Текст книги "Дар битвы"

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Кендрик поднял меч и отразил удар пустынного кочевника, бросившегося ему прямо в лицо со своими острыми, как лезвие, когтями. Со звоном когти налетели на меч, и искры посыпались во все стороны. Лапы существа скользнули вниз по острию, и кочевник замахнулся, чтобы с силой обрушиться на голову Кендрика, но тому удалось увернуться.

Кендрик обернулся вокруг своей оси, чтобы нанести резкий удар, но это существо оказалось на удивление проворным – оно сделало сальто назад, и меч Кендрика просто рассёк пустоту. Затем кочевник, высоко подпрыгнув, ринулся вперёд и приземлился прямо перед Кендриком, который на этот раз приготовился дать должный отпор. Он недооценил скорость этого существа, но теперь подготовился. Кендрик низко припал к земле, взметнул меч высоко вверх, чудовище бросилось вперёд и всем весом напоролось на лезвие.

Кендрик поднялся на колени и нанёс удар снизу, отсекая лапы ещё двух пустынных кочевников, явившихся по его душу. После этого он развернулся и вонзил клинок одному из противников в живот, прежде чем тот успел вцепиться ему в спину.

Твари окружили его со всех сторон, и Кендрик очутился в гуще ожесточённого сражения, плечом к плечу с товарищами – с Атме по одну сторону, и Колдо и Людвигом – по другую. Впятером они инстинктивно образовали кольцо, став спинами друг другу. Они наносили хлёсткие и колющие удары, пинали тварей ногами, прикрывая друг друга и не давая пустынным кочевникам передышки.

Они дрались и дрались, не переставая, под палящими солнцами, потому что им некуда было отступать и негде было скрыться на бескрайней открытой равнине. У Кендрика болели плечи, руки были по локоть измазаны в крови, и силы его после изнурительного перехода и долгого сражения подходили к концу. Но никто не мог прийти им на помощь, и им оставалось только до последнего сражаться за свою жизнь. Пустынные чудища визжали, падая наземь направо и налево, и Кендрик думал о том, что драться нужно было очень осторожно, ведь путь обратно обещал быть долгим, и любое ранение могло стать роковым.

В разгар битвы Кендрик краем глаза заметил вдалеке их пропажу – Кейдена – и с облегчением понял, что он жив. Руки юноши были связаны за спиной, он пытался вырваться, но несколько кочевников крепко держали его. Это зрелище придало Кендрику мужества, напомнив ему о том, зачем он, в конце концов, пришёл сюда. Разъярённый, он пустился в бой с удвоенной силой в попытке пробить себе путь к мальчику сквозь толпу мерзких тварей. Ему не нравилось, как они обращались со своим пленником и понимал, что должен добраться до него раньше, чем случится что-нибудь непоправимое.

Кендрик взревел от боли, когда его руку полоснуло, будто лезвием. Обернувшись, он увидел существо, которое размахивалось для нового броска. Своими невероятно острыми когтями оно задумало впиться Кендрику прямо в лицо, и тот, не сумев вовремя сориентироваться, стиснул зубы и зажмурился в ожидании смертельного удара. Вдруг, откуда ни возьмись, появился Брандт. Он сделал молниеносный выпад вперёд и насквозь пронзил грудь кочевника своим мечом, принеся Кендрику спасение в последний миг.

В то же самое время Атме шагнул вперёд и пронзил ещё одного кочевника, прежде чем тот смог вонзиться в горло Брандта своими ядовитыми клыками.

Кендрик, в свою очередь, раскрутился на месте и одним ударом зарубил двух чудовищ прежде, чем наброситься на Атме.

Так Кендрик и продвигался, кружась и сыпля ударами, уничтожая всех противников до последнего. Кочевники падали ему под ноги, устилая песок своими телами и окрашивая его багровым.

Боковым зрением Кендрик заметил, что несколько существ схватили Кейдена и бросились с ним наутёк. Его сердце бешено заколотилось – этого он больше всего опасался. Если он упустит их из виду, то они просто исчезнут в этой пустыне, и Кейдена больше никто не найдёт.

Кендрик понимал, что должен немедленно броситься в погоню. Он высвободился от нападавших кочевников, распихивая их локтями, и помчался за мальчиком, оставляя других драться с чудовищами. Несколько кочевников ринулись за ним, и Кендрику пришлось оборачиваться, чтобы на ходу отпихивать их от себя. Кендрик чувствовал, что его одолевают со всех сторон, но что бы там ни было, он не останавливался. Ему нужно было вовремя добраться до Кейдена.

Кендрик не спускал взгляда с Кейдена, понимая, что обязан его удержать, и что для этого у него была всего одна попытка.

Он достал висящий на поясе меч и метнул его. Острие вонзилось кочевнику в шею, отправив чудовище на тот свет, прежде чем оно смогло впиться когтями Кейдену в горло. Кендрик прорвался сквозь толпу врагов, пользуясь выигранным временем. Он добежал до Кейдена и заколол ещё одного кочевника до того, как тот смог прикончить мальчика.

Кендрик занял оборонительную позицию, и, пока Кейден, связанный, лежал на земле, уничтожал его похитителей одного за другим. Чем больше существ надвигалось на Кендрика, тем чаще ему приходилось отражать их удары, летящие на него со всех сторон. Он оказался окружённым, вынужденным отбиваться по всем фронтам, но не терял решимости защитить Кейдена. Остальные же, как он мог видеть, были слишком заняты боем и не могли прийти ему на помощь.

Кендрик высоко занёс меч и разрубил верёвки, связывавшие мальчика.

"Возьми мой меч!" – крикнул он ему.

Кейден выхватил запасной короткий меч из ножен Кендрика и развернулся к неприятелю, чтобы рука к руке со своим спасителем дать отпор оставшимся чудищам. Хоть парнишка и был очень молод, он сражался смело, отчаянно, стремительно, и Кендрику был рад получить такого союзника.

Они отлично дрались вместе, разбрасывая врагов направо и налево. Но тем не менее, как бы они ни бились, чудовищ было слишком много. Вскоре Кендрик и Кейден оказались в плотном кольце врагов.

Когда силы уже начали покидать Кендрика, когда его плечи совсем ослабли, он неожиданно услышал оглушительный боевой клич. Он возликовал, увидев, как Колдо, Людвиг и Атме продираются сквозь ряды монстров и наносят им сокрушительные удары. Воодушевлённый, Кендрик поднажал, и вместе с Кейденом они выстояли под натиском неприятеля. Вшестером, они были непобедимы, и вскоре ни одного кочевника не осталось в живых.

Кендрик, тяжело дыша, стоял в наступившей тишине посреди песков пустыни и оценивал обстановку. Ему с трудом верилось в то, что они только что сделали. Повсюду валялись трупы чудовищ, растянувшиеся в разнообразных позах, а песок был влажным и красным от их крови. Он и его товарищи получили немало ран и порезов, но всё-таки они были живы. Освобождённый Кейден и вовсе улыбался до ушей.

"Не могу поверить, что вы пришли за мной сюда", – сказал он.

"Ты – мой брат", – ответил Колдо. "Как я мог тебя бросить?"

Послышался какой-то звук, Кендрик обернулся и увидел шесть связанных верёвкой лошадей, угнанных кочевниками. Шестеро друзей обменялись понимающими взглядами.

Все, как один, они поспешили к лошадям, взобрались на них и, не успев даже как следует сесть в седло, пришпорили скакунов и помчались в сторону Пустоши – наконец-то домой, на Перевал.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Эрек стоял на корме корабля, подбадривая бойцов своего флота, и с волнением оглядывался через плечо. С одной стороны, он чувствовал облегчение от того, что им удалось освободить имперское селение, пройти вверх по реке к Волусии, к Гвендолин, с другой же – слишком дорогой ценой всё это досталось: он не только потерял людей, но и упустил время, и теперь разрыв между ним и остатками имперского флота сократился до минимума. Бросив взгляд назад, Эрек увидел, что враги идут за ним по пятам, лавируя по извивистой реке. Чёрно-золотые знамёна Империи развевались всего в нескольких сотнях ярдов. Если раньше они отставали от него на день, то теперь догнали и преследовали его яростно, как шершень преследует свою жертву. Это были превосходные суда, гораздо лучше укомплектованные личным составом, и с каждым порывом ветра они неумолимо приближались.

Эрек повернулся, чтобы взглянуть на линию горизонта. От своих разведчиков он узнал, что Волусия лежит где-то там, за излучиной реки. Принимая во внимание ту скорость, с которой их нагоняли имперские корабли, он сомневался в том, сможет ли его маленький флот вовремя добраться до пункта назначения. Он начинал понимать, что если они не успеют, то им придётся занять оборонительные позиции. Они будут вынуждены вступить в сражение с противником, столь критично превосходящим их по числу, что выйти победителями из этой схватки у них не получится.

Эрек услышал звук, от которого у него волосы на затылке встали дыбом. Он обернулся и увидел картину, заставившую его похолодеть от ужаса: стая стрел взвилась в воздух с имперских кораблей, и вот они уже неслись по воздуху, закрывая солнечный свет и устремляясь по дуге в сторону его судов. Эрек, взяв себя в руки, наблюдал за тем, как первая волна стрел утонула в воде где-то в двадцати метрах от его корабля. Звук этих падающих стрел был похож на стук тяжёлых капель дождя, ударяющихся о воду.

"Стрелы!" – завопил Эрек, предупреждая своих людей об опасности, чтобы они успели укрыться.

Большинству из них удалось спрятаться в самый последний момент. Вскоре была выпущена новая волна стрел из более мощных арбалетов, и Эрек с ужасом увидел, как одна из них долетела до его корабля. Раздался крик, и Эрек, обернувшись, увидел, что стрела вонзилась в ногу одному из его солдат. Это была одна случайная стрела, которой удалось долететь до своей цели.

Эрек был взбешён и осознал необходимость решительных действий. Имперский флот уже подошёл на расстояние выстрела, ещё немного – и неприятель поравняется с ними. Выстоять против имперского флота, насчитывавшего тысячи судов, у бойцов Эрека просто не было шанса. Эрек знал, что нужно срочно что-то придумать.

"Брат мой, не пора ли нам развернуться и принять бой?" – спросил подошедший к нему Стром.

"Ты одержишь победу, любовь моя. У меня было видение", – сказала Алистер, спокойно стоявшая рядом.

Как всегда ободрённый её словами, Эрек начал рассматривать окружающую их местность и, и вдруг ему в голову пришла идея.

"Иногда, – сказал он, – нужно чем-то пожертвовать, чтобы выиграть нечто большее".

Эрек уверенно повернулся к брату.

"Подгони этот корабль вплотную к нашему. Уведи с него людей и поставь его последним в строй", – скомандовал Эрек. Затем он взял Строма за руку и заглянул ему в глаза.

"Когда ты всё сделаешь – добавил он, – подожги корабль и направь его прямо на их суда. Прежде чем пламя охватит весь корабль, ты успеешь перепрыгнуть ко мне на палубу".

Глаза Строма расширились от удивления, но план пришёлся ему по душе. Он тотчас же принялся за дело: добежав до края палубы, он перепрыгнул на стоящий рядом корабль, выполняя приказы своего брата. Он отдал команде корабля нужные распоряжения и они, повинуясь, начали перепрыгивать на корабль Эрека. Ощущалось, как под их весом корабль глубже проседает в воду.

"Нам нужно больше гребцов!" – прокричал Эрек, чувствуя, что они замедляют ход.

Он удвоил число гребцов на борту, и все они принялись за работу, чтобы снова набрать скорость.

"Рассредоточьтесь!" – скомандовал Эрек, понимая, что они замедляются. "Прыгайте на другие корабли!"

Его бойцы принялись выполнять приказ, равномерно распределяя нагрузку по всем судам. В конце концов, корабль Эрека выровнял курс и смог набрать скорость.

Обернувшись, Эрек увидел, как последний солдат оставляет корабль Строма. Стром же поднял факел и побежал, поджигая всё вокруг, а затем швырнул факел со всей силы вверх. Огонь попал в мачту, она загорелась, и весь корабль оказался объят гигантским пожаром. Стром перескочил к брату на палубу и стал наблюдать оттуда, как его корабль-призрак, охваченный пламенем, плывёт вниз по течению прямо навстречу имперскому флоту.

"Гребите!" – кричал Эрек, желая отойти от горящего корабля и имперских сил на как можно большее расстояние.

Они набирали и набирали скорость, устремляясь вверх по реке.

Корабли имперского флота попытались, было, увернуться, но ширина этой крохотной реки не позволяла маневрировать. Горящее судно породило настоящий хаос. Имперские солдаты начали его атаковать, впустую растрачивая драгоценные стрелы и копья, не понимая, что на нём никого не было. Корабль подвергся усиленному обстрелу со всех сторон, но ничто не могло сдержать его ход.

Спустя секунды, полыхающий корабль достиг центра неприятельского флота, разделяя его на две части. У них не было никакой возможности его остановить.

Горящее судно ударялось о другие корабли, языки пламени перепрыгивали на них, распространяясь во всех направлениях и создавая полнейший хаос во флоте Империи. Вскоре пламя охватило ещё несколько кораблей, и солдаты вступили в схватку с огнём, изо всех сил пытаясь потушить его.

"ГОСПОДИН!" – кто-то окликнул Эрека.

Эрек повернулся и заметил, что один из его людей указывал рукой в ту сторону, где река брала свои истоки. Бросив взгляд в этом направлении, он увидел зрелище, внушившее ему благоговейный трепет: перед ними раскинулся величественный город, который мог быть только Волусией, и ничем иным.

"Волусия", – с полной уверенностью произнесла Алистер, и Эрек почувствовал, что так оно и было.

Он глянул назад и понял, что им удалось выиграть драгоценное время – возможно часы. Это означало, что у них был, пусть и небольшой, но шанс войти в город и покинуть его прежде, чем силы Империи сумеют догнать их.

Он обернулся к своим солдатам и кивнул.

"Полный вперёд!" – скомандовал он.

*

Флотилия Эрека, упорно плывшая вверх по течению почти целый день, наконец-то достигла изгиба реки. Первый корабль обогнул изгиб реки, и Эрек замер, потрясённый открывшимся зрелищем: перед ним лежала Волусия. Великолепный, самый роскошный из всех, что он когда-либо видел, этот город был построен из золота, и блеск его ослеплял даже с такого расстояния. Эрек в жизни не видел столь правильно и скрупулёзно спланированных зданий и улиц. Повсюду стояли статуи какой-то женщины в образе богини, ярко сверкающие в солнечных лучах. Эреку хотелось узнать, что это была за женщина, и что это был за религиозный культ. Но больше всего его потряс искрящийся залив, в котором стояло великое множество разнообразнейших кораблей и всяческих плавательных средств, многие из которых блестели золотом так ярко, что ему приходилось отводить взгляд. Волны океана разбивались о берег, и всё говорило о том, что это был город поразительного богатства и могущества.

Затем Эреку бросилось в глаза ещё одно обстоятельство: над городом поднимались чёрные столбы какого-то дыма. Они накрывали его, будто простынёй, со всех концов. Эрек не мог понять, в чём дело: может быть, в городе был пожар? Или, возможно, началось восстание? Или же город подвергся нападению?

Это ставило Эрека в тупик. Каким образом этот город, этот оплот мощи, мог быть кем-либо атакован? Кому внутри Империи хватило сил, чтобы на него напасть? И, что самое интересное, была ли к этому причастна Гвендолин?

Эрек прищурился, чтобы лучше разобрать, что происходит, и понять, верны ли его догадки. По мере их приближения стали слышны предсмертные крики людей, и Эрек понял, что он был прав. Присмотревшись поближе, он заморгал в замешательстве. Стало явным, что Империя атаковала сама себя. Но почему?

Повсюду люди падали замертво, тысячи солдат тянулись по улицам сквозь открытые ворота, разграбляя город. Эти захватчики были одеты в имперские доспехи, однако это были доспехи непривычного чёрного цвета. Можно было также заметить, что над этими солдатами развевается отличительное знамя, какое он видел в исторических книгах: знамя Рыцарей Семёрки.

Эрек растерялся пуще прежнего. Рыцари Семёрки, насколько он помнил, представляли все части Империи, каждую её область. Что они делали здесь? Почему они напали на Имперский город? Было ли это началом гражданской войны, которая вот-вот должна была разразиться?

Или, что хуже всего, с ужасом размышлял он: уж не явились ли они все сюда, чтобы убить Гвендолин?

Когда они подошли ближе, Эрек вздохнул с облегчением, но и со страхом одновременно. С облегчением, потому что он знал, что теперь солдаты Волусии отвлечены, им хватало врагов, а значит, у них не было времени, чтобы организовать оборону, когда флот Эрека войдёт в бухту. А со страхом, потому что захватчики обладали сокрушительной мощью, и ему не хотелось бы вступать в бой и с ними тоже.

Так или иначе, ему надо было приготовиться к войне.

Бросив взгляд через плечо, Эрек увидел, что оставшиеся суда имперского флота, отброшенного назад горящим кораблём, снова начинают нагонять их. Времени было немного, и если он намеревался вторгнуться в Волусию и найти Гвендолин, то делать это надо было сейчас – была гражданская война в разгаре или нет.

"Не придётся ли нам ввязаться в чужую битву?" – спросил стоящий рядом Стром, вглядываясь вперёд.

"Есть только один способ узнать это", – ответил Эрек.

Как он видел, все его люди были точно также в замешательстве от происходящего и смотрели на него в ожидании распоряжений.

"Гребите!" – крикнул он им. "БЫСТРЕЕ!"

Они набрали скорость, и приблизились к пристани, но тут Эрек увидел нечто такое, от чего кровь застыла у него в жилах: ряд железных прутьев толщиной с дерево преграждал вход в залив. Железная опускная решётка служила воротами к городским фарватерам, и была построена, по всей видимости, для защиты от незваных гостей. Но другого пути в бухту не существовало. Эрек моментально осознал, что если они не смогут преодолеть это препятствие, то окажутся в западне, оставленные на милость приближающегося имперского флота.

"Нам удастся её протаранить?" – спросил Стром.

Эрек покачал головой.

"Наш корабль просто разобьётся в дребезги", – ответил он.

Эрек стоял, изучая эту конструкцию в надежде найти какой-то выход, и вдруг он заметил нечто любопытное. Он нахмурился, всматриваясь сквозь солнечный свет на то, как какой-то грузный, совсем бесформенный человек, нёсся по улице в компании ещё нескольких таких же неуклюжих товарищей. Так же, как и первый, остальные имели ужасный вид. Все они были пьяны и никак не вписывались в общую картину города. Без сомнений, солдатами они не были. И судя по их одежде, они были не здешние.

Присмотревшись поближе, Эрек был потрясён увиденным: он узнал этого человека, это был сын короля – Годфри.

Замешательство Эрека усиливалось. Годфри? Что он делал здесь в разгар гражданской войны, мчась в сторону бухты, прокладывая путь вперёд своим большим пивным животом в надежде спасти свою жизнь?

Тем не менее, следя за приближением этого человека сквозь слепящие лучи, Эрек полностью уверился в том, что это был именно Годфри. Это точно был он. Много странностей довелось ему повидать за свою жизнь, но ничего более удивительного, чем эта картина, он никогда не наблюдал.

Спотыкаясь и задыхаясь, Годфри с трудом бежал в сторону бухты, удивлённый тем, какую скорость было способно развить его тело. Он волочился за остальными – Мереком, Арио, Силис и её людьми, хватал воздух ртом и не понимал, как им удаётся передвигаться так быстро. Только Акорт и Фултон тащились позади него, и это мало его утешало. Мысленно Годфри проклинал себя за то, что накануне выпил слишком много эля, и теперь пот скатывался ему в глаза и ручьями лился по спине. Он пообещал себе, что если ему удастся выйти живым из этой передряги, то он обязательно приведёт своё тело в форму.

Услышав крик, доносившийся откуда-то снизу, Годфри обернулся и увидел, как подданные Рыцарей Семёрки рубили насмерть имперских солдат. Вновь посмотрев на мерцающую на расстоянии бухту Волусии, он почувствовал, что ему не хватает воздуха – она выглядела так, будто до неё были мили и мили. Он не был уверен, что у него получится туда добраться.

Он чувствовал такое сильное жжение в лёгких, что, в конце концов, остановился, не в силах отдышаться. В тот же миг Силис обернулась и посмотрела на него.

"Идите без меня!" – слабо прохрипел он. "Я не могу бежать так быстро!"

Но Силис остановилась и повернулась к нему.

"Нет", – настаивала она. "Однажды ты не бросил меня в беде, значит, и я тебя не оставлю".

Она подбежала к нему, подхватила под руку, а её люди вернулись за Акортом и Фултоном и тоже принялись тащить их. Они ковыляли в сторону гавани по городским улицам, и от напряжения у Годфри болели рёбра.

Годфри услышал топот нагоняющих их солдат, и вдруг Силис отпустила его и вынула свой кинжал.

Раздался крик, и Годфри увидел, что она всадила кинжал какому-то солдату в горло, прежде чем тот успел вонзить свой меч ему в спину. Он посмотрел на неё с благоговением – только что она спасла ему жизнь.

"Я в долгу перед тобой", – произнёс он с благодарностью.

Она улыбнулась в ответ, а потом сказала: "Вовсе нет".

Снова они побежали сквозь всю неразбериху, и выбежали на широкую дворцовую площадь, ни на секунду не отводя глаз от виднеющейся бухты со множеством её сверкающих кораблей.

Когда они приблизились к гавани, опять послышался крик, и Годфри увидел, как боковые ворота тоже рухнули под натиском, и сотни Рыцарей Семёрки прорвались в открывшийся проход. Солдаты Волусии пали, лишь только захватчики распространились по городу. Рыцари Семёрки были жестоки и беспощадны, они атаковали всех, кто попадался им на пути, и убивали их – даже беззащитных рабов. Они взяли факелы и начали поджигать всё вокруг, и Годфри понял, что они не остановятся, пока не сравняют этот город с землёй. Он не знал, с чем это было связано, но, очевидно, в Волусию их привела личная месть.

Он отвернулся от этого зрелища, перевёл взгляд на гавань и замер от ужаса: корабли, к которым они направлялись, были также подожжены Рыцарями.

Силис тоже остановилась вместе со своими людьми и, потрясённая, смотрела на происходящее. Впервые за всё время, что Годфри её знал, она растерялась.

Все они стояли, склонившись и тяжело дыша, наблюдая, как их будущее погибает в огне. Годфри осознал, что скоро все они окажутся в ловушке и будут убиты. Ничего нельзя было поделать.

"Что теперь?" – спросил Арио, повернувшись к Силис.

"Как мы выберемся отсюда?" – спросил Мерек.

Силис в панике принялась смотреть по сторонам и из увиденного поняла, что это был конец – выхода не существовало.

Годфри тоже забегал глазами по местности, в надежде увидеть хотя-бы что-то, что могло бы дать шанс на спасение, хотя бы один свободный корабль. Но ничего такого не было видно.

Однако нечто, виднеющееся на линии горизонта, привлекло его внимание. Он моргнул, чтобы проверить, не чудится ли ему всё это. Он видел, как небольшой флот пробирается вверх по течению реки по направлению к бухте. Эти знамёна… кажется, он узнал их. Но это было невозможно.

Или, всё-таки…?

Корабли приближались, и щурясь от солнца, Годфри убедился, что был прав: это были знамёна Южных Островов. Это был Эрек, величайший рыцарь Серебра.

Но что он делал здесь, в Волусии?

Сердце Годфри запрыгало от радости и появившейся надежды. Эрек. Их величайший рыцарь. Он был жив. И он был здесь. Он плыл в Волусию. От волнения у него пересохло в горле. Он ощутил внезапный прилив уверенности, в первый раз за всё время он почувствовал, что спасение возможно. И тут он увидел, что Эрек плывёт прямо в тупик. На его пути были железные ворота а значит, Эреку грозила опасность.

С бешено колотящимся сердцем Годфри принялся изучать бухту и увидел огромный железный рычаг возле ворот. Он сразу же понял, что если ему не удастся поднять этот рычаг, Эрек со своей свитой, преследуемый огромным флотом, скоро окажется в западне. И это станет их верной гибелью.

Но затем произошло нечто не укладывающееся в голове: Годфри полностью лишился страха за свою жизнь. На смену этому страху пришло жгучее желание любым способом спасти своего друга. Не раздумывая ни секунды, он помчался сквозь улицы, погружённые в хаос, в сторону бухты, прямо к рычагу.

"Куда ты?" – в ужасе завопила Силис.

"Спасать своего брата!" – в ответ прокричал Годфри через плечо, быстро удаляясь от неё.

Годфри бежал и бежал, тяжело дыша, но на этот раз не замедлил бег. Он знал, что передвигаясь таким образом по открытому двору, он был ничем не защищён, и вероятность быть убитым была огромной. По какой-то неведомой причине, ему теперь было всё равно. Вместо этого, он сосредоточил свой взгляд на кораблях Эрека, оставаясь непоколебимым в решении спасти своих друзей.

Годфри удивился, когда услышал звуки шагов – остальные догнали его и теперь бежали с ним наравне. Мерек улыбался, забыв о всякой осторожности.

"Надеюсь, ты знаешь, что делаешь", – выкрикнул он.

Годфри указал вперёд.

"Вот эти корабли, – прокричал он, – они принадлежат Эреку. Мы должны поднять ворота!"

Годфри увидел, что Имперский флот приближается к ним, и побежал быстрее, чем все остальные, удивляясь сам себе. Задыхаясь, он совершил последний бросок и добрался до рычага.

Он взобрался на уступ, взялся за громадную рукоятку и изо всех сил потянул её. Однако она не сдвинулась с места. Подоспели остальные, и все они – Силис со своими людьми, Мерек, Арио и даже Акорт с Фултоном – налегли на массивный железный рычаг со всей мочи. Годфри, пыхтя, напряг тело до изнеможения, отчаянно пытаясь вызволить Эрека.

"Ну, давай же", – молился он.

Медленно, с ужасным протяжным скрипом, рычаг начал сдвигаться. Он трещал и не хотел поддаваться, но мало-помалу дело пошло, и Годфри увидел, как дюйм за дюймом ворота поднимаются.

Измученные этими усилиями, все ослабили хватку.

"Слишком медленно открывается", – заметил Арио. "Так мы ни за что не откроем проход вовремя".

Годфри осмотрел механизм и понял, что тот был прав – рычаг был слишком велик.

Внезапно послышался лай, и Годфри глянул вниз. Это был Дрей. Он стоял у его ног с верёвкой в зубах и неистово лаял. Годфри понял, что Дрей пытался что-то ему сказать. Осмотревшись, в паре футов он увидел покинутый экипаж, запряжённый несколькими лошадьми. Глаза его засияли.

"Дрей, ты – гений!" – возликовал Годфри.

Он тотчас же принялся за дело: накинув петлю на рычаг, он побежал к экипажу и привязал к нему второй конец каната. Затем он схватил кнут, валявшийся в задней части повозки, и принялся стегать лошадей.

"Скачите же!" – вопил Годфри.

Крупные боевые лошади заржали, встали на дыбы, а затем во всю прыть поскакали вперёд.

Неожиданно Рычаг начал двигаться, ещё и ещё, быстрее и быстрее по мере того, как лошади неслись дальше и дальше.

Раздался металлический скрежет, Годфри обернулся и с восторгом увидел, как железные ворота в воде широко распахнулись. С трепетом он наблюдал за тем, как корабли Эрека продолжили свой путь. Они устремились прямо в открывшийся проход, достаточно широкий, чтобы они могли пройти. В конце концов, все они проскользнули в бухту.

"Отойдите назад!" – прокричал Годфри.

Он вынул свой меч, бросился вперёд и разрубил канат.

С бешеной скоростью рычаг вернулся в своё первоначальное положение, и ворота начали закрываться, надёжно запечатывая вход, как раз когда последний корабль Эрека уже вошёл в бухту.

Вскоре послышался шум с треском разбивающихся кораблей, и Годфри с ужасом увидел, как несколько имперских судов, следовавших за флотом Эрека, врезались в железные ворота и рассыпались вдребезги на миллионы осколков. Сотни имперских солдат испускали истошные крики и падали за борт, когда их корабли натыкались на решётку ворот.

Годфри видел радость на лицах Эрека и его солдат, когда они на своих кораблях безопасно добрались до бухты. Послышались весёлые возгласы, возгласы победы, и Годфри почувствовал, что это он их спас. Он был в восторге. Наконец-то, хотя бы один раз в жизни, он совершил нечто достойное.

*

Эрек проплыл сквозь врата в залив Волусии, и его глаза широко распахнулись от удивления: он не мог поверить, что это Годфри, стоящий сейчас рядом с собакой на пирсе, повернул рычаг, разрезал канат, открыл ворота и спас их жизни. Лишь только он рассёк канат, железная брама с грохотом захлопнулась, отрезая остатки имперского флота и избавляя Эрека и остальных от погони, даруя им свободу внутри гавани и каналов Волусии. Он и все его люди испустили радостные крики при виде крушения имперских кораблей, разлетавшихся на множество щепок.

Посмотрев на Годфри, Эрек увидел, что тот был окружён группой неизвестных ему людей, и к нему вернулся оптимизм. Если брат Гвендолин был здесь, то она, вероятно, тоже была неподалёку.

Эрек принялся изучать город взглядом профессионального военного и почувствовал смятение при виде стычек, которые происходили повсеместно. Весь город был погружён в хаос, Рыцари Семёрки прибывали сквозь врата и захватывали всё новые районы, истребляли оставшихся защитников Волусии, которые, в итоге, обращались в бегство. Они были наголову разбиты. Но почему? Почему Империя восстала против Империи?

Когда местные жители были убиты и город казался вымершим, зазвучали сигналы. Эрек наблюдал за тем, как Рыцари Семёрки во множестве начали уходить через городские ворота с той же скоростью, с какой они появились здесь. Громадная армия Рыцарей Семёрки уже отходила обратно в пустыню, оставляя лишь малые силы, приблизительно тысячу солдат, чтобы расправиться с оставшимися жителями Волусии и разграбить всё, что можно. Эрек понял, что всё это, очевидно, не было предпринято с целью захвата города, но, скорее, было сделано, чтобы отомстить. Он смотрел на городские улицы, на отворённые дворы и посреди тысяч трупов местных жителей он насчитал несколько сотен оставшихся Рыцарей – примерно столько же, сколько людей было на его кораблях. Они представляли собой жестокую убийственную силу, однако же, при условии того, что численно армию Эрека они не превосходили, а жители Волусии были уже убиты, у воинов Южных Островов оставался какой-то шанс.

Лишь только Эрек со своими товарищами подошёл к причалу, Годфри и его люди начали бросать им верёвки, чтобы надёжно пришвартовать корабли. Эрек соскочил с палубы, не дожидаясь момента, когда подадут трап. Рыцари Семёрки уже заметили их и побежали в атаку. Стало ясно, что времени не оставалось.

Он приземлился на золотой булыжник. Вслед за ним на берег соскочил Стром, а потом и все его люди начали прыгать вниз, ставить лестницы, привязывать канаты, собирать своё оружие. Готовые к сражению, они побежали вперёд, сотрясая землю.

Даже при нападении Рыцарей Семёрки Эрек вглядывался в лица, повсюду высматривая Гвендолин, желая освободить её. Но не находя её, он рвался дальше вперёд и вёл за собой в атаку солдат.

Раздался ужасающий лязг, когда Рыцари Семёрки столкнулись с его людьми. Этот звон брони гудел в воздухе, когда Эрек, прокладывая путь, шёл впереди всех. Он отразил удар топором с помощью своего щита, поднял меч и убил первого противника.