Текст книги "Сказания о Небожителях. СФера"

Глава 9

Через некоторое время Мейлин поняла, насколько удивительным был Лан Шанью. Хотя они с ним одновременно прибыли в Храм, он обладал громадным потенциалом, превосходящим остальных новичков.

В те дни, когда у Линлин едва получалось правильно медитировать, он уже начал развивать свои духовные силы. Наблюдая за ним исподтишка, Кан Мейлин заметила, как он одним лишь взглядом заставил листья подняться из пруда, сплетаясь в диковинном танце. Потом он слегка нахмурился, и они разлетелись в разные стороны. Мейлин поспешила отвернуться, потому как Лан Шанью не любил, когда она за ним наблюдала. Как выяснилось позднее, он мало кому нравился на пике Тайшань. По крайней мере, ученики относились к нему с завистью и презрением.

– Его называют красноглазым демоненком, – украдкой призналась одна разговорчивая девушка с пика Шаньси. – Ну, знаешь, сестрица Кан, поговаривают о том, что он очень дикий и непримиримый.

С этим Кан Мейлин поспорить не могла, вспоминая его резкие слова.

– Но, – неожиданно собеседница улыбнулась, – думаю, дело в его внешнем виде. Этот Лан Шанью похож на того, кто добьется высот в культивировании силы. Даже сам Старейшина Юй Чан-Лун стал наставником новичка-заклинателя. А это, уж поверь, о многом говорит.

В итоге все упиралось в банальную зависть. Кан Мейлин много сплетен слышала о Шанью, но главное, что она поняла: он отличался крайне мстительным нравом и не боялся вступать в конфронтацию со старшими. «Что ж, он, по крайней мере, не дает себя в обиду», – мысленно вздохнула Кан Мейлин. Она не знала, по какой причине Лан Шанью ей так интересен. Наверное, все дело в том, что как раз он-то и похож на легендарных Бессмертных. За ним было интересно наблюдать, и Линлин приходила в тайное место, надеясь вновь встретиться с юным злодеем. Иногда ей это удавалось, а однажды она застала у пруда странную сцену.

Туда пришла красивая девочка. Она смотрела на безразличного Лан Шанью блестящими глазами и, набравшись смелости, вдруг произнесла:

– П‑послушай, не хотел бы ты… вместе заняться культивацией?

Кан Мейлин, наблюдавшая за происходящим из кустов, удивленно нахмурилась. О чем она говорит? Разве можно совершенствоваться вдвоем? Странно, что никто об этом не упоминал.

Красные глаза Лан Шанью вспыхнули, и он неожиданно резко процедил сквозь зубы:

– Меня действительно раздражают такие бесполезные и порочные создания, как ты. Убирайся.

Когда-то он так же гнал прочь Линлин, но в этот раз он был в разы злее. Незнакомка побледнела, всхлипнула и убежала, пытаясь скрыть струящиеся слезы. Кан Мейлин не знала, стоит ли ей выбираться из укрытия в такой щекотливый момент. «Она будто в любви ему призналась, а ее отвергли».

– Опять ты? – холодный голос Лан Шанью раздался над ее головой.

В этот раз он не удивился, но в глубине его глаз мелькнуло какое-то странное, болезненное выражение.

– Эм… Да, прости, я не хотела подслушивать, – смущенно пробормотала Кан Мейлин, которую обнаружили второй раз подряд.

Шанью закатил глаза и коротко фыркнул, занимая свою извечную позицию у пруда. На самом деле, Линлин очень хотелось с ним поговорить, но она чувствовала его нежелание. В итоге она вздохнула и отказалась от своей затеи, усаживаясь в позу лотоса. Она вновь попыталась почувствовать тот самый духовный корень, но, как и в предыдущие разы, ничего особенного не выходило.

– Ты делаешь неправильно. – Высокомерный голос Лан Шанью вывел ее из созерцательного состояния.

На секунду Кан Мейлин решила, что ей показалось, и на самом деле Шанью не говорил с ней. Но…

– Ты ничего не добьешься таким образом, – уверенно произнес он, сверля ее раздраженным взглядом.

– Я… – голос Мейлин невольно дрогнул.

Слова Лан Шанью из прошлого настигли ее вновь: «Тц… Настолько бесполезная и никчемная». Он нахмурился, словно принимал решение, и, наконец, встал, приближаясь к Линлин. В тот момент она даже немного испугалась, глядя на него большими глазами.

– Ты только делаешь вид, что медитируешь. На самом деле, тебя не оставляют лишние мысли, ненужный хлам, – строго заявил Лан Шанью, опускаясь на корточки перед ней.

– Н‑но я пытаюсь! – попыталась возразить Кан Мейлин, но сразу же смолкла под его испытующим взором.

– Нужно очистить сознание от всего, – холодно отчеканил Лан Шанью. – Прислушайся к каплям воды, журчанию пруда, шелесту бамбука. Почувствуй окружающую природу. Представь, что ты сама являешься хрупким деревом, вросшим в землю.

То, что он говорил, звучало несколько иначе, чем слова наставников, но Мейлин вдруг инстинктивно поняла, что это верный путь.

– Твой атрибут – ветер, не так ли? – спокойно уточнил Шанью, а затем продолжил. – Тогда тебе легче всего прислушаться к нему. Ощути силу, циркулирующую в мироздании.

Его голос завораживал, и, признаться честно, Кан Мейлин поймала себя на том, что ее разум очищается против воли. А потом Лан Шанью несильно (но ощутимо!) щелкнул Линлин по лбу.

– Ау-у! – обиженно вскрикнула она.

– Постарайся, Кан Мейлин, – равнодушно подытожил он, резко поднимаясь и возвращаясь на отдаленное место у пруда.

«А? – едва не воскликнула она, приоткрыв рот. – Он знает мое имя?»

Должно быть, Лан Шанью запомнил его, услышав от других, но… Ей все равно стало приятно.

* * *

Удивительно, но простые советы «демоненка» оказались крайне эффективными. Со временем Кан Мейлин поняла, что многочисленные книги по медитации твердили ей о том же. Но именно Лан Шанью смог объяснить все так, что она наконец поняла. Тот день, когда Линлин смогла подняться на первую ступень совершенствования духа, запомнился ей очень хорошо. Впервые за долгое время она очистила разум от лишних волнений.

Она только лишь тонкое деревце, которое колышет неспокойный ветер. Ветер трогал ветви дерева, ерошил траву и гнал реки. Кан Мейлин чувствовала приятное блаженство и какой-то детский восторг, поднимаясь вместе с ветром выше гор. А потом она неожиданно опустилась к корням воображаемого дерева и, наконец, ощутила… Почувствовала ту самую искру духовной силы. Она была крохотной, всего один росточек. Но Мейлин любовно снабжала его энергией мироздания, чувствуя, как этот росточек становится больше и сильнее. Удивительное, ни с чем не сравнимое ощущение.

Когда она вернулась на пик Шаньси, то чувствовала себя обновленной, будто заново родилась. А на следующий день ее позвал Ван Линг.

– Мастер. – Линлин смущенно поклонилась, подавляя зевок.

– Тебя хочет видеть лидер Си Вэй-Тин, – строго проговорил Ван Линг. – Пойдем же. Не стоит заставлять его ждать.

В тот момент Кан Мейлин заволновалась. Она не сделала ничего дурного, но все равно подспудно нервничала. Си Вэй-Тин ждал ее в святилище. Хитрый лис выглядел добродушно, но в глазах его все также проскальзывали лукавые искорки, словно он только что всех знатно облапошил.

– С‑старейшина. – Кан Мейлин вновь поклонилась, не прекращая нервничать.

– А, Кан Мейлин, – старик усмехнулся, с весельем разглядывая ее, – не стоит так нервничать, дитя. Я лишь узнал о том, что ты достигла определенных успехов в культивации энергии. Это верно?

Линлин посмотрела в глаза лидеру пика и, наконец, робко кивнула.

– Прекрасно! – Си Вэй-Тин не скрывал довольства. – Ты весьма быстро справилась с задачей. Конечно, твой путь только начинается.

Она ощутила стыдливое чувство вины. В конце концов, ей помогли даже с этим.

– Думаю, тебе пора принести клятву пику Шаньси, после чего имя Кан Мейлин занесут в реестр учеников Храма, – спокойно проговорил Вэй-Тин.

– Старейшина, – несмело возразила Мейлин, прикусив нижнюю губу. – Я… Достигла успехов только благодаря помощи извне.

– О? – Си Вэй-Тин лукаво прищурился. – Уж не Лан Шанью ли помог тебе?

Она вздрогнула и, чуть погодя, решительно кивнула. Неожиданно лидер легко рассмеялся и покачал головой:

– Такая честность… Я знал об этом, Кан Мейлин. Тебе действительно повезло, что подающий надежды заклинатель Лан направил тебя на путь истинный.

И все? Линлин с недоверием посмотрела на лидера. Неужели ее не накажут?

– Не переживай по пустякам, сестра Кан, – спокойно произнес Ван Линг. – Одни люди прислушиваются к советам и находят верный путь, иные же не поймут и прямого направления.

– Верно, – кивнул Си Вэй-Тин. – Пойдем, дитя. Время принести клятву.

Та самая клятва имела сакральное значение для всего Храма Небожителей. Ты обращаешься к высшим, обещая совершенствоваться на благо людей и защищать идеалы добросовестности. Досконально неизвестно, была ли кара за нарушение данной клятвы, однако большинство мастеров загадочно говорили о том, что «со временем всякое грехопадение будет наказано». Одним словом, не стоит рисковать, становясь клятвопреступником. Конечно, Кан Мейлин и не собиралась так поступать. Несмотря на ее опасения, сама клятва не заняла много времени. Линлин просто прочитала текст из старинной книги и преклонила колени в святилище. Удивительно, но слова клятвы быстро стерлись из ее сознания, оставляя лишь наметки общего смысла.

– Итак, – Старейшина таинственно улыбнулся, – ты уже успела ознакомиться с пиком Шаньси, дитя. На чем именно ты хочешь оттачивать свое мастерство?

Кан Мейлин сдержала взволнованный вздох. Ей разрешат заниматься артефактами? Ох, это потрясающе! Конечно, она не надеялась на то, что сразу сделает нечто стоящее, но, по крайней мере, Мейлин сможет почувствовать себя полезной.

– Я… – на секунду она задумалась.

Было бы ложью сказать, что до этого она вовсе не думала о подобном. На самом деле, Линлин довольно долго пребывала в раздумьях. Одно время она хотела заняться кузнечным делом, поддерживая работу отца, но…

– Не торопись, у тебя предостаточно времени на раздумья, – утешительно проговорил Ван Линг, проницательно глядя на Мейлин.

– Н‑нет, я решила. – Она тихонько вздохнула. – Позволите мне заниматься запечатывающими свитками?

Свитки несли в себе удивительную силу. В них можно было «запечатать» оружие, духа или даже заклинание. Это направление не считалось самым редким направлением для артефакторов, но, безусловно, подобные свитки всегда пользовались популярностью.

– Неплохой выбор, – улыбнулся Си Вэй-Тин, задумчиво почесывая подбородок. – Атрибут ветра способствует улучшенному владению свитками. Это хороший путь, Кан Мейлин. Твоим мастером-наставником станет Шао Лилинг. Именно она является лучшей по части свитков.

Ван Линг слегка нахмурился, посмотрев на Старейшину.

– Уж прости, Ван Линг, – усмехнулся Си Вэй-Тин, – у тебя и без того учеников предостаточно.

– Я не смею противиться, мастер, – с легким сожалением склонил голову молодой мужчина.

Но Кан Мейлин было не до этого. Она была совершенно счастлива от того факта, что ей предстоит обучение ремеслу. Ей хотелось поскорее познакомиться с мастером Шао и заняться загадочными свитками.

– Продолжай самосовершенствоваться, Кан Мейлин, – ободряюще улыбнулся Си Вэй-Тин.

Когда Мейлин ушла, улыбка спала с его губ. Ван Линг посмотрел на старого мастера и уточнил:

– Почему вы не предостерегли ее насчет Лан Шанью?

– Потому что он ничего не сделал. – Старейшина беспечно пожал плечами, рассеянно осматривая святилище.

– Но… – Ван Линг нахмурился. – Этот юноша. Его потенциал огромен, но вы сами говорили…

– Я помню, что говорил, Ван Линг, – качнул головой Вэй-Тин, – но у каждого должен быть шанс на спасение. Возможно, мы ошибаемся. Так или иначе, есть провидение, которое мы не в силах остановить.

– Это… – Ван Линг нахмурился и, наконец, смиренно кивнул. – Вы правы, мастер.

* * *

Кан Мейлин очень хотела увидеть Лан Шанью. Она хотела выразить свою благодарность, но он не появлялся у пруда уже несколько дней. Наконец, на третий день Линлин заметила его, задумчиво сидящего у воды.

– Лан Шанью! – позвала она и подбежала ближе, слегка запыхавшись.

Он привычно нахмурился, словно не желал ее видеть, но это не помешало Линлин взять его за плечи и выпалить:

– Спасибо тебе! Большое спасибо за помощь! У меня получилось!

В тот момент Лан Шанью, кажется, был шокирован. Его алые глаза смотрели на Мейлин так рассеянно, словно он не мог ее узнать. Наконец, он медленно произнес:

– За что ты меня благодаришь?

Но Кан Мейлин не смутилась.

– Твой способ культивирования сработал! Теперь меня официально признали ученицей. Я… я так счастлива.

Юный заклинатель закатил глаза и пренебрежительно фыркнул:

– Такая наивная.

Хотя его слова звучали грубо, Кан Мейлин больше не обращала внимания на подобное. Она твердо решила, что Лан Шанью хороший.

– Не смей беспокоить меня по подобным пустякам, – высокомерно заметил он, будто бы догадавшись, что Линлин все еще не собирается убегать прочь в слезах.

– А… А что у тебя с лицом? – В тот момент она заметила синяк под глазом Лан Шанью и забеспокоилась.

– Не твое дело, – холодно процедил он, напоминая рассерженного волчонка. Тогда Кан Мейлин вспомнила, насколько сильно его не любили на пике Тайшань.

– Давай помогу, – сразу же предложила она, – я сбегаю к целителям и…

– Я помог тебе из секундной прихоти, просто от скуки. – Лан Шанью сузил алые глаза, пронзая ее недовольным взглядом. – Не для того, чтобы ты строила из себя хорошую девочку.

Кан Мейлин посмотрела на него с искренним недоумением:

– Я знаю.

– Что? – нахмурился Лан Шанью.

– Я знаю, что ты сделал это, не преследуя цели подружиться. – Она смущенно улыбнулась. – И, конечно, для тебя подобное совсем не сложно, но… Послушай, я просто хочу помочь. Синяки, должно быть, болят.

Шанью смотрел на нее пристально и подозрительно, будто пытался углядеть что-то. Но в итоге смирился и лишь раздраженно фыркнул.

– Мне не нужны лекарства. Я могу залечить синяк при помощи культивирования. Останется лишь внешний недолговечный след.

Глава 10

Как и ожидалось, Лан Шанью был удивительным. Хотя Кан Мейлин не могла похвастаться всеобъемлющими знаниями, но она понимала, что для заживления ран требуется очень высокий уровень концентрации и духовных сил. Она могла лишь предположить, что «демоненок» преодолел несколько ступеней совершенствования разом.

– Полезнее пользоваться помощью целителей, – нахмурился брат Ван, когда она украдкой спросила его об этом, стараясь не выдать Лан Шанью.

– А когда я так смогу? – невольно вырвалось у нее.

– Я не могу сказать тебе, – качнул головой Ван Линг, а после пояснил: – не у всех есть предрасположенность к самолечению. Конечно, на высших ступенях почти все получают возможность черпать духовную энергию, насыщая ею тело, но до достижения определенного уровня правильным считается искать помощи лекарей.

Кан Мейлин тихонько кивнула. Может, Лан Шанью соврал ей? Или все же сказал правду? Если это не ложь, то она могла лишь восхититься им. Ей, скорее всего, подобных высот не достигнуть. «Рожденный ползать летать не может», – вспомнились слова из мудрой книжки. С другой стороны, как часто он пользовался подобным? Линлин подумала о том, насколько плохо к нему относятся на пике Тайшань, и вздохнула с сожалением. Однако совсем скоро у нее появились другие причины для сожалений.

Потому что она познакомилась со своей наставницей, Шао Лилинг. Эта женщина выглядела молодо, будто ей самой не больше семнадцати лет. Однако, на самом деле, Лилинг имела ранг младшего мастера пика Шаньси. Коренастая и низенькая, она казалась даже чуть ниже Кан Мейлин, которая была подростком. У Шао Лилинг были короткие каштановые волосы, вечно связанные в растрепанный хвост, а черные глаза смотрели настолько колко, что становилось не по себе. Линлин подумалось, что эта женщина похожа на тот типаж книжных персонажей, которые любят создавать проблемы из воздуха. И не ошиблась. Проблемы начались с первой же встречи.

– Здравствуйте, наставница Шао! – Кан Мейлин низко поклонилась, сложив ладони в приветственном жесте.

Однако ответ задержался на десяток секунд, прежде чем Шао Лилинг неприязненно фыркнула:

– Наставница? Как самонадеянно! Я не признаю тебя своей ученицей, пока ты не докажешь свой талант.

Уже в тот момент Мейлин поняла, что просто не будет. Она знавала таких женщин, которые готовы цепляться за каждую мелочь, чтобы принизить соперницу. Правда, то было в деревне.

– Безрукая! Твой почерк просто ужасен. Как ты собралась запечатывать свитки с такими навыками? Я очень разочарована, ученица Кан! – бесконечно ярилась Шао Лилинг во время их первого занятия. Казалось, ей не нравится абсолютно все!

Кан Мейлин чувствовала себя разбитой. Если Линлин совершала ошибку, ее осуждали. Из-за этого она начинала нервничать и ошибалась еще больше, отчего ярость Лилинг только возрастала.

Первое, второе… Десятое занятие. Ничего не менялось.

– Отвратительно. Перепиши! Кто так смешивает чернила? Твой уровень ниже дна, ученица Кан! Впрочем, на что я надеялась, обычная деревенская девочка.

Руки Кан Мейлин дрожали от перманентного стресса и бессилия. Она боялась попадаться на глаза своему учителю. И ей некому было излить свои печали. Остальные младшие ученики ограничивались скупым сочувствием, и Линлин не хотела их донимать понапрасну. Изменить что-либо мог Ван Линг, который был старшим мастером, но, даже заметив состояние девочки, он лишь проронил:

– Старайся лучше, Кан Мейлин.

И это стало последней каплей. После очередного тяжелого занятия она убежала на пик Тайшань, чтобы перевести дух. Бамбуковая роща казалась совершенно безмятежной, и Линлин не думала, что расплачется сразу же, как только войдет в ее пределы. Она считала себя достаточно стойкой, но на сей раз у нее просто не осталось сил. Она размазывала слезы по щекам и тихонько всхлипывала, пытаясь унять предательскую дрожь. Слова Шао Лилинг продолжали звучать в ушах Мейлин, доводя ее до отчаяния. «Бесполезная… Деревенская девчонка… Отвратительно». Ей казалось, что голос наставницы въелся в сознание, уничтожая все надежды Кан Мейлин на светлое будущее.

Треск ветки рядом заставил ее поднять заплаканный взгляд. Она увидела перед собой напряженного Лан Шанью и сдавленно всхлипнула, решив, что мешает ему заниматься.

– Я… Я сейчас…

«Сейчас уйду», – хотелось сказать ей, но Мейлин не смогла договорить, продолжая плакать. Лан Шанью рвано выдохнул и раздраженно цокнул языком, но не ушел. Вместо этого он резко проговорил:

– Прекрати. Чего сырость разводишь?

– Потому что… Потому что ты, Лан Шанью, был прав. Я бесполезная, – всхлипнула Линлин, плавая в собственной горечи.

Шанью замер, словно эти слова ему особенно сильно не понравились, а потом заявил:

– И что с того? Теперь бесполезно сожалеть. Ты уже часть Храма Небожителей.

Ресницы вокруг голубых глаз Мейлин задрожали, когда она посмотрела на него. Он поджал губы, но упрямо продолжил:

– Я имею в виду… Тысячи демонов, возьми себя в руки! Если уж прошла испытание, борись, глупая.

От неожиданности Кан Мейлин перестала плакать и притихла, с удивлением глядя на юного заклинателя.

– Моя наставница. Думаю, я ей не нравлюсь.

– Ты поэтому плакала? – Лан Шанью закатил глаза. – Любят же женщины мутить воду, почем зря.

Настала очередь Кан Мейлин хмуриться.

– Но я… Я правда не знаю…

А потом она запнулась, потому что ей отчего-то стало стыдно.

– Просто смирись, Кан Мейлин, – усмехнулся Лан Шанью. – Люди – мешки с дерьмом. Всегда найдутся те, кому ты не будешь нравиться.

Он выражался грубо, но это, признаться честно, по-своему утешило Мейлин.

– Получается, для кого-то я тоже мешок с дерьмом? – невольно улыбнулась она.

Лан Шанью насмешливо фыркнул:

– Истинно так.

Кан Мейлин рассмеялась и, стирая со щек слезы, даже забыла, из-за чего начала так горько плакать. В конце концов, да, ей вечно будут встречаться те, кто настроен негативно по отношению к ней. Если она сдастся, то лишится всего.

– А ты? – неожиданно выпалила она, прикусив нижнюю губу. – Как ты поживаешь?

Она, конечно, имела в виду его синяки и побои. Лан Шанью дернул плечом, будто его подобные вопросы раздражают, и высокомерно заявил:

– Я достаточно талантлив для того, чтобы справиться с проблемами.

Удивительно, но Кан Мейлин не обиделась, хоть и уловила намек. Складывалось впечатление, будто Лан Шанью постоянно защищается. И от нее в том числе. Он явно никому не доверял. И Линлин не могла осуждать его за это.

– Эй, Лан Шанью, – окликнула она, когда он решительно направился прочь.

– Что еще?

– Я… могу приходить сюда в дальнейшем? – глупо пробормотала Кан Мейлин, смутившись.

Это тайное место было ее единственным утешением в сложные моменты, но она чувствовала потребность узнать мнение Шанью. И вновь он закатил глаза, усмехнувшись:

– Второй раз… Ха-ах. Тебе нравится это место? – Дождавшись неуверенного кивка от Мейлин, Лан Шанью заключил: – Тогда приходи.

А потом ушел, столь же гордо, как и всегда.

* * *

Не сказать, что все проблемы Линлинрешились после разговора с Шанью. Однако она нашла в себе силы продолжить обучение с наставницей и старалась прислушиваться к ее «советам». За бесконечными упреками Шао Лилинг было трудно разглядеть рациональное зерно, однако же иногда она поправляла Кан Мейлин, и та старалась запоминать ее слова, практикуясь в свободное время.

Самой важной частью свитков оставались правильно нарисованные символы. Именно в них запечатывалось «нечто». Поэтому Мейлин понимала, что придирки наставницы Шао к ее почерку вполне оправданы. Движения кисти должны быть безупречными, чтобы рука ни разу не дрогнула, чертя очередной символ. К тому же, Кан Мейлин иногда в них путалась. Дело в том, что для запечатывающих свитков использовались более ста символов и рун, некоторые из них пришли из далекой древности. Добавил лишний завиток? Чуть изогнул прямую линию? Свиток можно считать испорченным.

– Пойми же ты, наконец! – шипела Шао Лилинг. – Запечатывающие свитки отнюдь не простое ремесло. Одна ошибка – и он не сработает или даст противоположный эффект.

Только выучив наизусть обилие символов и рун, Кан Мейлин смогла бы самостоятельно их комбинировать. Хотя, ей до этого уровня еще расти и расти. На начальных этапах она лишь пыталась повторить простейшие вариации, созданные учительницей Шао.

Каждый раз Кан Мейлин выходила с занятий, чувствуя, что ее руки распухли от постоянной практики. Рукава были вечно измазаны в чернилах, и она тихо радовалась тому факту, что за одеждой не приходится следить самостоятельно. Стиркой и готовкой занимались слуги Храма Небожителей из внешних пределов. Линлин редко встречала кого-то из них. Судя по всему, им не разрешали долго присутствовать на пиках. К мастерам приставляли личного слугу, что считалось очень почетным, но и те вели себя неприметно. Иной раз Мейлин задумывалась о том, что она так же могла стать служанкой Храма, если бы не лидер Си. И эти мысли заставляли ее трудиться еще усердней.

После сытного ужина в компании других младших учеников она хотела бежать практиковаться, но ее остановили.

– Мастер Шао так мучает тебя? – нахмурилась одна девочка по имени Ю Шун.

На пике Шаньси Ю Шун считалась одной из самых способных учениц. Хотя она совсем недавно прибыла в Храм (чуть раньше Кан Мейлин), ее чрезвычайно высоко ценили. Линлин старалась не завидовать Ю Шун, однако же тихо вздыхала про себя, зная, что той дозволили стать ученицей Ван Линга. А это значит, что Шушу станет мастером артефактов из нефрита, что считалось очень редким и почетным.

Говоря об их отношениях с Мейлин… Ю Шун, в каком-то смысле чувствовала ответственность за непоседливую Кан Мейлин и потому периодически опекала ее. Линлин не противилась, лишь одна вещь ее немного смущала. Ю Шун казалась очень амбициозной. Она будто относилась к таким людям, которые настолько работоспособны и горды, что прошибут любое препятствие на своем пути. Мать всегда советовала Мейлин остерегаться подобных личностей.

«Рады они тебе, или же ты им не нравишься – не столь важно. Тот, кто ради собственных амбиций готов на все, бесспорно опасен», – твердо говорила Вейло Иинг.

Конечно, Кан Мейлин не считала Шушу плохой. Просто вела себя осторожно, на всякий случай. Вот и сейчас она вздрогнула, отвечая крайне уклончиво:

– Ну… Не совсем. Я сама стараюсь практиковаться, оттачивая навыки.

Ю Шун поджала губы и недовольно вздохнула:

– Ты такая легковерная, сестрица Кан. Очевидно же, Шао Лилинг изводит тебя почем зря. Впрочем, у нее и без того плохая репутация на пике Шаньси.

Ю Шун гордо задрала подбородок, будто подчеркивая факт, что у нее-то репутация на высшем уровне.

– Р‑разве? – удивилась Кан Мейлин. – Я думала, мастер Шао сведущая…

– У нее есть талант, – не стала спорить Ю Шун, подаваясь вперед, – но она очень сложный в общении человек. И поэтому ее мало кто любит.

– О, вот как? – насмешливый голос над их головами заставил Ю Шун чуть удивленно отпрянуть.

Кан Мейлин закрыла глаза, тихо вознося молитвы богам. Она уже поняла, что Шао Лилинг услышала сплетни о себе, что грозит новыми проблемами.

– Злословие за спиной мастера не красит тебя, Ю Шун, – сурово припечатала Лилинг, прожигая недовольным взглядом обеих девочек.

Ю Шун склонила голову, будто бы раскаиваясь, однако ее плечи даже не поникли. В свою очередь, Кан Мейлин предчувствовала беду.

– Ученица Кан, за мной! – рыкнула Шао Лилинг, мотнув головой.

Линлин подчинилась без каких-либо пререканий, ощущая горькую несправедливость. Ну за что? Она ведь не говорила ничего плохого! Но теперь из-за Ю Шун ее отношения с наставницей испортятся еще сильнее. Нужно было сразу уйти.

– Я питала некоторые надежды насчет вашей старательности, ученица Кан, – гневно выпалила Шао Лилинг, когда они немного отошли, – но что я вижу? Похоже, вам нужен другой, более «простой» в общении учитель.

– Нет! Я не… – отчаянно воскликнула Кан Мейлин, но замолчала под едким испытующим взором.

– Завтра я поставлю этот вопрос перед Старейшиной Шаньси, – фыркнула Шао, – вы свободны.

«Полный провал», – грустно подумала Мейлин. Что за дурацкая ситуация?

Ночью она практически не сомкнула глаз, лихорадочно думая над тем, как же искупить вину перед Лилинг. Но увы, ничего не приходило в голову. На следующее утро Кан Мейлин вызвал Ван Линг. Так как он считался заместителем Старейшины, она примерно осознавала, по какому поводу ее зовут. «Меня выгонят? Или заставят вымаливать прощение на коленях?» Ответить на это мог лишь сам брат Ван.

– Кан Мейлин, ты действительно сплетничала о наставнице? – прямо спросил Ван Линг, и в его голосе не было привычного тепла.

Мейлин содрогнулась всем телом, но тихо призналась:

– Это недоразумение. Я не… Я только лишь слушала, желая узнать больше о наставнице.

Ван Линг нахмурился и внезапно вздохнул:

– Что ж, многие неверно воспринимают ее характер. Она действительно бывает очень резкой. Но я верил, что ты сможешь справиться со всеми трудностями.

Он казался обеспокоенным, и в тот момент Линлин поняла, что ее не собираются ругать.

– Учительница Шао… Она ведь не плохая? – тихо спросила она.

Ван Линг усмехнулся:

– Конечно. Она очень целеустремленный человек. Но, знаешь, Шао Лилинг всю свою жизнь пыталась справиться с предрассудками. Девочка из глухой деревни, она ничего толком не умела и, конечно, успела столкнуться с недобрыми словами других людей. К счастью, в дальнейшем ее талант расцвел ярким цветом.

– Что? – удивилась Кан Мейлин. – Она из деревни?

«Впрочем, на что я надеялась, обычная деревенская девочка», – слова самой Лилинг всплыли в памяти, но теперь звучали по-иному.

– Да… – задумчиво проронил Ван Линг. – Ох и непросто ей пришлось. Она ведь даже писать не умела, когда попала сюда. Нас с ней постоянно противопоставляли друг другу, оттого сестрица Шао до сих пор не особо переносит мое присутствие рядом.

Он резко замолк, прервав поток откровений, но Кан Мейлин уже все поняла. Ее наставница, оказывается, была очень трудолюбивым человеком.