Текст книги "Поживем – увидим"

Байкал Китаю, зато ракеты Сирии

Если ваш друг – террорист, то завтра он может из друга превратиться во врага, таких случаев у нас в истории масса – а вот террористом он останется. И вам предстоит шарахаться от своей тени, закрывать метро и выходить на митинги скорби. Оно нам надо?

12 марта 2017

– Ну, знаете, большое любопытство вызывает, в чем дело с несчастным умершим Чуркиным? Потому что вот эта засекреченность причины смерти у граждан вызывает легкое недоумение. Уже написали, что протечка информации: чиновник сообщил службе Associated Press, что вроде бы сердечный приступ, от инфаркта. Ну хорошо, а в чем секрет?

Вы понимаете, как только от тебя что-то секретят, ты начинаешь подозревать, что там есть, что секретить. Когда секретят причину смерти, то появляются подозрения, сплетни, слухи, домыслы, что, может быть, отравили, раз объявили, что нужно проводить токсикологический анализ. А может быть, смерть произошла в условиях, которые немного неудобно по каким-то причинам оглашать, вы знаете, может быть, они были интимного характера, а может быть, это было от чего-то, о чем лучше не говорить. Начинают просачиваться сплетни об интимных отношениях, о болезнях, которые передаются при сексуальном контакте и так далее.

Мне это все совершенно непонятно. Человека уже нет и не воскресишь, и вопрос закрыт. И назначен новый представитель в ООН и всё уже… Почему нужно секретить причину смерти, вызывать слухи и вызывать подозрения, что государство не хочет говорить своим гражданам ничего, что считает ненужным говорить? То есть граждане своими налогами это все оплачивают, а что к чему – не ваше, граждане, дело. Я не знаю, я не знаю… Видимо, это не мово ума дело, но это странно.

Что касается причин. Значит так: январь, февраль, марта, считайте, половина, декабрь конец – два с половиной месяца. Есть что-нибудь новое о причинах гибели Ту‑154, который взлетал от Сочи тогда, перед Новым Годом? Нет ничего нового и, видимо, не будет. Зачем садился, что грузили? Где фрагменты тел остальных пассажиров? Что произошло? Видимо, так оно и канет. Если так оно и канет, совершенно естественно, опять же присылаются подозрения, что «а вы не знаете, что там случилось, а нашли ли что-нибудь новое?» Я понятия не имею, что там случилось, но как только от тебя что-то секретят, то ты думаешь, что есть, что секретить – значит там что-то такое эдакое, не все концы с концами срослись. Это означает: тебе не доверяют, тебя обманывают. Ну вот, понимаете, из этих подозрений и получается…

В Польше новый виток «любви» к России. В Польше буквально каждую неделю находится новый повод для того, чтобы усилить свою сугубо традиционную, длящуюся уже веками «любовь» к России, причем «любовь» эта взаимна, будем справедливы.

Так вот, там решили – министр, помнится обороны, его зовут Антони Мацеревич, если я ничего не путаю, – что все-таки они теперь рассекретят архивы относительно расследования аварии другого Ту‑154, который, стало быть, в апреле 10-го года (почти 7 лет назад) рухнул почти что со всем правительством Польши под Смоленском.

Что они хотят рассекретить? Лично я, честно вам сознаюсь и сейчас не верю, что эта авария является диверсией, которую организовали российские спецслужбы. Вот судя по тому, как дважды заходили на посадку, как шли, ломая деревья, как произошло это все – ну не похоже это не диверсию. Похоже это на то, что, действительно, в тумане промахнулись с высотой, и лучше было бы уходить на запасной аэродром. Наверное, я не все знаю, раз какие-то архивы засекречены, а будут рассекречены.

Вопрос: ну почему с самого начала не допустить с польской стороны да всех, кого они хотят, к расследованию, чтобы расследование российско-польское (российское – потому что на российской все-таки территории, российский аэродром, польское – потому что польское правительство, поляки разбились, польский самолет), и вот бы вместе все это расследовали? И не было бы никакого недоверия. Зачем это надо было секретить, я не понимаю. Как только засекретили – что они от нас секретят, понимаете?! Вот это вот плоды секретной политики. Тут никуда совершенно не денешься.

Cекретить – значит что-то эдакое, концы с концами не срослись. Тебе не доверяют. Из этого и подозрения.

Так что ни дня без строчки, – писал Юрий Олеша. Ни недели без приключений. Мы живем в определенное интересное время.

К этому времени не относится, хочется сказать, может быть, не великого масштаба событие, но как-то возникло – вот передача «Минута славы». Аналогичные передачи есть в очень многих странах. Не мы первое такое придумали, когда выходят люди не являющиеся артистами, фокусниками, танцорами, певцами и вот, что могут, делают и по каналу с очень большой аудиторией… И вот то, что было с Евгением Смирновым и Аленой Щеневой, этот танец… А у Евгения несколько лет назад в автокатастрофе была потеряна нога. И этот танец он танцевал с одной ногой. Ну, это все уже слышали, конечно: сначала Познер сказал, что «все-таки это немного ниже пояса, потому что перед мужеством преклоняюсь, но все-таки надо бы как-то отдельно…»; то же самое Рената Литвинова сказала. Но если Познер сказал это несколько сурово, то надо понимать Ренату Литвинову, которая чем-то всегда напоминает мимозу с соответствующим голосом. Должен сказать, что здесь с Сергеем Юрьевичем Юрским совершенно согласен, который сидел вместе с ними в жюри, по этому поводу.

Я что хочу сказать. Дело в том что, инвалид, не инвалид, с ограниченными возможностями, неограниченными, отдельный конкурс, вместе конкурс, нужно было сказать: «Ребята, большое спасибо! Молодцы! Остальное – фигня: за сценой разберемся». Меня удивило другое. Если вы откроете Интернет и посмотрите в архиве в YouTube разнообразные передачи в разных странах аналогичного жанра, то вы увидите радостные лица в жюри и в зале. Они улыбаются, они смеются, они топают, свистят и рукоплещут. У них положительные эмоции и этими положительными эмоциями они делятся с теми, кто выступает на сцене и это взаимно.

Вы смотрите на наше жюри – это современная, так сказать, инкарнация пьесы Александра Гельмана «Протокол одного заседания», история одной премии… «Мы, нижеподписавшиеся…», короче «Подпольный обком действует». Откуда эти тяжелые партийные лица?! Откуда эти складки губ, откуда эти мрачноватые взгляды?! Что случилось? Ну, я понимаю, да, из-за границы все приезжают в Россию, говорят: «Да, у вас так мало улыбаются…». Слушайте, никогда с такими лицами, никогда с таким отношением к легким, развлекательным передачам, – чтобы людей приободрить, чтобы получили свой шанс посветиться в лучах три минуты за всю жизнь, – никогда с такими лицами не будет построено счастливой страны. С этой мечтой можно попрощаться. Потому что строительство счастливой страны начинается с ощущения счастья и с мыслью о счастье, начинается с улыбки, не с мрачной морды. С мрачной мордой ничего хорошего, кроме тюрьмы не строится.

Вот это, вы знаете, меня немного удивило и огорчило. Я не знаю, но, в конце концов, не давать же им дышать закисью азота, не предлагать же им курить марихуану, ну и вообще, фальшивая улыбка – это, конечно, отвратительно, должно быть естественно. Вот почему мрачность естественная, а улыбки у них неестественные, я не знаю. Более-менее, жизнь, конечно, такая, но это сильно портит впечатление. Так-то я телевизор не смотрю, знаете, мрачных лиц… Нет, есть передачи веселящие, но почему-то они меня тоже не веселят. Хотя я приветствую «Камеди Клаб», все на свете мы приветствуем. Ну да, на да… не для меня цветут.

Что у нас еще произошло на этой неделе, что характерно. Относительно счастья, улыбок: где оно обещанное, когда же настанет светлое завтра, настоящий день… Тургенев, «Накануне» и так далее?

Значит, Навальный старается, пробует, как получится, выставить свою кандидатуру в президенты. И вот он подает идею, прямо скажем, не новая идейка: консолидация оппозиционных сил, проведение праймериз; ну давайте, ребята, посмотрим: выступят там перед народом, и кого народ предпочтет больше, кто соберет больше голосов, тот и становится единым кандидатом, и другие все ему помогают. В общем, идея не новая, да? Что происходит? Раздается звук «Яблока». Ой… это отдельно. Как называлась эта статья, по-моему, Вишневского, что, может быть, уже хватит про единого кандидата? Точно то же самое, когда несколько лет назад Навальный выставлялся в мэры. То есть, чем больше будет кандидатов, тем лучше, потому что для нас главная задача – пусть меньше наберет процентов основной кандидат, поэтому пусть будет каждый кандидат… Ну, правда, на это время заключим перемирие, не будем поливать друг друга. Хотя заголовок «Может быть, хватит уже про одного кандидата?» – это уже полива.

Но надо сказать, что когда выбирали мэра, «Яблоко» занималось тем, что поливало Навального, обвиняя его все равно в разных грехах смертных: в фашизме, национализме. Ну и своего добилась. Классический спойлер: я не выиграю, но и тебе помешаю, как могу.

Мысль, казалось, крайне простая, потому что, разумеется, никто в обозримом будущем в этих условиях Явлинского в президенты не выберет. Вот я отношусь самым лучшим образом к Явлинскому, к его умственным и моральным качествам, но, что касается выборов президента – поезд ушел. Совершенно понятно, поезд ушел.

Вот в «Яблоке» людям известны сейчас два человека, которые вызывают всяческие положительные эмоции. Это, стало быть, Шлосберг и это Гудков младший. Но, что касается «Яблока», эта цель: «Главное – выйти во второй тур»… Вы представляете себе пилота, который говорит на соревнованиях: «Для меня главное – долететь до середины дистанции. Там, правда, я гукнусь, но все-таки я преодолею полдистанции и покажу, что я тоже что-то могу».

Как писал когда-то Хемингуэй, любивший ясную, короткую фразу, в 1949 году в романе «За рекой и в тени деревьев»: «Если ты ввязался в драку, смысл имеет одно: выиграть. Все остальное не стоит выеденного яйца». Это относится и к выборами тоже. Так что, разумеется, если – может быть, это не в этой стране, не с этим народом, не в этой жизни, не на этой планете – в одну команду собрать Навального, Гудкова, Шлосберга, Мальцева сегодня, распределить заранее функции… Пишут… роман-утопия, фантастика такая: Навальный в президенты при условии, что Явлинский – в премьеры, при условии, допустим, что Мальцев – в спикеры Думы, и Гудкову со Шлосбергом тоже, вообще, роли найдутся – ну, помните: «Мечи и орала»… – «А я буду брандмейстером!» – то тогда шансы на что-то внятное, на какую-то победу сильно увеличиваются, потому что вот люди, которые вызывают доверие и соберут голоса.

Тут раздается голос Пархоменко, что вот он что! – он, Навальный, хочет блокироваться с коммунистами, что коммунист пойдет в мэры Москвы… Вот поэтому большевички в 17-м году их всех и передавили по одному – моральных уродов – следуя простой заповеди товарища Ульянова (Ленина): Коммунист пойдет на союз хоть с чертом, если им один шаг по пути! Вот вам один ответ на вопрос, почему большевики такие малочисленные и маловлиятельные вначале, победили – потому что им надо было победить. Остальные рассказывали, кого с кем союз.

«Потому что, – говорит Навальный, – сейчас настолько важно, чтобы победил не Путин, а была смена власти…» Да, а что – нет? Здесь можно количество на голове тесать, потому что, видимо, уже не объединить, видимо, ничего не получится, видимо, таково коллективное бессознательное. До тех пор, пока не придет лесник и выгонит всех к чертовой матери, до тех пор, пока в пломбированном вагоне не приедет четыре десятка человек из-за бугра и жалкая кучка жесткой рукой не совершит свою революцию, ничего, видимо, так оно и не будет. Ну, а что будет дальше, это мы уже тоже проходили. Вот такая совершенно горестная история. Взять с них совершенно нечего: мозгов нет.

Но вот где проходит граница между отсутствием мозгов и отсутствием совести, этот вот невидимый переход глупости в подлость – этим наука социальная психология занимается постоянно. Здесь у нас нет пока еще конкретного ответа на этот вопрос.

Вспоминаете, чего было написано на гербе, на программе? Слово «пролетарий» можете заменить на какое-нибудь другое слово типа «Честные люди всех стран объединяйтесь!» Не объединитесь – ну и передавят вас по одному. Значит, сами идиоты, значит, так вам и надо. Что к этому можно добавить.

Все это чрезвычайно тяжело. Ко всей этой радости мы еще можем добавить: вот и Guardian уже заинтересовалась, как Россия продает Байкал. Торгуем родиной помаленьку. Потому что, в самом деле, у России в одном только Байкале 20 % мировой пресной воды. А в Китае в одном больше 20 % мирового населения, а воды 7 % не будет. То есть зачем вам, русские, столько, воды в Байкале? Перебросьте немного, да? Давайте построим трубу. А какой диаметр трубы? Ну, возьмем метра полтора, например, ну, метр 40, например, – какая разница? И потянем трубу от Байкала через Монголию и туда, к Китаю, до наших северо-западных, стало быть, китайских районов. А длинно ли будет? Ну, там… то-сё, 1700–1800 километров. И что? И будет идти вода. А Байкал, он не того? Да, ну что вы! Там если посчитать эти кубокилометры, ангарский сброс… да там какая-то доля процента… Вначале так всегда говорят: больно не будет. Глаза выпучиваются потом.

Возникает простой вопрос: скажите, пожалуйста, если ничего не будет, а нельзя ли забирать воду уже из верховьев Ангары, чтобы сам Байкал не трогать? Второе: Китай не может как-нибудь иначе решить вопрос с пресной водой? Третий: скажите, пожалуйста, а чем-нибудь еще, кроме территории и того, что здесь содержится, мы, вообще, торговать умеем или как? Но, видимо, пока получается, «или как».

И конечно, рецепт: потому что на эти средства будет освоена Восточная Сибирь! Отдохните! Эти средства будут освоены кем надо, которые построят на это дворцы, яхты, и все это будет не в России, хотя, можно в России тоже какой-нибудь скромненький дворец приемов, дом охраны, вертолетная площадка… Но, что касается Сибири – отдыхайте!

Уже сильно подняли Сибирь… Сколько всего добыли на Колыме! Сколько всего добыли в Якутии! Что там золото, что там алмазы? Ну и как? Где дорога от Якутска до железнодорожной трассы Дальневосточной, чтобы по ней можно было ездить круглый год? Ну да, там Путин однажды проезжал, правда, не оттуда – из Владивостока. Очевидцы утверждали, что «Лады Калины» было 4. На одной он едет, вторая следует за ним, третью везут на трейлере, а четвертую везут в фургоне – ее приводят в порядок. На четырех перекладных ездить, конечно, легче.

Так что за мысли поторговать байкальской водой… можно, в самом деле, оживить минут на пять товарища Сталина, потому что регулярно, знаете, такие мысли у массы народа ведь мелькают, ведь не от хорошей жизни, видите ли, мелькают.

Уже прожужжали уши, что Голландия и Турция – правда, это уже зарубежные новости, но голландцы начинают нравится – то есть голландцы дали понять, что, вообще-то, они не хотят Турцию в объединенную Европу: им пока и так хватает. Потому что сказали, что самолет с министром иностранных дел, стало быть, не посадят. А когда приехала туда – ну, женщина все-таки, понимаете, – тоже министр по делам семьи, социальной политики, чего-то… (она решила из Германии приехать в Роттердам в генконсульство и поговорить на митинге перед своими, чтобы они тоже голосовали: «Сейчас мы из парламентской республики в Турции сделаем президентскую!»), – голландцы сказали, что, вообще-то, они ее не хотят и развернули обратно. При этом, заметьте, имя мэра Роттердама, по-моему, Ахмет, или Ахмат, боюсь соврать. Так что все-таки нет, как-то немного интеграция, адаптация частично имеют место. В данном случае я не знаю, какое решение принимал мэр, но можно приветствовать.

Если Познер сказал это сурово, то Рената Литвинова всегда напоминает мимозу с соответствующим голосом.

На что Эрдоган сказал типа ну, «фашистам мы найдем, чем ответить». И сказали, что посол Нидерландов в Турции может и не возвращаться обратно (он сейчас то ли в отпуске, то ли в командировке, отсутствует).

То есть все происходящее продолжает усугубляться. Эпоха братской любви временно кончилась. То есть на вопрос немецкого генерала переодетому мистеру Питкину в тылу врага: «Когда же мы сольемся в экстазе?!» – на этот вопрос ответ временно откладывается, знаете. Экстаз, может быть, и есть, а вот что касается слияния, то здесь наблюдаются некоторые трудности.

Эрдогану сочувствуем страшно. Он хочет самостоятельно править своей страной, без всяких парламентариев. Потому что нужно решать вопросы. У него тоже серьезные вопросы. Но у нас как-то очень мало обратили внимание на то, что уже две недели, как Турция, никому ничего не сказав, в одностороннем порядке, прекратила паромное сообщение с Крымом. Если углубляться в историю Крыма, то окажется, что лет эдак примерно 300, – примерно так с 1470–74-го и по 1774 и далее 83-й или 85-й, когда Екатерина сказала: «Всё, вводим Крым в родную гавань, в состав Российской империи», – 300 лет это была территория Блистательной Порты. Это было на правах вассала, а в общем и целом провинция. «В общем и целом это все наше», – полагала Турция. Когда в Каменск-Подольске была турецкая крепость и вообще, до Вены доходили турки – были веселые времена. Болгары и греки хорошо помнят, как Турция была в Европе.

Так вот, две недели паром не ходит. Что это, интересно, может означать? Можно ли какой-то запрос Киеву послать? А можно ли спросить Эрдогана, почему в наш Крым паром не ходит из Турции, который ходил раньше? Молчание! Это означает: Мы не хотим сердить нашего друга Реджепа. Но что-то там… Что там происходит? Чего опять не поделили? Что с самолетами, что с солдатами? Что с ударами туда или туда? Все это не так просто, вся эта закулисная политика.

Еще об одной вещи писали очень мало. Писали мало, но отзвуки были громкие! В четверг, помнится, прилетел в очередной раз премьер Нетаньяху из Израиля встречаться с президентом Путиным. И они говорили на темы ближневосточных вопросов и так далее. А в общем и целом, если почитать резюме, что там говорил Нетаньяху, разные отзывы и комментарии, основной вопрос: Не надо, чтобы Хезболла и Иран, во‑первых, были на территории Сирии, а, во‑вторых, и в частности, вооружались российским оружием.

Как оно к ним попадает – отдельный вопрос. У кого как работает разведка, кто источники открывает, не открывает, но, в общем – не надо. Потому что, если они придвинутся к израильской границе и начнут военные действия – а у Ирана эта цель уже стоит много лет: уничтожение Израиля, злобной страны и прочее… Ну, в общем, конечно, Израиль – страна гадская и фашистская, потому что нужно посмотреть на количество страдающих, в основном бедно живущих арабов и вообще мусульман кругом – и не дать себя перерезать…

Ну, в общем, нельзя же так раздражать людей. Да, хотят перерезать всех евреев и уничтожить! И чтобы было, наконец, справедливо. А Израиль не дает – чистое зверство!

И когда Иран заявляет годами открытым текстом, что «мы сотрем с лица земли это злокачественное образование, которое не имеет права…» – ничего страшного, это наш друг, и раздаются возгласы: «От нас требуют, чтобы мы предали наших друзей: Иран и Хезболлу!» Спасибо вам за такого друга – Хезболла. Она сегодня друг – а завтра вас взрывать будет. Или лично вас не будет? Ну, смотрите, интересный вы человек…

Это все тоже происходило на этой неделе. Не надо бы заводить таких друзей. У нас уже было столько друзей и в Азии, и в Африке, и в Латинской Америке – и вот сейчас мы в окружении сплошных друзей! И наконец нашли, с кем дружить.

И весь Интернет забит ссылками на огромную статью «Московско-сирийская война» – что если будет мир, Сирия останется, то одни протянут нефтепроводы, газопроводы, пострадают интересы, понимаете, «Газпрома» и «Роснефти», а если Сирия не останется, будут другие. И что Россию устраивает только бесконечная война на территории Сирии, потому что тогда цены на нефть и газ будут выше, и российские нефть и газ будут продаваться спокойнее, лучше и приносить больше прибыли, иначе – жестокие конкуренты.

Если протянуть по карте, то чисто объективно оно так и есть. Я ни в коем случае не утверждаю, что Россия преследует такие интересы, помилуй бог! Я во дворцы не вхож, я документов не читал. Но с точки зрения логики что-то в этом такое похожее есть. И вот это скверно, потому что уже выяснилось, что наши контрактники были в Ливии. Они, конечно, там только разминировали, но никто не сказал, что больше они ничем не занимались. А может быть, не только разминировали. Все это, понимаете, кончается огромными военными расходами.

У нас сейчас перерыв на новости. Мы скоро вернемся.

Заканчивая одну из тем предыдущей, первой половины – продажа Байкала Китаю имеет смысл в одном единственном случае, если полагают, что через 50 лет эта территория с Байкалом все равно будет китайская, а если все равно будет китайская, то нечего и жалеть: урвать от нее сейчас хоть клок шерсти. Но в общем, это какая-то преступная пораженческая политика, если бы такие мысли кому-нибудь пришли в голову.

Вот относительно происходящего в мире, пожалуй, что последняя тема перед тем, как перейти к конкретным вопросам: нас опять беспокоит Гондурас. Наши друзья из числа наших, безусловно, ближайших соседей и бывших… и не то что друзей, а наших братьев и сестер, то есть Грузия, Украина, конечно, а равно и прибалтийские три государства, – они опять хотят, чтобы больше НАТО, больше западного вооружения оборонительного, боевого, больше денег, и вообще, создать какие-то силы и придвинуть к российским границам.

Что касается придвижения к границам, здесь, понимаете, ведь российские части могут к любым своим границам – территория большая – придвинуться достаточно быстро. Если взять расстояние от российских границ хоть до Киева, хоть, то Тбилиси, хоть до Риги, прямо скажем, расстояние невелико. Это тебе не им от границы до Москвы… Да вроде у них не может быть никаких нападательных намерений. В чем дело? Что за нагнетание психоза?

Понимаете, после того, что произошло в 2008 в Грузии, бегает информация по Интернету, что Джордж, стало быть, Буш-младший сообщил, что если уже готовая российская авиация нанесет удар по аэродрому Тбилиси – это будет означать, что переступили красную черту и тогда уже определенные меры… так-сяк и разэдак. А так… не надо. Ну, значит и не надо. Не надо, так не надо. Вот обошлись без всяких последствий. Понятно, Грузии есть чего бояться.

Но с Украиной история простая. Потому что, как только с Майдана прогнали Януковича, там украинцы стали фашистами и бандеровцами практически поголовно.

Но, что касается Прибалтики, понимаете, в Нарве 94 % русских. Нарва стоит на российской границе. И чтобы в Нарве началось вдруг чего-нибудь и нужно было защитить… просто «Русский мир защитить», который в Нарве – этот вариант до чрезвычайности представляется правдоподобным, он представляется гораздо более правдоподобным, чем несколько лет представлялись какие бы то ни было русско-украинские военные действия. То есть понятно, что Россия тут ни при чем: танки – из военторга, добровольцы – в отпуску, буряты – по случайности. Но любопытно все-таки, знаете – от Улан-Уде до Донецка далеко – съездить посмотреть. Ну там… танк заодно (передвигаться на чем-то надо).

Так вот после этого люди могут на берегах Балтийского моря чесать репу, что будет с Нарвой и со всем остальным. То есть на всякий случай: чем выше забор, тем крепче дружба. Нужно быть сумасшедшим, чтобы из Эстонии или из Латвии нападать на Россию. То есть, понимаете, Моська решила атаковать нашего… медведя! Это же не расклад.

Хотя населению можно внушить всё. Вот старики сейчас уверены, что в 39-м году необходимо же было отодвинуть границу от Ленинграда финскую. Финнам предлагали большие земли, они не взяли – ну, пришлось отодвигать силой.

То, что сначала объявили, что в Финляндии социалистическая революция… освободиться от власти буржуев… И вот на помощь братской финской Красной Армии, которая уже создана, чтобы установить там социализм… А когда крепко завязли в линии Маннергейма, когда исключили СССР из Лиги наций, когда сообщили, что ежели еще…, тогда добровольцы отовсюду и Великобритания может выступить на стороне Финляндии против Союза и так далее, – тогда сказали: «Нет-нет, мы просто хотели отодвинуть границу» и заключили перемирие. Так что репутацию надо заслужить и беречь. Испоганить себе репутацию очень просто. Репутацию Россия себе испоганила. Восстанавливать теперь придется очень долго. Трудно сказать, каковы будут результаты. Возможно, кто-нибудь и увидит, кто знает, кто знает… Будем надеться на лучшее.

Вопросы есть совершенно безумные, говорю еще раз, так что безумные мы не будем. Вот чудный вопрос: «Вот говорят, бизнес-элита, политическая элита. Как вы думаете, после какой суммы и после какой должности можно говорить, что этот человек – элита?» Чудный вопрос!

Слово «элита» давно заиграно. Под элитой понимается нечто самое лучшее, вот некие сливки какой-то группы, а суммарно они образуют сливки всей страны. То есть, когда говорят об армейской элите, то, видимо, говорят о спецназе – о спецназе ГРУ, о спецназе ВДВ, – могут говорить о каких-то передовых частях стратегической авиации, истребительной авиации перехвата, чего еще. Вот, скажем элита авиации – палубная авиация, потому что палубный летчик умеет взлетать и садиться с площадки, что представляет гораздо большую трудность, чем с твердой земли: достаточной длины полоса, все неподвижно – садишься и взлетаешь. Вот палубный летчик – это элита. Это что касается военной.

Что касается спортивной. Спортивная элита пусть тоже условно, но вот чемпионы во всех видах – это, скажем, элита. Вот если мы возьмем элиту в науке, то есть мы возьмем академика Сахарова, Гинзбурга, Ландау, если вы посадим за один стол Вернадского Владимира Ивановича, Вавилова – вот это элита советской науки. Все совершенно понятно.

А вот если какой-то член академии, академик, директор института, а в общем и целом, знаете, ну там… диссертации соавторы делали и прочее – не элита. Он, конечно, занимает серьезную руководящую должность, но не элита.

Но в новые времена рыночные все немного смешалось. Скажите, есть ли такие деньги, которые должна заработать старуха-процентщица, убитая Раскольниковым, чтобы стать элитой? Можем ли мы называть банковские объединения Рокфеллеров и Ротшильдов элитой? Наверное, банкиры считают их элитой. Но, в принципе, человек, который занимается тем, что дает деньги в рост, занимается немного не тем делом, чтобы к нему было применено понятие «элита».

Отношусь самым лучшим образом к Явлинскому, но на выборах президента – поезд ушел.

Вот если мы возьмем Оскара Нимейера, Ле Корбюзье, Вальтера Гропиуса – то вот это элита архитекторов середины ХХ века, скажем условно. Если мы возьмем банкиров, это все-таки немного не элита. Ну да, он банкир, он умело делает деньги из воздуха. Можно ли это считать? Я думаю, что нельзя это считать элитой. То есть не меряется элита деньгами. Вот есть в России олигархи, у которых денег до фига, считаются миллиардами долларов. Являются ли они элитой? Ну, для себя – может быть, да. Но вы же понимаете, что в семье дракона папа-дракон – самый красивый, сильный и уважаемый. Но другие насекомые не убеждены, что дракон – это элита. У них свой взгляд на этот предмет. Так что представления сильно размазаны.

Если мы возьмем выдающихся оперных певцов, то понятно, что Шаляпин, Карузо, Мария Каллас – это элита вокального оперного искусства. Певец, у которого голоса нет, но денег до фига и стадионы от фанатов ломятся – можно ли его считать элитой? Боюсь, что нет. Все-таки популярность и элитарность, богатство и элитарность – это стилистически и семантически немного разные понятия. Так что по идее вместо слова «элита» мы должны были бы придумать несколько слов. И применительно к лучшим спортсменам, богатейшим банкирам и наиталантливейшим ученым применять разные слова. Но слов у нас в словаре меньше, чем могло бы быть, доложу я вам. Словарь, вообще, обычно стремиться к экономности, хотя иногда синонимические ряды бывают очень длинные. Вот это, что касается элиты. Короче, как говорил Станислав Ежи Лец, «не все то лебедь, что торчит над водой». Вот это и к элитам тоже относится.

Вопрос относительно малайзийского «Боинга»: «Вы считаете, что его сбили донбасские ребята с помощью русских или наоборот? Но ваше мнение: а почему так долго? Вот уже три года и вместо простых и ясных доказательств все этот Bellingcat… Ваше мнение, каков расклад?»

Вы знаете, тягомотность, продажность, нерешительность, меркантильную расчетливость изобрели вовсе не в России. В общем и целом с Россией ссорится никто не хочет за исключением отдельных избирательных периодов, когда отдельные кандидаты, группы или партии делают на этом свой политический капитал, набирая очки и привлекая голоса. Потому что ссорится с Россией – это значит, что? Это, видимо, увеличивать военные расходы, это, видимо, увеличивать армию. Это придется немного урезать бюджет и будет немножко меньше социальных вливаний. Это означает, что дармоеды всех мастей будут не так активно голосовать за представителей партий, которые урезали социальные расходы. Все это надо тянуть и тянуть…

А кроме того русские миллиардеры, они счета открывают в наших банках. Это деньги. Они сюда ездят деньги тратить – это полезно. Так что посмотрим с этим «Боингом», подождем. Кроме того, если предположить, если встать на точку зрения, что его срубил тот самый «Бук», который показан в Bellingcat: фотография, замазанный номер и прочее, – то, разумеется, страна, которая немного вделась, она заинтересована в том, чтобы это дело пустить по затухающей, чтобы как-нибудь все забыли, чтобы, знаете, какие-то другие события произошли…

Какой самый простой дипломатический метод? Самый простой метод дипломатии – это дать взятку. Что, вы думаете, там не берут взяток? Берут, берут, берут… Так что я не удивлюсь, что окажется, что кому-нибудь сказали: «Старик, ну все это сомнительно. Ну кто его знает? Ты на этой ракете верхом сидел? Ты знаешь, кто там ехал? О чем ты говоришь! Слушай, вот у тебя там-то долг не погашен и кредит, а хочешь – вот там-то…». В масштабах государства не такие большие деньги. Они же там по сравнению с нашими пацанами голодранцы. Там же ни один миллиард не сумел украсть в какой-нибудь вшивой там Голландии. О чем вы говорите! Вообще, какие-то мелкие буржуи с самого начала своей буржуазной республики. Как с испанцами дрались… Да, ведь был крупнейший порт в мире. Давно то было.