Текст книги "Планета Афон. Крестный Ход"

«Мы ясно видим, что ты еретик, но умоляем тебя: оставь всё это и пребывай в том учении, которое ты принял и которое вверено тебе, зная, кем ты научен. Храни добрый залог и отринь несвятые новоучения ложного ведения, прибавляющего к вере догадки, да чрез тебя, с тобою и с советом твоим и мы со всеми христианами явимся в день пришествия Господня, как православные и Богу любезные, и сподобимся вечного наследия Царствия Небесного».

Но и после подписания Лионской унии в 1274 году, последовавших казней на осуждавших оную, и даже после издания указа вводить унию всеми мерами насилия, Рим всё равно не доверял Михаилу.

Ибо и там хорошо знали его двуличность и неискренность. Папы предъявляли ему требования за требованиями с целью совершенно подчинить себе Восточное православие и, наконец, объявили Михаила отлучённым от церкви.

Желая убедить папских посланцев в своей приверженности к римской Церкви, Михаил показал им заключённых в темницу за твёрдость в православии своих родственников, которых даже ослепил вместе с другими подвижниками благочестия.

Жестокость Михаила усиливалась подозрением, что все противники унии готовы покуситься на низложение его с престола, на который он восшёл чрез преступление. Но все его старания и зверства были напрасны: он ни в чём не преуспел.

Крестоносцы, изгнанные из Палестины и нашедшие приют в Романии, заявили императору о своей готовности огнём и мечом утверждать власть папы. Михаил нанял ещё турок и татар.

Когда нечестивые подошли к ненавистному для императора Святому Афону, то чтобы не раздражать греков, они решили выместить всю свою злобу на афонцах-славянах, среди которых спасались иноки болгарские, грузинские, молдавские, румынские, русские и сербские.

Прежде всего, они пришли в Лавру святого Афанасия и предложили находящимся в обители инокам присоединиться к их вере и войти в общение с ними. Монахи, испугавшись и ложно толкуя апостольское изречение: «дадите место гневу», согласились через одного отлучённого священника принять католичество, чем освободили обитель от расправы.

Впоследствии они были обличены Господом Богом и жестоко наказаны, о чём подробно поведано ранее.

Латиняне же пошли в Иверскую Лавру и просили находящихся в ней иноков соединиться с ними. Но черноризцы этой обители не соизволили на это и, обличив нечестивцев, предали их проклятию, по Апостолу, за нововведения.

Беззаконные же, услышав это, пришли в ярость, вывели всех с бесчестием из обители и, посадив старейших на монастырский корабль, вместе с ним потопили их. Так эти блаженные иноки за неповиновение беззаконникам приняли венец исповедания и мученичества.

Более же молодых иноков, родом иверян (грузин), они вместе с монастырским имуществом отослали в плен в Италию, где совлекли с них иноческую одежду и продали иудеям.

Уйдя из Иверской обители, латиняне пришли к Ватопеду, где они нашли только больных и престарелых, которые, будучи спрошены ими о прочих иноках, отвечали:

– В дебрях и чащах укрываются, чтобы сохранить веру и не оскверниться с богомерзкими.

Умертвив этих святых исповедников, латиняне тотчас обшарили окрестности монастыря и, найдя остальных, убеждали сделаться единомышленными с ними. Но настоятель ответил им:

– Лучше Христу угодить, чем антихристу.

– Разве мы не Христовы, а антихристовы? – спросили нечестивые крестоносцы.

– Да, потому что всякий, сопротивляющийся Евангелию Христову, есть антихрист. Какое может быть отношение света к тьме? Вовек мы не присоединимся к ней, – ответил святой.

Духоборцы, слыша всё это, затыкали уши и не только не убедились в истине православной веры, но даже повесили всех хранителей закона на том месте, где нашли. С тех пор и поныне это место называется «Фурковуни», то есть Виселичная гора.

За неповиновение беззаконникам многие иноки приняли мученические венцы, а все почти обители были преданы разрушению и сожжению.

Сотворив бесчинства, католики добрались и до болгарского монастыря святого Великомученика Георгия, именуемой Зограф.

Один добродетельный старец жил в винограднике вышеназванной обители на расстоянии получаса ходу от неё.

Авва имел у себя для келейных молитв икону Пресвятой Богородицы «Акафистную», пред которой, совершая ежедневное каждение, молился и читал акафист. Когда богомерзкие римляне напали на Святую Гору со злодейской целью и вышли из кораблей на берег, этот богоугодный старец, стоя на обычной молитве пред иконой Пресвятой Богородицы и произнеся «радуйся», услышал из уст Пречистой Девы предостережение:

– Радуйся и ты, старче! Поскорее беги отсюда, чтобы не постигло тебя несчастие. Возвести игумену и братиям обители, что идут злые люди, враги Моего Сына и Мои враги. Чтобы заперлись, потому что богопротивные римляне напали на это Мною избранное место и уже находятся близко. Пусть в обители останутся только те, кто твёрдо может сохранить веру.

Старец, упав пред иконою Богоматери на землю, сказал Ей:

– Как я могу, Владычице Богородице, оставить здесь Тебя, мою Заступницу?

На это голос от иконы отвечал ему:

– Не заботься обо Мне, но иди поскорей.

Когда он пошёл к монастырю возвестить услышанное им, тотчас двинулась со своего места неисповедимой силой и неизвестным образом святая икона и, обогнав старца, прежде пришла к монастырю и стала над монастырскими вратами.

Старец же, когда пришёл в монастырь и увидел святую икону над монастырскими воротами, то ужаснулся и рассказал всем о бывшем ему откровении. Иноки, узрев икону Пресвятой Богородицы и услышав о таком преславном чуде, прославили Бога и Его Пресвятую Матерь. Игумен, узнав из этого откровения об ожидающем их несчастии, начал учить своих иноков, чтобы они были твёрды и не боялись, говоря:

– Отцы и братия! Которые Духом Божиим водятся, те сыны Божии. Поелику не приняли вы духа рабства в боязнь, то приняли Духа сыноположения. Если мы чада, то и наследники, Бога, сонаследники Христа; если за Него пострадаем, то и прославимся с Ним, ибо уповаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая в нас откроется.

Это же, согласно с Апостолом, и я говорю вам: те, которые из вас неустрашимы и готовы к мученичеству, пусть остаются со мною в обители. Те же из вас, которые боятся мучения, пусть возьмут церковные сосуды и удалятся с ними, пока не пройдёт гнев еретиков, чтобы не впасть в грех хулы чрез отречение от православной веры.

Когда Зографским инокам было предъявлено требование принять унию, это потрясло их.

Никто из них не захотел даже слушать о католичестве. Боявшиеся мук скрылись в дебрях, пещерах и ущельях гор. А двадцать шесть монахов – самые твёрдые, – вместе с игуменом решили остаться в монастыре, вошли в пирг и там ждали врага и мученических венцов. Не из страха, а чтобы воспользоваться временем для обличения беззаконной ереси.

Латиняне-мучители, подойдя к обители и окружив её со всех сторон, стали кричать находящимся в пирге:

– Отворите нам, отворите!

– Мы не знаем вас, откуда вы, – отвечал им преподобный.

– Мы – рабы Христовы и пришли обратить соблазнённых на путь истинный.

Святой отвечал им на это:

– Отступите от нас делающие беззакония, потому что Апостол говорит: если бы и Ангел с Неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема.

Кто ищет другого учителя? – Никто, кроме тех, которые явно безумствуют. Вы скажите нам о своём учении и, если оно от Бога, мы присоединимся к вам и примем вас, как братию; если же нет, то уходите прочь, откуда пришли.

Тогда еретики отвечали:

– Мы от Бога, и в Господа Иисуса Христа веруем, и святое Евангелие Его учим. Посланы же мы от блаженнейшего Папы римского, который есть глава церкви, сказать вам, безумным, непонятное для вас. Чтобы вы поумнели и поняли уставы церковные и верно читали в святом Символе, что Пресвятой Дух исходит от Отца и Сына, и на святой проскомидии приносили пресный, а не квасной хлеб, чтобы священники ваши брили бороды, дабы этим не согрешали в службе Божией, поскольку они – женихи Церкви. Если всё это исполните, то получите от Вседержителя очищение, и мы ради вашего покаяния умилосердимся. Если же нет, то беспощадно погубим вас, чтобы вы не занимали напрасно места на земле.

Это и другое в этом роде говорили еретики. Преподобные же ответили им следующее:

– Мы хотим найти истину и не обращаем внимания на ваши соблазны и безумие, поелику не боимся и не страшимся ваших угроз, потому что написано, что бояться нужно одного Бога, а человека нечего страшиться, и смело говорим: никого нет против нас, если с нами Бог, Который праведен и правду возлюбил.

Сам Господь наш Иисус Христос во святом Евангелии говорит: «когда придёт Утешитель, Которого Я пошлю вам от Отца, Дух истины, Который от Отца исходит, тот будет свидетельствовать о Мне» [Ин. 15, 26]; и опять: «и Я упрошу Отца и другого Утешителя даст вам, чтобы был с вами во веки Дух истины»; и ещё: «это сказал Я вам, находясь с вами; Утешитель же Дух Святый, Которого пошлёт Отец во имя Мое, научит вас всеми и напомнит вам, о чём Я говорил» [Ин. 14:25. 26].

Это преподобные повторили несколько раз для доказательства истины; и чтобы заградить уста тем, которые говорят, что Дух Святый исходит и от Сына. Присоединили и следующее:

– Если же и этому не верите, духоборцы, то научитесь у Крестителя и Предтечи Иоанна, который видел Духа Святаго, сходящего в виде голубя с Неба и пребывающего на Сыне, а от Отца только Дух исходит. Это учение содержит наша мать – святая Вселенская и апостольская Церковь и напаяет всех своих чад тем, что истекает не из Эдема, а Божественных уст Самого Христа, сказавшего: «возвестите Евангелие всякой твари; и кто имеет веру и крестится, будет спасён, а кто не имеет веры, будет осуждён» [Мк. 16:15-16].

И ещё: «Ради этого говорю вам: всякий грех и хула простятся людям, а хула на Духа Святаго не простится; и если кто скажет слово на Сына человеческого, простится ему, а кто скажет на Духа Святаго, не простится ему ни в сей век, ни в будущий» [Мф 12:31-32].

Поелику Святым Духом все пророки, апостолы и учителя, будучи научены проповеди, крестили и во всех концах вселенной учили православной вере и передали православным признавать лишь четырёх евангелистов: Матфея, Иоанна Луку и Марка. Пятого евангелиста мы не находим, кроме Магомета Сарацинского, предтечи антихриста, который раньше вашей ереси гибельной произвёл плевелы. Кто же присоединяет пятого евангелиста, тот да будет проклят.

Кто соблазняет одного из братий, говорит Спаситель, достоин мучения, а кто всю вселенную соблазняет, какое оправдание тот найдёт, чтобы избежать достойного мучения?

Будучи исполнен семи лукавых духов других (в противоположность семи соборам), в какого Христа ты учишь веровать, духоборец, и преподаёшь не Евангельское, а антихристово учение? Который из семи богоизбранных Соборов говорит, что Дух Святой исходит от Отца и Сына, или который из них постановил правилом, чтобы мы приносили опресноки и стригли волосы на бороде, как вы утверждаете?

Брить волосы на бороде мы не научились ни из Ветхого Завета, ни из Нового, потому что в Ветхом Завете от первосозданного человека, праведников и пророков и до Самого Господа нашего Иисуса Христа нет об этом никакого постановления.

В Новом же ни Сам Христос, ни апостолы об этом ничего не говорили, а также ни одним из святых Соборов не было постановлено, ни правилами указано, что можно видеть и слепому.

Тебе же, окаянный духоборец, лучше бы не бороду, а язык отрезать, чтобы он не изрекал хулы и соблазна и не приводил бы других вместе с тобою к погибели.

Лучше пусть сгниет худой член, дабы не повредил хороших. Не вредят волосы на бороде, но то, что исходит изнутри и из лукавого сердца: злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, лжесвидетельство, воровство и хулы, находящиеся в вашем помраченном уме, – это, а не волосы на бороде, оскверняет всякого смертного человека, а тем более священника.

А что касается ваших мёртвых опресночных жертв, то это иудейский обычай. Но вы скажете: разве Христос не ел пасхи, будучи опоясан и держа посох в руках? Да, скажем мы, Он ел пасху, но упразднил её, как обрезание и многое другое, и потом, сидя с двенадцатью учениками, установил Свою пасху. Во время вечери Он, взявши хлеб и благословив, преломил и дал Своим ученикам, говоря: «примите, ядите, сие есть тело Мое» и прочее. Вот истинное таинство.

Сказано: «взял хлеб», то есть квасной, а не пресный, как вы противозаконно служите и держитесь аполлинариевой ереси.

Женихов церкви не много, а Един, Который придёт в полуночи судить живых и мёртвых: живых – православных, мёртвых – еретиков, каждого по его делам.

Просим вас, други, познайте истинную православную веру, которая есть жизнь и просвещение душ наших; следуйте ей так, как святые Отцы и священные Соборы, приняв эту веру от святых апостолов, нам передали и узаконили во святом Символе, присовокупив: «если кто отнимет или приложит к нему, да будет проклят». А от этого греха (нарушения Символа) никто не может разрешить преступников и освободить от приготовленных им мучений. Послушайте, возлюбленные, и перейдите от зла к добру, дабы не подвергнуть своих душ мукам вечным.

Беззаконных католиков эти слова блаженных мужей, повергли в неописуемую ярость. Они обложили пирг со всех сторон хворостом и подожгли.

Преподобные и богоносные Отцы наши подобно трём отрокам окружённые пламенем, воссылали молитвы ко Христу, говоря:

– Владыко, Господи Иисусе Христе Боже наш, Единородный Сыне и Слове Божий, давый Себе яко Агнца непорочного на заклание за род человеческий! Ты, Господи, излиявый пречестную кровь Свою ради Церкви Твоея и рекий, яко врата адова не одолеют ей, сохрани Церковь Твою от волков губящих ю.

Умножи, Господи, достояние Твое по всей вселенней от конец и до последних земли; ересь сию низложи силою Пресвятаго Твоего Духа; Жребий Пречистыя Твоея Матери соблюди непреклонен и нерушим во веки; пребывающия же в нём освяти и прослави с Тобою, милующия их помилуй; кровы святых Твоих воздвигни во славу Твою и в память нашу; и сию молитву от уст наших прими, яко кадило благоухания, и призри на ны, якоже призрел еси на жертву Авраамову и на всесожжение Иефаево, и восприими ны, яко благ и человеколюбец.

По окончании молитвы был свыше голос:

– Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на Небеси.

Мучители, услышав этот глас, ужаснулись, но мрак, лежащий на их умственных очах, им помешал понять сие, понеже Дух Святый, Которого они хулили, не пришёл разогнать этот мрак.

Блаженные отцы, из коих монахов было 22 и 4 мiрянина, предав души свои в руки Божии, почили в 1276 году от Рождества Христова, а по греческой рукописи, находящейся в Протате, в Иверской и Ватопедской обителях – 10 октября 1280 года.

Имена мiрян нигде не записаны, имена же монахов следующие: Фома, Варсонофий, Кирилл, Михей, Симон, Иларион, Иаков, Иов, Киприан, Савва, Иаков, Мартиниан, Косьма, Сергий, Мина, Иосиф, Иоанникий, Павел, Антоний, Евфимий, Дометиан и Парфений-экклесиарх.

Из них первый, сиречь Фома, был, как сказано выше, игуменом и вёл главным образом спор с богомерзкими латинянами. Парфений был снесён огненным пламенем с башни на землю и не тотчас умер, а прожив ещё тридцать дней и рассказав обо всём произошедшем на время скрывшимся и теперь возвернувшимся братиям. Он предал душу свою в руки Божии в десятый день ноября, также получив венец мученический с прежде пострадавшими братьями…

Жаль, что сочинивший легенду о двадцати восьми панфиловцах, не верил в Бога, иначе бы непременно «оставил в живых» хотя бы одного, кто сумел чудесным образом спастись, дабы рассказать читателям о том мифическом бое. Но когда Господь хочет наказать человека, Он лишает его разума.

«Мрак, лежащий на его умственных очах, помешал ему понять, что Дух Святый, Которого он хулил, не пришёл разогнать этот мрак». Корреспонденту-мифотворцу не пришло в голову, что должен был кто-то поведать о подвиге героических защитников столицы, а также передать последующим поколениям последние слова политрука Клочкова. Но это к слову…

Часть башни, в которой пострадали святые преподобномученики, стояла на своём месте до 1873 года, но так как она от ветхости была близка к падению и закрывала собою построенное северное здание обители, то необходимо было её снести.

Для того чтобы увековечить место, на котором святые совершили свой мученический подвиг, и для сохранения памяти о них, вся братия Зографской обители единодушно выразила желание поставить на этом месте памятник.

При усердии братии памятник был окончен к осени того же года. Освятить его решили в день памяти святых мучеников – 10 октября (по Византийскому календарю).

В канун праздника, по обычаю, в первом часу после захода солнца, в соборной монастырской церкви началось всенощное бдение. Ночь была тихая и безлунная и освещалась только слабым светом звёзд. В шесть часов, в полночь, когда после первой кафизмы читалось «житие и страдание Святых», в церкви внезапно послышался легкий шум и одновременно явился над церковью огненный столп, осветивший обитель и ближайшие места таким сильным светом, что можно было разглядеть не только близкие, но и отдаленные предметы. Этот дивный столп, постояв над церковью несколько минут, пошёл к памятнику и остановился над ним, а затем начал возноситься вверх и превратился в круг, как бы венчая собою памятник и место, на котором святые преподобномученики совершили свой подвиг.

Так совершилось дивное знамение, продолжавшееся до четверти часа, очевидцами которого были многие из братии и пришедшие на праздник. Видевшие это чудо славили Бога, прославляющего святых Своих. Ему же и от нас да будет честь и слава во веки веков. Аминь.

Память преподобномучеников празднуется вместе со всеми святыми, подвизавшимися на Святой Горе, и в неделю, следующую после Недели Всех святых. Также отдельно празднуется память преподобномучеников Иверских – в Ивероне, Ватопедских – в Ватопеде. Ибо, если память одного преподобного отца нашего Косьмы, жившего после них, празднуется надлежащим образом, то тем более следует праздновать и память многих, живших раньше его.

И если на Синае и в Лавре святого Саввы Церковь празднует память святых отцов, пострадавших не по собственной воле и не за Православие, а от сарацин, то тем более прилично особо праздновать в Зографской обители память святых мучеников, пострадавших от еретиков-латинян по собственной воле и за Православие.

Обоняя временами неизреченное благоухание, исходящее от места, где они были сожжены, братия святой обители это издавна чувствовала и желала. Да и как можно было того не желать, ежедневно проходя мимо пирга и умильно смотря на оставшиеся частицы сожжённых их костей, целуя эти останки.

Здесь как на жертвеннике, святые отцы наши принесли себя на всесожжение ради исповедания и защиты православных догматов святой Восточной Церкви. И ради всего этого вся братия издревле желала, чтобы память святых праздновалась именно в обители, и желание это исполнилось.

Когда волею Божией, сверх всякого ожидания, обитель преобразовалась из идиоритма в общежительную, тогда и началось празднование памяти святых мучеников, сообразно с их желанием, которое они высказали в молитве ко Господу при последнем своём воздыхании: «Воздвигни, Господи, жилища святых Твоих в славу Твою и память нашу».

Память святых двадесяти шести преподобномучеников зѣло торжественно празднуется в Зографском монастыре ежегодно 10 октября. С вечера накануне, спустя час по заходе солнца, начинается Всенощное бдение по составленной Службе святым мученикам и совершается всю ночь до самого рассвета.

Прекрасный мраморный памятник, устроенный на месте страдальческой кончины святых Исповедников, украшается гирляндами из зеленых ветвей с цветами и освещается фонарями.

Пред иконою святых Страдальцев внутри памятника теплится неугасаемая лампада. Есть и особый храм-памятник в честь сих святых Преподобномучеников, благолепно устроенный в новом корпусе, высоко над святыми вратами. Божественная Литургия в этот день совершается в главном соборе во имя святого великомученика Георгия, самим архимандритом соборно со множеством священноиноков.

После заамвонной молитвы все священнослужители в священных облачениях и всё множество монашествующих, послушников, скитян, монастырских работников и русских поклонников-богомольцев выходят чрез западные врата и, обойдя собор, идут к памятнику. Впереди несут хоругви, затем горящие подсвечники; иеродиаконы – с кадилами. Один иеромонах несёт небольшой серебряный ковчежец с задымлёнными и благоуханными частицами святых мощей преподобномучеников, другие – иконы Пресвятой Богородицы «Акафистной» и Зографских страдальцев. На колокольне производится торжественный звон.

Потом все идут в общую братскую трапезу.

Настоятель идёт со славою в архиерейской мантии и с архиерейским жезлом. Впереди него – чередной иеромонах в обыкновенной мантии, несущий икону святых преподобномучеников-исповедников, в предшествии певчих, поющих тропарь Страдальцам. На колокольне снова торжественный звон.

В трапезной продолжается чтение о страданиях Мучеников от папистов и хвала общежительной жизни перед своежительною, запечатлеваемой названием «самочинною». На этот праздник торжества Православия над римо-папизмом приходят из всех дальних мест многие каливиты и кавиоты, именуемые сиромахами, и всем предлагается с вечера ужин, а после Литургии – обильный обед в общей братской трапезной.

Припадём к заступникам нашим, двадцати шести преподобномученикам, и обратимся к ним со следующей молитвой:

«О святые и блаженные отцы наши! Вы, иже от великой любви к нам, недостойным чадам вашим, и в пламени сгораемы, не забываете нас, но тёплые молитвы воссылаете к Богу о нашем спасении, освящении, прославлении и о благосостоянии сей святой обители вашей.

Вы и ныне, предстояще престолу Творца всея твари, Господа и Бога нашего Иисуса Христа, и наслаждающеся неизреченныя Его славы, красоты и лицезрения, – помяните нас, чад ваших, память вашу творящих, и умолите неизреченную Его благость, да умилосердится над слабостью и окаянством нашим, да презрит вся вольные и невольные грехи наши, да вселит в нас божественный страх Свой, и укрепит нас Своею благодатью в исполнении иноческих наших обетов и в творении святых и животворящих Его заповедей и повелений, да утолит праведный Свой гнев на нас движимый.

Да рассеет покрывающий обитель нашу тёмный и мрачный облак скорбей; да покрыет, заступит и избавит нас, в ней живущих, и вся повсюду православные Христианы от всех видимых и невидимых врагов, от всяких зол, бед и напастей нашедших, чаемых и нечаемых; да сохранит нас в мире, и тишине, и безмятежии; да дарует нам всякое довольство и изобилие, яко да тёплыми молитвами вашими и сильным предстательством вашим и заступлением покрываемы и избавляемы от всяких бед и искушений, в мире и тишине, и довольстве, преизобилующе во всяком благом деле, светло празднуем память вашу, славяще прославившего вас Господа вечной славой.

Также и мы, смиренные чада ваша, – молим вас, о достоблаженнейшие отцы наши, – да сподобимся с вами в добром покаянии и благоугождении предел жизни дошедше. Аще и велико есть прошение наше, но надеемся на благость и неизреченное человеколюбие Того Самого Господа, Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, Ему же буди честь, слава и поклонение со Безначальным Его Отцом и Пресвятым и Благим и Животворящим Его Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь»…

Беззаконные латиняне после этого рассеялись по всей Святой Горе, и не скрылись от них ни обитель, ни башня, ни келья и никакое другое монашеское жилище, но всё было разрушено или предано огню, а имущество разграблено.

Протатом они не в состоянии были тотчас овладеть и, сделав несколько попыток, должны были с большим ущербом для себя отступить на время. После же, неожиданно напав на стражу, взяли и Протат, причём было ужасное кровопролитие.

Но победили враги многочисленностью, всё разрушили и сожгли, не оставив в живых никого. Всепреподобнейшего же прота после жестоких истязаний повесили пред Протатом по направлению к морю, на месте называемом «Халкос».

Отсюда беззаконные латиняне перешли на другую сторону Святой Горы. Там их встретили иноки монастыря Ксиропотам с ветвями в руках и возглашали, приветствуя еретиков:

– Да будет мiръ Христов с вами!

– Есть и будет! – отвечали нечестивые, и вместе с иноками вошли в обитель, подарив монастырю часть награбленных богатств и назвавши себя ктиторами этой обители. Монахи отслужили совместную мессу, но Бог покарал клятвопреступников.

Во время молитвы, при возгласе «о архиепископе нашем, иже в Риме и о благочестивом царе», Всевышний сотряс землю, так что стены монастырские с находящимися в них зданиями распались наподобие иерихонских стен при Иисусе Навине.

Только одна часть стены, и та наклонённая, осталась для доказательства совершившегося последующим поколениям.

Жертвой этого землетрясения были многие из латинян, которые были убиты павшим потолком. Те же, кто остался в живых, видя такое знаменательное чудо, со страхом и стыдом удалились на судах своих. Другие покаялись, остались в горах и впоследствии сделались хорошими иноками.

Пристыженные Богом, иноки вышеназванной обители, осознав своё преступление, горько рыдали и, подобны птицам без гнёзд, бродили по горам, не имея, где и голову преклонить, поелику обитель за их преступление была разрушена.

Но горше всего для них было прекращение прежде бывшего в этой обители чуда в честь и славу сорока мучеников Севастийских. Чудо это следующее.

Когда был устроен и прилично украшен храм блаженным царём Романом, призван был святитель для освящения его. Во время освящения, когда архиерей произнёс: «во имя святых 40 мучеников», тогда – о чудо! – у подножия святого жертвенника выросло большое растение «губа» со стеблями и головами, в виде яблок, числом 40, соответственно сорока мученикам. Эта губа, поднявшись в гору, обвилась вокруг престола.

За такое преславное чудо все воссылали славу Богу и Его святым сорока мученикам. Все больные, находящиеся тогда в обители, исцелились, вкушая от этого растения.

Известие о чуде распространилось по всей вселенной.

Больные, приходящие за исцелением, получали его, а те из них, которые не могли прийти, присылали дары в обитель, и им отсылалась частица от этого Богом дарованного растения, съедая которое, они получали исцеление. В течение года всё это растение было истребляемо от множества народа, но в честь и славу сорока Севастийских мучеников оно опять вырастало в 9-й день марта, когда святая Церковь празднует память их.

Чудо этого благодатного растения превосходило чудо овчей купели. Та купель исцеляла одного только входившего в неё, а это растение исцеляло всех и везде, кто только вкушал от него. Таково и столь благодетельно было это чудо.

Но издревле ненавидящему добро и врагу христианского православного рода – диаволу – прискорбно было видеть это чудо, и он стал злоумышлять, пока не привёл в исполнение своё злое намерение. После того, как он увлёк окаянных иноков соединиться с еретиками, чудо навсегда прекратилось. Так Бог наказывает тех, кто ненавидит истину.

Этим-то беззаконные духоборцы и опресночники воздали богомерзким инокам за их соединение с ними, потому что всякая жертва нечестивых противна Богу.

Если они думают, что будут в числе избранных, то Бог доказывает обратное, чтобы беззаконники посрамились и не превозносились ныне, как и во Второе пришествие Христово.

Православные же, если и страдают в нынешнем веке, но надеются восприять от Христа уготованные блага, что и будет.

Скрывшиеся в страхе от духоборцев иноки стали выходить из своих убежищ, и всякий приходил на своё прежнее место жительства. Но, находя свои жилища сожжёнными и разрушенными, а жителей убитыми, горько плакали.

Тогда вся Афонская Гора, подобно Рахили, рыдала о детях своих. Да и кто бы не зарыдал, смотря на всё происшедшее?

До Небес доходил вопль и рыдание плачущих, которые совместно с Давидом произносили следующее: «Боже, пришли иноплеменники (иноверцы) на место, принадлежащее Пречистой Твоей Матери и осквернили Твои святые храмы, положили трупы рабов Твоих на пищу птицам и зверям, пролили кровь их, яко воду, вокруг жилищ их, и не было кому погребать.

Пролей гнев Твой на людей, хулящих Тебя, и на государства, отступившие от веры православной. Пусть скоро посетят нас щедроты Твои, Господи, поскольку мы очень обнищали.

Помоги нам, Боже, Спаситель наш. Ради славы имени Твоего, Господи, избави нас и ради Своего имени очисти грехи наши, чтобы не сказали когда-нибудь иноверцы: «Где Бог их?»

И чтобы постигла иноверцев кара пред нашими очами за пролитую кровь рабов Твоих. Мы же, Твои рабы, будем исповедовать Тебя, Боже, вовек и передавать из рода в род славные исповедания и предания наших отцов».

Так, плача и горько рыдая, погребали по всей Святой Горе святых, где кого находили…

Беззаконный царь Михаил Палеолог, хотя и намеревался прийти и уничтожить на Святой Горе Православие, но не смог, потому что царствование его скоро прекратилось.

Как известно, он не послушал совета афонских старцев. Напротив, не отступая ни перед какими мерами к утверждению унии, он особенно свирепствовал против монахов.

В декабре 1282 года, во время похода во Фракию против Иоанна Дуки, князя Эпирского, собирая войска в лагере возле города Веррии, он вдруг почувствовал сильнейшую боль в сердце и вскоре скончался, не присоединённый к Церкви Западной и отлучённый от Церкви Восточной.

За его жестокости общее негодование и отвращение к нему были так велики, что находившийся при нём сын его Андроник, тайно гнушавшийся отступничеством отца от Православия, не только не почтил его царскими похоронами, но и не удостоил его даже того почёта, который предоставляется ремесленнику или воину. Он не посмел совершить над ним царского погребения, а велел ночью похоронить его в близлежащем монастыре.

Несколько человек отнесли тело императора подальше и зарыли, словно отлучённого от церкви еретика. А вдовствующая царица Феодора принуждена была обнародовать «исповедание», которым обещалась перед Православной Церковью никогда не поминать усопшего супруга своего Михаила.

Так бесславно закончились старания нечестивого императора Михаила VIII Палеолога.

* * *

…Их привезли в село, когда виселица была уже готова. Всех жителей было приказано собрать на майдане, ажбы наглядно продемонстрировать всем, что бывает за ненадлежащее исполение «воли великого фюрера».

Бандитов со связанными руками поставили на табуреты, приготовленные заранее по распоряжению полицая, и накинули им на выю «сучий галстук», предварительно его намылив.