
Автор книги: Михаил Козырев
Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
3
Из Пятигорска был вызван взвод автоматчиков. Вокруг фабрики выставили оцепление, задержали всех находившихся внутри, начали обыск и допросы. Швеи, в основном местные, черкешенки, давать показания поначалу отказывались. Тогда Дорофеев приказал сперва нажать на бригадиров и старших по цехам. Те согласились сотрудничать и поговорили с остальными. Дальнейшее было уже делом техники. Полтора десятка сотрудников Дорофеева прямо в цехах занялись снятием показаний. Дело шло рутинно. Вопросы задавались стандартные – сколько и кто платил за работу, кто выдавал материалы, кто забирал готовые изделия, сколько всего их было изготовлено. Соответствующими были и ответы, без душераздирающих подробностей.
Снаружи между тем разыгрался настоящий детектив. К воротам фабрики подошел второй человек в бизнесе – главный инженер фабрики Дадунашвили. Обнаружив милиционеров и оцепление, он бросился к своей новенькой белой «Волге», где сидел, почитывая газету, водитель. Закричал ему – «гони!» «Волга» с визгом покрышек дернула с места. Видевшие все это обэхаэсэсники сперва оторопели, потом сообразили что к чему, и началась погоня.
Дорофеев вспоминает, что Дадунашвили, уходя от милицейских машин, выбрасывал в окно «Волги» деньги.
Похоже, на фабрику он пришел с большой суммой наличными, или они просто лежали у него в машине… Как бы то ни было, но первым порывом цеховика, осознавшего, что к чему, было поскорее избавиться от наличных. Деньги жгли ему руки и могли стоить в прямом смысле жизни. Выкидывая червонцы и полтинники в форточку, он лишал Дорофеева вещественных доказательств для той самой статьи об «особо крупных размерах».
Но как сейчас довольно вспоминает Дорофеев, ничего у Дадунашвили не получилось. Он был практически сразу задержан. Деньги аккуратно собрали. На состоявшемся суде стоимость ущерба, нанесенного государству группой расхитителей, была оценена более чем в 800 000 рублей. Главный инженер фабрики в Апсуа и еще двое получили самый суровый приговор – «высшая мера наказания, расстрел». Всего по делу было осуждено около 70 человек.
На даче Дорофеева, в маленькой комнатке, хранится настоящий архив. Он перебирает папки с пожелтевшими листами бумаги. Покопавшись в документах по делу швейной фабрики в ауле Апсуа, извлекает и разворачивает потершуюся на сгибах карту. Показывает пальцем значок, которым обозначен наблюдательный пункт на горе, где сидели сотрудники с дальномером. Показывает стрелочки, под которыми подписаны направление и пункты назначения вывоза товара.
4
Дорофеев вспоминает и другие дела. В подмосковном Внуково он накрыл подпольный обувной цех, который держали армяне. Продукция сбывалась через бортпроводников «Аэрофлота», которые развозили обувь по всему СССР. В Латвии Дорофеев раскрутил крупное дело, фигурантами которого были 2 замминистра, по нему арестовали пару десятков местных руководителей и сотрудников милиции. Попутно был прикрыт цех по пошиву одежды, функционировавший чуть ли не с сороковых годов.
Но большая часть расследований Дорофеева проходила на Кавказе. В Горьком (сегодня – Нижний Новгород) ОБХСС конфисковал крупную партию вязаных шерстяных кофт. К делу подключился отдел Дорофеева. Он сумел размотать всю цепочку и выйти на хозяев нелегального производства на фабрике в грузинском городке Гордобань. На официальном производстве в продукцию не докладывали шерсти, а потом сэкономленное сырье пускали на выпуск неучтенной продукции. Цех разгромили, директор фабрики скончался во время следствия от сердечного приступа. «На него потом всех собак и повесили», – ворчит бывший следователь.
Крупную подпольную швейную фабрику Дорофеев накрыл в Кабардино-Балкарии, в предместье Нальчика. Через нее вышел на некоего Бабаева, одного из руководителей Росшвейпрома министерства легкой промышленности. Тот, по словам Дорофеева, организовывал цеха пачками. Просто давал директору фабрики команду, и все. Созданные таким образом цеха платили Бабаеву регулярную дань. Он передавал деньги наверх. О Бабаеве Дорофеев может рассказывать часами. Тот, судя по всему, был неординарной личностью.
….Сам он был цеховиком в Минводах. Начинал с мясокомбината. Был таким видным и деятельным человеком. Когда приезжала какая-то комиссия из ЦК, устраивал пикники, анекдотов много знал, шашлык хорошо делал. Умел организовать компанию. Понравился министру.
Бабаев нелегально имел несколько квартир, несколько жен на каждой квартире. У него 2 сына было, он каждому диссертацию сделал, устроил директорами на завод. Это был делец союзного масштаба. Мы ректора Московского технологического института мясомолочной промышленности по этому делу чуть не взяли. У него было 4 диплома, но все поддельные, он даже писать не умел. Попросили написать расписку: в 2 строчках 20 ошибок….
Из воспоминаний Владимира Дорофеева
Масштабы дела были таковы, что его взяли на контроль в ЦК. Посажено было около десятка человек. Ниточки тянулись на самый верх, в окружение Брежнева. Однако довести расследование до конца Дорофееву не позволили. Так, впрочем, случалось практически каждый раз, когда ему в руки попадало действительно серьезное дело. Так получилось и с его «любимым» делом в ауле Апсуа. Дорофеев и его «команда» не успели закончить допросы всех свидетелей, как были отозваны в Москву.
Вскоре стали понятны и причины. В управлении БХСС сменился начальник. Новое руководство, как утверждает теперь Дорофеев, было связано с дельцами, организовавшими нелегальное производство в ауле. Вернее – с крупными грузинскими теневыми воротилами, с помощью которых в свое время и был запущен цех. Вовсе развалить дело не получилось – Дорофеев успел собрать достаточное количество материалов. Однако его масштабы удалось серьезно сузить.
5
Честный служака, настоящий фанат того, чем занимался всю жизнь, Дорофеев до сих пор кипит негодованием. Понимает ли он, что явления, с которыми он боролся, победить было просто невозможно? Что нелегальный бизнес, частное предпринимательство в своих самых уродливых формах, ставшие таковыми благодаря «крыше» государства, были частью системы? И его роль, как и роль всех честных борцов, была лишь в том, чтобы поддерживать карательную составляющую государственной политики в отношении частника. В то же время другой рукой, неофициально и не афишируя этот факт, тогдашнее государство (или вернее, сложившаяся система отношений), поддерживала бизнес в СССР.
Менее принципиальные, или, скажем так, «отмороженные» коллеги Дорофеева, были настроены более реалистично. Иван Скороделов, генерал-майор милиции в отставке, в 70-80-е годы работавший в УБХСС УВД Мосгорисполкома, сегодня говорит, что со многими из тогдашних подопечных поддерживал вполне нормальные человеческие отношения. К одному из них, которого несколько раз пытался, но так и не сумел посадить, Скороделов, например, периодически ездит в гости в Израиль, куда тот перебрался в 90-е.
Нелегальный бизнес, частное предпринимательство в своих самых уродливых формах, ставшие таковыми благодаря «крыше» государства, – были частью системы.
А как иначе? Чтобы выводить на чистую воду спекулянтов, расхитителей, цеховиков и прочих, Скороделову необходимы были источники в их среде. Нужны были «агенты», люди, которые, с одной стороны, пользуются доверием контрагентов по бизнесу, а с другой – передают информацию в органы. Чтобы отвечать этим требованиям, агенты должны были вести частно-предпринимательскую деятельность. Конечно, вспоминает Скороделов, они давали подписку и обязывались не нарушать законодательство. Но в реальности, естественно, занимались и спекуляцией, и фарцовкой.
Работать на ОБХСС соглашались уже вполне «состоявшиеся» бизнесмены, попавшиеся на «горячем», либо рассчитывающие таким образом заранее подложить соломку, защититься от возможных последствий.
Чаще же было так, что работать на ОБХСС соглашались уже вполне «состоявшиеся» бизнесмены, попавшиеся на «горячем», либо рассчитывающие таким образом заранее подложить соломку, защититься от возможных последствий. Как бы то ни было, существовала значительная прослойка дельцов, работавших на полулегальных основаниях, что называется под «крышей». Многие из них пребывали в таком статусе годами. Кое-кто из них действительно периодически сдавал своих коллег, чаще всего конкурентов. А в каких-то случаях это была просто банальная коррупция, выгодная для обеих сторон. Ведь обэхаэсэсники, как и все советские люди, были вынуждены искать способы достать хорошую одежду, еду, машины и т. п. Здесь же все это появлялось как бы само собой.
Коррупция в органах БХСС была обыденным явлением даже в Москве. Те же валютчики Рокотов и Файбишенко потому и оставались так долго неуязвимыми, что платили своим друзьям в ОБХСС.
Константин Симис, эмигрировавший в 70-х годах в США, а до этого работавший адвокатом в Москве, вспоминает, что один из его подзащитных – московский цеховик Соломон Зильбер, вместе со своими старшим братом ежемесячно передавали сотрудникам ОБХСС разного ранга от 5000 до 10 000 рублей.
Правоохранительные органы, как и практически весь государственный аппарат в южных республиках Союза, мутировал в механизм по извлечению «административной ренты» из социально активных граждан.
А уж что происходило в южных республиках! Симис пишет, что во время суда над Отаром Лазишвили, одним из крупнейших грузинских цеховиков, был обнародован найденный у него в ходе обыска список получателей взяток. В нем оказались перечислены сотни фамилий. Начинался он с сотрудников местного райотдела милиции. В него входило практически все руководство республиканского ОБХСС, министерства внутренних дел и прокурор Грузинской ССР. И это уже не говоря про легенду (или это правда?!) о том, что Лазишвили подарил перстень баснословной цены жене Василия Мжаванадзе – до 1973 года главе компартии Грузинской ССР.
6
Эдуард Шеварднадзе, сменивший Мжаванадзе на посту главы республики, провел в Грузии в первой половине 70-х большую «чистку». За пять лет в тюрьмы отправилось около 30 000 человек. Около 40 000 человек было уволено с партийных и хозяйственных должностей. Но долговременного эффекта усилия Шеварднадзе не имели. На место смещенных или посаженных коррупционеров пришли новые. Так работала система.
Правоохранительные органы, как и практически весь государственный аппарат в южных республиках Союза, где предпринимательская активность населения была наивысшей, мутировали в механизм по извлечению «административной ренты» из тех социально активных граждан, что сумели в условиях формально 100 %-ной государственной экономики научиться неплохо зарабатывать.
Как крутились его шестеренки? Все это подробно описано Ильей Земцовым – с цифрами и «живыми» историями. И добавлю, это крайне познавательное чтение для каждого, кто хочет понять сегодняшние российские реалии.
Глава V
Нравы «доителей»
«…Таким образом, я завязывал заинтересованные предприятия в прямом хозяйственном обмене. И конечно, об этом прекрасно знали партийные советские организации: райкомы КПК (Компартии Казахстана. – М.К.), райисполкомы, райсельхозуправления, а некоторые секретари РКП и сами принимали участие в моей деятельности, такие как………….Этим я хочу только сказать, что все, абсолютно все знали, одобряли, уполномочивали, получали, строили…
А вот кого и какая оса укусила, не знаю. Могу только догадываться. Ибо как только сменилось руководство партийного обкома в Кустанае, так и закрутилась эта веревка над моей головой. Прекрасно поставленная работа была погублена в угоду партократии и карьеризму.
В марте 1981 года был смещен до того заправлявший 26 лет экономикой области секретарь Кустанайского обкома КПК Андрей Михайлович Бородин (а именно он меня пригласил и благословил на МТС (материально-техническое снабжение. – М.К.) области). Теперь секретарем стал извечный завистник и соперник А.М. Бородина из соседней, Петропавловской области В.С. Демиденко. Этот молодой, талантливый лжец и карьерист стал немедленно наводить свои порядки. Мол, у Бородина все делалось преступно.
Он арестовал директора камвольно-суконного комбината Б.К. Запотного. Затем арестовал зятя А.М. Бородина директора колхоза «Красный партизан» Л.И. Переверзева. Потом – руководителя Тарана, и т. п. Всех осудили на различные сроки. Переломал все теплицы в городе, запретил продавать выращенные овощи, определив это как спекуляцию. В общем, стал «наводить порядок»…
23 апреля 1981 года был арестован и я на своей квартире в Кургане…»
«Записки советского брокера», Марк Шерман
Один из наиболее сильно поразивших меня в книжке Земцова моментов – это описанная им система кормления местного «партхозактива» со всякого рода предпринимательской, а то и просто воровской и коррупционной деятельности, которая к началу 70-х годов в советском Азербайджане обрела вполне законченные формы.
Система кормления местного «партхозактива» cо всякого рода предпринимательской, а то и просто воровской и коррупционной деятельности к началу 70-х годов в советском Азербайджане обрела вполне законченные формы.
1
Главное действующее лицо здесь – секретари райкомов. Это менеджмент уровня средней «корпорации». Они в курсе того, что происходит на подведомственной территории. Аналог из современной российской практики – главы районных управ в Москве, например. Все сколько-нибудь заметные (иными словами – денежные) процессы мимо них пройти не могут. Это с одной стороны. А с другой – на них, как на представителей самого первого этажа пирамиды власти, лежит функция управления «податным сословием», его «стрижки», передача доходов наверх. О бытовавших в этом слое «практиках» и «стандартах поведения» Земцов пишет со знанием дела, как человек, долгое время вращавшийся в этой среде.
С его слов вытекает, что в карманах этих людей оседают немалые деньги. Возможно, административная рента приносит им даже больше, чем тем, кто непосредственно занимается бизнесом.
Спущенные сверху планы – это, конечно, фикция. Но если планы не выполняются, могут полететь головы. Значит, надо что-то делать со статистикой, что-то подправить, что-то подрисовать. А это риск.
При этом они – депутаты Советов различных уровней, вплоть до Верховного. Кроме денег, у них есть статус.
Они – это становой хребет системы. Это накладывает определенные обязательства.
Хотя все, что касается официальной идеологии, они презирают и считают лишь пустыми мантрами, тем не менее необходимо хотя бы формально, но соответствовать принятым в советском обществе нормам. Выполнять уже давно ставшие ненужными ритуалы.
Их жизнь полна неприятных хлопот и обязанностей. Спущенные сверху планы производственного и социально-экономического развития вверенных им территорий – это, конечно, фикция. Липа, не имеющая отношения к реальности. Но если планы не выполняются, могут полететь головы. Значит, надо что-то делать со статистикой, что-то подправить, что-то подрисовать. А это риск. Вдруг вскроется?
Время от времени случаются комиссии, проверки. Или вдруг – очередная реформа. Или – кампания по борьбе за или против чего-нибудь. То укрепление дисциплины, то повышение хозяйственной самостоятельности. Или вот выборы. Процедура бессмысленная – в любом случае победит «нерушимый блок КПСС и беспартийных», но суетиться все-таки надо. И опять не могу не заметить – не правда ли, очень похоже на реалии современной России? Кампании властей за модернизацию и инновации, выборы всех уровней, где «побеждает» «Единая Россия» и прочее, о чем не надо говорить, стоит лишь оглянуться вокруг?
Но, возвращаясь к описанию Земцовым жизни правящего класса АзССР, обиднее всего, что хотя кругом свои – одни платят тебе, другим платишь ты – имеется обыкновение время от времени снимать и секретарей райкомов, если их делишки получают уж слишком скандальную огласку. Вернее, их перемещают: из номенклатуры ЦК они, как правило, не выпадают.
Земцов приводит несколько характерных историй. Некто Марудалиев, первый секретарь Наримановского райкома города Баку, «сгорев на приписках» был переведен в министры бытового обслуживания.
Первый секретарь Октябрьского райкома города Баку Мамедов «споткнулся» на нетрудовых доходах – в Москве неосмотрительно положил в сберкассу на имя жены 195 000 рублей. Переведен в Министерство внутренних дел начальником городской военизированной охраны. И это вызвало шок в «тусовке» – те, кто снимал Мамедова, как было всем известно, вовсе не были босяками. Да и что за сумма – 195 000?!
Земцов пишет – дело было в другом. Тогдашний первый секретарь ЦК компартии Азербайджана Вели Ахундов не простил Магомедову дерзость: тот слишком упорно сопротивлялся своей отставке. Даже сумел убедить членов пленума райкомов в 1965 году забаллотировать предложенную Ахундовым на его место кандидатуру. Мамедов с тех пор продержался в секретарях год, но затем пережил стремительное падение – был лишен депутатства, выведен из состава ЦК Компартии АзССР. Не будь Мамедов таким строптивцем, все происходило бы гораздо мягче.
А вот случай противоположного толка – с первым секретарем Бакинского горкома Аллахвердиевым. Как выяснило следствие, – он скупал золото у расстрелянного в 1962 году валютчика Яна Рокотова. Однако попавшись на горячем, аппаратчик смиренно принял наказание. И все окончилось благополучно. Спустя некоторое время Аллахвердиев «всплыл» на должности начальника Госкомитета по профессионально-техническому обучению при Совмине Азербайджана.
Сменивший Аллахвердиева на должности первого секретаря городской партийной организации Насруллаев поскользнулся и вовсе глупо. В Баку была изнасилована дочь известного ученого. Следствие вышло на след подпольного борделя. В числе его постоянных клиентов и оказался Насруллаев. И не один – еще пять членов республиканского ЦК и три министра. Что дальше? Через пару лет Насруллаева назначили министром связи республики.
Главное правило – тебя критикуют, наказывают, а ты не оправдывайся, кайся. Главное – никакого сопротивления. Тогда все еще и может рассосаться. Секретарь Сабирабадского райкома партии Булаев узнал, что его место продали. Между тем согласно понятиям тогдашней республиканской партхозэлиты «живые» должности вроде бы как перекупаться не должны.
Пока ты в седле, пользуешься доверием начальства – никто выкупить твое кресло не может. Должность освобождается лишь после «падения». Дальше начинается игра – сто тысяч, сто двадцать тысяч! Кто больше? Но Булаев-то работал исправно, вовремя платил в ЦК, был на хорошем счету. И вот на тебе.
Земцов произошедший казус объясняет тем, что богатый сосед – первый секретарь комитета соседнего района, заплатил 300 000 рублей некоему Багирову, ведавшему на тот момент кадрами в республиканской парторганизации. И вот Булаеву предложили уйти. Несправедливость очевидная.
Другой бы кинулся строчить жалобы и пробиваться в приемные к друзьям-покровителям. Но Булаев промолчал. Понял, что произошедшее было бы невозможно без санкции главы республики Ахундова. Да и опыт подсказывал – не надо суетиться. Что ж, и правильно сделал. Не прошло и года, как Булаеву дали должность первого секретаря райкома в другом районе. И что самое удивительное и невозможное для Азербайджана того времени – совершенно бесплатно.
Согласно понятиям тогдашней республиканской партхозэлиты «живые» должности вроде бы как перекупаться не должны.
2
Все эти интимные подробности партийно-частного партнерства, которые Земцов в красках описал в своей книге, стали ему известны не просто так. Будущий политэмигрант был одним из активных участников замены Ахундова, поднадоевшего к тому времени Москве, на Гейдара Алиева.
Алиев, кадровый сотрудник КГБ, молодой, энергичный, волевой, казался Брежневу достойной кандидатурой для наведения порядка в погрязшем в коррупции Азербайджане. На Ахундова и людей, которых он вытащил на вершины республиканской власти, были собраны тонны компромата.
Земцов, будучи начальником отдела в секретариате республиканской парторганизации, помог Алиеву структурировать эту информацию и дать ей правильный ход. А спустя четыре года он приехал к своему бывшему патрону и попросил об одолжении – поспособствовать в организации выезда. Алиев помог. Потом, пишет Земцов, была автострада, широкая, прямая, как взлетная полоса. И взлетная полоса – как автострада. В Мюнхене его спросили: «Ситуация в Азербайджане не похожа на Уотергейт?». Что он мог сказать в ответ? В Европе очень смутно представляют то, что происходит в России, с досадой написал потом Земцов в своей книжке.
Но у самого Земцова картина вырисовалась чрезвычайно четкая. По крайней мере, относительно Азербайджана конца 60-х – начала 70-х годов. Партийные кадры и система назначения на «кормящие» должности – в руках у начальника завотделом ЦК КП Азербайджана Багирова. Вот его тарифы – первый секретарь райкома «стоит» от 200 000 рублей. Второй – от 100 000 рублей. Село (совхозы, колхозы) – абсолютная вотчина секретаря ЦК Сеидова. Ставки: председатель колхоза – 50 000 рублей, директор совхоза – 80 000 рублей.
Промышленность – в ведении секретаря ЦК Амирова. Должности директоров заводов и фабрик он распределял по цене от 10 000 до 100 000 рублей. Культура, наука, искусство – в руках секретаря ЦК Джафарова. Звание академика – 50 000 рублей, место директора института – 40 000 рублей. Ректор вуза – до 200 000 рублей. Директор театра – оперного, драматического, юного зрителя – 10 000 – 30 000 рублей.
При желании и определенном стечении обстоятельств возможна была и покупка должности «продавца должностей».
При желании и определенном стечении обстоятельства возможна была и покупка должности «продавца должностей». Кресло министра торговли – 250 000 рублей. Должность министра коммунального хозяйство – 150 000 рублей. Министерство соцобеспечения со всеми ее десятками цехов при обществах слепых и глухонемых – 120 000 рублей. Эти цифры привел в своем разгромном выступлении Гейдар Алиев, только что назначенный главой республиканской парторганизации, на закрытом пленуме ЦК КП Азербайджана. Что характерно – спустя десятилетие система оставалась прежней. Люди Алиева, рассевшись по теплым местечкам, с готовностью переняли опыт своих предшественников.
Конечно, все эти красочные подробности с твердыми тарифными ставками – скорее атрибут регионов советского «мягкого подбрюшья СССР» – Закавказья и Средней Азии.
В РСФСР, в индустриальных районах Украины и Казахстана, в Белоруссии – ядре Союза, коррупция не принимала столь ярко окрашенных форм. Но с другой стороны, и в Краснодарском крае в гаражах секретарей крайкома находили в ходе обысков бидоны с золотом. А если вспомнить знаменитое узбекское «хлопковое дело», то понятно – в Москву уходили действительно большие деньги. И там они где-то оседали.
- ВКонтакте
- РћРТвЂВВВВВВВВнокласснРСвЂВВВВВВВВРєРСвЂВВВВВВВВ
- Telegram
- Viber
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?