Текст книги "Дело было в Нижней Кузе"

***

На цинковом столе лежал маленький, зябкий Илья Егорыч. С Эллой Петровной случилась истерика. Впрочем, уже идя под руку с Петичкой домой, она пудрилась перед зеркальцем и прикидывала, какие продукты покупать на поминки.

Придётся все хлопоты взять на себя: ну, да Элле Петровне не привыкать делать добрые дела. Может, на том свете зачтётся. Рассуждала, кого послать в ЗАГС за похоронным пособием, а кого в заводской профком. Всю жизнь человек висел на доске почёта – пусть только попробуют не выделить материальную помощь.

***

Вечером Петичка, войдя в кухню, в ужасе шарахнулся от огромной свиной головы, скалящейся жёлтыми клыками из угла.

– Это на девятый день, на холодец! – крикнула Элла Петровна. Из комнаты Ильи Егорыча выглянула Машенька и защебетала, что купила такие миленькие шторы с рюшками. Вот Петичка кстати, поможет повесить.

Еды было наготовлено столько, что она могла испортиться. Пришлось срочно звать людей – ничего, что похорон ещё не было – днём раньше, днём позже. В комнате, которую соседка звала залой, собралось много народу: всё родные и знакомые Эллы Петровны. Все восхищались её героической, самоотверженной заботой о покойнике, утешали, а Илью Егорыча корили в чёрной стариковской неблагодарности.

– Грех обижаться, как за папой родным ходила, – слышал Петичка с другого конца стола, сквозь оживлённый гул голосов и весёлое, праздничное звяканье рюмок и тарелок. – Что же вы плохо кушаете? Лапшички накладывайте, блинцов, клюквенного киселя. Пьём не чокаясь! Закусываем огурчиками, грибками – всё сама мариновала!

Подали рыбный пирог. Петичка куснул – и с ужасом вытащил изо рта человеческий ноготь. И ещё, и ещё один. Сложил их кучкой, сидел с вытаращенными глазами и открытым ртом.

– Это рыбные кости! – крикнула Элла Петровна и радостно, от души расхохоталась. – Косточки в духовке размякли, загнулись. Нервы вам надо лечить, Петюнчик!

Гости дружно посмеялись Петичкой: писательская фантазия! Когда все разошлись, Машенька улеглась на раскладушке в комнате Ильи Егорыча. Петичка сунулся было туда, но Элла Петровна погрозила пальцем:

– Рыба моя, не торопи события! Девушка чистая, честная. Сперва чин по чину: сватовство, благословение, колечко, помолвка. Машенька непременно в церкви венчаться хочет. А ты мне лучше помоги посуду расставить. Перебрала анисовой, боюсь с высоты навернуться.

Элла Петровна полезла на табурет в своём коротеньком халате. На Петичку пахнуло жаром и «Милой шалуньей». И действительно, взвизгнув, она слетела прямо в его руки. И между ними, наконец, произошло то, что давно должно было произойти. Лопнуло, взорвалось, брызнуло давно назревшее и даже перезревшее.

– Какой торопыга, мальчишка, негодяй! Ах, люблю дерзких!

Через пять минут застёгивала халат, отталкивала его руки:

– Ох, согрешила! Куда руками? Понравилось, губа-то не дура, самую сладость подавай! Смотри, молчок – зубы на крючок, чтобы никто не прознал: ни кот, ни кошка, ни поп Ерошка… Ладно уж, Машенька завтра на работу уйдёт – вволю покувыркаемся. А вечером не забудь её в ювелирный своди за обручальным кольцом. Учти: она бриллиантовую крошку не уважает: только чтоб цельный камень.

Всё это время по голым ногам Петички гулял сквознячок: видимо, гости не захлопнули за собой дверь. Дальше было вот что. Элла Петровна вдруг уставилась за Петичкину спину и стала тыкать туда пальцем и разевать рот, не в силах вымолвить слова. Он оглянулся: в кухонном проёме стоял завёрнутый в простыню голый, зеленоватый Илья Егорыч, улыбался пластмассовыми зубами. Маленький и слабый, сейчас он казался ростом под потолок, и рука, которой он отодвинул Петю – была ледяной и тяжёлой как камень.

Он шагнул к Элле Петровне, та брыкнулась на пол, и только ноги под задравшимся халатиком подёргивались быстро-быстро.

***

«Вечерний Н-ск», 12 мая 1996 г.

«Сенсация! Тело утопленника ожило и самостоятельно покинуло стены городского морга. Сторож уволен за нерадивое отношение к обязанностям. Врач, засвидетельствовавший мнимую смерть гражданина, лишён категории В».

На поминки Эллы Петровны, которая скончалась от разрыва сердца, гости ели холодец из свиной головы и хвалили молодую хозяюшку Машеньку. Петя всё ещё сильно заикался, поэтому поминальным столом управлял Илья Егорыч, которому, по народной примете, все прочили долгую жизнь.