Текст книги "100 великих битв Средневековой Руси"

30. Битва на Юрьевском поле (27 июня 1176)

После разгрома на Болоховом поле Мстислав Ростиславич стал княжить в Новгороде. При этом князь не оставил надежды вернуться в Ростов и только ждал подходящего момента, чтобы продолжить борьбу с Юрьевичами. Удобный случай вскоре представился, поскольку в Суздальской земле началась очередная смута. Михалка тяжело заболел и через некоторое время умер, поэтому вопрос о том, кто будет новым великим князем, вновь встал на повестку дня. Стольный Владимир признал князем Всеволода Юрьевича, Ростов отказался это сделать. Ростовская правящая элита свысока смотрела на владимирцев, по мнению местных бояр, их город был значительно древнее, чем Владимир, и имел больше прав именоваться столицей Залесской Руси. Идеальной кандидатурой для ростовцев был новгородский князь. Ещё при жизни Михалки в Новгород прибыла делегация от ростовских бояр, сделавшая Мстиславу заманчивое предложение: «Пойди, князь, к нам; Михалка Бог принял на Волге в Городце, а мы хотим тебя и иного не хотим» (31, 328). Ростовцы лукавили: владимирский князь был ещё жив, хотя и находился при смерти. Мстислав согласился, тайно от новгородцев покинул город и уехал в Ростов. Господа-новгородцы восприняли действия князя как оскорбление и не стали оказывать Мстиславу поддержку в борьбе за власть.

Юрьевское поле. Фото автора

Когда Мстислав Ростиславич прибыл в Ростов, то стал энергично готовиться к грядущей войне, в городе собрались боярские дружины, был готов к выступлению ростовский полк. 20 июня 1176 г. умер Михалка, когда об этом стало известно Мстиславу, ростовский князь выступил в поход на стольный Владимир. Узнав о выступлении ростовских дружин, Всеволод не стал дожидаться врага у стен столицы и решил идти навстречу Мстиславу. В поход Всеволод повел большой владимирский полк и личную дружину, отряды ратников из Переславля-Залесского обещал привести его племянник Ярослав Мстиславич. По свидетельству летописца, под Суздалем Всеволоду было явление Владимирской Богородицы, что было истолковано воинами как знамение грядущей победы. Всеволод был человеком очень осторожным. В отличие от своих людей он не был уверен в победе и обратился к Мстиславу с мирными предложениями: «Брат! Поскольку тебя привела старейшая дружина, поезжай в Ростов, а оттуда мир объяви; тебя привели ростовцы и бояре, а меня с братом Бог привел и владимирцы, а суздальцы будут нам общими, пусть кого захотят, тот им и будет князем» (31, 328). Для Мстислава наилучшим вариантом было принять условия Всеволода, но против мирного договора были ростовские бояре, для них принципиальным моментом было старшинство их города над стольным Владимиром. Они так и сказали Мстиславу: «Если ты и дашь ему мир, то мы не дадим» (31, 328). Летописец называет имена бояр, заставивших Мстислава продолжать войну – Добрыня Долгий и Матвей Шибутович.

В окрестностях Юрьева-Польского Всеволод встретился с племянником Ярославом, который привёл переяславские полки. Переяславские воеводы осудили стремление Всеволода помириться с Мстиславом: «Ты ему добра хотел, а он за головой твоей охотится; поезжай, князь, на него, не беспокоясь о нас и детях наших и женах, которые достанутся ему; еще и девятого дня нет, как твой брат умер, а он хочет кровь пролить» (31, 329). На рассвете в субботу Всеволод перевел рать через речку Гзу, вышел на Юрьевское поле и построил полки в боевой порядок. На противоположном конце поля стояли дружины Мстислава.

Летописец четко обозначил место сражения между речками Гза и Липня: «и покрыша поле Юрьевское, и ступишася у Юрьева меж Гзы и Липицы» (61, 3). Гза является притоком Колокши, Липица – Ирмеса. Огромное Юрьевское поле находилось к востоку от Юрьева-Польского и идеально подходило для действий больших масс конницы. Недаром в летописях написано, что рати Всеволода и Мстислава «покрыли поле Юрьевское». Местоположение села Липицы, упомянутого в труде В.Н. Татищева, неизвестно. Василий Никитич пишет, что переяславский полк стоял на левом фланге (161, 527), поэтому можно предположить, что в центре позиций находился большой владимирский полк, на левом крыле расположились суздальцы. Битва началась столкновениями лучников и конных стрелков. После короткой перестрелки легковооруженные воины освободили поле боя, в битву вступили конные дружины: «Стрелцем же стреляющимся межи полками, и поидоша к себе на грунах обои» (58, 93). На основании летописных свидетельств, можно сделать вывод о том, что в этот момент битва свелась к лобовому столкновению тяжеловооруженных всадников. В упорном бою переяславцы разбили правое крыло войск Мстислава, затем успех сопутствовал владимирцам и суздальцам. В рукопашном бою были убиты главные ростовские воеводы – Добрыня Долгий и Иванко Степанович, множество бояр и знатных дружинников попало в плен. Ростовская военная элита была разгромлена наголову.

Князь Мстислав с остатками дружины прибежал в Ростов, понял, что город защищать невозможно, и поспешил в Новгород. Новгородцы отказались принимать неудачника. Князю припомнили его тайное бегство из города в Ростов: «Ты ударил пятою Новгород, и пошел на дядю своего Михалка, подговоренный ростовцами; и если Михалка Бог взял, а с братом его Всеволодом Бог тебя рассудил, зачем к нам идешь?» (31, 330). Мстислав ушел в Рязань к князю Глебу. После битвы на Юрьевском поле Ростиславичи уже не могли рассчитывать на поддержку городов Суздальской земли.

Битва на Юрьевском поле была крупнейшим сражением на территории Владимиро-Суздальского княжества: «и бысть сеча зла, якоже не бывала николиже в Ростовской земле» (72, 132). И только Липицкая битва, произошедшая 21 апреля 1216 г., как по количеству сражающихся, так и по количеству погибших превзошла это достопамятное сражение.

31. Битва на Колокше (20 февраля 1177)

Оказавшись в Рязани, Мстислав Ростиславич стал подбивать князя Глеба на войну с Всеволодом. Рязанского князя долго уговаривать не пришлось, он сам хотел реабилитироваться за свой недавний позор, когда был вынужден вернуть Всеволоду Юрьевичу награбленное в Суздальской земле добро. Глеб Ростиславич принимал активное участие в усобицах после смерти Андрея Боголюбского и хорошо поживился за счет соседей. Теперь трофеи пришлось вернуть законным хозяевам. Князь Глеб стал собирать полки, призвал на помощь родственников и нанял половецкую конницу. Осенью 1176 г. рать Глеба и дружины братьев Ростиславичей вторглись в пределы Суздальской земли, скрытно подошли к Москве и внезапным нападением захватили город. Москву сожгли, жителей угнали в плен. Всеволод в это время находился в Переславле-Залесском и не смог своевременно отреагировать на набег. С богатой добычей Глеб вернулся в Рязань. Всеволод поднял дружину и устремился в погоню, но в пути князя нагнали новгородские послы и предложили помощь в войне против Глеба: «Князь! Не ходи без новгородских сынов, пойди на него вместе с нами» (31, 330). Всеволод согласился и вернулся в стольный Владимир.

Зимой 1177 г. Всеволод Юрьевич выступил в поход на Рязань. Под его стягом шли сыновья Святослава Всеволодовича Черниговского, присланные отцом на помощь Всеволоду. Из Переяславля-Южного пришел племянник великого князя Владимир Глебович с дружиной. Огромная рать подошла к Коломне, передовой крепости рязанского княжества, когда стало известно, что князь Глеб с половецкой ордой по другой дороге пришел к стольному Владимиру. Половцы разорили окрестности столицы, разграбили церковь Покрова на Нерли и захватили множество пленных. Всеволод развернул рать и устремился против Глеба. Рязанского князя настигли на реке Колокше, где он расположился лагерем. При желании Глеб мог уйти от преследования, но огромный обоз и многочисленные пленники затрудняли движение. Бросить добычу князь не мог, в этом случае поход терял смысл.

Битва на Колокше. Миниатюра из Радзивилловской летописи

Противников разделяла покрытая льдом речка Колокша. Целый месяц продолжалось стояние суздальцев и рязанцев друг против друга, ни Глеб, ни Всеволод не рискнули переходить через Колокшу на виду у противника. Воины вяло перестреливались через речку, до открытых столкновений дело не доходило. Согласно Воскресенской летописи, Глеб пытался заключить с Всеволодом мир, но получил отказ. Владимирский князь не мог простить ему вторжения половцев, разорения Суздальской земли и гибели мирного населения. Вменялся Глебу в вину и его союз с Ростиславичами (58, 94). Всеволод и его воеводы понимали, что лобовая атака на рать Глеба очень опасно, и решили действовать хитростью. На масленичной неделе Всеволод собрал большой обоз, приставил к нему сильную охрану и отправил на противоположный берег Колокши. Выждав некоторое время, великий князь отправил вслед обозу племянника Владимира с переяславской дружиной. После этого Всеволод выстроил рать в боевой порядок на Прусковой горе и стал ждать. Случилось то, что должно было случиться. Глеб не мог упустить шанс захватить вражеский обоз, Всеволод очень точно просчитал жадность рязанского князя. Перехватывать суздальские сани и возы Глеб отправил Мстислава Ростиславича, сам же с сыновьями Романом, Игорем, шурином Ярополком и половецкой конницей атаковал Прускову гору.

Князь Мстислав Ростиславич попал в ловушку, приготовленную Всеволодом. Ввязавшись в бой с охраной обоза, он пропустил момент, когда подошла дружина Владимира Глебовича. Переяславские гридни разбили дружину Мстислава и разогнали вражеских воинов по окрестностям. Мстислав примчался к Глебу и рассказал о постигшей его неудаче. Рязанский князь остановил наступление, но было уже поздно, полки и дружины Всеволода ударили с Пруской горы и смяли рязанское воинство. Разгром был полный и безоговорочный. В плен попали князь Глеб и его сын Роман, Мстислав Ростиславич, знатные бояре Борис Жидиславич, Ольстин и Дедилец. Борис Жидиславич раньше служил Андрею Боголюбскому, но после убийства князя уехал в Рязань. Было пленено множество воевод и простых дружинников. Половцев в плен не брали, степняков убивали на месте. Ярополк бежал в Рязань, но впоследствии был выдан суздальцам.

Битва на Колокше имела судьбоносные последствия как для Суздальской земли, так и для Рязанского княжества. Всеволод окончательно утвердился в стольном Владимире, у молодого князя больше не было соперников в борьбе за власть. Рязань попала в зависимость от суздальцев, князь Глеб так и умер в темнице.

32. Стояние на реке Влене (зима 1181)

Победа на реке Колокше над рязанскими князьями спустя несколько лет привела Всеволода к конфликту с союзником Святославом Всеволодовичем, который к этому времени стал киевским князем. Всеволод был недоволен усилением черниговского влияния в Новгороде, где стал княжить сын Святослава Владимир. В свою очередь, киевского князя раздражало самоуправство Всеволода в рязанских делах. Роман Глебович был женат на дочери Святослава и думал, что находится под покровительством тестя. Его младшие братья Всеволод и Владимир считали иначе и в спорных делах в качестве арбитра привлекали Всеволода Юрьевича: «Ты господин, ты отец; брат наш старейший Роман отнимает у нас волости, слушая тестя своего Святослава, а крестоцелование тебе нарушил» (31, 333). Владимирский князь поддержал младших Глебовичей, Святослав выступил на стороне зятя. Чтобы преградить суздальцам путь в Рязанскую землю, киевский князь отправил в Коломну сына Глеба с дружиной. Но Всеволод не стал церемониться с бывшим союзником, захватил Глеба в плен, заковал в цепи и отправил в стольный Владимир. После этого суздальские полки разбили сторожевые отряды Романа, переправились через Оку и пошли на Рязань. Роман и Игорь Глебовичи были вынуждены покориться и целовать крест Всеволоду. Владимирский князь перераспределил среди братьев уделы и вернулся в свою столицу.

Святослав не мог не ответить на вызов Всеволода. Ситуация усугублялась тем, что киевский князь совсем недавно вступил в конфликт со смоленскими Ростиславичами и оказался перед угрозой войны на два фронта. В этой критической ситуации Святослав Всеволодович обратился за помощью к черниговским родственникам, получил от них полную поддержку и стал готовиться к большой войне. Но пока Святослав находился в Чернигове, Киев занял Рюрик Ростиславич. Теперь надо было определить направление главного удара, о чем и говорили князья на совете: «кде поедемь, Смолнескоу ли, к Киеву ли» (45, 417). Неожиданно для всех присутствующих Святослав объявил о походе в Суздальскую землю. Своё решение он мотивировал следующим образом: «всем известно, сколько мы от племени Владимирова обруганы и обижены, здесь Рюрик отнял у меня Киев, а с другую сторону Всеволод взял сына моего с боярами за Новгород, который всегда князям великим киевским принадлежал. Того ради иду в первую очередь на Всеволода мстить моей обиды и сына освободить, насколько мне Бог поможет. А тебе, Игорь, остаться в Чернигове и охранять от нападения Ростиславичей, если пойдут» (161, 538–539). Стратегическая обстановка требовала оставить для защиты Чернигова значительные силы и тем самым ослабить главное войско, но Святослав нашел выход из положения, пополнив ряды своей рати наемной половецкой конницей. В поход отправился двоюродный брат Святослава, Всеволод Трубчевский, вместе с дедом шел против владимирского князя и Ярополк Ростиславич. Огромные надежды Святослав Всеволодович возлагал на сына Владимира, обещавшего привести на помощь отцу новгородские полки. Черниговская рать двинулась на север, к месту впадения реки Тверцы в Волгу, куда должны были подойти 3000 новгородских ратников.

Стояние на реке Влене. Миниатюра из Лицевого летописного свода

Когда отец и сын встретились, Святослав предложил разорить Суздальское ополье, основу экономического процветания и житницу Владимирского княжества, и уже после этого нанести удар по вражеской столице. Вопрос заключался в том, каким путем вести войска. В центральные области Суздальской земли было две дороги – одна через Дмитров, другая через Переславль-Залесский. В первом случае рать Святослава могла дойти от Волги до Дмитрова по замерзшим рекам Дубна, Сестра и Яхрома, после взятия города для черниговцев и новгородцев открывался путь на вражескую столицу. Со стратегической точки зрения поход на Переславль-Залесский был более предпочтителен: захватив эту мощнейшую крепость, Святослав мог создать непосредственную угрозу Суздалю и Ростову. Что в свою очередь позволяло поднять местное боярство против Всеволода. Для этого достаточно было направить в эти города Ярополка Ростиславича, племянника и злейшего врага Всеволода Юрьевича. У Ярополка появлялся хороший шанс при помощи деда вернуть себе владимирское княжение.

Всеволод оценил размер опасности и поднял против Святослава Залесскую Русь: «въıиде противу ему Всеволод, со всими Суждальскими полкъı, и с Рязаньскими полкъı и Муромьскими» (45, 418). Присутствие рязанских князей под стягом Всеволода стало для Святослава полной неожиданностью, он рассчитывал на их помощь или хотя бы нейтралитет. Всеволод повел полки к Переславлю-Залесскому и преградил врагу путь на реке Влене. По мнению М.Н. Тихомирова, «Под Вленой нельзя видеть какой-либо другой реки, кроме притока Дубны – Вели, текущей километрах в 25 от Дмитрова… Веля действительно течёт в обрывистых берегах, «бережиста», на восточной её стороне подымаются холмы, разделённые оврагами. Здесь-то стояли суздальцы в «пропастях и ломах». Память о какой-то битве на Вели до самого последнего времени сохранялась в окрестных деревнях» (162, 411). На одном берегу реки расположились черниговцы, новгородцы и половцы, на другом берегу стояли владимирцы и их союзники. И хотя Влена была покрыта крепким льдом, ни Святослав, ни Всеволод не рискнули переходить реку и вступать в бой с противником. Началось двухнедельное противостояние.

Несмотря на свою пресловутую осторожность, как стратег Всеволод полностью переиграл Святослава. Позиция, занятая великокняжеской ратью, была неприступной: «Суждалци же, стояху на горах. Во пропастех, и ломох, ако же нелзи их доити полком Святославлим» (45, 418). Владимирский князь расположил войска на высоком и обрывистом берегу, местность в округе была сильно пересечённой, многочисленные овраги и буераки затрудняли передвижения идущих в атаку войск. Поэтому Всеволод чувствовал себя уверенно и сознательно отдавал инициативу противнику. Святославу необходимо было атаковать вражескую рать, однако он опасался переходить в наступление, «река та твердо текоущи, бережиста» (45, 418). Лобовая атака на вражеские позиции могла привести к большим потерям среди черниговских и новгородских ратников, половецкая конница не могла развернуться среди ложбин и урочищ. Но и оставаться на месте Святослав не мог: время работало на Всеволода. Неожиданно он нашел союзников во вражеском стане. Владимирские воеводы настаивали на немедленной битве, но великий князь до поры до времени придерживался выбранной тактики. По мнению В.Н. Татищева, «Всеволод, не желая ни для какой победы людей своих кровь проливать, а намеривался Святослава войско, стоянием и малыми нападении обеспокоивая, утомить и со стыдом домой возвратить» (161, 539). Всеволод действует точно и выверено, не оставляя противнику шансов на успех. Но в какой-то момент он поддался на уговоры воевод и решил спровоцировать Святослава на генеральное сражение. Как и в битве на Колокше, главная роль в операции отводилась обозу.

Под покровом темноты рязанские дружины незаметно перешли через Влену, обошли вражеские станы и напали на обозы Святослава. Рязанцы под предводительством воеводы Ивора Мирославича разгромили вражеские тылы, но увлеклись боем и пропустили момент, когда на помощь обозникам пришла дружина Всеволода Трубчевского. Затем в сражение вступили полки Святослава и половецкая конница. Ожесточенные схватки продолжались до рассвета, только когда был пленен воевода Ивор Мирославич, рязанские дружины ушли за Влену. Их не преследовали, поскольку Святослав запретил переходить реку. Старый князь понял, что Всеволод хотел спровоцировать его на битву и втянуть в сражение на невыгодных условиях. Удержав своих воинов от атаки на вражеские позиции, Святослав Всеволодович избежал разгрома. Однако общей ситуации это не изменило. Приближалась весна, вместе с ней должны были прийти оттепель и распутица. Рать Святослава могла увязнуть среди болот и речушек Северо-Восточной Руси и стать легкой добычей для противника. От безысходности старый князь отправил к Всеволоду попа со следующими словами: «Тебе меня недалеко искать, отступи только от реки и дай мне свободный переход, я неумедлю к тебе придти. Если не хочешь меня пропустить, то я тебе даю свободу и отступлю далее, пока ты совсем не перейдешь. Тогда увидим, кого Бог оправдает» (161, 539). Всеволод Святославу ничего не ответил, а попа под стражей отправил в стольный Владимир. Победа была близка, великий князь не хотел её упускать. Осознав, своё бессилие, Святослав отдал приказ об отступлении. Всеволод отправил в погоню за вражеской ратью легковооруженную конницу, приказав воеводам нападать на обозы, но не ввязываться в большие сражения с противником. Святослав был ярости, чтобы хоть как-то отомстить Всеволоду, князь приказал сжечь город Дмитров. После этого Святослав с сыном Владимиром уехал в Новгород, Всеволод Трубчевский повел полки и половецкую конницу в Северскую землю.

Стояние на Влене подвело черту под противостоянием Руси Южной и Руси Северо-Восточной, это была последняя попытка южнорусских князей силой оружия решить спор с северными соседями. Всем стало ясно, что судьбы Руси теперь решаются в стольном Владимире. Удивительно, но личные отношения Святослава и Всеволода быстро наладились. Владимирский князь выпустил из темницы Глеба Святославича, богато одарил и отправил к отцу, Святослав при случае оказывал Всеволоду помощь войсками.

33. Битва на острове Сады (лето 1183)

В 1183 г. владимирский князь Всеволод выступил в поход на Волжскую Болгарию. Официальной причиной для войны послужил большой набег серебряных болгар на Северо-Восточную Русь. Болгарские военачальники разорили окрестности Мурома и Городца, их отряды были замечены недалеко от Рязани. Большие территории подверглись опустошению, болгары захватили богатую добычу, за Волгу угнали множество пленников. Теперь Всеволод решил наказать болгар. Кроме владимирских полков в поход пошли рязанские князья Роман, Игорь, Всеволод и Владимир, привели дружины племянник владимирского князя Изяслав Глебович Переяславский, Мстислав Давыдович Смоленский, Владимир Муромский. Так же Всеволод Юрьевич обратился за помощью к киевскому князю Святославу Всеволодовичу. Возможно, владимирский князь действительно считал, что собрал недостаточно войск для войны с сильным противником или же хотел придать своему походу общерусский характер. Святослав откликнулся на просьбу Всеволода и прислал ему на помощь сына Владимира с дружиной. Великий князь собрал огромные силы: складывается впечатление, что он решил раз и навсегда покончить с серебряными болгарами.

В начале весны русская рать стала сосредотачиваться в Коломне, Борисове-Глебове и Ростиславле. Пока шло строительство ладей и насадов, князья отправились в стольный Владимир, где в честь знатных гостей Всеволод устроил грандиозный пир, продолжавшийся пять дней. 20 мая князья покинули столицу и отправились в Городец, назначенный местом сбора войск. Из Городца полки и дружины спустились вниз по Волге, подошли к устью Оки и стали ждать, когда подойдет судовая рать. Закончив сосредоточение, русское воинство двинулось на Волжскую Болгарию, пешие ратники плыли на ладьях и насадах, конные дружины шли берегом. Передовые отряды вели Владимир Святославич и Изяслав Переяславский, за ними двигались муромские, смоленские и суздальские полки. Тыл охраняли дружины рязанских Глебовичей, именно им пришлось отражать нападения мордвы на войсковые обозы.

Битва на острове Сады. Миниатюра из Радзивилловской летописи

8 июня русская рать остановилась у впадения реки Цывили в Волгу. Здесь находился остров под названием Сады, где Всеволод приказал оставить ладьи и насады. Два дня полки и дружины отдыхали около города Тухчина, после чего продолжили движение на столицу Волжской Болгарии город Биляр. Летописцы называли его Великий город. На третий день похода великокняжеская рать подошла к болгарской столице. Здесь Всеволод спохватился и отправил для охраны ладей на острове Сады белозерский полк воеводы Фомы Лазковича. Отсутствие белозерского полка не сказалось на численности русской рати, поскольку было восполнено отрядами половецкой конницы. Узнав о походе великого князя, ханы обратились к Всеволоду с просьбой разрешить им принять участие в войне с волжскими болгарами. Всеволод Юрьевич согласился, огромная русско-половецкая рать перешла реку Черемшан и подошла к столице Волжской Болгарии. Местные военачальники хорошо подготовили Биляр к обороне, перед городскими воротами было построено укрепление, защищённое валами и деревянным частоколом.

Всеволод не стал затягивать со штурмом, приказал строить полки в боевые порядки и стал обсуждать с князьями и воеводами предстоящую атаку. Но пока великий князь решал, как лучше подступить к городским укреплениям, его племянник Изяслав сел на коня и повел дружину в бой. Наступление оказалось для болгар неожиданным, переяславцы выбили ворота и ворвались внутрь укрепления. Завязалась рукопашная схватка, русские прорвались к городским воротам. В бою Изяслав сломал копье, схватился за меч, но в этот момент стрела пробила панцирь и ударила князя под сердце. Раненого Изяслава унесли в обоз, атака захлебнулась, переяславская дружина отступила. Раздосадованный Всеволод отменил штурм.

Ободренные успехом, волжские болгары решили перейти к активным действиям. Следующий удар они нанесли там, где их не ждали – на острове Сады. В городах Собекуль, Челмат и Торцес болгарские военачальники собрали около 5000 хорошо вооружённых конных и пеших воинов. Болгары планировали захватить на острове Сады вражеские ладьи и насады, лишив противника возможности отступить по Волге. Затем скоординировать свои действия с гарнизоном столицы и нанести удар по вражескому войску у стен Биляра. Отступать русским будет некуда, поэтому стратегическая ситуация изменится в пользу серебряных болгар. Из Торцеса подошла болгарская конница, остальные воины прибыли в район сосредоточения на лодках. Болгарское войско расположилось напротив острова Сады и стало готовиться к атаке.

Фома Лазкович был опытным ратоборцем, пока болгары собирали войска, воевода распорядился построить на острове земляные укрепления. Когда вражеское войско погрузилось на суда и стало переправляться через Волгу, белозерские ратники укрылись за частоколами и земляными насыпями. Болгары беспрепятственно высадились на остров, но на этом их успехи закончились. Поскольку противник имел подавляющее численное преимущество, воевода Фома рассудил, что бой от обороны может привести к поражению, и изменил тактику. Русские не стали дожидаться, пока болгары приготовятся к бою, и напали в тот момент, когда враг был не готов к нападению. Болгары были застигнуты врасплох, их военачальники растерялись и не смогли оперативно отреагировать на возникшую угрозу. Битва переросла в побоище, белозерские ратники погнали вражеское войско к Волге. Множество болгар было перебито, пленников было очень мало. Беглецы в панике погрузились на суда и начали выгребать на середину Волги. Здесь многие лодки стали переворачиваться и тонуть, поскольку были перегружены перепуганными воинами. Согласно Лаврентьевской летописи, в Волге утонуло около 1000 болгарских воинов (31, 335), в Никоновском летописном своде называется иное количество утонувших болгар – 2000 человек (61, 10). И это не считая погибших на острове. По свидетельству В.Н. Татищева, из болгарского войска «едва половина от всех в дома возвратилась» (161, 547). О русских потерях информации нет.

Осада столицы Волжской Болгарии продолжалась десять дней. Всеволод отказался от активных действий и просто держал город в осаде, смертельное ранение племянника угнетающе подействовало на великого князя. Он даже ничего не знал о сражении на острове Сады. Трудно сказать, как дальше развивались бы события, если бы правитель Волжской Болгарии не предложил заключить мир. Судя по всему, ему стали известны печальные итоги битвы на острове. Осознав, что помощи извне не будет, болгары выступили с мирными инициативами, Всеволод с радостью ухватился за это предложение и заключил мир. Как пишет летописец, сделал он это потому, что «видев же племянника изнемогающим» (31.335). Но дело было не в племяннике, а в том, что у Всеволода пропало желание воевать. Изяслав умер, когда русская рать подошла к острову Сады. О подвигах белозерского полка Всеволод узнал на обратном пути от Биляра (161, 547). Когда русские дружины возвращались домой, Всеволод приказал разорить мордовские земли вплоть до реки Цна. Это была месть за нападение на обозы.

Усилия, затраченные Всеволодом на подготовку похода, не соответствовали полученным результатам. Мало того, если бы воевода Фомы Лазкович не разбил болгарское войско на острове Сады, для великого князя и русской рати всё могло закончиться очень плохо.