотела спросить, что он имеет в виду, но прежде, чем она успела вымолвить слово, он прижал ее к матрасу, положив конец всяким сомнениям относительно своих намерений.