Текст книги "17 сентября 1939. Советско-польские конфликты 1918-1939"

Сосредоточив 23 217 бойцов против 12 950 в советских частях, польские войска с утра 1 июля начали наступать от Вильно на Вилейку и от Лиды на Воложин. Целью нового польского наступления должен был стать Минск и продвижение до линии Орша – Могилев – Жлобин – Мозырь. В тот же день они захватили Вилейку, 4 июля – Молодечно, а 7 июля – Лунинец. К 9 июля фронт в Белоруссии проходил по линии Шарковщизна – Воропаево – оз. Нарочь – ст. Залесье – река Березина (впадающая в Неман) – Воложин – Першай – Ивенец – Камень – Налибок – Колядино – Клецк – Ганцевичи – река Ясельда – река Припять. 10 июля поляки заняли Липицу и Туров. Во второй половине июля советские войска несколько раз пытались выбить противника из Вилейки и Молодечно, но успеха не достигли. Командование Западного фронта постаралось организовать контрудары левым флангом 15-й армии с севера в район Годуцишки – Поставы в тыл наступающему в сторону Минска противнику. Войска 16-й армии должны были контратаковать со стороны Минска на Вилейку. Однако разрозненные атаки, хотя и задержали продвижение противника, переломить ситуацию на фронте не смогли[65]65
  Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 106–107.


[Закрыть].

17 июля 16-я армия, несколько пополненная до 17 528 штыков и сабель, перешла в наступление и, прорвав фронт, вплотную подошла к Вилейке, продвинувшись с боями на 40 км. Однако польское командование располагало неизмеримо большими силами и, подтянув подкрепления, коротким ударом отбросило к востоку оба фланга 16-й армии. В результате советские войска в Минском районе оказались охваченными войсками противника. К 25 июля в районе города действовало с советской стороны около 8 тыс. штыков против 12 тыс. штыков и 2 тыс. сабель противника[66]66
  Бобылев П.Н. Указ. соч. С. 110, 117.


[Закрыть]. 23 июля 16-й армии было приказано оборудовать в Борисове, Полоцке, Бобруйске и Мозыре узлы обороны[67]67
  Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 109.


[Закрыть]. К 28 июля польские части северо-западнее Минска вышли на фронт Радошковичи – Раков. 29–30 июля командование Западного фронта потребовало от 16-й армии контратаковать противника от Полоцка в сторону Вилейки и Молодечно, что должно было сковать польские части у Минска[68]68
  Там же. С. 110–112.


[Закрыть]. Тем временем польские войска с боями обходили Минск с северо-востока, заходя в тыл его защитникам. В этих условиях, несмотря на приказы командующего Западным фронтом об удержании города[69]69
  Там же. С. 113, 114–115.


[Закрыть], советские части 8 августа оставили Минск.

Таблица 2

Численность войск 16-й армии[70]70
  Там же. Т. 4. С. 62, 70, 84, 107, 117–118.


[Закрыть]

В середине августа польские войска возобновили продвижение в сторону Борисова, Игумена и Бобруйска. 10 августа поляки заняли Слуцк, а 12 августа – Игумен. Соответственно перед 16-й армией 14 августа была поставлена задача удержать Докшицы, создать оборону по реке Березина и, используя лесисто-болотистую местность, оборонять Борисов и Бобруйск[71]71
  Там же. Т. 2. С. 115–116.


[Закрыть]. Попытки РВС 16-й армии получить какие-либо подкрепления в связи с тяжелой обстановкой на Южном фронте опять были отклонены. Войска получили приказ «сгруппировать наиболее боеспособные части на главнейших дорогах, организовав наблюдение промежутков. При нажимах противника отходить на короткие расстояния, не более 5 верст, задерживаясь на всевозможных рубежах с целью заставить противника возможно чаще разворачиваться и тем замедлить его движение»[72]72
  Бобылев П.Н. Указ. соч. С. 118; Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 108; Директивы Главного командования. С. 384.


[Закрыть]. Постепенно противнику удалось потеснить войска 16-й армии за реку Березина и захватить 18 августа Борисов. 22 августа командующий Западным фронтом приказал «во что бы то ни стало прикрыть полоцкое направление» и оборонять Бобруйск «до последней возможности»[73]73
  Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 117–118.


[Закрыть], что, впрочем, не помешало полякам 28 августа занять город.

Более того, в начале сентября польские части в районе Бобруйска форсировал Березину и повели наступление на Рогачев, Жлобин и Речицу в обход Мозыря. В этой обстановке командующий Западным фронтом решил перебросить к Могилеву Латышскую дивизию из 15-й армии для удара во фланг и тыл наступающего противника[74]74
  Там же. С. 119–120, 123–124, 126; Из истории гражданской войны в СССР. Т. 2: Март 1919 – февраль 1920. М., 1961. С. 682.


[Закрыть]. Однако еще до ее прибытия части 8-й стрелковой дивизии 10 сентября сумели остановить продвижение поляков к Рогачеву и Жлобину и оттеснили их к Бобруйску. Тогда 11 сентября командующий Западным фронтом поставил перед 16-й армией задачу форсировать Березину, выйти на линию Игумен – Осиповичи с целью окружения Бобруйской группировки противника и дальнейшего наступления на Минск[75]75
  Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 129–130.


[Закрыть]. Однако назначенная на 25 сентября операция не состоялась из-за обострения обстановки на Южном фронте. Главком Красной армии С.С. Каменев считал, что для разгрома Деникина «временное ослабление Западного фронта для усиления Южного неизбежно, так как по условиям времени нет другого способа оказать быструю реальную помощь на наиболее уязвимых направлениях»[76]76
  Директивы Главного командования. С. 476; Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 133–135.


[Закрыть]. Уже 21 сентября было решено перебросить с Западного фронта Латышскую дивизию, а затем и другие части.

Тем временем в конце августа разгорелись ожесточенные бои в верховьях Березины. Советское командование поставило перед 16-й армией задачу наступать от Лепеля на Докшицы и далее на Вилейку, а 15-я армия должна была нанести удар от Придруйска на Докшицы – Поставы – Вилейку. Польским войскам, в которых насчитывалось 16 тыс. штыков, 2 тыс. сабель и 50 орудий, противостояли советские части общей численностью в 11 тыс. штыков, 350 сабель и 49 орудий[77]77
  Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 120–121; Какурин Н.Е. Русско-польская кампания 1918–1920 гг. Политико-стратегический очерк. М., 1922. С. 24.


[Закрыть]. Однако главные силы 15-й армии участвовали в боях за Псков с армией генерала Н.Н. Юденича, поэтому согласованного удара не получилось. Тем временем 25 августа польские части перешли в наступление в сторону Двинска, заняли 26 августа Зарасай и вынудили к отходу 4-ю стрелковую дивизию. 27 августа Каменев потребовал удержать город «во что бы то ни стало». Хотя 30 августа 4-я дивизия отошла за реку Западная Двина, но советские части удержали предмостные укрепления перед Двинском и Дриссой. Командование 15-й армии перебросило сюда Эстонскую бригаду, 2-й Латышский полк и другие части. Войска 16-й армии поддерживали оборонительные усилия соседа наступлением от Лепеля в сторону Дисны. Бои в этом районе продолжались в течение месяца, но, хотя польские части и вышли на Западную Двину от Двинска до Полоцка, захватить эти города им не удалось[78]78
  Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 121–122; 135–136; Бобылев П.Н. Указ. соч. С. 116.


[Закрыть].

Во второй половине октября – первой половине ноября 1919 г. продолжались ожесточенные бои вокруг Лепеля. Поляки стремились прорваться вдоль реки Западная Двина к Полоцку и Витебску. 16-я армия отражала эти атаки и сама контратаковала противника, а 15-я армия продолжала обороняться на подступах к Двинску[79]79
  Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 141–142, 144–145, 155–156.


[Закрыть]. В районе станции Боровуха полякам удалось форсировать Западную Двину, но к 24 ноября они были отброшены за реку[80]80
  Там же. С. 165.


[Закрыть]. К 25 декабря 1919 г. в 16-й армии, занимавшей 380-километровый фронт, насчитывалось 7 800 штыков, около 1 100 сабель и 70 орудий. Силы противника командование Западного фронта оценивало в 40 тыс. штыков, 3 тыс. сабель при 181 орудии[81]81
  Там же. С. 167–171.


[Закрыть]. В итоге Красная армия удержала Полоцк, а наступление зимы свело активность войск сторон до уровня поисковых действий патрулей. 3 января 1920 г. поляки вместе с латвийскими войсками заняли Двинск (Даугавпилс)[82]82
  Пшибыльский А. Указ. соч. С. 137–138, 142–143; ДМИСПО. Т. 2. С. 465–466.


[Закрыть].

Польское наступление привело к новым проблемам в дипломатических контактах с Москвой. Узнав о захвате Вильно, советская сторона потребовала отъезда из Москвы А. Венцковского, и неофициальные контакты были прерваны[83]83
  ДМИСПО. Т. 2. С. 221; ДВП. Т. 2. С. 142–143. 151–152.


[Закрыть]. Новые неофициальные переговоры сторон имели место в июле в Беловеже, где Венцковский встречался с Мархлевским, который от имени Москвы предлагал Польше мирное соглашение, но получил отказ со ссылкой на сложное международное положение. Тем не менее стороны договорились о проведении Конференции обществ Красного Креста. Согласие Москвы было получено уже 17 августа[84]84
  ДМИСПО. Т. 2. С. 282–283, 294–295; ДВП. Т. 2. С. 235.


[Закрыть]. Во время похода войск Деникина на Москву польское руководство заняло выжидательную позицию, поскольку победа в России «белых», не признававших за Польшей прав на западнобелорусские и западноукраинские земли, создала бы для Варшавы массу проблем. Кроме того, неурожай лета 1919 г. и ранняя зима поставили перед поляками вопрос, сможет ли Польша вообще воевать. Вместе с тем Пилсудский не мог принять предложений Москвы о заключении мира, так как в этом случае пришлось бы демобилизовать армию, что лишь подстегнуло бы общее недовольство в стране. С другой стороны, затянувшаяся война вызывала недовольство польского населения, в армии падала дисциплина, среди новобранцев росло дезертирство, и солдаты постепенно становились восприимчивыми к большевистской пропаганде.

Все это вынудило польское руководство 4 сентября согласиться на проведении Конференции обществ Красного Креста, которая фактически вылилась в неофициальные переговоры с Москвой, проходившие 10 октября – 13 декабря 1919 г. на станции Микашевичи. 2 ноября было подписано соглашение о заложниках, согласно которому РСФСР освобождала и отправляла в Польшу арестованных поляков. 9 ноября было подписано соглашение об обмене гражданскими пленными, но польские войска не пропускали беженцев за линию фронта, не желая заниматься их обустройством. Но прежде всего эти переговоры использовались советской стороной для выяснения ближайших планов польского руководства. Ведь в 16-й армии осталось лишь около 6 тыс. штыков, и, конечно, она не смогла бы сдержать польское наступление. Однако советское руководство располагало сведениями о том, что в Варшаве считают, что «дальнейшее наступление объективно становится «чужими руками жар загребать» из российского горнила для коалиции и проливанием польской крови для восстановления «всея России» с отремонтированным царизмом во главе». 29 октября Мархлевский сообщил в Москву о том, что, по словам польского представителя И. Бёрнера, «поляки наступать не будут. Желают разгрома Деникина. Уверяют, что можно снять части с фронта». Соответственно 16-я армия 17 ноября получила задачу прекратить всякие активные действия и перейти к обороне. В итоге переговоры были прерваны польской стороной, когда стало ясно, что поход Деникина на Москву провалился[85]85
  ДМИСПО. Т. 2. С. 308, 370–371, 376–378, 388–392, 398–401, 433–434, 442–444, 496–497; Михутина И.В. Польско-советская война. С. 275–301; Бобылев П.Н. Указ. соч. С. 131–132.


[Закрыть].

Стремясь снять с Варшавы ответственность за прекращение переговоров, 28 ноября 1919 г. помощник министра иностранных дел Скржинский в ответ на запрос в польском сейме заявил, что Польша готова к мирному соглашению с Советами, но Москва якобы никогда не предлагала Польше подобного соглашения, что она будто угрожала Польше вторжением и не желает удовлетворить «законные польские требования»[86]86
  ДМИСПО. Т. 2. С. 404.


[Закрыть]. Это заявление стало известно в Москве, и, чтобы рассеять всякие недоразумения, которые могли затруднить установление мирных отношений между двумя странами, советское правительство 22 декабря направило Польше ноту, в которой снова предложило «немедленно начать переговоры, имеющие целью заключение прочного и длительного мира»[87]87
  Там же. С. 446–447; ДВП. Т. 2. С. 312–313.


[Закрыть].

Тем временем 8 декабря 1919 г. Верховный совет Антанты огласил Декларацию о временных восточных границах Польши, согласно которой границей стала линия этнографического преобладания польского населения от Восточной Пруссии до бывшей русско-австрийской границы на Буге. Относительно оккупированных Польшей земель на востоке в декларации не было сказано ни слова[88]88
  ДМИСПО. Т. 2. С. 431–432.


[Закрыть]. Постепенно на Западе формировалась идея создания «санитарного кордона» на западных границах Советской России, воплощение которой требовало создания сильной Польши в качестве противовеса Германии и России. В этих условиях польское руководство попыталось сыграть на «угрозе большевизма», чтобы получить от Антанты материальную поддержку. Однако, учитывая мирные предложения Москвы и разруху в России, Англия и США довольно скептически воспринимали эти польские заявления, что, впрочем, не мешало им оказывать Польше определенную поддержку военным снаряжением в обмен на проникновение в польскую экономику[89]89
  Там же. С. 489–491, 482–486, 503–505.


[Закрыть]. Всего весной 1920 г. Англия, Франция и США поставили Польше 1 494 орудия, 2 800 пулеметов, 385,5 тыс. винтовок, 42 тыс. револьверов, около 700 самолетов, 200 бронемашин, 800 грузовиков, 576 млн патронов, 10 млн снарядов, 4,5 тыс. повозок, 3 млн комплектов обмундирования, 4 млн пар обуви, средства связи и медикаменты[90]90
  Гражданская война и интервенция в СССР. Энциклопедия. М., 1987. С. 556–557; Манусевич А.Я. Трудный путь к Рижскому мирному договору 1921 г.//Новая и новейшая история. 1991. № 1. С. 32. О поддержке Польши со стороны Антанты см.: Из истории гражданской войны в СССР. Т. 3. С. 66–67, 69–78, 80–81, 86–87, 90–92, 95–97, 98–99, 100–101.


[Закрыть].

Не дождавшись ответа, советское руководство 28 января 1920 г. обратилось к правительству Польши и польскому народу с заявлением, в котором указывалось, что политика РСФСР в отношении Польши исходит не из случайных временных военных или дипломатических комбинаций, а из незыблемого принципа национального самоопределения и что советское правительство безоговорочно признавало и признает независимость и суверенность Польской Республики. Правительство РСФСР от своего имени и от имени правительства Советской Украины заявило, что в случае начала и во время переговоров Красная армия не переступит занимаемой ею линии фронта: Дрисса – Дисна – Полоцк – Борисов – местечко Паричи – станции Птичь и Белокоровичи – местечко Чуднов – местечко Пилявы – местечко Деражня – Бар. В заявлении выражалась надежда, что все спорные вопросы будут урегулированы мирным путем[91]91
  ДМИСПО. Т. 2. С. 508–509; ДВП. Т. 2. С. 331–333.


[Закрыть]. Таким образом, Советская Россия стремилась разрешить спорные вопросы за столом переговоров и обеспечить благоприятные условия для окончательного разгрома «белых» армий.

В ответ на советское заявление от 28 января 1920 г. польская сторона заявила о необходимости обсудить его с Антантой. Правда, еще 26 января Англия заявила Варшаве, что не может рекомендовать Польше продолжать политику войны, поскольку РСФСР не представляет военной угрозы для Европы. 2 февраля ВЦИК РСФСР принял обращение к польскому народу, снова повторив предложения о заключении мира с Польшей[92]92
  ДМИСПО. Т. 2. С. 511–513; ДВП. Т. 2. С. 355–357.


[Закрыть]. 22 февраля УССР также предложила Польше заключить мирный договор, еще раз повторив свое предложение 6 марта[93]93
  ДМИСПО. Т. 2. С. 543–544, 565; ДВП. Т. 2. С. 386–387, 399–400.


[Закрыть]. В этих условиях Верховный совет Антанты 24 февраля заявил, что если Польша выставит на переговорах с Москвой слишком чрезмерные требования, то Антанта не будет ей помогать, если Москва откажется от мира. Однако польское руководство, одержимое идеей восстановления границ 1772 г. и уверенное в военном бессилии Советской России, решило максимально затянуть дипломатические маневры, чтобы создать благоприятные условия для военных операций[94]94
  ДМИСПО. Т. 2. С. 521–522, 569–571.


[Закрыть]. Попытки польского руководства заручиться поддержкой стран Антанты, Латвии и Румынии ни к чему не привели, поскольку все они заняли выжидательную позицию в отношении польских намерений на Востоке[95]95
  Там же. С. 575–591.


[Закрыть].

В феврале 1920 г. на вопрос корреспондента газеты «Эко де Пари», «какова политика господина Генерала в отношении Литвы, Белоруссии и Украины», Пилсудский с пафосом заявил, что «свобода земель нами оккупированных, является для меня единственным решающим фактором… Мы на штыках несем этим несчастным землям свободу без всяких оговорок»[96]96
  Михутина И.В. Польско-советская война. С. 3.


[Закрыть]. Гораздо более откровенно цели польского руководства были сформулированы в информационном документе для командного состава Волынского фронта, подготовленном по указанию Пилсудского 1 марта 1920 г. В нем отмечалось, что «глава государства и польское правительство стоят на позиции безусловного ослабления России… В настоящее время польское правительство намерено поддержать национальное украинское движение, чтобы создать самостоятельное украинское государство и таким путем значительно ослабить Россию, оторвав от нее самую богатую зерном и природными ископаемыми окраину. Ведущей идеей создания самостоятельной Украины является создание барьера между Польшей и Россией и переход Украины под польское влияние и обеспечение таким путем экспансии Польши как экономической – для создания себе рынка сбыта, так и политической»[97]97
  Михутина И.В. Некоторые проблемы истории польско-советской войны 1919–1920 гг. // Версаль и новая Восточная Европа. С. 165.


[Закрыть]. В частности, предполагалось добиться получения черноморских портов, которые позволили бы Польше занять «такое положение в отношении восточноевропейских государств, какое сейчас в отношении Польши занимают западноевропейские государства… Порты на Балтике будут иметь значение, когда Польша одновременно получит порты на Черном море»[98]98
  Зубачевский В.А. Геополитические планы Германии, Польши, Советской России в период польско-советской войны 1920 года//Славяноведение. 1999. № 4. С. 42.


[Закрыть].

В преддверии схватки

Пока польское правительство всячески уклонялось от ответа на советские мирные предложения, польское командование стремилось создать все условия, чтобы наступление в глубь Украины прошло без особых затруднений. Для того чтобы лишить советское командование возможности перебрасывать войска с севера на юг, было решено перерезать железную дорогу Орша – Жлобин – Коростень – Житомир, связывавшую Западный и Юго-Западный фронты. 5 марта 1920 г. польские войска генерала В. Сикорского начали наступление и 6 марта заняли Мозырь и Калинковичи. Противостоявшая им в Полесье 57-я стрелковая дивизия насчитывала всего 1 375 штыков при 25 легких орудиях, растянутых на 120-километровом фронте. Однако захват названных пунктов не решал основной задачи, поставленной противником, ибо главные резервы на Западный и Юго-Западный фронты шли в это время из центра страны и с Кавказского фронта. Продолжая наступление, поляки 8 марта захватили Речицу, но, получив подкрепления, в середине марта 57-я дивизия вернула город и отбросила противника к Калинковичам. В дальнейшем в течение месяца стороны вели в этом районе упорные бои, которые позволили польскому руководству начать шумиху в прессе о советском наступлении, угрожающем независимости Польши[99]99
  Пшибыльский А. Указ. соч. С. 148–150.


[Закрыть].

6 марта Москва обратилась к Варшаве с нотой, в которой указывалось, что польское правительство не только не ответило на мирные советские предложения, но допустило новые агрессивные действия. Советское правительство заявляло о том, что оно надеется получить ответ на свои предложения[100]100
  ДМИСПО. Т. 2. С. 566–567; ДВП. Т. 2. С. 397–399.


[Закрыть]. 27 марта 1920 г. польский министр иностранных дел С. Патек сообщил в Москву о согласии польского правительства 10 апреля начать переговоры о мире. Местом переговоров назначался город Борисов, который находился в районе боевых действий и был занят польскими войсками[101]101
  ДМИСПО. Т. 2. С. 615–616; ДВП. Т. 2. С. 427–428.


[Закрыть]. Предлагаемое Варшавой перемирие вокруг Борисова позволяло польскому командованию вести наступление на Украине и одновременно препятствовало Советской России начать ответные действия в Белоруссии. Поэтому советское правительство 28 марта предложило заключить общее перемирие и выбрать для переговоров любое другое место вдали от линии фронта. Польское правительство 1 апреля ответило отказом[102]102
  ДМИСПО. Т. 2. С. 634–636.


[Закрыть]. На новые предложения Москвы от 2 апреля Варшава 7 апреля заявила, что либо переговоры начнутся 17 апреля в Борисове, либо их не будет вовсе[103]103
  Там же. С. 637.


[Закрыть]. Тем самым стало очевидно, что польское предложение было лишь дипломатическим маневром, рассчитанным на заведомо неприемлемые для РСФСР условия[104]104
  Гражданская война на Украине. Т. 3: Крах белопольской интервенции. Разгром украинской националистической контрреволюции и белогвардейских войск Врангеля. Март – ноябрь 1920 г. С. 24–25; Ленин В.И. ПСС. Т. 51. С. 158; Польско-советская война 1919–1920. Ранее не опубликованные документы и материалы. В 2 ч. Ч. 1. М., 1994. С. 61; Большевистское руководство. Переписка. С. 118–119.


[Закрыть]. Таким образом, все попытки советского правительства установить мирные отношения и решить спорные вопросы путем переговоров закончились неудачей.

Польское руководство расценило миролюбивые предложения Советского государства как признак его слабости и сделало ставку на военную силу. Развернутая в польской прессе кампания с описанием советского наступления была подкреплена официальным заявлением Варшавы от 20 апреля, в котором Москва обвинялась в намеренном затягивании переговоров и в том, что она начала большое наступление против Польши. В ответ 23 апреля Москва, естественно, возложила ответственность за срыв переговоров на Польшу и предложила в качестве места переговоров Гродно или Белосток[105]105
  ДМИСПО. Т. 2. С. 658–659; ДВП. Т. 2. С. 480–482.


[Закрыть]. Понятно, что польское руководство уже не собиралось как-либо реагировать на это предложение. В качестве союзника для похода на Восток присвоивший себе маршальское звание Пилсудский решил использовать С. Петлюру, вытесненного с Украины в оккупированную Польшей Восточную Галицию. Отчаянно нуждающийся в чьей-либо поддержке, Петлюра в подписанном в ночь на 22 апреля договоре с Пилсудским соглашался на передачу Волыни Польше, которая гарантировала ему контроль над украинскими территориями до линии границы 1772 г. 24 апреля была подписана польско-украинская военная конвенция, согласно которой 2 украинские дивизии подчинялись верховному польскому командованию, а польские войска на Украине получали возможность снабжаться за счет союзника[106]106
  ДМИСПО. Т. 2. С. 656–657, 660–663; Ольшанский П.Н. Рижский мир. Из истории борьбы Советского правительства за установление мирных отношений с Польшей (конец 1918 – март 1921 г.). М., 1969. С. 8–51.


[Закрыть].

К сосредоточению сил на Украине и в Белоруссии польское командование приступило в конце 1919 г.[107]107
  Военные действия на советско-польском фронте в 1920 г. с разной степенью подробности описаны в целом ряде исследований и воспоминаний, которые были использованы для написания этого раздела: Скворцов-Степанов И.П. С Красной армией на панскую Польшу. Впечатления и наблюдения. М., 1920; Сергеев Е.Н. От Двины до Вислы. Очерк операции 4-й армии Западного фронта в июле и первой половине августа 1920 года. (Второе наступление). Смоленск. 1923; Шапошников Б.М. На Висле. К истории кампании 1920 года. М., 1924; Какурин Н.Е., Меликов В.А. Война с белополяками, 1920 год. М., 1925; Пилсудский Ю. 1920 год. Пер. с польск. М., 1926; Путна В.К. К Висле и обратно. М., 1927; Шиловский Е.А. На Березине. Действия XVI армии на р. Березине в марте – июле 1920 года. М.-Л.,1928; Гай Г.Д. На Варшаву! Действия 3 конного корпуса на Западном фронте. Июль – август 1920 г. Военно-исторический очерк. М.-Л., 1928; Какурин Н.Е., Берендс К.Ю. Киевская операция поляков 1920 года. М., 1928; Меликов В.А. Марна – 1914 года. Висла – 1920 года. Смирна – 1922 года. М.-Л., 1928; Егоров А.И. Львов – Варшава. 1920 год. Взаимодействие фронтов. М.-Л.,1929; Суслов П.В. Политическое обеспечение советско-польской кампании 1920 года. М., 1930; Гражданская война 1918–1921. Т. 3. Оперативно-стратегический очерк. М., 1930; Меликов В.А. Сражение на Висле в свете опыта майско-августовской кампании 1920 года (Политико-стратегический и оперативный очерк). М., 1931; Операции на Висле в польском освещении. Сборник статей и документов. Пер. с польск. М., 1931; Клюев Л. Первая конная Красная армия на польском фронте в 1920 году. М., 1932; Зегжда Н. Южная группа Днепровской военной флотилии. М.-Л.,1940; Кузьмин Н.Ф. Крушение последнего похода Антанты. М., 1958; История гражданской войны в СССР. Т. 5: Конец иностранной военной интервенции и гражданской войны в СССР. Ликвидация последних очагов контрреволюции (февраль 1920 г. – октябрь 1922 г.). М., 1960. С. 63–160, 172–183; Пилсудский против Тухачевского. М., 1991; Вышчельский Л. Варшава 1920. Пер. с польск. М., 2004.


[Закрыть] Переброска войск и военных материалов производилась в строгой тайне. Так, под предлогом недостатка угля в Польше было приостановлено на две недели пассажирское железнодорожное сообщение, а весь транспорт был использован для военных перевозок. В январе и феврале 1920 г. на польский Восточный фронт прибыло 4 ½ новых пехотных дивизий и 3 кавалерийских бригады, из них 3 пехотных дивизии и 1 кавалерийская бригада были направлены на Украинский участок фронта. За зиму 1919/20 гг. польская армия, находившаяся на советском фронте, была полностью укомплектована и хорошо оснащена. К апрелю 1920 г. польские вооруженные силы на Восточном фронте состояли из шести армий (см. табл. 3), боевая численность которых определялась в 148,4 тыс. солдат и офицеров. На их вооружении было 4 157 пулеметов, 302 миномета, 894 артиллерийских орудия, 49 бронеавтомобилей и 51 самолет, из которых в составе резервной 11-й пехотной дивизии находилось 4,4 тыс. бойцов и офицеров, 120 пулеметов, 56 орудий[108]108
  Кузьмин Н.Ф. Указ. соч. С. 64–65; Из истории гражданской войны в СССР. Т. 3. С. 266–269; Пшибыльский А. Указ. соч. С. 152–153.


[Закрыть].

Таблица 3

Боевой состав польских войск на Востоке

Советские войска, завершавшие весной 1920 г. разгром армий Деникина, имели на польском фронте протяженностью около 1 тыс. км. от Опочки до Могилева-Подольского ограниченные силы (см. табл. 4).

Таблица 4

Боевой состав Красной армии на Польском фронте

Таблица 5

Соотношение сил на советско-польском фронте к 20 апреля 1920 г.[109]109
  Из истории гражданской войны в СССР. Т. 3. С. 266–269, 272–273; Директивы командования фронтов. Т. 4. С. 142–144.


[Закрыть]

Хотя в целом на фронте польские войска лишь незначительно превосходили Красную армию, но на Украине, где польское командование планировало нанести главный удар, ему удалось создать значительное превосходство над армиями Юго-Западного фронта (см. табл. 5). Кроме того, следует помнить, что 41-я стрелковая дивизия 14-й армии была развернута на Днестре, а 13-я армия вела бои против войск П.Н. Врангеля, сосредоточенных в Крыму.

Со своей стороны советское руководство, столкнувшись с невозможностью установить мирные отношения с Польшей, не могло не учитывать вероятность расширения военных действий. 23 января 1920 г. командующий Западным фронтом предупреждал главкома «о намерении поляков предпринять в ближайшее время против нас операции широкого масштаба» в направлении Гомеля, Могилева, Орши и Полоцка и просил ускорить присылку пополнений. 25 января главком поставил Западному фронту задачу «упорно удерживать линию фронта»[110]110
  Директивы Главного командования. С. 399–401, 402.


[Закрыть]. В середине февраля 1920 г. начальник оперативного управления штаба Красной армии Б.М. Шапошников подготовил доклад с изложением плана возможной операции против Польши. Предполагая, что польские войска, вероятно, в союзе с Латвией будут наступать в Белоруссии, Шапошников предлагал сосредоточить в составе Западного фронта 19 стрелковых и 5 кавалерийских дивизий и нанести главный удар из района Дрисса, Полоцк, Лепель на фронт Вильно – Лида. Кроме того, предлагалось провести ряд вспомогательных ударов в Полесье и на Волыни. Считалось, что этот план мог быть осуществлен после сосредоточения войск не ранее конца апреля 1920 г.[111]111
  Какурин Н.Е., Меликов В.А. Указ. соч. С. 67–70.


[Закрыть]

23 февраля РВС Западного фронта направил на имя председателя Совета Обороны В.И. Ленина доклад, в котором командующий В.М. Гиттис и член РВС фронта Ю.С. Уншлихт приводили подробные данные о состоянии армий Западного фронта и группировке сил противника, сообщали об усилении польских войск. В докладе сообщалось о мерах, предпринимаемых командованием на случай польского наступления. РВС Западного фронта просил принять своевременно меры по усилению войск фронта, без чего «обстановка на западном фронте в случае перехода польских войск в наступление может быстро и резко серьезно осложниться»[112]112
  Из истории гражданской войны в СССР. Т. 3. С. 253–257.


[Закрыть]. Советское руководство серьезно отнеслось к просьбе командования Западного фронта, однако оно не располагало боеготовыми резервами. Только после того как в марте 1920 г. определилось окончательное поражение войск Деникина и Колчака, можно было приступить к увеличению сил на Западном фронте. Все войска, какие приходилось перебрасывать на польский фронт, находились в это время от театра военных действий за тысячи километров – в Сибири, на Урале, на Кавказе. Даже при хорошем состоянии транспорта на перевозку этих войск к фронту потребовалось бы значительное время. Однако состояние железных дорог во время Гражданской войны было исключительно тяжелым, поэтому в течение полутора месяцев (с 15 марта по 1 мая 1920 г.) на Западный фронт прибыло всего 3 дивизии двухбригадного состава, а на польский участок Юго-Западного фронта – только 1 стрелковая дивизия. Остальные войска к началу мая находились еще в пути.

Тем временем 10 марта Главное командование Красной армии рассмотрело варианты плана операции против польских войск. Идея удара из района Полоцк, Витебск, Лепель, предложенная РВС Западного фронта, была отвергнута. Каменев считал, что пока продолжаются бои в мозырском районе, Юго-Западный фронт должен сковывать противника и ждать подхода 1-й Конной армии с Кавказа, а Западному фронту следовало организовать демонстративные действия у Полоцка и Мозыря и подготовить главный удар в направлении Игумен – Минск. Причем для сохранения в тайне подготовки операции войска первоначально следовало сосредоточивать в районе южнее Витебска. 6 апреля РВС Западного фронта, исходя из хода боев около Мозыря, предложил наносить главный удар в направлении Гомель – Минск, но эта идея не нашла поддержки в Москве.

Для оказания поддержки войскам Западного фронта командование Юго-Западного фронта 6 марта приказало 12-й и 14-й армиям активизировать свои действия и выйти на линию рек Птичь и Уборть – Новоград-Волынский – Шепетовка – Проскуров – Солодковцы – Каменец-Подольск. Однако начавшиеся бои не дали существенных результатов, и 24 марта советским войскам на Украине было приказано перейти к обороне. Тем временем командование Юго-Западного фронта, занятое боями на Перекопе, 14 марта предложило передать 12-ю и 14-ю армии в состав Западного фронта. Однако 18 марта главком ответил, что хотя главный удар будет наносить Западный фронт, «тем не менее ваши действия» тоже «будут иметь достаточно решительный характер, чтобы их не считать только вспомогательными». По прибытии 1-й Конной армии основным направлением наступления Юго-Западного фронта будет линия Бердичев, Ровно, Ковель, Брест. 23 марта РВС Юго-Западного фронта представил главкому план соответствующей операции, который и был утвержден им 25 марта. Начать операцию планировалось после занятия Крыма и сосредоточения необходимых сил не ранее второй половины мая. Однако неудача операции войск фронта по прорыву в Крым поставила под вопрос реализацию этого плана.

8 апреля главком предупредил командование Западного и Юго-Западного фронтов о том, что «последний ответ Польши дает полные основания ожидать решительных наступательных действий поляков в ближайшие дни. Необходимо, чтобы мы были в полной готовности встретить это наступление» энергичным контрударом. «Если решительных наступательных действий в ближайшие дни со стороны поляков не последует, фронт должен выполнять сосредоточение и подготовку к намеченным нами операциям». 9 апреля командующий Западным фронтом приказал РВС 15-й и 16-й армий подготовить планы контрударов в Белоруссии на случай перехода польских войск в наступление. Командование Юго-Западного фронта 15 апреля приказало своим войскам повысить боеготовность, а 17 апреля 1-й Конной армии было приказано выступить из Ростова-на-Дону и к 1 июня сосредоточиться в районе Бердичев – Винница. В тот же день командующий Западным фронтом отдал приказ о начале сосредоточения дивизий для наступательной операции в сторону Минска. 16-я армия намечала завершить подготовку операции к 5 мая[113]113
  Какурин Н.Е., Меликов В.А. Указ. соч. С. 71–81, 422–424; Гражданская война на Украине. Т. 3. С. 6–9, 16–17, 18–21; Директивы командования фронтов. Т. 2. С. 178.


[Закрыть].

Со своей стороны, Пилсудский 17 апреля 1920 г. утвердил состав польских армий и групп, предназначенных действовать против советского Юго-Западного фронта, и отдал приказ о наступлении, ближайшей целью которого являлся захват Киева. Считалось, что именно на Украине сосредоточены основные силы Красной армии, разгром которых позволит предпринять широкое наступление в Белоруссии. Польское командование для выхода к Киеву рассчитывало нанести правым флангом своей 3-й армии сильный удар в стык 12-й и 14-й советских армий, чтобы, прорвавшись к Житомиру, Радомыслю и Казатину, разобщить их, а группа генерала Ю. Рыбака должна была прорвать фронт 12-й армии с севера и, развивая наступление на Овруч, Коростень и Малин, выйти в тыл 12-й армии, окружить и уничтожить ее в течение 5 дней. Считалось, что тем самым будут созданы благоприятные условия для захвата Киева и разгрома 14-й армии. Для главного удара были выделены почти 7 пехотных и 2 кавалерийских дивизии, а на одесское направление – три пехотные дивизии и конница. Решающую роль в операции должна была играть вновь сформированная и наиболее многочисленная 3-я польская армия, командование которой взял на себя Пилсудский. Особую роль в этой операции польское командование отводило коннице, которая должна была прорваться в тыл советских войск в район Малина и Казатина и отрезать им пути отхода на восток. Правда, столь детально расписанный план сковывал инициативу подчиненных командиров[114]114
  Гражданская война 1918–1921. Т. 3. С. 330–332; Пшибыльский А. Указ. соч. С. 150–151.


[Закрыть].

Советским войскам Юго-Западного фронта (командующий А.И. Егоров, член РВС Р.И. Берзин) предстояло выдержать натиск численно превосходящего, хорошо подготовленного противника. Кроме того, в тылу войск Юго-Западного фронта активно действовала вражеская агентура, стремившаяся ослабить боеспособность советских частей. Утром 23 апреля 2-я и 3-я галицийские бригады, занимавшие оборону на участке 14-й армии, подняли антисоветский мятеж[115]115
  Польско-советская война 1919–1920. Ч. 1. С. 65–66.


[Закрыть]. Для его ликвидации советское командование вынуждено было использовать все резервы 14-й и часть резервов 12-й армии. Кроме того, в тылу Юго-Западного фронта действовали различные повстанческие отряды от сельской самообороны до формирований, выступавших под политическими или националистическими лозунгами. Для борьбы с ними советскому командованию приходилось выделять значительные силы. Например, только из 12-й армии было послано 8 экспедиционных отрядов, в 150–200 человек каждый[116]116
  Гражданская война 1918–1921. Т. 3. С. 332–336; Польско-советская война 1919–1920. Ч. 1. С. 68–69.


[Закрыть].