Текст книги "Сага о Великой Степи"

И чтобы не возник вопрос: кто «правильный» тюрк – носитель диалекта языка предков или носитель их духовной культуры, предлагаю просто помолчать… Чтобы дальше не позориться.

Вопрос, действительно, очень сложный – кто сегодня тюрки? Анализ письменных источников порой не проясняет; а запутывает картину. Для ответа на вопрос надо увидеть реальный мир – побывать в Якутии, Хакасии, на Алтае, в Китае, Иране, Татарстане, Азербайджане, Украине. Затем проехать Европу, Индию, Ближний и Средний Восток, Северную Африку, заглянуть в Америку. Лишь тогда почувствуешь величие и разнообразие следов того тюркского мира, которыми так богато человечество на планете, потом это богатство нужно «отфильтровать», изучить, чтобы сделать какие-то выводы. Даже приблизительные. Работа непростая.

Мне, к сожалению, не довелось побывать везде. Об иных регионах, где когда-то давно поселились тюрки, я читал или смотрел фильмы, поэтому настаивать на своей правоте не могу. Не имею права. Свои познания считаю очень скромными, скорее даже «теоретическими». Но они показали мне, что на планете живет более одного миллиарда человек, предки которых ушли с гор и долин Древнего Алтая и назвали себя тюрками.

Среди них вовсе не большинство стали мусульманами и христианами.

Лично для меня тюрк – это человек чести, рыцарь и воин. О таких людях веду рассказ в своих книгах, а не о сегодняшних носителях тюркских диалектов, даже не подозревающих о величии культуры своих предков.

Кипчак – рыцарь Великой Степи. Реконструкция по черепу из погребения XII–XIII вв. в Саратовской области. Работа Г. В. Лебединской

Мне не интересны самодовольные юнцы, которые от безделья спорят в Интернете, не зная даже азов тюркской истории. Мне ближе та молодежь, что я встретил в Якутии, в школе-интернате Верхневилюйского улуса: возрождающая адаты, посещающая святые места предков. Были даже у горы Кайлас в Тибете. Издают свой школьный журнал, проводят конференции. Вот они хотят знать культуру и историю тюрков. Не напоказ, а для себя. Сами по крупицам собирают ее, воспитываются на ней. Они с детства растят себя тюрками.

– Вы евразиец? Ваше отношение к этой теории.

– По-моему, евразийство – родная сестра пантюркизма, только со славянским лицом и славянскими интересами. Или уже не славянскими, а какими-то еще? Здесь полной ясности нет. Тоже в целом верная идея, которая по первоначальному замыслу ее авторов должна «уравновесить» понятия Восток и Запад. Но она давно превращена в инструмент политики: им каждый евразиец, как гайки, крутит свои интересы. «Восток – это Я», – говорят сегодня евразийцы.

Пусть говорят… Чтобы сохранить лицо, я держусь подальше от политики и от политических лидеров с евразийскими амбициями. Потому что стою на убеждении: среди тюрков, например, главным был тот, кого посылало Небо. Царь! Или каган (наместник). Он проявлял себя в поступках народа, в словах и мыслях мудрецов, в действиях своих политиков. Все остальное – мифическая иллюзия, к чему отношу евразийство и пантюркизм. Их «демократические» глашатаи просто самозванцы.

Придуманы! Значит, не настоящие.

Лик Востока

У меня есть несколько правил, по которым живу и работаю, они из адатов предков. Среди них – не унижай и не возвеличивай другого человека, другие народы. Ибо унижая или возвышая других, возвеличиваешь или унижаешь себя. Спрашивать – можно, чтобы понять собеседника. Спорить нельзя… Я потомок своего народа и должен помнить о том, особенно когда беру в руку авторучку.

Другое мое правило – никогда ничего никому не доказывать. Спор – пустая трата времени, особенно когда перетирают слова от безделья. Если человек хочет понять тебя, дай ему аргументы, факты, логику, и он поймет, прав ты или нет. Сам! Без тебя. Не поймет, значит, либо ты плохо выполнил свою работу, либо этому человеку не дано понять. Такое тоже бывает – люди разные.

Повторяю, в своих книгах я делюсь с читателем наблюдениями, после осмысления той или иной исторической находки. Знаю, читатель ценит мысли, пробуждающие голос крови, они нужны ему. А я ценю вопросы неравнодушных читателей, они нужны мне.

Порой очень не хватает человеческого тепла – Москва холодна к моим книгам.

– Я так понял, вы предлагаете вернуться в тенгрианство? Интересно, идола какого племени предложите в качестве «общетюркского»? Почему мы должны отказаться от Аллаха? Чем тенгрианство лучше ислама? Или христианства, иудаизма? Как думаете, человеческие жертвоприношения тоже надо возродить?

Ла илахе ил Аллах! Мухаммадан расулиллах! Амир ал моуминин Алийан валиуллах! А вы о каком-то идоле говорите…

– Без комментариев.

– Что-то не так? Вы зовете всех за собой в другой мир, будьте добры, разъясните, чем тот мир лучше, справедливее этого?

– Не вижу смысла вступать в дискуссию, вы не читали моих книг и не представляете, о чем я пишу. Иначе бы не задавали вопросы, на которые нет ответа ни у вас, ни у меня. Да, я вспоминаю предков, их культуру, чтобы вернуть историческое лицо нашему народу. Но никогда не предлагал вернуться в их мир – в мир Средневековья, ибо понимаю, что это невозможно.

Вы приписали мне слова, которые я не говорил, и мысли, которые противоречат моим убеждениям. Это ваши слова, ваши мысли, обсуждайте их сами, без меня… Прошу больше не беспокоить.

Впрочем, я понимаю истоки вашей непримиримости. Поэтому сообщаю, я скептически отношусь к историческим постулатам, которые на устах сегодняшних политиков от религии. И не верю в возврат в прошлое. Даже во вчерашнее, советское. Извлекаю знания о прошлом из книг признанных мировой наукой, особенно ценю Эдуарда Гиббона, великого английского историка. Ученый ради правды пошел на открытый конфликт с Церковью. Истина для него была превыше всего, она стала его верой.

Такие же великие ученые мужи украшали когда-то и исламский мир…

Их примеру следую и я. Поэтому кому-то неприятно мое творчество, а кому-то, наоборот, оно по душе. Что поделать? История – это не «сегодня» и не «вчера», это следы жизни народов, она не может нравиться или не нравиться, быть хорошей или плохой.

Она такая, какая есть, вернее, какая была.

– В книге «Азиатская Европа» вы написали о ваххабитах, что они хотели восстановить традиции предков… ну, это же не верно. Ваххабитские секты нигде не любят. А вы о них такое написали.

– Что же «такое» я о них написал? Не знаю… Действительно, говоря о реформах в религии, я упомянул среди других об Абд аль-Ваххабе, проповеднике XVIII века, который уже тогда пришел к мысли, что ислам отошел от традиций, завещанных Пророком. Он ратовал за возвращение к чистоте раннего ислама, то есть времен пророка Мухаммада. Потребовал от мусульман отказа от заимствованных новшеств(бида), потребовал избегать роскоши в быту, одежде, культе.

Самое же важное, он проповедовал возврат к главной тюркской традиции Единобожия, за прямое обращение к Всевышнему. Иначе говоря, чтобы без посредников. Проповедник Абд аль-Ваххаб всей душой ненавидел бюрократов, которые расплодились и подчинили себе религию, создав выгодный им духовный институт с разными догматическими школами и сектами.

Но то были требования не его, а времени! Они звучали из уст и других служителей веры, сторонников старых, то есть тюркских, религиозных воззрений. В Европе их духовных братьев называли протестантами.

Абд аль-Ваххаб – это арабский Мартин Лютер… Так считаю не только я.

Другое дело, его религиозное течение, как и все на Востоке, развивалось в иных рамках, чем в Европе. Особенно когда оно приняло характер религиозно-политического течения, потому что обратилось за помощью не к Всевышнему а к светской власти в лице арабского рода Садов. Это и стало катастрофой: обретая политические черты, всякое религиозное течение рано или поздно превращается в инструмент политики.

Что и случилось с ваххабизмом, отсюда его радикализм, непримиримость. Отсюда и те «секты», о которых вы говорите.

Но нам надо помнить и другое, в настоящее время с идеологией ваххабизма живут целый ряд мусульманских стран и Саудовская Аравия, государство, в котором расположена Мекка – мусульманская святыня. Я как культурный человек обязан уважать мнение верующих этих стран, потому что убежден, нельзя «любить» только свою точку зрения. Но своей точки зрения надо придерживаться.

А еще считаю я: ваххабизм, протестантизм, другие «неправильные» религиозные течения истинно верующим не опасны, знание чужих идей утверждает силу твоей веры. Если, конечно, она в тебе есть.

– Вы назвали шиизм венцом алтайского Единобожия в современном мире, почему?

– В этом нет религиозных оценок. Мнение сложилось после посещения Ирана, священного города К ум. Я в жизни не видел такого количества библиотек, такого уважения к книгам и столько читающих людей. Тюрки ценили знания, книга была у них в особом почете… К сожалению, на моей исторической родине этого уже нет. Не сохранили, хотя и говорят на кумыкском наречии тюркского языка.

Великая библиотека аятоллы аль-узмы Мараши. Архив рукописей. Кум. Иран

А знание, доверенное книге, и есть живительная сипа, что не дает народу уснуть.

– Стало модно демонстрировать эрудицию по тюркологии, например, репликами об Алтае, стременах, седле и т. д., полистав ваши книги. Эти «откровения» ваши или у них есть источник?

– Конечно, источник. А как же иначе?

Если позволю вольность, не сносить головы: «доброжелатели» читают мои строки под микроскопом. Сомнительную информацию стараюсь отвергать, работаю с книгами, признанными мировой наукой. На моем рабочем столе нет придворной московской, казанской или какой-то казахской истории… Это и задевает хозяев высоких кресел.

Пусть задевает. Авторитет в на уке завоевывают не креслом, не приказом, а именем. То есть делами и поступками.

Так, о конском снаряжении, и не только о нем, я узнал из работ Сергея Ивановича Руденко, он копал на Алтае, но никогда не пользовался термином «тюрки». Цензура! Угеный выпустил книги по археологии, а защитил диссертацию по разделу технических наук, потому как не относился к лицам правящего в науке клана. Географ по образованию, он выделялся широтой кругозора: антропология, гидрология, картография, этнография, археология, все не перечислишь, что интересовало его. И в каждую из этих наук внес свое.

Да, историю надо изучать и по Карамзину, и по Рыбакову, но и по атласу исторической географии.

В 20-е годы Руденко открыл Пазырыкские курганы на Алтае. Открытие мирового уровня! Но публикация о находке вышла без фамилии – стояли лишь инициалы С. Р. Автора арестовали. Человека, сделавшего крупнейшее в археологии открытие, публично выставили «представителем идеалистической, буржуазной науки».

Не захотел писать историю на «московский» манер – угодил в тюрьму.

Сергей Иванович Руденко (1885–1969).

Великий археолог, открывший миру Древний Алтай и его уникальную культуру

А лучше Руденко в СССР археолога, пожалуй, и не было, каждой своей находке искал и находил объяснение с позиций физики, химии, механики, других точных наук. Энциклопедист, он до тонкостей знал реалии жизни: как рубят избы, как запрягают лошадей, как хранят зерно, как разводят пчел, охотятся, рыбачат. Эти знания придавали особую окраску работам ученого. Его книги «математически выверенные», что является редкостью для археологов, они как белые, чистые птицы среди стай галдящего воронья.

Книги Руденко читал параллельно с работой Анатолия Константиновича Амброза о стременах и седлах раннего Средневековья. А «расшифровывал» их труды, держа на коленях карту и «Историю Китая», иначе не получалось. Вот «китайская» цитата: «С IV века до новой эры северное царство Чжао переняло у соседей-кочевников (тюрков. – М. А.) их форму одежды (штаны для воинов. – М. А.) и по их примеру стало использовать лошадей для езды верхом, применяя необходимые седла, стремена». Это сведения из древних летописей.

Кто придумал стремена и седла? Ответ вроде бы ясен?

Китайцы – написано в «московской» истории. И хоть криком кричи. А таких примеров сотни и сотни… Да, историю надо изучать и по Карамзину, и по Рыбакову, но и по атласу исторической географии. Должны быть такие атласы! Ведь карта очень часто несет информации больше, чем целая книга. Карту нельзя подделать или «поправить». Любая помарка на ней сразу видна.

Девичья башня. Баку. Азербайджан

География – наука аналитическая, точная. Используя ее методику, можно прийти к выводам, для «официальных» историков практически недоступным. Или «малоубедительным», как говаривал о моих книгах Олжас Сулейменов.

Что ему ответить?.. Есть птицы певчие, а есть ловчие. Они разные. У каждой свой полет: первые кормятся на римских задворках, в посольствах и миссиях, а вторые добывают пищу в чистом поле, на лету. И чтобы Олжас с друзьями ни наговаривал, судить не им, они – не мои читатели.

…А иные «откровения» мне даются без ссылки на источник, они как первоцветы – плод наблюдательности, без которой географу пришлось бы туго. Будучи в Баку, обратил внимание на знаменитую местную достопримечательность – Девичью башню. И подумал, если посмотреть на нее с высоты облаков, то в плане увидишь цифру 9, ориентированную на восток (нижняя «лапка» цифры). Удивительная архитектура. Редкая. А когда узнал от одного из читателей, что башня имеет 9 этажей, еще больше удивился и вспомнил, цифра 9 – это же цифра Тенгри.

Сегодня мало кто знает об этом. Ведь цифры, которые именуют арабскими, вовсе не арабское изобретение. В ученом мире их иногда называют индийскими, но и это не вполне точно. В Индию цифры пришли вместе с Великим переселением народов, в их основу положены древние тюркские руны. Арабская цифра 9 своими очертаниями копирует именно руну (она читается как «й», «йе», «дже»). И в отличие от других «арабских» цифр, ее написание никогда не менялось… Я услышал здесь, в каменной «цифре» размером в башню, не случайные созвучия.

Современное название памятника Гыз Галасы. Слово кыз (гыз) на древнетюркском означает не только «девушка», но и «редкий, драгоценный». Нелишнее напоминание, если учесть необычную архитектуру памятника. Скорее всего, у башни была шатровая крыша. Думаю, строители возводили именно культовое сооружение в честь Бога Небесного. Поэтому в день зимнего солнцестояния (праздник Тенгри) солнце восходит прямо по центру главного окна башни… Легенда о красе-девице, в честь которой якобы построили башню, судя по всему, появилась в XIX веке, когда шла «зачистка» следов Кавказской Албании.

Не удивлюсь, если узнаю, что прежде название было, скажем, Девичи Галасы. На первый взгляд, невероятно. Но подобное было и в Москве, когда появился Новодевичий монастырь, и его имя ныне связывают со словом «девица». Словари же говорят совсем иное – и русское «диво», и тюркское «дев» восходят к древнему алтайскому «дева» (бог). Есть о чем подумать? Есть. Например, о том, почему существовало девяносто девять обращений к Тенгри? Случайно ли это?..

– Ваши книги в начале девяностых вызвали настоящий переполох. Для них даже специально придумали термин «фолк-хистори», или «непрофессиональная история», чтобы отстраниться от выводов, к которым приводите вы читателей. Сегодня это вызывает улыбку. Вас называют классиком и живой легендой тюркского мира, исследователи ссылаются на работы Мурада Аджи, их рекомендуют как учебные пособия по истории. Триумф вашей «фолк-хистори» очевиден. Чем вы объясняете это?

– Ну, уж не с распадом СССР, как говаривали тогда оппоненты, это точно. Проблема куда глубже, она имеет грани и акварельные оттенки. В ней – очередная забытая истина нашей истории.

Вспомним: советское общество погубил интеллектуальный мусор, который оно же десятилетиями и производило. Случилось то, что случилось – общество захлебнулось в собственных нечистотах. Как в сказке Гофмана захлебнулся Циннобер в ночном горшке. Партийные боссы, как и он, извели правду, творили с ней, что хотели. И то же получили. Историю СССР исправляли раз шесть-семь, каждый временщик желал увековечить свой взгляд на прошлое. А так не должно быть в цивилизованном обществе.

Это – смерть, добровольная смерть, если у страны непредсказуемо прошлое. Только думал ли кто о том, «исправляя» народу память?.. Нынешний интерес к истории вполне объясним. Общество, казалось бы, навечно опоенное ложью, вдруг ожило, тон в нем стали задавать новые люди, а не партийные функционеры, как прежде, что уже прогресс.

Правда, с дальнейшим «развитием демократии» все медленно возвращается на круги своя: становится как раньше, только хуже, и это понятно – людям трудно отказаться от имперских амбиций. Тем не менее изменения происходят, пусть не всегда в лучшую сторону пусть прихрамывая, но они идут. Дышать стало все-таки легче.

Оппоненты не понимают: прежде одной рецензией убивали неугодного автора.

Теперь другие времена. Мне безразличны заказные «критики», сам решаю судьбу своих книг. Пользуюсь благами страны, отменившей цензуру и черных рецензентов… Но ради успеха все-таки стараюсь прислушиваться и к порицающим.

Поэтому утверждаю: поле для моей «фолк-хистори» распахал ЦК КПСС, продуктом которого были академические генералы, выдававшие себя за «специалистов», они, и только они, своей бездарностью готовили у спех моим книгам. Эти люди никогда не рисковали карьерой ради на уки, не стремились открыть неизвестные страницы, их устраивала дозволенная информация, другой они чурались. За покорность получали должности и сытую жизнь. Они считали себя властелинами человеческих душ, а свои слова – за правду жизни. Но… даже лев в клетке от безделья хиреет. Так и они. Издавали-то много, только никто их трудов не читал.

То были не нужные обществу книги! Ни тогда, ни сейчас.

С перестройкой зажиревшая московская «элита» осталась не удел: ее лишили монополии на информацию. Раньше она определяла, что правильно, что – нет, что можно исследовать, что – нельзя. С принятием закона о гласности все изменилось. Слово стало свободным. Казалось бы, нет цензуры, работай, восстанавливай правду, но карманные «профессионалы» не умели распорядиться свободой, кто-то ушел в бизнес, в религию, кто-то на поиски легкой жизни.

И никто – в литературное творчество, на «вольные хлеба», где надо рисковать и много трудиться.

Мои книги потребовало общество. Ему, как лекарство от беспамятства, нужна была правда. При огромных по сегодняшним меркам тиражах до 50 тысяч экземпляров книги становились библиографической редкостью, их зачитывали до дыр, сам видел… Почему? Потому что есть объективные законы развития, которые живут вне зависимости от запрета или разрешения властей. Они, как вода в океане, существуют сами по себе.

Спрос на честную информацию, свободную от цензоров, он и есть, по-моему, двигатель мысли автора… Приходишь к поразительному выводу: правду нельзя уничтожить, она вечна. Потребность знать приходит с молоком матери, это потребность здорового человека. Тогда же понял, что мои книги будут популярны до тех пор, пока говорю правду, начну подстраиваться под кого-то – конец… Интересы побеждают на мгновение, правда – навсегда.

Мой козырь также в манере письма, в отказе от иезуитской наукообразности, стремлюсь к предельной простоте изложения. Чтобы быть понятным даже ребенку.

Достичь этого легко, надо не «мудрить», не скрывать, не придумывать. Быть искренним, как мальчик из сказки Андерсена, сказавший правду о платье голого короля… Одна фраза, один литературный образ заменяют груды пухлых научных томов, этим и привлекает меня научно-художественный жанр. Он оставляет моему слову свободу.

«Не плоди лишних сущностей», – учили древние.

Уильям Оккам (ок. 1285 – 1347)

Понятия, которые не сводимы к интуитивному знанию, должны удаляться, считал английский философ У. Оккам. Я разделяю его точку зрения и развиваю ее. Поэтому лишь людям, чувствующим запах полыни, пьянеющим от одного только вида коня, доверяю свои книги. Для них писал «Полынь Половецкого поля» и все остальное.

Это тоже очень отличает мою «фолк-хистори». Книги получились не безликими, не равнодушными, написанными для нормальных людей. Чтобы вольному была воля, то есть выбор – читать иль не читать. Никому себя не навязываю. «Мое дело сказать правду, а не заставить верить в нее», – заметил Жан Жак Руссо. Полностью согласен с ним.

– А как вы лично относитесь к термину «фолк-хистори»?

– Так же, как в свое время приличные люди относились к слову «лженаука». К лженауке тогда относили генетику и кибернетику, теперь историческую географию кто-то хочет объявить вне закона.

По-моему, термин «фолк-хистори» придумали люди, далекие от науки, все те же «карманные профессионалы». В их список «врагов истории» попали разные по духу, по мысли авторы, которых объединяет одно – читательский у спех. Создалось впечатление, что этот у спех и тревожит борцов с «фолк-хистори»… Объяснять же чужую популярность читательской неразвитостью просто смешно. Читатель, как и критик, бывает разный. В свое время архиепископ Сирил Гарбетт заметил: «Критиковать может любой дурак, многие из них этим и занимаются». Как видим, его слова пророчески верны.

– В Интернете идет поток эмоциональных «выбросов» против вас. Понятно, что подлая душа предполагает всегда самые низкие побуждения даже у благородных поступков. И все же… Как вы работаете с оппонентами? Опровергаете, признаете, не замечаете? Как?

– Никак. Видите ли, я вырос в другую эпоху и плохо ориентируюсь в современных технологиях, живу по старинке, доверяю информации только из проверенных источников, а не из Интернета. Помимо содержания научной публикации для меня большую роль играет фамилия автора, список использованной им литературы, где опубликовался. Обложка книги, тираж, год и место издания, фамилия научного рецензента говорят о многом. Я сразу понимаю, с чем (или кем) имею дело. И веду себя соответственно. Словом, предпочитаю работать с печатными изданиями.

Понимаете, есть такая вещь, как научная этика. Настоящая критика – это не «эмоции» в Интернете. Зачем мне они?

Их поток нагоняют специально, нагоняет бездарность. Она не может опровергнуть мою концепцию, не может и согласиться с ней, вот с досады и пишет доносы через Интернет то до боли знакомый почерк советской на уки, по-другому там не обсуждали. Клеймили, вешали ярлыки. К сожалению, новое поколение «профи-хистори» унаследовало пороки старой системы. Чем меньше таланта, тем яростнее критик. Каждый желторотый юнец мнит себя великим знатоком, если, конечно, он в стае. У меня же хватает седин и чувства юмора, чтобы молча продолжать начатое исследование… Что отвечать? И кому?

Досада – это бессильное бешенство, чувствующее свое бессилие и показывающее его поступками.

Бесятся?.. Пусть.

Только зря они сотрясают воздух, я не читаю даже газет. Долгое время вообще не пользовался Интернетом (как источнику информации не доверяю ему и сегодня). Об эмоциональных «выбросах» узнал в 2004 году, когда открыл свой сайт. Узнал из писем читателей, которые возмущались содержанием «выбросов». К тому времени уже вышли: «Мы – из рода Половецкого!», «Полынь Половецкого поля», «Тайна святого Георгия», «Европа, тюрки, Великая Степь», «Кипчаки», «Кипчаки, огузы», а главное, «Тюрки и мир: сокровенная история», и все эти «эмоции» были настолько неактуальны, что ответа не требовали. Тем более в науке есть негласное правило не опровергать то, что противник не дал себе труда доказать…

«Европа. Тюрки. Великая Степь» стала той соломинкой, которая позволила удержаться на плаву, а главное – не озлобиться.

Те, для кого слово «фолк» – народ! – синоним глупости, не учли одно обстоятельство. Люди, интересующиеся историей для себя, как правило, знают больше, чем написано в официальных учебниках, умение самостоятельно думать дает им новые знания и способность размышлять над фактами. Чего не скажешь о «профи», «эмоциональные выбросы» которых, к сожалению, и показывают лицо официальной науки. Думаю, многие люди искали мою «Полынь…» благодаря Интернету с его «выбросами».

Зависть. Питер Брейгель Старший. 1558 г.

Читатели, задетые тем, что «профи» назвали их ослами и чернью, по вполне понятным причинам не согласились с этим выводом и прислали мне письма, уличая рецензентов в невежестве и подлогах.

Признаться, я подумал, что они преувеличивают. Решил проверить, действительно ли так все ужасно. И обомлел. Непрофессионализм «профи» бьет в глаза: мои оппоненты относят историческую географию к лженауке, а историю сводят к сомнительному набору событий. У них вообще особые отношения с логикой и прошлым. Но это полбеды.

Обескуражил их вывод. Он как приговор мне и моей работе – «пантюркизм», «национализм» и «поклеп на евреев».

Рекомендуемые меры – психбольница или концлагерь… Смешно? И да, и нет. Трудно смеяться, если за спиной вздора стоит власть, по крайней мере, не мальчики с улицы, не шпана.

Читатели настойчиво просили дать слово, понимая их чувства, я опубликовал несколько откликов на своем сайте, чтобы позволить оскорбленным читателям защитить себя. Меня защищать не надо.

Особенно досталось г-ну Олейникову, обессмертившему себя глупейшим отзывом на первое издание «Полыни…». Ничего не поделаешь, сам вляпался.

Не хочу тратить драгоценное время на разбор чужого невежества, кому интересно, читайте подробности на моем сайте.

– Мурад Эскендерович, но вы же, в конце концов, не небожитель. Неужели вас не задевает вакханалия вокруг вашего имени? Тот же Олейников? Почему вы не привлекли его к суду? Его сочинение – это же откровенный оговор, то есть подсудное дело.

– Ну, таких Олейниковых, знаете, сколько было. Тем более узнал я об этом шедевре не сразу. За всеми не уследишь. А если еще и судиться, на работу времени не останется. И потом не забывайте, что у нас разные аудитории, мои книги читают люди иного сорта, нежели анонимы из Интернета. Отрывки из писем, которые я привел, показывают это очень наглядно.

Читатель без всяких судов вынес правильный приговор, наших людей обмануть трудно, они многоопытны.

Правда, с г-ном Олейниковым несколько иной случай.

В отличие от других «доброжелателей», с ним я знаком. Внешне он производил впечатление вполне интеллигентное. Этот скромный молодой человек в 90-е годы работал в журнале «Родина», ему даже понравилась моя точка зрения на историю России, и мы решили сделать тематический номер журнала по культуре Великой Степи. К сожалению, мне не удалось найти требуемые редакцией деньги для задуманного проекта. Я забрал свой материал, и мы расстались. Видимо, его это огорчило. Огорчило так сильно, что он решил подзаработать на мне другим способом.

Алчность. Питер Брейгель Старший. 1558 г.

Иного объяснения поведению г-на Олейникова я не нахожу. Те, кто читал мои книги, смеются над ним и вспоминают Шекспира:

 
Конечно, есть немало дураков,
Что спину гнут из рабского желанья
Ее согнуть и служат господам,
Как вьючный скот, из одного лишь корма.
Таких ослов без страха бьют дубьем,
А в старости со службы гонят в шею.
 

Увы, реальная жизнь не подчиняется Интернету и часто не совпадает с его виртуальным мнением. Но лично я верю в лучшее, надеюсь, что только обстоятельства непреодолимой силы заставили Олейникова взяться за тему, абсолютно ему неведомую. Человека купили. Отсюда зависть, лишающая разума, отсюда и насмешки читателей над творчеством неудалого критика. Вряд ли о такой славе мечтал скромный молодой человек, когда брался выполнить чужой заказ за жалкую горсть монет…

– А по поводу Википедии читатели вам не писали?

– Писали, и не один раз. Кто-то предлагал нанять в самой Википедии добровольцев, оказывающих платные услуги по созданию нужных статей. Некоторые даже хотели опубликовать на моем сайте вариант статьи, более объективный, с их точки зрения. Но я не стал этого делать. Зачем?

Википедия – успешный интернет-проект. Но это игра! Всего лишь игра. Написать статью туда может любой человек, даже школьник. Точно так же любой может исправить текст. И то и другое делается на правах анонимности. Редколлегии нет. Главного редактора тоже нет. Может, поэтому они называют себя «свободной энциклопедией»? При написании статей ссылаться на саму Википедию нельзя, она не принимает ссылки на себя, то есть не признает свои материалы за авторитетный источник информации. Вот это интересно.

Если издание не считает себя достоверным, то почему мы должны доверять ему? И, честно говоря, меня очень удивила реакция главного редактора Британики. Он сравнил Википедию с общественным туалетом, куда каждый может зайти и отметиться. Сравнение точное, но зачем уж так откровенно?

Для обывателя (в хорошем смысле слова) это источник информации. Но только для обывателя. Я отношусь к Википедии как к забавной и, возможно, в чем-то полезной игре. Но только как к игре. Относиться к ней как к энциклопедии не могу. Воспитание не позволяет. (Улыбается.)

– Если у вас нет вопросов к Википедии, то, получается, их нет и к Интернету?

– Конечно, у меня нет вопросов к Википедии, с ней все ясно. Ее создатель – американский предприниматель, владелец сайта – американская организация. Кто хозяин, тот диктует правила игры, подбирает помощников, судей. Какие ж могут быть вопросы? У меня нет вопросов и к Интернету: это техническое средство для хранения и передачи информации.

А вот к самому проекту вопросы имею. Кто контролирует содержание интернет-ресурсов? Непонятно. Кто, называя себя независимым, фильтрует информацию, читает и редактирует переписку участников, заказывает отзывы?.. Не знаю. Даже в СССР цензура не работала так тщательно, как здесь. Информацию буквально взвешивают на весах.

Кто они, эти таинственные ведущие форумов? Неясно. Но элитных игроков, как известно, всегда выдают «фирменные фишки»: изворотливая манера полемики, умение заболтать тему, увести ее в сторону. Даже нерусские обороты речи. «По делам их узнавали их».

Рудольф Юлиус Бенно Гюбнер. Диспут Лютера с Эком. Знаменитый Лейпцигский диспут, одно из ключевых событий Реформации. Спорные вопросы тогда решались в присутствии оппонентов, что было в традициях науки

Там собрали умелых ребят; их голыми руками не возьмешь. Профессионалы по крупицам распускают слухи, складывая общественное мнение. Очень тонкая работа. Они организованы, как монахи в церковном ордене, стреляют залпами, сразу на нескольких форумах. Искусно нагоняют волну, чтобы утопить незрелого читателя. Одни и те же слова, команды, люди, что бросается в глаза.

– Кстати, о слухах. Ходят слухи, что вы «срубаете бешеные бабки», другие уверяют, вы даже не знаете, где переиздавали вас. Третьи рассказывают, как в Казахстане украли часть тиража «Полыни…», и был суд. Что здесь правда?