Текст книги "Лед и сахар"

– Лев, ты вообще на чей стороне?

– Пока не знаю, это зависит от вас. Я почувствовал силу твоего друга, она очень схожа с силой инструкторов rapproché, он сможет снять с меня ментальные обязательства перед организацией, и я смогу стать свободным.

– А с чего ты взял, что я буду это делать? – без каких-либо эмоций спросил Булат.

– Поэтому я и сказал, выбор моей стороны зависит от вас уважаемые, я полностью вверяю себя вам.

– Булат, пожалуйста, прошу тебя сделай, как он просит, Лев хороший человек, просто обстоятельства его жизни привели его к текущему состоянию.

– Прости не могу, он у меня на глазах, хладнокровно убил двух людей, такой грех не возможно будет загладить, а моя сила строиться исключительно на карме.

– Технически, – начал Лев, – эти двое не совсем люди, это биороботы, созданные в лаборатории Цукермана, новая разработка, глупые, но послушные.

– Тогда шанс есть, но надо проконсультироваться с Будой Борисовичем.

– Давайте тогда хоть в багажник их уберем, а то столько внимания привлекаем, – озадаченно сказал юноша.

– Не надо, сейчас они превратятся в жижу и испарятся, останется только одежда. В этих двоих профессор внедрил специальный модуль саморазложения, даже потожировых следов не найдут. Садитесь в машину, подвезу вас.

– Лев, будь любезен, видишь вон там отворотка, буквально в ста пятидесяти метрах, да эта, сверни туда, закончим ритуал.

Выйдя из машины, капитан-ринпоче, взглядом указал Саше на клетки с птицами. Взяв клетки, Саша со Львом, пошли за Булатом. Тот вел их в лес.

– Стоп! Вот это место! Сейчас я прочитаю мантру и по моей команде открывайте клетки. ТАДЬЯТХА ОМ БЕКАНДЗЭ БЕКАНДЗЭ МАХА БЕКАНДЗЭ РАДЖА САМУДГАТЭ СВАХА, – повторял и повторял капитан, – Вот сейчас! – махнув рукой сказал Булат.

Воробьишки робко и не хотя начали вылезать из клеток. Теплый воздух с ароматом хвойного леса наполнял легкие всех шестерых. С каждым вздохом очищалась карма и жизнь наполнялась смыслом. Саша и Лев почувствовали странную дрожь в руках, переглянулись, но не сказали не слова. Капитан стоял спокойно и продолжал бубнить себе под нос мантру Будды Медицины, со стороны казалось, что он входит в транс или что-то похожее на транс. Птицы уже начали скрываться из виду, пошел дождь, стало грустно.

– Ну вот и все! В конце всегда становится грустно, но потом обязательно станет радостно.

– Капитан, а вы ведь заранее знали, что Лев к нам присоединиться?

– С чего это ты так решил? – ответив вопросом на вопрос, капитан взглядом указал направление к машине.

– Ну мы ведь трех воробьев купили, а хватило бы и двух!

– О какой сообразительный! Но ответ нет, я не знал.

– Дак а почему все-таки трех? – все не успокаивался юноша.

– А нравится мне цифра три, понимаешь. Что-то в ней есть такое, особенное. Да опять же два на покойника, говорят люди.

– Не держите меня за дурака капитан-ринпоче.

– Дак я и не держу. Будда упаси!

– Все шутите?

– Саша оставь в покое капитана, пожалуйста, ты может быть еще не осознаешь, но только что он провел серьезнейший ритуал и отдал очень много своих сил нам на благо. Я, конечно, все до конца не понимаю, но чувствую, что его лучше сейчас не донимать.

– Сговорились получается, – подумал юноша, но в слух решил не говорить.

Буквально через несколько минут мужчины подъехали к дацану. Подаван открыл ворота, увидев капитана на переднем сидении машины. Саша отправился в домик к Сирени, отдохнуть и прийти в себя. Булат, взяв Льва на свои поруки, отправился к майору-ламе. Зайдя в дом Саша, услышал громкую музыку.

Усынови бомжа, если ты гражданин

Окунайся в мир обоссанных мужчин

Усынови бомжа – старожила этажа

Усынови бомжа – сына русской земли

Стань круче, чем Анджелина Джоли

Зачем за ребёнком лететь в Сомали?

Бомжа, бомжа, бомжа усынови!

– Сирень, что ты слушаешь?

– Привет! – крикнула она, – это Электрослабость, старая до имперская группа, но до чего же трогательные треки у них.

– Я заметил уже, что у тебя весьма специфический музыкальный вкус.

– Как сходили? Почистил карму?

– Да вроде. Встретил своего старого друга Льва.

– Коротаева что ли? Какой ужас! Надеюсь, все прошло хорошо?

– Он теперь на нашей стороне, если майор-лама, что-то сделает с его ментальным чем-то там.

– Это хорошая новость, Коротаев не мало нашей крови попил, серьезный человек, доказательств против него так не кто и нашел разумеется.

– Ну да ладно, иди сюда, я уже успел по тебе соскучиться, – он подошел, нежно обнял девушку за талию, поцеловал и начал вальсировать в сторону спальни, но был остановлен, по средствам невербального принуждения, – ну что такое Сиренечка?

– Да погоди ты, давай за стол сначала, а то остынет, я зря что ли корпела пол дня над плитой!

Саша посмотрел на стол. Суп с фрикадельками, котлеты с пюрешкой и салат из свежей капусты манили своим, весьма приличным, внешним видом. Инстинкт размножения, уступил место инстинкту выживания. Садясь за стол, Саша спросил про хлеб, который не увидел на столе.

– Извини хлеба нет, без печки хлеб не испечешь, – слегка расстроено сказала девушка.

– Да ладно, можно и без хлеба, не бери в голову, – попытал подбодрить ее юноша.

Фрикадельки оказались из гороха, собственно, как и котлеты. Обнаружив это, юноша, малость разочаровался, но виду не подал и даже наоборот, расплылся в улыбке, уплетая обед за обе щеки, видимо ожидая десерт, от которого его оторвали силой, буквально пару минут назад.

– А теперь десерт! – словно читая его мысли, произнесла девушка, – блинный наполеон!

– О как!

– Вот кушай, – она отрезала кусок и положила ему на блюдце.

– Вкуснотища! – сказал он вслух, про себя же подумал, – Это же просто блины со сгущенкой, вкусно конечно, но не наполеон же.

– Я тоже съем кусочек! Правда чудесно! Я еле выбила сгущенку у местного прапора, пришлось даже припугнуть его майором.

– А сразу то не сказать было, я бы купил продукты, все равно на рынок ходили.

– Дак ведь тогда сюрприз бы не вышел, глупый, – она посмотрела на него, при этом, с особой нежностью и томно вздохнула, как Маргарита смотрела на Мастера, вот только в комнату вошел слон, точнее бегемот, а если уж говорить совсем откровенно Лев, – проходите Лев, кушать будете, есть суп и котлеты?

– Здравствуйте, – понимая, что он перед ней может быть виноват, не уверенно сказал Лев, – нет я не голоден.

– Да ладно вам не стесняйтесь, здесь всем хватит, садитесь за стол, – девушка встала и начала хозяйничать, – вот вам суп, ешьте пока горячий! Котлеты и пюрешка, салатик возьмете из общей тарелки.

– Спасибо! – он сел и начал есть.

– Как прошла ваша встреча с Будой Борисовичем? Он поможет вам?

– Пока нельзя сказать однозначно! Ой извините! – Лев неуклюже пролил суп на скатерть.

– Да ладно вам Лев, не волнуйтесь, я не держу на вас обиды, все хорошо, я все понимаю, – взяв тряпку она протерла стол.

– Еще раз извините Сирень! Майор был весьма добр ко мне, но сказал, что требуется серьезный ритуал и им понадобиться твоя помощь Саша, якобы у тебя есть влиятельная подруга, которая может очистить мои ментальные блоки.

– Что это у тебя за подруга такая, кобелина! – глаза девушки наполнялись яростью, ревность забурлила в её жилах, – ах тыж поскуда такая, где ты её встретил, отвечай!?

– Сиренечка да ты все не так поняла, её даже нет в этом измерении, у нас так чисто платонические отношения.

– Смотри мне, узнаю, что ты мне изменяешь я тебе оторву твои couilles, comprends?

– Oui, Madame.

– То то же! – её нрав начал смягчаться.

Насытившись, Лев встал из-за стола, отблагодарил хозяйку, попрощался с Сашей и ушел. Молодые люди остались на едине. Сирень предложила прогуляется, юноша не хотя согласился. Они шли на северо-запад от дацана, дорога быстро закончилась, но девушка настаивала идти дальше, прямо в лес. Если не знать на чьей она стороне, можно было бы подумать, что девушка вовсе и девушка, а какая-нибудь озабоченная маньячка, а может даже и маньяк. Уже вечерело, солнце, не хотя, но верно стремилось скрыться с глаз, как ребёнок, когда к родителям приходят гости. Тишина стала исчезать и пара услышала доносящиеся до их ушей звуки музыки. От куда пока не было понятно, но несколько слов текста песни уже можно было различить.

Сыпь, гармоника! Скука… Скука…

Гармонист пальцы льет волной.

– Это, наверное, барды, здесь иногда проходят их слеты, обычно от них не услышишь таких приличных песен.

Пей со мною, паршивая сука.

Пей со мной.

– Приличных говоришь. Это же Есенин, мы его в школе проходили, правда не это стихотворение, но в сборнике было и это, мы с парнями читали и ржали, как кони, вне программы разумеется.

– Эх мужчины!

– Кто бы говорил, у меня от твоей музыки уши в трубочку сворачиваются, Кис– кис– кис, девочка сюрприз или как там у тебя было!

– Ой все. Пойдем лучше поздороваемся. У бардов бывает вкусный чай, может угостят.

Приблизившись, пара увидела трех мужчин в майках алкоголичках, сидевших вокруг костра и певших песни на стихи Есенина под гитару.

– Вечер в хату, уважаемые господа! – решил блеснуть красноречием Саша.

– Часик в радость, чифир в сладость! – ловко парировал один из бардов.

– А правда говорят барды пьют особый чай, чтобы песни лучше сочинялись? – мило улыбнувшись спросила девушка.

– Конечно правда, вот в термосе у нас, будешь?

– Меня Сирень зовут, это Саша, а вас как?

– Это Косой, – один из них подмигнул, – это Степашка, – мужчина поднял руку, – ну а я Федор Степанович, садитесь к костру, скоро холодать будет, да выпейте с нами чаю, только по глоточку, а то с непривычки может размотать.

– Благодарю уважаемые! – договорив Саша поднес термос ко рту, из него пахло скорее супом, чем чаем, но давать заднюю при девушке и «пацанах», было бы не простительно. Он сделал крупный глоток и ощутил грибной вкус на языке, – это у вас мухоморы что ли?

– А ты думал барды Те Гуань Инь в лесу пьют, ахаха! – отхлебнув, засмеялась Сирень, а за ней хором и мужики.

– И что теперь?

– Сиди и получай удовольствие фраерок, ахаха! – Федор Степанович, взял и гитару и запел.

Изгиб нирваны темной тебя проходит мимо

Лама гортанным пеньем пронзит страданий суть

И бодхисатва вечный, большой и не беспечный

Не скажет нам наверно, что все мы здесь, сегодня никогда!

Сирень захлопала. Сашу накрывало. Косой отхлебнул из термоса. Федор Степанович кланялся и благодарил публику. Холодало, Степашка метнулся в палатку за ватниками. Федор Степанович отдал свой ватник девушке. Сирень не хотя накинула его на плечи. Саша ушел в трип. Что происходило вокруг ему уже не было интересно, с ним говорил мухомор, ну или он думал, что это мухомор. В начале стало очень страшно, его трясло, он упал на землю. Сирень испугалась. Косой объяснил, что это с непривычки. Сирень накрыла юношу ватником. Федор Степанович успокаивал девушку, как мог. На фоне такой интересной ситуации Сирень тоже накрыло, она улеглась, рядом с Сашей. Косой смеялся. Степашке пришлось отдать свой ватник. Федор Степанович укрыл девушку. Ночь предстояла долгая. Федор Степанович запел.

А он тебя трипует, говорит, что не отпустит, в пустоту направит и от страданий избавит.

А я страдаю со своим состраданием, лишь мантра ОМ МАНЕ ПАДМЕ ХУМ о тебе напомнит, о тебе!

Тем временем в глубинах Сашиного сознания или подсознания, Юнг его знает в общем, где, происходили весьма интересные вещи. Пейзаж прямо скажем рисовался весьма не радужный, кругом гнойная слизь и запах тухлой рыбы. Черти, казались самыми милыми созданиями того места, где он оказался. Мысли, которые приходили ему в голову были не его, а страх, который его сковывал по рукам и ногам, казался абсолютным и нестерпимым. Он уже было хотел крикнуть: «Мама, верни меня обратно», но не смог. Потрогав лицо руками, он понял почему, рта на его привычном месте не было. Мир вокруг него сжимался и вся его мерзость оказывалась всё ближе и ближе. Страх уже перестал сковывать, теперь сковывал первобытный ужас. Из последних ментальных сил Саша промычал: «Верните все назад, прошу, я ни чего так больше не хочу, как вернутся и радоваться своей жизни». Вдруг он увидел Федора Степановича, с ватником в руках. Он подошел и накинул ватник Саше на плечи, дал ему знатную оплеуху, чтобы тот пришел в себя и говорит: «Чтож ты фраер, марцифаль свою одну оставил, Косой уже косится на неё». Сашу отпустило. Придя в себя, он обнаружил себя все в том же лесу, где они сидели с бардами, но бардов уже не было. Сирень, укутавшись в ватник спала на земле. Костер подавал последние признаки жизни, очень хотелось жрать. Саша попытался привести девушку в себя, но ничего не выходило. Взяв её на руки, он побрёл в сторону дацана. Уууканье филина и шорохи мелких зверей, добавляли дров в костер страха и тот разгорался все сильней. Наконец выйдя на дорогу, он увидел подозрительного похожего на Косого мужичка и окрикнул его. Тот развернулся и Сашу вновь охватил рептильный страх, он увидел себя безо рта, прямо как в трипе. Мужичок пошел в сторону юноши. Саша было хотел убежать, но понял, что вместе с Сиренью он этого сделать не сможет. Было решено взглянуть своему страху прямо в глаза, других вариантов он найти в данный момент не смог.

– Привет Саша!

– Привет! Как ты говоришь у тебя же нет рта?

– А ты? У тебя же тоже нет рта?

– Как нет? – Саша протянул руки к лицу и не обнаружил у себя рта.

– Видишь я тебя не обманываю, поэтому и ты будь со мной, то есть с собой честным.

– Хорошо.

– Что ты видишь? Ты думаешь этот мир реален? Ты думаешь у тебя есть смысл жизни? Что мы такое Саша? Где наша суть?

– Смысл есть всегда, когда есть цель, так по крайней мере говорил товарищ Горбачев!

– У нас есть цель Саша?

– Спасти эту девушку!

– Какую девушку?

– Вот же Сирень! – он обернулся, но девушки уже не было.

– Ты все еще думаешь, что у нас есть цель?

– Ну ведь нельзя без цели то, сам ведь понимаешь.

– Не понимаю. Я лишь твое отражение или твоя тень, а может то и другое сразу. Понимаешь здесь ведь ни чего нет, кроме тебя. Все что вокруг это ты. И я это ты, а ты это я. Все вокруг, как комната с зеркалами, в которых лишь отражение твоего я, твоего эго. Пока ты не отречёшься от себя, пока не отпустишь все свои желания, установки, цели, смыслы, мы не сможем выйти от сюда. Пока ты видишь свое отражение проход закрыт.

– Дак, а как? А что? Может быть, а нет тоже не поможет.

– Отрекись от себя Саша, забудь все и начни с начала и только тогда сможешь вернуться.

– Дак что, блять, сделать то надо физически, скажи мне, блять, пожалуйста! – уже не выдерживая и почти психуя проорал юноша.

– Для начала успокоится. Пойми, что вся твоя жизнь иллюзорна и подобна сну. Помнишь бабочку Чжуан-цзы? Кто ты, бабочка или Чжуан-цзы?

– Я Саша!

– Ты не Саша! Это Саше снится, что ты это Саша. Пойми разницу и тогда проснёшься! Отпусти свое эго, еще раз прошу тебя!

– А ведь действительно. Я лишь сон Саши, а не сам Саша. Спасибо, что объяснил Федор Степанович, – и только договорив эту фразу Саша понял, что он действительно пришел в себя, а над ним стоит Федор Степанович и что-то бормочет, наверное, мантру.

– Крепко тебя накрыло фраерок, я думал уже не откачаю!

– Где Сирень? – испуганно спросил Саша, вспоминая свой сон, где она исчезла.

– Дак рядом с тобой спит, вот же! – сказал Косой и засмеялся.

Ночь уже отживала первую половину своей жизни. Степашка лакомился тушенкой, разогретой на костре. Федор Степанович снова запел.

Что ж ты, Сашка, сдал назад?

Не по масти я тебе?

Ты смотри в мои глаза

Брось трепаться о судьбе.

– Понимаешь, – продолжил Федор Степанович, – мухоморный трип вещь серьезная, если бы меня здесь не было, ты мог там и остаться.

– Опыт весьма травмирующий, не спорю и жрать очень хочется.

– Вот возьми, – Степашка протянул остатки тушенки и кусок черного.

– Спасибо! – Саша жадно заглотил предложенные яства и только сейчас понял почему так хотел есть, увидев лужу блевотины рядом с собой.

– На вот выпей водочки, полегче станет! – предложил Косой.

– Боюсь не выдержит желудок, да и пить я давно уже бросил.

– Это ты зря. Водка, она вкусная, как клубника со сливками, но только без клубники и без сливок, – друг оживился Степашка.

– Отстаньте вы от него, ну не пьет человек водку, нам же больше достанется!

– И то верно начальник, чтоб мы без тебя делали!

– Все хорош базарить, время позднее ложитесь спать!

– Я, наверное, пойду, возьму Сирень на плечо да потихоньку в сторону дацана.

– Э, нет дружок, ты сейчас и себя не донесешь. Поспи не много здесь, – Федор Степанович подкинул дровишек в костер, – сейчас и потеплее станет, а утро вечера мудренее, сам же знаешь.

– Ваша правда Федор Степанович, действительно херовато.

Тряска от холода разбудила Сашу. Солнце еще только начало заступать на свой пост. Костер дожевывал последние угольки. Из палатки доносился мощный храп Федора Степановича. Сирень лежала рядом и слегка дрожала. Саша прижался к ней ближе и укрыл её свои ватником.

– Посплю еще полчасика и домой, – подумал юноша.

Окончательно проснувшись, Саша и Сирень застали пустой лагерь. Барды ушли. Палатки не было. В далеке смеялась лиса. Пара побрела в сторону дома.

– Больше я этот чай в жизни пить не буду!

– А что такое, я так крепко выспалась, давно такого не было?

– А меня кошмарило, так что жуть, я до сих пор не уверен, что я проснулся, понимаешь?

– Ты проснулся, вот смотри, – она его ущипнула.

– Ай!

– Вот видишь, если бы это был сон ты бы проснулся.

– Наверное ты права. Пойдем скорей домой. Очень в душ хочется.

Теплая вода всегда действует на человека успокаивающе. Она словно бы возвращает его во внутриутробные времена, когда он находится под защитой мамы в тепле и достатке. Сейчас он уже не помнит об этом, но на подсознательном уровне, это воспоминание зафиксировано на всю жизнь. На Сашу теплая вода, льющаяся из душа, так же оказывала успокаивающий эффект, в прочем, как и Сирень, принимавшая душ вместе с ним, которая в данный момент терла ему спинку мягкой губкой, намыленной душистым, лавандовым мылом, сделанным в Грассе, благо Грасс теперь союзный и хорошее мыло есть в каждой семье. Молодые люди согревались от воды и от трения собственных тел, а нежный запах лаванды органично дополнял их союз. Приятное тепло, физическое и душевное стало результатом сего фееричного, только для них двоих, действа.

– Наверное это и есть любовь, вот так бескорыстно радоваться простому теплу тела дорогого человека, – подумал Саша.

– Пошли поедим, там со вчера котлеты остались, – укротила Сашину задумчивость девушка.

– Я люблю тебя, – вполголоса сказал юноша.

– Котлеты ведь даже не из мяса, а из гороха, чего ты так реагируешь? – смутилась Сирень.

– Да причем тут котлеты глупая, я тебя люблю, а не твои котлеты, – уже громче сказал Саша.

– Тебе не понравились мои котлеты, сразу бы так и сказал, я бы чего другого приготовила, – она окончательно покраснела.

– Тьфу ты! – вскричал он, – Я тебя люблю! Просто люблю! Не за что-то! А просто так! Просто, потому что ты есть! Иди сюда! – он взял ее за руку, потянул к себе, поцеловал и крепко обнял.

– Я тебя тоже, – девушка нежно прошептала ему на ушко.

Любовную идиллию нарушил стук в дверь. Подойдя и открыв, её Саша увидел улыбающегося Буду Борисовича.

– Как я рад за вас мои хорошие, ахахаха, – начал он, – я же вам сразу сказал, что вы хорошо смотритесь или не говорил, мои года, мое богатство, с возрастом память уже не та стала, ахахаха!

– Буда Борисович, ну вечно вы так меня в краску вгоняете, – уже совсем малиновая девушка сказала и убежала в свою спальню.

– Саша пойдем потолкуем. Опа котлетки! Сирень всегда хорошо их готовила. Я научил, ахахаха!

– Да вы садитесь за стол и угощайтесь Буда Борисович. Сейчас я вам тарелку и вилку дам, ага, вот держите, – с почтением произнес Саша.

– Вот спасибо! Дважды обрадовали старика, ахаха.

– Да какой же вы старик, вон как бойко выглядите, сколько вам пятьдесят? Сорок?

– Девяносто девять, ахаха!

– Не может быть! Вы очень хорошо сохранились майор-лама!

– Практика и союзная наука творит чудеса, сколько по твоему верховному, ахахах?

– Не знаю, он начал править, когда моему деду было сколько мне сейчас, слава Богу мы перестали менять правителей, как это делали эти тупые, ну которых уже больше нет.

– Ну давай все-таки ближе к делу. Сегодня мы будем проводить очищение твоего друга. Нам понадобится твоя сила, ты понимаешь, о чем я? – сказал майор-лама без смеха, абсолютно серьезным тоном.

– Не совсем.

– Ну да ладно на месте все тебе объясню, ахаха!

– Хорошо. Когда начнем?

– А чего тянуть, прямо сейчас и начнем, пошли, ахаха!

Луч полуденного солнца озарял лик статуи Будды Шакьямуни. На стенах танки Будды Медицины и Зеленой тары. Посреди комнаты стол, на нем связанный по рукам и ногам Лев. Капитан-ринпоче вкатывает статую Гекаты и специальный сосуд для поднесения жертвы путем сожжения.

– Всем привет! – поздоровался юноша, – Какой у вас странный набор религиозных атрибутов? Вот эта статуя, скорей греческая, чем буддийская, зачем она?

– Привет Саша! А ты разве не знаешь? Майор-лама тебя не ввел в курс дела?

– Простите старика, не решился я ему заранее голову грузить, ахахаха!

– Ну что вы Буда Борисович, не за что здесь просить прощения, сейчас все расскажете наверное?

– Ну вставай Саша в сосуд, а Булат тебя принесет в жертву и все, ритуал окончен, ахахаха!

– Все шутите товарищ майор?

– Шучу конечно, но ты бы видел выражение своего лица! Булат, как тебе, ахахаха?

– Не плохо товарищ майор-лама, вы, как всегда, в ударе!

– Очень смешно! – и даже Лев засмеялся.

– Ладно товарищи, как говорится потехе час, а делу время. Саша слушай меня внимательно, это очень важно. Помнишь ты спрашивал, как подарить что-то твой подруге из четвертого измерения?

– Конечно!

– Пора раскрыть тебе глаза. Твоя подруга – это богиня Геката. Очень почитаемая в кругах мистиков. Богиня тайного, сокрытого знания. Она очень своенравна и может, как помочь, так и навести различные несчастия. Древние греки почитали её, как богиню луны, представляли её с тремя лицами или вообще в виде трех девушек. А самая известная статую Гекаты, это статуя свободы в Нью-Йорке. Как ты должен уже был понять, сначала она благоволила к американцам. Их страна преуспевала, возникали различные тайные общества, клубы по интересам, вроде «череп и кости». И все у них было хорошо, пока представители одной новой религии, лидером которой стал Артем Кукуруз, не разгневали богиню своим нарочито не почтительным поведением, чего только стоило их поклонение инопланетянам. Ну дак вот, Геката не на шутку рассердилась, а дальше ты уже сам знаешь.

– Подождите, но Америка развалилась из-за восстания грациозных чернокожих ягуаров против диктаторы людей, которые не едят свинины?

– Это тебе Сирень рассказала, ахаха?

– Ну да!

– Просто у нее еще нет доступа, ко всей правде. Она знает лишь последствия, причины рассматриваются на уровне повыше. Даже я всего не знаю, все знает только верховный, но тут сам понимаешь, положено.

– Получается Шукурия это Геката. А почему она сама тогда не назвалась, к чему эти игры?

– Тут я тебе не помощник. Мы общаемся с ней не так как ты. Для нас необходимо постижение математического кода, который передавался веками от отца к сыну, от жреца жрецу, со времен древней Греции. Говорят его придумал Пифагор, но это только слухи.

– А как его узнал Цукерман?

– Цукерман блестящий ученый. Поэтому верховный закрывает глаза на его дела. Он мог сам до этого дойти. Ну ладно хватит вопросов, давай ближе к делу. Мы заготовили дары Гекате. Булат передай их Саше. Вот тут все как она просила цветы, конфеты, е-фон последней модели, е-мобиль только игрушечный, большой бы не влез.

– Я так понимаю мы все это сожжем?

– Правильно понимаешь, ахаха! Когда ты свяжешься с ней попроси за твоего друга и будь вежлив, говори с почтением.

– Вот уж сам разберусь, как с ней говорить, она та еще… – Саша решил не заканчивать фразу, так увидел резкую перемену в лице майора-ламы, его привычная улыбка исчезла в мгновенье ока, уступив место нахмурившимся бровям.

Саша взял дары и аккуратно положил их в сосуд. Булат передал спички и средство для розжига. Через секунду пламя уже начало пожирать дары, дым от которых начал окутывать статую.

– Шестьдесят четыре! – четко и громко сказал юноша, – шестьдесят четыре! – еще раз, – шестьдесят четыре!

– Да я и в первый раз услышала. Привет мой сладкий.

Саша вошел в определенное замешательство. На этот раз Шукурия выглядела, как Сирень. Из этого следовали неприятные выводы. Она все знала. А если она все знала, значит могла обозлится на него.

– Ну чего молчишь? А понятно. Да ладно я не злюсь на тебя, я все-таки не материальна для твоего мира, а у тебя есть потребности.

– Прости меня пожалуйста! – наконец пришел он в себя, – я принес тебе дары, все как обещал, вот смотри!

– Вот спасибо! Это так мило с твоей стороны. Всегда бы так мужчины со мной обращались.

– Что это значит!

– Да ладно тебе, ты же сам прекрасно понимаешь, что ты у меня не один. Это все своего рода игра. Мне нравится общаться с мужчинами из вашего мира. Вы все такие простачки, не то, что эти умудрённые мужланы из моего мира. Но ты продолжай, твоя ревность – это очень даже мило.

– Раз мы начали говорить так откровенно, могу ли я просить тебя об одолжении Шукурия?

– Попробуй. Ты все-таки мой любимчик. Только тебе даровано право видеть меня.

– Это великая честь для меня. И я весьма тебе благодарен за мое спасение. Поэтому прошу спасти еще одного человека, его зовут Лев Коротаев, вот он рядом со мной прикован к столу.

– И как же мне его спасти, точнее от чего. От этих двух жрецов что ли, дак они вроде тебе не враги.

– Понимаешь у него в голове зашита программа подчинения плохим людям или что-то типа того, я сам не до конца понимаю, вот.

– Люди, вы не перестаете меня удивлять, наблюдаю за вами уже не одну тысячу лет, а вы все те же, подчинить, поработить и так далее. Только методы становятся все изощреннее.

– Прошу тебя!

– Ладно, но есть один нюанс. Он потеряет память, будет как маленький ребенок.

– Я должен обсудить это с ним.

– Я понимаю. Если примите положительное решение сожгите лепесток розы, если отрицательное листик и обратного пути уже не будет!

– Благодарю тебя Геката!

– Ты все же узнал, как меня называют люди. Впрочем, лучше называй меня Шукурия ибо это твое личное имя для меня, оно подчеркивает мое отношение к тебе мой сладкий.

– Это большая честь!

– Ну все хватит этих халдейских преклонений. Будь достоен моего общества! – она поднесла руку к его лицу, он зажмурился, ожидая щелчка, но последовал поцелуй в лоб.

– Ну как прошло? – спросил Булат.

– Прошло то хорошо. Богиня весьма довольна дарам. И даже пообещала помочь Лёве.

– Это же прекрасно, ахаха!

– Спасибо Саша!

– Да погодите вы! Как всегда бывает, есть один нюанс.

– Какой же?

– Лев потеряет память, если мы согласимся.

– Какую-то часть или совсем?

– Ты станешь, как ребенок. Более точно сказать не смогу, это слова богини.

– У меня есть время подумать?

– К сожалению нет. Ты должен принять решение сейчас, второго шанса она нам даст.

– Взвесь все как следует мой юный друг. Возможно, это не так и плохо. Начнешь абсолютно новую жизнь. Мы возьмем тебя подаваном в дацан, всему обучим, если захочешь конечно, ахаха!

– Благодарю вас достопочтимый! На таких условиях я согласен, мне есть о чем забыть, слишком много я плохого сделал в жизни.

Саша оторвал лепесток от ярко красной розы. Кивнул в сторону Льва, прощаясь с другом, тот кивнул ему в ответ. Скупая мужская слеза упала, одновременно с лепестком, в пламя, горевшее рядом со статуей, то слегка взбушевалось и жадно сожрало и слезу, и лепесток. Лев потерял сознание. Придя в себя, он ткнул пальцем в сторону юноши и сказал, – спасибо Саша!

– Ты меня помнишь?

– Тебя да, ты мой друг. А эти двое мужчин в странных платьях мне не знакомы. Они твои знакомые?

– Да Лёва и твои тоже. Ты теперь будешь учится у них.

– Учиться я люблю, вроде. В голове, какой-то шум, я не все понимаю.

– Все хорошо Лева, ты главное не волнуйся, мы о тебе позаботимся, ахахаха.

– А что тут смешного?

– Не обращай внимания, Буда Борисович почти всегда смеется, поэтому и живет, наверное, так долго. Не поверишь, ему девяносто девять лет!

– Быть не может!

– Я тебе говорю!

– Вот это да, ахаха! – Лев попытался повторить смех Буды Борисовича.

– Хороший настрой, далеко пойдешь Лёва, ахаха.

Мужчины дружно начали смеяться. Ощущение радости словно порыв ветра, ворвалось в комнату. Лёву отстегнули, взяли под руки и неспешно повели в спальню к подаванам, все-таки он был еще слаб и сон был ему необходим. Буда Борисович дал ему ложку с лекарством, по виду очень похожим, но то какое Лазарь давал Саше во время своих исследований.

Саша в приподнятом настроении, чуть ли не вприпрыжку торопился к своей возлюбленной. Он наконец становился счастливым и твердо верил, что завтрашний день будет лучше сегодняшнего и так до конца жизни. Он рисовал радужные картинки у себя в голове: «Вот сделаю предложение Сирени. Заведем для начала корги, а потом детей, для начала двух, мальчика и девочку, а дальше, как пойдет, можно ведь и больше. Начну издавать местную е-газету, статейки на разные темы клепать. А может быть вообще книгу напишу о своих похождениях, буду типа Снегдоуна, а может даже круче, двойной агент, все дела. И вообще заживу!» Придя домой, он обнаружил труп возлюбленной и записку рядом. Надпись гласила: “ Ну что ты мой хороший, променял меня на союзную девку, так дела не делаются. Если захочешь повидаться жду тебя в Нью-Йорке. Целую, всегда твоя герцогиня.»