Текст книги "100 великих битв Средневековой Руси"

34. Битва на реке Орель (33 июля 1183)

В 1183 г. Святослав Всеволодович и Рюрик Ростиславич пришли к соглашению. За Святославом остался титул великого князя и Киев, Рюрику досталась Киевская земля. Междоусобица прекратилась, но во внешнеполитической деятельности князья должны были координировать свои действия. Особенно во время войн со степняками.

Летом 1183 г. Святослав и Рюрик задумали большой поход на лукоморских половцев. Мономашичи из южнорусских княжеств откликнулись на их призыв, на войну с кочевниками отправились: сыновья киевского князя Глеб и Мстислав, Владимир Глебович Переяславский, Мстислав Владимирович Трепольский, Всеволод Ярославич Луцкий с братом Мстиславом, Ярослав Юрьевич Пинский с братом Глебом Дубровицким, Мстислав Всеволодович Городенский, племянники Рюрика Мстислав Романович и Изяслав Давыдович. Галицкий князь Ярослав Осмомысл не остался в стороне от общего дела и прислал полки на помощь родичам. Святослав ждал черниговских родственников, но полученный ответ обескуражил киевского князя: «Далеко нам идти к низовьям Днепра, не можем свою землю оставить без защиты, но если пойдешь через Переяславль, то встретимся с тобой на Суле» (17, 233). На первый взгляд ничего страшного в этом не было, поскольку Святослав и Рюрик всё равно перенесли военные действия на левый берег Днепра. На самом деле ситуация была значительно сложнее, поскольку между Владимиром Переяславским и Игорем Святославичем, князем Новгорода-Северского, был серьезный конфликт. Князья совершали грабительские набеги на владения друг друга, при таких обстоятельствах о совместном выступлении в поход речи быть не могло. Поскольку Игоря поддерживали многочисленные родичи, Святослав Всеволодович понял, что ответ черниговских князей – не более чем отговорка.

Объединенная русская рать вышла из Киева, дошла до Инжир-брода, находившегося недалеко от устья реки Сулы, и переправилась на левобережье Днепра. В течение пяти дней князья искали половцев, полки перешли реки Псёл и Ворскла, но хан Кобяк искусно уклонялся от боя и выжидал удобного момента для атаки на вражеское войско. Тогда Святослав и Рюрик изменили тактику. Главные силы русской рати остались на месте, в самостоятельный рейд по степи отправился только сторожевой полк. Это была мощная боевая единица, способная самостоятельно вести бой с крупными силами противника. В состав сторожевого полка вошли дружины Владимира Переяславского, Глеба и Мстислава Святославичей, Глеба Дубровицкого, Мстислава Трепольского и Мстислава Романовича. В помощь им старшие князья придали 2100 всадников-берендеев (черных клобуков). Командовал сторожевым полком Владимир Переяславский. Владимир сам выпросил это назначение у киевского князя: «Волость моя опустошена половцами, пусти меня, отец Святослав, вперед со сторожами» (31, 339). Вскоре сторожевой полк столкнулся с передовыми половецкими отрядами, однако кочевники не стали вступать в бой и ушли в степь. Преследуя убегающего противника, полк князя Владимира вышел к реке Орель.

Битва на реке Орель. Миниатюра из Радзивилловской летописи

Хан Кобяк уводил орду на юг, когда дозорные доложили о появлении на берегах Орели русского войска. Из их рассказов следовало, что оно не так многочисленно, как ожидалось. Хан не стал проверять достоверность этой информации, быстро развернул конницу и повел воинов обратно к реке. Узнав о приближении вражеских войск, Владимир Глебович выдвинул на берег Орели лучников, тяжеловооруженных всадников поставил во второй линии и стал ждать вражескую атаку. Хан оценил ситуацию, решил отогнать русских от переправы и отправил в бой конных стрелков. По замыслу Кобяка, как только русские отступят от берега, половецкая конница перейдет Орель и всей массой ударит по врагу. Через реку завязалась перестрелка, русские и половцы повели бой на дальней дистанции, поражая друг друга стрелами. Вскоре хану стало ясно, что в этом месте перейти реку не удастся, поэтому он приказал всадникам переправляться в другом месте. Владимир своевременно заметил маневр противника и отправил отряд вдоль реки перехватить вражеских стрелков. Попытка степняков форсировать Орель на этом направлении была отбита, но Кобяк не собирался сдаваться, хан стал отправлять отряды конницы вверх и вниз по течению. Владимир отвечал зеркально, однако у половцев был громадный численный перевес, у князя же резервов практически не осталось. Яростные бои шли на бродах и переправах, когда переяславский князь отправил гонца с просьбой о помощи к Святославу и Рюрику. Русские полки и дружины двинулись к Орели. Сторожевой полк продержался до прихода главных сил, объединенная русская рать сходу форсировала реку и вступила в бой с кочевниками. Кобяк развернул вдоль берега конных стрелков и тяжеловооруженных всадников, но русские дружины быстро прорвали вражеские ряды. Первым побежал хан, за ним устремились его приближенные и военачальники, следом за ними побежало всё половецкое войско. Кочевников преследовали и безжалостно уничтожали, большое количество степняков попало в плен. Летописец с восторгом перечисляет убитых и плененных половецких ханов: «И взяли в плен тогда Кобяка Карлыевича с двумя сыновьями, Билюковича Изая, и Товлыя с сыном, и брата его Бокмиша, Осалука, Барака, Тарха, Данила и Содвака Кулобичского также пленили, и Корязя Калотановича тут убили и Тарсука, а прочих – без счета» (17, 233). Лаврентьевская летопись приводит информацию иного свойства: «наши же погнались за ними, посекая их, 7 тысяч их захватили, одних князей половецких взяли 417: Кобяка пленили, Осолука, Барака, Тарга, Данила, Башкорта, Тарсука, Изу, Глеба Тирьевича, Ексна, Алака, и Толгия, тестя Давыдовича, с сыном, Тетия с сыном, Кобякова тестя Турундая» (31, 339). И если по поводу 7000 пленных половцев можно согласиться с летописцем, то 417 захваченных в плен ханов вызывают обоснованные сомнения. Откуда столько ханов в лукоморской орде? Возможно, летописец подразумевал знатных половцев. Летописи ничего не говорят о судьбе Кобяка, лишь автор «Слова о полку Игореве» между делом упомянул о пленном хане:

 
А поганого Кобяка от лукоморья,
из железных великих полков половецких,
как вихрь исторг:
и пал Кобяк в городе Киеве,
в гриднице Святославовой
 

(112, 73)

Другое дело, пал Кобяк перед киевским князем мертвым или просто встал перед ним на колени.

Разгром лукоморской орды мог изменить весь баланс сил в регионе. Когда на следующий год на реке Хорол был разбит хан донской орды Кончак, в войне между Русью и степью наметился перелом. Но этого не произошло, поскольку в 1185 г. стратегическая обстановка резко изменилась не в пользу русских князей.

35. Битва на реке Каяле (май 1185)

Игорь Святославич, князь Новгорода-Северского, храбрый и воинственный человек, не принимал участия ни в битве на реке Орель, ни в битве на реке Хорол. В первом случае это было связано с конфликтом между Игорем и Владимиром Глебовичем, в другой раз князь был слишком поздно извещен Святославом Всеволодовичем о походе в степь. Наступившая распутица не позволила северским полкам и дружинам принять участие в разгроме Кончака на реке Хорол. Игорь был сильно раздосадован столь неудачным стечением обстоятельств. Он хотел ратной славы и богатой добычи, в итоге был вынужден сидеть дома. Поэтому нет ничего удивительного в том, что на следующий год князь решил сам пойти войной на половцев. Игорь убедил родственников в необходимости похода, силы были собраны значительные. Против половцев выступили брат Игоря Всеволод Святославич, князь Трубчевский и Курский, племянник Святослав Ольгович Рыльский, сыновья Владимир Путивльский и Святослав (93, 151). Черниговский князь Ярослав Всеволодович от участия в походе уклонился, хотя и отправил на помощь родственникам конный отряд ковуев под командованием воеводы Ольстина Олексича. Черниговские полки, способные радикально изменить общую стратегическую ситуацию, в степь не пошли, Игорю не удалось поднять всех Ольговичей на войну со степью.

23 апреля 1185 г. Игорь покинул Новгород-Северский и повел полки против Донской орды хана Кончака. Игорь хорошо знал своего противника, совсем недавно они плечом к плечу сражались против Рюрика Ростиславича. И даже сговорились о свадьбе сына князя с ханской дочерью. Теперь бывшие союзники стали врагами, причем произошло это по вине Игоря. Кончак был разбит в прошлом году Святославом Всеволодовичем и в данный момент никакой угрозы для Южной Руси не представлял. Возможно, именно на это Игорь и рассчитывал, когда затевал свой поход. Новгород-северские полки медленно шли к реке Оскол, куда Всеволод должен был привести курские и трубчевские дружины. Неспешное продвижение русской рати было связано с тем, что у дружинников Игоря «кони тучни велми» (17, 236). Когда воинство Игоря подошло к Донцу, произошло солнечное затмение. Дружинников охватили страх и смятение, но князь обратился к воинам: «Видите ли? Что значит знамение это?». Ему ответили: «Князь наш! Не сулит нам добра это знамение!». Игорь не смутился и заявил: «Братья и дружина! Тайны Божественной никто не ведает, а знамение творит Бог, как и весь мир свой. А что нам дарует Бог – на благо или на горе нам, – это мы увидим» (17, 237). После этого князь приказал переходить Донец. На реке Оскол Игорь два дня прождал брата Всеволода, после чего объединенная рать двинулась в степь. Разведчики доносили, что половецкие ханы начали собирать войска, и не советовали князьям продолжать поход. Но Игорь самоуверенно сказал: «Если нам придется без битвы вернуться, то позор нам будет хуже смерти; так будет же так, как нам Бог даст» (17, 237). Полки и дружины шли всю ночь, утром в пятницу русское войско подошло к реке Сюурлий. На противоположном берегу расположились готовые к бою половцы.

В центре боевых порядков встал большой полк князя Игоря, на правом крыле – курские и трубчевские дружины Всеволода Святославича, на левом фланге расположился Святослав Ольгович Рыльский. Вперед были выдвинуты дружина Владимира Игоревича и черниговские ковуи воеводы Ольстина Олексича. Прикрывали строй полков и дружин конные стрелки (17, 238). Когда русская рать двинулась к реке, половецкие лучники выпустили по стреле, развернули коней и помчались в степь. Тяжеловооруженная конница кочевников не стала вступать в битву и тоже покинула место боя. Полки и дружины переправились через Сюурлий и бросились в погоню за убегающим врагом. Вскоре русские достигли половецких станов и захватили огромную добычу. Преследование степняков продолжалось до самой ночи, утомленные дружины остановились только на берегу реки Каялы. Здесь Игорь предложил прекратить поход и возвращаться на Русь, поскольку предвидел возможное контрнаступление половцев. В этот момент князь реально оценил свои силы и решил избежать сражения со степняками. Этому разумному решению воспротивились Всеволод и Святослав Ольгович.

Битва на реке Каяле. Миниатюра из Радзивилловской летописи

Рыльский князь заявил, что его дружинники до темноты гонялись за половцами, их кони устали и им необходим отдых. Поэтому надо остановиться на ночлег. Игорь был возмущен таким поведением родственников: «Не удивительно, братья, все обдумав, нам и смерть будет принять» (17, 239). Как показали дальнейшие события, принятое решение оказалось роковым. Пока русское войско отдыхало, к реке Каяле сходилась половецкая конница. Ханы Кончак и Гзак собрали множество всадников. Когда на рассвете Игорь ознакомился с обстановкой, то сказал родственникам: «Вот думаю, что собрали мы на себя всю землю Половецкую – Кончака, и Козу Бурновича, и Токсобича, Колобича, и Етебича, и Тертробича» (17, 239). Возможно, Всеволод и Святослав осознали свою ошибку, но изменить что-либо возможности уже не было. На военном совете было решено отступить и пробиваться к Донцу. Чтобы сплотить войско перед решающей битвой с превосходящими силами противника, князья объявили, что конные дружинники и воеводы будут сражаться в пешем строю, вместе с простыми ратниками. Трудно сказать, насколько данное решение было оправданным, у пешего войска в степи не было шансов против половецкой конницы. Обычая тактика степняков заключалась в изматывании противника налетами конных лучников с последующим ударом тяжеловооруженных всадников. Как показала история, в этом противостоянии пехота изначально была обречена на поражение. Русские князья не могли об этом не знать. Поэтому можно предположить, что лучники младшей дружины сражались в конном строю вместе с черниговскими ковуями.

Когда русская рать двинулась к Донцу, половцы перешли в наступление. Битва началась столкновением конных стрелков, после чего ханы бросили в бой тяжеловооруженных всадников. В начале сражения Игорь был ранен в руку и не мог больше участвовать в битве. Ранение князя удручающе подействовало на ратников и дружинников: «был у них воевода, и ранили его прежде других» (17, 239). Сражение продолжалось с утра до вечера, в полках были большие потери, множество воинов было ранено. В ночь с субботы на воскресение русская рать продолжила движение к Донцу. Пользуясь численным превосходством, Кончак и Гзак отозвали уставших воинов и ввели в бой свежие силы. Их тактика имела успех, русские воины изнемогали в непрерывном бою, страдали от жажды и усталости. Рано утром в воскресение черниговские ковуи не выдержали накала сражения и обратились в бегство, вместе с ними покинуло строй небольшое количество ратников и боярских дружинников. Игорь выехал из рядов полка и погнал коня следом за беглецами, князь решил их остановить и вернуть их на поле боя. Чтобы его узнали, Игорь снял шлем, но это не помогло, из охваченных паникой воинов вернулся только некий Михалко Юрьевич. Князь развернул коня и поехал к полкам, но когда он оказался на расстоянии полета стрелы от русского строя, был замечен половцами и взят в плен. Рать возглавил Всеволод. Трубческий князь сражался пешим, личным примером вдохновляя воинов. Русские вышли к озеру и начали обходить его, отражая яростный натиск половецкой конницы. Степнякам удалось рассечь вражеское войско на несколько частей и по очереди их уничтожить. Прижатые к озеру, ратники и дружинники храбро сражались, но не выдержали напора половецкой конницы и были разбиты. Несколько отрядов сумели вырваться из кольца, ушли к Азовскому морю, где и погибли (17, 243).

Из русского войска вернулось на Русь только пятнадцать человек, остальные либо погибли, либо попали в плен. Ковуев спаслось ещё меньше. Летописец пояснил, почему погибло так много русских воинов: «И из стольких людей мало кто смог по счастливой случайности спастись, невозможно было скрыться беглецам – словно крепкими стенами окружены были полками половецкими» (17, 243). Все князья оказались в плену. Игорь был пленен Чилбуком из Тарголовцев, Всеволода взял в плен Роман Кзич, Святослав Ольгович сдался Елдечуку из Вобурцевичей, Владимира Игоревича захватил Копти из Улашевичей.

Причины поражения русских войск понятны. Это и недооценка противника, не умение князей и воевод правильно оценить обстановку, чрезмерное увлечение захватом добычи и отсутствие хорошей разведки. С учетом всех этих ошибок, иного исхода у затеянного Игорем предприятия быть не могло. Разгром северской рати имел для Южной Руси катастрофические последствия, Игорь и его родственники в буквальном смысле слова открыли половцам ворота в русские земли.

36. Оборона Переяславля-Южного (лето 1185)

Разгром северских полков и дружин привел к коллапсу всей обороны Южной Руси. Образовалась не прикрытая войсками гигантская брешь, в которую устремились половецкие орды. Кончак и Гзак подняли всю степь для похода на Южную Русь, тысячи всадников двинулись к границам Переяславского княжества и Северской земли. Вторжение застало русских князей врасплох, Святослав в это время находился в Карачеве, Рюрик пребывал в Овруче. Между ханами произошел спор, где надо наносить главный удар. Кончак настаивал на походе на Киев, Гзак придерживался иной точки зрения: «Пойдем на Сейм, где остались их жены и дети: там для нас готовый полон собран, будем города забирать, никого не опасаясь» (17, 243). В данной ситуации был прав Гзак, а не Кончак. Отсутствие Святослава в Киеве ещё не гарантировало половцам победу, защитить столицу Южной Руси мог и Рюрик Ростиславич. Поход в Северскую землю, на котором настаивал Гзак, сулил значительно больше перспектив, поскольку защищать её было некому – князья были в плену, ратники и дружинники полегли на берегах Каялы. Несмотря на все эти выгоды, Кончак с планом не согласился и Гзак повел свою орду на Путивль. Без его поддержки Кончак не мог идти на Киев и поэтому решил нанести удар по Переяславскому княжеству.

В Переяславле-Южном не ожидали вражеского нападения. Тем не менее застать переяславцев врасплох у половцев не получилось, жизнь на границе приучила Владимира Глебовича и его воевод всё время быть настороже. Как только дозорные донесли о приближении к городу орды, Владимир поднял по тревоге дружину и приказал собирать городовой полк. Переяславль был щитом Южной Руси, обладал мощными укреплениями и ни разу не был захвачен степняками. В городе был каменный детинец, посад окружали высокие земляные валы с бревенчатыми стенами и башнями. На боевых площадках стояли котлы со смолой, были сложены камни и тяжелые деревянные колоды. Переяславль стоял на слиянии рек Альты и Трубежа, что затрудняло подступы к городу со стороны степи.

Оборона Переяславля-Южного. Миниатюра из Радзивилловской летописи

Пока собиралось русское войско, к городу подошла половецкая орда. Кончак приказал окружить Переяславль, сосредоточить главные силы с напольной стороны и начинать штурм. Степняки пошли на приступ, на стенах и боевых площадках завязались яростные бои. Владимир собрал дружину у городских ворот и ждал подходящего момента, чтобы сделать вылазку и отбросить противника от города. Когда возникла угроза прорыва степняков в Переяславль, князь приказал распахнуть ворота, пришпорил коня и повел гридней в атаку. Тяжеловооруженные всадники ударили по половцам и начали оттеснять их от городских укреплений. На этом успехи русских воинов закончились, как оказалось, большинство дружинников не пошли за князем, остались за городскими укреплениями и выжидали исхода сражения. Случай редкий в военной истории Средневековой Руси, не часто бывало, чтобы гридни так откровенно трусили, отказывались идти в битву и бросали своего князя на произвол судьбы. А Владимир не отступил. Половцы отрезали князя и его дружинников от города, окружили и начали сжимать кольцо. По свидетельству летописца, Владимир был «храбр и силен в бою», поэтому князь продолжал сражаться, несмотря на три копейные раны. Половцы усилили натиск, под князем убили коня и Владимир бился пешим, но в этот момент находившиеся в Переяславле дружинники побороли свой страх, напали на степняков и пробились к князю. Израненный Владимир сумел вернуться в город. Летописец пишет, что в этом бою погибло много дружинников (31, 342). Но и половцы были вынуждены отступить, Кончак больше не посылал своих воинов на штурм и перешел к длительной осаде. По информации В.Н. Татищева, степняки отошли от Переяславля «за день езды, где ожидали к себе еще войск» (161, 558).

В этой критической ситуации Владимир отправил гонца к Святославу: «Половцы у меня, так помогите же мне» (17, 245). Святослав, Рюрик и другие князья выступили на помощь Переяславлю. И только смоленские ратники отказались продолжать поход: «Мы пришли к Киеву, если бы была там сеча – сражались бы, но зачем нам другой битвы искать, не можем – устали уже» (17, 245). Смоляне не хотели сражаться за Переяславль, им не было дела до половецкого нашествия. Несмотря на этот конфликт, Святослав и Рюрик продолжили поход. Когда Кончак узнал о приближении большого русского войска, то снял осаду с Переяславля и покинул русские пределы. На обратном пути половцы взяли штурмом город Римов. Всё это время Гзак безуспешно осаждал Путивль. Не сумев взять город, хан совершенно разорил округу, захватил большое количество пленников и ушел в степь.

Героическая оборона Переяславля спасла Южную Русь от половецкого нашествия. Владимир Глебович выиграл для Святослава Всеволодовича драгоценное время, позволил великому князю собрать полки и выступить на защиту страны. Переяславский князь умер через два года, возможно, сказались полученные в битве раны. Летописец на страницах своего труда помянул Владимира Глебовича добрым словом: «бе бо князь добр и крепок на рати, и мужеством крепок показася, и всякими добродетелми наполнен, о немже Украйна много постона» (45, 439). Здесь в летописи впервые упоминается Украина. Другое дело, какой смысл вложил летописец в это слово.