Текст книги "Миссия: без вариантов"

– А, опять ты!..

– Вы что, знакомы? – изумился Чайников. – Да ты, Грэй, я смотрю, времени зря не теряешь!

– Этот малец еще на спортплощадке пытался у меня бластер стянуть… Решил снова попробовать?

– Нет. – Пацан все-таки вывернулся из рук наемника, едва не оставшись без ушной раковины. – Мне просто хотелось на вас поближе посмотреть!

– Ты же знаешь, – сказал базилевс, – как наказывают за самовольное шатание по ночам! Из казармы ты, конечно, сбежал?

– Дядя…

– Молчать! Твоя мать и моя сестра поседела бы от стыда, узнав, как ведет себя ее сын!

– Ваше величество, вы бы потише, – предостерег Васенька. – Сами же боялись, что услышать могут.

– А вы что здесь делаете, дядя? – хитро прищурился царский племянник.

Усатый базилевс погрозил ему пальцем:

– Не твоего ума дело. Скажешь кому – выпорю! Понял?

– Понял… Вы ведь тоже никому не скажете?

– Что?!

– Слушай, ты, шантажист малолетний! – недовольно проговорил системщик. – Ты это брось! Уши лишние?

– Нет!

– Значит, веди себя цивильно и благородно… Не знаю, как Гиппокрит, а я лично не такой чуткий!

– Поколотите? – уточнил мальчик.

– На прерываниях перевешаю! – сделав зверское лицо, пообещал Чайников. – И не посмотрю, что несовершеннолетний! Уяснил?!

– Да!

– Так-то вот…

– Давно здесь сидишь? – спросил Грэй.

Паренек кивнул:

– Час или два.

– Ничего необычного не заметил?

– Вроде бы нет. – Он задумался. – Караул у крыльца сменили… коза чья-то в переулок забежала… благовония в храм понесли…

– Ясно. – Наемник повернулся к базилевсу: – Гиппокрит, вся надежда на вас. Вряд ли горожане обрадуются повальному обыску.

– Это угроза?

– Нет. Предупреждение, – спокойно ответил Грэй.

Царь прикинул возможный ущерб городу и своей репутации и нехотя кивнул:

– По рукам. Сейчас обойдем все дворы. Долго, конечно, будет…

– Собаки на задворках дрались, – продолжал бормотать царев племянник, – во дворец через черный ход кувшины с вином пронесли…

– Для Филиппа, – отвлекся базилевс. – Не зря я его подозревал!

– …женился кто-то…

– А ведь из себя, проходимец, такого святошу строит! – распалялся правитель. – Лично на порках в наказание за пьянство присутствует! Доберусь я до него когда-нибудь… Погоди, Кассандр! Ты сказал, кто-то женился?!

– Да, – пожал плечами мальчик, – я видел, девушку несли.

– Морган?! – подпрыгнул Васенька.

– Не знаю… – растерялся Кассандр. – Темно было. Они мимо прошли, я боялся, что заметят. Я еще сначала подумал – почему вдвоем? Два мужа не могут иметь одну жену! А потом, конечно…

– Как она выглядела? – навис над племянником Гиппокрит.

– Не разглядел я! Ночь ведь!

– Кассандр!

– Я правду говорю, дядя!

– Я тебе не дядя! Я тебе – царь! Отвечай немедленно! Мне с перспективными союзниками неприятности не нужны!

– Хоть убейте – не видел я, – чуть не заплакал мальчишка. – Ее и несли-то на плече, лицом вниз!

– Хоть живую? – обмер Васенька.

Кассандр ухмыльнулся:

– Конечно. Она так ругалась! Кричала, что придет какой-то серый человек и всех тут… в асфальт закатает! Дядя, а что такое «асфальт»?

– Морган… – улыбнулся Грэй. Значит, она в порядке. Напряжение спало. – Видел, куда ее понесли?

– А что тут видеть? – развел руками Кассандр. – К господину Иппонику, куда же еще?

– С чего ты взял?! – поразился Гиппокрит. – Иппоник же стар как мир! Кроме того, почтенному эфору воровать заезжих девиц…

– Так он рядом шел! А девушку нес илот с его подворья. Он, наверное, и украл, господин Иппоник уже не тот…

– Не врешь?

– Клянусь отцовским щитом! – воскликнул мальчик. – Я их обоих узнал!

– Ну мало ли… темно…

– Уж нашего бывшего педонома я и с закрытыми глазами узнаю, – скорчил гримасу паренек.

Васенька выпучил глаза:

– Вашего, извиняюсь, педо… кого?!

– Педонома, – пояснил Гиппокрит, направляясь в глубь плохо освещенного переулка слева по курсу. – Так называют старейших и наиболее уважаемых граждан. Они приставляются к мальчикам в качестве воспитателей. Это сейчас Иппоник – эфор. Но его всего три года как назначили… Действительно, у него месяц назад умерла жена. Но я, честно говоря, не думал, что в его возрасте… гм. Хотя в этот период жизни как раз чувственную встряску рекомендуют.

– Я ему лоботомию порекомендую, – угрожающе нахмурился наемник. – У вас что, базилевс, своих женщин мало?

– Да не то чтобы… Считай, поровну. Но сегодня Морган произвела впечатление на моих сограждан. Спарта ценит таких девушек!

– Мы заметили, – пробормотал Грэй, поглаживая холодный ствол бластера. – Ценители нашлись! Чужого добра…

Поплутав по закоулкам, компания полуночников, возглавляемая поминутно оглядывающимся Гиппокритом, вышла к большому каменному дому с низким крыльцом. Заборов, видимо, в Спарте не ставили в принципе.

– Дома? – спросил Грэй.

Базилевс на носочках подкрался поближе, прижался спиной к стене здания и осторожно заглянул в окно:

– Свет в дальних комнатах горит. Стало быть…

– …клиент на месте, – засучивая рукава рубахи, кровожадно ухмыльнулся Чайников. – Отлично! Грэй, будь другом, подсади-ка меня. Сейчас я им покажу, что такое настоящий ураганный 3D-экшен!

– Вы в своем уме?! – зашептал Гиппокрит. – Соседей перебудим, и вся Спарта сбежится поучаствовать! Вас растерзают за вторжение на территорию частной собственности, и меня с вами заодно.

– Вас?! – не поверил Васенька, с сомнением оглядывая царя, накачанного, как талисман шин «Мишлен».

– Вы уйдете, а мне ими еще править!

– Ладно, уговорили… Но не торчать же нам теперь всю ночь под окнами в позе ыынь-цзэ?!

– А зачем?.. – широко заулыбался племянник базилевса. – Влезем потихонечку в окошко, и все! Никто не заметит.

– Ты, я так понимаю, практиковался? – со смешком спросил Грэй.

Мальчик потупился. Гиппокрит с гордостью выпятил подбородок:

– Весь в меня!

– Да, дядя, мама говорила…

– Хм, – оконфузился царь и с видом делового воробья зашагал к задней стене дома. – В нижние окна мы не пролезем, больно узкие, а вот на второй этаж попробовать можно…

Посмеивающиеся напарники вместе с мальчишкой потянулись за ним.

– Какой у нас план? – поинтересовался системщик.

– Простой. – Грэй оглянулся на безлюдную улочку и буераки за задним двором. – Лезем в окно, забираем Морган и уходим огородами.

– К телепортеру? – уточнил Вася.

– Именно. Нечего резину тянуть.

– А чемодан?

– Опять?

– Грэй, ну не может дите без сумочки! Это все равно что у тебя бластер отобрать!

– Нашел что сравнивать. – Наемник пару секунд подумал и остановился, глядя на племянника его величества. – Кассандр. Можешь кое-что для нас сделать?

– Могу! – с готовностью кивнул мальчик. – Только скажите!

– Надо залезть во дворец и взять оттуда чемодан.

– А что это?

– Большой кожаный сундук с замочками, – объяснил системщик. – На весь дворец такой один, не перепутаешь… Как возьмешь, тащи в лесок, что возле вашей площадки для борьбы, и жди нас.

– Понял! – снова кивнул Кассандр, и умчался, сверкая голыми пятками.

– Васька, мы остолопы… – вдруг сказал Грэй.

– Почему?

– Ты вспомни, сколько весит этот ее «чемоданчик». Он же его попросту не дотащит.

– Дотащит! – уверенно подмигнул через плечо усатый базилевс. – Если уж упер, значит, дотащит!

– Странные высказывания для правителя, – усмехнулся наемник.

– Настоящий спартанец, – заявил Гиппокрит, задумчиво глядя на высокое дерево, растущее вплотную к дому и ветвями достающее до окон второго этажа, – это тот, кто хорошо ворует!

– А если вдруг…

– И не попадается!

– Ну у вас и порядки, – покачал головой Чайников. – Э… Вы куда полезли, ваше величество?!

– Наверх. И вы давайте за мной! Нечего на виду торчать, еще заметит кто… Поднимайтесь, поднимайтесь!

Все трое взобрались по шершавому стволу на широкую ветку и, толкаясь, потянулись к слабо освещенному окну. Видно было как сквозь немытую линзу – на оконный проем был натянул мутный бычий пузырь… Медный светильник, стол, кровать справа от окна, ширма в углу. Все.

– Пусто?

– Попробуем другое, – пожал плечами базилевс.

Грэй придержал его за руку:

– Стойте. Смотрите…

Они прилипли носами к «стеклу». Дверь комнаты приоткрылась, и в образовавшуюся щель осторожно заглянула мужская голова. Повращала глазами и, вроде как немного осмелев, просунулась внутрь уже вместе с плечами. Как оказалось, напрасно: в ту же секунду дом огласил жуткий вопль ужаленного осой ирокеза, в воздухе что-то мелькнуло, – и в сантиметре от носа мужчины в деревянный косяк вонзилась острая шпилька женской туфельки.

– Она здесь! – хихикнул Васенька, с удовольствием наблюдая, как перепуганный спартанец захлопывает дверь. Судя по быстроте реакции – не в первый раз… Из-за высокой спинки кровати высунулась черноволосая голова, издала торжествующее фырканье и, дернув за веревку, конец которой, оказывается, был привязан к «метательному орудию», снова спряталась. Грэй, улыбаясь, вынул складной охотничий нож:

– Я первый, Васька за мной, а вы, базилевс, здесь покараульте. Мы быстро. Тринадцатый, готов?

– Всегда готов!

– Тогда поехали. – Острое лезвие бесшумно вспороло толстую пленку. Деревянная решетка, хрустнув под ударом кулака наемника, провалилась, и оба напарника, перемахнув через подоконник, приземлились на дощатый пол комнаты: Грэй профессионально, на одно колено, Васенька – как смог, то есть физией в пыльный угол…

– Морган, – позвал Грэй. – Вылезай, это мы.

– Серенький?! – Из-за кровати показалась знакомая размалеванная мордашка. – Что же вы так долго!..

Девочка выпрыгнула из своего укрытия и со счастливым писком привычно повисла у него на шее. Наемник только рукой махнул – что толку из себя Бастилию строить? Такой уж объект эмоциональный попался… А с туфлей, что и говорить, она неплохо придумала! Грэй усмехнулся, глядя на изрешеченную аккуратными круглыми отверстиями дверь, и подал руку системщику, утирающему извазюканное лицо рукавом:

– Вставай. Уходим, пока все тихо. Морган, не висни, ты не медаль…

– Извини. – Она убрала руки и, нацепив на ноги свои боевые туфельки, процокала к окну. – Мы сюда, да, серенький? Ой! Здравствуйте, Гиппокрит! Вы зачем на дерево залезли?

– На прочность проверяю, – буркнул царь.

– А-а…

– Подвиньтесь, ваше величество. – Грэй перекинул ногу через подоконник. – Ветка узкая. Морган, сначала ты, спускайся и стой внизу…

Под деревом послышались голоса. Базилевс замер с круглыми глазами:

– Застукали?!

– Все – назад! – быстро скомандовал наемник, отодвигая товарищей от окна и осторожно выглядывая наружу. Из-за угла дома не спеша вышли четверо мужчин в простеньких набедренных повязках. Мирно о чем-то переговариваясь, они остановились возле дерева и присели на корточки.

– Телохранители Иппоника, – сквозь зубы прошипел прикинувшийся листвой Гиппокрит. – Принесла же нелегкая!

– Уходить не собираются… – Наемник наморщил лоб. – Придется менять план.

– Каким макаром?.. – нервно грызя ноготь на пальце, спросил системщик. – Через парадный вход выйдем, что ли?!

– Не обязательно.

– Соображай быстрее, – посоветовал Вася, с тревогой прислушиваясь к шагам за дверью. – Сюда идут!

– Это, наверное, тот противный старикашка, – догадалась Морган, морща нос. – Он говорил, что когда вернется из святилища, то придет ко мне… А зачем?

– Догадайся, – процедил Грэй, зло косясь на дверь.

Васенька промолчал, потому как на язык просились слова, несовместимые с его врожденной интеллигентностью. Девочка залилась краской:

– Так он… У-у, жирная капиталистическая свинья! Да я ему…

– Тихо, – велел наемник. – Услышат.

– Но он же хотел…

– И в его желании нет ничего удивительного, – бросил мужчина, сосредоточенно размышляя, поместятся ли они втроем под кроватью или не поместятся. – Ты в зеркало себя видела?

– Я что, некрасивая?!

– Это смотря какую часть тела демонстрировать.

– Дурак!

– Грэй! В дверь стучат! – зашептал Васенька. – И либо ты что-нибудь придумаешь наконец, либо я открываю!

– Погоди… Черт возьми, не влезем мы под кровать.

– А зачем нам это?.. – поразилась Морган.

Вася перевел взгляд на скромное спартанское ложе и вдруг просиял:

– Ребята! Есть предложение! Только, Грэй, без крика, игра стоит свеч…

– Что там у тебя?

– Значит, так, – торопливо зашептал Чайников, – играем сцену из «Тысячи и одной ночи», эпизод – «Невеста султана». Морган, ложись.

– Что-о?!

– Ложись, говорят тебе! Не бойся, если этого прадедушку на сладкое потянет, то мы его…

– Порвем на тряпки, – пообещал Грэй, уже сообразив, куда клонит напарник. – Делай, как он сказал.

В двери снова заскреблись, и чей-то голос провозгласил:

– Господин желает войти!

– А я не желаю, чтобы он тут… входил! – вскинулась Морган.

Васенька зашипел:

– Уймись! Отвечай поласковее, мол, сию секунду, брови подведу и сразу…

– Нет!

– Дурочка, никто тебя и пальцем не тронет! Мы его впустим, а потом – бац! За бороду и на люстру. Поняла теперь?

– Кажется… да! – кивнула она, в карих глазах запрыгали веселые чертики.

– Тогда прими позу! – принялся командовать деятельный системщик. – Да не так! Что ты скукожилась, как покойник в гробу?! Ляг на бок… ага, ага, чтобы вырез с порога просматривался… одну ножку согни, лапку на бедро… о! Чистый «Плейбой»! Как тебе, Грэй?

– Кхм… – невразумительно ответил наемник, с тихим ужасом чувствуя, что все тормозные системы, воспитанные годами самоконтроля, начинают лететь к чертям. Не расслабляться! Это – подшефный объект! Это – последнее задание! Это ребенок, в конце концо… о-о… если она еще хоть раз вот так выгнется, то настырно ломящийся в дверь жених, КСН и нравственные принципы точно пойдут куда подальше, не оборачиваясь…

– Серенький, ты что? У меня не получается? – забеспокоилась она, приподнимаясь. – А если я вот так?..

– Не надо! – простонал несчастный наемник, не зная, куда уже прятать глаза. – Все замечательно! Восхитительно! Непередаваемо!

– Правда?!

– Да, да, да! Проклятый Председатель… Тринадцатый! Оставь в покое это платье, она и так уже только мертвого не соблазнит! Начинаем…

– Вас понял. – Васенька спрятался за дверь.

Грэй скользнул за ширму.

– Войдите! – промурлыкала Морган.

Дверь распахнулась, и на пороге обозначился обуреваемый низменными страстями женишок. Напоминал он гигантскую стрекозу, страдающую ожирением в последней стадии. На уровне еле угадывающейся талии болталась расшитая золотом набедренная повязка. Васенька вытаращился на «почтенного воспитателя» во все глаза. Эта… клизма еще на что-то рассчитывает?!

– Я пришел, как и обещал, – расплываясь в улыбке, проговорил хозяин дома. – Ты ждала меня, прелестный цветок китайских пагод?

– А то как же? – Морган потянулась, как кошка. – Да вы входите, входите… это приятно!

«М-да, порнозвезда Германии Анита Блонд в слезах пакует чемоданы, – подумал Чайников, втайне гордясь своей блестящей идеей. – И этот пончик будет просто последним идиотом, если сию минуту не отошлет охранников в длительный отпуск».

– Свободны! – через плечо бросил сопровождающим разгорячившийся эфор. Те беспрекословно, пускай и нехотя, подчинились. Причем очень сомнительно, что из-за боязни за жизнь господина…

Дождавшись, когда шаги слуг затихнут на первом этаже, жених радостно раскинул руки:

– Иди же ко мне, звезда Востока, и да благословят боги союз наших душ и тел!

– Ага, – кивнула Морган, лучезарно улыбаясь. – Иду. Лечу, можно сказать! На крыльях любви… Вася, давай!

– Но я не Вася… – растерялся жених.

Чайников за его спиной захлопнул дверь и ухмыльнулся:

– А она и не тебе, тормоз тюнингованный!

– А?! Что?!

Ширма с треском отъехала в сторону, явив взгляду обомлевшего от неожиданности эфора наемника Коалиции – с бластером в руке и недобрым огнем недобитого басаевца в глазах. Картинка сия почему-то хозяина дома не очень обрадовала.

– А-а-а… – начал было он, но мгновенно утих, когда ему в лоб уставилось черное дуло.

Грэй щелкнул предохранителем:

– Помойку закрыл – раз.

– Уп, – щелкнул челюстью эфор, стремительно бледнея.

– Руки вперед вытянул – два.

Тот подчинился, затравленно моргая.

Грэй кивнул системщику:

– Свяжи его. А то шум поднимет. Морган, прекрати хихикать. А ты, – он взглянул на хозяина дома, – запомни: будешь трепыхаться – не веревка на тебе окажется, а ты на ней.

– Но… но… как же это? – потерянно забормотал пленник. – Она тут только что так…

– А это, дружок, – проворковал Васенька, затягивая морской узел на запястьях уважаемого гражданина Спарты и звонко хлопая его по лысине, – была демо-версия!..

– Но я же ничего дурного не хотел! Я честный человек! Я жениться согласен!

Всех троих перекосило…

– Да ты одним своим видом неизлечимую душевную травму даже Стивену Кингу нанести можешь, – скуксился Чайников, сдергивая с матраса льняную простыню и приматывая тихо подвывающего эфора к спинке кровати. – А в сторону нашей ягодки даже и дышать не смей, неудобосказуемое! Ломтями нашинкую.

– Я понял, – заблеял бедняга уже почти на грани обморока. – Я больше никогда… никогда… не женюсь!

За окном раздалось сдавленное хихиканье, плавно перешедшее в раскатистый хохот с похрюкиванием и… треск. Ветка, на которой сидел Гиппокрит, терпела до последнего, но вес царя победил. В результате великий базилевс, покрываясь потом, листвой и матом, пушечным ядром влетел в раскуроченное окно спальни и шлепнулся прямо под ноги округлившему глаза эфору.

– Гиппокрит?! – выдохнул связанный.

– Иппоник?! – безмерно удивился царь. – Вот это встреча!

– Ты с ними заодно?!

– Я?! – столь натурально ужаснулся базилевс, что даже Вася ему чуть было не поверил. – Ни сном ни духом! Сижу себе, окрестности обозреваю, и тут она возьми да проломись, треклятая ветка! Очень досадно… Впрочем, я, наверное, не вовремя? Помешал? Ой, как нехорошо. Тогда я уж лучше… пойду себе! Увидимся завтра на смотрах, Иппоник!

Гиппокрит как ни в чем не бывало развернулся на сто восемьдесят градусов и обратил свои царские стопы к пришедшему в полнейшую негодность окну…

Эфор зло прищурился:

– Увидимся! Непременно!

Правитель приостановился и медленно повернул голову.

– Ты отныне не базилевс! Таково решение совета эфоров! Забыл, какой сегодня день?

– Канун восьмилетнего цикла… – изменился в лице Гиппокрит. – Собрание в храме богини-прорицательницы… Ты лжешь!

– Спроси у других, если мне не веришь. Твоя звезда упала к востоку от русла реки Эврот, отойдя от главенствующих светил, и…

– Эй, ты! – вмешался Васенька. – Бинокль на ножках! Хорош бормотать, у меня от твоих астрономических красивостей уже спеллчекер заклинивает… Гиппокрит, не слушайте вы его! Подумаешь, что-то там не туда упало. Вы же царь!

– Ты еще не понял? – грустно посмотрел на системщика усатый базилевс. – Мы, цари, ничего, в сущности, не можем. Власть как таковая – в руках эфоров. Мы с Филиппом каждый месяц даем им клятву царствовать по законам государства, а раз в восемь лет, в ночь Падающих Звезд, они…

– Убирают неугодных?

– Да как ты… – начал Иппоник, но, встретившись глазами с холодным взглядом наемника, умолк.

– И неужели вы из-за этого вот, – Вася пренебрежительно ткнул пальцем в пленника, – откажетесь от трона?!

– Мне придется, – ответил Гиппокрит, – горе тому царю, который попытается воспротивиться. Непокорных изгоняют, а то и… – Он сделал рубящее движение своей большой ладонью и вздохнул: – Сами понимаете!

– Да-а… – протянул обескураженный Чайников. – Обратная сторона конфеты…

– Вы не расстраивайтесь, – сказала Морган, заглядывая в лицо правителю, – все будет хорошо!

– Это вряд ли…

– Верно! – мстительно прошипел эфор. – Ты еще ответишь, Гиппокрит! За все! И за нарушение права собственности, и за вмешательство в частное дело, и за то, что дерзнул усомниться в воле избранных старейшин! О штрафе можешь даже не мечтать. Я добьюсь, чтобы тебя судили по высшей мерке!

Базилевс развернулся. Внимательно посмотрел на трясущегося от злости Иппоника. Глубоко вздохнул. И, размахнувшись, с чистой совестью врезал ему тренированным кулаком прямо по физиономии…

Пару секунд в комнате было тихо, а потом… грянул гром аплодисментов!

– Вот это уже дело, – одобрительно высказался Грэй. – Правда, я бы еще и с ноги добавил.

– Дай пять, старик! – хохотал Васенька, трепя по плечу брезгливо вытирающего пальцы о матрас царя. – Так ему, барбосу придворному! Пусть только мяукнет у нас тут!..

Морган поддержала его энергичным кивком и, наблюдая, как толстый жених удивленно плюется зубами, показала Гиппокриту большой палец:

– Во!

– Давно мечтал, – признался базилевс, кротко улыбаясь в усы.

– Вы за это поплатитесь… – в ярости сузил и без того заплывшие жиром глазки эфор и вдруг завопил как полоумный: – Стража! Сюда! Убиваю-ют!

– Ах ты, резистор на два килобайта… – сжал кулаки Васенька.

Грэй посмотрел на Морган:

– Я ему говорил – молчи?

– Говорил, – подтвердила девочка.

– Ну значит, сам виноват, – равнодушно пожал плечами наемник и, как обещал, – добавил с ноги. Прямо в лоб. Иппоник закатил глаза и сполз по спинке кровати на пол.

– Спасибо, – сказал царь.

– Не за что. Уходим. Его услышали. – Он высунулся в окно. – Тут все чисто. Давайте по-одному. Вы первый, ваше величество, будете остальных ловить…

Вся честная компания резво скатилась вниз, цепляясь за сучья.

– К роще! – объявил Грэй. – Гиппокрит, вы…

– Я провожу, – сказал государь, – если встретится патруль, вас могут задержать. Снимут с трона меня только завтра, а пока что я все еще царь!

– Тогда не будем терять время. – Наемник быстро окинул взглядом тихую ночную улочку и побежал в сторону площадки для тренировок. Сзади стадом бизонов топотали остальные.

– А вам за это ничего не будет? – спросила у базилевса Морган.

– Там поглядим… – безрадостно ответил он и хмыкнул: – Но Филипп со страху точно пить бросит!

– Так его же не сняли?

– А это еще неизвестно. Во всяком случае, единственный кандидат на мое место – Ласимах, родственник эфора Оха, а у них с Филиппом давние разногласия. Само собой, я предпочтительнее!

Спарта была в общем-то городком небольшим. Поэтому не прошло и десяти минут, как беглецы в клубах пыли притормозили возле маленькой рощицы олив, в зелени которых стоял прямоугольный короб телепортера. Матовые титановые борта были в серебристых лунных пятнах.

– Кассандр! – позвал Гиппокрит, озираясь.

– Я здесь, дядя!

Под деревом, примостившись на чемодане, сидел племянник базилевса. Лицо его светилось от сознания выполненного долга.

– Я сделал все, как вы сказали! Вот ваш сундук!

– Не надорвался? – Грэй потрепал мальчишку по вихрастой голове и обернулся к системщику. – Действуй. За нами, кажется, погоня.

И вправду – недалеко, где-то в конце улицы, за колоннами гимнасия уже слышался топот десятка ног и яростные вопли. Судя по примешивающемуся к этим нерадостным звукам визгу, побитый эфор уже пришел в себя…

– Морган, Васька – быстро внутрь. Я прикрою.

– Гиппокрит, – пропыхтел Чайников, силясь сдвинуть с места неподъемный сундук, – будьте другом, закиньте его в телепортер! Не знаю, как ваш младший родственник его сюда доволок, но я уж точно не Геракл!

– Наша кровь! – возгордился базилевс, ласково глядя на сияющего племянника. – Кассандр – истинный спартанец!

Царь двумя пальцами поднял чемодан и на глазах у открывшего рот системщика зашвырнул его в недра кабины, словно кулек с семечками… Наемник, удостоверившись, что телепортер загружен и готов к работе, кивнул:

– Наконец-то. Спасибо за помощь, базилевс. И прощайте.

– Доброго пути. – Гиппокрит взглянул на приближающуюся толпу сограждан. – Весь город на ногах… Кассандр, немедля в казарму. Мы и без того в немилости.

– Я понял, дядя! – Мальчик секунду поколебался и тронул пальцем висящий на поясе наемника бластер. – Жалко, что вы уже уходите… Не успел посмотреть поближе…

– Грэй, давай к нам скорее! – крикнул Васенька. – Я уже запустил!

– Иду. – Наемник шагнул под начавшую опускаться дверную панель.

– Ух ты, – донеслось снаружи, – а что это за рычаг? Он нажимается?

Хлоп! Хлоп!

– Черт побери! – рявкнул Грэй, круто разворачиваясь и ощупывая уже пустую кобуру. – Стянул-таки, паршивец! Гиппокрит, отберите у него… Гиппокрит?

Великий базилевс закачался как пьяный и рухнул.

– Ой, – сказал мальчик, с перепугу роняя бластер. – Дядя?

– Выпорю… – пробормотал царь, силясь встать. И отрубился. Снотворный парализатор всегда действовал безотказно.

Васенька посмотрел на несущуюся к ним толпу, вопящую на все голоса и потрясающую оружием, потом – на бессознательного правителя и нахмурился:

– Грэй, они же его затопчут!

– Это не наше дело, – отрезал напарник. – Пускай сами разбираются… Васька, назад!

– Ни за что. – Сопящий от натуги системщик подхватил тяжеленного царя под мышки и, кряхтя, потянул его внутрь кабины. – Он из-за нас, между прочим, так влип.

– Я тебе помогу, – высунулась Морган, не обращая внимания на возмущенного до предела наемника. Вдвоем ребята втащили усыпленного Гиппокрита внутрь, успев за секунду до того, как дверь кабины прочно встала в паз в полу. Телепортер слабо зажужжал. Процесс перемещения начался, пошел обратный отсчет…

– Вы смерти моей хотите? – с тоской поинтересовался Грэй. – И что нам с ним теперь делать?

– Потом обратно вернем, – решительно сказал Васенька, наблюдая за скачущими на индикаторной панели цифрами, – когда у них там накал страстей поутихнет…

– Не злись, серенький, – извиняющимся тоном проговорила девочка, – но мы же не могли его там бросить?

– Не могли они… – Грэй сунул руки в карманы и отвернулся к противоположной стене. – Мне и с тобой одной неприятностей хватает. Недоставало еще античных государей за собой таскать по всем реальностям!

– Да ладно, Грэй, – примиряющее улыбнулся системщик, – вернемся в бункер и скинем его назад! На денек раньше.

– Шел бы ты… – начал наемник, но, вспомнив о том, что здесь Морган, продолжать не стал. Хотя ему очень хотелось. Ругаться. Словами грубыми и нецензурными!

Секретарь, откинувшись в кресле, немигающим взглядом гипнотизировал дисплей бортового компьютера. Он думал. Как связать все ниточки в один узел? Да еще бы хорошо самому не запутаться…

Связь Председателя с министром последнего архана Венеры. Она должна быть. Надо напрячься и найти. «В конце концов, я же далеко не самый последний аналитик в Первом отделе», – раздраженно подумал Логан и снова придвинулся к пульту. Начнем заново, теперь – с самых истоков. Где у нас личное дело босса? Угу, в секретных архивах. Ну это не препятствие, код доступа к коалиционным документам у нас есть. Полагается по должности.

«Карес Ин-Тор. Рожден на планете Фобос, такого-то такого-то, там-то и там-то… Образование… гм, слегка начатое среднее. Выходец из низшего звена… Пятый и средний сын в семье (плодовитые эти фобосцы!)… рано пошел работать… служил в охране границ «Декты» (от кого ее охранять?! на всю планетку одна-разъединственная станция!)… несколько раз привлекался за хулиганство…»

Логан пожал плечами – ну, это еще ничего не доказывает, тамошние жители благонравием никогда не отличались, каждый из них в своей жизни хоть раз, но залетал в кутузку. Нрав такой. Менталитет…

«…в 1967 году поступил в юнкерский корпус… через год – офицер… еще через год – управляющий мэр станции… потом – теоретический отдел Коалиции, и так далее…»

Секретарь покачал головой. С одной стороны, придраться вроде бы не к чему. Но с другой – вдумайтесь, с чего бы это ничем не примечательному охраннику с простейшими жизненными приоритетами типа «надраться-подраться-проспаться» пришло в голову лезть в юнкера? И ведь пролез. И в офицеры тоже, причем имел отличные характеристики, здесь и отзывы, и оценочные баллы прилагаются! Очень странно. Он, случаем, под метеоритный дождь не попадал? Говорят, после такого иногда случается просветление в мозгу… Но чтоб до такой-то степени?!

Логан потер подбородок и вернулся к середине документа. Поищем, как говорится, в грехах. Может, его на электрический стул сажали, вот парня и переклинило? Так. Разбил стекло… обокрал туриста… угнал оставленный без присмотра шаттл, да так ловко, что нашли только через три недели, в заброшенной кратерной шахте, и то случайно… Далеко залетел!

Из-за истощения (три недели все-таки) месяц провел в медцентре «Декты», выйдя из коего, подал заявление об увольнении с прежнего места работы и пошел в юнкера. Так-так. Это на него что, близость возможной кончины так повлияла? Или ему в больнице важный нерв защемили?

– Развлекаемся?! – гаркнул прямо в ухо Секретарю громоподобный голос. Логан подпрыгнул в кресле:

– Найдж?!

– Нет, Санта-Клаус! – захохотал стоящий за спиной Секретаря высокий латиноамериканец спортивного телосложения, в лохматой зеленой шубе, с золотыми перстнями на пальцах и в тренировочных штанах «Адидас». Из положенной летной формы, которую Найджел Мануэль Домингес презирал всей своей горячей мексиканской душой, на нем была только синяя пилотка. – Ну что, брат? Давай, колись!

– В каком смысле?

– А в таком, что меня не проведешь, старичок! Думаешь, балбес Найджел вот так просто все бросил и помчался на окраину галактики только из-за того, что тебе вроде как курить захотелось? Я даже из отпуска раньше ушел ради тебя, конспиратор несчастный!

– Найдж…

– Закрой щебеталище, моя манхэттенская юность! – Мексиканец плюхнулся всей массой в соседнее кресло и с любопытством посмотрел на дисплей: – Ну? Кто на этот раз?

– Неважно. – Секретарь хотел уже закрыть документ, но смуглая ладонь капитана опередила его, загородив манипулятор.

– Логан, мы друзья или нет? Ты позвал – я прилетел. И надеюсь услышать, что не напрасно. Зря я, что ли, тутошнюю трижды разведенную водой текилу в себя литрами вливал?! До сих пор пучит…

– Значит, притворялся? – усмехнулся Секретарь. – То-то я и думаю, с такой детской дозы – и вдрызг?

– Итак? – без околичностей спросил Домингес.

– Я не хочу тебя в это впутывать.

– Пахнет жареным?

– Разит, – признался Логан, поняв, что от приятеля так просто не отделаешься. – Причем как минимум изменой.

– Родине?!

– Тебе смешно. А я тут уже бог знает сколько времени голову ломаю.

– Давай ломать вместе, – улыбаясь, предложил тот.

Логан отрицательно качнул головой:

– Нет, Найдж. Это рискованно. Я не могу…

Капитан «Дилижанса» ухмыльнулся:

– Теперь можешь!

– ?

– Думаешь, я у тебя за спиной минуту стоял?

– Найджел! – застонал Секретарь. – Ты хоть соображаешь, куда ты влез?!

– Нет, – беспечно улыбнулся мексиканец, поудобнее устраиваясь в кресле и вытягивая ноги. – Вот ты мне сейчас, кстати, и расскажешь! Кто такой этот Карес Ин-Тор и зачем ты нагло эксплуатируешь мой корабль и мое терпение вот уже полчаса?

– Ин-Тор – Председатель Коалиции, – сдался Логан. – И у меня есть самые серьезные опасения, что он… мягко говоря, нечисто играет.

– Почему?

– Мм… как бы тебе объяснить… тут все так запутано, даже начать не знаю с чего…

– Начни с начала!

– О’кей. Начало такое: Председатель затребовал на Фобос некий объект, о котором вообще нигде нет никаких данных. Глава КСН не в курсе, Совет Коалиции – тоже. Свидетелей приказано убрать. Наводит на размышления?