Текст книги "Читая стихи"

14. Гуманность

Законность и справедливость – вещи разные.

Эта глава будет в какой-то степени бескомпромиссной, жесткой. Потому как мое отношение к вопросам, поднятым в стихотворении «Гуманность», почти осталось без изменений. Стихотворение я написал 10 лет назад. Начну немного издалека, с небольшой истории.

Предыстория

У меня высшее юридическое образование и очень неплохие знания практической психологии. По юридической части я отучился на правоведа в колледже права и экономики, а высшее образование получил в Современной гуманитарной академии.

Первые свои серьезные знания по психологии получил от одной психолога-криминалиста. Увы, имя уже не вспомню – события, о которых повествую, происходили почти 20 лет назад. Она увидела во мне способности и настаивала, чтобы я занимался именно психологией, связанной с преступлениями и криминалистикой. Благодаря ей я получил доступ к очень редким тогда книгам: это были «Построение допросов в силовых структурах РСФСР», «Психология преступного поведения», «Уклонение от допросов», «Манипуляции на практике» и многие другие. Она еще в те лохматые годы мне объясняла и рассказывала, как это все работает с людьми на практике. Год 2001-й, Интернет не был в таком широком и простом доступе, как сейчас. Если была нужна информация – иди в библиотеку. Она брала меня с собой на всякие психологические тренинги и эксперименты или в дурку к агрессивным больным (не убийцам). Опыт – нереальный.

Даже после того как я окончил обучение и вернулся в родной город, я продолжал изучать психологию. По сей день читаю много статей, отчетов из опытов, тренингов и других материалов из области этой прекрасной науки.

Еще у нас преподавал криминалистику один мент в отставке, не сильно порушенный алкоголик, но признаю – специалист в своем деле. Видимо, его со службы прогнали за запои – не знаю. Но его уроков я всегда ждал. Как-то я пришел на занятия с забинтованной рукой – а он в секунду понял, что я хватал нож в драке.

Я действительно подрался накануне вечером и ловил рукой нож, чтобы меня им не пырнули. Пока хватал и сосредотачивался на ноже, пропустил с другой руки удар под глаз. Нож был китайским, видимо, и незаточенным, так что рану я получил неглубокую – зато по щам тогда получил хорошо. Дал в ответ, кто-то начал кричать из окон – и все разбежались. Слава Богу, что не зарезали. Кто жил в Челябинске – знают, что такое ЧТЗ. Там было «весело»…

Так вот, препод по криминалистике сразу, увидев мою рану, сказал: «Вы, Михаил, явно хватались за нож, чтобы вас им не ударили, и сразу же пропустили под глаз с другой руки». Для меня – в мои 16 лет – это было удивительно.

Как-то раз он приходит на пару, кладет свой портфель на стол и начинает излагать:

– Все, у кого нежное нутро, неустойчивые нервы или слабый кишечник, можете идти гулять две пары, а заодно принести мне две большие банки джин-тоника. Мы сейчас будем смотреть видео с места преступления, где расчленили двух людей, а потом – сразу же допрос убийцы. Я не шучу, можете идти, прогул не поставлю. И про джин-тоник тоже не шучу, – сказал криминалист, доставая кассету из портфеля и показывая жестами нашей старосте, чтобы она включила видеодвойку.

Половина группы сразу засобиралась, а я быстрее пересел ближе к экрану телевизора. Психика у меня устойчивая, кишечник в норме, любознательность в таком вопросе вообще зашкаливала. Мы приступили к просмотру. Тишина стояла гробовая, напряжение в воздухе ощущалось явно.

На видео оперативники из ванной комнаты (и непосредственно из ванны) в какой-то убитой квартире по частям достают два трупа. Мужчина и женщина, супруги. В зале этой квартиры сотрудники постелили две простыни подле друг друга, чтобы не спутать части, и на них выкладывали полный комплект каждого из убитых. Картина в духе авангардизма. Один из оперативников со спокойствием удава рассказывает и показывает.

– В мусорном ведре ванной комнаты мы видим голову, – спокойно говорит он, стоя у ванны, полной нарубленных частей людей. Достает из ведра голову женщины, в кадре фокус приближает картинку, он продолжает:

– Голова женская, явно азиатская внешность, волос короткий, черный, отличительных черт и особых примет не наблюдаю.

Потом мент крутит голову в руках перед камерой и несет ее на простыню в зал, оператор следует за ним и показывает все действия. Дальше оба возвращаются в ужасную ванную комнату.

– Далее! – продолжает оперативник, нагибаясь к стиральной машине советского образца, достает оттуда еще одну голову. – Голова мужчины. Славянин, присутствуют негустые усы, волос средней длины, черный, отличительных черт и особых примет не наблюдаю, – он легкой походкой несет вторую голову и кладет ее на вторую простыню.

И вот так – каждую часть двух тел. «Рука правая, мужская, отсечена ровно с лопаткой, имеется лагерная татуировка, рисунок такой-то, потом разглядим». «Нога женская, отсечена ровно по хрящу коленного сустава». «Торс женский, без рук, без ног, особых признаков нет». И так далее, и далее, оба трупа…

– Два вопроса, ребятки, – попивая джин-тоник и ставя на паузу кассету, сказал преподаватель. – Первый вопрос: на что указывает тот факт, что убийца разделал этих несчастных так умело и ровно по хрящам и суставам? Второй вопрос: зачем положил части убиенных в ванну с ледяной водой? Трупам на видео три дня, убийцу нашли в этой же квартире, он там лежал и спал в другой комнате. Я вам позже расскажу заварушку всю, – закончил он, и его уже чуть охмелевшие глаза забегали по нашим немногочисленным лицам.

Не сочти, мой читатель, что я выпендриваюсь, но у меня сразу появились версии:

– Если так умело по суставам и хрящам – значит, может иметь отношение к мяснической деятельности. Так свиней разбирают на части – может быть, он мясник на рынке? В холодную воду положил, чтобы запаха не было. То есть все понимал и хотел скрыть убийство, хотя бы на время, – выпалил я, так как горел желанием быстрее блеснуть умом. Да и просто мне нравилась криминалистика и психология, а они неразлучны.

– Да, правильно! Он электрик! – сказал препод. – Но раньше был мясником в своей деревне, а вода нужна для недолгого сокрытия запаха, он же умеет с мясом обращаться.

Жесть.

Потом мы смотрели допрос убийцы. Дело там было вот в чем: этот мясник-электрик выпивал, встретил у магазина семейную пару алкоголиков. Они знакомы не были, у пары не хватало денег на водку, и он предложил им скинуться. Сообразить на троих, как говорится. Вот и познакомились, сообразили и отправились в квартиру к будущим жертвам. Женщина для алкоголички была не сильно страшная и убитая жизнью – видно, что в юности была красавицей. А может, просто зеленый змий ее забрал не так давно. После того как все выпили, гость принялся домогаться женщины, муж вступился – и электрик их обоих зарезал.

Явно причина не только в этом, убийца сам создал триггер для своих действий, чтобы самого себя оправдать в своих же глазах: мол, было за что. Дабы скрыть свое преступление он расчленил убиенных по всем правилам «мясного» дела, положил в ванну с ледяной водой и продолжил пить в их квартире еще трое суток. По всей видимости, он собирался от трупов позже избавляться поэтапно, но забухал. Ходил в магазин и обратно. А тем временем запах на этаже уже расползался. На третий день мясник был так пьян, что просто не закрыл за собой дверь в квартиру. Две женщины увидели нараспашку открытую соседскую дверь и не побоялись зайти. А там обнаружили мертвецки пьяного электрика и своих порубленных соседей в ванной.

На допросе убийцы, который мы смотрели сразу же, мясник сильно икал и путался в событиях. Икал, потому что волновался и не знал, как бы соврать. Позже, это уже нам рассказал наш препод, он сознался еще в двух почти таких же убийствах, только тех жертв он успел закопать. По итогам экспертизы его признали больным и положили в специализированную дурку. В дурку, понимаете? В больницу.

А вот и подъехали вопросы непростые и неоднозначные.

Справедливо? Нужен такой человек обществу? Нужно ли его содержать в государственной лечебнице за счет налогоплательщиков?

«Да они там все алкаши сраные, вот и все дела» – так можно рассудить с верхотуры социума, но это неверно. Он прятал трупы, он скрывал следы, еще двух убитых до этого он закопал. Этот электрик понимал свою ответственность, раз скрывал убийства.

Вот тогда я в первый раз задался вопросом гуманности в законодательной, судебной и исполнительной системе. Гуманности в обществе. О гуманности вообще. Об оправданной гуманности.

О непонятной гуманности. Нелогичной гуманности. Нужна ли она в таких случаях? Может, людей из разряда нашего электрика правильнее будет «выпиливать»? Расстрел, инъекции, виселица. Вот выпустят такого «мясника-электрика» через 10 лет из этой дурки, и что он сделает? По официальной статистике, рецидив происходит в 80 % случаев (если память мне не изменяет).

Опять убийство. А педофилы? Насильники? Маньяки? Сколько этих случаев?

Позже на парах и в ходе моего обучения мы смотрели много подобных кассет, изучали сотни вопиющих дел, несколько раз бывали на вскрытии в морге. Я погружался в эти дела и человеческие судьбы и понимал, что люди, совершившие преступления из серии тяжелейших и даже безумных, не имеют права на жизнь (конечно же, если нет ложного обвинения и осуждения, если доказательная база безупречна. То есть если перед нами действительно тот самый гад).

В итоге я пришел к такому вот выводу: даже за пьянку за рулем, повлекшую смерть человека, нужно сажать на немалый срок, чтобы остальным неповадно было. Сейчас, в 2020 году, все же ужесточили сроки за пьяное ДТП со смертельным исходом, но ненамного.

А педофилы, маньяки, серийные убийцы, обезумевшие в моменте или же изощренно убившие малолетки – они обществу не нужны вообще. Незачем их содержать, нет смысла их лечить, а уж тем более – в случаях самой запущенной формы расстройства, когда человек вообще уже не понимает, кто он в этой жизни: человек, собака или ангел небесный, посланный карать неверующих и грешных.

Зачем такие люди?

Конечно, бывают случаи, когда на подобных больных проводят исследования вариантов лечения тяжелых недугов из серии «запущенный второй диагноз». Но большая часть исследований в области психики серийных убийц, маньяков, убийц-шизофреников и подобных уже проведены, и ничего революционно нового уже очень давно не объявляется.

А когда изверг с особой жестокостью убивает человека и съедает часть его плоти, его кладут в дурку, он выходит через 10 лет и убивает еще двоих, а потом за это уезжает на пожизненное – так нормально? Цена его жизни – это жизни еще двух человек и бабло из бюджета на его содержание в течение 20 лет. И таких происшествий очень-очень-очень много.

Сразу скажу: случаев неоднозначных так же немало, как понятных и прозрачных, и я сейчас излагаю мнение о делах с доказанной виной. О тех, где вина доказывалась без давления следствия (как это было с казненным по делу Чикатило Александром Кравченко), где было наличие прямых улик и так далее. Я про прозрачные случаи.

После выхода песни «Гуманность» меня некоторые журналисты и комментаторы обвинили чуть ли не в фашизме. Кто-то даже писал, что я жестокое животное.

У меня ответ один: а что если твою семилетнюю дочку изнасилует и убьет сорокалетний мужик? Что если твою жену зарежет тип, которому это приказал сделать голос в голове? Что если твоего сына съест семья из землянки по причине того, что они верят в передачу энергии от мяса? Что если твою мать запинает до смерти толпа пьяных обезумевших малолеток и выложит это в Сеть? Ты попросишь их лечить? Или просто простить тех же малолеток, потому как они молодые и не ведают, что творят?

Постарайся подумать, рассуждая не из импульсной своей злости в моменте, а из логики. Что бы ты пожелал таким убийцам? Есть еще такое словечко у нас, пришло с Запада – «линчевание». Пошло оно от фамилии Линч, а в целом от действа «суд Линча». Долго рассказывать, но в Сети вся история того действа имеется. Почитайте.

Само стихотворение я писал в целом о жестокости и ответственности. Написал довольно жестко. Но вопрос вот этой вот «гуманности» – один из тех, ответ на которые за все время моей жизни и опыта не изменился. За преступления из серии «смерть двух и более лиц по вине пьяного водителя» нужно давать 10 лет, не меньше, чтобы другие опасались потом. Жесточайшие убийства, педофилия, убийства серийные и подобные – виселица или смертельная инъекция. Безусловно, все это будет возможно, только если все три ветви нашей власти будут работать слаженно и без перебоев. У нас в стране они будто растут не на одном дереве и не из одной земли. А вот в Китае такая система работает отменно.

Береги себя, мой читатель и слушатель, заботься о своих родных, любимых и близких. Надеюсь, твоего дома такие несчастья никогда не коснутся.

ГУМАННОСТЬ

 
Как орех, раскололи голову на части,
Восемь человек пинало – на морали как-то класть им.
Молодой снимал на трубку, улыбался как-то странно,
Вечером он дома за компом по привычке пьяный:
 
 
Выложил видюху, заценил кентам, ждет реакции,
Читает комментарии, на противников кидается,
Картина снятого не давит на тупые бошки.
Я бы убивал таких, отстреливал понемножку.
 
 
Грязно… когда такое было видано?
На полу холодном нравственность лежит убитая.
Малой пинает теплый труп своими убеждениями,
Отец не думает мешать – такой же, без сомнения.
 
 
Крупная авария, три машины всмятку,
Мужик пьянющий мусорам по-наглому пихает взятку,
Камера снимает движняк, и он еще не в курсе,
По его вине два человека потеряли пульс, и
 
 
Его заботит другое, на зону неохота,
Да к тому же свадьба сына с пятницы и на субботу.
А чей-то сын, благодаря его езде под хмелем,
Как кусок мясной, торчит между рулем и дверью.
 
 
Противно. И чем эта сучара думала?
А сколько их подобных в перешейках Урбана?
Это пережитки прошлого, у нас судьба такая,
Но люди эти не нужны, и каждый это знает.
 
 
Я не садист и не бесчувственная сволочь,
Я не судья и, слава Богу, не палач,
Но есть предел, и тени исчезают в полночь,
Людей таких убрать, там не поможет врач.
 
 
Трико рваное и олимпийка тертая,
Добрые глаза, худые руки, душа мертвая,
Двух девчонок на квартире резал двое суток,
А потом по тихой в ведре их выносил, ублюдок.
 
 
Давайте вылечим его, он просто болен очень.
Механизм системы нашей под гуманность переточен.
Ворота клиники со скрипом открываются,
Лет десять миновало – история продолжается.
 
 
Бардак! Ты посмотри, что там творится,
Дядька ищет малолетку по Сети, чтоб веселиться.
Отдохнуть он хочет, сука, и душой, и телом,
Считаю, что на беспредел нужно отвечать беспределом.
 
 
Обдуманно карать и по заслугам строго
На дереве властей все ветви подогнуть немного,
Лезвия на плахе заточить – да так, чтобы пораниться,
А не сажать на зону мужика, что спас племянницу.
 
 
Я не садист и не бесчувственная сволочь,
Я не судья и слава Богу не палач,
Но есть предел, и тени исчезают в полночь,
Людей таких убрать, там не поможет врач.
 

15. Виселица и танцы

Утром – виселица, вечером – танцы.

Я помню, как в 2008 году стоял на похоронах одного моего очень хорошего знакомого (мы почти дружили) и видел, как мои другие почти друзья – те, что еще «живы», у всех на глазах суетят на отраву (тяжелые наркотики). То есть представьте: гроб, тело, родители, родственники, свечи, даже батюшка из церкви, а рядом звон-перезвон по сотовым телефонам в поисках денег и кайфа.

Батюшка, махая кадилом, из которого в воздух поступал надоевший уже дым (надоевший, потому как похороны были частым мероприятием. Самому противно, но это было так), одновременно читал молитву и смотрел в свою «Нокиа», ведя с кем-то переписку – так дежурненько. Ему пару раз сделали замечание, но он не отреагировал, даже ухом не повел. Мне хотелось дать ему в морду. Прости, Господи, прости этого священнослужителя за его несоответствие. Жуть.

И помимо вот этого человека в рясе, рядом идет движняк: «А сколько есть? Нормальный? Сам берешь? Куда ехать? Никого левого в тачку не посадим, только беруна» – и все в таком духе…

Парня еще даже не отпели, не похоронили, вся улица возле дома усопшего перекрыта ДПС, потому что на похороны съехалось машин шестьдесят. Человек уважаемый был – связи и все дела, но горе-то надо залечить, поэтому идет «мутка». Похороны и кайф. Горе и лекарство от него. Виселица и танцы. Увы, но таких картин я видел много.

Такова наша человеческая суть в большей ее составляющей. Мы легко можем утром «отправить на виселицу» отношения с человеком, взгляды, мораль, воспитание, репутацию и еще целый вагон различных аспектов, а уже вечером у нас спокойно «танцы».

А наше государство – так вообще апофеоз «виселицы и танцев». По новостям только и видишь: «Мы помогли Сирии восстановить целый район города», а следующей же новостью – «Бабушка-ветеран замерзает и умирает от голода в своем ветхом доме в Иркутской области». Все это видят, все это знают – и ничего не происходит. Просто не дают возможности уже даже мнение высказать свое. На моих крупных концертах всегда за столом сидит пара человек из ФСБ и записывают концерт на видео. Я же ужасный и опасный экстремист, приятно познакомиться! (Шучу.)

Стихотворение «Виселица и танцы» я написал в начале лета 2018 года, и писал я его с войной в голове. Воевали мои категоричность, опыт и здравомыслие. Как воевали? Я не знаю, хоть убей. Может, воевали в форме своего противоречия и самоисключения. А может быть, тем, что мое понимание выражения «говорить правду» обрело новый, взрослый смысл. А может, я просто погряз в этих воспоминаниях, думая, что виноват в чем-то. Мы же часто любим чувство вины, любим спасать кого-то. Вот и я туда же – всех спасти и помочь, даже в ущерб себе. Дурак. Ну, а чувство вины – вообще Welcome! Грызть себя, как собака кость: «Я бы мог, вот если б я только…».

Это уж ты знаешь, мой дорогой читатель. Все мы это проходили – просто у всех разный радиус трагедии и разное понимание себя в этой трагедии.

Высказывание «вечно молодой» для меня означает «вечно молодой в моей памяти, потому как нет больше на земле этого человека». Цой – вечно молодой, Честер Беннингтон – тоже, Тальков, Высоцкий, Есенин, Маяковский, мои ушедшие друзья вечно молодые. Я не хочу быть вечно молодым, я хочу сына и дочку, хочу увидеть внуков, написать еще хотя бы пять книг, выпустить много песен и стихов. И не хочу, чтобы меня запомнили в мои 35 по достижениям к этому времени. Я могу больше.

Могу рассказать немало историй, связанных с «утром – виселица, вечером – танцы», но это будет очень грустно и даже депрессивно. Поэтому мы вот что сделаем: прочти это стихотворение, мой друг, и хорошенько подумай над ним. Пропусти через себя, через призму своей жизни и твоего понимания ее. Сформируй свое мнение и свою позицию. И храни эту позицию, несмотря ни на что. А я буду верить в тебя.

ВИСЕЛИЦА И ТАНЦЫ

 
Я бы бегал в табуне, но не под седлом,
И без узды, да не от плети.
И строем шел бы, только в случае том,
Когда б шагал в строю и царь, и его дети.
 
 
И я бы полюбил ближнего и простил врага,
Если бы мой враг не был ближним.
И я бы полюбил управу, ну а пока –
Каждый третий сын страны для нее лишний.
 
 
Ох, как бы я доверил судьбу на суд человечий,
Если бы не знал, что Божий суд важнее.
И я бы утром вешал и танцевал под вечер,
Если бы наутро уже меня за шею!
 
 
Я не хочу быть вечно молодым.
Тем более я не хочу быть вечно пьяным.
Кричать помедленнее коням своим
Пока что рано. Слишком рано.
 
 
Я не буду погибать молодым.
Я не буду просто ждать перемен.
Отныне и вовек я буду другим.
Я буду отдавать, не прося взамен.
 
 
Я не хочу быть вечно молодым.
Много чего не хочу, но куда деваться?
И пока ты и я спокойно спим.
У нас: утром – виселица, вечером – танцы.
 
 
И ты, и я стоим на тонком льду,
Но ты все ждешь, когда я упаду.
Мы так живем давно. Уже привычно.
И лично к людям у меня ничего личного.
 
 
Будни. Лица. Все как во сне.
Веселиться. Живя на дне.
И я, как ты, живу в плену обмана своих же
Сомнений. Мечтаний.
 
 
Я не хочу быть вечно молодым.
Много чего не хочу, но куда деваться.
И пока ты и я спокойно спим.
У нас: утром – виселица, вечером – танцы.
 
 
Я мог бы жрать тот хлеб, что подают на зрелищах.
Не видеть правды в элементарных вещах
Или забыть, что просто жив, гоняясь за налом.
Мог бы жить по вашим правилам. Но, честно, так достало…
 

16. Город

Город… Город – страшная сила.

Фильм «Брат» Алексея Балабанова

Я всегда был городским парнем, во всех пониманиях. Всегда недоумевал, как так можно жить в деревне? Скукота же смертная.

Когда приезжаю отдыхать на природу, меня хватает на шесть часов максимум. Поев мяса, искупавшись или позагорав, я будто чувствую, что программа выполнена и мне пора обратно в город. Уже в 30 меня все знакомые называли стариком, потому что меня сложно вытянуть на какой-либо отдых компанией, а уж тем более – на природу и, не дай Бог, в палатках.

Вот в ресторан, в баньку, в кино – да! Я люблю лицезреть красивую архитектуру: мосты, здания, храмы, смотровые площадки. И если выбирать между Прагой и пляжем Турции – я, несомненно, выберу Прагу. Но при этом я не люблю мегаполисы, поэтому, живя в Москве, я постоянно мучился от ее давления, пробок, метро, серых лиц, суетливости абсолютно всего. И от того, что за один день можно сделать максимум пару дел в городе. Мне по нраву города с населением от 1,2 до 3 миллионов. Нравятся Екатеринбург, Казань, Владивосток, но переехал жить я в Воронеж из Москвы. Город этот, по мне, – самое то.

Стихотворение «Город» я написал в 2012 году, когда жил в Челябинске. К Челябинску у меня, честно говоря, смешанные чувства: там прошло мое студенчество, много ностальгических чувств связано с этим городом, много отличных знакомых. Я знаю каждый угол и улицу, там написал много стихов и песен. Но при этом Челябинск ассоциируется у меня с тоской и серостью. Там половину года серое небо, там ужасная экология, воздух очень загрязнен. Говорю же – смешанные чувства… Как там пел Кипелов? «Я любил и ненавидел…» – вот оно самое. Челябинцы, без обид давайте, ладно?

Идея написать это стихотворение пришла ко мне в момент, когда я спускался с семиэтажной парковки неподалеку от моей съемной квартиры – там я ставил свою машину. Мне нравилось парковаться повыше и уже почти ночью, оттуда открывался неплохой вид на новый большой микрорайон. Этот микрорайон был густо застроен высотками по 18–20 этажей и так же густо заселен людьми. И в одном из этих домов я снимал свою однушку на 50 квадратов.

В один такой же вечер я, как всегда, припарковал машину и остановился у «окна» парковки. Это было образное окно – по сути, просто перегороженный балками обрыв. Я замер и смотрел на ночной город. Огромное количество окон, в каждом окне своя жизнь, свои проблемы, переживания, свой отдельный быт… Я простоял так минут двадцать на холоде (была уже поздняя осень). И, глядя на эти окна и огни, слушая шум города, я вспомнил, как мы со старшим братом Славой жили здесь же, в Челябинске, студентами – 16 мне и 20 лет брату, в 2001 году.

Мы жили в старой общаге, которая была приватизирована в свое время. Люди там перестроили все напрочь и стали жить. Мы сняли крохотную комнату, кухня была общей на этаже. А так как мы оба никогда не жили до этого в общаге, то решили готовить еду у себя в комнате, на электрической плитке. Райончик был скверный – мама и отчим не могли по деньгам обеспечить для нас хорошее место проживания. Они уже и так из последних сил тянули отличные, реально дорогие места для нашего образования. Мы с братом это понимали и поэтому ютились спокойненько в этой комнатушке.

Часто, просто выйдя за хлебом, мне приходилось драться с местными «крутыми пацанами». Я не был сильно крутой, но, в отличие от этих ребят, я занимался кикбоксингом и дать по щам не только умел, но еще и любил – возраст-то в самый раз был.

Туалет у нас был смежный с соседней «квартирой», а так как сосед не привык, что комнату кто-то занимает (до нас она долго пустовала), он был крайне недоволен тем, что мы там с братом появились. И в один прекрасный день, вернувшись с учебы и тренировок, мы с братом столкнулись с тем, что этот му**к заложил наш проход в ванну и туалет стеной из кирпича. Представляете? Взял и выстроил днем стену из кирпича. Я сразу же, пока она еще была полусвежая, разгромил ее ногами. Мужик вбежал в ванную со своей стороны и принялся кричать на нас, мол, это его ванная, и если мы еще раз разломаем стену, то у нас будут большие проблемы. Я чуть в голос не засмеялся. Вы бы видели этого мужика-алкоголика. Брат тогда весил около 105 килограммов, он был высокий и плечистый. Он вывел его в коридор и объяснил, что если тот не перестанет безобразничать, то его постигнет кара небесная. Сосед бунтовал еще недельку примерно – а потом успокоился.

Эта общага была ужасной дырой, 40 % живущих в ней людей были либо алкоголиками, либо наркоманами, либо пересидками – в общем, деструктив. Видели фильм «Дурак» режиссера Быкова? Вот примерно такая же общага. Но мы были студенты и жить где-то было необходимо, поэтому мы просто жили…

Но тогда по ночам, лежа в своей койке, в той комнатушке, слушая плеер, я мечтал перед сном, как у меня будет свое жилье, даже дом. Что я буду спокойно приезжать к себе домой, где будет тепло и уютно. Я так сильно этого хотел, что эти моменты врезались мне в память. И именно это я первым делом вспомнил, когда уже в 2012 году, в этом же городе, я стоял на парковке и смотрел на ночные огни. Спускаясь с паркинга, я много еще чего вспоминал – и меня захлестнула ностальгия, грустная и при этом теплая.

Я пришел домой и принялся за стихотворение.

ГОРОД

 
Здесь каждый одинок, и каждый как-то по-своему,
Они – фигуры из песка на дальнем побережье.
Законы улиц, начиная с детства, мной усвоены,
От ночи до утра – момент, а я застрял между.
 
 
Все куда-то бегут, не замечая почву,
Залезть на голову партнера и повысить рейтинг.
Общения нет – мы просто проверяем почту,
Иметь свой личный дом мечтает каждый третий.
 
 
И вот, спускаясь пешком с семиэтажной парковки,
Я вижу город с высоты, огни домов и судеб.
Разметка белая ведет, толпа на остановке…
Верю, строки эти будут жить, когда меня не будет.
 
 
На съемной хате, заменившей дом родителей,
Мы строим свое счастье, аккуратно складываем вещи.
Я обязательно вернусь домой победителем,
И в этом городе я тоже постоянно в спешке.
 
 
Город тянет одних ко дну, других на небо,
По старому сценарию я там не был.
Боже, как я так полжизни прожил?
Для города ты не плохой и не хороший.
 
 
Кто-то под окнами орет, и воздух влажный,
Я заберу ключи от тех замков, что берегут родное.
Корабль тонет. Куда крысы денутся – неважно.
И в свое время очаг и дом я сам построю.
 
 
Люди на улицах – картинки на бетонном пласте,
Под кашемировым пальто замерзло чье-то сердце.
Все, как всегда, с любовью, но без яркой страсти
Тянусь к огню и всей душой хочу согреться.
 
 
Но в этом бардаке, минуя вьюги снежные,
Есть теплота, сокрытая под моей кожей.
Другой теперь я, никогда уже не буду прежним
И для тебя останусь навсегда прохожим.
 
 
Верни момент и зафиксируй его в памяти плотно,
Городской масштаб, я буду тебя помнить таким.
Мы все рисунки, да, но только разные полотна.
И это мой город, я остаюсь с ним…
 
 
Город тянет одних ко дну, других на небо,
По старому сценарию я там не был
Боже, как я так полжизни прожил?
Для города ты не плохой и не хороший.