Текст книги "Предложение рыцаря"

– Меня ждут. – Сесили поставила ногу на нижнюю ступеньку, стараясь не выдавать страха. – А вам лучше уйти. Вы попадете к главному входу через главный зал. – Она показала: – Вон туда.

– Я уйду… если вы скажете, как вас зовут. – В полумраке его волосы казались языками пламени. Он прислонился к деревянной двери кладовой, скрестив мощные руки на груди.

Сесили разозлилась: он как будто не торопится уйти!

Раздраженная его медлительностью, она грызла ноготь.

– Скажите, за что вы меня преследуете? Разве вам мало того, что вы сделали?! – Скрестив руки на груди, Сесили попыталась унять сердцебиение. Губы у нее покалывало после поцелуя.

«Я еще даже не начинал», – неожиданно для себя подумал Локлан. Стоило ему бросить взгляд на ее губы, припухшие, покрасневшие после поцелуя, как он снова почувствовал острое желание.

Она вскинула голову вверх, зеленые глаза потемнели. Они метали молнии.

– Вы ворвались сюда без всякого позволения, набросились на меня с вопросами, запугали меня, а потом… а потом… – она сбилась и замолчала.

– А потом я вас поцеловал. – В его голосе угадывалось нерастраченное желание.

Сесили крепче ухватилась за канат.

– Одному богу известно, что вы собирались сделать дальше! – не подумав, сказала она.

– Ничего! – Его глаза переливались, словно глубокие синие озера. – Вы льстите себе, дорогая леди. Возможно, у меня дурные манеры, но по крайней мере не отказывайте мне в толике самообладания.

Боже! О чем он говорит? Сесили закрыла ладонями пылающие щеки; она живо представила, как они катаются на мешках с мукой.

– Я вовсе не имела этого в виду! Вы знаете, что не имела! – Неужели он нарочно ее провоцирует? – Я хотела сказать, что вы… – Она покачала головой. Что плохого, если она спросит прямо? – Вас послал Саймон Доккум?

– Да.

Она так и знала, она догадывалась, и все же его краткий ответ стал словно ударом кинжала в самое сердце. Она сжала перила, словно хваталась за жизнь, пальцы то сжимались, то разжимались. Она заставляла себя оставаться спокойной.

– Чего он хочет?

– Он хочет видеть леди Сесили. И ребенка.

И вдруг перед ней замаячил выход. Она придумала, как заставить его уйти.

Подняв глаза, она посмотрела на его решительный подбородок, на котором темной тенью проступала щетина. Огненно-рыжие волосы пламенели на фоне грубых серых каменных стен.

– Да, он может их увидеть. – Сесили задумчиво нахмурилась. – Передайте, пусть приходит сегодня, когда церковный колокол пробьет шесть. У миледи будет несколько часов на то, чтобы оправиться, прийти в себя. Потом она сможет принимать посетителей. – Она внимательно осмотрела его лицо, его выступающие скулы, под которыми залегли тени. Если перед ней спутник Саймона Доккума, он не должен возвращаться в замок и подниматься в опочивальню! Если он увидит ее с младенцем, обман раскроется. – Но только он один, – поспешно добавила Сесили. – Пусть придет только лорд Саймон и больше никто. Ей не нужно, чтобы вся опочивальня была полна мужчинами.

– Да и кому это нужно? – Локлан натянуто улыбнулся.

Сесили покраснела.

– Повторю для ясности, – решительно и надменно повторила она. – Сегодня вечером. После того, как колокол пробьет шесть.

Она поднялась на две ступеньки, но незнакомец схватил ее за руку.

– Кто же передал поручение? Что мне ему сказать? Лорд Саймон непременно спросит. – Плечу стало горячо, жар распространился по всему телу.

– Я… родственница леди Сесили, – поспешно ответила она. – Кузина.

– Сегодня утром вы сильно рисковали. Из-за чего вам пришлось переходить реку в половодье?

– Я пошла за повитухой для леди Сесили. Нужно было найти ее очень быстро.

– И вам захотелось срезать путь напрямик. Опасное решение!

Сесили вспомнила кровь на простынях, беспомощность и страх в глазах сестры. Кто не пошел бы на такой риск ради своих близких?

Она кивнула:

– В конце концов дорога действительно заняла больше времени… из-за того, что случилось. Но все хорошо. – Она поднялась еще на одну ступеньку, и его рука опустилась.

– Вам повезло, – сказал Локлан, не сводя взгляда с ее стройной, гибкой фигуры под синим шерстяным платьем. Потом он отрывисто кивнул в знак прощания.

Сесили, сгорбившись, прислонилась к холодной каменной стене, прислушиваясь к тому, как удаляются его шаги в коридоре. Она покрылась испариной. Платье намокло от пота. Ей повезло… Точнее, везло до последнего времени.

Глава 5

– Где ты была? – воскликнула мать, быстро идя ей навстречу. Тонкие губы скривились в неприязненной гримасе. – Что с тобой стряслось?

Сесили приподняла прочную планку, прикрепленную поперек двери, вставила концы в железные скобы по обе стороны. Теперь из коридора к ним никто не войдет. Она долго водила пальцами по узорам на дереве. Ей очень хотелось прижаться головой к холодным доскам. Не хотелось видеть осуждающее выражение на лице матери. Та забрасывала ее вопросами.

Что произошло внизу, в кладовой? Мысли в голове путались, Сесили не могла связно соображать. Тело еще гудело после поцелуя незнакомца, как будто его сила и уверенность передались ей. Ей даже показалось, будто она не в состоянии от него отделаться.

– Сама не знаю… – промямлила она, разворачиваясь лицом к Марион.

– Что ты имеешь в виду? – воскликнула мать и тут же повернулась к спящей Изабелле, чтобы убедиться, что ее резкий тон не разбудил дочь. Новорожденный спал рядом с матерью, туго запеленатый и завернутый в шерстяное одеяло. На ярком свете розовело его нежное личико. – Тебя там никто не видел?

Дряблые пальцы матери, напоминающие птичью лапу, вцепились в резной столбик кровати. Под белой кожей проступали синие прожилки.

– Видел… – Голос у нее дрогнул. Ярко-голубые глаза не выходили у нее из головы.

– Кто?! – Мать слегка пошатнулась и ухватилась за столбик.

– Я с ним никогда раньше не встречалась, – ложь с легкостью сорвалась с губ Сесили. Она принялась развязывать тугой узел на поясе. Мать даже не знает, что произошло утром на реке. – Но… он сказал, что его послал лорд Саймон…

– Боже правый! Как ему удалось пройти мимо стражи?

– Понятия не имею.

Марион села. Из нее как будто выкачали воздух. Она поднесла дрожащую руку к виску.

– Вот что ты наделала, Сесили! Вот результат твоего непослушания! – Солома в матрасе зашуршала под весом матери, покрывало собралось складками.

– Тот человек… может раскрыть наш план, выдать нас. – У нее росло ощущение, что она попала в ловушку, что вокруг рыщут враги. Страх все больше сжимал ее. – Матушка… может быть, нам лучше все прекратить? Сказать лорду Саймону правду?

– Ты совсем выжила из ума? – глаза у Марион едва не вылезли из орбит. – Все так удачно складывается! Изабелла родила мальчика. У нас почти все получилось. Не смей ничего говорить! – Марион склонила голову набок и прислушалась. На лестнице послышались быстрые шаги.

– Госпожа… миледи! – послышался из-за закрытой двери голос Марты. Она запыхалась и говорила с трудом, видимо, по лестнице она бежала. – Он здесь… лорд Саймон здесь! Стоит у главных ворот со своими людьми и хочет вас видеть! Он знает о ребенке. Он… угрожает взломать дверь!

Сердце у Сесили сжалось, она ошеломленно посмотрела на мать. На нее накатило отчаяние.

– Но лорд Саймон должен был прийти позже. К шестичасовому колоколу!

Неужели проклятый незнакомец забыл, что она говорила?

Марион покачала головой:

– Сесили, придется его впустить. Несколько часов не играют никакой роли. По крайней мере, он перестанет нам докучать. Он должен увидеть тебя в постели с ребенком.

– Передай лорду Саймону, – крикнула она Марте, – пусть ждет в большом холле. Подай ему еду и что-нибудь выпить. Я спущусь и провожу его.

– Хорошо, миледи, спасибо! – В голосе девушки послышалось облегчение, она побежала вниз.

Марион заметалась по комнате.

– Быстрее! – приказала она. – Надевай ночную рубашку! – Мать дернула Сесили за пояс. – Поспеши! Не удивлюсь, если лорд Саймон не послушает Марту и явится сюда сам.

Сесили отбросила руку матери. От страха к ней вернулась способность соображать.

– Мы должны перенести Изабеллу. Переложим ее в переднюю. Положите младенца в колыбель; я возьму его, когда переоденусь.

Пока мать вела Изабеллу по комнате, Сесили сняла головной убор, вынула шпильки. Блестящие пепельно-каштановые косы упали ниже пояса. Повинуясь порыву, она расплела косы, и шелковистые волосы рассыпались по плечам. Может быть, лорд Саймон настолько смутится ее видом, что быстро уйдет, как только увидит младенца. Развязав пояс, она стащила через голову накидку без рукавов. Задев царапину на лбу, она поморщилась. Потом принялась возиться с крошечными костяными пуговками на узких рукавах нижнего платья, в отчаянии она дернула, и пуговки рассыпались по полу.

Сесили поспешно сняла чулки. Оставшись лишь в сорочке и панталонах, она запихнула все остальное, в том числе сапоги, в дубовый сундук под окном. Белая ночная сорочка была такой широкой, что полностью закрывала все, что на ней оставалось. Сесили легла в постель на место Изабеллы и натянула до шеи простыню и покрывало.

– Ты готова? – спросила мать, выходя из передней. – Изабелла уже крепко спит, бедняжка так измучилась! – Нагнувшись, она достала спящего младенца из колыбели и передала его, сладко посапывающего, на руки Сесили. Встревожившись из-за внезапной перемены положения, новорожденный открыл глаза. Какое-то время он смотрел на нее, а потом снова заснул.

«Слава Богу», – подумала Сесили. Судорожно вздохнув, она поправила распущенные волосы, чтобы закрывали виски.

– Я пошла за лордом Саймоном. – Голос Марион окреп, когда она подняла деревянную поперечину. – Приготовься.

– Хорошо, матушка.

После того как за матерью закрылась дверь, словно ледяные пальцы стиснули сердце Сесили. Она осознала всю огромность их обмана. Голова кружилась, она прижимала к себе теплого малыша, словно искала у него успокоения.

Что сделает с ними лорд Саймон, если узнает? Всем известно, что король к нему прислушивается, поэтому наказание будет суровым. Ее передернуло, она поспешила отогнать тревожные мысли.

На лестнице послышались голоса. Голос матери, высокий и напряженный, эхом отдавался от стен. Несмотря на показное бахвальство, Сесили различала в голосе матери испуганные нотки. Ей отвечал низкий мужской голос лорда Саймона. На лестнице слышался топот тяжелых сапог. Несомненно, Саймона сопровождает целая свита; его подручные заботятся о том, чтобы ему не причинили никакого вреда. «О, Боже! – мысленно взмолилась Сесили, крепко прижимая к себе младенца. – Прошу, не позволяй им войти! Не впускай его…» Страх сковал ее, угрожая вырваться наружу.

Дверь распахнулась. Сесили под сорочкой вся покрылась испариной. Крепко прижав к себе младенца, она откинулась на подушку. Больше всего ей хотелось исчезнуть. Шурша юбками, в комнату вошла Марион и, глядя на лежащую в постели дочь, еле заметно присела, взглядом приказывая ей приготовиться. Потом она отошла в сторону и, вцепившись в дверную ручку костлявыми пальцами, поманила в комнату лорда Саймона.

Лорд Саймон был таким же высоким, как ее муж Питер. Темно-каштановые волосы, гладкие и блестящие, падали на лоб, изборожденный глубокими морщинами. Кожа туго обтягивала худое лицо, подчеркивая скулы и тонкие губы. Какое-то время он стоял на пороге, глядя на нее своими карими глазами. Лицо у него задергалось. Он перевел взгляд на ребенка. У него за спиной толпились его приспешники; всем хотелось хоть одним глазком заглянуть в комнату и увидеть ее. Однако лорд Саймон никого не пускал. Его высокая, костлявая фигура заполнила дверной проем.

– Будьте добры, оставьте ваших людей снаружи, в коридоре, – сказала Марион. – В такое время моей дочери необходимо уединение.

Лорд Саймон кивнул и, обернувшись, что-то приказал своим людям. Но дверь он, войдя, оставил приоткрытой. Сопровождает ли его тот мужчина, который ее поцеловал? Сесили опустила голову и посмотрела на спящего младенца.

Шелковистая завеса ее волос упала вперед.

– Благодарю, миледи, за то, что согласились принять меня… вот так. Так скоро после… – Голос у Саймона сел, и он замолчал. Похоже, он вспомнил, что ворвался в замок раньше условленного времени.

Атмосфера стала напряженной, замешательство Саймона росло. Наверное, нечасто ему доводилось видеть такие сцены; возможно, он сам не знал, что делать дальше. И как вести себя с вдовой покойного брата.

– Входите, входите же, – пригласила Марион, хватая лорда Саймона за плечо и ведя его к кровати. – Давайте обойдемся без церемоний. Посмотрите на младенца! Он очень похож на вашего брата, просто одно лицо. Думаю, вы со мной согласитесь.

Сердце у Сесили ушло в пятки. В радостном голосе матери звучали фальшивые нотки. Саймон наверняка что-то заподозрит! Ребенок совсем не похож на Питера; более того, ему всего несколько часов от роду, и его сморщенное личико пока вообще не похоже ни на кого из родных. Марион переигрывает… Она слишком широко и наигранно улыбается, и глаза у нее преувеличенно сияют.

Лорд Саймон слишком поспешил и, не рассчитав, ударился коленом о раму кровати. Смутившись, он отступил. Его впалое лицо порозовело. Он склонился над кроватью и стал всматриваться в личико младенца, закутанного в белое шерстяное одеяло. Сесили уловила идущий от Саймона слабый запах конюшни.

– Очень… мило, – пробормотал он и, поспешно сделав шаг назад, хлопнул в ладоши. – Мальчик, если я верно понял вашу служанку?

– Да, у нас мальчик, – торжествующим тоном объявила Марион. – Поэтому… это означает… – она не договорила, как будто из деликатности.

– Я прекрасно понимаю, что это означает, леди Марион! – сухо ответил лорд Саймон. – И, как вы понимаете, мне это не по душе. Но перед лицом закона я ничего не могу поделать. – Он торжественно посмотрел на Сесили, лежащую в постели, и покосился на приоткрытую дверь. – Входи! – пригласил он кого-то, стоящего в коридоре. – Взгляни на младенца.

– Но мне кажется, что… – Марион обеспокоенно посмотрела на дверь, потом взглянула в испуганное лицо Сесили.

Лорд Саймон поспешил ее успокоить:

– Леди Марион, я зову своего друга, а не кого-то из моих слуг. Он отнесется к вам со всем почтением.

Еще до того, как незнакомец вошел в комнату, Сесили поняла: это он. Высокий здоровяк с широкими, мускулистыми плечами. Спаситель, который вытащил ее из реки. Тот, кто… целовал ее в темной кладовой… после чего ее губы желают продолжения.

Все остальные, ее мать, лорд Саймон, слились в одно пятно и куда-то исчезли. Их взгляды встретились. В его синих глазах горели недоверие и осуждение. Уголки его губ дернулись.

У нее перехватило дыхание, краска отхлынула от лица.

Локлан испытал удовлетворение, заметив, как она смертельно побледнела. Маленькая негодница!

Сейчас он ее разоблачит. Ее обман раскроется! Так вот почему она избегала его, вот почему так враждебно относилась к его расспросам. Все для того, чтобы сбить его со следа. И ей это почти удалось. Как он раньше не догадался, что перед ним сама леди Сесили Оукфорд? Надо отдать должное ее изобретательности, ей удалось убедить всех, что мать этого ребенка – она. Он вспомнил, как вытаскивал ее из бурной реки, вспомнил ее хрупкую, тонкую фигурку. Не может быть!

Сжав зубы, Сесили настороженно следила за ним. Она понимала, насколько шатко ее положение. Сейчас, сейчас он ее разоблачит! Все раскроется… Она полулежала в кровати, прижимая к груди спящего младенца. Она собиралась представить его лорду Саймону как своего сына. Зеленые глаза сверкали, под ними залегли тени. Длинные, густые распущенные волосы напоминали шелк. Волосы разметались по плечам, по девственно белой простыне. Несмотря ни на что, он восхищался ее мужеством и отвагой, пусть и неверно направленной.

Пожилая женщина, ее мать, склонилась над кроватью и пронзительным голосом обратилась к Саймону. Ей не терпелось похвастать внуком; ее жесткие негнущиеся пальцы откинули шерстяное одеяльце, чтобы показать личико. Какое двуличие, подумал Локлан. Нужно сразу же разоблачить их обеих и раскрыть Саймону их обман. Так будет верно и правильно.

И все же…

Их ждет суровое наказание. Саймон придет в ярость из-за того, что его обманули, он немедленно известит короля и двор. Глядя в искаженное от страха лицо молодой женщины, Локлан неожиданно решил подождать с разоблачением. Он подозревал, что история не так проста, как кажется; за ней таится нечто большее, чем то, что он видит здесь сегодня в этой опочивальне. Ему хотелось выслушать и ее точку зрения. В нем проснулось желание защитить ее, помочь ей.

Страх сдавливал Сесили горло. Она едва могла дышать, воздух не поступал в легкие. Ноги стали неподвижными. Ее словно парализовало. Она вся покрылась испариной, сорочка прилипла к телу. Она не сводила взгляда с его решительно сжатых губ. Когда он ее разоблачит? Сейчас, в присутствии лорда Саймона и его подручных, которые подслушивают за дверью? А может, он выберет более подходящее время, а ее заставит мучиться от неизвестности, от тревоги? Она должна сейчас же поговорить с ним. Каким-то образом убедить его не выдавать их…

Она резко отбросила покрывало, по-прежнему крепко прижимая к себе младенца.

– Мне нужно… я должна… – запинаясь, проговорила Сесили. Что же ей сейчас может понадобиться? Что придумать, как выпутаться из безнадежного положения?

Марион покосилась на дочь, поняла, в каком она состоянии. Она положила руку на плечо Сесили, крепко сжала, не давая шевельнуться.

– Локлан, подойди сюда и взгляни на ребенка, – лорд Саймон поманил к себе мужчину, стоявшего в дверях.

«Локлан…» – Сесили посмотрела на друга Саймона. Вот, значит, как его зовут. Судя по имени, он родом с севера, что сочетается с его рыжими волосами и ярко-голубыми глазами. Он подошел к постели, слегка прихрамывая. Синяя шерстяная накидка облегала мускулистую грудь, доходя до середины бедер. Под накидкой на нем были коричневые шерстяные штаны, плотно облегая ноги, они подчеркивали мощные мышцы.

Он склонился над кроватью и посмотрел на ребенка. Сесили затаила дыхание, воздух замер у нее в груди. Она подняла голову, глядя на его четкий профиль. Невольно залюбовалась его решительным подбородком, высокими скулами… И чувственными губами, которые совсем недавно так властно целовали ее. Потом он резко повернул голову, и его голубые глаза посмотрели на нее в упор. Она угадала в синих глубинах насмешку, вздрогнула, как будто он ее ударил, и отвернулась. Похолодевшими пальцами она крепко держала ребенка, словно ища у него поддержки.

Выход для нее может быть только один. Она должна поговорить с ним наедине. Сесили быстро соображала. Может быть… ей как-нибудь удастся убедить его сохранить ее тайну. Передав ребенка матери, она решительно отбросила в сторону меховое покрывало.

– Прошу меня простить, милорд, – обратилась она к лорду Саймону, убирая пряди волос от лица. – Мне… нездоровится, и я должна посетить… м-м-м…

Она не договорила, надеясь, что лорд Саймон поймет: ее просьба деликатного свойства. Ей нужно посетить гардеробную. На самом деле нет.

Лорд Саймон кашлянул и густо покраснел.

– А… да, конечно. Вам… нужна помощь?

Отлично, его слова ей на руку!

– Мне трудно ходить, – призналась Сесили, нарочито медленно поднимаясь. Привстав, она ухватилась за столбик кровати.

– Сесили, ради всего святого! – еле слышно прошептала мать. – Что ты вытворяешь? Имей совесть! Хотя бы прикройся!

– Позвольте мне. – Обойдя кровать, Локлан взял с мехового покрывала бархатный плащ и накинул на плечи Сесили, как бы невзначай задев ее волосы. Она вздрогнула от его прикосновения, страх пронзил ее, как лезвие ножа… Нет, вдруг поняла она. Не страх. Скорее безрассудная радость, ожидание чего-то. Что с ней такое? В его присутствии она не способна связно мыслить!

– Благодарю вас, – с трудом выговорила она, дрожащими пальцами запахиваясь в плащ и продевая в петли металлические наконечники шнуровки. Мех на вороте приятно щекотал ей подбородок.

– Оставь, Сесили! – рявкнула Марион, словно забыв, что они не одни. – Дочь моя, поторопись, потому что ты нужна своему ребенку.

– Вам помочь, миледи? – предложил Локлан.

Сесили вздрогнула, расслышав в его голосе язвительные нотки. Он разгадал ее замысел!

– Да… да, пожалуйста, – пробормотала она и вздрогнула, когда он решительно взял ее под руку и повел за дверь. Он по-прежнему слегка прихрамывал, на ходу их бедра соприкасались.

Толстая дверь за ними захлопнулась, поперечная планка с глухим стуком легла в железные скобы. Они вдвоем очутились в прохладном темном коридоре.

– Ну и представление вы устроили, – сухо заметил он, выпуская ее и немного отходя. – Помоему, вы вполне в состоянии ходить без посторонней помощи.

– Да, – еле слышно ответила Сесили. Сердце у нее упало.

– Пожалуйста, перестаньте притворяться.

Не обращая на него внимания, Сесили слабо улыбнулась и зашагала по коридору. Она попрежнему шла медленно, с трудом. Какое-то время он смотрел ей вслед, криво улыбаясь, а потом последовал за ней. Неужели она принимает его за полного дурака?