Текст книги "Молитва святого Ефрема Сирина. Великопостные беседы"

Иларион Алфеев
Молитва святого Ефрема Сирина. Великопостные беседы

© Иларион (Алфеев), митрополит, 2018

© ООО ТД «Никея», 2018

© Издательский дом «Никея», 2018

* * *

Молитва преподобного Ефрема Сирина

Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми.

Дух же целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви даруй ми, рабу Твоему.

Ей, Господи, Царю! Даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен еси во веки веков.

Аминь.

1. О праздности

В дни Великого поста мы читаем молитву преподобного Ефрема Сирина, которая начинается словами: «Господи и Владыко живота моего, дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми».

Праздность – порок, поэтому мы просим Бога избавить нас от духа праздности. Она, прежде всего, есть нарушение заповеди Божией, потому что Господь каждого человека призвал в этот мир как делателя, как творца и сотворца Ему – Всесильному Богу, создателю Вселенной. И когда Господь повелел Адаму возделывать рай, Он тем самым дал человеку заповедь быть делателем, творчески преображать окружающий мир, который Адам получил в наследие.

После того, как Адам согрешил, мир перестал быть раем. Но задача, которую Господь поставил, и сейчас стоит перед каждым Адамом и каждой Евой. Мир устроен так, что все люди работают, – не только потому, что должны зарабатывать себе на хлеб, но и потому, что в этом заключается наше призвание.

Дабы не впадать в грех праздности, человек должен получать удовлетворение от своего труда. Бывает работа творческая, которая вдохновляет, приносит иногда радость, утешение, а иногда скорбь, неудовлетворенность. Бывает работа механическая, которую мог бы делать автомат или робот. Во многом наше отношение к труду зависит от вдохновения: даже работу механическую, не творческую можно воспринимать как Божий дар и использовать для духовного возрастания. Если она не требует умственного напряжения, связана исключительно с физическим, например, ручным трудом, ее можно наполнить молитвой, тогда и такая работа может приносить удовлетворение.

Но человек, какова бы ни была его профессия, не может работать круглые сутки, и люди придумывают разные способы заполнения пустоты. Одни ищут «хобби», другие тратят свободные часы на развлечения, а между тем свободное время дано не для того, чтобы проводить его в праздности. Неслучайно говорят, что лучший отдых – это перемена работы. На самом деле полная праздность не свойственна человеку, она порождает скуку.

В чем же опасность свободного времени? Вспомним, что молитвы, которые мы читаем во время Великого поста, принадлежат тем, кто жил не в миру, а в монастыре. Монахи исполняли церковные послушания, и слово «праздность» в контексте иноческой жизни означало, прежде всего, отсутствие послушания, молитвы, свободное от трудов время, когда монаха постигают искушения. Искушения, постигающие людей в миру, нередко вызваны внешними обстоятельствами, а корни искушения монахов – в состоянии души. Если монах вычитал все дневные правила, отстоял богослужения, совершил послушания и у него еще осталось свободное время, а при этом его смущает бес уныния или сребролюбия, гнетет груз грехов или плотских помыслов, – здесь и начинаются искушения. Поэтому древняя монашеская мудрость гласит: «Никогда не оставляй монаха в праздности». Ему следует трудиться всегда – днем или ночью, на разных послушаниях, подвизаться в разных видах молитвы, чтобы не иметь времени для искушений, чтобы, если диавол приблизится к монаху, монах ответил ему: «Мне нет до тебя дела, у меня нет для тебя времени».

Мы живем в другом мире, наполненном внешними событиями и впечатлениями, за которыми забываем о внутренней жизни. Кажется, что искушения, скорби и испытания, которые нас постигают, вызваны другими людьми или внешними обстоятельствами. Однако значительная часть искушений также связана с нашим внутренним состоянием, в том числе с праздностью.

Праздность – состояние не творческое. Праздностью мы убиваем драгоценное время, которое Господь дал для полезных и добрых дел. Мы забываем о том, что время нашей жизни отмерено, что тот день, который проживаем сегодня, никогда не повторится. Возможности, которые мы упустили сегодня, может быть, удастся наверстать завтра, но этот прошедший день уже погублен.

В дни покаяния, в дни Великого поста мы можем вспомнить свою жизнь, хотя бы последние месяцы или годы, и попытаться представить, сколько дней мы провели с пользой для себя, или для других, или для какого-то дела, а сколько дней растратили напрасно.

Вполне естественно, что каждому требуется отдых. Однако отдых и праздность – это не одно и то же. Отдыхая, можно наполнять душу молитвой, чтением духовной литературы, интересным и полезным общением, углублением знаний в тех или иных областях. Праздность не приносит никаких добрых плодов. Праздность заключается не только в отсутствии физического труда – бывает и духовная праздность, когда человек время своей жизни, в том числе свободное время, не использует для духовного роста.

Как правило, мы планируем свою жизнь – ближайший день, неделю, месяц; будущее – на годы вперед. Но иногда внезапно появляются обстоятельства, которые все эти планы разрушают. Нас постигает болезнь, и вместо того, чтобы сделать то, что мы собирались, мы лежим на кровати в полной беспомощности. Если с нами происходит такое, значит, чему-то Бог хочет нас через эту болезнь научить. Может быть, Он хочет дать нам свободное время: мы всегда жалуемся, что не хватает времени, а когда оно вдруг появляется, жалуемся, что планы наши разрушены. А может быть, эта болезнь дана человеку для того, чтобы он научился молиться, чтобы он читал книги Священного Писания, творения святых отцов, чтобы подумал о смысле жизни. Иногда такая пауза в несколько дней или неделю бывает полезней, чем многие прожитые месяцы и годы. Даже не имея телесных сил, не совершая никакого физического труда, можно не пребывать в праздности.

Или, к примеру, мы ждем трамвая, а он не приходит пять минут, десять, пятнадцать. Мы нервничаем, раздражаемся, а ведь эти минуты можно было бы использовать на молитву, прочитать одну-две главы из Евангелия. И тогда прошедшее в ожидании время не будет для нас поводом для праздности.

Нужно помнить, что время жизни отмерено, что каждую минуту, которую мы не используем во благо, мы упускаем раз и навсегда. Господь по Своей милости продлевает нашу жизнь, и кому-то удается исправить ошибки, но часто шанс совершить что-то доброе и полезное в определенном случае дается один раз – сейчас или никогда.

Нужно ценить свое время: оно не нейтрально по отношению к нам, а мы не нейтральны по отношению ко времени. Оно как движущийся эскалатор, который тянет нас либо вверх, либо вниз, и если мы не поднимаемся, то спускаемся вниз.

Великий пост дан для того, чтобы мы переосмыслили свою жизнь, задумались о том, как пользуемся временем, данным нам от Бога, чтобы мы, обращаясь в молитве к Богу, просили Его избавить нас от духа праздности. Именно с этого пересмотра нашего отношения к жизни и начинается подлинное покаяние.

2. Об унынии

Нет человека, который не знал бы по своему опыту, что такое уныние и отчаяние. Мы особенно унываем и отчаиваемся, когда жизнь складывается не так, как мы бы того хотели. Мы унываем, когда нас постигают болезни, потому что они тоже не вписываются в наши планы: мы строим планы, исходя из того, что всегда будем здоровы, между тем болезни истощают наши физические, а нередко и духовные силы.

Мы унываем и в скорбных обстоятельствах, потому что на них не рассчитываем. Строя планы, мы надеемся, что все будет идти хорошо, что все люди будут нам содействовать и помогать, что нас будет окружать не вражда, а доброжелательное отношение. А между тем мы постоянно сталкиваемся с препятствиями, в том числе и со стороны наших ближних, – кто-то строит их по непониманию, кто-то из зависти или из корысти. И если мы в ответ на добро встречаем недоброжелательность, в ответ на правду – неискренность, то унываем и думаем: «Почем у люди так плохо к нам относятся, не хотят нас слышать?» А часто бывает так, что они слышат совсем другое. Мы пытаемся объясниться с человеком, и иной раз эти объяснения только загоняют нас и его все глубже и глубже в пропасть непонимания. И мы отчаиваемся, думая, что взаимопонимание с этим человеком невозможно.

Нередко мы унываем, когда нас постигают неудачи или мы не достигаем того, чего хотели бы. Как часто заведующий отделом унывает от того, что он не руководитель предприятия, диакон – от того, что он не священник, архимандрит – от того, что он не архиерей, безбрачный – от того, что он не нашел себе невесту, бездетный – от того, что у него нет детей, тот, у которого родилась девочка, – от того, что не родился мальчик, и так далее. Тысячи обстоятельств и жизненных ситуаций могут стать для человека источником уныния.

Уныние – это не просто плохое настроение. Это такое состояние души, в котором человек ничего не хочет делать, ни во что не верит, без всякой надежды смотрит в будущее; ему кажется, что жизнь рушится, и умереть хочется больше, чем жить.

Уныние может быть вызвано не только внешними обстоятельствами жизни. Это духовное состояние иной раз приходит без нашего ведома и без всякой видимой причины: начинает казаться, что все вокруг плохо, что люди нас не любят, что Бог отвернулся и не слышит наши молитвы. И, не получая ответа, вернее, получая, но не слыша его, мы начинаем унывать: «Где же Бог, почему Он не приходит ко мне на помощь, почему попускает болезни или скорби?» А как часто бывает, что творческий человек, которому хочется создать что-то прекрасное, унывает от того, что нет вдохновения.

Это тяжкое духовное состояние, из которого иногда очень нелегко выйти. Об унынии и о том, как с ним бороться, хорошо знали монахи, и они написали много книг и трактатов на эту тему. Евагрий монах – один из аскетических писателей IV века – очень выразительно описывает состояние уныния. Он говорит, что, когда на монаха нападает бес уныния, ему кажется, что в сутках не двадцать четыре, а пятьдесят часов, что до обеда осталось не два часа, а шестнадцать, что служба длится не три часа, а восемнадцать. Он берется за книгу, но глаза его бегают по тексту, а ум не воспринимает содержание; тогда находящийся в состоянии уныния начинает считать, сколько страниц в книге, смотрит, чем она кончится, раньше, чем прочитал ее. Все это – внешние признаки уныния. А внутренние признаки – это отягощение сердца, нежелание молиться, совершать добрые дела, нежелание видеть людей и общаться с ними.

Преподобный Исаак Сирин говорит, обращаясь к монаху: «Если тебя постигнет состояние уныния, когда тебе ничего не хочется делать, то старайся читать Священное Писание. Если это не помогает, попробуй молиться. Если не помогает и это, тогда завернись в свою мантию и спи, может быть, проснувшись, ты почувствуешь, что уныние покинуло тебя». «Самое главное, – продолжает преподобный Исаак Сирин, – не покидай свою келью», потому что бес уныния гонит монаха из кельи: монах думает, что он выйдет, развеется, и внешние впечатления помогут побороть это тяжелое духовное состояние.

Как это все похоже на попытки людей, живущих в миру, справиться с унынием, с отчаянием, с разочарованием. У человека плохое настроение – он думает: «Схожу в кино, в театр, пойду на дискотеку, посмотрю телевизор». А плохое настроение не проходит, уныние не исчезает, потому что эти развлечения могут создать лишь временную иллюзию облегчения. Уныние лежит глубоко в сердце человека, и никакие внешние развлечения не могут от него избавить, если не избавит Сам Господь.

Что нужно делать, чтобы избавиться от уныния? Существует много способов, в том числе и те, которые перечисляют святые отцы. Главное – нужно помнить, что уныние поселяется в человеке, когда у него оскудевает вера. Если у человека вера крепка, в душе не остается пространства для уныния, потому что ее заполняет Бог, а уныние – это такое состояние, когда душа не чувствует близость Бога, когда человеку кажется, что Бог где-то далеко, что Он его не слышит, не видит, не помогает. Если у человека крепкая вера, то, не получив чего-то, чего он хотел бы, он скажет: «Такова воля Божия». Если случилось так, а не иначе, значит, Господь так велел или попустил этому совершиться; если мы не можем подняться выше, чем находимся сейчас, значит, так угодно Богу.

Человек, который обладает глубоким внутренним смирением, никогда не будет унывать, потому что все обстоятельства своей жизни, даже смерть близкого, он воспринимает как волю Божию. Казалось бы, что может быть печальнее для нас, чем потеря близких – тех, с которыми мы вместе живем, с которыми породнились душой и сердцем. Но верующий человек знает, что смерть – это временное разлучение, что за порогом смерти все мы встретим любимых и дорогих людей. Вера не только помогает пережить смерть близких, но и помогает понять, что эта жизнь – лишь небольшой отрезок на нашем пути. Все самое главное ждет нас за порогом смерти, где начинается жизнь вечная – жизнь, как мы верим, более прекрасная и совершенная, чем земное существование, жизнь, где нет ни болезней, ни печалей, ни воздыхания.

Земная жизнь дана для того, чтобы мы здесь готовились к жизни вечной. По отношению к вечности наше земное существование – время обучения, школа. Если Господь попускает нам впасть в какие-то скорби, болезни, печали или трудные обстоятельства, если Господь не дает нам того, чего мы просим в молитве, это значит, что так угодно Богу. Никогда не надо унывать, не надо думать, что Бог нас не слышит. Бог гораздо лучше, чем мы сами, знает, что нам нужно. И потому иной раз не посылает нам то, чего мы просим. Или мы просим одно, а Он дает нам другое. Нужно учиться благодарить Бога за все: за радости и скорби, за добро и зло, за жизнь и смерть.

Если же постигает нас уныние вопреки нашей воле, вопреки нашей вере, то нужно понимать, что это духовное состояние, через которое надо пройти. Ведь уныние – это не что иное, как богооставленность, это состояние души человека, когда ему кажется, что Бог оставил его. Через такие состояния проходят не только грешники, но и святые. И преподобный Исаак Сирин писал об этом духовном состоянии не потому, что прочитал о нем в книгах, но, несомненно, потому, что сам это пережил. Более того, Господь наш Иисус Христос – Бог и Человек, когда находился на кресте, взывал к Своему Отцу словами: «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» (Мф. 27:46). Это было состояние богооставленности, свойственное людям, когда они претерпевают тяжелые физические, душевные или духовные страдания. И в самих этих страданиях нет ничего греховного, как нет ничего греховного в том, чтобы мы, если нам кажется, что Бог оставил нас, обращались к Нему с теми же самыми словами из псалма, которые повторил на кресте Господь наш Иисус Христос. И Господь придет на помощь, раньше или позже мы почувствуем, что Он рядом.

Будем учиться тому, чему нас учат Евангелие, Христос и святые отцы. Будем хранить твердую веру в Бога, в Его Божественный Промысл, в Его неиссякаемую любовь. Будем помнить о том, что Бог всегда рядом, что Он всегда нас слышит. Если же нам кажется, что Он не слышит наших молитв, причиной тому – наши собственные грехи, то, что мы воздвигаем стену между собой и Богом.

Если нас постигает уныние, будем стараться как можно быстрее освободиться от него через молитву, через чтение Священного Писания, через посещение храма, через участие в Божественной литургии, через исповедь и причащение Святых Христовых Таин – это лекарства для исцеления духовных болезней. Причастие есть не просто лекарство, но таинство, в котором мы соединяемся с Богом духовно и физически – всем нашим человеческим естеством.

3. О любоначалии

Славянское слово «любоначалие» можно буквально перевести как любовь к начальствованию. Его ближайший эквивалент в русском языке – властолюбие.

В этом грехе коренятся причины многих других грехов. Мир так устроен, что большинство людей находится в подчинении один у другого. Лишь редкие люди не подчиняются никому. Система подчинения существует и в семье, и в профессиональной деятельности, и в гражданском законодательстве. Так устроено человеческое сообщество, что люди не равны между собой по способностям, по положению, по возрасту. Именно поэтому все попытки уравнять людей приводили к тяжелейшим бедствиям.

Но почему опасно любоначалие? Не потому, что власть опасна сама по себе, а потому, что опасно для человека стремиться к власти как таковой, к власти как самоцели. Так, власть дается правителям для того, чтобы они употребляли ее во благо своих подданных. Если человеку на его профессиональном поприще дается власть над другими людьми, то он должен употреблять свое начальственное положение для пользы дела. Если в семье принадлежит кому-то власть, нужно помнить, что она дана для того, чтобы человек заботился о других членах семьи, помогал им. И когда апостол Павел, рисуя картины семейной жизни, говорит, что жена должна бояться своего мужа, а муж должен быть главой жены, он говорит это не для того, чтобы нарушить естественный баланс семейных отношений или способствовать властолюбию мужчины, а для того, чтобы показать ответственность, которая лежит на муже, – за жену, за детей, за материальное и духовное благосостояние семьи.

Понятие власти нерасторжимо соединено с понятием ответственности. Если человеку дается власть, значит, на него возлагается ответственность. И чем больше у него власти, тем больше ответственности. Поэтому те люди, которые стремятся к власти как самоцели, делают очень грубую и подчас фатальную ошибку: они думают лишь о том, что власть даст им неограниченные возможности влияния на других людей, но забывают, что от них как представителей власти будут требоваться особая отдача, особый подвиг.

Понятие подвига тоже нерасторжимо связано с понятием власти. Человек, облеченный большой властью, сможет употребить ее во благо только в том случае, если он будет подлинным подвижником, если не будет щадить жизни и сил ради людей.

Властитель – это слуга Божий и слуга людей. В этом смысле всякий начальник оказывается подчиненным, и не только у вышестоящего, но и у тех, над кем начальствует сам, потому что они ждут, что он будет распоряжаться властью со всей ответственностью им во благо.

Но нередко в основу взаимоотношений между людьми бывает положено властолюбие: человеку хочется доминировать над другими. Он не думает об ответственности, служении, подвиге, он упивается тем, что оказался выше других благодаря своей власти над ними.

Грех любоначалия особо опасен тем, что приводит к искаженному восприятию мира. Властолюбец посвящает жизнь не служению людям и высокой цели, а тому, чтобы удержать власть, подобно тому, как стяжатель думает только о том, как приумножить и удержать свое богатство. И вот сначала человек посвящает годы тому, чтобы заработать какой-то капитал, а потом тратит оставшуюся жизнь на то, чтобы его сохранить.

Иногда человек настолько срастается со своим начальственным положением, что не представляет жизни без него. Отправляют такого человека на пенсию или снимают с должности, и он кончает жизнь самоубийством, потому что ничего не имел за душой, кроме служебного кресла.

Вот почему мудрые люди нередко уклонялись от начальствования, избегали его. Так преподобный Сергий Радонежский отказался стать митрополитом Московским. А власть, которую он имел над своей братией как игумен созданной им обители, преподобный Сергий употреблял исключительно для блага своих братьев. И потому Господь давал ему такие обильные духовные дары, и созданный им монастырь до сего дня является образцом для православного монашества.

Есть еще одно понятие, которое должно быть нерасторжимо связано с понятием власти, – это любовь: если у человека нет любви к подчиненным, он будет употреблять власть не во благо им. Если начальник любит подчиненных, они отвечают ему тем же и работают не за страх, а за совесть. Любовь – это естественная система взаимоотношений, которая должна складываться между людьми в семье, на работе, даже в политике. Там, где отсутствует любовь, царствует грех. И там, где власть не основана на любви, она никогда не принесет добрых плодов.

На алтарь властолюбия в течение истории было принесено огромное количество жертв. Властолюбие как стремление расширить свою власть над людьми, над территориями становилось источником войн и военных конфликтов, приводило к огромным человеческим потерям. В повседневной жизни властолюбие приводит к трагедиям и кризисам как для того человека, которому свойственен этот грех, так и для окружающих его людей.

Вот почему Господь призывает нас никогда не стремиться занять более высокое место, чем то, которое мы занимаем. Вот почему Он научает нас: если тебя пригласили к столу, сядь на самое последнее место. Пусть лучше потом тебе предложат сесть выше, чем ты сам сядешь выше, а тебе скажут, что твое место не здесь. Вот почему, когда мать сыновей Зеведеевых приступила к Иисусу со словами: «Скажи, чтобы сии два сына мои сели у Тебя один по правую сторону, а другой по левую в Царстве Твоем», Господь отверг эти притязания, потому что, сказал Он, сесть у Меня по правую сторону и по левую – не от Меня зависит, но кому уготовано Отцем Моим (Мф. 20:20–23). Царство, которое Господь принес на землю, основано не на земном понятии власти, а, прежде всего, на власти любви.

Какая власть у Христа в Церкви? Это власть над всеми нами, но власть не навязанная, а добровольно избранная нами. Это не власть насилия, а власть любви. Вся Церковь построена по тому же принципу. Каждый священнослужитель есть именно служитель: он служит Богу и людям. И чем выше его положение в Церкви, тем в большей степени он оказывается слугой, тем больший от него требуется подвиг и тем большая на него возлагается ответственность, – в этом суть церковного служения.

Христос, будучи Богом, обладая абсолютной властью, когда диавол приступил к Нему и сказал: «Тебе дам власть над всеми сими царствами и славу их, ибо она предана мне, и я, кому хочу, даю ее; итак, если Ты поклонишься мне, то все будет Твое», отверг это искушение (Лк. 4:6–8), потому что земная власть не имеет цены в глазах Бога, а та власть, которой обладает Бог, – это власть любви. Ее невозможно приобрести никакой ценой, и плата за нее – ответная любовь.