Текст книги "Русские горки. Солнечный ветер"

Леший им брат

После перевода в Литву, Егор занялся тамошними «лесными братьями», терроризировавшими советских активистов.

Они действовали независимыми малыми группами по 6—10 человек, что затрудняло их обнаружение. Оперативный поиск их баз и складов был осложнён антисоветским настроем части населения, не желавшей помогать сотрудникам. Другая же часть была запугана подпольем.

Часто отряды лесных братьев действовали под видом милиционеров или чекистов из соседнего района, используя советскую форму и говоря по русски – чтобы сбить со следа и с целью антисоветской провокации.

СМЕРШ перешёл к аналогичной тактике и стал создавать ложные отряды «лесных братьев», чтобы выйти на связь с подпольем. Они сами проводили антисоветские акции и ждали реакции от местного отряда – заманить его в засаду было конечной целью таких действий.

Ложные отряды формировались из местных негласных сотрудников, в том числе и из перевербованных подпольщиков.

Егор курировал один такой отряд, принимая участие в его действиях под видом немого контуженного, уча потихоньку литовский.

Очередная демонстративная акция. Обстреляли сельсовет, дав его сотрудникам пострелять в ответ и смыться. Потом разгромили и сожгли помещение. После этого завалились на подозрительный хутор и потребовали у его хозяина поделиться продовольствием с борцами за независимость, предлагая расписку по которой дорого заплатят после скорого прихода англо-американских союзников.

Куркуль был скуп, отбояриваясь тем, что у него самого сын в лесу.

– Врёшь, предатель! Всё коммунистам отдаёшь! Тащите его во двор – там и кончим!

– Да вы что делаете? Разве это по христиански?

– Снимай сапоги, свинья! Зажарим тебя на угольках твоего поганого хутора!

– Мой сын командир отряда и с вас за всё спросит!

– Где он с нас спросит – в НКВД?

– Сегодня ночью должны были прийти за припасами, но вы в селе нашумели – поостерегутся теперь. Но они поблизости.

– Смотри, если врёшь – на твоих собственных кишках повесим. Как докажешь, что наш?

– Идите к брошенной мельнице – он придёт туда на вас посмотреть. Знать ему дам.

– Отдай нам половину припасов!

– Хорошо. Потом отслужите.

– Ну, ты наглый!

– Поторопитесь – скоро солдаты наедут. Внук вас проводит.

– Ну смотри, старый, если сдашь – из ада достанем!

Расположились в виду пресловутой мельницы и стали ждать гостей.

И, таки, дождались, хоть и не быстро.

Явился один с офицерской выправкой, но остальные наверняка были поблизости и держали их на прицеле.

Взаимно представились – только псевдонимы. Поговорили о международном положении, в свете которого была неизбежна война Запада с советами. Похвастались друг перед другом своими акциями. И договорились о совместном налёте на местную электростанцию.

Гостю понравилась идея оставить коммунистов без света. Как говорил их Ленин: «Коммунизм – это советская власть, плюс электрификация всей страны».

– Помножим коммунизм на ноль!

– Вот только взрывчатки у нас нет. Склад вместе с базой накрыли чекисты. Еле ноги от них унесли – плотно обложили гады.

– Не беспокойся, брат – моего запаса хватит. Немецкие ещё припасы.

– Хорошо, сверим часы!

В предрассветный час отряд Егора должен был снять часовых – это представление с ними было уже отрепетировано.

Местный отряд, затем, доставит взрывчатку на территорию станции – там их и накроет засада.

Отыграли первую часть представления – на публику, которая глазела на него из камышей во все бинокли.

А теперь – добро пожаловать с подарками! Пятеро с рюкзаками. Остальные, очевидно, остались на стрёме – ничего, ими займётся облава, которая уже выпрыгивает из грузовиков на двух параллельных дорогах и разворачивается в цепи, которые скоро сомкнутся.

Незадачливые диверсанты были изумлены, когда их новые коллеги и ожившая охрана объекта навели на них оружие. Командир попытался застрелиться, но Егор отобрал у него пистолет. «За свои дела надо отвечать», – сказал немой с русским акцентом. Другие умирать не захотели.

На круги своя

После упразднения СМЕРШ не все волкодавы нашли себя в мирной жизни, но Жора просто перенёс свою войну на фронт борьбы с послевоенным бандитизмом, вернувшись в уголовный розыск своего родного Ростова, который ещё с дореволюционных времён слыл одной из двух, на пару с Одессой, криминальных столиц нашей страны. Попадались среди бандитов и бывшие полицаи – скучать было некогда. Зайдя перекусить в вокзальный буфет, Жора застал там любопытную картину – буфетчица и две бабы, торговавшие на вокзале тыквенными семечками, лупили тощего мужика. Увидев знакомого мента, они хором загалдели, требуя арестовать ворюгу. Присмотревшись к клиенту, Егор опознал в нём Кащея.

– Сбежал что-ли, лишенец?

– Скостили срок за сотрудничество.

– И тут ссучился.

– Не гони, начальник, блатные базары. Новую жизнь начинаю!

– Да, вижу уже!

– Ну, бес попутал – привычка. Детство тяжёлое было – сам знаешь.

– У всех тяжёлое. Кто тебе не велел за ум взяться?

– Вот и возьмусь! Угостишь пивком – ради этого?

– Ну, ты оборзел! А – ладно! Наливай, Люба…

Такой ловкий пройдоха как Кащей мог стать ценным агентом в уголовной среде и этот случай не стоило упускать. Тем более, что обстановка в городе была тревожная – волна бандитизма не спадала.

Бандиты были в изобилии обеспечены трофейным оружием. Население не чувствовало себя в безопасности – каждого могли убить за получку в кармане, или за часы на руке.

Нужда толкала на преступления бесшабашную молодёж, но и фронтовики не всегда находили себя в тяжёлой послевоенной жизни, привыкнув на фронте решать проблемы одним движением указательного пальца.

В городе действовало несколько организованных банд, совершавших налёты на магазины по вечерам, чтобы забрать дневную выручку и ходовыми товарами они тоже не брезговали. А сберкассы они брали обычно в обеденный перерыв. Автотранспорт для дела они захватывали выбрасывая шофера силой и под угрозой оружия, а могли и убить.

Члены банд, в свободное от налётов время, могли быть обычными трудящимися и даже членами партии, поэтому без широкой сети осведомителей выследить их было невозможно.

А люди преступного мира могли узнать многое, например: кто у кого купил оружие, кто сбывает краденный товар, или покупает на чёрном рынке что-либо дорогое и тому подобное, наводящее на интересные размышления.

Жора знал Кащея с детства и помнил, как тот всё время возился с железками и с моторами – за умелое обращение с чужими замками его в первый раз и замели.

Умел он и водить авто-мото транспорт.

А вот это подсказывало интересный ход, так как самая наглая банда потеряла в последнем налёте своего водилу, застреленного постовым.

Кащей был калач тёртый и артачиться при предложении ему о сотрудничестве не стал – только запросил аванс на обустройство в городе, после долгой командировки на лесоповал.

– Посмотрим, чего ты стоишь. Потрись среди деловых и напомни им о своих талантах – может предложит кто в долю войти.

– Проставиться для возобновления знакомства солидному человеку надо бы…

– Это кто у нас солидный? Ты что ли? Хату сам найдёшь – мне светиться с тобой не к чему. Это тебе на харчи – карточки уже отменили. Слыхал про то в лагере?

– На политинформации трубили о достижении – с трудом верили в такое, через два года после войны.

– Эх, на работу бы тебя, дурака, пристроить, да ты мне у блатных нужен. Иди уже. Надыбаешь что полезное – дашь знать через Любу.

***

Похоже, что самая опасная банда завелась на территории его отдела, – думал Жора, обходя свой район. Сначала все принимали её работу за действия нескольких банд – уж очень она активна и разнообразна в выборе объектов для налётов. Но экспертиза пуль и гильз, обнаруженных на местах преступлений, показала, что используются одни и те же стволы.

Причём, при налётах на его территории бандиты были в масках, а в других районах – обходились без них. Вывод – они местные и боятся, что их могут узнать.

Жора уже напряг всю свою агентуру – и мелких жуликов и проституток, но больше всего он рассчитывал на Кащея – у того до войны масть была покрупнее – не козырный, но всё же валет. И поди ка-ж, не подвёл курилка!

Через две недели позвонила Люба и сообщила следующее: «Приходил твой тощий. Сказал, что на денежную работу устроился. С тобой покалякать есть о чём. Завтра к шести, в тошниловке у базара».

В назначенный час Егор пристроился с кружкой пива в углу темноватого зала. Минут через десять к нему подгрёб Кащей с парой пива и таранью в кармане.

«Как король английский – ждать себя заставляешь», – сказал Жора, отбирая у него рыбу.

– Задержался – совещание было на работе. Начальник у меня строгий – из военных.

– Да, ты что!

– Старшина, орденоносец!

– Стырил с чемоданом?

– Боевые награды – в СМЕРШе служил.

– ?

– Коллега твой…

– Будем посмотреть. А где его увидеть можно?

– В охране на железке – сутки через двое дежурит.

– А хаза где?

– У бабы его хата в частном секторе.

– С поличным надо брать. Колоть такого бесполезно.

– Вестимо – не наш брат.

– Какие планы на работе?

– Мануфактуры дефицитной вагон для промкооперации подогнали

– ВОХР отдельный пост у него выставила. Завтра заказчики разгружать будут, и дальше – их забота.

– По дороге остановите и угоните?

– Как водится.

Расспросив все подробности у Кащея, Жора поспешил в отдел – готовить операцию.

По договорённости с председателем артели, их водителя заменили на сотрудника отдела борьбы с бандитизмом.

А за КПП сортировочной станции полуторку ждал «Виллис» с операми, который и последовал за ней ненавязчиво.

Швейная артель была надомная, то есть работницы шили одежду по месту их жительства, а сама артель располагала зданием, где находились лишь склад и контора. И было это здание на окраине среди одноэтажных домишек частного сектора. Там и выкатили деловые братки на дорогу тележку с кирпичами. Полуторка вынужденно затормозила. Водила высунулся поорать на обормотов и увидел направленный на него наган.

– Выметайся!

– Уже – жизнь дороже!

– Правильно.

– А вот и кавалерия!

Это прыгали из взвизгнувшего тормозами «Виллиса» опера. У шофёра в руках тоже появился наган. Но урки были бывалые и сдаваться не собирались. Отстреливаясь, они бросились в заросший кустарником лог. Опера, чертыхаясь, полезли за ними. Только водитель успел подстрелить своего визави. Вероятно, что ещё кого-то удалось легко ранить. Но погоня закончилась ни чем.

Оставалось дождаться, когда банда соберётся на хазе и под утро её взять.

Обложили дом плотно и с улицы и с огородов. Ставни были закрыты, но автоматчики держали их под прицелом. По информации Кащея, теперь в доме могли быть четверо мужчин, считая его самого.

Егор и трое оперативников пробрались в сад, благо собаки во дворе не было, и ждали не выйдет ли кто по нужде. И дождались – в вышедшем Жора узнал Кащея. Показался ему из-за куста крыжовника и поманил к себе.

– Как там?

– Нажрались с горя.

– Сильно?

– Умеренно.

– Кто где?

– Бугор с бабой в спальне – видишь два окна справа? Шестёрки – в зале с окнами на улицу.

– Пошли – покажешь.

Осторожно вошли в дом и разделились – Егор с Кащеем – в спальню, опера – в зал.

Вспыхнул свет ярких трофейных фонарей прямо в похмельные бандитские рожи с чёткими командами следом: «Не двигаться! Руки на виду! Медленно встать!»

Лицо главаря показалось Егору знакомым, но он не успел ещё сообразить, кто это, как бандит метнул что-то, блеснувшее в луче фонаря, в его напарника, выхватив это из-за воротника рубашки. Не успел он выдохнуть: «Сдохни, сука», как Жора, на автомате, всадил в него пулю из своего «Вальтера». Шестёрки беспокойства не доставили, только один из них пьяно заржал.

А в мёртвом главаре Егор, включив свет, узнал своего сослуживца по Германии. Кащей был тоже готов – погиб за Родину бывший предатель.

В СЕТЯХ

ОСЕННИЙ БЛЮЗ

 
Долгий вечер осенний
И за окнами хмарь.
Отражается в луже
Гепатитный фонарь.
 
 
Из китайской колонки —
Криса Ри саундтрек.
Без особого смысла
Продолжается век.
 

ПРИВЕТ, ДАЛЁКИЙ ДРУГ!

 
За полночь дом затих —
Он выбился из сил.
И город за окном
Все окна погасил.
 
 
В колонках тихий джаз,
Мерцает монитор.
Работа подождёт —
Важнее разговор.
 
 
Привет, далёкий друг!
Где долго пропадал?
Секретные дела?
Серьёзно? Я не знал…
 

МОЙ КЛАН

 
Снова открыто
Скайпа окно.
Множество ников
Вмещает оно.
 
 
Там обитает
Мой маленький клан.
Этот вот парень
Могучий шаман.
 
 
Ведает тайны
Всемирной сети.
В ней ни кому
От него не уйти.
 
 
Тут развлекается
Хакеров чат.
В ловких проделках
Сам чёрт им не брат.
 
 
Время под утро.
В бессонной сети
Решенье проблемы
Не трудно найти.
 
 
Кто-нибудь знает
Ответ на вопрос,
Если ты сам
До него не дорос.
 
 
На помощь протянется
Друга рука
И голос знакомый
Из далека.
 
 
Кланом своим
Я привык дорожить.
С ним веселей мне
Работать и жить.
 
 
А для кого-то
И сам я шаман,
Ежели в форме
И сильно не пьян.
 

СНОВА ОСЕНЬ

 
Хмурое небо льёт слёзы о лете.
Промозгло и сыро на сером рассвете.
Лето беспечное быстро прошло.
Дождик осенний забрызгал стекло.
 
 
Ломится рынок от спелых плодов.
Запах печальный осенних цветов.
Съёжился день – рано включен фонарь.
Врох листков потерял календарь.
 
 
Столик компьютерный рядом с окном.
Сквозь монитор мир приходит в мой дом.
В Скайпе стучится далёкий приятель —
Добавлю его, конференций создатель.
 
 
Вам не мешает мой жуткий акцент?
Спасибо, приятель, за комплимент!
Что нового в жизни твоей и стране?
Ладно, расскажешь наедине…
 

В МОЕЙ СТРАНЕ

ХОРОШАЯ ПОГОДА

 
Вечерняя прохлада,
Растущая луна,
Кузнечиков рулады
И запахов волна.
 
 
Уходит тихо лето
И прикрывает дверь.
На мягких лапах осень
Крадётся словно зверь.
 

ЗОДЧИЙ СВЕТА

 
Света колонны
Под сводами туч
Выстроил зодчий
Велик и могуч.
 
 
Но изменилась
Картина слегка —
Смазала пальцем
Бога рука.
 
 
Я отвернулся,
Пальто застегнул
И в опостылевший город
Шагнул.
 

ВЕЧЕР МИНОРНЫЙ

 
Низкое небо —
Промокшая вата.
На горизонте —
Полоска заката.
 
 
Тяжёлые капли
На листьях висят.
Низко летящие
Птицы кричат.
 
 
Свежестью пахнет
Помытый асфальт.
И заблестел
В центре клумбы базальт.
 
 
Вечер минорный
Стремится к финалу
И зажигает огни
По кварталу.
 

ПЕСЕНКА

 
Снежинками летят слова,
Под звёздами легко кружа,
В цепочку строятся и вот —
Мотивчик песенка берёт.
 
 
И, в общем, здесь я ни причём.
Мурлыкал ангел над плечом.
Когда под звёздами гулял,
Я ангелочку подпевал.
 

БРАКОНЬЕРЫ

 
Прохладный летний вечер
Вступил в свои права.
На небе сероватом
Прозрачная луна.
 
 
Лучом последним солнца
Стена освещена.
Жужжа несётся к улью
Усталая пчела.
 
 
Сидим мы на крылечке
И говорим о том:
«А не пройтись по речке
Да с мелким бреденьком?»
 

ЛЕТА МАКУШКА

 
Буйная зелень
Тропу заглушила —
Прёт из земли
Нереальная сила.
 
 
Брюки намокли
От капель росы.
Здешние травы
Не знали косы.
 
 
Лес на опушке
Поднялся стеной.
Светятся сосны
Корой золотой.
 
 
Дятла стаккато,
Полуденный зной.
Лета макушка,
Подольше постой!
 

РУССКАЯ ДОРОГА

 
Серость и промозглость —
Осени тоска.
Заползает в душу
Русская хандра.
 
 
Склизкая дорога —
Вёрсты без конца.
Поминаешь Бога,
Жмя на тормоза:
 
 
«Где живёт Свобода?
Где нас ждёт покой?
Кончится где гонка?
Душу успокой!»
 

ТРЕВОГА

 
Дух неукротимый
Носится во мгле
Молнией сверкает
И ревёт как зверь.
Дикая природа,
Небо распоров,
Землю умывает
И колотит в дверь.
Но настанет утро —
Кончится гроза.
Ярко зеленеет
Чистая листва.
 

ВСЛЕД ЗА ОБЛАКАМИ

 
Бежит асфальт на встречу.
И камни мелькают по бокам.
Зелёные откосы
И смена панорам.
 
 
Шуршат негромко шины
И двигатель ворчит.
Вслед за облаками
К закату путь лежит.
 

БАРХАТНОЕ ЛЕТО

 
Тёмный лес еловый,
Мягкий мох зелёный,
Жёлтой хвои слой.
Веточка сухая хрустнет под ногой.
 
 
Каркает ворона,
Дятла гулкий стук.
Ждут грибы поклона —
Не хватает рук.
 
 
Лето на исходе.
Благодать в природе.
Отдых в шалаше —
Бархат на душе.
 

ЗИМА ЗАГЛЯНУЛА

 
Мокрый снег на скользкой плитке,
Лужи на дороге —
Так встречает город хмурый
Зиму на пороге.
 
 
Расплываются огни
В каплях на очках.
Всё короче длятся дни.
Ну, а лето – в снах.
 

СОЛНЦЕ ПЛЕЩЕТСЯ В МАРТОВСКОЙ ЛУЖЕ

 
Солнце плещется
В мартовской луже.
Запах талой воды
Гонит память о стуже.
 
 
Капли стучат
О железный карниз.
Снег отсыревший
С крыш катится вниз.
 
 
Душа, утомлённая
Долгой зимой,
Опять молодеет
Каждой новой весной.
 

ОБЛАКА

 
Облака как тени гуннов
На закат летят.
Племена забытых предков
На меня глядят.
 
 
В лихолетье кони гуннов
Этот путь прошли,
Бесшабашных седоков
На себе несли.
 
 
Буря гнева поднимала
Орды от костров
И на Запад их кидала
Меняя лик миров.
 

БЕЗДЕЛЬНИК

 
На перекрёстке троп лесных
Я встал, задумавшись на миг.
Куда влечёт меня душа?
Любая тропка хороша!
 
 
Бездельнику спешить не надо.
Манит любая анфилада
Полян знакомых по-пути.
Сейчас решу, куда пойти…
 

ЦЫГАНСКИЙ УЮТ

 
По ветке смолистой
Бежит огонёк.
Под пеплом мерцает
В костре уголёк.
Над ним ароматный
Струится дымок.
На донышке кружки —
Последний глоток.
Метаются отсветы
В кронах кустов.
Кулеш в котелке
Скоро будет готов.
В глазах у собаки
Блестят огоньки.
И свежестью тянет
От близкой реки.
 

НОЧЬ

 
Тёмные фигуры,
Бледный свет луны,
Тучи словно шкуры
В море тишины.
 
 
Уловил движенье
Краем левый глаз.
Огонёк далёкий
Вспыхнул и погас.
 
 
В кронах заблудился
Лёгкий ветерок —
Будто раздаётся
Духов говорок.
 

ВЕТЕР СТРАНСТВИЙ

БРОДЯГА

 
В ходиках вселенной
Маятник – судьба.
Жизнь идёт по кругу —
Вечная борьба!
 
 
И пока живой ты
На покой забей.
Вышел на дорогу —
Действуй, не робей!
 
 
Не страшны потери.
Горе – не беда.
Наглость и смекалка
Выручат всегда!
 

МЫ В ОТВЕТЕ ЗА ТЕХ КОГО ПРИРУЧИЛИ

 
Сомалийскому пирату не охота на работу.
Никому его не жалко и гребёт он из под палки.
К сухогрузу встречным курсом, о Аллах не подведи!
Где готовит жирный боцман для него свои подлянки,
Ох, шайтан его возьми!
Под борта капканы спрятал
И помойные ушаты приготовил для пирата.
Хоть в залив не выходи.
И патроны для берданки на базаре дорожают
И гранат осталось три– хоть рогатку заводи.
А родные негритята каждый день готовы лопать
Хоть их папка без мотора уж замаялся грести.
Для чего такие муки сомалийскому пирату?
И насколько было лучше в те былые времена,
Когда русские возили каждой чёрной образине
Что душе её угодно ради красного флажка!
 

EASY RIDER

 
Пыль множества дорог
Пристала к сапогам.
Куда направить путь
Теперь руля рогам?
 
 
Табун в своём движке
Бродяга оседлал.
Дух странствий чувака
В далёкий путь послал.
 
 
Развилка позади.
К закату путь лежит.
Навстречу пацану
Опять шоссе бежит.
 

ВЫСОКО

 
Моя душа лететь желает
В манящей дали синеву.
Туда, где жизнь кипит иная,
Волнуя дерзкую мечту.
Где сил природы первозданной
Границ не видно никому
И человек ведёт борьбу
За жизнь свою и за свободу
Согласно сердцу одному.
Туда, где горные вершины
Бросают тени на долины
В лучах закатных
И река
Бежит бурля в своих теснинах.
А озеро лежит безмолвно
В большой ладони плоскогорья,
Где воздух чистый, как кристалл
Приносит эхо нам от дальних скал.
И облака летят меняя
Их форму
Будто наши сны,
Когда мы словно забываем,
Что смертны мы
И время наше, утекая,
Мгновенья эти оставляет
Запасом золотым судьбы.
 

ПЕРЕВАЛ

 
Ещё одно усилье
И кончился подъём.
Открылся вид просторный
Что скрыт был за хребтом.
 
 
Приносит эхо крики
С заснеженных вершин.
Стою на перевале
Со всех сторон один.
 
 
Тяжёлая дорога
Осталась позади.
А вскоре спуск опасный
С надеждой впереди.
 

В ДОРОГУ!

 
Железная дорога
Своею колеёй
Меня соединяет
С далёкою Москвой.
 
 
Грохочет мимо поезд,
Мелькают окна вряд.
«Пора тебе в дорогу!» —
Колёса говорят.
 

НА ЗАПАД

 
Всадник одинокий
Держит путь далёкий
На запад от Миссури
Пыльные где бури
 
 
Пространство не обжито
Прошлое забыто
Но манит луч заката
Бывшего солдата
 
 
Смотрел в лицо он смерти
Но подкачали черти
И твёрдая рука
Не подвела пока
 
 
Никто не ждёт скитальца
Почти что оборванца
Но рукоятка кольта
Блестит от перламутра
 
 
Резвый аппалуза
И немного груза
В сумке у седла
Вот и все дела.
 

ЭЛЬДОРАДО

 
Захудалые идальго
Получив в наследство шпагу
Отправлялись за моря.
Отыскать там Эльдорадо
Парни бравые пытались
Славы жаждою горя.
Воля, смелость и удача
Покоряли города
Обращая в бегство толпы
Перепуганных туземцев
На языческих руинах
Поднимали крест Христа.
Горстки тех неукротимых,
Океаны бороздя
На бортах скорлупок утлых,
Глобус меж собой делили
И на шпагах подносили
В дар надменным королям.
 

В ПОИСКАХ УДАЧИ

 
Покидая гавань,
Ветром увлекаем,
Вслед за облаками
Волны рассекает
Парусник наш белый.
Зачерпнул он ветер
Всеми парусами
И летит навстречу
С утренней зарёю
В поисках удачи.
 

ДАЛЕКО

 
Светлый город рафинадный-
Он подковой изогнулся,
Ожерельем синей бухты
И встречает белый лайнер
Словно гостя, приглашая
Подойти скорей к причалу,
Словно руки его трапы принимая
И лаская борт усталый
Бликами своих огней.
Улицы его, как реки
Огоньков бегущих живо
И мигающих лениво
В суете его ночей.
Блеск витрин его шикарных
Ослепляет и манит,
Ну а в мрачных переулках
Дело тёмное не спит.
Он опасный и прекрасный,
Деловой и чумовой
Долго был моей мечтой.
 

ЗАНЁС ЖЕ ЧЁРТ!

 
Сумерки, туман, кусты
И зверя дикого следы.
Патрон последний есть в стволе
И шорох слышится во мгле.
 
 
Собака жмётся к сапогу.
Тащиться дальше не могу.
Занёс же чёрт меня сюда.
На сто пудов нас ждёт беда…