Текст книги "Работа для героев"

Чувствуя себя крайне неловко, будто он специально подглядывал за тем, что для него совсем не предназначалось, Джошуа побрел куда глаза глядят.

Ноги слушались плохо. Сказывались выпитое и усталость. Хотелось немного пройтись, прежде чем без сил рухнуть в предложенную Ральфом постель.

Джошуа шел в противоположную от дома сторону. Огонь костра все удалялся, и сумерки обступали его. Пространство под свое хозяйство Ральф отвел немалое. Хватало места и для коров, чей хлев чернел ярдах в ста слева, и для широких загонов, уже пустующих, и для небольшого пруда, окруженного ивами. Хватало места даже для прогулок ищущих уединения волшебников.

И – как оказалось – волшебниц.

Глэдис сидела у края небольшого пруда и задумчиво изучала ранние звезды, отражающиеся в спокойной водной глади.

Джошуа, памятуя о нраве ученицы, остановился шагах в десяти, не зная, что делать дальше, то ли с независимым видом сесть неподалеку, то ли просто уйти.

– Садись уж, нечего притворяться деревом, – сказала Глэдис.

Джошуа сел рядом.

Девчонка не торопилась начинать разговор. Разве что бросила на младшего мэтра подозрительный взгляд, словно ожидая, что он скажет какую-нибудь глупость. Он хотел спросить ее, почему она не присматривает за Шарлоттой, как велела Марианна, но не спросил. Просто поплотнее укутался в свою дырявую мантию и тоже уставился в пруд.

Сумерки плавно переходили в ночь, и небо, усыпанное звездами, все больше нависало над ними, сверкая и маня.

– Ты тоже слишком маленький для взрослых разговоров и праздников? – вдруг спросила Глэдис.

– Я… – начал Джошуа. Он хотел объяснить соплячке, что вовсе не мал, что он достаточно взрослый и для того, и для другого. Что он младший мэтр, первый из лучших и, если события пойдут как должно, он обязательно станет придворным чародеем. Потом он вспомнил, что сам выбрал другой путь, и чуть не подавился своей возмущенной тирадой. – Да, может, и так.

– Я и не просилась, кстати, мне ваши игры в таинственность и обнимашки под луной – до эльфийского колокольчика! – неожиданно вспылила Глэдис.

– Как скажешь, – не стал спорить он.

На миг пришло желание ехидно напомнить девчонке, что именно она не хотела вести задушевные беседы – но по размышлении он счел это недостойным.

– Я ведь сегодня очень хорошо себя показала, – продолжила Глэдис. – Не хуже тебя.

– Не хуже.

– Ты мог такое сделать в тринадцать?

– Вряд ли, – честно признался он. – Хотел бы – да, но справиться – не справился бы.

– Я всегда знала, что я способнее других!

– Хорошо знать себя – половина победы.

– А хорошо зазнаваться на этот счет – половина поражения. Я знаю! Не в том суть.

– А в чем же?

– Ты влез со своими поговорками и сбил весь настрой.

– Ну извини.

– Не извиню! Отстань. Не хочу с тобой говорить.

– Не хочешь – не будем. Помолчать о своем иногда тоже полезно, – пожал плечами младший мэтр.

Глэдис насупилась, но не ответила. Нашарила в траве камешек. Тот был достаточно плоским, чтобы успешно сделать три «блинчика», прежде чем сгинуть в глубине.

Джошуа лег на спину. Заложил руки за голову и стал смотреть на небо. Отражение не могло соперничать с оригиналом.

Глэдис демонстративно нашарила в траве второй камешек, но тот был не такой удачный и сразу утонул.

Джошуа сорвал травинку, оборвал лишнее и принялся задумчиво пожевывать оставшееся.

Глэдис сдалась первой. Ей было все же интереснее говорить, чем молчать, да и кто в ее возрасте предпочитал иное?

– И часто тебе приходилось молчать о своем? – спросила она.

– Довольно часто. Как стал учеником моего мэтра – так практически все время.

– Ты думаешь, я из-за моей мэтрессы переживаю?

– А разве нет?

– Не только.

– Что же тебя гложет на самом деле?

– Сны.

– И что же тебе снится? – лениво спросил он.

– Черная фигура.

– Расскажешь подробнее? – как можно более небрежно предложил он. Обрывки собственных снов всколыхнулись и закружились в бешеном танце. Ощущение, что это именно та фигура из сна, захлестнуло его.

– Вряд ли.

– Как хочешь, – сказал Джошуа, чувствуя, что нервничает. – Но порой, просто рассказав вслух то, что нас гложет, мы можем избавиться от своих страхов. Особенно если при этом нас слушает непредвзятый собеседник.

– И часто тебе это помогало?

– Пару раз. Привести примеры?

– Не надо. Все равно я ничего рассказывать не буду.

– Не будешь – так не будешь, – чуть не взвыл от нетерпения Джошуа. Потом его осенило. – Видимо, скептицизм мэтрессы Ланорвиль отбил у тебя интерес к подобным рассказам. Что ж, давись своими страхами в одиночку.

– Да пошел ты!

– Это не твой пруд, и мне тоже нравится тут лежать. Так что терпи.

Девчонка пристально взглянула ему в глаза, а потом тихо сказала:

– Я не говорила, что боюсь. Бояться можно монстра, убийственного проклятия или пауков. А то, что видела я, – это не страх, это ужас.

– Большие пауки, изрыгающие убийственные проклятия? – не удержался Джошуа. Выругав себя за несдержанность, он добавил: – Прости. Так что же это был за ужас?

– Черная фигура. Она сеяла ужас вокруг.

– Что-то говорила или делала?

– Нет, просто стояла.

– И вселяла ужас?

– Да.

– Очень информативно.

– А как мне это объяснить? Это надо почувствовать! Когда нельзя ни дышать, ни думать, а страх убивает последние силы!

– Хорошо-хорошо, успокойся. Я понял. Фигура. Ужас. Давно тебя мучает этот сон?

– Уже месяц.

Вещий сон больше чем за месяц до событий? Похоже, мэтресса Ланорвиль не зря тратила время на эту юную особу. Возможно, даже готовила преемницу. Хотя сейчас это совсем не было важно. Надо… Спокойно, возьми себя в руки, Джошуа, сначала нужно убедиться, что вы говорите об одном и том же.

– Ты видела только ее? – уточнил он. По лицу девочки он понял, что задал вопрос слишком поспешно. Но отступать было некуда.

– Не только, – медленно ответила она. – Там была женская фигура, бежавшая к башне, и мужчина, следовавший за ней.

– Описать их сможешь? – уже не скрывая интереса, начал спрашивать он.

– Я как-то плохо их рассмотрела, знаешь ли, ужасный ужас слишком сильно меня пугал, чтобы думать о чем-то другом. Но вот ты спросил, и я вспомнила, что женщина была шатенкой в платье цвета… – она вдруг замолкла.

– Какого? – не утерпел он.

– Цветов дома Накрамис. Так это, значит…

– Что мы видели один сон.

– Значит, ты тоже испытывал тот ужас?

– Не совсем. Я видел сон только раз и больше был сосредоточен на принцессе, чем на черной фигуре. Может, мы видели это все с разных сторон?

– Может, и так. Расскажи, что именно ты видел! Ведь если мы видели одно и то же, значит, я была права, а мэтресса ошибалась!

– В чем именно она ошибалась?

– В том! Грядет что-то неизведанное и разрушительное! Твой сон подтверждает мою правоту! – Радости девушки не было предела. И куда только делась хмурая и неприветливая юная чародейка!

– Что-то ты сильно радуешься возможности ужасных бед, – не одобрил Джошуа.

– Конечно нет, дурак! Просто это значит, что я права, ты что, не понимаешь?

– Как же мало тебе надо для счастья.

– Не издевайся. Лучше расскажи, что видел ты. А я в ответ расскажу, что видела я.

– А смысл? Я и так знаю, что ты видела. Черную фигуру, которая тебя пугала.

– Ах так? Тогда ты не узнаешь, что она сделала после того, как напугала меня.

– Хорошо, будь по-твоему, – сдался младший мэтр.

Он рассказал ей свой сон во всех подробностях, которые смог вспомнить. Разве что не упомянул о щите. Хотя сам не понял почему.

– Похоже на первую часть моего сна, – важно кивнула Глэдис.

– Теперь твоя очередь.

– Я передумала, – хитро зыркнула она.

– Что?!

– Ты мне уже все рассказал, а я вот не буду.

– Будешь!

– Не буду!

– Что за шутки?! – возмутился младший мэтр.

– Ты бы видел свою рожу! – довольно засмеялась она. – Ладно-ладно, я пошутила. Я не буду тебе ничего рассказывать. Я тебе все покажу.

Она легко поднялась и подошла к нему. Присела рядом.

– Закатай рукав.

– Ты уверена, что сможешь? – уточнил Джошуа. Сам он в тактильной образоматике был не силен и по горькому опыту знал, что неудачи в ней приводят к жуткой головной боли у обоих участников.

– Не дрейфь, коллега. Закатывай, пока я не передумала. Ну и рвань же ты носишь! Неужели нельзя было купить новую одежду или наколдовать приличную иллюзию?

– Чародеи в первую очередь заботятся об окружающих, а уж потом о самих себе, – гордо возразил младший мэтр.

– Как говорила мэтресса Ланорвиль, чародеи делают это в основном в рыцарских романах.

– С таким отношением ты далеко не уйдешь.

– Не учи меня жизни, зануда, это позволено только мэтрессе.

– Ты… – начал Джошуа, но вредная девчонка не дала ему закончить готовую сорваться с языка гневную и неплохо аргументированную отповедь.

Она схватила его за запястье. Хватка была неожиданно крепкой. Ее пальцы оказались ледяными, и с их прикосновением пришел холод. Он жадно и торопливо пополз по руке вверх, пока не достиг головы, где взорвался мириадами осколков льда, и каждый осколок, острый, как тысяча фионнитовых клинков, разрезал ткань реальности. Рваные клочья яви вместе с сознанием Джошуа утянуло в блеклое месиво снов, и он увидел…

Черную полуразрушенную башню. Ядовитый плющ, обвивающий стены. Крошащийся от времени, но упорно не теряющий цвета камень. Лес, обходящий строение стороной. Древние времена, отклики прежних дней жили в ее стенах, и все живое, разумное и неразумное, остерегалось ее, бежало от мест, куда падала ее тень. Казалось, даже солнце боится светить на эту башню.

Сила сна увлекла Джошуа за собой, потянула в хищный зев входа, утащила куда-то глубоко вниз. Швырнула под не помнящие солнца своды.

А потом пришел он.

Он поднялся из глубины. Из темных, забытых катакомб. Тяжелой поступью прошел по полуразрушенным камням. Разорвал вековые завесы забвения и вновь ступил на землю живых.

У него не было лица. Не было глаз, чтобы смотреть, видеть и восхищаться, губ, чтобы говорить, улыбаться и целовать. Лишь темное пятно, поглощающее любой свет и любую надежду.

И не было конца его ненависти.

Она катилась перед ним, как волна, сметая все на своем пути.

Ее отголосок – только отголосок – коснулся сознания младшего мэтра. Но и этого оказалось достаточно, чтобы бездна животного ужаса поглотила его с головой.

Столько тоски, столько обиды и горечи, столько переживаний о былом обрушилось на Джошуа, что он упал бы на землю, катаясь и воя, словно смертельно раненный зверь, будь у него в этот момент руки, ноги и тело как таковое.

Подобный тени фантом прошел мимо, и его ненависть ушла вместе с ним. Превозмогая страх, младший мэтр двинулся следом.

Он даже хотел обогнать его, ведь, в сущности, будучи просто бесплотным видением, не нуждался в соблюдении хоть какого-то уважения к плотности стен. Но черный камень не пустил его. Искрошенная временем кладка оказалась непреодолимой преградой.

Вынужденный следовать за тенью, он старался делать это как можно тише. Ему все время казалось, что она может услышать его бесшумные шаги.

Тень все шла и шла, пока солнце вновь не забрезжило в показавшемся проеме.

«Стойте, ваше высочество!» – донеслось до них.

«Нет! Это мой долг!»

«Это уже ничего не изменит!»

«Изменит!»

«Стойте!»

Тень остановилась у входа.

Джошуа приник к непроницаемой стене и подошел как можно ближе, почти выглядывая из-за плеча зловещего фантома.

Принцесса Джулия, босая и прекрасная, остановилась перед тенью.

«Ты все же пришла», – проскрежетал голос.

«Да, я готова», – ответила она. Ее лицо было бледным, но голос звучал твердо.

«Пути назад не будет».

«Это мой долг».

Мужчина со щитом что-то крикнул, но Джошуа снова не разобрал.

Тот прибавил шагу, но не приблизился ни на ярд. Пространство вокруг принцессы и тени словно расслоилось, и каждый слой отделял их от окружающего мира.

«Все имеет свою цену», – продолжала тень.

«Я знаю. Я готова платить».

«Узы договора твоего предка со мной крепки, дитя. Они дают мне власть над вами. Вы думали, что обманули меня, но лишь отсрочили свой конец. И вы будете платить за вашу спесь вечно. Твой род проклят, девочка. Пора тебе это понять и смириться».

«Ты, подлая тварь… – по щекам принцессы текли слезы. – Ты…»

«Страх. Вот теперь все встало на свои места. Так намного лучше. – Явно довольная собой, тень шагнула ближе. Когтистая рука схватила принцессу за плечо. – Трудно платить, когда знаешь, что потеряешь, не правда ли, гордое дитя?»

«Будь ты проклят!»

«Я уже проклят. Ты готова?»

«Да!» – всхлипнула принцесса.

«Тогда пошли. Твоя судьба ждет тебя».

Тень развернулась и вновь двинулась ко входу в башню, увлекая Джулию за собой. Плечи принцессы поникли, она сдалась.

«Нет!» – крикнул Джошуа и вдруг понял, что у него есть голос и возможность кричать. Он ринулся наперерез тени, силясь дотянуться до нее руками, вцепиться в шею зубами, повалить на холодный пол и топтать несуществующее лицо сапогами. Но не смог. У него по-прежнему не было ни рук, ни ног. Только голос.

Тень, словно почувствовав что-то, рванула воздух перед собой когтями.

Они прошли сквозь неосязаемую грудь Джошуа, отозвавшись болью в несуществующей плоти. А потом что-то лопнуло, и непреодолимая сила швырнула его обратно.

Он кричал и упирался как мог, но противиться естественному ходу вещей у него не имелось ни сил, ни опыта.

Принцесса и тень резко дернулись перед его взором, а потом начали стремительно удаляться. Он почувствовал, что падает.

Перед тем как все закончилось, он, кажется, услышал голос мужчины со щитом. Намного ближе, чем прежде.

Вернувшись, Джошуа осознал, что дышит глубоко и прерывисто, словно долго бежал. Над ним стояла раскрасневшаяся и испуганная Глэдис.

– Ты в порядке? – В голосе звучало неподдельное беспокойство.

– Практически, – выдавил он.

– Ты катался и вопил, а я все не могла разорвать контакт, чтобы это закончилось. Словно меня что-то держало.

– Я держал. Мне надо было увидеть все до конца.

– И как, увидел?

– Нет. Тень разорвала связь.

– Что ты сказал?

– Именно то, что ты услышала. Тень как-то увидела меня.

– В вещем сне? Но как? Ты там головой случайно не стукнулся?

– Не сильно. Мир грез более пластичен, чем мы можем себе представить.

– И что это должно значить?

– Что никто не знает их природу досконально, поэтому ожидать от них можно и того, чего нам не удастся понять.

– Все равно это ненормально. Если ты ничего не путаешь и это действительно так, то мы должны немедленно сказать мэтрессе.

– Думаю, сейчас ей точно не до нас.

– И она туда же, – осуждающе покачала головой Глэдис. – Что вы все, взрослые, с ума, что ли, посходили?

– О чем ты?

– А то ты не понял!

– Если честно, то не совсем.

– Да ладно. Я, конечно, молодая, но далеко не бестолковая.

Джошуа изобразил на лице недоумение и снова лег в траву.

– Не знаю, о чем ты, но мне надо подумать о том, что я увидел.

– Ну-ну, – передразнила его Глэдис и тоже легла в траву.

Некоторое время они лежали молча. Джошуа честно пытался думать, но мысли путались.

– Так, значит, ты отправился спасать принцессу? – нарушила тишину Глэдис.

– Да, отправился.

– Она хоть знает, что ты в нее втюрился?

– Снова здорово! Почему все постоянно подозревают меня в этом?

– У тебя все на лице написано. Даже мне видно.

– А ты не думала, что тебе видно лишь то, что ты хочешь увидеть, юная леди?

– Я не леди, я чародейка, – гордо насупилась она. – А насчет твоего вопроса – нет, не думаю. Ты владеешь лицом еще хуже, чем оправдываешься.

– Даже отвечать на это не хочу.

– И не надо. Все и так ясно. Ты даже за ее туфельку держался так трепетно, словно это хоть на миг могло приблизить тебя к принцессе. Может, и сюда ты пришел, чтобы тайком почмокать эту туфельку в каблучок!

– Какие глупости! Думай что хочешь. Только вот повторять шутки за собственной мэтрессой – это не очень-то самостоятельно. Ее мудрость уже достаточно поиздевалась надо мной за столом. А ты, уподобляясь ей, превращаешь ее суровое отношение к тебе в обоснованное.

– Ничего себе загнул! – восхитилась юная чародейка. – Чушь полная, но складно. А вообще извини, что дразнила тебя. Но то, что лицо тебя выдает, – это чистая правда, прими к сведению, особенно если будешь и дальше ошиваться при дворе.

– Извинения принимаются, и за совет спасибо. В ответ прими мой.

– Валяй.

– Будь поприветливее с людьми.

– Пф-ф, что за глупости! Я уж думала, ты что-нибудь полезное посоветуешь.

– А это полезно. Ведь ты не просто девочка с посохом, а лицо нашего чародейского братства, и по тебе будут судить о нас всех.

– Забавно слышать это от парня в разорванной мантии.

– Нечестно, но справедливо.

– Мэтресса Ланорвиль с твоим советом не согласилась бы. Ей всегда до лампочки, что о ней подумают.

– Она может себе это позволить. А вот ты – нет. Ну да ладно, через лет пять – семь, если встретимся, сможем узнать, хорошо ли насоветовали друг другу.

– Договорились. Только мой-то совет тебе пригодится, а вот твой – точно нет.

– Как знать.

Он поднялся, отряхивая с мантии траву и мелкие веточки.

– Уже окончательно стемнело, а вставать нам на рассвете. Пожалуй, пора отправляться спать.

– Иди, я еще посижу.

– В твоем возрасте лучше высыпаться.

– Ты мне не мэтр.

– Точно. Что ж, спасибо, что поделилась видением, и добрых снов.

– Пожалуйста. Добрых снов.

Когда Джошуа дошел до дома, их стол уже пустовал. Ни Кая с Оливией, ни Паки нигде не было видно. Посуду убрали, а Перси доедал остатки поросенка на крыльце.

Он вежливо показал младшему мэтру, где их постели. Марта устроила мужчинам ночлег на первом этаже дома, на втором, как пояснил Перси, отвели место дамам. В просторном помещении, где стояло несколько топчанов с одеялами и солидных размеров подушками, оказалось тепло и уютно.

В углу уже дремал Паки.

Джошуа снял мантию, сапоги и пояс, лег у окна и почти сразу же провалился в глубокий сон.

В эту ночь ему не снилось ничего, кроме туфелек, падающих с неба.

Глава 8
Сизый Рик

Когда Джошуа проснулся, было уже позднее утро. Видимо, рассветный выход отменили, ну хоть один плюс имелся – выспаться удалось на славу.

Младший мэтр сел на кровати, нашарил пояс и сапоги. Огляделся в поисках мантии. Она лежала не там, где он ее оставил. Да и на вчерашнюю не очень походила. Начиная с того, что с нее была счищена засохшая грязь, а подол и рукава искусно надставлены. Более темным материалом, но все же.

Подозрение пало на Марту, поскольку она еще вчера неодобрительно взирала на его непрезентабельное одеяние. А когда он заснул, то, преодолев обывательский страх перед чародеями, починила и почистила его мантию. Что за отважная женщина!

Воодушевленный улучшением своего внешнего вида, Джошуа направился к выходу. В комнате уже никого не было. Судя по доносившимся с улицы голосам, все, кроме него, давно проснулись.

Джошуа пошел на запах яичницы с луком и добрел до кухни. На кухне хлопотали Марта и обе дочки. Увидев младшего мэтра, хозяйка пожелала доброго утра и сообщила, что согласно предложению мэтрессы Ланорвиль, все снова завтракают на свежем воздухе.

Джошуа поблагодарил ее за доброту, проявленную к его обноскам, и даже порывался заплатить, но Марта была непреклонна и, так и не расставшись с серебром, он двинулся на улицу.

Перед самым выходом стоял бак с водой, и Джошуа с удовольствием умылся.

С улицы до него донесся запах табака. Кто-то курил на веранде. Потом послышались легкие шаги и насмешливый голос эльфийки:

– Ну как ночь любви в объятиях чародейки? – спросила она кого-то.

– Достойные мужи такое не обсуждают, – ответил Кай.

– Ты наемник, а я не муж, нам можно. Ну же, колись!

– Ничего не было. Я пожелал ей спокойной ночи и пошел спать.

– Хм.

– Не хмыкай, ты прекрасно знаешь, что я лег чуть за полночь.

– Меня тошнит от твоего благородства.

– А меня от твоего – нет. Побила бедных ребят ни за что.

– Ничего себе ни за что?! Они подглядывали!

– А мне кажется, ты их подначивала.

– Тебе неправильно кажется. Ты скучный, пойду лучше Джошуа разбужу.

– Иди-иди, провокатор остроухий.

Не дожидаясь ее, Джошуа шагнул на веранду.

Кай сидел в плетеном кресле, попыхивая трубкой. Майриэль стояла в двух шагах от двери. За столом на улице уже кипела утренняя жизнь. Паки хрустел куриными ножками и капустой. Перси кипятил на огне воду. Под глазом у него красовался заметный синяк. Ральф и Джерси выводили из загонов коров. Присмотревшись, Джошуа заметил, что к ним присоединилось несколько незнакомых людей. Видно, работники вернулись к своим обязанностям.

– Всем доброе утро.

– Доброе.

– О, ты уже продрал глазки, радость ты наша! – улыбнулась Майриэль. – Выпил меньше всех, а встал позже.

– Как я вижу, от нашего плана выехать с рассветом пришлось отказаться.

– Ну да. Вы все напились, и я никак не могла растолкать ваши ленивые тела. А уж ваши бешеные подружки вообще угрожали мне расправой, когда я к ним сунулась.

– Как Шарлотта? В порядке?

– Рамил ее сейчас осматривает, но общим результатом он доволен, – сказал Кай.

– Да уж, обидно было бы, если бы все оказалось зря, – добавила Майриэль.

– Ты повторяешь это все утро, – вздохнул Кай.

– Но разве я не права? И вообще, мы же продажные любители наживы, мой вождь. Неужели мы, Древо и Пепел, не можем возмущаться из-за непредвиденной задержки при исполнении и так непростой миссии? Да еще и бесплатной задержки?!

– Можем, – поддержал ее Кай. – И спасибо тебе, что ты начала возмущаться после того, как мы с этой задержкой разобрались.

– Я как твой верный солдат надеялась устроить тебе таким образом личную жизнь. А ты так подвел меня… Я уже говорила, что меня тошнит от твоего благородства?

– Неоднократно.

– Посторонись!

Их перепалку прервала появившаяся Марта, несущая сковороду с многожелтковой яичницей. Следом бежали ее дочки, которым доверено было нести хлеб, соль и тарелки.

Пока хозяйка расставляла снедь, из дома, сладко потягиваясь, вышла мэтресса Ланорвиль. Никаких последствий вчерашних возлияний по чародейке заметно не было. Следом шла Глэдис, успевшая натянуть на лицо свое обычное хмурое выражение.

– Всех с новым днем, – поприветствовала Марианна.

– С новым днем, – сказал Джошуа.

– И вам того же, – отозвался Кай.

Майриэль просто кивнула и добавила:

– Заметьте – с днем, а не с утром, как мы все вчера договаривались.

– Деточка, с утра ты такая же бука, как и вечером, – пожурила ее целительница. – Не хмурься все время, будут морщины.

– У эльфов не бывает морщин, – гордо вскинулась веснянка.

– Наколдовать?

– Ну вот, опять угрозы, – фыркнула лучница.

– О, я смотрю, наша гостеприимная хозяйка уже приготовила нам обильный и вредный для фигуры завтрак.

– Можете наколдовать себе что-нибудь диетическое, – посоветовала лучница.

– Посмотрим. Глэдис, марш набивать живот. Бери пример с Паки, молодой организм требует хорошего питания.

– Да, мэтресса.

– Джошуа, вы с нами?

– Безусловно.

– Господин Кай, Майриэль?

– Чуть позже, – отозвался предводитель наемников.

– Как угодно.

Они сели за стол, поздоровались с Паки и принялись вкушать простую, но сытную пищу, запивая все это парным молоком. Закончив разговор на веранде, к ним присоединились Кай и Майриэль.

Потом из дома показалась Оливия, выглядевшая столь же обольстительно и ярко, как и ее коллега. От вчерашней усталости не осталось и следа.

После взаимных приветствий мэтресса также приступила к завтраку. По чистой случайности чародейка широкого профиля вновь села рядом с Каем. Мужчина то и дело бросал на нее многозначительные взгляды, а она, в свою очередь, очаровательно краснела.

Через некоторое время к ним присоединился и мэтр Гаренцворт. Прошедшая ночь также сказалась на нем весьма благоприятно. Он помолодел лет на пятнадцать, в бороде заметно поубавилось седины, а глаза горели бодростью и весельем.

При его появлении в жестах целительницы появились некая плавность и легкое, возможно даже наигранное, смущение. Марианна держалась с мэтром еще более тепло, а случайных прикосновений было раза в два больше, чем вчера.

Слегка утомленный всей этой романтической идиллией, Джошуа решил добавить завтраку остроты.

– Ваша мудрость, – обратился он к Марианне. – Я хотел бы вернуться к той части нашего разговора, где упоминается о вашем участии в нашей миссии.

– Мне кажется, мы вчера все неплохо обсудили, – последовал ответ.

– Да, конечно. Но дело в том, что я узнал одну немаловажную деталь. Ваша ученица Глэдис видела вещий сон, который напрямую связан с принцессой. И этот сон несет страх и предупреждение.

– Все-таки ты нашла себе благодарную аудиторию, негодница, – погрозила ученице пальцем целительница. – Дайте угадаю: вас осенило, что это неспроста.

– Это вовсе не тема для шуток, ваша мудрость.

– Отнюдь, мой друг, она вполне подходит.

– Может быть, вы соблаговолите вначале выслушать меня?

– Хорошо, выскажитесь, раз это так вас угнетает.

Джошуа кратко пересказал содержание сна. Снова, поддавшись какому-то странному порыву, не упомянул о человеке со щитом.

– Дело в том, что я видел подобный сон совсем недавно. И его детали полностью совпадают со сном Глэдис.

– Почему же вы не сказали об этом раньше? – уточнил мэтр Гаренцворт.

– Видите ли, мэтр, вы должны согласиться, что один непонятный сон – еще не повод делать выводы.

– А два, значит, повод? – спросила Марианна.

– А вы так не считаете?

– И я готова объяснить почему. Вы видели некий сон, потом Глэдис показала вам свой, и вам почудилось, что они связаны. Но это не так. Видите ли, малютка Глэдис имеет задатки хорошего медиума, но еще слишком молода, чтобы полностью раскрыть свой потенциал, однако сил эманировать у нее вполне хватает. Вы видели черную башню, жуткую тень и девушку, похожую на принцессу?

– Именно так.

– Но, видите ли, когда этот сон Глэдис показывала мне, там не было ни башни, ни принцессы.

– Все это как-то притянуто за уши, ваша мудрость.

– А ваше объяснение, значит, звучит разумно? Думаете, что я не обращалась к ведущим провидцам? К лучшим в Цитадели? Они изучили ее видение вдоль и поперек, но ничего в нем не нашли. «Трое-со-Скалы» также сказали, что это полная чушь. Мэтресса Оливия, которую вы вряд ли сочтете некомпетентной, также ничего не почувствовала. К тому же сообщу вам по секрету, вещие сны – самая неточная наука в мире.

– Я, – растерялся от ее напора Джошуа, – не знал, что вы так досконально изучили этот вопрос.

Он взглянул на Глэдис, девчонка покраснела от стыда и, похоже, готова была провалиться сквозь землю при первой возможности.

– Естественно, вам же хотелось поскорее найти любые подтверждения вашим догадкам и планам. Но мой вам совет, никогда не спешите доверять вещим снам.

– Я бы все же добавил, – вмешался Рамил. – Присутствие тени может быть неслучайным. Господин Шаранхайзер, как мне помнится, рассказал нам весьма интересную историю про духа земли римайнской и его сделку с родом Накрамис. Быть может, эта тень – тот дух.

– Рамил, и ты туда же! – вздохнула Марианна.

– Пожалуй, чтобы не обсуждать это впустую, стоит продемонстрировать видение Глэдис мэтру Гарнцворту, – предложила Оливия.

– И снова наши посиделки превращаются в милый чародейский междусобойчик, – съехидничала Майриэль.

– Лишь бы был толк, – осадил ее Кай.

Паки индифферентно хрустел капустой.

– Глэдис, – обратилась к ученице Марианна, – чего же ты ждешь? Заварила эту кашу, теперь расхлебывай. Предъяви мэтру свои видения, и покончим с этим.

Сменившая пунцовый цвет лица на аристократическую бледность юная чародейка подошла к мэтру Гаренцворту. Тот со знанием дела закатал рукав мантии и протянул ей запястье.

Мэтр, в отличие от Джошуа, по земле не катался. Процесс он воспринял стоически, лишь слегка покачивался. Все действо заняло от силы минут пять. После чего взмокшая Глэдис рухнула на ближайший стул, а свежий как огурчик мэтр разочарованно покачал бородой.

– И как? – уточнила целительница.

– На удивление пусто, – огорченно ответил мэтр. – Лес, размытые фигуры, ни башен, ни теней, ни принцесс.

– Я же говорила!

– Может, это затухающие волны? – робко попыталась поспорить Глэдис.

– Как бы то ни было, использовать нам это не удастся, – мягко сказал Гаренцворт. – Думаю, это был какой-то из вариантов событий, к которому может привести цепь наших решений. Но спасибо за старания, дитя.

Глэдис хмуро кивнула и вернулась к еде, больше не проронив ни слова.

– Все ли в порядке с Шарлоттой? – сменила тему Оливия.

– Все даже лучше, чем я ожидал, – сказал мэтр Гаренцворт. – Никаких остаточных заражений и сопутствующих физиологических изменений. По ней одной можно написать диссертацию. Если бы не наша занятость, я бы охотно остался тут на пару месяцев, чтобы произвести замеры. К тому же надо узнать, как и где она сумела подхватить Первое проклятие, возможно, место даст ответы на некоторые вопросы. Да и обезопасить область от возможных рецидивов не помешало бы.

– Дай тебе волю – ты останешься тут на пару лет, – отозвалась Марианна. – Но спешу тебя успокоить, рецидивов не будет. Первые проклятия – это штучный товар, и больше одного на тысячу лиг ты не встретишь.

– Я бы поспорил, учитывая, что в этой области одно попалось, даже несмотря на твои усилия, дорогая, но не буду. Шансов, увы, и правда, немного.

Вскоре с завтраком было покончено, и Кай объявил выезд через час. За положенное время все привели себя в порядок, собрали вещи и оседлали коней. Особенно по этому поводу опечалились лошади чародеек – предыдущие дни их кормили до отвала и не надевали седла.

В дорогу благодарные хозяева приготовили гостинцы, большую часть которых за неимением иных претендентов реквизировал Паки. От денег, которые обещал мэтрессам Ральф, те отказались, а Майриэль не смогла их присвоить благодаря вмешательству Кая.

Семейство Ральфа провожало благодетелей до самых ворот. К ним даже присоединилась еще слабая, но довольно уверенно стоящая на ногах Шарлотта. Тепло попрощавшись со всеми, разросшийся отряд двинулся дальше по дороге.

– Какие все-таки милые люди, – сказал мэтр Гаренцворт через некоторое время, почесывая грудку беспокойно курлыкающего тетерева. – А этот благородный жест лишь увеличит авторитет Капитула у местного населения.

– Рамил, ты прелесть, – ответила Марианна, – и как в тебе сочетается эта замечательная циничность по отношению к своим коллегам и общая наивность во всех прочих жизненных вопросах?

– Это просто опыт, – признался старший чародей.

Выехав на главную дорогу, они остановились. Нужно было выверить направление. Отпущенный в полет тетерев радостно заквохтал у них над головами. Некоторое время он кружил над дорогой, словно гончая, ищущая потерянный след, но наконец нашел и уверенно взял курс на Гриндо.

– Что ж, нам пока везет, – прокомментировал его поведение Рамил.

– Или не везет, – добавила Майриэль.

– До Гриндо еще тридцать миль, все может измениться, – сказала Марианна.

– Не будем загадывать. Пусть все идет, как идет, – откликнулся Кай.