Электронная библиотека » Мэрлин Стоун » » онлайн чтение - страница 6


  • Текст добавлен: 20 января 2023, 15:14


Автор книги: Мэрлин Стоун


Жанр: Религиоведение, Религия


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Крит – «доминирование женского начала»

Многие классические авторы указывали на то, что ликийцы и карийцы поддерживали тесные связи с островом Крит. Некоторые даже утверждали, что Ликия когда-то была колонией этой процветающей островной культуры. На Крите фигурки богинь найдены в различных памятниках эпохи неолита, хотя ни одно из этих поселений не может сравниться по древности с материковыми. На равнине Мессара на Крите также были обнаружены остатки зданий, известных как толосы, очень похожих на сооружения в халафском поселении Арпачия. С неолитических времен и вплоть до вторжения дорийцев критское общество оставалось по преимуществу матрилинейным и, возможно, матриархальным.

Бывший директор Британской школы археологии в Греции Синклер Худ в своей книге «Минойцы. Крит в бронзовом веке» писал:

Весьма вероятно, что на Крите сохранялись обычаи, описанные как матриархат (материнское право). Они возникают в примитивных обществах, где люди, когда рождается ребенок, не могут точно установить, кто его отец. Поэтому детей называют в честь матерей, и все наследство передается по женской линии. Первобытные традиции такого рода оставались в силе в Западной Анатолии вплоть до классических времен. Вот почему у карийцев на западном побережье Анатолии наследование по женской линии имело место еще в IV в. н. э., а в Ликии, к юго-востоку от Карии, дети получали родовое имя матери.

Чарльз Селтман в 1952 году описывал высокоразвитую культуру Крита, возникновение которой на много столетий предшествовало библейским временам. По его утверждению, на Крите матриархат представлял собой образ жизни. Обсуждая сексуальную свободу критских женщин, родство по материнской линии и роль «царя», он пришел к выводу о высоком статусе женщин внутри и по соседству со страной, где Богиня, по-видимому, была самой сутью существования.

«У средиземноморских народов, – писал Селтман, – общество, как правило, строилось вокруг женщины. Даже в высших слоях общества происхождение велось по женской линии. Мужчина становился царем или вождем только в силу формального брака, и его преемницей была дочь, а не сын, так что следующим вождем становился юноша, который женился на его дочери… До прихода северян в религии и обычаях наблюдалось доминирование женского начала».

В своей книге «Эгейская цивилизация», вышедшей в свет в 1925 году, Гюстав Глотц исследовал роль женщины на Крите и пришел к заключению, что именно женщины изначально контролировали форму и обряды религии. По его объяснениям:

Жрицы долгое время руководили религиозными обрядами. Женщина служила естественной посредницей в общении с божествами, величайшей среди которых была обожествленная женщина. Множество предметов представляют жриц за исполнением их обязанностей… участие мужчин в культе, равно как и союз между богом и богиней, представляет собой более позднюю ступень развития. Роль мужчин в религиозных церемониях всегда оставалась второстепенной, даже когда царь стал верховным жрецом священного быка. Словно для того, чтобы сделать посягательство на чужие права менее явным и сбить с толку злых духов, нападению которых они вследствие такого поступка могли подвергнуться, мужчины использовали для богослужений женское жреческое одеяние… В то время как частное богослужение совершалось перед небольшого размера идолами, в публичных обрядах роль богини играла живая женщина. Именно верховная жрица, занимающая свое место на троне богини, восседающая у подножия священного дерева или стоящая на вершине холма, принимает знаки поклонения и дары от своих служительниц и почитателей.

Стилианос Алексиу, директор Археологического музея в Ираклионе, в главе из книги «Минойская цивилизация», посвященной религии Крита, пишет: «Алебастровый трон в Кноссе, по словам Хельги Рейч, был предназначен для царицы/жрицы, чье изображение на стенах в окружении грифонов олицетворяло собой богиню. На Царской вилле трон, расположенный отдельно, как своего рода алтарь, наводит на мысль, что там сидел живой человек, принимавший поклонение. По мнению Фридриха Матца, когда царица спускалась по дворцовой лестнице в окруженный святынями двор, в глазах своих восторженных поклонников это выглядело настоящим явлением божества».

В 1958 году Жакетта Хоукс привела несколько проницательных наблюдений относительно статуса женщин на Крите, отметив, что, хотя следует учитывать возможность того, что Богиня – просто воплощение мужских фантазий, «критские мужчины и женщины привыкли повсюду видеть изображения блистательной и царственной Богини, принимающей смиренные мольбы меньшего по размерам бога-мужчины, и такого рода концепция, несомненно, должна была выражать определенную точку зрения, бытовавшую среди людей, которые ее разделяли». Далее она добавила, что уверенность женщин в себе и их прочное положение в обществе, по-видимому, нашли свое отражение еще в одной характерной черте, а именно «том естественном и смелом акценте на сексуальной жизни, который пронизывал все проявления религии и выражался в вызывающей одежде обоих полов и свободе общения между ними. Дух этой свободы легче всего понять через его противоположность – затворничество и плотную вуаль мусульманских женщин, живущих под властью религии, которая лишила их даже души».

При осмотре древних артефактов и фресок в Кноссе, Археологическом музее в Ираклионе и других музеях Крита не остается сомнений в том, что женское божество на протяжении нескольких тысячелетий считалось на Крите верховным, а женщины выступали в роли Ее служительниц. Тем интереснее выявить следы критской культуры в древнейшей Греции, примерно за тысячу лет до классического золотого века (около 500–200 гг. до н. э.), который знаком нам гораздо лучше.

Греция – «атака на матрилинейные роды»

Установлены связи между поселениями на Крите и/или в материковой части Греции, обычно приписываемыми народу, известному как микенцы, по названию одного из археологических памятников материковой Греции – города Микены. Ключи к разгадке происхождения людей, населявших эти места, открыли перед учеными ряд интригующих перспектив. Большинство из них считает, что микенцы были группой индоевропейцев, возможно, тем же самым народом, что и ахейцы, или потомками более ранних мигрантов с севера. Другие ученые утверждают, будто они уже жили на Крите и свергли прежнюю власть незадолго до 1400 г. до н. э. Некоторые относят их к группе, обычно именуемой «народы моря»[63]63
  «Народы моря» – группа средиземноморских народов, начавших миграцию в условиях «катастрофы бронзового века», в XIII в. до н. э., к границам Египта и государства хеттов, предположительно из региона Эгейского моря.


[Закрыть]
, тогда как прочие полагают, что они были филистимлянами, или что филистимляне – одна из ветвей микенцев. Выдвигалось даже предположение, что микенцы находились в родстве с гиксосами[64]64
  Гиксосы – название народов, завоевавших часть Древнего Египта в XVIII–XVI вв. до н. э. во времена XIII–XVII династий. Они основали свою столицу в Аварисе (современный Телль-эд-Даба), расположенном на так называемой Пелусиакской ветви реки Нил в Восточной дельте.


[Закрыть]
, «пастушескими царями», которые использовали запряженные конями боевые колесницы и в течение нескольких столетий удерживали под своей властью Египет. Гиксосы были изгнаны из Египта примерно в то же время, когда микенцы впервые появились на исторической арене.

Каким бы ни было их первоначальное происхождение, причина, по которой микенцы важны для наших целей здесь, состоит в том, что их культура, насколько о ней можно судить, была отчасти критской, а отчасти греческой. Большинство ученых считают, что именно они принесли критскую культуру с Крита в материковую Грецию. Микенские таблички с линейным письмом Б, представляющие собой инвентарные списки, были обнаружены в Кносском дворце и датируются одним и тем же временем, около 1400 г. до н. э. Их язык, по мнению ученых, отличается от языка, ранее имевшего хождение на Крите. После многолетних дебатов большинство авторитетов сходятся на том, что язык этих табличек (использующий многие символы и знаки, характерные для более раннего языка) пока не поддается сколько-нибудь приемлемой расшифровке, но, хотя Гордон представил совокупность доказательств его тесной связи с ханаанским или угаритским языком, его следует считать одной из ранних форм древнегреческого. Если микенцы или их вожди, как то вытекает из текстов табличек, изначально были индоевропейцами, то, поселившись на Крите, они вскоре переняли большую часть предметов быта, техники художественных ремесел, стиль одежды, манеру письма и особенности религии от прежних жителей острова.

Коттрелл сообщает нам, что «микенское искусство продолжало отражать минойскую[65]65
  «Минойская» – название, данное исконной (домикенской) культуре Крита ее первооткрывателем, сэром Артуром Эвансом. Название заимствовано из классического греческого предания о критском царе Миносе, который, как теперь выяснилось, действительно мог жить в микенский период. – Прим. авт.


[Закрыть]
культуру средиземноморских народов, чью систему письма они заимствовали». Р. Хатчинсон из Кембриджского университета пишет: «К середине II тысячелетия до н. э. греки, вероятно, уже поселились на Крите, но лишь в сравнительно небольшом количестве, и эти микенские греки восприняли многое из критских культов и религиозных обычаев. Даже на материке мы встречаем следы минойской или, по крайней мере, доэллинской религии».

В Каталоге доисторических коллекций, изданном Национальным археологическим музеем в Афинах, его кураторы отмечают: «В микенской религии, явно сохраняющей многие критские черты, следует в первую очередь отметить присутствие критской богини природы». В этом огромном музее собрана богатая коллекция артефактов, обнаруженных при раскопках микенских поселений в материковой Греции, в том числе отличающихся изысканным мастерством изготовления золотых перстней и печатей с изображениями Богини и ее жриц – сцены, почти идентичные с произведениями «минойского» Крита.

Обсуждая таблички с линейным письмом B, где кратко упоминаются имена нескольких божеств, позже известных и в классической Греции, Коттрелл объясняет: «В Пилосе [на материке] и в Кноссе [на Крите] также часто говорится о Потнии – «Госпоже» или «Нашей владычице». Эти две последние надписи подтверждают то, о чем археологи догадывались уже давно по характерным чертам печатей, обнаруженных на материке – а именно, что и микенцы поклонялись минойской богине-матери».

Микенцы поселились на Крите и стали править в Кносском дворце незадолго до страшной катастрофы, возможно, вызванной вторжением или землетрясением. Эти же люди основали много догреческих городов на материке, принеся с собой поклонение критской Богине. Микенский период обычно датируется 1450–1100 гг. до н. э., так что его начало предшествует предполагаемому времени жизни Моисея. Эта цивилизация процветала еще за столетия до гомеровской Греции, и вполне вероятно, что с нею связаны события той эпохи и непосредственно после нее, описанные Гомером. Поиски Елены вполне могли объясняться стремлением заполучить законные права на спартанский престол. Хотя классическую Грецию зачастую представляют как основу нашей западной культуры и цивилизации, интересно отметить, что она фактически возникла спустя двадцать пять веков после изобретения письменности и сама формировалась и находилась под сильным воздействием ближневосточных культур, развившихся за тысячелетия до нее.

Северные народы вторгались в Грецию неоднократно. В 1955 году Роберт Грейвс в предисловии к «Греческим мифам» писал: «Многочисленные нашествия ахейцев в XIII в. до н. э. значительно ослабили матрилинейную традицию. Вероятно, в это время царь стал пожизненным правителем, а когда в конце II тысячелетия пришли дорийцы, патриархальное правление уже было общепринятым»[66]66
  Р. Грейвс. Мифы Древней Греции. С. 15.


[Закрыть]
. Вместе с северными народами пришло поклонение индоевропейскому Дьяусу Питару (буквально – Богу-Отцу), известному в Греции как Зевс, а затем в Риме как Юпитер. Этот переходный период от поклонения Богине к мужскому божеству, мощным толчком к которому послужило нашествие дорийцев, стал предметом книги Эдрика Баттерворта «Следы доолимпийского мира в греческой литературе и мифологии» (Some Traces of the pre-Olympian World in Greek Literature and Myth), написанной в 1966 году.

Баттерворту удалось добиться в случае с Грецией того же, что и Мюррей в случае с Египтом. Тщательно проследив родословные царских домов, он в конце концов доказал, что многие из величайших догреческих городов, бывших по сути небольшими государствами, изначально придерживались матрилинейных принципов. Он указал, что Аргос, Фивы, Тиринф, Афины, а также ряд других городов одно время следовали обычаям родства по материнской линии. Объясняет он это пришедшим с Крита поклонением Богине, поскольку сам Крит, по его мнению, был тогда матрилинейным, а возможно, даже матриархальным. В первую очередь Баттерворта интересовала патрилинейная революция, то есть тот период, когда патрилинейные роды стали насильственно навязывать свои обычаи окружающим их народам:

Матрилинейность, хотя и не общепринятая в греческом и эгейском мире, тем не менее получила широкое распространение. Влияние системы наследования царской власти и собственности на повседневную жизнь той эпохи было огромным. Большинство родов придерживались обычаев родства по материнской линии, и величайшим переворотом в истории Древней Греции стал переход от матрилинейного принципа наследования к патрилинейному, следствием которой стал подрыв лояльности роду.

Начиная с 3000 г. до н. э. жрицы изображались в скульптуре и появлялись на фресках и других артефактах Крита, что убедительно свидетельствует о том, что именно женщины контролировали духовную сторону жизни. Позже Критом правили микенцы, которые переняли у критян их религию и многие стороны их культуры. Поскольку на большинстве предметов микенской цивилизации служительницами Богини предстают женщины, вполне возможно, что и микенские женщины в материковой части Греции пользовались той же привилегией. Баттерворт утверждал, что именно женщины, в особенности представительницы царских семейств, выступали в качестве защитниц веры. Далее он поясняет, что:

…атака на матрилинейные роды уничтожила могущество самого родоплеменного общества, а вместе с ним и его религию. История того периода буквально пронизана конфликтами между патрилинейным и матрилинейным принципами по мере того, как старые жреческие династии прерывались, исчезали с лица земли и снова возрождались. Матрилинейному миру пришел конец вследствие целого ряда покушений, совершенных ради того, чтобы уничтожить само сердце этого мира, которым была Потния Матер (Великая Богиня).

Тут нельзя не вспомнить греческую легенду о Богине Гере, поклонение которой, по-видимому, сохранилось еще с микенских времен, и Ее неудачном мятеже против недавно навязанного Ей мужа Зевса. Не исключено, что эта аллегория служила напоминанием о тех, кто отстаивал верховенство Богини – и потерпел поражение. Тем не менее, по словам Хоукс, мнения о приниженном положении женщин в классической Греции выглядят явно преувеличенными из-за «предвзятости ученых XIX столетия». Она полагает, что даже в классический период истории Греции женщины по-прежнему обладали долей свободы своих критских предшественниц:

Как и на Крите, женщины разделяли власть Богини и в психологическом, и в социальном плане. Жрицы занимали почетное место в обществе, а вокруг храмов и святилищ формировались целые объединения служительниц-женщин. Одно из самых влиятельных объединений, например, возникло при знаменитом храме Артемиды (Дианы) в Эфесе. В этом городе, как и в Ионии в целом, женщины и девушки пользовались значительной свободой… Хотя женщины, безусловно, приобретали вес и авторитет, служа в храмах и участвуя в великих государственных празднествах в честь богинь, древние культы также играли освобождающую роль. Почтенные матроны и юные девушки, собираясь большими компаниями, проводили целые ночи на голых холмах в экстатических танцах. Возможно, этот экстаз был отчасти вызван алкоголем, но носил он главным образом мистический характер. Мужья смотрели на это с неодобрением, но, как говорится, предпочитали не вмешиваться в дела веры.

В классическую эпоху Спарты, когда почитание Богини Артемиды по-прежнему процветало, женщины там пользовались чрезвычайной свободой и независимостью. Согласно Еврипиду и Плутарху, юных спартанок чаще всего можно было встретить не дома, а в гимнасии, где они сбрасывали с себя неудобную одежду и обнаженными состязались в борьбе со своими сверстниками-мужчинами. Судя по всему, женщины Спарты обладали полной сексуальной свободой, и хотя моногамия официально считалась нормой, в нескольких классических источниках упоминается, что ее никто не воспринимал всерьез. Плутарх сообщал даже, что в Спарте женская неверность считалась делом едва ли не похвальным, а Николай Дамасский, возможно, на основании собственного опыта, говорит, что спартанская женщина имела право забеременеть от самого красивого из встреченных ею мужчин, будь то соотечественник или иностранец.

Ханаан – «социально-правовой статус израильтянки»

Я приберегла напоследок обсуждение статуса женщин в двух еврейских царствах, Израильском и Иудейском, поскольку обычно мы рассматриваем их как часть изолированного патриархального общества, поклонявшегося исключительно богу-мужчине. Здесь будет уместно сравнить положение еврейских женщин не только с их современницами в Вавилоне и Египте, странами, культуры которых так тесно переплелись с их собственной, но и с другими народами Ханаана, где они в конечном итоге поселились.

Из города Угарит на севере Ханаана, который не был еврейской общиной, до нас дошла запись XIV в. до н. э. о женщине, титул которой переводится как «Знатная госпожа (из) царского дома». Ее называли Адат (что означает «госпожа», женский аналог слова адон, т. е. «господин»). Богиня в той местности носила имя Анат, что, возможно, было одним и тем же словом. Тексты Угарита (современный Рас-Шамра в Сирии), где также обнаружены легенды об Анат, показали, что эта «Знатная госпожа» принимала активное участие в делах политики.

Клод Шеффер, соруководитель первых раскопок в Угарите, в 1939 году писал: «Таким образом, социальный статус женщины в Угарите, в особенности матери семейства, по всей видимости, был довольно высоким». Угаритские документы того периода свидетельствуют, что в случае развода или вдовства женщина сохраняла свое имущество за собой. Юридические акты Угарита, во многом напоминающие эламские, оговаривают, что мужья оставляли собственность своим женам, а не детям, причем от последних требовалось не ссориться между собой, а уважать мать и во всем ее слушаться. Как я объясню в последующих двух главах, Угарит представлял собой причудливое смешение южной и северной культур, что нашло отражение в религиозных преданиях. Есть сведения о том, что к XIV в. до н. э. в городе проживало много индоевропейцев, но, похоже, в ту пору их присутствие не оказывало заметного влияния на статус женщин.

Среди аммонитян Ханаана, народа, с которым евреи неоднократно конфликтовали, женщины выступали в качестве официальных лиц. В 1961 году археолог Дж. Ландес писал о «высоком статусе женщин, что соответствовало практике кочевых народов». Он утверждал, что арабскими государствами или племенами нередко управляли царицы, как, например, царица Савская (около 950 г. до н. э.), и что подобные случаи засвидетельствованы также в VIII–VII вв. до н. э.

В отличие от женщин окружающих народов, экономический и социально-правовой статус израильтянки демонстрирует последствия почти полного принятия мужского божества Яхве и норм патриархального общества, ему сопутствовавших. Согласно Библии, хотя никаких археологических подтверждений тому не найдено, израильские законы датируются временами Моисея (около 1300–1250 гг. до н. э.). Они действовали как свод законов евреев Ханаана до падения Северного царства (Израиль) в 722 г. до н. э., и Южного царства (Иудея) в 586 г. до н. э. Эти же законы до сих пор содержатся в Ветхом Завете иудеохристианской Библии.

Благодаря тщательному изучению Библии археолог и священник Ролан де Во сделал следующие наблюдения касательно еврейских женщин в своем исследовании 1965 года, опубликованном под названием «Древний Израиль»:

Социальное и правовое положение жены-израильтянки было ниже того, которое занимали женщины в окружавших их великих державах… Все тексты указывают на то, что израильтяне стремились в первую очередь иметь сыновей, чтобы продолжить род и сохранить за собой наследственное имущество… Муж мог без труда развестись с женой, тогда как женщины не имели права требовать развода… Жена, обращаясь к мужу, называла его баал (повелитель) или адон (господин) – так раб мог обращаться к своему хозяину, или подданный к царю. Декалог относит жену к имуществу мужчины… в течение всей жизни она остается недееспособной. Жена не наследует после мужа, а дочь – после отца, кроме тех случаев, когда отсутствуют наследники мужского пола. Обет, принесенный девушкой или замужней женщиной, требует согласия отца или мужа, и если такого согласия нет, клятва недействительна. Мужчина имел право продать дочь в рабство. Женщины были исключены из линии наследования.

Де Во утверждал, что, в отличие от всех других культур Ближнего Востока, религия израильтян не допускала существования жриц. Он объяснял это так:

…предположение, что среди храмового духовенства были и женщины, противоречит важному лингвистическому факту: известны жрицы в Ассирии, жрицы и верховные жрицы в Финикии, где они назывались словом, представлявшим собой форму женского рода от kohen [священник, жрец]. В надписях Маина[67]67
  Маин – южноаравийское царство, существовавшее в древности к северу от Сабы. Образовалось в XIV в. до н. э. Библейские мадианитяне считались вассалами Маина.


[Закрыть]
присутствует женская форма lw’ [жрица, служительница божества], которую некоторые ученые связывают с еврейским lewy, однако в иврите нет существительного женского рода, соответствующего kohen или lewy. Ни одна женщина никогда не занимала место среди израильского священства.

К этому стоит добавить, что, согласно еврейскому закону, женщина не имела права на деньги или имущество после развода, а поскольку любая ее клятва считалась недействительной, то предположительно она не могла и самостоятельно вести дела. Вероятно, наиболее шокирующими из законов были те, согласно которым женщина должна быть побита камнями или сожжена за утрату девственности до брака – обстоятельство, никогда прежде не упоминавшееся ни в одном правовом акте Ближнего Востока. Если жертвой изнасилования становилась незамужняя женщина, ее вынуждали выйти замуж за своего насильника; если же она была уже обручена или замужем, то пострадавшую от насилия женщину должны были побить камнями.

Возможно, самое яркое представление о статусе еврейских женщин дал археолог Давид Усышкин в 1970 году. Он описывал одну из недавно обнаруженных в Израиле древних гробниц так: «Создается впечатление, что одно из тел, почти наверняка тело мужа, намеренно поместили выше тела жены, с тем чтобы наглядно показать подчиненное положение женщины даже после ее кончины».

Несмотря на столь приниженное положение женщины, закрепленное еврейскими законами и обычаями, отмечены два случая, которые, возможно, свидетельствуют о временном подъеме древней религии Богини даже в царском доме Израиля. Их связь со старинными верованиями предполагает, что две царицы, о которых пойдет речь, получили власть благодаря прежним матрилинейным обычаям, вернувшимся в Израиль вместе с прочими «языческими» моделями поведения. В обоих случаях в дело замешаны женщины, одна из которых была царицей Израиля, а другая правила в Иудее.

Первый из них связан с царицей Маахой, возможно, внучкой арамейской принцессы с тем же именем, жившей в гареме еврейского царя Давида. Эта вторая Мааха упоминается в Библии[68]68
  3 Цар 15:2 и сл.; 2 Пар 11:20, 21, 22.


[Закрыть]
как супруга Ровоама, царя Израиля (около 922–915 гг. до н. э.). Собственная мать Ровоама также была не еврейкой, а аммонитянкой. Сообщается, что этот царь воздвиг «языческие» идолы в виде золотых тельцов. Мюррей предполагает, что та же самая царица Мааха впоследствии стала супругой Авии, обычно считающегося сыном Маахи и Ровоама. Ее гипотеза основана на том обстоятельстве, что в одних версиях Библии Маха упоминается как мать Асы, сына Авии, а в других – как его бабушка, однако ее имя помещено там, где обычно указано имя матери, а имя настоящей матери не приводится, что совершенно нетипично для иудейских принцев крови. Мюррей писала: «Единственный способ, при котором у Авии и Асы могла быть одна и та же мать, заключался в браке Авии с его собственной матерью».

Именно Аса провел множество реформ в еврейском мире, силой искоренив широко распространенные в то время «языческие» обычаи, и в конце концов сверг Мааху. Причина ее низложения, приведенная в Библии, представляет еще больший интерес в свете любопытных расхождений в родословной Асы. В 3 Цар 15:2–14 мы читаем, что Мааха сделала ашеру, то есть статую богини Ашеры. Принимая во внимание многочисленные проявления «язычества» в тот период, весьма вероятно, что Израиль на время вернулся к древним верованиям, переняв женскую религию и принцип наследования трона по женской линии. Если это так, то Мааха могла стать законной наследницей престола и занимать это положение до тех пор, пока Аса, возможно, под влиянием еврейских священников, снова не стал насаждать веру в Яхве.

Второй случай датируется примерно 842 г. до н. э., когда Гофолия[69]69
  4 Цар 8:26; 11:1 и сл.; 2 Пар 22–24.


[Закрыть]
, дочь царицы Иезавели, по собственному праву завладела троном Иудеи. По еврейскому закону, женщинам не разрешалось править самостоятельно, однако, чтобы ее свергнуть, понадобился кровавый переворот. Сама Иезавель была тесно связана с древней религией Ханаана, ее родители, бабушка и дедушка Гофолии, выступали в качестве верховной жрицы и жреца Ашторет и Ваала в ханаанском городе Сидон, где они занимали царский трон. Убийство царицы Иезавели, правившей совместно с Ахавом в Северном Израильском царстве, в действительности представляло собой политическую атаку на религию Богини – что ясно следует из событий, последовавших за ее гибелью, о которых повествуют 3 и 4 Книги Царств. Стоит отметить, что дочь Иезавели, взойдя на престол Иудеи, стала единственной женщиной, когда-либо правившей еврейским народом. Особенно важно то обстоятельство, что, утвердив свое право на трон, Гофолия единолично правила около шести лет и восстановила по всей стране древнюю «языческую» религию, к вящему негодованию иудейских священников.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации