Текст книги "Ожившая легенда. Ловушка вампира"

– Что, сестренка? Не терпится отправиться дальше? – спросил меня Паша.

– Да, хочется, чтобы эта поездка поскорее закончилась! – сказала я и, взяв в руки книгу, встала из-за стола и направилась к машине. Сзади меня я слышала еще пару фраз, направленных в свой адрес, но не обращала на это внимание.

– Что с ней? – спрашивала мама.

– Да она зануда! – объяснял ей мой старший брат. – Она как старуха, вечно бубнит. И если бы не мы, она сидела бы на лавочке и читала все дни напролет и кроме своих книг больше ничего не видела бы.

– И в кого она такая? – удивлялась мама. Зачем ей было притворяться участливой матерью? А может она просто была возмущена моим непослушанием? Я не хотела особо раздумывать над этими словами.

Мы сели в машину и тронулись вперед. В этот раз я не стала открывать книгу, а просто смотрела в окно, на мелькающие деревья. Мы приближались к жилой местности. Та картина, которую я увидела, несколько отличалась от моих представлений. Ощущение некоей деревни, хоть и построенной в красивом месте, наполненном яркими красками. Дома стояли старые, заброшенные, в основном деревянные. Ощущение складывалось, будто люди, ранее жившие здесь, убежали второпях от настигшей их напасти, возможно, именно про нее рассказывал старик, когда говорил о покинутой людьми местности. Двери нараспашку открыты, мебель, что виднеется сквозь окна, брошена, цветы на окнах стоят, а точнее лежат, завядшие без необходимого им ухода. А еще от некоторых дворов, мимо которых мы проезжали, ужасно смердело. Неужели, как и цветы, были брошены умирать без воды и еды домашние животные, привязанные или закрытые там, откуда не могли выйти без посторонней помощи? В душе все переворачивалось от явившихся взору картин. Что могло заставить людей так поступить? Невольно бросало в дрожь. Что нас ждет впереди? Надеюсь, мы не столкнемся с тем ужасом, что пришлось испытать бывшим жителям этого странного места.

Если бы можно было вычеркнуть из памяти картины брошенных умерших домов, то красота окружающей природы могла бы проникнуть глубоко в сердце с ее яркой зеленью вокруг, широкими полями, уходившими вдаль, словно нарисованный яркими красками ковер, небольшими холмами, тут и там создававшие особую теплоту пейзажу, и светлым нежно-голубым небом. Наверно ничто более не могло бы сравниться с такими живыми красками природы этого места. Мне казалось, что это резкое несоответствие не могло предвещать ничего хорошего.

– Чем здесь так воняет? – не удержался от комментария Паша.

Я повернулась в его сторону. Он выражением своего лица показывал свое ужасное недовольство, наморщив до предела нос. Тема смотрел на брата и копировал его поведение, морщась и оголяя свои маленькие зубки. Родители никак не отреагировали на заявление Паши. Он повернулся на Тему и засмеялся от реакции мальчика. Тема улыбнулся в ответ и сложил руки себе на коленки.

Дома мы проехали, и стало намного легче дышать. Теперь ничто не омрачало окружающей нас природы. Мама достала фотоаппарат и стала периодически делать снимки. Часто результаты своих работ она выкладывала в приложении в конце своей книги об очередном путешествии, некоторые она выкладывала на свою страницу в социальных сетях, чтобы поделиться впечатлениями и рассказать о том, что готовится очередная книга – удивительная, увлекательная и, что самое ценное, правдивая, наполненная множеством необычных фактов. Мальчики вновь стали играть в свои планшеты, а отец все также спокойно смотрел на серую гладь дороги.

Глава 3. Город цветов

Мы приближались к городу Брашов, откуда, как говорила мама, рукой подать до замка самого Графа Дракулы. После истории, рассказанной седовласым стариком – владельцем гостиницы – меня немного бросало в дрожь от понимания того, что мы находимся в центре вампирской легенды, в городе кровопийцы, что приводил в ужас всех жителей Трансильвании и даже больше, всего мира. Хотя живописность мест, через которые пролегала наша дорога, заставляла отказаться от дурных мыслей и верить в то, что это все глупые предрассудки и ничего более.

Мы въезжали в Брашов. Это был чудесный старинный город, со сказочными аккуратными домами, расставленными вдоль дороги с яркими цветными крышами. Город будто бы представлял собой огромный букет, привлекая к себе внимательные восторженные взгляды. Повсюду были рассажены клумбы с оригинальными синими цветами, вперемешку с обычным… чесноком! Довольно интересный у местных жителей вкус – сажать в центре города чеснок. Но у каждого, как говорится, свои тараканы. Я не стала заострять на этом свое внимание и просто наслаждалась открывающимся мне видом. Так мы добрались до самой легендарной достопримечательности города – черной церкви. Вид у нее был величественный, хоть и немного мрачный. Мама вылезла из машины, мы последовали ее примеру. Она все рассказывала нам про то, что вычитала из книжек про город и церковь. Отец внимательно слушал. Но, кажется, он единственный, кто проявлял хоть какой-то интерес к этой теме. Мы же с братьями упивались окружающими нас красотами не вдаваясь в подробности того когда и для кого они были построены, что случилось с ними за годы их существования и как они дожили до наших дней. На улице было довольно оживленно. Местные бегали сломя голову, будто боялись что-то не успеть. А еще они как-то странно на нас косились, я бы даже сказала, что с какой-то опаской.

– А когда мы пойдем есть? – спросил Паша, отвлекая мать от фотографирования «черной» достопримечательности. Я оценила Пашу с ног до головы и сказала:

– Вот перестанет у тебя все съеденное уходить в рост, станешь большим жирным поросенком!

– А ты как была стрекозой, так и останешься! Фу! Посмотреть не на что! – быстро ответил тот и продолжил канючить еду. Тема его поддержал, сообщив, что тоже не прочь перекусить и мы направились ко входу в симпатичного вида кафе, с надписью на английском (специально для туристов) «Завтрак» («Breakfast»). Само здание было персикового цвета, а дверь обрамляли вьющиеся по железной арке синие цветы, что смотрелось необыкновенно романтично. Дверь была деревянная, из светлого дуба. Мама потянула за круглую железную ручку и та легко подалась. Когда мы вслед за ней вошли в заведение, нашему взору предстал милый декор под дерево, только стены и потолок были выкрашены в молочный цвет. Круглые деревянные столики были аккуратно расставлены по залу в шахматном порядке и к ним приставлено по четыре, несколько отклоненных назад, деревянных стула. Возле стены располагались более вместительные столы – прямоугольные, с двумя лавочками по бокам. На каждом столе стояла белая конусообразная ваза с теми самыми синими цветами, которые мы видели в клумбах города и возле входа в кафе. А в правой стороне зала, почти в самом конце, располагалась дверь, по-видимому, на кухню, так как оттуда выходил обслуживающий персонал с подносами, полными всяких яств. Была еще одна дверь, напротив входа, но на ней не было никаких надписей, чтобы догадаться, что это. Четыре из девяти столиков были заняты, мы направились в правую часть зала, где выбрали второй столик от стены. Паша придвинул к нашему столику еще один недостающий стул, и мы замерли в ожидании, когда кто-нибудь к нам подойдет. Ожидание оказалось недолгим. К нам быстро подошла девушка в синем платье, с белым передничком и на английском языке обратилась к нам:

– Здравствуйте! Вы приезжие?

Мы с готовностью подтвердили этот факт. Тогда девушка, с горящими глазами начала описывать нам блюда их кухни, предлагая всевозможные варианты. Я чувствовала, как во мне просыпается аппетит от ее описаний блюд и запахов, витавших вокруг.

Мама заказала первая, попросив не добавлять в еду чеснок, но девушка на это странно отреагировала, взмахивая руками и доказывая, что это неотъемлемый ингредиент их кухни.

– Я все прекрасно понимаю, но я не люблю чеснок! Так что будьте любезны…

– Нет, вы не понимаете… – с мольбой в глазах причитала девушка – по вашим жилам должна течь кровь, смешанная с чесноком. Ох, я неправильно выражаюсь, но, поймите, так будет правильно. Это необходимо для вашей же безопасности.

– Я пью витамины, так что никакой грипп мне не страшен! – не сдавалась мама. Ее характер был довольно упрямым. Я бы уже сдалась уговорам этой девушки с очень добрыми карими глазами, но не мама. Если ей что-то взбрело в голову, то ее ничто не остановит.

Я не заметила, откуда появилась женщина средних лет, она стала говорить с девушкой на своем языке, та немного еще поспорила, но уступила, что я поняла по многочисленным утвердительным кивкам головы. Женщина попросила у нас прощения и удалилась, а девушка повернулась к нам с виноватым видом и сказала:

– Извините за мою настырность, это было очень невежливо с моей стороны. Мы не будем добавлять чеснок в ваше блюдо. Что еще будете есть?

Каждый сделал свой заказ, и девушка удалилась, пообещав быстро все принести.

– И что на нее нашло? – удивлялась мать, когда мы остались в кругу семьи.

– Дорогая, они просто хотели подать тебе традиционное блюдо без всяких изменений в рецепте.

– А может они просто подогревают еду, не готовят ее? – выдал свою версию Паша.

– Остроумно, братец! – не смогла сдержаться я.

Больше мы не перемолвились ни словом, пока не принесли наш заказ. Все пахло очень аппетитно. Изрядно проголодавшись, мы накинулись на блюда. Даже маленький Тема, довольно привередливый в еде, уминал ложку за ложкой. И только мама сохраняла невозмутимый вид с надменным видом разрезая еду, и долго смакуя каждый кусочек во рту. На нас то и дело поглядывали с соседних столиков, обсуждая что-то. Мне эти взгляды доставляли небольшой дискомфорт, что несколько отравляло вкус пищи. Утолив голод, я все острее стала замечать, как нас обсуждают. Мне казалось, что город был довольно посещаемый, чтобы иностранцы местным жителям были в диковинку, то ли мы настолько выделялись из общей массы?

– Где мы остановимся? – спросила я маму, чтобы как-то разрядить, создавшееся внутри меня напряжение.

Мама не спеша, прожевала очередной кусок мяса. Только потом подняла на меня глаза и с напускной улыбкой ответила:

– Дорогая, еще рано думать о ночлеге. Впереди длинный и, очень надеюсь, что плодотворный день. Мы еще успеем обойти несколько знаменитых архитектурных памятников, подышать воздухом нового для нас города.

– Ага, чесночным! – вставил свои пять копеек Паша.

Отец и Тема хихикнули в ответ на шутку сына, чему тот был очень рад.

– Жизнь слишком коротка, чтобы проводить ее в четырех стенах за страницами очередной сказки,– невозмутимо продолжала мама, будто бы не слышала саркастического высказывания сына и смех, последовавший за этим. Мне, как педагогу…

– Бывшему педагогу, – протянул нараспев Паша

– Как педагогу – еще раз повторила мама, – непременно хочется попасть сегодня в музей румынской школы. Там невероятное собрание книг.

– Ага, специально для тех, кто не знает румынского языка, – засмеялся Паша. Его тут же поддержал Тема, не столько из-за самой шутки, сколько из-за привычки потакать брату, как ближайшему образцу для подражания. Отец тоже невольно улыбнулся. Мы с мамой сохраняли невозмутимость.

– Как раз для таких, как мы, есть что почитать. Там хранится первая русскоязычная библия, напечатанная Федоровым.

– Милая, ты и нашу-то библию не считала до дыр, стоит себе на полке шкафа никем не тронутая, – сказал папа, но тут же осекся от брошенного на него грозного взгляда.

– Также непременно посетим музей на Ратушной площади. Каждый из вас сможет найти там для себя небольшой сувенир, я не поскуплюсь приобрести его для вас, – она улыбнулась собственному величию. Гордая тем, что может позволить себе разбрасываться деньгами. Мама никогда не могла удержаться от упоминания о своих финансовых успехах. Братья дружно захлопали в ладоши. Думаю, Паша воспользуется случаем выбрать что-нибудь подороже, и больше напоминающее очередной гаджет, чем магнитик на память.

После сытного обеда, хоть и немного запоздалого, мы поднялись, отряхнулись. Паша повел Тему в уборную комнату, дорогу к которой услужливо показала нам та самая девушка спорившая с мамой. Мама пошла туда же подкрасить губы. Она любила яркий красный цвет помады, который очень подходил к ее волевому темпераменту. Мы с папой остались наедине. Повисло гробовое молчание – что он, что я были не особо словоохотливы. В это время к нам подошла официантка, которая только что отвела остальных в уборную, и начала с нами беседу, оглядываясь по сторонам. Думаю, она боялась возвращения нашей «добытчицы», и старалась рассказать нам что-то до ее прихода. Искренность и тревога в глазах девушки не давала мне повода усомниться в ее добрых намерениях, поэтому я постаралась внимательно выслушать ее, пусть она и говорила с ужасным акцентом.

– Вы должны меня выслушать. Извините, что я вот так навязываюсь. Я беспокоюсь. Столько детей… Жалко, если… Как бы вам объяснить, вы ведь совсем мне не поверите.

– Откуда вы так хорошо знаете наш язык? – вмешался папа.

– О, язык. У нас есть русский. Он научил нас, – она не стала вдаваться в подробности и заговорила о самой сути. – Вы не должны быть на улице после темноты, хм, захода солнца, – уточнила она. – Это опасно! И вы должны взять с собой чеснок!

В этот момент она схватила мою руку, смотря мне прямо в глаза. Первая моя реакция на неожиданное прикосновение была отпихнуть руку незнакомой мне девушки, но она крепко сжала мое запястье. Я напряглась. Девушка раскрыла мне ладонь и вложила другой рукой дольки чеснока. Я опустила голову, чтобы взглянуть на них. Там было 5 головок. Она сжала мою ладонь со странным сувениром и с одобрением улыбнулась. Я кивнула и вымолвила слова благодарности. Девушка повернулась на отца и с еще большей мольбой в голосе попросила не задерживаться, добавив, что мы можем найти приют в этом же здании. После этого она развернулась и убежала на кухню.

Я посмотрела на отца. Мне была интересна его реакция. Он пожал плечами.

– Они здесь странные. Верят в свои бредни. Только не бойся ничего, это всего лишь глупые сказки. Легенды. Может потому что местные жители в них так верят, Румыния остается одной из самых посещаемых иностранцами стран. – Он посмотрел на мой сжатый кулак и добавил: – это можешь выкинуть, она не видит. Нечего таскаться по городу с дольками чеснока в руке.

– Не могут же они себя так вести из-за каких-то легенд… – предположила я.

– Только не говори, что веришь в это! Возможно, их поведение вызвано стремлением обернуть сказку былью, привлечь больший поток иностранцев.

Я отвернулась, чтобы показать, что разговор закончен, тем более к нам приближались остальные члены семьи. Я вспоминала выражение лица этой девушки. Она была искренна. Не думаю, что можно так претворяться. Незаметно для окружающих, я положила дольки чеснока в карман джинс и взяла со стола свою книгу. После этого я поднялась, готовая к бесконечным скитаниям по достопримечательностям этого города до самой темноты.

– Алена, ты какая-то загадочная сегодня… – оценивающим взглядом прошлась по мне мама.

Было удивительно уже то, что она заметила во мне какие-то перемены. Возможно события ночи и рассказы местных жителей не могли не отложиться в закромах моего подсознания и теперь озадаченность с легким оттенком страха проступают на лице слишком явно для взгляда окружающих.

– Пошла бы подрумянилась!

На этом ее забота была закончена. А я уже начала беспокоиться, что в ней просыпается материнский инстинкт, но, видимо, это было невозможно. Зато брошенная ею фраза не могла остаться незамеченной для моего старшего брата. Подтрунивание надо мной являлась главной и, наверное, основной миссией его существования.

–Она всегда бледная амеба! Подстать своей любимой героине.

– Замолкни! – пыталась прервать я издевательства брата.

– Что такая злая, Эдварда своего не дождалась? Не беспокойся, ты даже для него будешь слишком бесцветной!

Я больше не стала вестись на его приколы, и пошла следом за родителями, взяв Тему за руку. Малыш внимательно на меня посмотрел, не забывая перебирать ногами, и изрек:

– Не слушай Пашу, он шутит. Ты очень красивая!

Я не смогла не улыбнуться. Несмотря на влияние брата, он оставался самым милым ребенком, которого мне приходилось видеть. Его комплимент стоил для меня тысячи других, потому что Тема еще не умел врать, а от его нежного голоска тепло расплывалось по всему телу.

– Спасибо, Артемочка! А ты самый красивый мальчик, которого я знаю!

Довольная улыбка появилась на лице братика. Он потянул меня вперед, так как мы успели отстать от наших родителей, замедлив свой ход.

Вскоре мы прибыли к месту назначения. Школа находилась на территории храма Святого Николая. Светлая, с изящно выполненным балкончиком, окруженная зеленью, привела в восторг маму, которая без устали фотографировала ее со всех сторон и интересовалась у профессора-священнослужителя, с легкостью говорящего на старославянском языке, историей этого здания. Я была поражена древностью книг, которые хранились в библиотеке. Артем смотрел на все с открытым ртом. Один Паша не особо интересовался происходящим, переписываясь с кем-то по своему планшету.

Мы не заметили, гуляя по старинному зданию, как прошло несколько часов. Мама поторопила нас выйти из спокойного, умиротворенного места и двинуться в еще один пункт нашего путешествия. Пришли мы на Ратушную площадь, когда уже начало постепенно темнеть. К нашему удивлению, продавцы уже активно складывались, поэтому мальчишки сразу побежали искать себе «сувениры», беспокоясь, что не успеют купить новую игрушку. Мама подошла к зданию музея, но ей сообщили, что он закрывается, и отправили в гостиницу.

– Но еще так рано! Почему? Сегодня какой-то праздник? – негодовала мама.

– Нам просто необходимо успеть до темноты, – ответил работник музея и почти захлопнул перед ней дверь, но мама остановила его, ухватившись за дверь рукой.

– Я проделала такой путь не для того, чтобы со мной так некультурно обошлись!

– Приходите завтра, с утра! Мы с удовольствием проведем для вас экскурсию по музею.

Мама не отпускала дверь, поэтому женщина, с которой она общалась, могла закрыть дверь только отделив пальцы настойчивого иностранца от руки.

– Пожалуйста, уезжайте в укрытие, вам опасно здесь оставаться – спокойным, почти ласковым тоном, попросила женщина. Мама, почувствовав слабину, тут же увеличила напор.

– Как только пройдемся по музею, мы тут же уедем. Ежели вы не согласитесь, я простою здесь всю ночь.

Женщина в ужасе ахнула и отворила дверь. Мама довольно улыбнулась и прошла внутрь. За ней вбежали мои братья, умоляя ее дать денег, пока продавцы не убежали со всем своим товаром. Мама отдала кошелек Паше и сказала, чтобы те ее догнали. Я последовала примеру мамы и зашла внутрь. Отец остался у дверей музея, в ожидании мальчишек.

Музей пришлось обходить галопом. Мама фотографировала экспонаты, буквально на бегу. Когда мальчишки с отцом зашли в музей и только начали осматриваться, мы уже бежали к выходу. Такого быстрого просмотра достопримечательности города у нас еще не было. Мама же осталась довольна, так как ей удалось добиться своего и приобрести материал для фотоотчета своим дорогим читателям. Ребята держали в руках по нескольку предметов, радуясь, что подвернулась возможность воспользоваться набитым бумажками кошельком мамы и купить не по одному, а по несколько «сувениров».

Пока мама командовала дальнейшими действиями, женщины, работницы музея, о чем-то шептались на своем родном языке. Договорившись, они обратились к нам:

– Оставайтесь у нас, мы придумаем, на чем вам переночевать.

Мама усмехнулась такому предложению:

– Мне необходимы все условия: отдельный номер с душем, феном. У вас все это найдется? Думаю, что нет. Так что мы отправляемся в отель.

– Уже темно, чтобы выходить на улицу.

– Мы свободны от предрассудков. Идем! – скомандовала нам мама, и мы двинулись за ней следом. Отец уже хотел закрыть за собой дверь, когда одна из женщин просунула в щель синие цветы. Он на секунду задумался, но взял букет.

Мы шли по дороге. Отец по пути пристроил букет в мусорник, объявив, что от него дурно пахнет. Мы не торопились, наслаждаясь вечерним свежим воздухом. Заблудиться было невозможно, поэтому никто не сомневался, что минут через сорок, уже доберемся до места. А если по пути подвернется другой отель, то отдых наступит еще раньше.

– Только половина шестого! Как можно так обращаться со своими посетителями? – все возмущалась мама. – Что за город такой? Обязательно опишу это в своей будущей книге. Пусть люди знают, с чем им грозит здесь столкнуться. Никакого такта!

– А вдруг монстры существуют? – спросил Тема.

– Не говори ерунды, сынок! Это все обычные выдумки для туристов, – ответила мама, и в тот же момент вдалеке раздался вой. Тема вздрогнул. Я приблизилась к братику и приобняла его, не сбавляя шаг.

– Ничего, Тема. Это собаки воют, – сказала я братцу и незаметно для него засунула чесночину в его курточку. Мы продолжили идти. Внезапно стало не по себе. Я осознала, что вокруг стало очень тихо. Просто необычно тихо. Я слышала каждый свой шаг. Оглянувшись, на удаляющийся из виду музей, я поняла, что незаметно для нас, будто в мгновение ока все стемнело. Нет, стояла не кромешная тьма, на город опустились сумерки. Но в небе не было видно звезд, его заволокли темные облака. Я посмотрела на лес, что шел вдоль дороги, по которой нам приходилось идти, и мне на секунду показалось, что вдали сверкнули два красных глаза. Я вздрогнула, Тема внимательно посмотрел на меня. Я тут же улыбнулась, давая понять, что все хорошо и не стоит ничего бояться. Но одновременно я несколько сильнее прижала к себе ребенка. Впереди шел Паша, и нервно поглядывал по сторонам. Видимо, ему тоже было не вполне комфортно. По родителям же не было заметно никакого волнения. Мне хотелось поскорее оказаться в помещении, я уже успела пожалеть, что не уговорила маму остаться в музее до утра, я смогла бы придумать веский для нее аргумент, чтобы мы провели ночь хоть и без особого комфорта, но и не испытывая подобного стресса, как сейчас. Тогда я не особо предала значение словам женщин, остающихся на работе на всю ночь. Сейчас я понимала их страхи. В своем городе, гуляя даже по безлюдным улицам, мне никогда не приходилось испытывать подобного ужаса.

Внезапно я почувствовала, как меня что-то коснулось в районе шеи. Я обернулась, но никого не увидела. Мне становилось все больше не по себе. Вдалеке снова послышался вой. Это был волк. Теперь опасность казалась менее фантастической, но более явной.

– Может такси вызовем? – спросил Паша, нервы которого, по всей видимости, тоже начали сдавать.

– Здесь не так далеко, дойдем, – спокойно отвечала мама. Казалось, будто бы никто больше не замечал никаких перемен вокруг, – тем более мы не знаем, как вызвать машину.

Последний аргумент был особо убедителен, поэтому разговор тут же был окончен. Мы шли дальше, обстановка не улучшалась. Мое сердце готово было выскочить из груди. Я успокаивала себя тем, что с каждым шагом мы все ближе к приюту. А природа словно наслаждалась нашим страхом. Вой «серых псов» становился все чаще, а воздух охлаждался с каждым нашим шагом.

– Мне холодно, – не удержался Тема. Значит не у меня одной возникло ощущение смены погоды.

– Артем, ты мужчина! Должен уметь терпеть – сказала мама, даже не обернувшись.

Паша вполоборота посмотрел на братика и быстрыми движениями стянул олимпийку, оставшись в одной футболке. Мы остановились. Паша отдал мне кофту, а я помогла Теме ее надеть.

– Спасибо! – сказала я брату.

– Будто я тебе ее отдал, – усмехнулся он.

– Паша, спасибо. А ты сам не замерзнешь? – спросил Тема.

– Да мне жарко, братишка! Ты думаешь, я бы вот так пожертвовал тебе кофту, да ты брось!

Я не смогла сдержать улыбку, смотря, как его руки покрываются гусиной кожей. Все же бывают у Паши проблески человечности, хоть и довольно редко.

– Дети, вы там скоро? – крикнул папа. Оказывается, они с мамой тоже остановились и ждали, когда мы сможем продолжить путь.

Я взяла Тему за руку, и мы двинулись дальше. Паша шел, скрестив руки на груди слева от Темы, и все поглядывал в сторону леса. Мне казалось, что он готовился в случае опасности принять удар на себя. На руке у него висел пакет с покупками, довольно внушительный, который постоянно бился о его ноги. Думаю, после этого у него останутся приличные синяки, но холодный воздух не позволял ему расцепить руки.

Дальше стали происходить еще более странные вещи, над нами пролетела летучая мышь, коснувшись моих волос. Я обернулась, но ее уже не было видно. Паша видел это, и теперь мрачно сдвинув брови, искал глазами что-то на земле. Он остановился и поднял палку шириной где-то 3 сантиметра, длинную, как посох. Мы шли дальше.

– Что за дерьмо? – закричал Паша и резко повернулся на 180 градусов, размахивая своим орудием.

– Что случилось? – с опаской спросила я.

– Кто-то до меня дотронулся!

– Паша, Тема может поверить твоим байкам! Напугаешь ребенка! – ругалась мама.

– Да я не вру! Я могу поклясться, что что-то почувствовал! Большая такая рука прикоснулась к моему плечу!

– Хватит! – грозно закричал отец, обернувшись на Пашу. – Сам видишь, там никого нет!

Паша успокоился, но в его глазах читался страх. Я достала из кармана одну чесночину и протянула ее брату. Он сначала недоверчиво на меня покосился, потом о чем-то задумался и взял этот дар официантки из кафе. Мы шли дальше. Паша вместе со мной то и дело оглядывался, нас одолевало ощущение, что за нами кто-то следит.

– Алена, мы скоро придем? – спросил Тема.

– Скоро, конечно, скоро, – мне казалось, что мы идем уже целую вечность, и это никогда не кончится, но братику знать об этом было не обязательно.

Вдруг две темные фигуры перемахнули через дорогу со стороны леса. Я не сразу поняла, что это были два больших волка, наверное, те самые, вой которых мы слышали не так давно. Родители остановились.

– О, боже! – в ужасе воскликнула мама. Она пятилась назад, отец же сдвинулся вправо, пытаясь прикрыть всех нас своей мощной фигурой. Волки не спешили нападать. Они грозно рычали, были видны их клыки, большущие, в фильмах они не выглядят так устрашающе, как на самом деле. А еще они облизывались, предвкушая свою трапезу. Мне захотелось одновременно кричать и плакать. В один момент я вспомнила и то, как не хотела ехать в эту поездку, и то, как мне всегда улыбался Тема, жизнь которого, также как и моя, могла оборваться в один момент, а ведь он еще такой маленький. Я вспоминала свои мечты, которым уже не суждено было сбыться, ведь рядом нет никакого укрытия, чтобы мы могли спастись. Мне было обидно, очень обидно за себя, за младшего братца, которого я так любила, да даже за Пашу и родителей, какие бы они не были, они мои родные люди.

Мы все потихоньку отступали назад, не разворачиваясь к волкам спиной, они же также осторожно перемещали лапы, не давая расстоянию между нами стать больше. Будто бы издеваясь, они наслаждались нашим страхом, этим безысходным положением, не торопясь переходить к нападению.

– Дети! – шепотом сказал отец. Мы не отвечали, горло сковал страх, не дающий издать хоть какой-то звук. Но он прекрасно знал, что мы его слышим, поэтому продолжил также аккуратно, – как только они нападут, бегите без оглядки в музей.

– Папа, нет… – взмолилась я, понимая какой ценой кто-то из нас может спастись.

– Алена, не спорь! – сказала мама. – Это единственный выход в этой ситуации.

Каждый раз, когда я думала, что мне уже нечему удивляться, моя мама находила, чем поразить мое воображение. Ее спокойствию и эгоизму просто не было предела. Паша посмотрел на меня, утвердительно кивнув.

– Сначала побежите вы, – сказал брат, имея в виду меня с Темой, – потом мама, после вас я и папа.

В его словах сквозила обреченность. Он понимал, что волки не отпустят всех ради одной, пусть даже такой большой, жертвы. Второй раз за день, да и за многое время, я с уважением посмотрела на своего старшего брата. Он открывался для меня совсем с другой стороны, нежели я привыкла. Мне не хотелось впустить в свою голову мысль о неминуемой смерти двух мужчин нашей семьи. И это, конечно, не являлось гарантией нашего спасения, просто шанс на него, ведь мы могли не добежать, нас могли не впустить в здание. Но другого выхода мы не видели. Над волками стала кружить летучая мышь. Ее глаза сверкали каким-то особым светом. Волки прижали уши и начали скулить. Она же приблизилась к нам, кружа прямо над нашими головами. Мы замерли на месте, завороженные происходящим, будто бы забыли про угрозу с огромными клыками перед нами. Мышь покружилась над нами, резко взметнулась вверх и снова опустилась в этот раз на уровне голов родителей. Полетав пару секунд, она напала, другого слова я даже подобрать не могу, на маму, царапая ее плечи, усеянные волосами, своими когтями. Мама кричала, размахивая руками, а мы наблюдали за странной картиной. Тут я словно отключилась от своего оцепенения и подошла к маме, отгоняя приставучее существо. Мышь в то же мгновение отпрянуло, подлетела к мордам волков и, провисев в воздухе несколько секунд, улетела в лесную глушь. Волки снова зарычали и двинулись на нас. Паша схватил мою руку и сжал ее, давая знак, что наш план вот-вот придет в действие. У меня сперло дыхание.

– Соберись! – шепнул Паша. Именно в этот момент волк, что находился несколько ближе взлетел вверх, совершая прыжок. Тема закричал. Я схватила его на руки и побежала, что было сил.

– Не смотри! – кричала я ребенку. – Не смотри!

Это все, что я могла выдать в этот момент. Мне было очень тяжело, но ноги будто сами несли меня вперед, не поддаваясь усталости. Видимо это и называют адреналином. В горле стоял ком, но сейчас было рано поддаваться чувствам. Тема кричал у меня на руках, а я все время твердила одно и то же «Не смотри!».

За спиной я слышала крики, шум, грохот. Внезапно до меня дошел голос, чужой голос. Я его никогда раньше не слышала: «Стой!»

ГЛАВА 4. Незнакомец

Ничего подобного раньше я не испытывала – чувство ужаса, горечи, отравляющей все мое существо и желание спасти любой ценой. Я спасала брата, отключившись от происходящего вокруг. Я решила потом осмыслить все происходящее, несколько дней рыдать в подушку сотрясаясь от съедающей меня боли всем телом. Сейчас мне было не до того. Как мне рассказали потом, в тот самый момент, когда волк бросился на отца, а второй приготовился последовать его примеру, рядом с нами, по дороге что было мочи, неслась машина – большой черный мерседес. Он резко затормозил, из окна показалось ружье, которое выпалило залп, один из волков упал, раненный выстрелом, другой завыл и унесся прочь, поджав хвост. Тут же передняя пассажирская дверь открылась, и оттуда показалось незнакомое лицо молодого парня. Темноволосый незнакомец крикнул «Быстро в машину!» и отпрянул. Отец, поваленный на землю тяжелой тушей волка, оттолкнул убитое животное, встал, опираясь на одну руку, левая была разодрана и из нее сочилась кровь. Мама остановилась сразу после залпа и уже приближалась к машине.