Текст книги "Мир проклятий и демонов"

Пайпер кивнула, но Третий не поверил, что она его поняла или полностью согласна с его мнением. Он представлял, в каком Первая шоке от увиденного, и, вероятнее всего, теперь боится его.

– Если бы у тебя была эта магия, ты бы убил его?

Третий отрицательно покачал головой.

– Катон слишком важен для нас. Он предводитель Дикой Охоты, призрачных всадников, помогающих нам выслеживать тварей и сдерживать их напор. После твоего появления некоторые темные создания пробудились, и Охоте пришлось выслеживать их и убивать, чтобы защитить нас всех. Из-за этого-то Катон и хотел убить меня. У него довольно… скверный характер.

– Он смог бы?

Третий вновь покачал головой.

– Мы совершенно разные, однако в человеческом понимании, возможно, равны по силе. На стороне Катона не только Охота и его всадники, но и проклятия, которые он себе подчинил. У меня же Время, дар великанов, сокрушитель и еще куча секретов, о которых он не знает.

– А меня бы он смог убить?

Третий судорожно выдохнул, постаравшись скрыть на секунду проскользнувший страх. Он крутил кольцо на среднем пальце, мысленно прося предков помочь.

– Да, – наконец произнес он тихо, не посмев отвести взгляд. – Он бы смог тебя убить, если бы я не успел. Мне очень жаль…

– Тогда научи меня сражаться, – громко и требовательно произнесла Пайпер. Ее тон никак не вязался со страхом, пропитавшим девушку с ног до головы, и неуверенностью в золотых глазах. – Прежде чем попасть сюда, я уже начинала учиться, но кое-что помешало. Сам знаешь что.

– Ты хочешь обучиться не только магии?

– Именно. Меч, рукопашный бой – подойдет что угодно. Я слишком слаба, и это нужно исправить.

Третий едва не возразил с отчаянием, что она вовсе не слабая. Он видел ее, когда охотники Икаса привели Пайпер в крепость. Все ее лицо были изуродовано, но в золотых глазах пылал такой огонь, что Третий побоялся обжечься. Во время нападения тварей она храбро отбивалась, даже не зная, как трудно убить противника, а после открыла портал. Она была сильной настолько, насколько это было возможно с искалеченным человеческим телом и Лерайе, разделенной на части.

– Разумеется, – согласился Третий, почувствовав что-то вроде облегчения. Он боялся, что, если предложит не только уроки магии, девушка может разозлиться и врезать ему, а только появляющееся между ними хрупкое доверие будет навсегда разрушено.

– И еще кое-что, – продолжила Пайпер. Она наклонилась вперед и сложила руки, повторив его позу. – У меня есть вопросы.

– Я буду рад ответить на них.

– Ты истребил Лайне?

У Третьего словно сердце остановилось. Он смотрел на Пайпер, жесткую и непроницаемую, и не понимал, где тот страх, который видел ранее.

Третий задыхался от запаха гари, смрада разорванных тел и синей крови, лившейся рекой. Слышал крики и стоны умирающих, попавших в когти и клыки темных созданий. Видел разрушенный тронный зал и десятки тел, усеявших пол. Он знал, что перед ним только одна цель, и все равно дрожал от страха.

Дворец, утопавший в снеге, крови и пепле. Бесчисленные разрушения, оставленные проникнувшими внутрь тварями. Мольбы и стоны, которые Третий обрывал, не задумываясь. Голубые глаза, которые в Ребнезаре называли глазами цвета благородства, смотревшие на него с самыми разными чувствами: любовь, ненависть, благодарность, страх. И другие, налившиеся чернотой. Всего двое наследников, тогда как их должно было быть трое.

В ушах без конца стучало: «Лаэрта́ц»[4]4
  Лаэртац – ребнезарское слово, имеющее несколько значений: «несравненный», «драгоценный», «любимый». Так обращались к тем, кого любили и кем дорожили.


[Закрыть], а следом за ним – «Савацта́р»[5]5
  Ребнезарское слово, так же имеющее несколько значений: «лжец», «предатель», «убийца», «клятвопреступник».


[Закрыть], произнесенное голосами, которые он любил больше всего на свете.

Третий задыхался от боли, страха и отчаяния. Нотунг, который Ансель по его просьбе отнес в покои, словно вновь оказался в его руках, покрытый синей кровью.

– Я сделал то, что должен был, – тихо произнес Третий, прикрывая глаза дрожащей ладонью.

– Ты не отрицаешь, что убил их?

– Я сделал то, что должен был, – еще тише повторил Третий. Он обещал себе, что не будет лгать Пайпер – только не после того, как убедился, что она – настоящий сальватор, – но ее вопрос выворачивал и уничтожал его душу. Медленно, по кусочкам. Так не поступали даже твари, когда великан попал к ним. Это было слишком жестоко с ее стороны и в то же время вполне справедливо.

– Ты убил их, – надломленно прошептала девушка, потрясенно смотря куда-то ему за спину. – Ты… Мне не говорили об этом.

– Что?

– Я не знала, что ты убил их.

– И не должна была узнать.

– Что? – настал черед Пайпер удивляться. – Ты планировал скрывать это?

«Да, именно так», – хотел ответить Третий, но его губы будто сами собой сжались.

«Ты действительно настолько эгоистичен?» – эхом пронеслось в его голове. Это не был голос Арне, не был его собственный голос. Эта была общая мысль, рожденная из бесконечных кошмаров, бессонных ночей и воспоминаний о далеких счастливых временах.

«Да, я эгоистичен», – честно ответил Третий.

– Ты боишься меня? – вновь спросил он.

Пайпер смотрела на него так долго, что ответ стал не нужен. Да, она боится его. Он был лживым, эгоистичным чудовищем, пытался контролировать то, что не мог. Он решил, что сможет защитить нового сальватора, что она не будет страдать так же, как предыдущие, но с самого начала допускал одну ошибку за другой.

Тогда Третий задал другой вопрос:

– Ты ненавидишь меня?

Пайпер вновь промолчала.

– Я не вижу смысла говорить, что мне жаль, потому что это не так, – Третий взял себя в руки, все еще ощущая, как все внутри сжимается, и посмотрел на девушку. – Я сделал то, что должен был. Однако я, будучи Третьим сальватором, должен исполнить все свои обещания и воссоединить тебя с Лерайе.

Пайпер продолжала молча смотреть на него, и Третий, не зная, что сказать, снова начал нервно крутить кольцо на пальце. Первая перевела взгляд на украшение и спросила:

– Оно важно для тебя?

– Напоминает о семье, – ответил Третий, ни на секунду не задумавшись.

– У вас были фамильные кольца?

– Да, были.

– Выходит, ты из какого-то знатного рода?

– Да, – подтвердил Третий, понимая, что если и дальше будет лгать и утаивать правду, то ни к чему хорошему это не приведет.

– Вы знали Лайне?

Третий вдохнул, напомнив себе, что запах крови и смерти ему лишь чудится, выдохнул и ответил:

– Да.

– Так как тебя зовут?

Третий услышал, как звон в его голове резко затих. Он тянул с ответом слишком долго, чтобы Пайпер не заподозрила неладное, но все равно не смог придумать, что сказать. Он хотел ответить честно, правда хотел, но не мог, и потому произнес другое:

– Я предлагаю обсудить, как будет проходить твое обучение.

Что странно, Пайпер согласно кивнула. Третий знал, что она не оставит его в покое и будет спрашивать про имя, что она до сих пор в ужасе от его признания и наверняка будет искать более точные ответы на вопрос о том, почему он убил Лайне.

Глава 11
Но какая цель?

Прошло всего трое суток с тех пор, как Катон едва не убил Пайпер, ослепленный ненавистью к Третьему за мощный выброс магии, пробудивший каких-то тварей. А Ветон говорила, что сальватор поправится только через пять дней. Очередной рекорд, поставленный исключительно совместными усилиями Силы и Времени.

Несколько всадников Дикой Охоты прибыли в Омагу с официальным визитом два дня назад. Их возглавлял Катон, который очень умело делал вид, что никакого инцидента с новым сальватором не было, а его всадники притворялись, будто не разносили вести о вернувшейся Лерайе во все уголки Земель. Предводитель Охоты постоянно дразнил Третьего и Киллиана информацией о Башне, но до сих пор не сказал ничего нового. Если и сегодня на собрании Катон ничего не скажет, Магнус плюнет на все и свернет ему шею.

Согласно сведениям Иана, одного из самых быстрых и незаметных Охотников, на берегу Мертвого моря стоит Башня. И там на троне сидит принцесса, прибравшая к рукам корону из серебра, хрусталя и алмазов – корону великанов, утерянную во время Вторжения. Этой принцессой была Розалия, младшая из рода Лайне. Магнус просто не представлял, как Третий еще не сорвался с места и не помчался на юг. Должно быть, сейчас его удерживал только Киллиан. Магнус обязательно спросил бы, как королю великанов это удается, если бы рыцарю не поручили заняться обучением Пайпер.

Практически все утро он уговаривал девушку рассказать, что она умеет и, возможно, даже показать, но Пайпер отмалчивалась. Наконец Магнус, сдавшись, скептически уточнил:

– Все настолько плохо?

– Я могу, наверное, дать подзатыльника или пинка под зад, и все. Лерайе способна на большее, но она молчит, – пояснила Пайпер.

– И все-таки мне нужно знать, на что ты способна, чтобы понять, с чего начинать.

– Будем считать, что я ни на что не способна, хорошо? Обучай меня как самого настоящего новичка.

Магнус недоверчиво скривил губы.

– Должна же ты уметь хоть что-то.

– Бегать умею. Быстро. Пытались даже в команду по легкой атлетике затащить, но я сумела отбиться.

Она остановилась, уставившись перед собой, и словно забыла, что в зале они не одни.

Помещение, выделенное под тренировочный зал, сегодня утопало в свете множества свечей и вмещало куда больше людей, чем Магнус рассчитывал. Он не знал как, но все эти рыцари, маги и даже простые дворцовые стражники узнали, что сегодня начинается обучение сальватора, и даже придумали предлог, чтобы понаблюдать за этим. Магнус заметил рыцарей, находившихся в его непосредственном подчинении, которые всегда сдерживали свое любопытство в узде, но даже они изредка поглядывали в их сторону. Он видел магов, расположившихся почти в самом углу, недалеко от стойки с деревянным оружием, и слышал их тихий шепот.

– Вау, – выдохнула Пайпер, потирая лоб. – А я и не думала, что буду скучать по школе.

Магнус насторожился. Ему что, вверили девчонку, которая даже школы не окончила?..

– Сколько тебе лет? – не скрывая своего подозрения, уточнил рыцарь.

– Восемнадцать. В январе должно было исполниться девятнадцать. Вот только я даже не знаю, отличается ли время этого мира от времени моего.

– Если правильно помню из историй Третьего – нет, не отличается.

– Хоть что-то утешает.

Магнус не поверил, что ее это на самом деле утешило. В ее положении не было ни одной вещи, способной утешить, ни одного человека, который мог бы принести подобное чувство.

Рыцарь потер виски, стараясь сосредоточиться на поставленной перед ним задаче, и посмотрел на Пайпер, пытавшуюся привести волосы в порядок. С утра слуги принесли ей форму, которую носили все новички: облегающие штаны, рубашку серого цвета, тонкие и короткие сапоги с мягкой подошвой. Пайпер старательно пыталась заплести короткую косу и никак не могла добиться успеха. От Джинна Магнус слышал, что Катон отрезал девушке часть волос, а потом в лазарете Ветон их подравняла. Судя по лицу Пайпер, ее это очень бесило. Настолько, что она, громко выругавшись, завязала волосы в низкий хвост и уставилась на Магнуса из-под нахмуренных бровей.

– Выше нос, Золотце, – ободряюще улыбнулся он. – Я знаю, что ты хочешь домой, но для начала нужно убедиться, что твое возвращение – дело безопасное.

– Я понимаю, но… – начала было Пайпер, но Магнус, подойдя ближе, воодушевленно ее перебил:

– Скоро в Омаге начнется череда праздников. Ты сможешь отдохнуть и разузнать у приглашенных гостей все, что тебя интересует.

– Каких еще гостей? – настороженно уточнила Пайпер.

– Да всяких. Великаны, феи, эльфы, люди. Будут все.

– Какой кошмар…

Магнус удивленно похлопал глазами. Неужели во Втором мире настолько другое отношение к празднествам?..

Для жителей Диких Земель это время было отведено не только для молитв за ушедших и тех, кого не удалось спасти, но и для благодарностей богам, ирау с драу и элементалям, оберегавшим их сейчас. Это было время, когда они вспоминали, что еще живы и могут бороться, а также слабое подражание еще не умершей культуре Сигрида.

– Разве вы тут… – Пайпер понизила голос и, пожевав нижнюю губу, неуверенно продолжила: – Разве вы не боитесь демонов? Как вы можете праздновать, когда вокруг все настолько плохо?

Магнус едва не рассмеялся ей в лицо.

– Ты так мало усвоила из уроков Анселя и Третьего?

Глаза Первой вспыхнули, но она, выдержав и смех рыцаря, и его снисходительный взгляд, холодно отчеканила:

– Ансель учит меня основам сигридского языка, на котором все тут говорят, а Третий до недавнего времени многое утаивал. Может, утаивает и до сих пор.

– М-да, произношение у тебя и впрямь хромает…

Совсем немного, на самом-то деле, но рыцарь решил не уточнять.

– В этом мире действительно есть твари, и мы боремся с ними, но неужели ты думала, что борьба – это единственное, ради чего мы живем?

Пайпер обдумала ответ, но так его и не озвучила.

– В этом мире есть твари, – повторил Магнус терпеливо. – Есть те, которые безмозглыми псами носятся по лесам и равнинам. Есть те, которые отсиживаются в своих далеких, замаскированных Башнях. А есть те, которых сигридская магия загнала в сон. Некоторых, как ты помнишь, пробудил всплеск вашей магии сальваторов. Жить рядом с такими тварями… не очень приятно, но и это – не беспросветная тьма. За годы мы научились сосуществовать с ними, а при удобном случае – уничтожать. И все.

Было видно, что его слова не убедили Пайпер. Магнус понятия не имел, как объяснить ей сложную систему этого мира, в которой он сам далеко не сразу разобрался. Сначала, когда была только тьма, а земли усеивали горы мертвецов, приходилось по-настоящему выживать. Еще до встречи с Третьим и Клаудией Магнус не раз бывал на волоске от смерти и даже успел смириться, что так будет всегда. И только после, спустя десятилетия кропотливого труда сигридцев, Дикие Земли стали такими, какими были сейчас.

– Выходит, демоны есть, но в городах и поселениях безопасно, а потому можно праздновать традиционные сигридские праздники? Или что тут у вас празднуют.

У Магнуса дернулся глаз.

– Суть ты уловила. Однако это означает, что люди будут интересоваться, как обстоит обучение нового сальватора.

Пайпер громко застонала.

– У тебя есть только два варианта на случай, если к тому времени Третий не найдет способа безопасно вернуть тебя домой. – Рыцарь отошел на пару шагов и сложил руки за спиной. – Ты можешь по каким-либо причинам не выучить даже малой части того, что следует знать, и просто отсидеться во дворце. Или же ты можешь укрепить тело и дух и показать всем, что ты куда серьезнее, и не потерпишь разговоров за спиной. Но я бы на твоем месте надрал всем задницу.

– Ты не на моем месте.

– Да, но если бы был… Ох, элементали, я был бы просто потрясающим сальватором, не так ли?

Пайпер прыснула от смеха и покачала головой, пряча улыбку. Магнус изо всех сил старался немного приободрить девушку, зная, насколько ей трудно, и считал, что отлично справился с этим. Ровно до тех пор, пока Пайпер не сказала:

– А как насчет небольшой сделки?

– Страшно даже представить, что ты придумала.

– Сегодня я буду стараться изо всех сил…

– Ты должна стараться изо всех сил каждый день, – напомнил Магнус.

– …а ты скажешь мне, из какого рода происходит Третий.

Пайпер улыбнулась, наверняка воодушевленная задумкой, а рыцарь разочарованно вздохнул.

– Во-первых, – подняв указательный палец, начал он, – правильно говорить «из чьего», а не «из какого». Например, род Лайне пошел от самого первого короля, великана Лайне, который объединил кланы после северного заклятия и основал Ребнезар. Род Дасмальто – от великана по имени Дасмальто, который был верным генералом Лайне. Род Саэнс – от Саэнс. Ну, ты поняла.

– А во-вторых?

– А во-вторых, если ты хочешь узнать, из чьего рода Третий, тебе следует спросить об этом его.

– Почему это такая тайна? Никто не скрывает, что Киллиан принял его в род Дасмальто, но почему о настоящем роде молчат?

– Что говорили о нем в твоем мире?

– Он Предатель, – легко ответила Пайпер. В ее взгляде уже было меньше страха и презрения, но уверенности или веры в самого Третьего не прибавилось. Казалось, Пайпер собирала сведения, чтобы определиться со своим отношением к нему, а сама пока находилась где-то посередине, на нейтральной территории.

– Конкретнее.

– Он предал Сигрид, потому что помог демонам во Вторжении.

– А ты знаешь, что бывает с великаном, который предал свой род?

– Он же… Нет, получается, если он считается предателем Сигрида, то и предателем своего рода, верно?

– Именно, Золотце. Ты такая умная. Так что бывает с великаном, предавшим свой род?

Пайпер постучала пальцами по лбу, вспоминая. Магнус ждал ответа, игнорируя настороженные взгляды магов, обосновавшихся в углу.

– Его изгоняют? – неуверенно, будто это знание крылось в той части памяти, что все еще оставалось туманной, предположила Пайпер.

– Верно, его изгоняют. Вероятнее всего, кто-то из рода Третьего сумел изгнать его и разорвать с ним все связи. Или же нет. – Магнус улыбнулся и качнул головой. – Докапывайся до этой правды сама, Золотце. Спрашивай Третьего, если не боишься…

– Я не боюсь его, – перебила она резко и решительно.

– Тогда ты либо чрезвычайно смелая, либо глупая. Надеюсь, что все-таки смелая.

– И что, никакой помощи? – почти простонала сальватор, опуская плечи.

– Но ведь завтра вы перейдете к практике, а ты так этого ждала. Но сначала потренируешься со мной, Золотце. И не завтракай: некоторых выворачивает после пробежки.

– Погоди, что?! Мне не это обещали!

Магнус улыбнулся шире, поражаясь наивности людей Второго мира. Что же за обстановка там царит, если Пайпер так удивляется подобным мелочам?

– Золотце, мы будем бегать каждое утро, а после тренироваться вот здесь, в этом самом зале. Мне поручено укрепить твое тело, и я прибегну к любым методам, чтобы выполнить свою задачу.

– Но пробежки…

– Расслабься, тут не так уж и холодно. Поначалу будет непривычно, но ты справишься. В конце концов, у тебя будет чудесная компания!

Пайпер сделала кислую мину и опустила голову.

– Это нехорошо, – задумчиво пробормотал Джинн, теребя край повязки на запястье.

– Вполне оправданный интерес, – спокойно отозвался Третий, неотрывно смотревший на внутренний двор. Там, выбрав дорожку, ведущую к саду, шли Стелла, Эйкен и Пайпер, которой те решили устроить небольшую экскурсию сразу после тренировки с Магнусом.

– Очень опасный интерес, – отозвался рыцарь.

Третий метнул на него раздраженный взгляд, но ничего не сказал. Магнус покосился на Джинна, а тот беззаботно пожал плечами.

До встречи оставалось всего десять минут, но Третий не торопился в зал собраний. Они втроем вышли на просторный балкон с арочными окнами, увитыми сухими лозами с покрытыми снегом листьями, и пытались выстроить хоть какую-то стратегию собрания. По крайней мере, так было до тех пор, пока Третий не спросил о результатах первой тренировки Пайпер. Магнус не мог солгать и выдал все, что произошло, отметив, что до настоящих упражнений они так и не дошли. Впрочем, это не сильно волновало Третьего. Как не волновали ни интерес Пайпер к его роду, о котором было запрещено упоминать, ни встреча, уже кусавшая за пятки.

Третьего ничего, кроме внутреннего двора, не волновало.

– Рано или поздно тебе придется обо всем рассказать, – произнес Джинн, не дождавшись от него хоть какой-то реакции.

– Она уже знает, что я убил Лайне.

– Тогда расскажи, почему ты это сделал.

Заготовленный ответ наверняка вертелся на его языке, но Третий поджал губы, уперевшись бедром в каменное ограждение, и уставился на пристройку внизу.

– Не будь таким надоедливым. Если бы тебя сейчас слышала Клаудия, она бы столкнула тебя вниз и сказала, что это все из-за гравитации.

– Из-за чего? – не понял Магнус.

– Земное слово, – отмахнулся Третий. – Узнал о нем, когда навещал Стефана.

– Ох, прекрасно, – саркастично протянул Джинн, подозрительно щурясь, – давай вспомним, как весело ты попутешествовал по Второму миру, забыв, что у нас тут девчонка выпала из ше́довой[6]6
  «Шеду» на языке мира, откуда родом Джинн, означает «демон».


[Закрыть] тьмы!

– Не драматизируй, мне от тебя требуется ясный взгляд.

Джинн вымученно вздохнул, но все-таки уточнил:

– И что на этот раз?

– Воскрешение мертвых. Мне нужна информация обо всех известных случаях и о том, способны ли на это твари.

Джинн и Магнус напряженно переглянулись. Маг поднял брови и кивнул на Третьего, намекая, чтобы именно Магнус попытался переубедить его. Рыцарь едва не всплеснул руками, но тут Третий заметил их переглядывание.

– Если есть, что сказать – говори.

– Тебе не кажется это слишком… странным? Сначала девушка из Второго мира, потом пробудившиеся твари, которых истребила Охота, теперь это… Это не может быть правдой. Принцесса Розалия мертва.

– Мне нужна информация о том, способны ли твари воскрешать мертвых, – жестко и властно повторил Третий, посмотрев Магнусу в глаза. – Я проверю Иана и узнаю, являются ли его сведения верными, но мне нужно, чтобы Джинн нашел хоть что-нибудь.

– И что ты сделаешь, если сведений Иана, даже если они будут достоверными, не хватит?

– Соберу больше, – легко ответил Третий.

– А потом?

– Разрушу Башню и спасу Розалию.

– Ты не можешь, – потрясенно пробормотал Джинн, запустив пальцы в волосы. – Просто не можешь!

– Могу и сделаю.

Магнус закрыл лицо руками. Третий, вечно собранный, готовый действовать, отдавать точные приказы и всегда знавший, что нужно делать, сейчас вел себя как полный идиот. Даже если речь шла о принцессе Розалии, он просто не мог не просчитать все риски и открыто заявлять, что спасет ее, когда они даже не проверили, являются ли сведения Иана достоверными.

– Сумасшедший, – выдохнул Джинн.

– Вы думаете, будто мне смогут помешать? – скептически поинтересовался Третий. – Корону великанов нужно вернуть.

– Твари разорвут тебя, как только ты выйдешь из-под защиты сигилов.

– Ты забыл, что я делал? – холодно спросил сальватор, и его глаза запылали ярче. – Забыл, кто превратил Ина́грос в пепелище?

Магнус нервно сглотнул. Он и так допустил ошибку, во время первой встречи Пайпер и Киллиана проболтавшись о плене Третьего. Ему вовсе не хотелось вновь спрашивать ни про те земли и время, когда они еще были населены тварями, ни о силе, что выжгла там любые признаки жизни. Но если сведения Иана верны и на берегу Мертвого моря, как раз на пустых землях, стоит Башня…

– Ты вновь все сожжешь? – все-таки спросил рыцарь, подобрав правильный вопрос.

– Как только вытащу Розалию. Катон говорил об одной Башне, а не о нескольких. С одной справиться намного проще.

На самом деле никто, кроме Третьего, не знал, как выглядел Инагрос во времена, когда им управляли твари. Все знали только, что там стояли Башни, пропитанные хаосом, в которых скрывались темные создания. Там же Третьего долгие месяцы держали в плену, пока он не сумел разорвать все удерживающие цепи и проклятия и не выжег весь хаос подчистую. Клаудия говорила, что всего через несколько дней после этого он набрел на чудом уцелевшее сигридское поселение, где пряталась она, и в тот момент сальватор сам напоминал темное создание.

– Ты просто не сможешь незаметно проникнуть туда и вывести Розалию, – сказал Джинн сердито. – Она наверняка имеет столько же проклятий, сколько и ты.

– Ты недооцениваешь мои способности. Если Иан сумел узнать про эту Башню, значит, она была возведена намеренно. Твари ждут, что я попытаюсь спасти Розалию.

– Это безумие. Ты сам признаешь, что это ловушка, но все равно хочешь сунуться туда?

– Герцог молчал слишком долго. Мне достаточно лишь прочитать тварей, находящихся там, чтобы узнать обо всем, что знают они, а после разрушить Башню. Поверь мне, масштаб будет значительно меньше, чем в прошлый раз.

– Особенно если рядом будет Первая.

Джинн сжал губы, услышав замечание Магнуса.

– Для этого тебе нужна Сила, – продолжил рыцарь, стойко выдерживая ледяной взгляд Третьего. – Даже больше, чем сейчас.

– Я не намерен подвергать Пайпер риску, если ты намекаешь именно на это. Да, я признаю, что мне нужна Сила, но еще больше мне нужно, чтобы Первая была в безопасности. Если ей хоть кто-нибудь навредит…

Третий разочарованно рыкнул, оттолкнулся от балконного ограждения и запустил пальцы в волосы.

– Я схожу с ума из-за этой связи. Постоянно, где бы я ни был, чем бы ни занимался… Я чувствую Силу, практически слышу, как та часть, что запечатана во мне, тянется ко всему остальному. Я знаю, что Пайпер недостаточно сильна, чтобы выстоять против тварей.

– И поэтому ты будешь интенсивно ее обучать, – высказал вполне очевидное Джинн.

– Ты тоже, – бросил Третий, даже не обернувшись и не увидев, как вытянулось побледневшее лицо мага. – Я намерен предоставить ей все, что только может помочь, и ответить на все вопросы о магии. Магнус займется укреплением ее физической силы, а мы – магической.

Рыцарь, предвкушая развлечения каждое утро в течение двух месяцев, сказал:

– Это не отвечает на вопрос о том, что ты будешь делать со спасением Розалии. Тебе нужна Сила, и это факт. Но не потащишь же ты Пайпер в Инагрос!

– Верно, не потащу. Я спрошу, чувствует ли она себя достаточно сильной и уверенной, чтобы помочь мне, и если ответ будет отрицательным, она останется либо в Омаге, под защитой Джинна и Киллиана, либо в Тоноаке вместе с Эйкеном и Клаудией.

– С ума сойти, – выдохнул Джинн, разведя руками. – Ты еще и планируешь сунуться в Инагрос всего с двумя людьми!

– Не преуменьшай мою силу.

У Магнуса не было никакого желания спорить. Он знал, что если уж Третьему что-то и взбрело в голову, то он доведет дело до конца. А когда речь шла о Розалии из рода Лайне…

Рыцарь не понимал, как она смогла выжить. Он точно знал, что Розалия умерла еще до Вторжения, и Киллиан, находившийся тогда рядом с ней, мог это подтвердить. «Неужели твари и впрямь способны на воскрешение?..»

Третий замер, повернул голову к воротам и присмотрелся.

– Катон прибыл, – сообщил он секундой позже. – Даже не опоздал, что удивительно.

– Где остальные всадники?

– Понятия не имею. Киллиан пообещал заняться их размещением, но они наверняка отказались. Как и всегда. Не удивлюсь, если они сейчас шляются где-нибудь.

– Или выслеживают Первую, – как бы вскользь напомнил Джинн.

Третий тут же ухватился за эти слова и, указав на мага пальцем, сказал:

– Найди ее и предупреди, чтобы была осторожна. Если нужно, дай рыцарей в сопровождение. Отчитаешься потом.

Джинн обреченно возвел глаза к небу, но послушно кивнул и подошел к краю балкона. Он помедлил немного, будто ожидая, что Третий изменит приказ, но, так и не дождавшись, залез на ограждение, с кривой улыбкой отсалютовал им и спрыгнул вниз.

– Выпендрежник, – пробормотал Магнус, складывая руки за спиной и направляясь за Третьим в сторону зала собраний. – Почему он просто не может спуститься по лестнице?

Джинн вернулся, когда Катон уже почти допил целую бутылку вина, принесенную с собой, и не меньше шести раз сообщил, что Омага чересчур шумная и людная. Киллиан, сидевший во главе стола, воплощал собой спокойствие и умиротворенность, чего нельзя было сказать о Третьем и Иане.

– В сопровождении два рыцаря, плюс Эйкен и Стелла теперь настороже, – наклонившись к Третьему, отрапортовал Джинн.

Сальватор рассеянно махнул рукой, показывая, что маг может занять свое место. Тот, облегченно выдохнув, отошел, быстро и незаметно оценил обстановку и сел по левую руку от Киллиана.

На встрече присутствовали три стороны: Катон и Иан как полноправные представители Дикой Охоты, Киллиан, Джинн и Третий как представители Омаги и Мелина – фея из личной свиты леди Эйлау, прибывшая четыре дня назад. Она была миниатюрной, даже ниже Эйкена, но при этом сильной и свирепой настолько, что могла бы запросто вцепиться Катону в горло. Магнус даже не представлял в полной мере, сколько людей повелось на ее миловидную внешность: короткие нежно-розовые волосы, едва достигавшие середины шеи, и сапфировые глаза на фоне фарфоровой кожи делали из Мелины настоящего ангела. Ровно до тех пор, пока она не доставала оружие, разумеется.

Однажды фея уделала Магнуса в честном поединке еще до того, как он успел хотя бы моргнуть. Даже исключая ее врожденные скорость, силу и обостренные чувства, Мелина была до ужаса опасной и взрывной. Как же хорошо, что леди Эйлау находилась в прочном союзе с Киллианом и Мелина была на их стороне.

– Ну-с, – протянул Катон, закидывая ноги на стол и складывая руки за головой, – начинаем? Вы хотели выпотрошить моего всадника.

– А ты хотел убить меня, – с легкой улыбкой ответил Третий, посмотрев на него. – Пожалуй, прочитать Иана – меньшее, что ты можешь мне позволить, чтобы загладить вину.

– Моей вины в том, что я пытался по справедливости наказать тебя, нет, – усмехнулся Катон. – Тебе повезло, что сначала мы истребили проснувшихся тварей, а уже потом я отправился сюда, иначе я бы потащил их всех за собой.

– Это не значит, что ты имел право нападать на мою гостью.

Взгляд Катона мгновенно изменился.

– Гостью, значит… Так это теперь называется?

Магнус напрягся. Мелина, все это время сидевшая тихо, сжала кулаки.

– Как это понимать? – холодно, выделяя каждое слово, спросил Третий.

Катон дерзко улыбнулся, демонстрируя клыки.

– Когда вы только выдвинулись из крепости Икаса, до меня дошли слухи, что с тобой едет одна обворожительная леди, которую никто раньше не видел. А ведь мы все знаем, что ты не такой уж и герой, чтобы спасать каждого встречного. Значит, она была по-своему важна. Поначалу я даже подумал, что ты просто нашел себе любовницу, от которой без ума, но ведь…

Нож Мелины с треском вонзился прямо перед Катоном, чиркнув подошву его сапог.

– Следи за языком, – прорычала она тихо, сведя брови.

– У тебя ни земель, ни титулов, – бесстрашно продолжил Катон, будто не замечая ножа феи. – Чем бы ты мог ее заинтересовать кроме своей мордашки?

– Рад слышать, – сказал Третий без всякой радости в голосе, – что я в твоем вкусе.

– А после произошел этот мощный магический выброс… Тогда-то я и понял, что эта девушка – чрезвычайно сильный маг. Только она вся пропахла тобой и твоей дрянной магией. Что ты такого сделал, что на ней остался такой сильный запах?

– Тебя только это волнует? – выделяя каждое слово, спросил Третий.

– Мы с леди Сандерсон не успели пообщаться, так что да. Хочу знать всю правду. Ты все равно не выгонишь меня, потому что я нужен тебе. Только мои всадники могут незаметно разузнать про Инагрос.

Мелина метнула на Третьего настороженный взгляд.

– Лабиринт пришел в движение, – неожиданно рассеянно пробормотал Катон, будто разом растеряв все веселье. – Цитадель пробудилась. По крайней мере, так шепчут твари. Герцог готовится к крупной охоте.

Магнус внутренне застонал.

– Мы получали тревожные вести из наших крепостей на самой границе, – наконец вступила в разговор фея. – Видели крылатых тварей, несущих караул, и слышали невероятно красивую песню, звучащую только по ночам.

Третий нахмурился. Киллиан сложил пальцы в замок и сжал руки, стараясь вновь овладеть собой. До Магнуса доходили слухи, что принцесса Розалия обладала не только ангельским лицом, но и голосом и просто обожала петь.