Текст книги "Нейрокошмар"

19

Билли и Менестрель пришли в Таверну, представлявшую собой отдельное здание со своим собственным стазис-полем. Она главенствовала над странным пересечением дорожной системы, пронизывающей ничто, словно отвратительные извилистые переплетения ленты Мебиуса.

Размеры Таверны ограничивались размерами небольшого стазис-поля. Генераторы не могли поддерживать такую роскошь, как небо, пейзаж или день и ночь. Тут имелись воздух, вода, тепло и гравитация. Больше ничего.

Таверна оказалась ветхим зданием, построенным безо всякой мысли о единстве стилей. Крылья и пристройка лепились к основному зданию из каменных плит, дополненные летящими подпорками, башенками, соломенными крышами, куполами и даже «геодезическим» флигелем.

Перед Таверной простирался широкий двор, в который посетители входили через высокую арку из неоновых огней. За аркой продолжалась дорога, окруженная узкой полоской нормальной земли, которая огибала всю площадь Таверны. За ней начиналось ничто.

Дорога в Таверну была долгой и длинной. Билли и Малыш Менестрель, присоединившись к колонне беженцев, обнаружили, что они делятся на две четкие группы: овцы и волки, жертвы и хищники. Менестрель не слишком удивился этому обстоятельству.

Встретившись с беженцами, они первым делом решили наняться охранять овец от хищников. Ведь они неплохо вооружились, и Билли прошелся вдоль линии людей, отгоняя грабителей.

Их основным нанимателем стал купец из Порт-Иуды по фамилии Инчгрип и его семья. Как и все состоятельные горожане Порт-Иуды, они отличались упорством, отсутствием чувства юмора и мелочной религиозностью. Однако бомбы А. А. Катто превратили Порт-Иуду в груду дымящихся развалин, и они оказались на дороге в толпе испуганных жителей.

После того как Билли и Малыш Менестрель весьма удачно разрекламировали свои услуги, Инчгрипы ухватились за возможность нанять двух бродяг охранять свои жизни и имущество.

Не то чтобы Инчгрипы приняли Билли и Малыша Менестреля. Они считали их грязными грешниками и бесстыдными язычниками, которым предстоит гореть в самом страшном аду, предусмотренном евангелистами Порт-Иуды. Они особенно невзлюбили их за привычку надираться по вечерам. И все же они достаточно боялись грабителей, чтобы нанять этих двух негодяев на работу. Религия Порт-Иуды не запрещала одному человеку эксплуатировать другого. Как повелось издревле, эксплуатация часто становилась взаимной.

Сделка с главой семейства, седобородым Ра-мезесом Инчгрипом принесла Билли и Менестрелю по золотой монете или ее эквиваленту в день, а также все, что они могли съесть. Билли долго торговался с Инчгрипом, требуя, чтобы он также включил в условия сделки все, что они смогут выпить. Однако Менестрель в конце концов прервал ожесточенный спор, напомнив, что в Порт-Иуде живут трезвенники.

В течение двенадцати дней сделка вполне оправдывала себя. Билли и Малыш Менестрель получали плату и более-менее успешно выполняли свою работу.

Однако постепенно с обеих сторон нарастало напряжение. Рамезес Инчгрип особенно беспо-коился за своих малолетних дочерей. Он боялся, что его дочери заслужат муки и проклятие церкви, если будут слишком много глазеть на бродяг. Он все время держал их внутри фургона, и Менестрель уже начал всерьез подозревать, что купец приковал дочерей к полу.

На тринадцатый день Рамезес Инчгрип вышел из фургона с особенно кислым выражением лица. После долгой преамбулы он сообщил, что у него осталось недостаточно припасов, чтобы платить или даже кормить их. А когда Менестрель заметил, что они согласны взять в качестве платы его дочерей, Инчгрип ударил его, и Билли едва успел удержать спутника, чтобы тот не зарезал купца.

Разорвав договор с Инчгрипом, они заключили сделку с мадам и ее шлюхами, спасавшимися из зоны военных действий и обслуживающими беженцев на дороге. Билли казалось, что они переехали из одного борделя в другой.

В обычное время, до вторжения Квахала, во дворе перед гостиницей стояло не более дюжины машин, упряжек ящериц, один или два мотоцикла и едва ли один грузовик. Сейчас же Билли и Малыш Менестрель увидели, что все забито людьми и повозками. Движение по дороге прекратилось почти за два километра от Таверны. Беженцы, которые не смогли найти комнату в доме, разбивали лагеря во дворе или даже на дороге.

Грязь и беспорядок обескураживали. Еще более обескураживал контраст между разными группами беженцев. С одной стороны – богатые, окруженные слугами и сохранившие свои ценности, поселившиеся в Таверне или достаточно комфортно устроившиеся за ее пределами, а с другой – нищие, люди, потерявшие все в дороге, которые выживали только благодаря жалким крохам, найденным тут же. Каждые несколько минут в ничто выбрасывали свежий труп.

Близость ничто решала санитарные проблемы беглецов. Но при всем том, что можно было выбрасывать мусор и мертвецов в ничто, где любая материя попросту разрушалась, среди беженцев все больше распространялись болезни, дополняя и без того длинный перечень бед.

Менестрель и Билли протиснулись сквозь толпу к Таверне. Нищие тут же облепили их.

– Проявите милосердие, я не ел пять дней.

Билли уже запустил руку в карман, намереваясь раздать несколько монет, но Малыш Менестрель схватил его за руку.

– Не надо. Их много, и ты не сможешь помочь всем.

– Но они голодают.

– Да, но их здесь сотни. Ты собираешь накормить их всех?

Билли покачал головой.

– Нет, но…

– Тогда не давай им ничего. В противном случае, мы просто не сможем передвигаться. Нас будут окружать нищие, куда бы мы ни пошли.

Менестрель повернулся и ударил назойливого попрошайку, вцепившегося в его пиджак. Затем обернулся к Билли и пожал плечами.

– К тому же если бандиты прослышат, что ты раздаешь деньги нищим, то у нас начнутся настоящие неприятности.

Билли почесал голову.

– Интересно, долго ли еще будут так цениться деньги…

Менестрель с презрением оглядел шевелящуюся вокруг толпу.

– До тех пор, пока они верят в деньги и готовы убивать друг друга за них, деньги будут иметь цену. Такие вещи хорошо приживаются.

Билли печально покачал головой.

– Ты странно судишь о мире. Малыш Менестрель хмыкнул.

– Я здраво сужу о вещах. Пойдем, поищем чего-нибудь выпить.

Они стали пробиваться через толпу и подобрались к Таверне метров на двадцать. Несколько человек выступили вперед и преградили дорогу.

– Куда это вы идете?

Менестрель отступил на шаг и внимательно посмотрел на стоящих перед ним. Над всеми возвышался пират с окраин. Его лицо отличала типичная смуглость, а прилизанные волосы спадали до плеч. Он носил традиционную одежду из яркого шелка и высокие кожаные сапоги. Кожу покрывали татуировки. Рука лежала на старом револьвере, заряженном старыми гвоздями и обломками металла.

Его компаньоны производили не меньшее впечатление. Двое – низкорослые рулевые, на них – костюмы парашютистов и вид – соответствующий одежде. Видимо, подобно многим своим соплеменникам, они несли на себе печать многих поколений, возникших из близкородственных связей в лагерях и прицепах на стыках главных дорог. Четвертый, более изнеженный, красовался в парчовой золотистой тунике и бриджах до колен. Его костюм обильно украшали слегка запачканные кружева, а обесцвеченные волосы спускались до талии. Но уверенность, с которой его руки с пурпурными ногтями сжимали грозного вида игольный пистолет, и решительное выражение накрашенного лица предупреждали, что недооценивать его было бы ошибкой.

Малыш Менестрель осмотрел всех по очереди, а Билли потянулся к пистолету.

– А кто спрашивает?

– Мы спрашиваем.

Малыш Менестрель выгнул бровь.

– А кто вы? Корсар выпятил грудь.

– Я Левая Рука Небес. Я – главный смотритель Таверны. Я хочу знать, куда вы идете.

Менестрель сурово посмотрел на него.

– А зачем?

Левая Рука Небес наклонил голову и начал декламировать.

– Я – Левая Рука Небес, все в страхе… Его голос почти умолк, но быстро набрал силу.

– Отходят в сторону, когда я приближаюсь. Он почти кричал. Достал длинное прямое лезвие из сапога и ловко продемонстрировал его.

– У меня есть прямой клинок и револьвер, так что говори вежливо, братишка, или я немного подпорчу тебя.

Последнюю фразу он произнес скороговоркой. Видимо, пираты готовились к драке. Малыш Менестрель умиротворяюще поднял руку.

– Оставь его, приятель. Мы не ищем драки. Билли поддержал его.

– Это правда. Мы просто ищем, где можно купить выпивку, вот и все. Мы и раньше бывали в Таверне, но так нас еще никогда не встречали.

Менестрель желчно взглянул на Билли. Тот не понял, вызван ли этот взгляд оглаской факта, что у них есть деньги, или, возможно, Менестреля в этой самой Таверне когда-нибудь раньше таким манером уже встречали или провожали…

Левая Рука Небес осмотрел их.

– Значит, вы утверждаете, что хотите только выпить?

Билли кивнул.

– Так и есть.

Пират кивком показал на самодельный забор, перекрывавший вход в Таверну.

– Никто не попадет туда без нашего разрешения.

– И как нам получить разрешение?

Один из рулевых прервал Билли.

– Почему бы не прирезать его прямо сейчас?

Левая Рука Небес оглянулся на карлика.

– Закрой рот, Ремень Безопасности. Я разберусь с этим.

Мужчина в золотом засмеялся. Однако его пистолет не шелохнулся. Он точно смотрел в живот Менестреля. Пират повернулся к Билли.

– Чтобы пройти внутрь, надо три вещи.

– Какие?

– Во-первых, мы должны быть уверены, что вы нам нравитесь. Кто нам не нравится, не проходит. Кто совсем не нравится, мы убиваем и выбрасываем их в ничто.

– А мы вам нравимся?

Пират потер подбородок.

– Поначалу вы показались нам не слишком умными» но теперь сойдет. Вторая вещь…

Ремень снова влез.

– Ах, прирежь их сейчас же. Я хочу посмотреть, как ты их прирежешь.

Левая Рука свирепо взглянул на него.

– Я, кажется, велел тебе заткнуться.

Кочевник заныл:

– Я только хочу посмотреть, как кого-нибудь прирежут, вот и все.

– Вот и увидишь, если не заткнешься.

Кочевник уважительно заткнулся. Мужчина в золотом снова захихикал. Левая Рука Небес сердито посмотрел на него.

– Ты тоже заткнись, Глория.

Он улыбнулся Билли и Менестрелю. Билли почувствовал, что отношение к ним меняется.

– Во-вторых, джентльмены, вы должны доказать, что вы не нежелательные лица.

– Нежелательные лица?

– Нежелательные лица.

Левая Рука резко показал большим пальцем на самодельную, но внушительную клетку у внешней стороны забора. В ней сидели жалкие существа: пара белых безволосых карликов с коротенькими телами и развороченными гидроцефалией головами, высокий получеловек с голубыми чешуйками и целое семейство скорчившихся гермафродитов. Их тела покрывала густая рыжая шерсть. Ряды грудей спускались по телу, словно у свиней.

Вокруг клетки толпились люди. Они издевались над уродцами. Некоторые даже пытались ткнуть их через прутья. Билли с отвращением посмотрел на пирата.

– Это же всего лишь мутанты с окраин.

– Все равно они нежелательные лица. Люди не хотят, чтобы этот хлам бродил тут. Им это не нравится.

Менестрель вмешался, прежде чем начался спор. Весьма печально, что так обходятся с мутантами, но сейчас у него на уме нечто более важное:

– Мы не такие.

– Я вижу.

– Так какую же третью вещь нам надо предъявить, чтобы пройти внутрь выпить?

Пират улыбнулся, сверкнув золотыми зубами.

– Вы должны заплатить.

– Деньгами?

– Деньгами.

Билли посмотрел на Менестреля, выгнув бровь. Тот пожал плечами. Билли передал пирату горсть маленьких монет из Порт-Иуды. Левая Рука Небес забрал их, выбрал одну и попробовал на зуб. Казалось, его удовлетворило качество монет, но он имел некоторые сомнения относительно их количества. Он шепотом обсудил этот вопрос со своими компаньонами. Затем повернулся к Билли и Менестрелю.

– Это все, что вы можете предложить?

– Мы беженцы, а не туристы.

Они снова посовещались шепотом. Левая Рука Небес неохотно положил деньги в сумку на поясе.

– Этого хватит, я полагаю.

Ремень Безопасности с удивлением посмотрел на него.

– Ты хочешь сказать, что позволишь им пройти, просто так?

– Просто так.

– Ты не будешь резать их? Никакой хирургии?

– Ты слышал, что я сказал?

Маленький рулевой плюнул под ноги непрошеным гостям:

– Дерьмо.

Менестрель сердито посмотрел на Билли.

– Приятно наблюдать закон и порядок в действии.

Они прошли мимо четырех смотрителей и протолкались сквозь толпу, окружавшую вход в Таверну. Внутри в очереди на выпивку сгрудились путешественники. Билли вытер рот тыльной стороной руки.

– Кажется, на это уйдет время.

Они встали в очередь, рассматривая толпу, набившуюся внутрь и топтавшуюся снаружи. Четверо смотрителей бродили вокруг, пиная нищих и высматривая группы беженцев, которые выглядели достаточно состоятельными или имели достаточно ценные товары. Менестрель снял шляпу и стал обмахиваться ею. Огромная орда, набившаяся в Таверну, сводила на нет все усилия генераторов поддерживать постоянную температуру. Менестрель вытер лицо и нахмурился.

– Нам надо убраться, пока это возможно.

Он показал на предательское синее свечение вокруг края ничто и объяснил:

– Генераторы работают на пределе. Я считаю, что они перегружены и взорвутся.

– Так, может, нам стоит убраться отсюда прямо сейчас?

Менестрель напялил шляпу.

– Я никуда не пойду, пока не выпью.

Они остались ждать, становилось все жарче. Беженцы медленно прибывали по дороге. Билли нервно наблюдал за границей ничто. Синее свечение усиливалось. Билли знал, что вспотел не только из-за жары. Внезапно его внимание привлекло кое-что другое.

– Взгляни-ка на это!

В углу между стеной и колонной группа подростков разложила на полу совсем еще молоденькую девочку. Один из них извивался на ней под одобрительные крики товарищей. Все они были одеты в одинаковые комбинезоны из красного шелка, а крашенные зеленым волосы лохматились на голове. На спинах выделялись ярко-желтые буквы: «Зомби стратосферы». Люди сновали мимо отвратительной сцены, не обращая внимания. Билли вынул пистолет из кобуры.

– Я должен что-то сделать.

Малыш Менестрель хмыкнул.

– Ты ненормальный. Это пират с лезвием порежет тебя, если из-за тебя начнется разборка.

Один из группы подростков слез с девочки, его сменил другой.

– Я не стану стоять здесь и смотреть на это.

Малыш Менестрель закатил глаза.

– Это же просто групповое изнасилование.

– Так это просто изнасилование? Такого не должно происходить, это варварство.

– Это происходит каждый день.

– Это надо прекратить.

Менестрель потерял терпение и саркастически заметил:

– Так пойди и скажи нашим служителям закона и порядка.

– Так и сделаю.

– Матерь Божья!

Билли быстро пошел к пирату и трем его приятелям, крикнув Малышу Менестрелю:

– Стой там и жди свое пойло. Я сам разберусь.

Менестрель что-то проворчал себе под нос, вынул помятую сигарету, закурил и демонстративно отвернулся. Билли стремительно добрался до Левой Руки Небес.

– Здесь происходит групповое изнасилование.

Пират удивленно посмотрел на него.

– И что?

– Я докладываю об этом.

– Слушай, спасибо, но на самом деле я не слежу за такими вещами.

Глория в золотом сверкнул зубами.

– В таких ситуациях Левая Рука предпочитает быть, как ты сказал бы, соучастником.

Билли бешено покачал головой.

– Я не приглашаю вас смотреть, я говорю вам, чтобы вы их остановили.

– Остановить? Почему? С какой стати нам мешать людям веселиться?

– Девочке совсем не весело.

Глория сладко улыбнулся Билли.

– Зато ребята веселятся, а их больше.

Ремень усмехнулся.

– Демократия в действии.

Билли безнадежно взмахнул руками.

– Вы не собирается прекращать это?

– С какой стати?

– Вы – блюстители закона.

– Мы смотрители.

– Это одно и то же.

– Нет.

– Нет?

– Мы следим за входом и нежелательными. Изнасилования – не наше дело. Это вне пределов наших интересов.

– Так вы не собираетесь ничего делать?

Левая Рука кивнул.

– Сами разберутся.

Билли резко развернулся на пятках. Он пошел к группе подростков, но к его удивлению, они уже закончили с девчонкой. Она рыдала на полу, а они уже ушли искать другое развлечение. Он остановился, пожал плечами и пошел к двери. Менестрель стоял, прислонившись к стене, держа в руке немаркированную бутылку с желтой жидкостью, другая бутылка торчала у него из кармана. Когда Билли подошел и прислонился к стене рядом с ним, он предложил ему выпивку.

– Остановил изнасилование?

– Нет.

Билли влил в горло добрую порцию спиртного.

– Проклятье!

Билли задохнулся и закашлялся. Слезы брызнули из его глаз. Пойло походило на отравленный домашний самогон. Менестрель рассмеялся.

– А чего ты ждал?

Билли глубоко вздохнул.

– Давай убираться отсюда? Эй?

20

Черный корабль летел над городом Лидзь. Он проносился над крышами средних по размеру зданий и лавировал между небоскребами, медленно приближаясь к окраинам города и осаждающим армиям из Квахала.

Благодаря ночному небу, корабль был практически невидим. Он летел без огней, и единственным звуком, доносившимся от него, являлось мерное гудение двигателей. На матово-черной оболочке виднелись буквы: «Принадлежит бюро проката Ворсингтона».

Эту надпись нанесли в фирме Ворсингтона, в знак того, что это он отдал корабль войскам. Только в Лидзи машины отправлялись в бой с именными надписями на обшивке.

Девятнадцать крепко сбитых бывших полицейских толпились в небольшом пассажирском отсеке корабля. Лампы зажигать нельзя, разговоры не шли, а воздух стал тяжелым от запахов пота и грязной формы. Кондиционер гондолы оказался не в силах справляться со своими задачами при таком пассажирском составе.

Впереди бок о бок сидели Бэньон, Странник и гражданский пилот по имени Кронски. Бэньон наблюдал за сидящими рядом. Зеленоватый свет от панели управления немного освещал их лица. Кронски, невысокий жилистый человек с острым лицом маленькой хитрой птички, вспотел под черной летной курткой. В зубах он сжимал сигару. На скулах пилота часто играли желваки, а костяшки пальцев белели, сжимаясь на рычагах управления. Из-за бейсболки на голове Кронски, Бэньон не мог разглядеть его глаз. Но мог бы поклясться, что они бегают из стороны в сторону.

Совсем иначе выглядел Странник. Он прикрыл глаза и, по всей видимости, чувствовал себя вполне комфортно. Бэньон пока что настороженно относился к проводнику. Ему не доставляло удовольствия понимать, что все зависит от этого старика.

– Приближаемся к черте города. Бэньон сжал зубы.

– Ладно. Включай на максимум двигатели и прорывайся.

Кронски до отказа вжал рычаг мощности. Гул двигателей стал заметно громче. Затем достиг предела. Корабль затрясло. Бэньон подождал пять долгих секунд.

– Хорошо! Поехали!

Кронски сдвинул рычаг и опустил несколько рубильников. Огни на панели погасли.

– Все. Теперь мы планируем. Надеюсь, они нас не засекут.

Бэньон нахмурился.

– Если засекут, то мы – покойники.

Пилот затряс головой.

– И зачем только я согласился участвовать в этой авантюре.

Бэньон скривился в ухмылке.

– Тебе много заплатили за это, вот почему.

Они замолчали. Внезапно Странник всхрапнул и сел.

– Где мы?

Кронски удивленно посмотрел на него.

– Так старый дурень спал?! Вы уверены, что этот старый прощелыга – проводник?

Бэньон пожал плечами.

– Черт его знает. Мне всучили его так же, как и тебя.

– Я на это не подписывался.

– Может, потише? Я не хочу, чтобы нас заметили.

В разговор встрял Странник.

– Я спрашивал, где мы находимся.

– Ну и?

– По-моему, я – проводник. Ну и где, черт возьми, мы сейчас?

Кронски наморщил нос.

– Я-то думал, что проводники всегда знают, где находятся.

– Ладно, ладно, смейтесь над стариком. Тогда я просто ухожу.

Странник потянулся к наружной двери корабля. Бэньон схватил его за руку.

– Сиди, где сидишь. Понял? И заткнись. Если нас заметят, то разнесут на клочки.

Странник оскалился.

– Приближается момент истины, а, ребятки?

Бэньон немного сжал ему руку.

– Ты сейчас же заткнешь свою пасть, понял?

Странник наклонился вперед и подчеркнуто вежливо закивал. После этого Бэньон отпустил его. На земле что-то вспыхнуло. Кронски и Бэньон вскинули головы. Оставляя за собой золотистый след, в воздух взлетела вражеская ракета. Белая вспышка рядом с кораблем ознаменовала взрыв боеголовки. Странник взглянул на Бэньона.

– Вам не кажется, что только что целились по вашим людям?

Терпение Бэньона лопнуло. Он схватил Странника за воротник.

– Какие это – «ваши люди»? Ты с нами, понял? И это не зависит от того, что ты сам на этот счет думаешь.

Странник освободился.

– Тебе стоило бы перестать так со мной обращаться.

– Если не перестанешь злить меня, то я сделаю кое-что похуже.

Осветив небо, взорвалась еще одна ракета. Корабль ощутимо качнуло.

– Похоже, они пристреливаются. Странник усмехнулся.

– Они не слишком-то хорошие стрелки.

Бэньон выразительно посмотрел на него, но ничего не сказал. Кронски нахмурился.

– Чего я не могу понять, так это того, почему они мажут, если видят нас.

Бэньон снял стальной шлем и почесал голову.

– Насколько нам известно, у них нет никакого сложного сенсорного оборудования. Из этого следует, что все их снаряжение рассчитано на массированную атаку. Они могут подозревать, что мы здесь, но не могут засечь. И наудачу палят ракетами.

– Если так пойдет дальше, то они могут увидеть нас в свете вспышек.

Взорвались еще три ракеты, и все затихло. Кронски с волнением выглянул в иллюминатор.

– Как думаете, они отвязались от нас?

Бэньон промолчал. Он неотрывно смотрел в темноту. Затем перевел взгляд на Кронски:

– Что скажешь об этом?

Кронски проследил за пальцем Бэньона и покосился в темноту. Он разглядел размытые контуры летательного аппарата, который медленно поднимался и направлялся в сторону их корабля.

– Похоже, кто-то хочет на нас поглядеть.

На горизонте возникло мерцание ничто. Пилот прикусил губу.

– Может, сделаем рывок?

Бэньон покачал головой.

– Нет, пока нет.

Они с напряжением следили за подлетающим объектом. Когда он приблизился, они обнаружили в нем некоторое несоответствие стандартному виду. Бэньон удивился.

– Аппарат не похож на вражеский.

Взлетела еще одна ракета, взорвавшаяся очень близко со странной машиной. В свете вспышки Бэньон и Кронски смогли рассмотреть ее. Это был приземистый биплан с семью винтами и огромным звездообразным двигателем. Кронски сдвинул бейсболку на затылок.

– Это что за чертовщина?

– Явно не один из их обычных аппаратов.

– Вероятно, это какой-то наемник с комплексом Красного Барона.

Бэньон кивнул.

– Похоже на то. Можешь что-нибудь с ним сделать?

Кронски полез под сиденье.

– Сейчас я разберусь с этим гаденышем.

Он вытащил небольшой огнемет и распахнул окошко, прицелился… И рука Бэньона выбила огнемет у него из рук.

– Идиот. Если воспользуешься этой штукой, то сразу дашь им прямую наводку.

Биплан продолжал приближаться.

– И что нам тогда делать?

До того, как Бэньон смог ответить, корабль потряс раздавшийся рядом взрыв ракеты. Почти сразу разорвалась еще одна. В гондоле запахло дымом. У Кронски отпала челюсть.

– Он исчез! Черт возьми, биплан исчез!

Машина исчезла из поля зрения.

– Должно быть, его сбила одна из ракет.

Странник хмыкнул.

– Я же говорил, что они никудышные стрелки.

Бэньон проигнорировал реплику и обратился к пилоту.

– Включай двигатели на полную мощность. Мы уже миновали их линии и можем прорваться в ничто.

Потом повернулся к Страннику.

– Тебе лучше быть готовым, или пожалеешь. Мы собираемся добраться до цели как можно быстрее.

Странник пожал плечами.

– Я готов в любой момент. Все зависит только от того, куда вы хотите попасть.

Бэньон резко дернул головой.

– Что?

– Я только поинтересовался, куда вы хотите попасть.

– Зачем повторять? Тебя проинструктировали. И ты прекрасно знаешь, куда нам надо.

Странник искоса поглядел на Бэньона.

– Я думал, что вы хотите убежать.

Кронски выпалил.

– Тут ты в точку попал.

Бэньон повернулся и посмотрел на них.

– О чем вы двое говорите?

Кронски опустил на глаза козырек.

– Я имел в виду, что старик, возможно, прав.

Губы Бэньона скривились.

– Так ты говоришь, что хотел бы дезертировать?

Кронски отвел взгляд.

– Почему бы и нет?

– У нас задание.

– Какое задание? Сейчас затишье, и даже если мы станем выполнять задание, может статься, что город падет задолго до того, как мы доберемся до цели.

– И?

– У нас есть корабль, есть оружие. У нас есть генератор. Мы можем убежать и затаиться в каком-нибудь тихом местечке. Можем даже основать собственный город с женщинами и всем остальным и хорошо зажить. Что скажешь, Бэньон?

– Это дезертирство.

– Дезертирство откуда? Слишком поздно спасать город, а мы получили редкий шанс убраться из этой дерьмовой заварухи.

Бэньон выглядел озабоченным.

– Мне это не нравится.

– Это твое проклятое чувство долга.

Странник встряхнул их обоих.

– Мы входим в ничто. Вам двоим лучше напрячь мозги и решить, что мы собираемся делать?

– У тебя что, нет своего мнения, старик?

– Я слишком долго собирался в этот путь, чтобы иметь собственное мнение. Я только советую. Вы двое должны решить, что делать.

Кронски жестко посмотрел на Бэньона.

– Что произойдет, Бэньон? Мы собираемся бежать, или пойдем с этим ненормальным и позволим себя убить?

Бэньон колебался. Он медленно покачал головой. Идея бегства постепенно оформилась в реальную возможность. Он понял, как следует поступить. Он посмотрел на Кронски.

– Да, я думаю, ты прав.

– Ты знаешь, что я прав. Если только подумаешь хорошенько.

Кронски повернулся к Страннику.

– Хорошо, старик… ПРОКЛЯТЬЕ!

Яркий огненный шар вспыхнул в центре Лид-зи. Он медленно дрейфовал в воздухе. На высоте в тысячу метров он угас и исчез.

– Что за…

Летающий корабль закружился, гонимый сильной взрывной волной. Странник схватил Кронски и закричал.

– Включай генератор корабля.

Кронски с размаху стукнул по генератору. Весь город и земля под ним зажглись сверхъестественным синим светом. Казалось, он исходит из-под земли, проходя через ставшие полупрозрачными здания. Пейзаж попеременно темнел и становился ярче, как картинка плохого видео. Сияние все усиливалось. Сама материя земли и зданий превратилась в синее свечение. Трое мужчин в кабине закрыли глаза, когда оно стало невыносимым.

Внезапно все кончилось. Они оказались посреди ничто. Лидзь исчез без следа.

Кабину наполнила атмосфера суеверного страха. Долгие несколько минут прошли в тишине. Затем открылась дверь. Один из солдат просунул голову в кабину.

– Что случилось? Что это за тряска? Бомбят город?

Бэньон ответил после долгой паузы.

– Гораздо хуже.

– Хуже?

– Они добрались до городских генераторов.

– До самых главных генераторов?

Бэньон кивнул. Солдат боролся с пониманием того, что произошло.

– Но это значит…

– Город исчез, словно его здесь никогда не было. Только что. Все. Осталось только ничто.

Кровь прилила к лицу солдата.

– Противник. Его армия тоже пропала. Они сумасшедшие. Почему они захотели избавиться от собственной армии?

– Полагаю, они считают, что армию можно пустить в расход. Таково ее предназначение, какая разница, как она сгинет?

– Это безумие.

– Может быть.

Солдат облизал губы. Он в замешательстве потряс головой.

– Что нам делать?

– Иди на место.

– Но…

В голосе Бэньона появились командирские нотки.

– Иди на место, солдат. Тебе скажут, что делать, когда придет время.

Штурмовик исчез. Бэньон молчал несколько минут. Казалось, он глубоко задумался. Кронски впал в ступор. Он твердо управлял кораблем, но глаза его смотрели бессмысленно, а рот был приоткрыт. Только Странник сохранял самоконтроль. Именно он, в конце концов, нарушил тишину.

– Нам лучше заняться тем, что собирались сделать.

Бэньон выпрямился на своем месте.

– Мы собираемся в Квахал.

Кронски в полном недоумении посмотрел на Бэньона.

– Что ты сказал?

– Мы собираемся завершить миссию. Кронски оторвался от контрольной панели.

– Подожди минутку. Ты псих? Город Лидзь исчез. Все кончилось. Какие могут быть причины, чтобы выполнить задание? Мы уже почти решили свалить. Проклятье, Бэньон, давай убираться отсюда в безопасное место.

Лицо Бэньона стало непроницаемым.

– Мы летим в Квахал.

Кронски упрямо уронил руки на колени.

– Ты полетишь туда без меня. Веди этот затраханный корабль сам.

Бэньон положил руку на кобуру на поясе.

– Ты поведешь корабль в Квахал. Дошло? Я собираюсь уничтожить маньяков или умереть, попытавшись. Ты понял?

Секунд десять Кронски сидел неподвижно. Бэньон медленно начал вынимать бластер из кобуры. Кронски вздохнул. Он взялся за штурвал и бросил взгляд на Странника.

– Тебе придется сообщить мне курс, старик.