Текст книги "Механический дракон"

Глава 50

– Что он сделал? – Архонт, округлив глаза, уставился на рыцаря-командора храмовников Альберта. – Вы с ума сошли! Это невозможно!

– Я и все мои люди видели это своими глазами. Опросите их – они подтвердят мои слова, – сквозь зубы процедил рыцарь-командор, глядя прямо в глаза архонту.

Свою ненависть к империи и этому человеку он никогда не скрывал, да и сейчас не особенно стремился к этому.

– Альберт, – обратилась к нему Элисандра, – держите себя в руках.

– Почему этот маг смеет вам указывать?

– Он собрал коалицию. Собрал и возглавил.

– Коалицию против кого? Порождения тьмы разбиты. Зачем здесь собралась такая армия?

– Это не твоего ума дела, – скривилась Элисандра. – Кроме того, ты ещё не ответил за сдачу башни этому одержимому.

– Он не одержимый. Я проверил. Это обвинение – навет Ирвина. Он ещё тот гад оказался. Поднял восстание, которое было подавлено Даленом, а вы теперь пытаетесь его опорочить. Вы ведь выдвигаете своё обвинение в одержимости на основании показаний покойного Ирвина?

– Не только.

– Кто ещё свидетельствовал об этом?

– Сэр Эзингер.

– Если мне не изменяет память, сэр Эзингер – предпоследний рыцарь-командор Каленхадского круга магов, ведь так?

– Совершенно верно, – с достоинством ответил архонт.

– Он же муж Сестеции, которая, будучи магистром империи, погибла при попытке убийства Далена Амелла? Ведь так?

Архонт немного побледнел, но не ответил.

– Откуда вам это известно? – спросила Элисандра.

– От Ирвина. Перед казнью я его допросил. Верховный чародей много что поведал. Например, то, что его милость, – рыцарь-командор кивнул в сторону архонта, – переслал ему большое количество имперских накопителей. При осмотре хранилища реликвий искомые накопители были обнаружены. Их даже не распаковали – они так и стояли опечатанные имперскими печатями.

– Это правда? – спросил Первый страж[50]50
  Первый страж – глава всего ордена серых стражей. Находится в Андерфелсе. Ему подчиняются все стражи-командоры.


[Закрыть], обращаясь к архонту.

– Кому вы верите?! – воскликнул владетельный господин империи Тевинтер. – Какому-то рыцарю без роду и племени!

– То есть вы считаете, что сэр Альберт врёт?

– Да. Я убеждён в этом.

– Зачем ему это делать?

– Ясное дело – выгородить себя, показать в выгодном свете.

– И чем ему должно было помочь это признание? Он поступил правильно – перебил наиболее опасных магов-преступников, потенциально опасных для всех нас, и отступил, сохранив своих людей, к основным силам. Зачем ему выдумывать все это? Тем более что за сэром Альбертом раньше подобных замашек никто не замечал. Ведь так, сэр Креон?

– Совершенно верно. Сэр Альберт честный и ответственный человек, преданный делу церкви, – кивнул гроссмейстер храмовников.

– А что вы можете сказать про сэра Эзингера? Вам известен факт того, что он сожительствовал с леди Сестецией?

– Во времена правления предыдущей преподобной матери-хранительницы, – сэр Креон покосился на Элисандру, – имела широкое распространение практика сожительства. Многие старшие храмовники позволяли себе иметь любовниц, а то и тайных жен. Это было нормально. Конкретно про сэра Эзингера мне известно, что он провёл очень много времени в империи, являясь нашим представителем. И да, до меня доходили слухи об их сожительстве. Злые языки даже имена их общих детей называли.

– Вот видите, – обратился Первый страж к архонту. – Факты говорят не в вашу пользу. Вы опять нам врёте. Причём самым наглым образом.

– И что вы предпримете? – спросила императрица Орлея.

– Серые стражи Андерфелса не выступят против Далена Амелла. Мы считаем, что, собрав эту армию, архонт империи пытается решить какую-то свою задачу. Мне всё равно, какую именно, но однозначно она никак не связана с деятельностью нашего ордена.

– Антива поклялась обеспечить морским транспортом только союзные войска, – вкрадчиво, с улыбкой произнёс их представитель. – То есть, чтобы добраться до дома, вам придётся заплатить. Вам назвать сумму?

– Не нужно, сами доберёмся, – отказался Первый страж, вышел из залы совещаний и отправился к своим бойцам, дабы подготовить отряд к выступлению.

– Кто следующий? – спросила преподобная мать-хранительница. – Кто ещё хочет нас покинуть в столь грозный час?

– Не велика потеря, – скривился архонт. – Эта ничтожная кучка глупцов не испортит могущества нашей армии.

– А что вы молчите? – обратилась Элисандра к сэру Альберту. – Вы хотите что-то добавить?

– Никак нет, – спокойным и уверенным голосом ответил Альберт.

Он кивнул всем присутствующим и тоже удалился в полной тишине.

– Вы не накажете этого нахала? – спросила преподобная мать-хранительница.

– За что? – удивился гроссмейстер. – Он честно выполнил свой долг и сообщил важную информацию. Милорд нас вводит в заблуждение. Вам этого мало? По-моему, сэра Альберта нужно наградить.

– Вы серьёзно? – искренне удивилась Элисандра.

– Вполне, – твёрдым и холодным взглядом посмотрел на неё сэр Креон. – Кроме того, ваше поведение будет подробнейшим образом освещено в моём докладе сэру Ламберту ван Ривсу. Думаю, Искатели заинтересуются столь неоднозначными вашими поступками.

Преподобная мать открыла рот, намереваясь возмутиться, но вовремя остановилась и выдохнула. Лишь глаза наполнились трудно скрываемой ненавистью.

– Что вы хотите этим сказать? – вмешался в разговор архонт.

– Храмовники не будут поддерживать вас в предполагаемой битве. Как минимум. Потому что сложившееся положение вещей вызывает очень много вопросов. Слишком много, чтобы быть случайностью.

И гроссмейстер вышел, презрительно глянув напоследок на преподобную мать-хранительницу.

– Похоже, партия разваливается? – лукаво спросила у архонта императрица Орлея.

– Вы, я надеюсь, не поддадитесь на все эти провокации?

– Что вы, любезный милорд, конечно нет. Я изначально предполагала, что вы нам лжёте. Мои интересы в Ферелдене вполне прозрачны, и, я думаю, вы в курсе того, чего я хочу.

– Все земли королевства к западу от озера, включая Редклифф?

– Именно так. А уж какие причины побудили лично вас собирать эту армию, мне не важно. У каждого из нас есть свои тайны. Мне не нужно знать столь щекотливые подробности. Вопрос только в том, кто ещё готов без великой цели честно и без иллюзий подойти к этому делу. – Императрица оглядела озорным взглядом всех присутствующих. – Командор очень силён как маг. Это мы, я надеюсь, усвоили из донесения сэра Альберта. Лично я не считаю, что этот наивный и прямой, как деревянное полено, солдафон нам врёт. Он просто не обладает столь изысканными навыками, поэтому ему вполне можно верить. Кроме того, в распоряжении командора пять сотен прекрасно снаряжённых бойцов, прошедших через горнило немалых сражений с мором. Это суровые и крепкие люди. Не думаю, что их нужно списывать со счетов. Плюс крепость. Даже две. Но Лотеринг вряд ли стоит рассматривать серьёзно как опорный пункт командора. Грифингар же, по донесениям лазутчиков, неприступен.

– Антива хочет получить острова. Если архонт и императрица согласны, то мы участвуем.

– Андерфелс?

– Нет. Мы не участвуем. Антива ведь предоставит нам корабли? – Представитель Андерфелса посмотрел на хитроватого пирата таким взглядом, что тот невольно вздрогнул.

Эти ребята были, конечно, не такие опытные воины, как бойцы ушедшего ордена, но стоили много, и сталкиваться с ними Антиве не хотелось совершенно.

– Да. Конечно. Мы предоставим вам корабли. Это будет справедливо.

– Почему же вы не сказали это же сэру Генриху?

– Мы надеялись на торг, но… – Он развёл руками. – Передайте ему, что Антива приносит свои извинения и готова переправить достойнейших мужей Андерфелса домой. Причём совершенно бесплатно.

– Хорошо. – Глава делегации поклонился и вышел.

Императрица молча проводила его взглядом, а потом повернулась к дикарю в весьма колоритных дорогих одеждах и спросила:

– А как поступит Тирашан?

– Так же как прочие дальние пределы, – сказал седой, но ещё довольно крепкий, жилистый мужчина, а ему закивали остальные стоящие рядом дикари, как их называл архонт. – Мы уходим домой. Тем более что кроме небольшой делегации никто из наших воинов так и не прибыл в Ферелден.

– Неварра?

– Мы едем домой. Если вам понадобятся порты для снабжения своей армии, то мы к вашим услугам…

В общем, кроме империи, Антивы и Орлея никто не пожелал сражаться с непредсказуемым исходом. Оставались, правда, дети Кун, но их было слишком мало на общем фоне. Так что складывающееся положение очень сильно ослабляло армию, сокращая её едва ли не вдвое.

Особенно болезненно ударил по союзу фактический выход церкви Света. Конечно, Элисандра была готова поддержать архонта, но риск вмешательства Искателей сильно её напугал. А лидеры храмовников так и вообще послали даму в далёкие края, назвав её весьма непристойными словами. Мало того, вновь был поднят вопрос о том, как погибли предыдущие мать-хранительница и гроссмейстер. Уж больно странно всё там произошло. Настолько, что сэр Креон прямо обвинил преподобную Элисандру в их убийстве. В общем, коалиция распалась раньше, чем вступила в бой. Хотя сильно лучше от этого Далену Амеллу не стало: двадцать тысяч воинов с не менее чем тысячей магов – не такая и мелочь. Особенно памятуя о той огромной массе артефактов, которые везли с собой отряды империи.

Глава 51

Разикале нёс на руках Морриган, которая была без сознания Так уже сложилось, что её тело оказалось совершенно не готово к принятию человеческой формы Уртемиэля. Рядом с постными лицами шли Флемет и Адель.

– Может, ну ее, эту затею? – спросила Аша’белленар у остальных.

– И как ты будешь объясняться с Даленом? – ехидно улыбнулся Разикале. – Ты думаешь, он простит тебе обман?

– Какой обман? – удивлённо вскинула руки Флемет. – Ну не получилось у нас. Подумаешь, невидаль. Мало ли девочек на свете бегает. Ещё найдёт.

– Он хочет конкретно эту.

– Честно говоря, не представляю себе Далена в ипостаси дракона, – задумчиво произнесла Адель. – Он сильно изменился?

– Порядочно.

– Кстати, ты нам не сказала, каким драконом он стал.

– Правда? А мне показалось, что я уже всё поведала.

– Нет, что ты, – снова улыбнулся Разикале. – Это не она, а я рассказывал. Мне показалось, что Дален после перерождения стал очень агрессивен и излишне напорист. Дикая, варварская природа едва им сдерживалась. Хотя, возможно, это особенности первых дней после перерождения. Мало ли кто как себя ведёт в таких условиях. Опыта у нас очень мало.

– И ты кого предполагаешь?

– Не хочу, конечно, накаркать, но мне показалось, что он похож на дракона войны. Только какого-то неправильного.

– Ты уверен? – озабоченно спросила Адель.

– Нет, конечно. В таких вопросах просто так не угадаешь. Но я помню последнего дракона войны, и… есть что-то в этом парне похожее.

– Ты прав, есть.

Разикале и Адель остановились и посмотрели на Флемет.

– Что вы так уставились? Да, Дален Амелл дракон войны. Только всплыла деталь – двух одинаковых драконов не бывает. Даже если они посвящены одной стихии. У каждого свой профиль и свои особенности. Вот и наш новичок оказался непохожим на предшественника. Впрочем, дело своё он хорошо почувствовал и уже сейчас работает над совершенно дикими народными волнениями. Не уверена, что они получатся, но если все пойдёт так или почти так, как он хочет, весь Тедас кровью умоется. Нашествие кунари на этом фоне покажутся жалкими играми детишек с котятами.

– И как он себя назвал?

– Уртемиэлю он представился Рагнарёком. Возможно, это из разряда шуток, на которые он щедр. Но и правды подобное заявление не исключает.

– Странное имя.

– Он его принёс из своего прошлого. Из другого мира. И что оно означает, я понятия не имею.

– Девочки, – перебил их Разикале, – давайте уже решим, что будем делать дальше.

– Боюсь, у нас нет вариантов. Ругаться с драконом войны я не горю ни малейшим желанием. Он ведь может уйти, забрав с собой всех нас.

– Ты думаешь?

– А у вас есть сомнения?

– Тогда поспешим. Не хватало ещё Лусакану[51]51
  Лусакан – дракон ночи.


[Закрыть] догадаться о своей участи. Он ведь к вам тоже уже стучится.

– Да они с Даленом уже достали, – фыркнула Флемет.

– Может, всё-таки попробуем девочку привести в чувство и воспользоваться традиционным способом?

– У меня не получается, – отрезала Флемет. – И никто из вас не сможет сделать больше и лучше, чем я, в этом вопросе. У нас не слишком большой выбор: или девочку бросать на пожирание Уртемиэлем, или обращать в драконы, жертвуя Лусаканом. Других вариантов у нас нет. Разикале, ты как?

– Я считаю, что принести в жертву Лусакана вполне разумное решение. В конце концов, он уже третий дракон ночи на моей памяти. Одним больше, одним меньше.

– Раз решили, так пошли, – улыбнулась Адель. – Неси её, нам осталось всего чуть-чуть.

– Кстати, а откуда ты знаешь, где он лежит?

– Я как-то с ним беседовала, – улыбнулась Адель, – и он по глупости сообщил мне место размещения своего саркофага.

Глава 52

Раннее утро 29.10.932. Граница баронства Грифингар

Удивляться Грифингару Первый страж начал ещё задолго до появления в прямой видимости знаменитой на весь Тедас крепости, то есть на старом имперском тракте. Впрочем, там бы любой оказался впечатлён. Шутка ли? Выбитые многочисленными ногами и копытами древние камни узкой дороги, построенной ещё «до исторического материализма», упирались в небольшой, но добротный каменный мостик через ручей, сразу же переходивший в довольно большую площадь – под тысячу шагов в периметре. А вдали, с противоположной стороны этого плаца, выползало продолжение этой внезапно оборвавшейся убогой дороги древнего тракта. В то время как с правой руки лежал новый тракт – уходящий куда-то идеальной прямой стрелой. Да и с шириной там дела обстояли получше. Дополняли картину «первого знакомства» три вещи: небольшой постоялый двор «Три поросёнка», с десятка два разнообразных построек импровизированной деревушки, что разместились слева от нового тракта, а также большая мраморная стела с надписью «Грифингар», стоящая на могучем постаменте напротив постоялого двора.

– Послушай, незнакомец, – обратился, спрыгнув с седла, Первый страж к вышедшему на улицу дородному дварфу, – а что это?

– И вам доброго дня. Эта штука называется стела, – объяснил дварф с едва проскакивающими нотками самодовольства. – Она поставлена здесь нашим господином Даленом Амеллом, дабы обозначить начало владений его баронства.

– А зачем эта площадь?

– Здесь время от времени проходит дальний торг. Так уже сложилось, что вопросы о поставках того же дерева или ещё чего габаритного решаются вот тут. А контракты обсуждаются и заключаются у меня на постоялом дворе. Иногда торговцы назначают это место для встреч и каких-то своих сделок, но, как правило, эта площадь используется для заключения крупных сделок с господином бароном или его управляющими.

– Странно, – покачал головой Генрих. – А зачем всё это? Почему бы торговцам сразу не направляться в Грифингар?

– Тут граница владений господина барона. Вон в том здании располагается начальник таможни. Вон то крепкое знание – небольшое отделение банка Грифингара, где любой желающий может поменять любые монеты на твёрдый образец баронства. Вон там…

– А что такое таможня? – перебил дварфа страж-командор Андерфелса Андрес.

– Я толком и сам не знаю, вам лучше самим поспрашивать, – замялся дварф. – Но все крупные партии товара не пропускаются в баронство без досмотра и согласования с начальником таможни.

– Не пропускаются? Так где же стража? – спросил Генрих.

– Вон их сторожка, – махнул тот на крепкую каменную постройку с высоким крыльцом и могучей дверью, которую, по всей видимости, просто так не выбить.

Узкие окна с решетками и мощными ставнями дополняли картину.

– Крепкая постройка.

– А то ж. Я вам больше скажу: даже если нападут бандиты и обложат её хворостом, дабы выкурить стражников, ничего у них не получится.

– Да? Почему?

– У них там подземные помещения обширные. Этот домик – единственное, что торчит из земли. В глубину же уходит несколько этажей. Там же склад с продовольствием, собственный колодец, камеры для задержанных и многое другое. Говорят, что даже кое-какие магические артефакты есть, но я не очень верю болтунам. Так что невзрачная на вид сторожка не так проста, как кажется.

– Любопытно. А что, они так и сидят там всё время закрывшись?

– Почему? Нет, конечно. Обычно они патрулируют окрестности. Но, заметив ваше приближение, укрылись в сторожке и ждут, как дальше дело пойдёт. Такие крупные отряды не каждый день сюда захаживают.

– То ли ещё будет.

– Будет или нет, то дело будущее. Вы вот с миром пришли? А то ходят слухи нехорошие, знаете ли.

– С миром, – улыбнулся Первый страж. – Я местному барону получаюсь командиром, а вот он, – Генрих кивнул на Андреса, – коллега, тоже командор серых стражей. Судьба нас забросила в эти края, так что не зайти в гости было бы невежливо.

Дварф подозрительно на них посмотрел.

– Ну, раз не шутите, – чуть кивнул дварф и отошёл в сторону.

А спустя несколько мгновений повернулся в сторону сторожки и помахал рукой. Мощная тяжёлая дверь как-то нехотя открылась, выпуская на крыльцо трёх латников в коттах, на которых красовался герб серых стражей. Генрих и Андрес удивлённо переглянулись, пожали плечами и не спеша направились им навстречу.

– Доброго дня, – поприветствовал впереди идущий боец и сделал непривычный для гостей жест – козырнул.

Приглядевшись, Генрих заметил, что, несмотря на внешнее сходство формы, которого не наблюдалось даже у его лучшей десятки, бойцы отличались какими-то нашивками. У того, кто шёл впереди, на воротнике имелось две красные полоски, на каждую из которых было прикреплено по два золотистых треугольника. У тех же бойцов, что шли за ним, полоски были чистыми[52]52
  Такие петлицы согласно предвоенной советской классификации соответствовали званиям сержанта (с двумя треугольниками) и рядового соответственно.


[Закрыть].

– И вам доброго дня.

– Сержант Таурен. Кто вы такие? Почему на вас и ваших людях гербы ордена? Я раньше вас в городе не видел.

– Первый страж, – улыбнулся и чуть поклонился собеседник Таурена. – Зовут меня Генрих. Я глава ордена. Все эти люди, – махнул он в сторону конной колонны, – серые стражи.

– Ого! – искренне удивился сержант, а его сопровождающие понимающе закивали.

– А почему на вас герб ордена?

– Грифингар – столица и твердыня серых стражей этого королевства. И барон… командор распорядился сделать герб ордена – гербом баронства. Поэтому все воины и слуги, что служат командору, вне зависимости от принятия их в орден, носят этот герб.

– И много вас?

– Сожалею, сэр, но эти вещи я рассказывать вам не могу. Такие вопросы вы сможете лично задать командору.

– Вот как, – удивлённо отозвался Генрих, – в таком случае мы, пожалуй, поедем. Нужно соблюсти какие-нибудь формальности?

– Нет, сэр. О вашем прибытии я передам в крепость.

– Пошлёте курьера?

– Зачем? – улыбнулся сержант. – У нас есть прямая связь. Уже через несколько минут доклад о вашем прибытии окажется в крепости у начальника службы охраны.

– И эта связь работает ночью?

– Странные вопросы вы задаете, сэр, – подозрительно прищурился сержант.

– Так интересно же.

– Да, связь работает и ночью. Она всегда работает. Но подробности я вам рассказывать не буду. Не имею права. Думаю, наш разговор затянулся. Вы немедленно отправитесь в крепость или задержитесь?

– Вы правы, нам, наверное, нужно ехать. Хм. А почему вы не хотите рассказать побольше о вашей службе, о городе?

– В целях безопасности, сэр. Даже если вы достойный человек, то это ещё не значит, что случайно не проболтаетесь. У нас строгий порядок с этими вещами.

– И правильно. Вы большая умница, сержант, – кивнул, улыбаясь, Первый страж.

Сержант вновь взял под козырёк и, развернувшись, направился вместе со своими людьми к сторожке, откуда за происходящим наблюдали несколько пар глаз.

Первый страж вернулся в седло, подождал, пока ему компанию составит страж-командор Андерфелса, и не спеша двинулся вперёд, уводя свою колонну по ровной как стрела дороге в сторону Грифингара. Справа и слева от этого удивительного тракта шли выложенные камнем сливные канавы и два ряда фруктовых деревьев. Долина по обе стороны дороги была частью под посевами, частью её покрывали луга под паром, а частью явно искусственные лесные посадки и разные сельскохозяйственные объекты. Кое-где даже мелькали аккуратные пруды.

– Слушай, – обратился Генрих к Андресу после получаса молчаливой езды, – тебе не кажется, что всё вокруг какое-то неправильное?

– По слухам, которые ходят в Риме, здесь пару лет назад была весьма запущенная и совершенно дикая местность. Ведь в «Пике солдата» обитало большое количество демонов, и люди панически боялись даже приближаться к этим местам.

– Да, я слышал то же самое. Правда, вот этим яблоням ну никак не меньше десяти лет. Согласись, это очень странно.

– А дорога вас не удивляет? Я нигде даже битых каменных блоков не увидел. Такого качества я и возле Минратоса-то не встречал. Такую выложить быстро нельзя. Памятуя, сколько у нас ремонтировали тракт до Вейсхаупта, боюсь, что строительство должно было растянуться на десятилетия.

– Странно всё это. – Генрих смотрел куда-то вбок. – Смотри, как аккуратно растут деревья. Вон та посадка, например. Я не большой знаток лесов, но мы с тобой две недели ехали мимо совершенно других лесов.

– Согласен. Тут всё выглядит так, будто это морок. Наваждение. В жизни так не бывает. Даже эти стражники, – покачал головой Андрес.

– Тебе в них что конкретно не понравилось?

– Всё. Ведут себя уверенно. Смотрят подозрительно. Говорят так, словно равные нам, хотя к ордену не имеют никакого отношения. Да и жест этот смутил. Зачем он руку к голове прикладывал? Что это за нашивки такие красные? И главное – откуда у простых стражников такие отличные доспехи?

– Ха! Тоже заметил?

– Конечно! Да у них качество выделки тех же наплечников на голову выше, чем у нас с вами. По сравнению с этими сторожами дверей мы выглядим голодранцами и бродягами. Хотя вы не хуже меня знаете, что доспехи нашего отряда были лучшими в союзной армии архонта.

– Да… – задумчиво ответил Генрих. – Это всё очень и очень странно.

Но на этом удивления гостей из Андерфелса не закончились.

Ранним утром второго дня пути перед Генрихом и его спутниками из-за очередной посадки леса выглянула внешняя крепостная стена, перед которой лежало аккуратно выкошенное поле шириной в пару сотен шагов. Семь метров высоты, пять в основании. Через каждые сто пятьдесят шагов возвышалась большая круглая башня. Да и ворота были не абы какие, а с подъёмными решётками и выносным барбаканом в сторону, за счёт чего образовывалась своего рода «кишка», через которую можно было пройти или проехать против воли стражи только под жесточайшим обстрелом.

Генрих слез с коня и встал на небольшой каменной площадке рядом с начальником смены – лейтенантом, которому подчинялись не только все бойцы на стене, но и отряд стражи, стоящий на границе.

– Солидные у вас укрепления, – оценивающе сказал Первый страж. – Не каждой армии по зубам. Только непонятно, а где дома? Тут я вижу только какие-то вспомогательные постройки. Жители крепости где живут?

– Сэр, что вы, это не крепость, – слегка смутился лейтенант.

– Как не крепость? – опешил Генрих.

– Эта стена – внешний периметр обороны баронства. Крепость там. – Он махнул в сторону довольно густого утреннего тумана. – Сейчас её не видно, смотрите, что творится. Но солнце скоро разгонит эту муть, и крепость с командорской башней предстанет во всей красе.

– А тут всегда такие густые туманы?

– Последнее время – да. Наш командор занимается какими-то экспериментами с травой и деревьями. Вот как начал, так и стали подниматься туманы по утрам. Но вы не волнуйтесь, они только ночью укрывают всю землю внутри этого периметра, а утром развеиваются.

– И что, помогает?

– Мне сложно судить, сэр. Я не маг. Но растительность внутри периметра очень сочная и здоровая. Да и воздух всегда тёплый.

– Ясно, – кивнул Генрих. – Но мы, пожалуй, поедем. Мы больше двух недель в дороге. Хотелось бы немного отдохнуть.

– Как знаете, – пожал плечами лейтенант.

– Мы в таком густом тумане не заблудимся?

– Никак нет. Езжайте по этой дороге и не сворачивайте. Вам осталось всего три мили проехать.

Отряд поехал под сенью высоких дубов, идущих небольшой рощицей вдоль дороги. Густой молочный туман скрывал всё, что располагалось от наблюдателя далее чем на двести шагов. Впрочем, температура была комфортной, дышалось легко, и лошади вели себя смирно. Поэтому Генрих ехал уверенно и спокойно. Ровно до того момента, как из-за горы не пробились первые лучи солнца, которые буквально в течение пары минут смяли практически весь туман, стыдливо обнаживший всё, что он скрывал собой.

Перед отрядом, хором отвесившим челюсти, открылся вид на Грифингар. Точнее, на то, во что его превратил за два года неугомонный Дален со своими сподвижниками. Особенно в пару последних месяцев, когда он пытался потопить своё раздражение от потери Морриган в работе. Самопальная «строительная магия» и древние эльфийские плетения не то чтобы изменили город. Нет. Они создали что-то уникальное и неповторимое на базе первоначальной «бытовки», одиноко стоящей в горах.

– Это та самая небольшая крепость «Пик солдата»? – спросил Андрес, взглянув неверяще на Генриха.

– Бред какой-то. Если это не морок… Хм. – Первый страж достал из небольшого мешочка амулет – перстень, снимающий с того, кто его наденет, все наваждения. – Нет, ты знаешь, не морок.

– Но как?..

Впереди, в паре миль перед отрядом обнажилась совершенно фантастическая конструкция крепости. Остатки тумана ещё скрывали детали и нюансы, но даже сейчас было хорошо видно, что стены высотой более сорока метров были неприступны. Разве что их могли разрушить пушки народа Кун, но за ними крепость защищал гигантский ров с кристально чистой водой. Когда Первый страж ехал по гулкому металлическому мосту через него, то оценил его шагов в восемьдесят. А были в его отряде стражи, которые и добрую сотню давали.

Под стать стене и рву были башни, мост, барбакан и многое другое.

А вдали, в туманной дымке возвышалась цитадель – главная башня крепости. Она казалась Генриху невероятно высокой. Просто чудовищной. Особенно из-за того, что ее вершина скрывалась не то в ещё не полностью рассеявшемся тумане, не то в облаках.

* * *

В это утро Далена разбудил не самый приятный трубный звук. «Что за чертовщина? Враги взломали оборону периметра и подошли к крепости? Но почему меня не предупредили?» Он вскочил с постели и в чём был, то есть нагишом, бросился к окну. Вдали вдоль дубовой рощи двигалась колонна каких-то всадников, и, по всей видимости, шумели именно они. Командор воспользовался магическим зрением, решив рассмотреть гостей поближе. И сразу же охнул. «Их ещё тут не хватало!»

– Анжелика!

– Да, мой господин, – с постели встала, поблёскивая красноватой кожей, демоница страсти.

Да, Далену нужно было как-то решать вопрос с собственными физиологическими потребностями. А тут и вдоволь, и без каких-либо последствий. По крайней мере, ни одна живая душа об этом не знает.

– Не попадайся на глаза нашим гостям.

– Да, мой господин, – томным голосом отозвалась девица.

– Не дразни меня. – Дален с холодным взглядом повернулся к ней. – Вот они, – махнул командор рукой в окно, – проблема. Серьёзная проблема. Такое количество серых стражей вместе просто так не собирается. Ты меня хорошо поняла? А теперь проваливай! Когда понадобишься, я тебя вызову.

Демоница кивнула, качнула на прощание бёдрами и дематериализовалась, оставив после себя лишь небольшую горстку пыли, которую немедленно развеял очень своевременный лёгкий сквознячок.

* * *

Генрих чувствовал себя подавленным. Эта крепость казалась настолько могущественной и неприступной, что он ощущал себя в сравнении с ней каким-то мелким сором, пылинкой, которая оказалась волею судьбы не на своём месте.

Дален Амелл вышел их встречать на крыльцо гигантской башни – цитадели. В доспехах. За его спиной стояли все серые стражи Ферелдена, все тридцать пять «голов» в блистательных мифриловых латах готического стиля. И тут же, рядом, расположились три голема, один из которых держал бархатное знамя ордена. Они казались одинаковыми во всем, кроме нагрудной пластины, на которой у каждого голема был свой знак. У Софии – молот, у Луэро – дерево, у Эленай[53]53
  Эленай Зиновия – жена магистра империи Тевинтер, заключённая в камень много веков назад (если не пару тысячелетий). Обладала талантом предсказания.


[Закрыть] – каменная колонна, обвитая плющом.

– Я, Дален Амелл, командор серых стражей Ферелдена, барон Грифингара и владетельный сеньор Лотеринга, рад приветствовать вас в нашей скромной обители. – Дален слегка наклонился в знак уважения.

Шлем и подшлемник его были в руке стоявшего рядом оруженосца или просто слуги, Генрих толком понять не мог, а потому гладко выбритая лысина командора ярко отсвечивала в лучах утреннего солнца.

* * *

…Спустя пару часов, завершив все формальные ритуалы и представления, а также перекусив в общей столовой цитадели, личный состав прибывших стражей стали распределять по многочисленным комнатам крепости. Их руководство же собралось в кабинете командора для приватной беседы, её необходимость все отлично понимали.

– Как я понимаю, вас привело сюда любопытство? – спросил Дален, хитро улыбнувшись.

– Своего рода. Вы, наверное, в курсе, что архонт смог собрать очень большую армию для уничтожения порождений тьмы и вас, сославшись на то, что «какой-то сумасшедший маг вступил в сговор с архидемоном и творит бесчинства». Что про вас только не рассказывали! Даже то, что вы завтракаете запечёнными младенцами.

– Признаться, я не удивлён. Архонт меня боится, а потому должен достаточно изощрённо подходить к задаче моего уничтожения.

– Боится? – Генрих задумался. – Вполне возможно. Чем же вы его так испугали?

– Много чем. Не каждый день в мире появляются маги, сравнимые со мной в могуществе.

– Кстати, о магах. А почему вы в доспехах? В той же империи такой практики нет.

– Это их проблемы. Ведь я не только маг, но и неплохо орудую белым оружием. Да и лишняя защита тела от случайной стрелы очень даже пригодится. У меня все маги ордена «упакованы» в доспехи. С их физическим развитием тоже всё обстоит неплохо. Правильное питание, регулярные упражнения и спарринг на мечах и копьях не проходят бесследно.

– Очень необычно, – покачал головой Генрих.

– Да, необычно и крайне занятно, – поддержал его Андрес. – Но, боюсь, в Андерфелсе такого нам никто не разрешит. Слишком сильны позиции церкви и ненависть к магам.

– О, вы бы ещё больше расстроились, если бы узнали, что в самой церкви есть довольно приличное количество этих самых «богопротивных созданий». Вспомните о духовных сёстрах самого разного профиля.

– Но ведь там не магия, а духовная сила и божественное просветление! – возразил Генрих.

– Давайте вы доверитесь профессионалу? – улыбнулся Дален. – Как магию ни назови, она ничем другим не станет. Если вы желаете, то я могу вам прочитать лекцию о природе магии и доказать, что никакое духовное просветление творить чудеса не может. А природа силы любых божественных существ мало чем отличается от природы примитивных фокусов мага-неофита. И даже более того – очень часто духовные сёстры заключают сделки с разнообразными демонами, то есть вполне осознанно становятся одержимыми.