Текст книги "Демоны рая"

* * *

– А вот и они, – спокойно объявил Яр, когда стеклянная дверь с дребезгом и грохотом рассыпалась, и в проеме показалась огромная косматая фигура.

Ольша взвизгнула и зажала рот ладонями. Доктор, закатив глаза, покачнулся, обмяк и стал падать – Яр подхватил его и уложил на диван.

– Привет, командир! – весело прокричал Вик, отпихивая космача и протискиваясь в холл. – Как здоровье?!

– Что вы тут делаете? – грозно спросил Яр, шагнув навстречу приятелям. – Я же велел дожидаться меня на месте!

– Угр решил, что тебя предали, – доложил парнишка, вытягиваясь в струнку и заискивающе улыбаясь. – Мы вооружились и побежали на выручку.

– Ладно, потом разберемся. – Яр отобрал у Вика карабин, проверил его состояние и вернул оружие парнишке. – Занимайте оборону: держите коридор, присматривайте за окнами. Хурбов сюда наползло изрядно, сами, наверное, видели. Так еще и охрана разная понаехала…

Он осмотрел свою команду, отметив, что кроме оружия у них ничего с собой нет, а значит бежать из города им, скорей всего, придется налегке. Зато вооружились они на славу: Херберт и лук свой неподсильный человеку прихватил, и коробки с патронами для пулемета все на себя навьючил, и клинки закрепил на предплечьях – длинный на левой руке, короткий на правой. Вик от сибера не отставал. Он, не надеясь на один карабин, привязал на спину огнеплюй, а за пояс три кухонных ножа и большую двузубую вилку заткнул – вояка!

– Кто это? – слабым голосом спросила Ольша.

– Кто это? – кивнув на молодую женщину, поинтересовался Вик.

– Моя жена, – ответил Яр. – Она тоже видит хурбов, так что теперь она с нами.

– Кто это? – спросил доктор, пытаясь на слабых ногах встать с дивана.

– Один час, док! – напомнил ему Яр и для пущей строгости помахал тесаком. – Я никого отсюда не выпущу, пока вы меня не долечите. И никого не впущу.

Он повернулся к приятелями:

– А вы чего стоите, раззявясь? Быстро в коридор, забаррикадируйте проходы, людей близко не подпускайте, хурбов отстреливайте. Нам надо продержаться час… Вам ведь хватит часа, док, чтоб закончить лечение?

– Я не знаю, – простонал доктор, держась за сердце. – Нужно сделать анализы.

– Так приступайте! – рявкнул на него Яр. – Приступайте! – скомандовал он Вику, Угру и Херберту.

– А что делать мне? – спросила Ольша.

– Присматривай за ними за всеми, – сказал ей Яр, помогая доктору подняться. – И жди меня. Я вернусь.

* * *

Они расколотили все камеры, догнали и сдернули с потолка информатор, оторвали от стен набитые сладкими снэками и напитками автоматы, сняли с креплений диван, обрушили декоративные полки, выволокли столы. Они перевернули стоящие в коридоре скамьи, выломали из стены верещащий экран, разворотили четырех сиберов, явившихся наводить порядок. Все это они свалили в две большие кучи, перегородив коридор справа и слева от разбитой двери. Вик громкими криками предупредил людей об угрожающей им опасности. Угр во всю мочь проревел что-то звериное и раскатистое, подтверждая слова паренька. Херберт, не пожалев патронов, дал очередь в потолок. Их предупреждения услышали – в коридорах больницы сделалось тихо и пусто, а на улице еще надрывней завыли сирены, и усиленные громкоговорителями голоса еще настойчивей стали пытаться разогнать зевак. В окна холла было видно, как на площадь перед больницей прибывают новые патрульные машины, выгружают усмирителей, выстраиваются цепью, прикрывая растерянных правохранителей, оттесняя зрителей. Людей всё прибывало – многие горожане, получив новость о нападении на больницу, спешили взглянуть на происходящее собственными глазами. Многие до сих пор полагали, что они стали участниками хорошо спланированной акции, зрителями большого рекламного представления. Теперь все ждали кульминации.

Камеры комми у всех были наготове.

Глава 29

Медицинский осмотр не потребовал много времени. Яр прошел через арку сканера, позволил выдвинувшему из стены манипулятору присосаться к плечу, ощутил пяткой слабый удар тока, плюнул в подставленную тарелочку, выдохнул в мягкую трубку…

– Вы совершенно здоровы, – сказал врач через пять минут, суетливо просматривая распечатку, поданную испуганным до икоты ассистентом. – Удивительно, но это даже не ремиссия. Это полное абсолютное выздоровление. Продолжение курса не требуется. Просто поразительно!

– Что? – Яр подступил к доктору вплотную, заглянул в его глаза. – Вы что, отказываетесь меня лечить? Обмануть меня хотите?

– Нет, что вы! – замотал головой врач. – Посмотрите сами! – Он ткнул пальцем в напечатанные на бумаге столбцы цифр и диаграммы. – Всё в пределах нормы, очень близко к идеальным показателям. Если не верите мне, можете проконсультироваться у любого специалиста, хоть у сибера – он-то врать не станет.

– Не понимаю… – Яр, хмурясь, вглядывался доктору в лицо, угадывал его мысли – ведь не врет, кажется; точно не врет! – Вы же тогда сказали, что надо будет вернуться… Обязательно… Что два этапа… Иначе болезнь повторится… Я и думал, что снова заболеваю. Я торопился! Док, у меня слабость была! И вот здесь – на шее – красная точка!

– Возможно, прыщ? Фурункул? Сейчас никаких покраснений у вас нет.

– Но как же так?!

– Я сам не вполне понимаю. Возможно, вы проходили какое-то дополнительное лечение? Где-то в другой клинике?

– Нет. Меня вообще не было в городе. – Яр запнулся. – Док, а, может, это среда повлияла? Изменившийся образ жизни?

– И что конкретно вы изменили?

– Всё!

– Ну, даже не знаю, что сказать. Человеческий организм удивителен, а мы так мало о себе знаем. Современная медицина сводится к лечению по традиционным схемам, и если что-то из схемы выбивается…

– Да, – пробормотал нахмурившийся Яр. – Кажется, я действительно выбился из схемы.

* * *

Хурбы появились сразу с двух сторон. Держась стен, сливаясь с ними, по коридору крались зловещие темные фигуры, и лампы над ними гасли – казалось, что коридор сокращается, сжимается короткими толчками. Угр предупредительно рыкнул, но опасность видели уже все – Херберт кинулся направо, Вик метнулся влево. Первым затявкал карабин “Клинч”, скупо и точно выплевывая в наступающую темноту стальные дробины, но уже через пару секунд к нему присоединился пулемет “Гринго” – скорострельное орудие ударило так, что Вик оглох, а хурбов буквально смело. Только что они были – и вот их нет. Лишь десяток истерзанных тел корёжится в сумраке на полу.

Вик прекратил стрелять. Унялся и пулемет сибера. Но тут из холла донесся истошный женский визг – кричала Ольша, городская жена Яра.

– Стой здесь! – крикнул Вик Херберту, с карабином наперевес метнувшись к двери. Но парнишку опередил космач. Хрустя разбитым стеклом, он ворвался в разгромленную приёмную, кинулся на лезущих в окно хурбов: выдернул одного и растоптал, другого сбросил вниз, третьего измолотил палицей.

– Стой здесь! – крикнул Вик трясущейся девице и бросился назад – в коридоре опять ожил пулемет: рубанул очередью и осекся, будто подавившись.

– Что случилось?! – крикнул мальчишка, взлетая на баррикаду, на вершине которой прочно укоренился вооруженный сибер-друг.

– Усмиритель, – довольно пояснил Херберт, показывая на огромного металлического клопа, сыплющего искрами и вонюче дымящего. – Модель “Си-Гамма”, специального назначения. По потолку лез. Думал, я его не замечу.

Клоп опрокинулся на спину, задергал членистыми конечностями. В утробе его что-то захрипело, заворчало. Какая-то круглая штуковина вывалилась из развороченного брюха, повисла, покачиваясь, на цветных проводах.

– Уважаемый гражданин. Ваши действия противоправны. – Хриплый голос, кажется, выходил из этой самой похожей на тарелку штуковины. – Немедленно сдайтесь службе правохраны. Вы совершаете общественно опасный поступок.

– Сейчас пыхнет, – на удивление весело сказал Херберт. – Закрой глаза, друг Вик. А рот открой. И лучше отвернись.

Вик послушно зажмурился, повернулся к умирающему усмирителю спиной. “Пыханья” долго ждать не пришлось: воздух вдруг задрожал, в уши ударило упруго – будто ладошкой по ним хлопнул кто-то, и ярко-ярко полыхнуло вокруг – свет не то что закрытыми глазами был виден, он даже кожей чувствовался, даже под одеждой.

– Пых! – сказал Херберт и засмеялся.

* * *

– Так что мне теперь делать? – Яр никак не мог поверить в свое выздоровление.

– Я бы на вашем месте сдался, – сказал, пугаясь своей дерзости, доктор.

– Я не о том, – отмахнулся Яр. – Что с болезнью? Что с лечением? Получается, что я зря сюда шел?

– Отправляйтесь домой, и ни о чем не волнуйтесь. Живите нормальной жизнью. Вы совершенно здоровый человек.

– Человек? – Яр усмехнулся. – Домой? Нормальной жизнью? – Он расхохотался.

Доктор испуганно смотрел на него. Кажется, он действительно не понимал, какую глупость только что сморозил.

На улице завывали сирены – их даже здесь было хорошо слышно. Даже сюда доносились усиленные громкоговорителями голоса – звучали они невнятно, но их не обязательно было разбирать, чтоб понять смысл: Яра выкликали по имени, к нему обращались по фамилии, ему приказывали прекратить сопротивление, сложить оружие и выйти вместе со своими неопознанными помощниками.

– Вы знаете, что делают с опасными преступниками, док? – спросил Яр, отсмеявшись.

– Весьма приблизительно, – осторожно сказал доктор. – Вживляют чипы психокоррекции, подавляют активность некоторых зон мозга, меняют личность.

– Нет, док, – хмыкнул Яр. – Самых опасных преступников скармливают хурбам.

– Хурбам?

– Демонам. Вы не поверите, но наш маленький рай буквально наводнен ими. Кажется, только демоны способны поддерживать в раю порядок – забавно, правда?

– Я не понимаю…

– А не нужно понимать, док. Это может привести к трагическим последствиям. Вы скажите мне лучше, что надо сделать, чтобы залечить отрубленную ногу.

– Я не понимаю, – еще жалостливей проговорил доктор. Он оглянулся на прячущегося среди медицинского оборудования ассистента, будто ожидая от него подсказки.

– Один мой друг потерял ступню, – пояснил Яр. – Несчастный случай, знаете ли. Теперь он очень переживает по этому поводу. А когда я сказал ему, что собираюсь в больницу, он очень-очень сильно просил выяснить, сможете ли вы отремонтировать его конечность.

– Разумеется! – чуть приободрился доктор, начиная понимать, чего от него хотят. – В нашей клинике работают замечательные ортопеды, специалисты мирового уровня. Мы можем изготовить протез, можем вырастить новую ступню – как пожелает клиент. Пусть ваш друг приходит, и мы всё подробно расскажем, объясним.

– А заочно этот вопрос решить нельзя?

– Заочно? Без его присутствия? Боюсь, это будет очень затруднительно. Очень!

– Ну, хорошо, – кивнул Яр. – Я передам ему ваши слова.

В коридоре опять послышалась стрельба – пулемет Херберта глушил все прочие звуки.

– Мне пора! – сказал Яр, подпоясываясь и проверяя, на месте ли его тесак.

На бледном лице доктора появилось подобие улыбки.

Пулемет умолк, и стало слышно рычание Угра. Яр мысленно обратился к космачу, спрашивая, что у них там происходит, но внятного ответа не получил, и заторопился. Уже в дверях он вспомнил еще кое-что и встал:

– Да, док! – Он выглянул в холл, увидел охраняемую космачом Ольшу, трех распластанных на полу хурбов, не подающих признаков жизни, и немного успокоился. – Забыл спросить: а что с тем крохотным лекарем, который все еще лечит меня изнутри? Разве его не надо доставать?

– Он выйдет наружу сам, – сказал доктор, явно желая, чтобы пациент поскорей от него отвязался, – Яр отчетливо слышал это его желание.

– Выйдет?

– Естественным путем, – пояснил доктор. – Через, скажем так, черный ход. Вы этого даже не заметите.

Яр ругнулся, пытливо посмотрел на доктора – уж не издевается ли он, и почесал вдруг почему-то зазудившие ягодицы.

* * *

В правом коридоре, заткнутом пробкой тьмы, угадывалась подозрительная тягучая возня: что-то там шевелилось, шумело слегка, посверкивало – собиралось, будто грозовая туча. Вик пучил глаза, вглядываясь в темноту, раздумывал, не пора ли звать на подмогу Угра, охраняющего жену Яра, подсчитывал в уме оставшиеся выстрелы, гадал, что они будут делать, если погаснут последние лампы – отступят в холл? запалят пожар?

– Там сиберы, – подал голос Херберт. – Много разных сиберов. – Он поднял пулемет на уровень груди, подождал, пока раскрутятся не успевшие еще остыть стволы, и дал вдоль коридора такую очередь, что воздух зазвенел, с потолка полетели чешуйки покрытия, а баррикада просела с хрустом, будто подтаявший сугроб.

Вик, раззявив рот, поковырял мизинцем в ухе, потряс головой. Он хотел спросить у Херберта, для чего эти сиберы там собираются, и так ли уж нужно было по ним стрелять. Но только он открыл рот – и надобность в вопросе отпала: сиберы выползли из тени и плотной стеной двинулись на них.

В те же секунду в холле зарычал Угр – наверное, опять взялся мочалить лезущих в окно хурбов.

Какая-то мелкая штуковина, жужжа словно насекомое, пролетела у Вика над макушкой, цапнула его за волосы. Парнишка, ойкнув, втянул голову в плечи. Он не ожидал, что по ним станут стрелять. Даже ему было известно, что сиберы не способны причинить вред человеку.

– Они что, убить нас собираются?! – крикнул он, падая пузом на баррикаду и выставляя карабин перед собой.

– Это усмирители работают, – спокойно отозвался Херберт. – Они хотят тебя парализовать. Сейчас подойдут ближе – и ударят залпом.

– Вот черт! – ругнулся Вик, пытаясь поглубже заползти в щель между столом и пластмассовой тумбочкой.

Двигались сиберы медленно. Им всем приходилось подстраиваться под скорость самых неторопливых своих сородичей, а таковыми являлись местные уборщики. Меж мощных лап усмирителей и пожарных возились плоские полотёры и пылесосы; стройные ремонтные сиберы осторожно вышагивали на длинных ходулях, подняв к потолку свои многофункциональные манипуляторы; боязливо жались к стенам антропоморфные сиберы-сиделки; катились, цепляясь друг за друга, туповатые тележки-разносчики; будто гигантские земляные черви ползли кабельщики – кого тут только не было!

А за этим плотным копошащимся валом крались хурбы.

* * *

Яр еще не отошел от разговора с доктором, и голова его была занята совсем другим, но ему понадобилось всего полторы секунды, чтобы правильно оценить ситуацию. Он не мог знать, сами ли сиберы организовались в дружное тесное сообщество, чтобы дать отпор чужакам, или же ими кто-то управлял – правохранители, военные или даже хурбы. Сейчас это не имело значения.

– Стреляйте! – завопил он, взбегая на баррикаду. – Чего ждете?!

– Тебя ждем, друг Яр, – сказал Херберт.

– Стреляй ты, железяка! – заорал на него Яр. – Не видишь что ли, они нас смять хотят!

– Вижу, – сказал Херберт, поводя дымящимся пулеметом из стороны в сторону, но не торопясь открывать огонь. – И демонов вижу.

Вик наконец-то устроился в своем гнезде и, стараясь не впадать в панику, принялся бережливо отстреливать приближающихся сиберов. Дробины кололи пластиковые панцири и насквозь прошивали металлические корпуса, но далеко не каждое попадание могло остановить управляемую электронными мозгами машину. Яр упал рядом с Виком, попытался отобрать у него карабин – бесполезно, парнишка намертво вцепился в оружие. И Яр, уже не мешая юному стрелку, залег рядом с ним и начал советовать, куда и в кого нужно целиться. Дело сразу пошло веселей: раздавив замешкавшегося уборщика, рухнул долговязый строитель; с воем закрутился на месте, цепляя соседей, один из усмирителей; развернулся и, спотыкаясь, заковылял назад ослепший шестиногий носильщик.

А потом грянул пулемет, и стало совсем весело: пластик полетел брызгами, по полу заскакали искры, запахло горелой изоляцией. Сиберы сбились, смешались. Несколько уцелевших усмирителей, выбравшись из толчеи, дали залп по защитникам баррикады. Трепещущий шар разрядника разбился о тумбочку, за которой залег Яр; сразу несколько игл станнера впились в столешницу, за которой прятался Вик. Парнишка, выпустив из рук карабин, нырнул на дно своей норы, сжался, пережидая опасность.

– Сдерживайте их! – подобрав карабин, проорал Яр и пополз с баррикады. Он уже мысленно призывал к себе Угра – пора было уходить. Под его левым коленом хрустнуло стекло, что-то острое и холодное впилось в бедро. Он ругнулся сквозь зубы, скорчился, выдернул из ноги кривой стеклянный осколок, швырнул его через голову в сторону сиберов. И пополз дальше, ниже, не обращая внимания на кровавый след. Рана была пустяковая – обычный порез. Уже спустившись на пол, он заметил, что поранился о разбитую витрину торгового автомата. Сладкие снэки в ярких блестящих обертках – пять поинтов штука, между прочим! – рассыпались по полу. Казалось, что обожравшийся сластями автомат вытошнил их. Яр, вспомнив об обещанных подарках, не глядя, загреб снэки горстью, сунул за пазуху, напихал в карманы.

– Йар-р? – окликнули его.

Он обернулся. Космач вытолкал в коридор похожую на сомнамбулу Ольшу и теперь сам лез боком в дверной проем – ну точно страшилище из детских кошмаров.

– Уходим налево, – сказал великану Яр. Грохочущий пулемет заглушил его слова, но это было неважно. Угр отлично понял вожака – он даже угадал, где тут лево, и повернулся в правильную сторону, раздувая ноздри и пытаясь почуять, что поджидает их в этом темном коридоре.

– Ты как? – Яр подбежал к Ольше, обнял её, коснулся губами её уха:

– Ты в порядке?

Она кивнула.

Нет, она была не в порядке. Она была в ужасе, в растерянности. Она была не в себе.

Он ободряюще ей улыбнулся, прокричал:

– Скоро всё кончится!

Она кивнула – да, понимаю.

Он чувствовал – ничего она не понимает, не соображает; она совершенно одурела.

Пальба вдруг прекратилась – словно барабанные перепонки лопнули. Яр подхватил карабин, развернулся, готовясь к очередным неприятностям, глянул на Херберта: тот, опустившись на колени, быстро и ловко перезаряжал дымящийся пулемет. Извивающийся Вик, ругаясь по-взрослому, выбирался из своего укрытия и одновременно пытался стащить со спины огнеплюй.

– Отступаем! – рявкнул Яр.

На улице выли сирены. Чужие голоса на разные лады выкрикивали его имя.

– Отступаем, – повторил Яр, начиная понимать, что главный бой им еще только предстоит.

Он прижал к себе дрожащую Ольшу. Дождался Вика и помог ему снять огнеплюй. Он подозвал к себе Угра и наказал ему держаться рядом.

Они стояли и смотрели, как медленно и осторожно пятится Херберт, покидая баррикаду. Сибер перезарядил пулемет, но пока не стрелял, наблюдая за полностью деморализованным противником.

– Скажите, храни вас Создатель, что здесь сегодня происходит? – Прозвучавший голос застал их врасплох. Вик вздрогнул, Ольша взвизгнула, Угр хрюкнул, а Яр дернулся, едва не выстрелив из карабина в потолок.

В развороченном дверном проеме, обмахиваясь шляпой, стоял невысокий мужчина средних лет, одетый в рыжее пальто и черные с синим отливом брюки.

* * *

Джей Хивус, звезда популярного сериала, известный музыкант и чуть менее известный шоумен обычно не имел ничего против приключений. Можно даже сказать, что он их любил. Но сегодня приключения в его планы не входили. Джей Хивус был слишком обеспокоен состоянием своего здоровья. Развод и последующая потеря большей части честно заработанного состояния отразились на нем весьма негативно. Он сделался раздражительным, по его спине и плечам пошла отвратительная сыпь, он мучился кошмарами – но это было не самое страшное. Ужасало Джея другое: он вдруг открыл, что не способен удовлетворить свою новую молодую жену. Проблемы начались еще во время их свадебного путешествия: она требовала от него внимания, любви и ласки – больше, чаще – а он, всегда прежде неутомимый и страстный, вдруг начал уставать от любовных утех, стал выдыхаться, терять к ним интерес.

“Это болезнь!” – решил Хивус. И взялся лечиться.

Он побывал уже в нескольких клиниках, но нигде еще не услышал того, что хотел услышать. Центр “Мэжик-Медик” был пятым в его списке. И здесь, кажется, Хивуса стали немного понимать. Но зародившееся хорошее впечатление оказалось смазанным из-за толп людей, собравшихся сегодня на площади перед больницей. Хивус давно привык к тому, что его персона вызывает повышенный интерес. В последние недели внимание стало, буквально, неприличным. Неудивительно, что Хивус решил, будто все эти люди пришли полюбоваться на него – заболевшего разведенного неудачника. А потом вдруг начался грохот и прочий шум, прорывающийся даже сквозь плотно закрытые двери врачебных кабинетов. Появились неприятные запахи, откуда-то взялся дым. Переменилось настроение обслуживающего персонала – люди словно чем-то было напуганы. И совсем уж дикое впечатление произвел на Хивуса разгром в приёмном холле.

– Что здесь происходит? – повторил свой вопрос Хивус, строго глядя на необычную компанию, которая, видимо, и учинила погром.

– Вот он-то нам и нужен, – сказал отвратительно неухоженный седой человек неопределенного возраста, видимо, предводитель странного отряда. Час назад этот человек сидел на диване и мирно беседовал с приличной на вид девушкой – но Хивусу он уже тогда показался подозрительным. Еще бы! – так одеваться, так выглядеть… Даже фрики наряжаются со вкусом, а этот… Фи!

– Ты идешь с нами, – сказал седой человек, и как-то удивительно быстро оказался рядом. Хивус с возмущением отметил про себя, что грубиян этот еще и воняет! Он попробовал отстраниться, но человек уже непозволительно крепко держал его за руку и, кажется, нарочно пытался причинить боль.

– Что вы себе позволяете! – возвысил голос Хивус.

– Ты ведь, кажется, какая-то знаменитость? – пренебрежение в голосе незнакомца еще больше возмутило Хивуса. Да и сам вопрос был удивительно бестактен.

– Да! – вскинулся музыкант и шоумен.

– Вот и отлично, – сказал седой человек и беспардонно потянул Хивуса за собой.

* * *

План был очень прост.

– Мы убьем его, если нас попытаются остановить, – сказал Яр так, чтобы его услышали все присутствующие. – И мы будем им прикрываться. Он – звезда. По нему они стрелять не станут.

– Ты уверен, командир? – спросил Вик.

– Нет, – ответил Яр.

– Заложник, – откопал в своей голове нужное слово Херберт.

– Что?

– Друг Хивус – наш заложник.

– Он нам не друг, – сухо сказал Яр. – Он нам никто.

– А кто будет его убивать? – деловито поинтересовался Вик, стараясь не показывать, насколько ему сейчас неуютно на душе.

– А ты как думаешь?

Они оба посмотрели на Угра. Великан шмыгнул носом, стукнул палицей об пол и подмигнул Яру. Космач единственный из всей компании понимал, что вожак врет, что никого он убивать не собирается. Но Яр неумелой Высшей Речью просил Угра подыграть. И Угр старательно насупился, продемонстрировал, как он будет расправляться с незнакомым человеком: хрясь! – и шея свернута. Угр научился врать. Это оказалось не так уж и сложно.

– Нам нельзя убивать людей, – неуверенно сказал Херберт, только сейчас, кажется, просчитав складывающуюся ситуацию. – Я должен защищать людей.

– Ты стал чудовищем, – пробормотала бледная Ольша.

Было видно, что Яра эти слова очень зацепили. Его лицо сделалось серым и неподвижным, глаза на миг стали бешеными, страшными. Он порывисто сгреб жену в охапку, сдавил её, встряхнул и зашептал ей в ухо что-то быстрое, сбивчивое, яростное. Поначалу она пыталась сопротивляться, не слушала его, отстранялась от его горячего дыхания, потом вдруг зацепилась за какое-то его слово, посмотрела ему в лицо, поняла что-то и обмякла.

– Теперь уходим! – распорядился Яр.

Он заметил движение у Ольши за плечом, и глаза его сузились. Отодвинув жену, он шагнул в сторону, быстро вскинул карабин к плечу и точным выстрелом сшиб показавшегося на вершине баррикады хурба.

Путь налево пока еще был свободен. Но надолго ли?

* * *

Они бежали со всех ног там, где это было можно. Они бесшумно прокрадывались там, где это было нужно. Они всходили на движущиеся эскалаторы и не приближались к кабинам лифтов. Иногда им начинало казаться, что они кружат на месте, такими похожими выглядели выстеленные дорожками коридоры. Порой им чудилось, что они уже несколько часов мечутся по больнице, хотя в действительности не прошло и тридцати минут, как они сошли с баррикад. Они миновали несколько блоков, соединенных длинными переходами. Они спустились на два этажа, а потом поднялись на четыре. Они дергали запертые двери и выглядывали в окна. Они много раз оказывались рядом с выходом, но не знали, как его найти. Лифт мог бы доставить их на место, но Яр хорошо помнил, что говорил ему Гнат.

– Лестницей безопасней, – повторял Яр слова Гната, и вел свою команду на поиски иного пути.

Они не встретили ни одного человека. Только в отдалении порой мелькали какие-то тени, чудилось неясное движение. Было видно, что совсем недавно здесь находились люди: в пустых холлах еще покачивались кресла, дымили кальяны, бормотали медийники. В спортивных залах работали беговые дорожки и пахло потом. В столовых комнатах остывала недоеденная пища.

Люди покинули клинику, сбежали в страхе. Даже тяжелые больные, даже те, кто не мог ходить сам. Их только что вывели, эвакуировали, дабы не подвергать опасности. А тех, кого нельзя или невозможно было беспокоить, заперли, спрятали. Яр понимал, что горожане считают его бешеным убийцей, и ему хотелось оправдаться. Он был уверен, что за его передвижением следят сейчас десятки, а может и тысячи глаз. Он не сомневался, что любое его слово будет услышано и проанализировано.

Но он не видел смысла в оправданиях.

Только действие имело сейчас смысл.

– Быстрей! – торопил он отстающих.

– Внимательней! – предостерегал он неуклюжих.

Он на ходу пытался объясниться с Ольшей, но это плохо у него получалось. Он чувствовал, впрочем, что ей неважно, о чем он говорит. Ей было нужно просто его слышать. Она, кажется, снова начинала ему доверять.

И он говорил.

И смотрел по сторонам.

И думал…

Больше всего неприятностей пока доставлял Хивус. Поначалу он наотрез отказывался идти куда бы то ни было, и лишь пара оплеух сделали его чуть сговорчивей. Статусный заложник, кажется, не мог поверить в реальность происходящего, и Яр, глядя на него, вспоминал себя в тот день, когда возникший из ниоткуда Гнат приставил к его боку нож – вот этой самый тесак! – и потребовал ехать домой… Как же давно это было!

А вскоре Хивус решил, что стал жертвой масштабного розыгрыша. Он захохотал, когда эта мысль пришла ему в голову, и принялся хватать Яра за руки, спрашивая у него, какой канал ведет съемки. Он восхищался размахом постановки. Он хвалил всех присутствующих за отличную актерскую игру. Он требовал денег за участие. Он возмущался и кричал, что никому не позволит зарабатывать на его имени. Он не верил в реальность угроз, он даже Угра потыкал в бок и удивился: “Ну надо же! Как настоящий!”

Потом Хивус пришел к мысли, что участие в шоу пойдет ему на пользу, и стал немного подыгрывать похитителям, не забывая время от времени обращаться к предполагаемым зрителям с едкими комментариями. Яру такое его поведение надоело быстро. Велев всем остановиться, он предложил Хивусу поглядеть, что пишут о событиях в клинике “Мэжик-Медик” информационные службы и простые очевидцы. Недоверчиво улыбаясь, Хивус достал свой комми – “Джинжер-Платин”, между прочим! – сел на теплый пол и погрузился в серфинг. Яр решил его не торопить и встал рядом, заглядывая в огромный глубокий экран “Джинжера”. Вскоре к ним присоединилась и Ольша.

Восемь минут блуждания по сети кардинально изменили Хивуса. Он даже, вроде бы, похудел и сделался ниже. И он уже не решался смотреть Яру в глаза.

– Зайти в свой блог, – приказал ему Яр. – Пиши: “Меня действительно похитили. Их главный похож на дикаря. Он ударил меня, и грозится меня убить, если ему станут мешать. Он говорит это серьезно. У них очень много оружия. Но он утверждает, что не собирался никому вредить. Он просто шел полечиться. Говорит, что его вынудили защищаться. Говорит, что сейчас он просто хочет вернуться в безопасное для всех место. Обещает, что никого не тронет, если ему позволят свободно пройти. Я очень прошу не мешать ему делать то, что он хочет! Думаю, мы должны позволить ему уйти”.

А минуты не прошло, как это сообщение разлетелось по всей сети.

– Твой развод был ерундой по сравнению с этим, – сказал удовлетворенный и выключил комми Хивуса.

В глубине коридора послышался шум, и Угр, забеспокоившись, несильно толкнул Яра в плечо – пора, мол; хватит стоять. Поморгав, угасли потолочные светильники в пятидесяти шагах от притихшей компании. Херберт поднял пулемет. Вик проверил, на месте ли его ножики.

– Призраки, – шепнула Ольша, заметив собирающиеся в темноте фигуры.

– Хурбы, – отозвался Яр, с ненавистью косясь в сторону врага. – Идем!

* * *

Потом они долго удивлялись, что не нашли эту лестницу раньше. Проглядели её, а ведь много раз проходили с ней рядом, уверенные уже, что выход где-то здесь. Неоднократно выглядывали на шестиугольную остекленную площадку, которую Вик сразу же прозвал верандой. Они даже к окнам веранды подходили, смотрели вниз, видели крыльцо и машины правников, оценивали заслоны из прозрачных щитов, удивлялись количеству растянутых оградительных лент – площадь словно желтой рваной паутиной была опутана. Видели они и плотное кольцо хурбов. И отступивших, но не желающих уходить, зевак. И фургоны съемочных бригад. Они много чего видели – но не замечали спрятавшейся за широкой тумбой лестницы.

Её обнаружил Вик. Паренек, стесняясь Ольши, отошел в сторонку, намереваясь за стальной тумбой справить малую нужду. А нашел там ведущие вниз ступени.

Посланный на разведу Херберт вернулся через пару минут, доложил радостно, что лестница ведет на первый этаж и спускается в точно такую же “веранду”, только дверей там три, а не одна, как здесь. Что находится за этими дверьми, сибер проверять не стал. Оглядевшись, он решил, что искать выход из больницы уже не обязательно. Широкие окна шестиугольной “веранды” вполне могли заменить двери. Располагались окна примерно в двух метрах от земли. Космач-великан такое препятствие преодолеет играючи, да и людям, очевидно, спрыгнуть вниз будет несложно.

– А разобьем ли стекла? – засомневался Яр, признавая, что план Херберта хорош, но требует некоторой проработки.

Сибер-друг молча указал на палицу Угра, потом многозначительно постучал клинком по стволу пулемета.

– А вот и проверим, – решил Яр.

Он влез на подоконник и, стараясь не слишком маячить в окне, еще раз осмотрел площадь перед клиникой, особое внимание обращая на расположение мобилей, сомкнутых щитов и прочих препятствий. Въезд в туннель перекрывали два тяжелых мобиля; у их колес свернулись аж семь сиберов-усмирителей – ну точно свора чутко дремлющих сторожевых псов! В очередной раз Яр подивился на собравшуюся внизу силищу. Предположил, что без вмешательства Номера Первого и Номера Второго дело тут не обошлось – с их-то связями, с их возможностями…