Текст книги "Выступления полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации (2008—2012 годы). Сборник"

Не берясь комментировать данную поправку, которая вступит в силу с 1 января 2010 года, тем более что судебный конституционный контроль не знает таких форм, как предварительный нормоконтроль федеральных законов и абстрактный нормоконтроль по жалобе граждан (заявитель оспаривает действующую редакцию указанной статьи Закона о трудовых пенсиях), нельзя не заметить, что такая формулировка не решила вопроса, поскольку сузила содержание заложенных Законом об образовании норм.

Учитывая, что оспариваемый заявительницей подпункт 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», примененный судом первой инстанции при рассмотрении ее дела, не распространяется на членов семей умерших (погибших) военнослужащих и приравненных к ним лиц, поскольку пенсионное обеспечение этой категории граждан осуществляется в соответствии с Законом Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», на основании которого заявительница как член семьи погибшего при исполнении служебных обязанностей военнослужащего и являлась получателем пенсии по случаю потери кормильца, установленной ей по линии Министерства обороны Российской Федерации, следовательно, положение Закона о трудовых пенсиях не затрагивает конституционных прав заявительницы.

Что касается оспариваемого пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», то он не может рассматриваться как препятствующий признанию за совершеннолетними детьми умерших (погибших) военнослужащих и приравненных к ним лиц, состоявшими на их иждивении и самостоятельно (без направления на учебу в соответствии с международным договором) поступившими и обучающимися в иностранных образовательных учреждениях с отрывом от производства, права на получение пенсии по случаю потери кормильца до окончания обучения, но не долее чем до достижения ими возраста 23 лет.

В противном случае непризнание за гражданами Российской Федерации, обучающимися за границей, права на пенсию по случаю потери кормильца по достижении возраста 18 лет, в отличие от граждан России, которые обучаются по очной форме получения образования в российских образовательных учреждениях либо направлены на учебу в иностранные образовательные учреждения в соответствии с международным договором, означало бы установление необоснованных различий в условиях возникновения права на получение пенсии по случаю потери кормильца между гражданами, относящимися к одной и той же категории – нетрудоспособных иждивенцев умершего (погибшего) кормильца – исключительно в зависимости от места нахождения образовательного учреждения и способа поступления в него. Такого рода различия несовместимы с требованиями статей 19 (части 1 и 2) и 39 (часть 1) Конституции Российской Федерации и не согласуются с требованиями общепризнанных принципов и норм международного права.

4.1. В заключение, полагаю возможным осветить тезисно отдельные вопросы.

В данном деле мы столкнулись с новой реалией, которая впервые для российского образования и пенсионного законодательства возникла за последние 20 лет.

Законодательство об образовании Российской Федерации развивалось гораздо более быстрыми темпами и в более демократичном направлении с точки зрения международных обязательств Российской Федерации. Я думаю, что в конце 80-ых, начале 90-ых годов прошлого столетия вряд ли мы могли бы себе представить возможным заключения гражданином самостоятельно договора с иностранным образовательным учебным заведением и обучение в нем.

За это время законодательство об образовании и международные обязательства Российской Федерации преодолели достаточно большую дистанцию, и на сегодняшний день законодательство об образовании открыто полностью для граждан Российской Федерации и допускает возможность выбора образовательного учреждения вне зависимости от того, где оно находится, на территории какого государства и так далее. Пожалуй, есть единственная оговорка – о том, что в соответствии с международными договорами Российской Федерации. И в этом направлении законодательство об образовании полностью открыто и допускает подобную ситуацию.

И иная ситуация складывается с законодательством о пенсионном обеспечении граждан. К сожалению, в данном случае есть отставание законодательства.

На мой взгляд, проблема заключается в следующем.

Существует действительно на самом деле очень большая и серьезная проблема с понятием «иждивенца». По случаю потери кормильца общим правилом понимания иждивенца мы признаем лиц, не достигших восемнадцати лет. По достижении восемнадцати лет граждане должны работать и получать самостоятельно соответствующее вознаграждение за труд.

Социальное государство Российская Федерация дает возможность гражданам получить профессиональное образование и тем самым продлевает льготный период иждивенчества до двадцати трех лет при условии, если человек обучается в образовательном учебном заведении.

И вот здесь возникает та самая проблема, которая, видимо, и послужила основой.

Дело в том, что для того, чтобы продлить состояние иждивенчества, государство должно быть убеждено в том, что это действительно образовательное учреждение профессионального образования, то есть речь идет именно о получении профессионального образования.

На территории Российской Федерации этот вопрос решается достаточно просто: есть порядок лицензирования образовательных учреждений, достаточно представить лицензию данного образовательного учреждения, где человек обучается, и вопрос снимается.

К сожалению, мы не имеем такой единой системы в отношении всех учебных заведений иностранных государств. Поэтому практика, которая шла еще со времен советского периода: единственной схемой подтверждения подобного рода статуса учебных заведений было направление, которое выдавало Министерство образования. Оно определяло, действительно ли то учебное заведение, с которым мы заключаем договор, соответствует уровню профессионального учебного заведения, действительно ли оно дает образование то, которое необходимо, и тем самым подтверждало факт того, что человек продолжает получение образования в среднем или высшем профессиональном учебном заведении.

На сегодняшний день, когда мы стоим перед дилеммой, что гражданин может сам заключать такой договор, действительно Министерство образования мало интересует тогда вопрос, каким образом туда гражданин поехал. Но этот вопрос, оказывается, интересует Министерство здравоохранения и социального развития, потому что для назначения пенсии ответ на этот вопрос действительно становится затруднительным. Я понимаю проблемы, с которыми обращается статс-секретарь Минздравсоцразвития Юрий Воронин и говорит о том, что для системы пенсионного обеспечения затруднительно будет проверить, в каком именно образовательном учреждении обучается данный гражданин.

На самом деле я полагаю, что действительно оснований для отказа в выплате пенсии здесь нет.

Но возникает определенная сложность: каким образом подтвердить, что то образовательное учреждение, в которое гражданин поступил, является действительно таковым. Мы не можем, к сожалению, сегодня не допустить такой ситуации, что за рубежом какой-нибудь курс или клуб по интересам будет назван академией или университетом и в качестве такового будет позиционирован. К сожалению, действительно такого рода ситуации и на территории Российской Федерации-то есть. Поэтому, каким образом подтверждать? Кто это должен сделать? Министерство образования? Наверное, да. В каком порядке? Это действительно вопрос, на который нужно ответить.

Препятствия, которые создаются для чиновников, не могут служить основанием для ограничения прав граждан, здесь сомнений никаких нет. Но я полагаю, что действительно в этом случае есть основания признать, что Конституция не препятствует получению пенсии по случаю потери кормильца, не нарушаются никакие нормы в том случае, если гражданин обучается в иностранном учебном заведении, но, наверное, законодателю необходимо предусмотреть какой-то механизм подтверждения, гарантии того, что действительно это обучение происходит в высшем профессиональном или среднем профессиональном учебном заведении за пределами Российской Федерации. Каким образом это будет сделано? Это вопрос законодателя. Но это проблема, которая действительно должна быть разрешена при принятии решения.

Конституционный Суд Российской Федерации.

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 27 ноября 2009 года № 18-П

по делу о проверке конституционности пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации «Об образовании» и подпункта 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в связи с жалобой гражданки Н.С. Лаппы⁴¹

Именем Российской Федерации

Конституционный Суд Российской Федерации в составе председательствующего – судьи С.Д. Князева, судей Г.А. Гаджиева, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Ю.Д. Рудкина, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,

с участием постоянного представителя Государственной Думы в Конституционном Суде Российской Федерации А.Н. Харитонова, представителя Совета Федерации – доктора юридических наук Е.В. Виноградовой, полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М.В. Кротова,

руководствуясь статьей 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации, пунктом 3 части первой, частями третьей и четвертой статьи 3, пунктом 3 части второй статьи 22, статьями 36, 74, 86, 96, 97 и 99 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», рассмотрел в открытом заседании дело о проверке конституционности пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации «Об образовании» и подпункта 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации».

Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба гражданки Н.С. Лаппы. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации оспариваемые заявительницей законоположения.

Заслушав сообщение судьи-докладчика С.П. Маврина, объяснения представителей Государственной Думы, Совета Федерации и Президента Российской Федерации, выступления приглашенных в заседание представителей: от Министерства юстиции Российской Федерации – Е.А. Борисенко, от Генерального прокурора Российской Федерации – Т.А. Васильевой, исследовав представленные документы и иные материалы, Конституционный Суд Российской Федерации

установил:

1. Заявительница по настоящему делу гражданка Н.С. Лаппа оспаривает конституционность следующих законоположений:

пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации от 12 февраля 1993 года № 4468-I «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», которым нетрудоспособными членами семьи умерших (погибших) военнослужащих и приравненных к ним лиц, имеющими право на пенсию по случаю потери кормильца, признаются, в частности, дети умершего (погибшего) кормильца, не достигшие 18 лет или старше этого возраста, если они стали инвалидами до достижения 18 лет, а проходящие обучение в образовательных учреждениях с отрывом от производства (кроме учебных заведений, обучающиеся в которых считаются состоящими на военной службе или на службе в органах внутренних дел) – до окончания обучения, но не долее чем до достижения ими 23-летнего возраста; пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации от 10 июля 1992 года № 3266-I «Об образовании», согласно которому обучение, подготовка и повышение квалификации иностранных граждан в образовательных учреждениях Российской Федерации, равно как и граждан Российской Федерации в иностранных образовательных учреждениях осуществляются по прямым договорам, заключаемым образовательными учреждениями, ассоциациями, органами, осуществляющими управление в сфере образования, иными юридическими лицами, а также физическими лицами в соответствии с международными договорами Российской Федерации;

подпункта 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона от 17 декабря 2001 года № 173-ФЗ «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», которым нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца, имеющими право на трудовую пенсию по случаю потери кормильца, признаются его дети, не достигшие возраста 18 лет или старше этого возраста, если они до достижения 18 лет стали инвалидами, имеющими ограничение способности к трудовой деятельности, а также дети, обучающиеся по очной форме в образовательных учреждениях всех типов и видов независимо от их организационно-правовой формы, за исключением образовательных учреждений дополнительного образования, до окончания ими такого обучения, но не дольше чем до достижения ими возраста 23 лет.

1.1. Военный комиссариат Мурманской области отказал Н.С. Лаппе – студентке очного отделения Университета прикладных наук Кеми-Торнио (Финляндия) в удовлетворении заявления о продлении ей до окончания обучения выплаты пенсии по случаю потери кормильца, которую она до достижения возраста 18 лет получала в связи с гибелью отца, проходившего военную службу по контракту.

Полагая, что данный отказ является незаконным, заявительница обратилась в Октябрьский районный суд города Мурманска, решением которого от 7 августа 2008 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Мурманского областного суда от 15 октября 2008 года, в удовлетворении ее исковых требований к военному комиссариату Мурманской области о возобновлении выплаты указанной пенсии было отказано.

Разрешая дело, суды общей юрисдикции исходили из того, что совершеннолетние дети умершего (погибшего) кормильца, обучающиеся в иностранных учебных заведениях, имеют право на получение пенсии по случаю потери кормильца только в том случае, если они были направлены на учебу российским образовательным учреждением на основании прямого договора, заключенного в соответствии с международным договором Российской Федерации, и это подтверждается справкой, выданной российским образовательным учреждением; если же такие лица обучаются в иностранных учебных заведениях самостоятельно, т. е. без направления на учебу в соответствии с международным договором Российской Федерации, то по достижении 18 лет они утрачивают право на получение данной пенсии.

По мнению Н.С. Лаппы, положения пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации «Об образовании» и подпункта 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в их взаимосвязи – по смыслу, придаваемому этим законоположениям правоприменительной практикой, – ограничивая для детей умершего (погибшего) кормильца, достигших 18 лет и обучающихся в иностранных образовательных учреждениях без направления на учебу в соответствии с международным договором Российской Федерации, право на получение пенсии по случаю потери кормильца по сравнению с совершеннолетними детьми умершего (погибшего) кормильца, которые обучаются в российских образовательных учреждениях либо направлены на учебу в иностранные образовательные учреждения в соответствии с международным договором Российской Федерации, противоречат Конституции Российской Федерации, ее статьям 1, 2, 15 (часть 4), 17 (часть 1), 18, 19, 39 (часть 1), 43 (часть 1) и 55.

1.2. Пенсионное обеспечение членов семей умерших (погибших) военнослужащих, проходивших военную службу по контракту, осуществляется в соответствии с Законом Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей». Соответственно, подпункт 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», определяющей условия назначения трудовой пенсии по случаю потери кормильца и круг лиц, имеющих право на такую пенсию, на указанную категорию граждан, к числу которых относится и заявительница по настоящему делу, не распространяется и, следовательно, ее конституционные права не затрагивает.

Таким образом, жалоба Н.С. Лаппы в части, касающейся проверки конституционности подпункта 1 пункта 2 статьи 9 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации», не является допустимой по смыслу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», а производство по настоящему делу в этой части в силу пункта 2 части первой статьи 43 и статьи 68 названного Федерального конституционного закона подлежит прекращению.

1.3. Положения пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» и пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации «Об образовании» регулируют отношения в различных сферах – пенсионного обеспечения и образования соответственно, однако в правоприменительной практике они применяются в системном единстве и толкуются как не допускающие предоставление детям умерших (погибших) военнослужащих, проходивших военную службу по контракту, и приравненных к ним лиц, достигшим 18 лет и обучающимся в иностранных образовательных учреждениях без направления на учебу в соответствии с международным договором Российской Федерации, права на получение пенсии по случаю потери кормильца.

Исходя из того что Конституционный Суд Российской Федерации в силу статей 74, 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» принимает постановление только по предмету, указанному в жалобе гражданина, и только в отношении примененных в его деле законоположений, оценивая при этом как буквальный смысл этих законоположений, так и смысл, придаваемый им сложившейся правоприменительной практикой, предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации по настоящему делу являются положения пункта «а» части третьей статьи 29 Закона Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей» и пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации «Об образовании» в той мере, в какой эти положения – по смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой, – связывают право детей умершего (погибшего) военнослужащего, проходившего военную службу по контракту, достигших 18 лет и обучающихся в иностранных образовательных учреждениях, на получение пенсии по случаю потери кормильца с направлением их на учебу на основании договора, заключенного в соответствии с международным договором Российской Федерации.

2. Конституция Российской Федерации в соответствии с целями социального государства, закрепленными в ее статье 7 (часть 1), гарантирует каждому социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом (статья 39, часть 1). Конституционное право на социальное обеспечение включает и право на пенсию по случаю потери кормильца, условия и порядок получения которой согласно статье 39 (часть 2) Конституции Российской Федерации устанавливаются законом.

Федеральный законодатель, реализуя дискреционные полномочия, предоставленные ему статьями 39 (часть 2), 72 (пункты «б», «ж» части 1) и 76 (часть 2) Конституции Российской Федерации, и закрепляя в федеральном законе виды и правовые основания назначения пенсий, их размеры, порядок исчисления и выплаты, вправе определять как общие правила назначения и выплаты пенсий, так и особенности (условия) приобретения права на получение пенсий конкретного вида отдельными категориями граждан.

Вместе с тем, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, при осуществлении соответствующего регулирования федеральный законодатель связан в том числе необходимостью соблюдения конституционных принципов справедливости и равенства: он должен учитывать, что гарантированный статьей 19 (часть 1) Конституции Российской Федерации принцип равенства носит универсальный характер, оказывает регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений и выступает конституционным критерием оценки законодательного регулирования не только прав и свобод, закрепленных непосредственно в Конституции Российской Федерации, но и прав, приобретаемых гражданами на основании закона.

В сфере пенсионного обеспечения соблюдение принципа равенства означает, помимо прочего, запрет вводить не имеющие объективного и разумного оправдания различия в пенсионных правах лиц, принадлежащих к одной и той же категории (запрет различного обращения с лицами, находящимися в одинаковых или сходных ситуациях); различия в условиях приобретения отдельными категориями граждан права на пенсию и реализации пенсионных прав допустимы, если они объективно оправданны, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а используемые для достижения этих целей правовые средства соразмерны им (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16 июля 2007 года № 12-П).

3. Закон Российской Федерации «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, Государственной противопожарной службе, органах по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, и их семей», предусматривая право членов семей умерших (погибших) военнослужащих и приравненных к ним лиц на получение пенсии по случаю потери кормильца, определяет круг лиц, имеющих право на эту пенсию, условия ее назначения, а также размеры и порядок выплаты.

Согласно статье 29 названного Закона право на пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умерших (погибших) военнослужащих и приравненных к ним лиц, состоявшие на их иждивении.

Исходя из того что нетрудоспособность, по общему правилу, определяется на основании возрастных критериев либо обусловливается наличием инвалидности, нетрудоспособными членами семьи умершего (погибшего) лица пункт «а» части третьей данной статьи признает, в частности, его детей, не достигших 18 лет или старше этого возраста, если они стали инвалидами до достижения 18 лет; нетрудоспособными членами семьи умершего (погибшего) лица считаются также его дети, проходящие обучение в образовательных учреждениях с отрывом от производства (кроме учебных заведений, обучающиеся в которых считаются состоящими на военной службе или на службе в органах внутренних дел), до окончания обучения, но не долее чем до достижения ими 23-летнего возраста. Это в полной мере согласуется с положениями международно-правовых актов в области социального обеспечения. Так, в соответствии с подпунктом «h» пункта 1 статьи 1 Конвенции МОТ 1967 года № 128 «О пособиях по инвалидности, по старости и по случаю потери кормильца» (Российской Федерацией не ратифицирована) термин «ребенок» может охватывать не только лиц, не достигших возраста окончания обязательного школьного образования, но и перешагнувших данный возрастной рубеж – при условии, что они проходят курс ученичества или продолжают учебу.

Предоставляя таким детям возможность получать пенсию по случаю потери кормильца, пункт «а» части третьей статьи 29 названного Закона указывает только на форму получения образования (с отрывом от производства, т. е. очную), но не уточняет тип образовательного учреждения, место его расположения (на территории Российской Федерации или за ее пределами), уровень получаемого образования, способ поступления в образовательное учреждение (самостоятельно либо по направлению на учебу) и т. д. Исключение сделано лишь в отношении образовательных учреждений, обучающиеся в которых считаются состоящими на военной службе или на службе в органах внутренних дел, т. е. заключили контракт о прохождении военной (правоохранительной) службы и получают денежное довольствие, а также продовольственное и иное обеспечение в соответствии с действующим законодательством.

Отнесение к числу нетрудоспособных членов семьи умершего (погибшего) военнослужащего, проходившего военную службу по контракту, имеющих право на получение пенсии по случаю потери кормильца, его совершеннолетних детей, обучающихся в образовательных учреждениях с отрывом от производства, обусловлено тем, что эти дети, лишившись необходимого материального содержания, для завершения процесса обучения нуждаются в поддержке со стороны государства: специфика организации учебного процесса в рамках названной формы получения образования существенно ограничивает возможности приобретения данной категорией лиц постоянного источника средств к существованию за счет самостоятельной трудовой деятельности; при освоении лицом образовательной программы в очной форме – в отличие от обучения в очно-заочной (вечерней) и заочной формах – устанавливается максимальный объем аудиторной учебной нагрузки, что предполагает обучение в качестве основного вида деятельности данного лица (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 декабря 2008 года № 1071-О-О).

Таким образом, пенсия по случаю потери кормильца, выплачиваемая обучающимся в образовательных учреждениях с отрывом от производства совершеннолетним детям умершего (погибшего) военнослужащего, проходившего военную службу по контракту, представляет собой особую меру социальной поддержки, целью которой является создание благоприятных условий для реализации указанной категорией лиц конституционного права на образование.

3.1. Согласно статье 43 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждый имеет право на образование. Данное право относится к числу основных и неотъемлемых прав человека, признанных международным сообществом (статья 26 Всеобщей декларации прав человека, статья 13 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах). В Российской Федерации одной из гарантий его реализации выступает предоставленное совершеннолетним гражданам Российской Федерации право выбора образовательного учреждения и формы получения образования (пункт 2 статьи 50 Закона Российской Федерации «Об образовании»).

Законодательство Российской Федерации в области образования не ограничивает возможность реализации права выбора образовательного учреждения только российскими образовательными учреждениями, что в полной мере соответствует требованиям международно-правовых актов, в частности Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, из статьи 13 которого вытекает запрет умаления свободы выбора образовательного учреждения.

Кроме того, Конституция Российской Федерации, закрепляя право каждого свободно выезжать за пределы Российской Федерации (статья 27, часть 2), не содержит каких-либо ограничений в отношении выбора страны выезда и времени пребывания за границей, а также целей выезда, в числе которых может быть и получение образования (включая профессиональное).

Таким образом, реализация гражданином Российской Федерации права выбора образовательного учреждения предполагает возможность обучения как в российском, так и в иностранном учебном заведении.

3.2. В силу пункта 3 статьи 57 Закона Российской Федерации «Об образовании» обучение граждан Российской Федерации в иностранных образовательных учреждениях осуществляется по прямым договорам, заключаемым образовательными учреждениями, ассоциациями, органами, осуществляющими управление в сфере образования, иными юридическими лицами, а также физическими лицами в соответствии с международными договорами Российской Федерации.

Названное законоположение, по своему буквальному смыслу, не препятствует самостоятельному (без направления на учебу) поступлению российских граждан в иностранные образовательные учреждения и обучению в них, в том числе при отсутствии соответствующего международного договора Российской Федерации о сотрудничестве в области образования, и как таковое не вступает в какое-либо противоречие с конституционными предписаниями. Иное его истолкование означало бы такое ограничение конституционного права на образование, включая право выбора образовательного учреждения, которое не имеет объективного и разумного оправдания и не отвечает конституционно значимым целям, перечисленным в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации. Кроме того, данное законоположение, как регулирующее отношения в сфере образования, не может применяться к отношениям, урегулированным пенсионным законодательством, что исключает возможность его истолкования как устанавливающего в качестве условия приобретения права на получение пенсии по случаю потери кормильца обучающимися в иностранных образовательных учреждениях совершеннолетними детьми умерших (погибших) военнослужащих, проходивших военную службу по контракту, наличие договора, на основании которого они были направлены на учебу в иностранные образовательные учреждения, и тем самым ограничивающего право тех из них, кто самостоятельно (без направления на учебу) поступил в иностранное образовательное учреждение и обучается в нем, на получение названной пенсии.