Текст книги "Под знаком небес"

Глава 6
Витязь сумрака

С вечера разыгралась настоящая метель. Снег облеплял стекла и стены, сыпался с покатых железных крыш подобно муке, роился вокруг освещенных окон домов.

Дьяк, закутавшийся в теплый меховой плащ с высоким медвежьим воротником, шел, слегка нагнувшись вперед, чтобы противостоять резким порывам холодного ветра, обрушивавшего на Ялгаад все новые и новые волны бурана. Позади него едва перебирали ногами четыре темные фигуры – телохранители.

Процессия направлялась в дальний конец третьего городского яруса, где у портовых доков должна была состояться долгожданная встреча, которую обещал устроить Курад, за что и получил от Дьяка в «Веселом драконе» деньги. Железному Герцогу так и не удалось воспользоваться охотничьим соколом: хитрец если с кем-то и встречался, то не на улице, а в помещении, куда птица проникнуть, естественно, не могла, так что пришлось ждать назначенного часа, чтобы узнать, как выглядит тот, с кем обещал свести Дьяка Курад.

Вокруг было темно, дома стояли мрачные, с плотно закрытыми ставнями, никто не появлялся ни на улицах, ни на площадях столицы, только во дворце короля Мирона желтыми овалами горели восемь окон. Все мешалось в бело-черной крутящейся мгле и казалось призрачным, особенно устремленные в небо шпили и башни Ялгаада, то появляющиеся, то исчезающие в водоворотах метели.

Дьяк свернул на аллею, где недавно расправился с несколькими подосланными к нему убийцами, а затем прошел по узкому грязному переулку, в котором пахло нечистотами и псиной. Телохранители следовали за ним, едва различимые сквозь метель и похожие на призраков.

Вскоре ветер подул еще сильнее, его ледяные порывы пронизывали насквозь – это означало, что набережная теперь недалеко. Дьяк уже мог различить черный занавес неба, спускавшийся до самого горизонта и сливавшийся с разбушевавшейся рекой. Через некоторое время показались высокие мачты и темные силуэты кораблей. Дьяк свернул в переулок, спасаясь от ветра, затем пересек небольшую площадь и остановился перед двухэтажным зданием с освещенными окнами, из которого доносились возбужденные хриплые голоса и время от времени слышался грубый смех.

– Ждите меня в первом зале, – велел Дьяк телохранителям, когда они догнали его. – Согрейтесь, закажите выпить, но не перебирайте. Вы можете мне понадобиться.

– Да, господин, мы не подведем вас, – ответил тот, кто был за старшего. У него был высокий лоб, глубоко посаженные серые глаза и тяжелый волевой подбородок. Звали его Северин, и он служил в чине капитана.

Дьяк толкнул рукой дверь и сразу ощутил волну горячего воздуха, вырвавшегося на улицу. Внутри сидело несколько матросов, одетых в короткие теплые бушлаты; они пили грог из оловянных кубков и громко разговаривали. У них на коленях устроились девицы в красных и пестрых юбках, преувеличенно весело смеявшиеся охрипшими низкими голосами, выслушивая остроты своих кавалеров.

Дьяк выбрал свободный столик и сел, уперев руки в колени. Хозяин, тощий лысеющий брюнет с бегающими глазами, выскользнул из-за стойки, приблизился и, почтительно склонившись, осведомился:

– Что желает господин? – Его лицо выражало одновременно радость оттого, что удалось заполучить богатого на вид клиента, и удивление по поводу его присутствия в столь низкопробном заведении.

– Ужин и грог моим друзьям, – ответил Дьяк, указывая глазами на телохранителей. – И скажи, не приходил ли Курад? Я должен с ним здесь встретиться с минуты на минуты.

– Этого имени я не слышал, но полагаю, что знаю, о ком вы говорите, – кивнул хозяин. – Человек, которого вы ищете, просил передать, что будет ждать вас в седьмой комнате, что на втором этаже. И он велел сказать, чтобы вы приходили один.

– Хорошо, – сказал Дьяк, выкладывая на стол серебряную луну. – Выполняй заказ.

Хозяин поклонился, подобрал монетку и поспешно ушел на кухню. Вскоре служка принес выпивку и доверительно сообщил, что скоро начнется «представление», так что господам имеет смысл задержаться. Не дождавшись ответа, он ушел, смущенно прижимая поднос к животу.

Через некоторое время Дьяк с легким стуком поставил на стол опустевший кубок и, приказав телохранителям оставаться в зале, направился к лестнице. Преодолев десяток скрипучих ступеней, прогибавшихся под его тяжестью, он двинулся вдоль темного коридора, вглядываясь в полустершиеся цифры, мелом выведенные на дверях.

Остановившись перед седьмым номером, Дьяк огляделся и постучал. Какое-то время ничего не происходило, а затем послышался легкий шорох и звук приближающихся шагов. Дверь приоткрылась, и Дьяк разглядел едва освещенное лицо Курада, напряженно уставившегося в полумрак. В комнате, судя по всему, горело несколько свечей, на стенах дрожали резкие тени. Курад узнал Дьяка и посторонился, приглашая его войти.

В дальнем углу номера, расположившись в глубоком кресле, сидел человек. На его лицо падала тень, и все равно оно казалось неестественно бледным. Длинные черные волосы были убраны назад, а подбородок подпирал высокий жесткий воротник. Черную куртку и такого же цвета штаны украшала причудливая серебряная шнуровка, а темно-сиреневая рубашка казалась в темноте пятном сумрака.

– Доброй ночи, – сказал он, обращаясь к Дьяку. – Рад, что вы пришли. Наш общий друг, – незнакомец указал на Курада, – сказал, что вы хотите получить одну… вещь. Но сначала позвольте представиться. – С этими словами он встал и поклонился, при этом оказавшись на свету: – Мстислав арра Валерио.

– Хорг Ариган Дьяк…

– Герцог Ноксбургский, полководец Малдонии, – с улыбкой перебил вампир Дьяка. – В отличие от моих соплеменников, изгнавших род Валерио из Бальгона, и жителей этой страны, я видел вас раньше, в другом месте и при иных обстоятельствах.

Дьяк нахмурился – он понял, что носферату имеет в виду войну в Межморье, где клан, к которому он принадлежал, сражался на стороне Алкузула против воинства людей, эльфов и гномов. Среди них был и Дьяк, старший сын короля Нумидана.

Он мельком взглянул на Курада, с интересом прислушивавшегося к разговору. Мстислав заметил это и, усмехнувшись, приложил палец к губам.

– Только между нами, друг мой, – сказал он. – Ну, а теперь перейдем к делу. Что конкретно вы хотите от меня?

– Книгу Молоха, – ответил Дьяк.

– Зачем она вам?

– Полагаю, там указано месторасположение Бальгона. Это поможет нам сокрушить Город Мертвых.

Мстислав сделал несколько шагов по комнате.

– Однако вы неожиданно откровенны. А почему вы решили, что я помогу вам? – спросил он через несколько секунд. – Предательство считается у нас самым страшным преступлением. Вампиры никогда не шли друг против друга.

– Но ваш клан изгнали! – возразил Дьяк. – Теперь вы ничем не обязаны своим соплеменникам.

– Мы остались слугами Великого Молоха, нашего создателя, – отозвался Мстислав. – То, что наши собратья заблуждаются, не значит, что мы освобождены от службы ему. Предать Бальгон – значит лишить Молоха верных слуг.

– Давно ли Молох говорил с вами? – спросил Дьяк.

– Ты ставишь под сомнение существование нашего Создателя? – Мстислав остановился перед Дьяком, холодно глядя ему в лицо.

– Нет, но я не уверен, что он следит за вами. Кроме того, разве великий бог не достоин лучших слуг? Уничтожьте тех, кто заблуждается, идет против своих братьев, и займите их места. Это будет только справедливо.

Мстислав усмехнулся:

– Ты прекрасно знаешь, что против нас все остальные кланы. Кроме того, открытая война между вампирами невозможна. Она привела бы к тому, что все больше людей вставали бы на сторону сражающихся, попадая в ряды носферату. В конце концов мы бы лишили себя пищи.

– Поэтому я и предлагаю тебе помочь нам, – сказал Дьяк. – Мы застанем Бальгон врасплох и захватим его.

– А что будем иметь с этого мы?

– Мы? Разве ты говоришь не от своего имени?

– Это неважно. Впрочем, ты должен знать, что интересы рода для вампиров превыше собственных. Наш Прародитель нарушил это правило и обрек тем самым на изгнание многих, шедших за ним лишь по велению долга. Так что принесет победа людей нам, клану Валерио?

– Мы отдадим вам Бальгон, – ответил Дьяк, помолчав. – Если вы поклянетесь не охотиться в Малдонии. – Мстислав замер.

– Это правда? – спросил он через некоторое время, испытующе глядя на Дьяка. – Вы не разрушите Город Мертвых, а отдадите его нам?

– При условии, о котором я упомянул.

– Откуда нам знать, что это не обман?

– Я ведь доверяю твоей клятве, – заметил Дьяк. – Но я должен быть уверен, что ты можешь говорить от имени остальных.

– Разве я был бы здесь иначе? Я первый из обращенных Валерио, мой возраст схож с возрастом нынешнего правителя Бальгона Невином арра Грингфельдом.

– Значит, тебе и достанется трон?

– Вероятно. – Вампир на некоторое время задумался, а потом добавил: – Мне нужно поговорить с другими Хозяевами. Ответ будет через три дня. Встретимся здесь же.

– Хорошо, – согласился Дьяк, поворачиваясь, чтобы уйти. – Да, кстати, мне нужен подлинник.

– Простите?

– Я имею в виду Книгу Молоха. Не список, а фолиант, написанный рукой Молоха.

На лице Мстислава отразилось колебание.

– Это… как бы выразиться… сложнее, – потянул он.

– Но возможно?

– Не могу ответить сразу. Вероятно, – вампир пару секунд помолчал. – Быть может, вы согласитесь на другой вариант? Ведь вам нужен только путь в Бальгон?

– В общем, да.

– Но мы ведь и так можем показать дорогу к Бальгону.

– Вообще-то, я люблю древности, – отозвался Дьяк. – Особенно редкие. Так что я все равно хочу получить эту книгу.

– Как только Город Мертвых станет нашим, вы сможете сами забрать ее из Хранилища.

– Что ж, это меня устроит.

– Тогда до встречи, – вампир уселся обратно в кресло.

– До встречи, – Дьяк слегка кивнул, а затем открыл дверь и, поманив за собой Курада, вышел в коридор.

Когда тот выскользнул за ним, Дьяк сказал:

– Ты пойдешь со мной.

– Зачем?

– Об этом разговоре не стоит знать никому, кроме нас.

– Я буду молчать, – начал было Курад, но Дьяк перебил его:

– Не спорь, – сказал он. – Иди вперед.

Курад побрел по коридору. Внизу Дьяк велел своим телохранителям присматривать за ним, и они отправились домой. За то время, что Дьяк провел в гостинице, погода улучшилась: снег падал медленно и ровно, ветра не было, а на небе показались редкие звезды.

На улице Дьяк тихо свистнул, и к нему слетел сокол. Герцог подставил ему руку и, когда птица села, крепко ухватившись когтями за латную перчатку, снял с нее браслет.

– Ты славно потрудился, – сказал он птице и передал ее Северину: – Позаботьтесь о нем.

– Да, господин, – капитан бережно принял сокола и накрыл ему голову сафьяновым колпаком.

Улицы Ялгаада были пустынны. Только в королевской обсерватории горел свет. Там астрологи высчитывали, какие несчастья может принести комета, до появления которой оставалось чуть больше двух недель. Массивное здание с железным куполом располагалось на первом ярусе столицы и служило жилищем всего для семи ученых, которым помогали тридцать учеников. Последние доставляли в обсерваторию пищу, а также все необходимое, расклеивали на стенах предсказания, которые астрологи считали достойными опубликовывать. Обычно они касались урожая и к тому времени, когда наступала пора его собирать, прочно и надежно забывались, так что никто не мог с уверенностью сказать, сбываются обещания ученых мужей или нет.

Обсерваторию учредил и построил дед ныне царствующего короля Мирона. Он был крайне суеверным, и его царствование отмечено возросшим количеством астрологов, предсказателей, гадалок, пророков и юродивых, а также мошенников, неплохо нагревших руки на модном увлечении знати, стремившейся подражать своему правителю.

Купол обсерватории был виден практически отовсюду, и Дьяк задержал на нем взгляд, когда подходил к своему дому. Ему тоже было интересно поглядеть на приближавшуюся комету. За минувшие тысячелетия он видел уже не одну, но эти хвостатые небесные огни всегда завораживали его – они казались одним из тех чудес Мира, тайны которых он не спешит раскрывать.

– Заприте его, – велел Дьяк воинам, указывая на Курада, когда они вошли в дом, – и позаботьтесь, чтобы его кормили.

– За что?! – воскликнул Курад. – Я же помогал вам, герцог!

– Не бойся, это только на время, – отозвался Дьяк, думая о том, стоит ли оставлять мошенника в живых. Он слышал, как генерал Малдонии договаривался с вампиром и обещал не трогать клан Валерио. Если ему придет в голову шантажировать его… Лучше сразу припугнуть этого человека, а там будет видно.

Дьяк вошел в свою комнату и внезапно остановился, молниеносным движением наполовину обнажив меч. В дальнем углу у окна виднелась тень, примостившаяся в кресле.

– Спокойно, герцог! – Голос доносился оттуда, но его обладателя нигде не было видно. – Это всего лишь я. Прелестная ночь, не так ли?

– Как ты сюда проник?

– Ваш вопрос меня обижает, герцог.

– Оставим это! – Дьяк запер дверь и сел напротив своего невидимого собеседника. – Как продвигается наше дело?

– Это зависит от того, способны ли вы выполнить условия соглашения.

– Да, разумеется.

– Я до сих пор не могу поверить, что это возможно.

– И тем не менее ты получишь то, что я обещал. Как только Книга будет у меня.

– Не пойдет. Простите, герцог, но я вам не доверяю. Вы должны понять причину моего…

– Хорошо, – прервал его Дьяк. – Что ты хочешь?

– Сначала вы совершите перемещение, а потом я отдам вам Книгу.

– Когда ты ее достанешь?

– Она уже у меня.

Дьяк подался вперед:

– Неужели? Можно взглянуть? Я должен знать, что это именно то, что мне нужно.

– Я не так глуп, – в голосе послышались насмешливые нотки, – и не прихватил ее с собой. Но она станет вашей, как только вы совершите перемещение.

– Я должен вначале ее увидеть. – Дьяк откинулся на спинку кресла и сложил руки перед собой. – Без этого сделки не будет.

– Я покажу ее вам, не сомневайтесь. Но после этого…

– Договорились, – снова перебил Дьяк, – но не забывай, что после превращения ты будешь в моей власти, и если попытаешься обмануть…

– Зачем мне это? – на этот раз тень сама его прервала. – Я получу свое, ты – свое.

Дьяк заметил, что собеседник больше не обращается к нему на «вы», и усмехнулся.

– Хорошо. Когда ты покажешь Книгу?

– Завтра.

– И опять проникнешь ко мне, как сегодня?

– Если ты не против.

– Думаю, смогу это пережить.

– Тогда договорились. Доброй ночи.

– Вернее, того, что от нее осталось. Понимаю, тебе нужно торопиться. Ведь скоро рассвет.

– Жаль, что ты не можешь исправить и этого.

– К сожалению, – Дьяк развел руками.

– Прощай.

– До завтра.

Тень отделилась от кресла и пересекла комнату. Невидимая рука отперла дверь, и ночной посетитель исчез в коридоре.

Спустя пару минут Дьяк позвонил в колокольчик и, когда вошел Диодор, приказал подать легкий ужин и бутылку вина. Ему нужно было многое обдумать, на сон и отдых времени не оставалось. Мстислав не смог достать для него Книгу, но фолиант все равно скоро будет у него, и тогда его планы осуществятся. Теперь оставалось просчитать все варианты развития событий, чтобы быть готовым к любому повороту.

Дом располагался на третьем ярусе. Три этажа, двускатная крыша, выложенная синей черепицей, – довольно богато для рабочего района. Перед распахнутой дверью, из которой валил пар с запахом приготовляемой пищи, сидел на крыльце коренастый человек в заячьем полушубке и задумчиво курил трубку, щурясь на одинокий фонарь, вокруг которого лепились крупные снежинки, похожие на порхающих капустниц.

Перед домом остановился легко одетый молодой человек.

– Господин Эйгер-Шар! – Мужчина тяжело поднялся и сошел с крыльца ему навстречу. – Хозяин давно ждет вас.

– Надеюсь, – бросил Эйгер, проходя мимо. – Кого ты здесь караулишь?

– Просто вышел покурить. Вы же знаете, Хозяин не разрешает дымить в доме.

– И правильно делает. Странная привычка. Совершенно бесполезная. – Эйгер сунул руку в карман, а затем протянул что-то, зажатое в кулаке, собеседнику.

Тот испуганно отшатнулся и спрятал трубку за спину.

– Нет, господин Эйгер, прошу вас! Я и так еле сумел ее раздобыть. Ночью купить новую трубку не так-то просто.

– Еще бы! Люди не часто пускают в дом кого попало. А с такой рожей, как у тебя… – Молодой человек расхохотался и раскрыл ладонь, в которой оказалось несколько крупных термитов, сразу же побежавших по пальцам, стремясь заползти в рукав, спасаясь от холода.

– Видите, даже ваши… э-э…

– Насекомые, – подсказал Эйгер.

– Ну да, словом, эти козявки, и те не желают жрать мою трубочку.

– Они просто замерзли, глупец.

– То-то они сразу уползли, – закивал мужчина покладисто. – Под одеждой-то, чай, теплее.

– Их греет не мое тело, а Дар. Как меня утомляют эти новообращенные! – Эйгер быстро поднялся по ступенькам. – Собираешься оставаться здесь?

– Я скоро приду, только докурю, – вампир виновато показал трубку.

– Надеюсь, Мстислав хоть чему-нибудь тебя научит, – бросил Эйгер и вошел в дом.

Поднявшись на второй этаж, он привычно скользнул взглядом по дорогим шпалерам, изображавшим сценки из военных кампаний Малдонии, сделал несколько шагов по пушистому ковру, скрадывавшему все звуки, и постучал в дубовую, инкрустированную медными пластинками, дверь.

– Заходи, Эйгер-Шар, – донесся негромкий голос, – не заперто.

Молодой человек провел рукой по одежде, словно стараясь ее разгладить, и вошел в комнату.

Мстислав сидел у камина, перебирая тонкими пальцами длинную шерсть развалившегося у его ног иссиня-черного пса. Окна закрывали плотные шторы, а снаружи имелись толстые железные решетки. На низком диване, полуприкрыв глаза, лежала белокурая женщина в длинном обтягивающем платье и лениво разглядывала переливающиеся в свете масляных ламп драгоценности, беспорядочной кучей лежавшие перед ней.

– Вижу, ты не теряла времени, – заметил Эйгер, приветствуя ее легким поклоном.

– Это не в моих правилах, – отозвалась она, едва шевельнув ресницами.

– Калхадия придерживается того мнения, что вечность не стоит проводить в праздности, – заметил Мстислав, улыбнувшись. – Сейчас ты видишь, как старательно она претворяет этот принцип в жизнь.

– Глупости! – Женщина поморщилась и примерила кольцо с крупным бриллиантом. – Сегодня я уже достаточно потрудилась и заслужила несколько минут отдыха.

– Чтобы насладиться плодами трудов, как я вижу, – подхватил Эйгер.

– Именно! – Калхадия стянула украшение и взяла другое. – Эти гусыни все равно не сумели бы оценить свои побрякушки.

– Но ты сделаешь это за них?

– Разумеется. Должен же кто-то разбираться в прекрасном.

– Эйгер, – Мстислав жестом пригласил молодого человека сесть напротив него, – расскажи, как прошел твой визит… в обитель порока, – он улыбнулся.

– Прелестно. Девчушка довольно мила, и я понимаю нашего герцога.

– Фи, как пошло! – подала голос Калхадия, заставляя изумрудную брошь играть при свете ламп. – Поистине, все мужчины одинаковы, вне зависимости от того, принадлежат ли они к роду людей или вампиров.

– Вы несправедливы, дорогая Калхадия, – возразил Эйгер, демонстрируя в улыбке ровный ряд белоснежных зубов, нарушенный лишь слегка удлиненными клыками, – я говорю исключительно с точки зрения пользы дела.

Женщина фыркнула.

– Не отвлекайся, – напомнил Мстислав Эйгеру, – ты сделал все, что было нужно?

– Да, никаких сложностей не возникло. Теперь мы узнаем обо всем, что Железный Герцог расскажет своей маленькой любовнице.

– Если он расскажет, – заметил Мстислав. – Порой мужчины не столь глупы и сентиментальны, как кажется нашей дорогой Калхадии.

Женщина никак не отреагировала на эту реплику, продолжая разглядывать и примеривать драгоценности. Казалось, она больше не прислушивалась к разговору.

– Главное, мы воспользовались единственным шансом узнать хоть что-то об этом таинственном царедворце, – сказал Эйгер. – Посмотрим, будут ли результаты.

– Да, ты прав. В любом случае это нужно было сделать. Герцог слишком подозрителен. Но у него есть реальная власть, и она может послужить клану Валерио.

– Было бы глупо не попытаться вернуть былую славу, – сказал Эйгер, и его лицо внезапно приобрело жестокие черты, мгновенно утратив очарование молодости.

– И мы не упустим свой шанс, – кивнул Мстислав.

– А важно ли тогда, кто этот герцог? Главное, чтобы он оказался на нашей стороне.

Мстислав поднял палец!

– Не следует впадать в крайности. Мы должны знать, с кем имеем дело.

– Ты прав, – Эйгер кивнул, – нельзя расслабляться.

– Мы не знаем наверняка, что нужно этому человеку. Возможно, он ненавидит всех вампиров и хочет нашей гибели не меньше, чем падения Бальгона.

– Скорее всего, так и есть. Но мы же сможем воспользоваться им прежде, чем он станет опасен?

– Он уже опасен, – ответил Мстислав. – Не следует его недооценивать. Просто настанет момент, когда он перестанет быть полезным, и тогда мы должны избавиться от него.

Эйгер-Шар усмехнулся:

– Сделать это не так-то просто.

– А эта девушка?

– Я не управляю ею. Только получаю информацию. И она даже не знает об этом.

– Ну, ничего. Мы найдем способ.

– К нему уже подсылали убийц, – заметил Эйгер. – Ни один не уцелел. С некоторыми расправился он сам, с другими его телохранители.

– Вот как? – Мстислав удивленно поднял брови. – Не знал, что его люди так хорошо подготовлены.

– Говорят, их тренируют какие-то воины, скрывающие лица под масками. Скорее всего, члены какого-то ордена убийц. Герцог привез их с собой.

Женщина встала и подошла к стоявшему на низком ореховом столике аквариуму. Опустив обнаженную руку в воду, попыталась поймать одну из рыбок, но та ловко проскользнула между пальцами, шевеля золотистыми плавниками.

– Что ты делаешь? – спросил Эйгер.

Женщина лениво перевела на него взгляд:

– Ничего, просто забавляюсь.

– Оставь, – сказал Мстислав, – они мне нравятся. И стоят слишком дорого, чтобы доставлять удовольствие кому-то, кроме меня.

– Как скажешь, – Калхадия пожала плечами и вернулась на диван.

Все трое молчали. В доме было тихо, только на первом этаже расхаживал, тяжело ступая, новообращенный слуга Мстислава, выколачивая и вновь набивая трубку, выглядывая в окна, переговариваясь с приходящей кухаркой, готовившей ужин для рабов, прислуживавших вампирам.

В таверне было шумно. Собралось много народу – все хотели послушать молодого певца, сидевшего на помосте с лютней в руках. Юноша был очень хорош собой: высокий, стройный, со смуглой кожей, темными глазами и белокурыми волосами. Он оглядывал лица присутствующих и немного смущенно улыбался, хотя знал, что его музыка и голос очаруют слушателей и добудут ему кусок хлеба и ночлег.

Нами-Зар всего неделю как приехал из Ольтодуна в Малдонию, но уже успел приобрести известность. Послушать его приходили не только обитатели четвертого, но и третьего яруса. А не далее как вчера какой-то человек пригласил его поиграть за хорошее вознаграждение в доме одного знатного вельможи. Наверняка из второго яруса. В глубине души Нами-Зар надеялся, что когда-нибудь его пригласят и в первый, но скромность не позволяла ему всерьез мечтать об этом.

Юноша тронул струны, и зрители притихли. Он откашлялся и улыбнулся. Какие разные лица. И десятки глаз. Нами-Зар провел пальцами по струнам и запел:

 
В далеком краю нет жестокости,
Нет смерти, предательства и войны,
Там много отважных рыцарей,
Но они бесконечно добры.
 
 
В далеком краю нет холода,
Нет снега, дождя и ветра,
Там солнце светит ярче,
И земля его теплом согрета.
 
 
В далеком краю нет старости,
Нет разочарования и лжи,
И цветы растут круглый год,
И волны не смывают следы.
 
 
В далеком краю нет ханжества,
Казней, пыток и лести,
Нет воровства, грабежей,
Злобы, ненависти и мести.
 
 
Боги, я все наврал в этой песне!
Везде есть то, о чем говорил я,
Просто там, где мне было так сладко,
Живешь ты, Кахамилья!
 

Он умолк, сыграв последний аккорд, и прикрыл струны ладонью. Не поднимая глаз, ждал реакции своих слушателей. И они разразились аплодисментами, свистом и криками. Нами-Зар не смог сдержать счастливой улыбки. А потом он увидел человека, приглашавшего его в дом вельможи. Тот стоял, прислонившись к стене, и, заметив, что Нами-Зар смотрит на него, помахал юноше рукой. Затем остановил официанта и что-то заказал. Тот почтительно поклонился и бросился к пивному бочонку.

Зрители продолжали хлопать, и хозяин кивнул Нами-Зару, чтобы он пел дальше. Юноша исполнил еще четыре песни, а затем попросил позволения передохнуть. Сойдя с помоста, он протолкался к прихлебывавшему эль воину. Тот пригласил его за свой столик. Нами-Зар вспомнил его имя: накануне он представился Ольгердом.

– Уверен, мой господин по достоинству оценит твое мастерство, – сказал воин, заказывая юноше пива.

Нами-Зар промолчал о том, что хозяин и так обещал поить его бесплатно. Ему не хотелось перебивать своего собеседника, чьи слова так радовали его сердце.

– Сегодня после выступления, если ты не против, мы пойдем к нему. Ты переночуешь у него в доме, а перед обедом покажешь, как умеешь петь. Что скажешь?

Нами-Зар не мог поверить в такую удачу: приглашение не только осталось в силе, но ему даже удастся сэкономить на ночлеге.

– Это было бы прекрасно! – ответил он, а затем, набравшись храбрости, добавил: – А позвольте спросить, где находится дом вашего господина?

– На Главной Площади, разумеется. Где еще может жить такой знатный человек, как мой хозяин?

– Неужели?! – Нами-Зар едва сдержался, чтобы не вскочить со своего стула. – И… какой же у него титул?

– Герцог, малыш. Кто, по-твоему, может жить чуть ли не напротив королевского дворца? Уж, конечно, не какой-нибудь занюханный барон! – Ольгерд явно любовался произведенным на юношу эффектом. – Так ты согласен?

– На что? – растерялся Нами-Зар.

– Пойти к нему сегодня же.

– О да, разумеется! – юноша кивнул.

– Вот и славно! – воин хлопнул юношу по плечу. – И не забудь свой инструмент, – добавил он шутливо. – А теперь выпьем за твой успех! – он придвинул Нами-Зару принесенную официантом кружку с пивом.

Через пару часов они вышли из таверны. Нами-Зара провожали аплодисменты и прочие выражения восторга уже изрядно охмелевших посетителей. Да и сам он слегка покачивался: они с Ольгердом успели приговорить по три кружки эля, причем куда крепче того, что подавался обычно, – должно быть, хозяин расстарался для богатого гостя.

– Вижу, ты покорил нижние ярусы Ялгаада, – заметил воин, пока они шли. – Теперь пришла пора верхних.

Юноша улыбнулся.

– Не скромничай, – Ольгерд хлопнул его по плечу. – Каждый должен получать то, что заслуживает.

Они шли долго, пока не остановились перед домом Железного Герцога. Нами-Зар сразу узнал его – даже недолго пробыв в Ялгааде, он нашел время осмотреть этот маленький замок уже ставшего легендой человека.

– Нам сюда, – сказал воин, ударяя в дверной молоток, выполненный в форме медвежьей головы.

Через полминуты в воротах открылось маленькое окошечко, и в нем показался охранник в круглом шлеме. Он скользнул взглядом по провожатому Нами-Зара и внимательно оглядел юношу.

– Проходите! – бросил он затем, захлопнув окошко.

Раздался звук отодвигаемого засова и звон ключей. Когда все замки были отперты, Нами-Зар и его спутник вошли во двор, хорошо освещенный кострами, вокруг которых сидело человек семь-восемь стражников. Никто из них не поднял головы, когда пришедшие направились к крыльцу, возле которого их встречал старик с большим масляным фонарем.

– Прошу, господа, – сказал он, пропуская их вперед, – милорд ждет вас.

– Как? – прошептал Нами-Зар, наклонившись к своему спутнику. – Разве ваш господин уже знает, что я здесь? Я думал, мы встретимся только завтра.

– Вероятно, кто-то видел в окно, как мы пришли, и доложил ему, – ответил тот, скидывая плащ и отдавая его подбежавшему стражнику, – Идем.

Они поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору и очутились в большой, прекрасно обставленной комнате с пылающим камином. На столе стояли кувшины с ароматными напитками и вазы, наполненные изысканными яствами.

Хозяин дома сидел в глубоком кресле с высокой спинкой. Он молча оглядел вошедших.

– Позвольте представить вам, милорд, Нами-Зара из Ольтодуна, молодого, но уже прославленного певца и музыканта, – проговорил Ольгерд с поклоном.

– Он действительно очень красив, как ты и говорил, – заметил Дьяк, не двигаясь. – Пожалуй, подойдет.

Юноша улыбнулся, не совсем понимая, что имел в виду этот великолепный вельможа. На какой-то миг ему в голову даже закралось подозрение: не попал ли он в лапы извращенца? Но он отбросил эту мысль как нелепую: за две недели он вдоволь наслушался россказней о Железном Герцоге, и тот никак не походил на любителей мальчиков.

– Пригласи нашего гостя к столу, Ольгерд, – сказал герцог, переводя взгляд на воина.

– Садись, Нами, не стесняйся, – тот показал юноше на одно из пустых кресел. – Угощайся. И не говори, что сыт, я заметил, что мошенник-хозяин той таверны, где ты пел, только подливал тебе своего дешевого пойла, но совсем не кормил.

– Благодарю, милорд, но я не смею принимать пищу в вашем обществе. Мое место на кухне, – проговорил Нами-Зар, краснея.

– Не говори глупости, – сказал герцог, подавшись вперед, чтобы налить в серебряные кубки вино из кувшина, – твое дело повиноваться, а не возражать.

На это Нами-Зар не нашел, что ответить, и послушно сел за стол.

– Ольгерд говорил, ты хорошо поешь, – бросил Дьяк, поднимая кубок. – Выпьем за то, чтобы твой дар не пропал. Я не предложил бы этот тост, если бы не видел много раз, как люди губят свои таланты.

Нами-Зар дрожащей от волнения рукой поднял свой кубок и, подождав из вежливости, пока герцог сделает глоток, тоже отпил. Вино оказалось на удивление крепким, но чрезвычайно приятным – не то что та кислятина, которой торговали в тавернах. Вот что значит оказаться в гостях у герцога. Боги, как же ему повезло!

В голове у Нами-Зара поплыло, он глуповато улыбнулся, стараясь удержать равновесие, но перед глазами появились темные круги, и юноша, неловко взмахнув руками, повалился на бок, но был вовремя подхвачен Ольгердом.

– В лабораторию! – коротко бросил Дьяк, вставая.

Ольгерд позвал слуг, и они взяли бесчувственного Нами-Зара и понесли вслед за герцогом и начальником его телохранителей по плохо освещенным коридорам, пока не остановились перед окованной железом дверью.

– Вы свободны, – сказал им Дьяк, отпирая замок.

Вдвоем с Ольгердом они внесли юношу в лабораторию и положили на заранее подготовленный стол.

– Проспит до завтра, – сказал Дьяк, выходя. – Ты молодец, – он протянул начальнику телохранителей приятно звякнувший кошель.

– Благодарю, милорд, всегда рад служить, – ответил Ольгерд, с поклоном принимая деньги.

– На сегодня ты свободен, – сказал Дьяк, запирая дверь и убирая ключи. – Можешь идти спать.

– Да, господин.

Когда воин ушел, Дьяк вернулся в комнату, где принимал Нами-Зара, и опустился в кресло. Теперь он сможет выполнить условия сделки и получит наконец Книгу Молоха. А на нее у него имеются планы, идущие гораздо дальше, чем выяснение расположения Бальгона, этого Города Мертвых. О, намного, намного дальше!