Текст книги "Сомнения любви"

– Да будут благословенны подрывные методы леди Агнесс, не то нас всех скрутили бы в бараний рог и мы уже не смогли бы быть такими, как есть, – заметил Керкленд.

Верно сказано. Именно благодаря леди Агнес Адам остался верен своему индийскому наследию. Оборвись эта связь, и его рассудок, возможно, не выдержал бы свалившихся на него перемен.

Рэндалл отвернулся от алтаря.

– Не забывай, что человек, который пытается тебя убить, возможно, не имеет иных мотивов, кроме национальной ненависти.

Рэндалл словно вылил на всех ушат холодной воды, вернув к суровой реальности. Друзья, знавшие Адама многие годы, конечно же, относятся к нему с большей терпимостью, чем чужие люди, склонные обличать то, что не в состоянии принять и понять. Он будет хранить свою веру в сердце, не выставляя ее напоказ. Но тайны из этой веры делать больше не будет.

Как бы отреагировала Дженни? Приняла бы его или осудила? Если верно последнее, то она скорее всего потребует расторгнуть помолвку. Надежда взмахнула перед ним крылом. Но, воздавая должное Дженни, Адам был склонен ожидать иного: если первой реакцией ее будет шок, то со временем она скорее всего примет как данность его двойственную природу, так же, как приняли Адама его друзья.

– К вопросу о том человеке, что пытался меня убить. Появилась ли какая-то новая информация? – Адам махнул рукой в сторону стола посреди гостиной. – Мы могли бы поговорить и здесь. У меня и места больше, и запас вина богаче.

– Ты недооцениваешь качество тех бутылок, что мне удалось выпросить у твоего дворецкого. – Рэндалл сел на диван, вытянув перед собой ноги. – Я думаю, разговор потянет на пару бутылок, не больше.

Уорф, неслышно ступая по персидскому ковру, вошел в комнату. Возможно, его разбудили голоса.

– Вам что-нибудь нужно, ваша светлость?

Адам понял, что ужасно проголодался – ужин он проспал.

– Было бы неплохо, если бы сюда принесли холодной закуски. Мясо и сыр, никаких изысков.

Адам вытащил из буфета бутылку с кларетом и открыл ее. Уорф с поклоном удалился на кухню. Какое удовлетворение испытываешь, точно зная, где найти то вино, которого хочется. Он с той же легкостью сейчас мог бы достать бренди, рейнвейн или херес. Герцог Эштон хорошо ориентировался в собственном доме.

Он разлил вино по бокалам. Друзья сели за стол.

– Ну, так есть какая-то информация?

– Нед Шипли – один из рабочих, помогавших монтировать котел на «Энтерпрайзе» в Шотландии, постоянно проживал в Лондоне, – сказал Керкленд. – Если верить моему осведомителю в Глазго, его рекомендовали тебе для работы над этим проектом, поскольку у него имелся опыт обращения с паровыми двигателями. Он был себе на уме и много не болтал, но он знал свое дело и работал усердно. Его не было на судне во время аварии, и после взрыва он куда-то исчез. Возможно, он погиб, но, пока не найдено тело, мертвым его считать рановато.

Адам нахмурился:

– Шипли? Я смутно припоминаю это имя, но ничего определенного сказать о нем не могу.

– Мы ищем его здесь, в Лондоне. Возможно, в Шотландии он нанимался к тебе на работу под вымышленным именем. – Керкленд пригубил вино. – Но у меня есть подробное его описание. На тыльной стороне левой ладони у него татуировка в виде якоря, а на правой – череп.

Адам легко мог представить эти руки с татуировками, но; он не был вполне уверен в том, что на самом деле вспомнил их. Адам узнал о себе еще кое-что: у него было очень живое воображение.

– Вы говорите, его мне рекомендовали. Кто именно?

Друзья озабоченно переглянулись.

– Это не вполне ясно, – ответил Керкленд. – Но вроде бы его рекомендовал тебе Хэл Лоуфорд.

Адам невидящим взглядом уставился в бокал с кларетом. Окончательные выводы делать рано, но он должен был принять как факт то, что Хэл – Боже, его будущий зять и кузен – мог пытаться его убрать. Титул герцога и немалое состояние могли бы многих заставить пойти на преступление.

– Есть ли иные способы выяснить причастность к взрыву Шипли, не спрашивая напрямую ни Шипли, ни Хэла?

Керкленд вздохнул:

– Возможно, иного пути нет. Очевидно, ты упоминал в беседе с кем-нибудь, что рад тому, что Хэл рекомендовал тебе Шипли, но вычислить того, кому именно ты об этом говорил, будет весьма затруднительно. Ты очень помог бы расследованию, если бы сумел вспомнить самый недавний отрезок твоей жизни.

На все воля Божья.

– Рэндалл, ты дал задание Робу искать убийцу?

– Да, но пока ему почти не с чем работать, – ответил Рэндалл. – Он поручил информаторам искать Шипли. И Берка тоже – по просьбе Марии.

Адам прищурился.

– И как обстоят дела с этим?

– Если Берк вернулся в Лондон, узнать о месте его пребывания будет несложно, потому что он скорее всего прятаться не станет. Если его в городе нет, то поиски займут немного больше времени.

Адам подумал о том, как горевала Мария, когда ей сказали, что ее отец мертв. Если Берк ей солгал…

– Когда его найдут, я сам с ним поговорю.

Рэндалл нахмурился:

– Тебе опасно разъезжать по Лондону. Если бы вчерашний стрелок целился поточнее, тебя бы уже с нами не было.

– Да, но я не стану жить, как зверь в клетке. Я просто приму разумные меры предосторожности. – Адам пожал плечами. – Чтобы выманить убийцу из укрытия, я должен периодически появляться то там, то здесь.

Рэндалла и Керкленда эта мысль привела в шок, но Уилл сказал:

– Звучит разумно. Кто-то из вас согласился бы жить взаперти? Наверное, все же нет.

– Я буду ездить в закрытом экипаже и найму еще охрану. – Адам одним глотком допил кларет. – И еще я устрою у себя званый ужин. Я приглашу Хэла и его мать, мою мать со всей семьей, вас троих и Марию с Джулией. Надеюсь на твой коронный угрожающий взгляд, Рэндалл. Возможно, он заставит Хэла расколоться.

Адам налил себе еще вина. Хэл, возможно, ни в чем не повинен. Но отчего-то в это мало верилось.

Глава 32

Если учесть, с какими сильными переживаниями были сопряжены последние два дня, то решение Марии на следующее утро пройтись по магазинам в сопровождении лучшей подруги представлялось вполне оправданным и логичным – для женщины нет лучшего лекарства от невзгод. Для начала они прошлись по блошиному рынку. Следующими на очереди были магазины на Бонд-стрит. Цены там оказались, конечно, выше, чем на барахолке, но зато и качество товаров несравненно выше. Таких вещей в других местах не найдешь. К середине дня они обе были обвешаны свертками, и Мария уже не думала ни о грозящей Адаму опасности, ни о своем пропавшем отце.

В последнем на их маршруте магазине тканей Джулия присмотрела два отреза: один отрез нежно-розового муслина, а другой – поплина приглушенного зеленого оттенка.

– Какой из них мне купить? Оба я позволить себе не могу.

– Возьми оба, – сказала Мария. – И тот и другой цвет тебе очень к лицу, а в Карлайле ничего подобного не найти. Раз мы через пару дней уедем из Лондона, надо воспользоваться возможностями столицы и здесь приобрести то, чего никогда не купишь у нас. Кто знает, когда нам в следующий раз доведется побывать в Лондоне, а возможности приехать сюда бесплатно у нас больше уже никогда не будет. Так что купи оба отреза за те деньги, что ты сэкономила на дорожных расходах.

Джулия усмехнулась:

– Я не поехала бы сюда, если бы мне пришлось оплачивать дорогу, но ты только что подкинула мне хорошую мысль о том, как оправдать свою расточительность. – Она дала знак продавцу, что готова приобрести оба отреза.

Когда они выходили из лавки, Мария задержалась на пороге и окинула взглядом узкую, запруженную людьми Бонд-стрит.

– Я люблю деревню, и мне не терпится вернуться в Хартли, – задумчиво проговорила Мария, – но и Лондон я тоже люблю. Мы с отцом довольно часто останавливались здесь, когда не получалось напроситься к кому-то в гости в загородный дом. – Она усмехнулась. – Хотя обычно останавливались в более скромных гостиницах, чем те, где ночевали мы по дороге в Лондон.

– Ну что же, мы можем поздравить себя с удачной охотой, – сказала Джулия. – Больше мы ничего не можем купить, потому что у нас не хватит рук. Может, зайдем в чайную и выпьем чаю перед возвращением в Эштон-Хаус? У меня ноги горят.

– Мне не хочется привыкать к роскоши Эштон-Хауса, – решительно заявила Мария. Карета и лакей были бы очередным напоминанием о пропасти в социальном статусе, что пролегла между ней и Эштоном, а в лишних напоминаниях об этом она не нуждалась.

Какая-то женщина вскрикнула неподалеку от них. Мария подняла глаза и увидела хорошо одетую солидную даму, которая во все глаза смотрела на Джулию.

– Это же?..

– Невозможно! – решительно заявила своей спутнице столь же элегантно одетая дама. – Она умерла!

Джулия побледнела. Не раздумывая, Мария подхватила Джулию под руку и потащила за собой. Дойдя до угла, они свернули в переулок и так же быстро пошли дальше. Когда опасность того, что те две дамы их нагонят, миновала, она сказала:

– Чай сейчас был бы, как никогда, кстати.

Джулия глубоко вздохнула.

– Ты не собираешься спрашивать меня о той женщине?

– Нет. Только если ты сама хочешь что-нибудь рассказать.

– Спасибо. – Джулия еще раз судорожно вздохнула. – Может, как-нибудь в другой раз. Иногда приятно поговорить о прошлом.

Их разговор прервал дружелюбный мужской голос:

– Мисс Кларк! Миссис Бэнкрофт! Как приятно с вами увидеться.

Мария обернулась и увидела выходящего из экипажа Хэла Лоуфорда. Перед его обезоруживающей улыбкой трудно было устоять, несмотря на то что Мария при виде его не могла не подумать о том, что, возможно, именно он стоял за попытками убить Адама. Противоречивое отношение к этому человеку временно отморозило ей язык.

Джулия дара речи не лишилась.

– Добрый день, мистер Лоуфорд. Нам тоже очень приятно видеть вас.

– Вижу, вы не оставили без внимания столичные магазины. – Он оценивающе окинул взглядом их многочисленные свертки. – Могу я предложить вам воспользоваться моим экипажем, чтобы отвезти домой ваши покупки, а вас, милые дамы, угостить ленчем?

Мария и Джулия обменялись взглядами.

– Мне нравится, когда меня балуют, даже если роскошь грозит меня испортить, – сказала Джулия.

И вероятно, ей сейчас как раз этого не хватало.

– Спасибо, мистер Лоуфорд. Мы с благодарностью принимаем оба ваших предложения, – ответила Мария.

– Пожалуйста, зовите меня Хэл. – Он дал знак лакею забрать свертки и погрузить в экипаж. – Все скажут вам, что я не настолько тщеславен, чтобы мне нравилось, когда меня постоянно называли бы мистер Лоуфорд.

Мария вынужденно призналась себе в том, что против его обаяния устоять непросто. Но она не могла избавиться от ощущения, что за его учтивостью кроется что-то еще.

Когда ленч уже подходил к концу, Хэл вдруг стал серьезным.

– Что-нибудь прояснилось насчет человека, пытавшегося пристрелить Эштона? – спросил он. – Меня очень беспокоит возможность повторения попытки покушения.

– Как и меня. – Мария прищурилась. – Если кому-нибудь пришло бы в голову составить список тех, кто заинтересован в его смерти, то вы были бы первым в этом списке.

Хэл не стал изображать ни возмущения, ни обиды. И виноватым, судя по всему, он себя тоже не чувствовал.

– О чем я, как вы понимаете, догадываюсь, – довольно язвительно ответил он. – Ирония ситуации как раз и состоит в том, что быть герцогом мне не хочется. Какой из меня герцог? Адам – тот другое дело. У него врожденное чувство ответственности. Отец его был высокопоставленным британским сановником в Индии, а от матери, индийской принцессы, Адам унаследовал королевскую кровь. Он читает и понимает язык законодателей, от которого меня лишь клонит в сон. Он как-то предложил мне заявить свою кандидатуру на место в палате общин от округа, в котором находится фамильное поместье Эштонов. Очень престижно, но я отказался, потому что боялся умереть от скуки на их заседаниях.

Джулия склонила голову набок.

– А что вас по-настоящему интересует, Хэл? Азартные игры? Женщины?

– Мне нравится и то и другое, но моя настоящая страсть – лошади. Выведение лошадей хорошей породы. У Эштона мать королевских кровей, а у меня мать – простая ирландка. Она родом из семьи, которая на протяжении многих поколений занималась выведением породистых лошадей. – Хэл усмехнулся. – И несмотря на то что крючкотворство законодателей наводит на меня тоску, я веду на редкость подробные записи о каждой лошади, которой владею. И это занятие мне никогда не наскучит.

И Мария, и Джулия рассмеялись. Мария смотрела в зеленые глаза, так похожие на глаза Адама, и не могла решить, то ли Хэл Лоуфорд честный человек, то ли самый вероломный лжец в Лондоне.

Адам изменился. Марии хватило одного взгляда на Адама, чтобы это заметить. Поскольку Мария отправилась по магазинам с самого утра, а вернулись они с Джулией ближе к вечеру, то с Адамом они встретились только перед ужином.

И когда она увидела его, стоящего в другом конце комнаты, мрачного и отчужденного, она поняла, что ей давно пора уезжать из Лондона. Измученный, лишенный памяти страдалец, которого она вытащила из моря, исчез – ушел в небытие окончательно и бесповоротно. Из растерянного, во всем полагавшегося на нее и беззаветно верившего ей безродного скитальца Адам превратился в уверенного в себе, холодновато-надменного герцога Эштона. Власть более не тяготила его – напротив, она была такой же привычной и естественной частью его облика, как безукоризненно скроенный камзол или элегантно завязанный шейный платок. Он постепенно и неуклонно отдалялся от нее, и пропасть между ними становилась день ото дня все шире, все непреодолимее. Она точно знала, когда между ними пролегла трещина. Это случилось в тот день, когда в Хартли явились его друзья и заявили свои права на него. Теперь, когда он освоился в своей прежней жизни, ей рядом с ним больше не было места.

Горло сжал спазм. Мария сглотнула слюну, преодолевая судорожное сопротивление мышц. Она не могла желать ему зла, не могла пожелать ему прожить остаток дней без памяти о прошлом. Но на краткий миг, когда он был просто Адамом, а весь прочий мир был где-то там, далеко, им было даровано счастье.

Он повернулся к буфету с напитками и, окинув взглядом их с Джулией, спросил:

– Хересу не желаете? – Взгляд его задержался на Марии, и по тому, как согрел ее этот взгляд, она заключила, что он не совсем еще выбросил Хартли из головы.

Мария ничего не успела ответить, как Холмс объявил, что прибыло семейство Стиллуэлов. Следом за дворецким шли Лакшми и генерал Стиллуэл, Кири и юноша с девушкой моложе Кири. Адам прошел через комнату, чтобы поприветствовать их. Мать он легонько поцеловал в щеку.

– Получается, что ты вчера мне не приснилась, мама.

Лакшми скользнула рукой по руке Адама подальше локтя, словно испытывала острую потребность прикоснуться к своему давным-давно потерянному сыну.

– Я боялась, что никогда не увижу всех своих четверых красивых детей сразу. С Кири ты уже знаком. А вот Люсия и Томас. Разве они не чудесные?

Люсия покраснела, но Адам засмеялся, пожав руки сначала своей сводной сестре, а потом брату.

– Я обзавелся большой семьей.

Все четверо отпрысков Лакшми начали оживленно беседовать, перебивая друг друга. Они все действительно были красивы, и все были похожи друг на друга, так что не составляло труда догадаться, что они братья и сестры. Адаму, очевидно, начинала нравиться роль старшего брата.

Хотя Марии и было горько оттого, что ей места рядом с Адамом не нашлось, но ей никогда в голову не пришло бы омрачать радость Адама и его домочадцев, которые через столько лет обрели друг друга. Люсии было, наверное, лет семнадцать, и она обещала в ближайшее время превратиться в столь же ослепительную красавицу, как и Кири, хотя глаза у нее были не карими, как у Кири, а серо-зелеными, как у матери. Томас был на пару лет старше сестры. Осанистый молодой человек с серо-голубыми, как у отца, глазами. У всех четверых кожа была светлее, чем у Лакшми, но темнее, чем у отца.

Пока Холмс разливал гостям херес, генерал отделился от семейной группы и подошел к Марии с Джулией.

– Красивые ребята, правда? – с гордостью сказал он.

– Это так, – согласилась Джулия. – Похоже, они унаследовали все лучшее от двух народов: англичан и индийцев.

Так, из любопытства, Мария спросила:

– Генерал Стиллуэл, вы не опасаетесь того, что к вашим детям здесь отнесутся с предубеждением?

– Конечно, я переживаю за них. Родители не могут не переживать. – Он невесело усмехнулся, переводя взгляд с Марии на Джулию и обратно. – В свое время вы и сами это поймете. Но и в Индии найдется немало людей, которые относятся с предубеждением к тем, в чьих жилах течет смешанная кровь. Кроме того, Англия – их вторая родина, и в конечном счете им самим предстоит выбрать страну, в которой они хотели бы жить. И пожалуй, в этом смысле Британия для них предпочтительнее. Я растил Кири с пеленок, и она мне как родная дочь, но она дочь герцога, а в Англии это много значит. И она заслуживает того, чтобы получить те преимущества, которые обеспечивает ей высокий титул ее отца. И если уж говорить начистоту, ее положение в обществе может послужить протекцией для Томаса и Люсии – ее сводных брата и сестры.

Теперь стало понятно, почему генералу было так важно, чтобы, Адам признал сводных брата и сестру. Поддержка герцога Эштона помогла бы им всем. Кири находилась в более выгодном положении. Даже если у ее отца не было возможности написать завещание, Адам непременно выделит ей приданое, которое полагается по статусу дочери и родной сестре герцога.

Дворецкий объявил о том, что ужин подан. Все потянулись в столовую, и Адам, улучив момент, подошел к Марии.

– Мать, две сестры и брат… Это чудо!

– Действительно чудо. – Она улыбнулась так, чтобы он увидел, что она за него счастлива. – Более того, они все прекрасные люди, а не гора грязной посуды, как это частенько бывает с родственниками.

Он усмехнулся, беря ее под руку.

– Я принял бы и гору грязной посуды, но вышло и вправду лучше.

Воспользовавшись моментом, Мария, понизив голос до шепота, чтобы их никто не мог услышать, сообщила:

– Я поговорила с Джулией, и она сказала, что управляющую почтовым отделением Хартли Энни Уоткинс Берк мог запросто соблазнить или подкупить, и Джулия не исключает того, что эта женщина перехватывала всю мою корреспонденцию.

Адам прищурился:

– Интересная зацепка. Остается только получить признание от самого Берка. Если Берк вернется в Лондон, найти его будет нетрудно. Скорее всего начинать поиски твоего отца следует с визита к нему.

– Тогда будем надеяться на то, что он скоро вернется в столицу. – Мария перевела дыхание. – Мы с Джулией намерены отправляться домой через три дня. Можно попросить Холмса узнать расписание дилижансов?

Рука Адама на ее предплечье сжалась. Он выглядел так, словно его ранили в самое сердце. Мария тихо сказала:

– Пора, Адам. Любая добытая тобой информация, касающаяся моего отца, может быть направлена мне почтой, а что касается Энни Уоткинс, то с ней я разберусь сама, доверься мне. Она больше не украдет ни одного письма.

– Я знаю, что ты права. – Он несколько шагов сделал молча. – Ты поедешь домой в моей карете. Я не хочу, чтобы вы с Джулией путешествовали на общественном транспорте.

Мария невесело рассмеялась:

– Я много раз путешествовала на общественном транспорте, и, как видишь, ничего дурного со мной не случилось.

– Позволь сделать это для тебя. – Он смотрел ей прямо в глаза.

Ей стало немного не по себе от этого полного пронзительной тоски взгляда, хотя, как ни стыдно в этом признаться, ей льстило сознание, что ему, так же, как и ей, трудно поставить крест на всем, что было между ними.

– Хорошо, если ты настаиваешь… Было бы глупо отказываться, когда предлагают с комфортом и бесплатно довезти тебя до самого дома. И даже если бы я захотела отказаться, практичная Джулия не позволила бы мне это сделать, – сказала Мария с несколько наигранной беспечностью.

– Ты могла бы задержаться еще на один день? Я устраиваю званый ужин, на который приглашаю обе половины моей семьи, и я хотел бы, чтобы ты там присутствовала. – Он едва заметно улыбнулся. – Вы с Джулией будете чем-то вроде средства для предотвращения возможных трений.

– Уверена, что Джулия не станет возражать. – А у нее будет еще один день рядом с Адамом.

Глава 33

Для того чтобы определить местонахождение Берка, понадобилось всего полтора дня. Адам был в своем кабинете, углубившись в бумажную работу, неизбежно сопряженную с владением собственностью, раздумывая над тем, действительно ли он обязан иметь свое особое мнение по поводу целесообразности продления срока действия договоров аренды с фермерами, живущими на территории его поместья в Йоркшире. На его взгляд, достаточно было рекомендации по этому поводу управляющего поместьем. Раз он считает, что договора необходимо продлевать, значит, так тому и быть. Адам подписал договор.

Следующий пакет документов имел отношение к темам, обсуждаемым в палате лордов. Действительно, пора возобновить посещение заседаний палаты, раз теперь он способен узнавать присутствующих там людей. На последнем заседании обсуждались вопросы, кое-какие из которых показались Адаму интересными и стоящими рассмотрения.

Он с облегчением отодвинул в сторону документы, когда Керкленд и Рэндалл заглянули к нему в кабинет.

– Надеюсь, вы пришли, чтобы дать мне удобный повод манкировать моими утомительными обязанностями?

– Ты угадал, – ответил Керкленд. – По нашим сведениям, Берк остановился в гостинице возле Ковент-Гардена. Примерно час назад он был в своем номере. Хочешь его навестить?

Адам резко отодвинул стул.

– Хочу! И чем скорее, тем лучше.

Для поездки в город вновь, как и в прошлый раз, был выбран старый, видавший виды экипаж без опознавательных знаков. Когда они выезжали из дома, Адам успел подумать о том, что как раз в этот момент за ними может наблюдать человек, вынашивающий планы убить его. От этой мысли Адаму сделалось зябко, несмотря на то что день выдался на редкость теплым и солнечным. Чудный весенний денек, когда хочется наслаждаться жизнью и не думать ни о чем таком, что может эту жизнь омрачать. Но об опасности напоминала боль в перевязанном плече, укрытом модной рубашкой и щегольским сюртуком.

Гостиница, в которой остановился Берк, видала времена и получше. Адам невольно задумался о том, чем живет Берк теперь, когда он проиграл поместье – основной источник дохода. Если судить по гостинице, с деньгами у Берка было совсем худо.

Мерфи остановил экипаж у входа в гостиницу. Когда трое джентльменов вышли из кареты, от стены отделился щуплый русоволосый парень. Адам узнал Роба Кармайкла, сыщика с Боу-стрйт.

Кармайкл ткнул большим пальцем вверх:

– Берк все еще там. Комната на верхнем этаже справа.

– Спасибо за то, что нашел его. – Адам взглянул на окна. – Тебе, случайно, не удалось отыскать таинственного Неда Шипли?

– В доках поговаривают, что его не так давно видели в городе, но пока точно ничего не известно. – Несмотря на то что Кармайкл был одет как простолюдин, речь его выдавала в нем человека совсем из иной среды. Он говорил чисто и правильно, что неудивительно, если учесть, что он получил образование в Уэстерфилдской академии.

– Хотите, чтобы я с вами поднялся?

– Было бы полезно, если придется продолжить расследование.

Адам вошел в гостиницу, трое остальных последовали за ним. Хозяин гостиницы высунул голову из задней комнаты, увидел, что вошедшие одеты дорого и настроены решительно, и мудро исчез с глаз долой.

Быстрый подъем по узкой лестнице, затем поворот направо, и они оказались у дверей угловой комнаты. Адам с удовольствием выбил бы дверь, но он поборол искушение и постучал.

– Кто там? – отозвался знакомый голос.

Адам ясно вспомнил, как оттолкнул Берка от Марии, и сжал кулаки.

– Я принес деньги. – Бессмысленное заявление, но он подумал, что любое упоминание о деньгах должно вызвать у Берка самый живой интерес.

Так оно и произошло. Заскрежетала задвижка, и Берк открыл дверь. Он был в одной рубашке, и глаза у него были красные. Он нахмурился.

– Мы встречались, но будь я неладен, если помню где. Вы проиграли мне в карты?

– Мы встречались в гостиной Хартли-Мэнора. – Адам сделал шаг вперед, не дав Берку захлопнуть дверь. – Вы приставали к Марии Кларк.

Что-то в лице Адама заставило Берка нервно попятиться.

– Зачем вы привели сюда своих друзей? Хотите меня побить? Но бить меня не за что! Уверяю вас, мои намерения в отношении мисс Кларк были самыми честными. Проклятие, я просил ее выйти за меня замуж!

– Если вы помните нашу первую встречу, то отдаете себе отчет в том, что если бы я хотел вас побить, то к помощи друзей прибегать бы не стал. Мои друзья здесь, чтобы предотвратить избиение. – Адам угрожающе улыбнулся. – И вы не предлагали ей выйти за вас, потому что намерения ваши были честные. Вы пытались заставить Марию отдать себя и свое наследство в ваши бесчестные руки. Но это не самое худшее, что вы сделали.

– Я уехал из Хартли, как только узнал, что она замужем! – запальчиво воскликнул Берк. – Я не причинил ей никакого вреда!

– Если не считать вашей бессовестной лжи о смерти ее отца. – Адам медленно стянул перчатки и размял кулаки. – Вы сами его убили, мистер Берк? В Библии сказано: «Око за око, зуб за зуб».

– Нет! – воскликнул Берк, в панике оглядываясь по сторонам в поисках пути к отступлению. – Я не видел ублюдка с того дня, когда после моего проигрыша мы ходили к его нотариусу, чтобы переписать Хартли.

– И пока вы там находились, вы сумели украсть почтовый бланк нотариальной конторы Грейнджера, чтобы потом написать Марии от имени нотариуса письмо, подтверждающее факт гибели ее отца.

Берк вздрогнул, тем самым подтвердив догадку Адама.

– Я уже сказал вам, что хотел на ней жениться! Я не имел в виду ничего дурного! Я просто хотел слегка подтолкнуть ее к этому шагу. Я сказал ей, что ее отец погиб, только для того, чтобы она поняла, как плохо женщине быть одной. Любой здравомыслящей женщине захотелось бы иметь рядом мужчину, который о ней позаботился бы, а кто подойдет для этого лучше, чем я? Я знаю поместье и городок тоже. Девчонка красивая, и нам обоим от такого союза была бы польза. Я не желал ей зла. А когда ее отец вернулся бы, она обрадовалась бы и мы все трое от души посмеялись бы.

– Но Чарлз Кларк так и не вернулся, – тихо сказал Адам, – из чего следует логический вывод о том, что вы убили его. Так, на всякий случай. Чтобы улучшить свои шансы на брак с Марией Кларк. Еще вы соблазнили и подкупили Энни Уоткинс, хозяйку почтового отделения в Хартли, чтобы она перехватывала всю почту мисс Кларк.

– Откуда вы… – Берк отвлекся, но тут же вернулся к главной теме. – Я не убивал его! Через несколько недель после того, как я потерял поместье, я остановился поужинать в одном трактире недалеко от Лондона. И очень кстати туда заглянул начальник полицейского суда. Солдаты только что схватили двух разбойников, которые держали в страхе весь район. Они успели убить двух человек за те несколько месяцев, что хозяйничали в округе, и ограбить многих других. У судьи при себе оказалась шкатулка с драгоценностями, конфискованными у разбойников.

Мне стало любопытно, и я назвался жертвой этих разбойников – одним из тех, кого они грабили. Судья показал мне содержимое шкатулки. Я заметил перстень Кларка – его трудно не заметить, печатка у него с необычным рисунком, и я его запомнил. Я сказал, что перстень принадлежит мне, и уговорил судью отдать его мне.

– И судья отдал вам его, потому что счел вас джентльменом? – недоверчиво переспросил Рэндалл. – Ты, Эш может, и не хочешь об него руки марать, а меня совесть мучить не будет. Отдай его мне!

Слова Рэндалла заставили Берка побледнеть.

– Кларк был одним из тех двоих, кого убили разбойники? – спросил Адам.

– Я не знаю. Никаких имен упомянуто не было. Если Кларк так и не вернулся в Хартли, то, может, его и убили разбойники. Или еще кто-нибудь. И поделом ему, – угрюмо буркнул Берк. – Как только кольцо оказалось у меня, я придумал, как убедить Марию в том, что ее отец мертв, и тем самым заставить ее принять мое предложение. Я не думал, что убедить ее будет трудно. Клянусь могилой матери, если ее отец мертв, то не по моей вине!

– Вы знаете, перехватывала ли ваша сообщница в Хартли какие-нибудь письма, свидетельствовавшие, что Чарлз Кларк жив?

Берк пожал плечами:

– Понятия не имею. Я не видел Энни Уоткинс с тех пор, как уехал из Хартли.

Получается, что догадка Джулии в отношении Энни Уоткинс оказалась верной.

– Вы уверены в том, что не знаете, жив Чарлз Кларк или мертв? – Адам положил руку Берку на плечо, слегка надавив на шею. – Со стороны жест мог показаться вполне приятельским, но натренированные пальцы Адама тут же нащупали главные кровяные артерии.

Берк вскрикнул и весь как-то осел, прислонившись к стене.

– Я не знаю! Ради Бога, отпустите меня!

– Роб, у тебя богатый опыт общения с ворами и обманщиками, – сказал Адам, чуть ослабив давление, так, чтобы Берк не потерял сознание. – Ты думаешь, он говорит правду?

Роб кивнул:

– Думаю, да. Но если хотите, я могу узнать это наверняка. Достаточно зажечь сигару и приложить кончик к определенным местам тела. Хороший способ получить честные ответы.

Берк скулил от страха. С отвращением Адам отпустил его плечо.

– Как мы поступим с этой скотиной?

– Сдадим его в рекруты, – услужливо предложил Керкленд. – Служба матросом на военном судне пойдет ему на пользу. Очень способствует очищению от грехов.

Берк вскрикнул от страха, окинув бегающим взглядом не слишком дружелюбно взиравших на него друзей Адама.

– Ненадежный метод. А вдруг ему удастся сбежать? – задумчиво протянул Адам. – Мы могли бы предъявить ему обвинение в мошенничестве и учинении препятствий в работе Королевской почты. За это, по-моему, положена смертная казнь?

– Кажется, да, – протянул Роб. – Нынче за что только не казнят.

Берк сжался от ужаса.

– Суды так неповоротливы и медлительны, – сказал Адам. – У меня есть предложение лучше.

– Вы не можете просто взять и убить меня без суда! – воскликнул Берк. – Вас повесят!

Адам улыбнулся ангельской улыбкой:

– Ошибаетесь! Я могу вас убить, если захочу. Я пэр королевства, Берк. Я заседаю в палате лордов. У меня за спиной три высокородных джентльмена с безупречной репутацией, они под присягой подтвердят, что я убил вас, защищаясь.

Выражение отчаяния на лице Берка свидетельствовало о его понимании возможности Адама сделать с ним все, что угодно. Но внезапно Адам устал от игры.

– Я согласен, что мистеру Берку пойдет на пользу морской воздух. Керк, есть еще какие-нибудь мысли?

– Тебе повезло, – сказал Керкленд. – Один из моих кораблей сегодня ночью уходит в плавание и держит курс на Индию. Местечко для Берка там найдется, боюсь, правда, что не самое комфортабельное.