Текст книги "Вербально-поведенческий подход в АВА-терапии"

Глава 1
Первое знакомство с прикладным анализом поведения

В основании начального курса лечения Лукаса лежал прикладной анализ поведения (Эй-Би-Эй[38]38
  От англ. ABA – Applied Behavior Analysis. – Примеч. изд.


[Закрыть]), опирающийся на работу доктора Ивара Ловааса. В 1999 году многие родители (в том числе и я) были настолько впечатлены книгами Кэтрин Морис: «Услышать голос твой» (1993)[39]39
  Catherine Maurice. Let Me Hear Your Voice (1993).


[Закрыть] и «Поведенческое вмешательство для детей с диагнозом “аутизм”» (в соавторстве с Грином и Люсом, 1996)[40]40
  Maurice C., Green G., Luce S. C. Behavior Intervention for Young Children with Autism (1996).


[Закрыть], что чуть ли не каждый, кто «делал Эй-Би-Эй», использовал подход доктора Ловааса.

В 1987 году Ивар Ловаас наблюдал группу из 59 детей-аутистов, изучая и оценивая способы их обучения. Он обнаружил, что 19 детей, прошедших индивидуальный курс на основе прикладного анализа поведения в объеме 40 часов в неделю, пришли к лучшим результатам. Почти половину детей из этой группы (47 %) к первому классу невозможно было отличить от обычных сверстников. Это исследование было первым в своем роде, давшим родителям тех детей, которым только что поставили диагноз «аутизм», надежду на лучшее.

Последующее исследование доктора Ловааса и двух его коллег (Макичин[41]41
  McEachin J. J.


[Закрыть], Смит[42]42
  Smith T.


[Закрыть] и Ловаас, 1993) показало, что многие из тех детей, кто добился «лучших результатов», сохранили свои способности к тринадцатилетнему возрасту и были неотличимы от своих одноклассников (им не нужны были специальные учебные программы или какая-то дополнительная помощь). Прочитав об исследованиях Ловааса, я решила, что прикладной анализ поведения может дать нам уникальный шанс помочь Лукасу. Мне было важно найти самое эффективное лечение, как если бы он страдал физическим недугом, таким как лейкемия. Я в любом случае хотела провести поведенческую терапию в надежде дать Лукасу шанс прожить нормальную жизнь, даже если вероятность излечения мала.

Исследования в области прикладного анализа поведения уже продвинулись значительно дальше того, что создал сам Ловаас. Ведь уже выросло целое поколение детей, лечившихся с помощью техник Эй-Би-Эй, были опубликованы сотни научных работ, подтверждающих их эффективность как инструмента обучения детей с аутизмом. Если говорить о строго доказанных фактах, по степени эффективности ни одно лечение не смогло даже приблизиться к Эй-Би-Эй. В 1998 году Якобсон[43]43
  Jacobson J. W.


[Закрыть], Малик[44]44
  Mulick J. A.


[Закрыть] и Грин опубликовали результаты исследования, согласно которому модель Эй-Би-Эй, предложенная Ловаасом, в долгосрочной перспективе оказалась рентабельной, несмотря на то что ее краткосрочное применение обходилось очень дорого: при интенсивном использовании обучающих техник в годы формирования личности меньшее число детей нуждалось в помощи после первого класса и вплоть до совершеннолетия.

К сожалению, дети с диагнозом «аутизм» не всегда получают наилучший уход. Врачи могут диагностировать у таких детей отклонения медицинского характера, но аутизм обычно устраняют профессиональные преподаватели, у которых свои представления о пригодности и рентабельности той или иной программы, даже если она не приводит к заметным успехам. Так случилось и с Лукасом. В США дети с диагнозом «аутизм» имеют специальные права на образование. Мне заблаговременно объяснили, что Лукас не может претендовать на образовательные услуги высшего класса.

Сорок часов индивидуальной поведенческой терапии в неделю для трехлетнего ребенка обходятся очень дорого, и многие образовательные учреждения предпочли бы не тратить такие деньги, поскольку другие виды терапии (логопедия, трудовая терапия, специальные эклектичные программы дошкольной подготовки) все еще рассматриваются некоторыми как «соответствующие».

На карту было поставлено будущее моего сына, и я решила отказаться от использования слова «лучший», особенно во время разговоров со специалистами.

Я хотела дать Лукасу возможность преуспеть и записала его на программу Эй-Би-Эй. Мы организовали занятия с тремя инструкторами, а раз в месяц к нам домой приходил консультант, работавший по модели доктора Ловааса, чтобы дать указания инструкторам и мне.

Благодаря этому решению Лукас быстро делал успехи. Я тоже не стояла на месте и открыла для себя другую разновидность Эй-Би-Эй, способную еще больше помочь моему сыну. Вот почему моя книга посвящена именно этой форме прикладного анализа поведения – вербально-поведенческому подходу.

ВЕРБАЛЬНО-ПОВЕДЕНЧЕСКИЙ ПОДХОД

Вербально-поведенческий подход построен на исследованиях, относящихся к сфере прикладного анализа поведения, но он еще и развивает способность ребенка учиться функциональной речи.

При обучении детей с аутизмом и связанными с ним расстройствами любым навыкам, – а самое главное, навыкам речевым, – вербально-поведенческий подход использует методы прикладного анализа поведения. Речь рассматривается как поведение, которое может быть сформировано, а затем закреплено, если уделять пристальное внимание не только тому, что говорит ребенок, но и тому, почему он пользуется речью.

Это относительно новый и популярный подход, сформированный из основных приемов прикладного анализа поведения в течение последних 10–15 лет. Он «новичок» в команде Эй-Би-Эй. Будучи основан на свойственных прикладному анализу поведения методиках обучения, он расширяет их скиннеровским анализом, описанным в книге «Вербальное поведение».

«Вербальное поведение» (1957) – весьма сложная книга, и ее не замечали в течение десятилетий, в том числе и по этой причине. Не замечали до тех пор, пока доктор Джек Майкл из Университета Западного Мичигана и его аспирант Марк Сандберг не начали применять концепции, изложенные в «Вербальном поведении», при обучении речевым навыкам детей, страдающих различными задержками развития. Их работа привлекла всеобщее внимание к вербально-поведенческим вмешательствам.

Первые черновые варианты методов оценки вербального поведения были разработаны и опробованы сотрудниками Университета Западного Мичигана в конце 1970-х годов совместно с доктором Джо Спрадлином[45]45
  Dr. Joe Spradlin, University of Kansas.


[Закрыть] из Университета Канзаса. В 1980 году Марк Сандберг защитил докторскую диссертацию под названием «Развитие вербального поведения с помощью языка жестов и скиннеровский анализ вербального поведения»[46]46
  Sundberg Mark L. Developing a Verbal Behavior Repertoir Using Sign Language and Skinner`s Analysis of Verbal Behavior (1980).


[Закрыть] – почти за 20 лет до того, как вербально-поведенческий подход стал широко применяться в работе с детьми-аутистами.

Родители детей-аутистов заинтересовались вербально-поведенческим подходом лишь в 1998 году, когда доктора Сандберг и Партингтон издали свой трехтомник. Основным был том «Обучение навыкам речи детей, страдающих аутизмом и другими отклонениями в развитии»[47]47
  Sundberg and Partington. Teaching Language to Children with Autism or Other Developmental Disabilities (1998).


[Закрыть], но наиболее известной стала «Оценка базовых коммуникативных навыков и обучаемости»[48]48
  Sundberg and Partington. Assessment of Basic Language and Learning Skills (1998).


[Закрыть].

ABLLS[49]49
  ABLLS (Assessment of Basic Language and Learning Skills) – произносится как «Эйбэлс». – Примеч. науч. ред.


[Закрыть] является одновременно и средством оценки уровня развития навыков ребенка, и программой обучения. Применение ABLLS предполагает заполнение многочисленных опросных бланков взрослыми людьми, близко знакомыми с ребенком. Первоначальная оценка занимает 3–4 часа. После оценки различных навыков ребенка вам необходимо выяснить, что делать дальше.

ABLLS – прекрасное средство для консультанта, подготовленного к работе в рамках вербально-поведенческого подхода, но у родителей, не знакомых с прикладным анализом поведения, может голова пойти кругом. Хотя очень многие родители заинтересованы в ABLLS, для большинства из них, как и для специалистов, заполнение опросных бланков, по которым оценивается состояние ребенка, может оказаться слишком трудным и утомительным делом, чтобы довести его до конца. Я сталкивалась с родителями, отказавшимися от использования ABLLS и не закончившими курс лишь потому, что они не поняли, как его применять.

К началу 2000 года этот новый подход стал использоваться шире, благодаря распространению информации о его высокой эффективности.

Родители детей с диагнозом «аутизм» преодолевали тысячи миль, чтобы послушать посвященные вербальному поведению лекции таких знатоков, как доктора Карбон, Сандберг и Партингтон. Посетив семинары и посмотрев видео о детях, добившихся больших успехов благодаря вербально-поведенческому подходу, эти родители возвращались домой, взволнованные и вооруженные новыми знаниями. Они оплачивали ABLLS и начинали разбираться в нем, потому что стремились узнать, как им учить своих детей. Популярность ABLLS и вербального подхода привела к тому, что многие центры, работающие с детьми с диагнозом «аутизм», предпочли эти новые подходы методам Ловааса и дискретному обучению. Я думаю, что основной причиной стала наглядность видеопримеров прогресса в развитии детей, которая оказала мотивирующее влияние на родителей, стремящихся найти наилучший и быстрейший способ помочь своим детям.

При использовании методики дискретного обучения инструктор сначала озвучивает требование, затем наблюдает за реакцией, от которой и зависят последствия. Например, инструктор говорит: «Дотронься до носа», и если ребенок выполняет просьбу, его угощают крендельком или чем-нибудь еще, что он любит. Вербально-поведенческий подход основан на таких же принципах требований, реакций и последствий, но трактует их иначе.

При написании своих трудов Партингтон и Сандберг постарались разделить книгу «Вербальное поведение» на отдельные части, при этом используя более распространенную терминологию и понятные приложения, но родители все равно оставались в замешательстве.

Два основных заблуждения, касающихся вербально-поведенческого подхода, состоят в том, что, мол, он способен помочь только тем детям, которые не разговаривают, или, наоборот, тем, кто уже научились говорить.

Ни то, ни другое не верно.

Вербальное поведение включает все виды невербальной коммуникации: указывания, письмо, жестикуляцию. Даже вспышки гнева считаются инструментом общения. Использование вербально-поведенческого подхода помогает всем: детям и взрослым, независимо от того, могут они говорить или нет, обладают каким-либо навыком общения или не обладают совсем.

РАЗВИТИЕ РЕЧИ И СНИЖЕНИЕ ЧАСТОТЫ ПРОЯВЛЕНИЙ ПРОБЛЕМНОГО ПОВЕДЕНИЯ

Вербально-поведенческий подход почти всегда ослабляет вспышки гнева и корректирует другое проблемное поведение. Так как его применение начинается с определения того, что нравится вашему ребенку, в дальнейшем эти предметы или действия используют как мотиваторы (их называют «подкрепителями», потому что они подкрепляют желаемое поведение), чтобы склонить ребенка к выполнению действий, необходимых для того, чтобы он начал учиться.

Как только определен набор подкрепителей, центральной темой вербально-поведенческого подхода становится обучение ребенка навыку выражения просьбы. Навык выражения просьбы – краеугольный камень вербально-поведенческого программирования.

Когда подкрепители найдены, инструктор может начинать учебный процесс. Поскольку вербально-поведенческий подход учитывает в первую очередь потребности ребенка, очень важно, чтобы инструктор был снабжен подкрепителями (предметами, которые нравятся ребенку) и мог в любой момент поощрить ребенка, ничего от него не требуя. Ребенок увидит в инструкторе человека, открывающего доступ к любимым предметам и занятиям, но не учителя, требующего выполнения неприятных заданий. Ключом к успеху в начале использования вербально-поведенческой программы оказывается создание ассоциативных пар по типу «стол – подкрепители», «преподаватель – подкрепители», «рабочее пространство – подкрепители», «учебные материалы – подкрепители». Цель в том, чтобы ребенок начал стремиться к встрече с инструктором и к посещению комнаты для занятий.

При использовании вербально-поведенческого подхода ребенок немедленно получит доступ к любимым вещам и вскоре научится просить, чтобы их ему дали (с помощью речи или жестов). Со временем, при систематических занятиях, ребенок начнет просить принести ему вещи, которых нет на столе или вообще в поле его зрения, с помощью речи, языка жестов, реже – с помощью картинок. Когда ребенок начинает реагировать на подкрепители и выражать просьбу в отношении вещей или действий, работа с ним очень медленно переходит в новую фазу.

Как ни странно, вербально-поведенческий подход требует сравнительно немного бумажной работы, что позволяет инструктору проводить больше времени с ребенком, занимать его и предоставлять ему больше возможностей для обучения.

ОСНОВНЫЕ ОТЛИЧИЯ ПРОГРАММ ЭЙ-БИ-ЭЙ ОТ ВЕРБАЛЬНО-ПОВЕДЕНЧЕСКОГО И ЛОВААСОВСКОГО ПОДХОДА

Одним из важнейших отличий вербально-поведенческого подхода от подхода Ловааса является то, что он рассматривает экспрессивный язык как поведение, которому можно научить, в том числе детально обучить каждой функции слова в отдельности. Различным функциям слова «мяч», например, можно было бы научить, используя вербализацию или язык жестов. Ребенок научился бы просить, чтобы ему дали мяч, если ему захотелось с ним поиграть. Он также научился бы отмечать мяч на картинке, повторять слово «мяч» после того, как его произносит взрослый, прикасаться к мячу по просьбе инструктора и, наконец, отвечать на вопросы о мяче.

Программа Ловааса рассматривает экспрессивный язык более когнитивно и поначалу не обучает ему неговорящих детей напрямую. Неговорящим детям не предоставляют альтернативные средства общения, когда начинают работать с ними по программе Ловааса. Специалисты, придерживающиеся его методологии, хотят, чтобы ребенок сначала выполнил невербальные просьбы, например имитацию или сопоставление. В программах ловаасовского типа детей редко учат языку жестов, хотя иногда при общении с детьми, проявляющими интерес к процессу обучения, но неговорящими, используют коммуникационную систему обмена картинками[50]50
  Picture Exchange Communication System (PECS) – система общения, основанная на обмене картинками с изображениями различных предметов и рассчитанная в первую очередь на детей-аутистов. – Примеч. науч. ред.


[Закрыть]. Различные функции слова традиционная методика дискретного обучения также игнорирует, по крайней мере в первые месяцы вмешательства.

Практикующие врачи, которые не используют вербально-поведенческий подход, склоняются к оценке языка всего лишь как рецептивного или экспрессивного. Вы можете получить отчет, в котором говорится, что по уровню развития рецептивного языка возраст Джонни соответствует двум годам и одному месяцу, а по уровню развития экспрессивной речи – одному году и трем месяцам. Вам также могут сказать, что Джонни способен произнести слова «мяч», «кот» и «мама», но делает это редко. Эта информация снабжает вас исходными данными, но не является особенно ценной, если требуется определить, в каких областях ребенок хорош, а каким навыкам его нужно обучить.

При использовании вербально-поведенческого подхода, если ребенок не говорит, его немедленно начинают учить альтернативной системе общения, обычно языку жестов, чтобы он мог сообщить о своих потребностях и желаниях, потому что, как уже было отмечено, развитие навыка выражения просьбы должно занимать важнейшее место в его программе.

Если ребенок не способен говорить, его обязательно нужно научить другому способу выражения просьбы, чтобы программу можно было продолжать.

При использовании дискретного обучения детей награждают за следование инструкции, за ответы на вопросы, за подражание и выполнение заданий на сопоставление, за использование множества рецептивных языковых навыков, в то время как при вербально-поведенческом подходе ребенок больше работает над экспрессивными речевыми навыками, такими как просьбы, обозначение предметов, заполнение пропусков в песнях, а в основном просто учится общаться.

Обе методики работают, но мой опыт показывает, что дети и специалисты более восприимчивы к вербально-поведенческому подходу. Несомненно, существуют отличные вербально-поведенческие программы и отличные программы дискретного обучения, так же как и отличные специалисты. Но существуют и серьезные ошибки как в вербально-поведенческом подходе, так и в применении дискретного обучения, и совершаются они взрослыми людьми. У этой книги нет цели внести раскол в сообщество, связанное с аутизмом или прикладным анализом поведения. Я надеюсь, что она в общих чертах обрисует вербально-поведенческий подход, так чтобы родители и специалисты получили основную информацию о нем и смогли немедленно начать его использовать.

Я считаю, что мы очень многим обязаны доктору Ивару Ловаасу и его новаторской работе: лечению детей, которым поставлен диагноз «аутизм», с помощью прикладного анализа поведения. Ловаас дал нам надежду на то, что аутичных детей можно обучать, и разработал базовый формат соответствующей методики. Исследования, проведенные за последние несколько десятилетий в таких областях, как мотивация, навык выражения просьб, вербальные операнты, обучение без ошибок и подкрепление, являются дальнейшим развитием работы доктора Ловааса.

Некоторые критики вербально-поведенческого подхода указывают на то, что с момента публикации исследования Ловааса в 1987 году обширных контролируемых исследований детей не проводилось, и поэтому нам следует строго придерживаться подхода Ловааса к обучению детей-аутистов, а специалистам следовало бы убеждать родителей держаться подальше от вербально-поведенческого подхода. Но это не пойдет на пользу детям, которые не могут ждать 5, 10 или 20 лет, пока наблюдения за большими группами будут завершены. Вербально-поведенческий подход основан на общедоступных научных исследованиях и включает десятки как отдельных исследований, так и их циклов, подтверждающих его эффективность при лечении расстройств аутического спектра. На мой взгляд, нет смысла откладывать вербально-поведенческий подход в долгий ящик, поскольку родители и специалисты должны использовать наиболее современные из доступных исследований, чтобы помочь своим детям.

ПОСЛЕДСТВИЯ ОТКАЗА ОТ ВЕРБАЛЬНО-ПОВЕДЕНЧЕСКОГО ПОДХОДА

Поначалу, когда я проводила консультации на дому или в школах, где не использовали вербально-поведенческий подход, я видела одни и те же ошибки. Если быть честной, программы, о которых я говорю, зачастую не курируют высококвалифицированные специалисты; скорее это делают люди, преисполненные благих намерений и старающиеся помочь этим детям, но они совершают непростительные ошибки. Основы дискретного обучения предполагают, что ребенка нужно усадить за стол и заставить выполнить работу, но некоторые специалисты и родители так расстраиваются из-за плача или истерик, что награждают ребенка за то, что он хотя еще и хнычет, но уже начинает собирать головоломку. В этом случае награда в действительности может сформировать нежелательное плаксивое поведение.

Я часто видела, что работа слишком сложна для ребенка, задания требуют слишком много времени, а подкрепление недостаточно. Я видела неговорящих детей, которых обучали не экспрессивным, а рецептивным, сопоставительным навыкам и имитации, в результате чего они так и не начинали говорить.

А еще я видела не основанные на поведенческих подходах программы, которые оказались и более пагубными. Ребенок может выглядеть покладистым, но шансы сделать из него радивого ученика или добиться значительных улучшений в овладении им навыками речи невелики, если нет понимания, как научить его общаться и какие навыки нужно усиленно развивать.

В рамках этих эклектичных «неповеденческих» программ от детей ожидают, что им удастся овладеть сложными навыками, такими как использование предлогов и времен глаголов[51]51
  Что касается русского языка, речь пойдет об использовании склонений и спряжений. – Примеч. науч. ред.


[Закрыть], умение выражать свою точку зрения. Я наблюдала, как одного двухлетнего ребенка, совсем не умевшего говорить, обучали по программе использования местоимений («моя очередь» или «твоя очередь») и предлогам («положи мишку на коробку» или «положи мишку в коробку»). Этого ребенка просили сказать: «Пожалуйста, дай мне еще кубиков», в то время как он не мог ничего сказать или хотя бы показать жестом. Очевидно, что в такой обстановке у ребенка не было шансов на успех. При использовании «неповеденческих» программ данные фиксируют редко, поэтому прогресс обычно не только медленный, но и трудноизмеримый.

ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ НА ВЕРБАЛЬНО-ПОВЕДЕНЧЕСКИЙ ПОДХОД

Лукас уже полгода занимался в рамках ловаасовской модели по 35 часов в неделю, когда один мой друг рассказал о конференции, на которой доктор Винсент Карбон говорил о лечении аутичных детей с помощью вербально-поведенческого подхода. И я, пользуясь его простыми объяснениями, начала постепенно смещать программу Лукаса от дискретного обучения в сторону вербально-поведенческого подхода. Благодаря помощи «ловаасовского» консультанта мисс Коллин Клайн[52]52
  Colleen Kline.


[Закрыть], я уже ориентировалась в лабиринте подсказок, постепенного снижения их уровня, сбора данных и подкрепления[53]53
  Все эти концепции будут подробно разобраны в последующих главах книги. – Примеч. науч. ред.


[Закрыть]. В 2000 году, после того как я услышала о вербально-поведенческом подходе, я сменила агентство и начала пользоваться услугами консультантов на дому в рамках программы исследования аутизма Рутгерского университета[54]54
  Rutgers University`s Autism Program – программа по исследованию аутизма, проводившаяся профессорами Рутгерского университета.


[Закрыть]. И с этого момента я стала изучать любую информацию о вербально-поведенческом подходе, которая мне попадалась.

Как уже было отмечено, вербально-поведенческий подход вырос под сенью прикладного анализа поведения, и с практической точки зрения реализовывать его легче, чем стандартные программы дискретного обучения. Многие логопеды, которых учили использовать «естественные» приемы, советовали родителям не прибегать к дискретному обучению, однако они же находили, что переключиться на вербально-поведенческий подход, как и встроить его в другую программу, очень легко. Его терминология будет непривычной для логопедов, но им гораздо легче начать использовать вербально-поведенческую терапию, чем традиционный тип дискретного обучения.

Это не означает, что реализовать вербально-поведенческую программу легко. Фактически вербально-поведенческий подход может оказаться очень сложным, и часто необходимо, чтобы специалист с сертификатом BCBA или BCaBA[55]55
  Board Certified Associate Behavior Analyst – сертифицированный ассистент аналитика поведения, обладатель ученой степени бакалавра.


[Закрыть] и соответствующим опытом обучал ваших инструкторов, обновлял программу и корректировал ее в зависимости от успехов вашего ребенка.

Стоимость подобных консультаций может быть чрезмерной для семей, которым и так приходится нелегко в связи с большими расходами, необходимыми для лечения аутизма. И хотя привлечение консультанта BCBA может оказаться очень желательным для продолжения обучения ваших инструкторов или обновления программы в соответствии с передовыми версиями самого подхода, вполне возможно самостоятельно подобрать простую программу, которая поможет сделать первые шаги и увидеть результаты. Упрощенный план поможет вам решить, годится ли вербально-поведенческий подход вашему ребенку, и даст возможность начать применение этой программы в том случае, если не удалось привлечь специалистов BCBA или BCaBA.

Информация о вербально-поведенческом подходе доступна, но она сложна для восприятия и понимания. Только через несколько лет после того, как я освоила этот метод и получила сертификат ВСВА, я обнаружила, что вербально-поведенческий подход можно разбить на простые шаги, которые помогут родителям и специалистам четко осознать, как применить вербально-поведенческую программу, чтобы помочь ребенку с аутизмом и любыми другими нарушениями или задержками развития.

Может быть, эта концепция довольно нова, но она не причуда. Вербально-поведенческий подход основан на научных принципах и во всем согласуется с учением Б. Ф. Скиннера о прикладном анализе поведения и в действительности расширяет его, включая в себя скиннеровский анализ вербального поведения.

Как аналитик поведения я разрабатываю программы прикладного анализа поведения, в том числе и вербального, для трехлетних детей, готовящихся к школе[56]56
  Американская система образования предполагает более раннее начало обучения детей в школе, обычно с пяти лет. – Примеч. изд.


[Закрыть]. Меня также просили частным порядком обследовать восьмимесячных малышей, у которых родители подозревали аутизм, и я смогла предложить им некоторые способы обучения даже таких маленьких детей с помощью вербально-поведенческого подхода. Я предлагала методики, помогающие занять ребенка и обогатить его окружение, а также выяснить, что ему нравится и что можно использовать для подкрепления его интереса к учебе. Так что никогда не рано начинать использование некоторых приемов, описанных в этой книге.

Я также разработала программы для 10-летних детей, 15-летних подростков и 20-летних юношей, которые добились улучшений благодаря обновленному мной подходу к прикладному анализу поведения.

Как сертифицированный специалист и мать 10-летнего сына-аутиста, я считаю, что на сегодняшний день вербально-поведенческий подход является наилучшим подходом к неговорящим детям с аутизмом, синдромом Дауна и другими нарушениями развития. Хотя это целиком и полностью поведенческий подход, он позволяет ребенку руководить собственным обучением, используя те вещи, которые он сочтет мотивирующими. Коммуникативные способности ребенка четко разделяются на функциональные части, упрощая программирование его речи и доступ к ней. Речи и поведению уделяется равное внимание, как двум сторонам одной монеты.

По ходу участия в вербально-поведенческой программе ребенок не только учится выражению просьб и использованию других навыков в окружающей его среде, но и проводит значительное время за рабочим столом, тренируя освоенные ранее навыки и доводя их до совершенства. Вербально-поведенческий подход несомненно использует дискретное обучение, в конечном счете беря из него все лучшее и делая его более гибким. Это позволяет вам заниматься с ребенком дома, в ресторане, в продовольственном магазине. И это позволяет инструкторам и специалистам работать с вашим ребенком в такой же манере, в какой это делали бы вы сами.

Все, кто работает с вашим ребенком, используют одинаковый набор критериев, одинаковые мотиваторы и стремятся к одной и той же цели. Поэтому ребенок сможет и будет делать успехи.

Вербально-поведенческий подход включает метод документирования и отслеживания успехов ребенка, благодаря которому вы знаете, когда менять цели и программы, чтобы ваш ребенок продолжал двигаться вперед. В целом документация не слишком громоздкая, и у вас будет много времени, чтобы заниматься с ребенком.

Эта книга написана с целью разобрать прикладной анализ поведения и вербальное поведение на более мелкие компоненты, дабы повысить эффективность ваших программ включением в них вербально-поведенческих методик.

Эта книга предназначена для того, чтобы помочь родителям найти способ сделать первый шаг или увидеть новое направление, в котором следует двигаться. Она полезна для тех, кто работает с дошкольниками и со взрослыми людьми, имеющими проблемы в сфере поведения и речи. Я надеюсь, что с помощью этой книги родители, наряду со специалистами, обогатят свои знания о прикладном анализе поведения и вербально-поведенческом подходе, чтобы эффективнее помогать своим детям.

Итак, давайте начнем.