Текст книги "Подарок от Князя"

Глава XXVI

Заслуженный аквалангист, Андрей засел на дне «Нила» в таком месте, откуда его «перископу» было удобнее всего улавливать двоих на рандеву. Подводная ситуация явилась боевым крещением и для «органайзера», который в рекламе числился водонепроницаемым и способным работать даже в космосе.

Усевшись на надувной баллон, детектив надел наушники и включил миниатюрный экран, на который изображение подавалось «перископом».

После игривой процедуры заказывания аперитивов и фрэш – соков Нина сразу перешла к делу, что очень понравилось Андрею, который боялся застудить почки и приобрести в связи с этим массу неудобств во время светских коктейлей.

– Я хочу вернуть вам одну вещицу, – сказала Нина, своим тягучим взглядом набрасывая аркан на толстую шею Михаила Пращура, который ради свидания вырядился в пух и прах: на зеленую батистовую рубашку надел бархатную жилетку канареечного цвета и повязал яркий шейный платок.

– Вернуть? – с недоумением спросил он.

– Да. – Нина положила на столик браслет, отразивший гениальность Алешки с Патриарших и коварство других.

Алая салфетка оттеняла многочисленные достоинства ювелирного изделия, таившего в себе заряд магии неведомого мира.

Ошеломленный таким началом Пращур посмотрел на приношение, на Нину, вновь на предмет и наконец сказал:

– Вы что – то перепутали, Нина. Это, видимо, презент другого человека. Во всяком случае, я не дарил вам браслет.

– Знаю. – Задонская приняла свойственную ей позу гордой патрицианки и возвестила миру: – Я стянула его во время шоу.

Стареющий Пращур, чувствуя себя круглым идиотом, сильно вспотел.

– Браслет очень понравился вам? – заискивающе уточнил он.

– Вот именно. Тем более, что навел меня на забавные ассоциации. Перед этим злополучным шоу вы пригласили меня в Зимний сад и там советовали подумать, как распорядиться принадлежащей мне частью акций «Пиратской палубы».

– Помню, – живо подхватил Пращур. – Я предложил вам свою помощь в память о дружбе с вашим покойным мужем. Прекрасной женщине не обойтись без кормчего в открытом море российского бизнеса.

– Я тоже поначалу восприняла ваше предложение как дружеский жест. Но в тот же вечер меня обстреляли около моего дома.

Пращур онемел. Наконец выдавил:

– Кто?!

– Вы.

Последовала немая сцена.

На несколько мгновений банкира перекосило.

– Я?!

– Вы. Через подставное лицо. Вы действовали по отработанному в мировом разбое сценарию. Сделали мне предложение – мягко, в форме отеческого совета, и через считанные часы подкрепили его веским аргументом – облегченным автоматом. Эффектно выглядела и ваша рекомендация, начертанная на зеркале моей губной помадой фирмы «Кристиан Диор».

Положив тяжелый подбородок на свой мясистый кулак, Пращур задумчиво прохрипел:

– Ну и дела. Кто – то хочет отобрать у вас пакет акций.

– Не бесплатно, конечно. Вы уже перевели на мой оффшорный счет двадцать тысяч долларов.

Встрепенувшись так, будто услышал самое обидное в своей жизни оскорбление, Пращур приосанился, словно позировал для собственного бюста и изрек:

– Не надо унижать меня. Я не способен на такую низость: перевести вам, царице бала, несчастные двадцать тысяч. Если бы это делал я – то моей стартовой ценой для вас были бы двести тысяч. Нина, вы имеете дело с джентльменом! – Его багровые щеки дрожали от негодования.

– О женщины! – движимый мужской солидарностью, укоризненно подумал Андрей. – Его же сейчас кондрашка может хватить!

– И такую безделицу, – он кивнул на браслет, – я бы никому не приподнес.

– В вас клокочет сейчас обида, Князь, – тоном верховного судьи объявила неприступная римлянка.

– Князь?! Да вы перестанете топтать меня или нет? Я – сын трудового народа! Ясно вам?

– Мне всё ясно. Несколько месяцев назад вы сблизились с девушкой из кордебалета, потому что знали: среди танцовщиц бродят распределенные между ними несколько десятков акций. Через Настю вы хотели всё вынюхать и скупить их. Изображая привязанность, вы даже подарили ей браслет с надписью, однако, поступили осмотрительно: дарственная даже не содержит вашего имени – только кличку. Не знаю в подробностях, как развивались события: то ли Настя запросила с вас слишком много или стала шантажировать тем, что раскроет связь вашей семье, но вы решили уничтожить ее и в Лимассоле привели свой дьявольский план в исполнение, причем, столь искусно, что никто ничего не заподозрил.

Но прошло время, и неожиданно выплыл свидетель – Настина подруга Лу – Лу. Я еще добьюсь у нее, где, когда и что она видела.

Хранящий следы преступления браслет, который вы узрели на Лу – Лу перед шоу, вновь привел вас в действие, и вы заставили тигра прыгнуть.

Однако, вышла осечка. Знай вы, что браслет у Лу – Лу и что она продемонстрирует его, вы не стали бы разговаривать со мной в тот вечер. Но вас погубило, как это часто бывает, стечение обстоятельств, которое и меня натолкнуло на выводы.

– Если речь обвинителя еще затянется, – с покорностью жертвы подумал Андрей, – то моим почкам – конец.

К счастью, в этот миг порыв неожиданного в жаркий день ветра сорвал с Нининых плеч воздушный шарф.

Хозяйка инстинктивно рванулась за ним. Повинуясь джентльменскому чувству, за шарфом и его хозяйкой бросился Пращур – и так они: дедка за Жучкой, Жучка за репкой – оказались на довольно значительном расстоянии от своего столика. Вокруг никого не было, и Андрей мгновенно принял решение.

С молниеносностью молнии человек – амфибия выплыл на поверхность бассейна, благодаря подводным ступеням вспрыгнул на парапет и лихо сдернул со стола яблоко раздора – браслет. Через секунду аквалангист вернулся в подводное царство со своей добычей.

А через минуту уже смаковал реакцию на происшедшее.

Задонская и Пращур застыли перед осиротевшим столом в немой сцене.

– Милые детки, раздоры никогда не доводят до добра, – с философской укоризной заметил Андрей, призванный сейчас поберечь свои охладевшие почки.

Выяснив позиции обвинителя и осуждаемого на берегу «Медового залива», детектив почел за благо удалиться также, как и пришел – по – английски.

Глава XXVII

Пока Андрей сидел на «дне морском», вся «Шоколадная лужайка» пребывала в состоянии эйфории. Дух счастья и довольства царил здесь.

Напоследок особо жгучее и страстное сентябрьское солнце зажигало искусственный «Нил» – и его волны, взбадриваемые бесшумными моторами, горели веселым разноцветным пламенем.

Повсюду рядом с низкими стеклянными столиками пестрели шезлонги, на которых сибаритствовали свои люди клуба.

Сегодня обошлись без смокингов и вечерних платьев. На всех остался такой минимум одежд, что можно было подумать, будто «Пиратская палуба» всем составом записывается в нудисты.

– Вернусь с сюрпризом, – пообещал Сергей Ягунин и куда – то удалился, улыбнувшись своей фирменной улыбкой, до краев наполненной благожелательством и обаянием.

Между шезлонгами сновали официанты в шортах, разнося соки и шейки. Потягивая фрэш – оранж со льдом, тихо беседовали Ирена Лунц и Леонид Гридин. Коля – Рибок и Никита Калюжный то и дело освежались в бассейне. Даша и Алена, сомкнув лежаки, взахлёб секретничали и хихикали.

Само собой разумеется, что Лиза оказалась рядом с Лу – Лу, полностью оправившейся от ночного потрясения. Отсутствовали лишь Нина Задонская, Михаил Пращур и Андрей, выполнявший секретное задание под водой.

Когда позже Лиза вспоминала об этих часах послеобеденной «сиесты», то скрипела зубами от боли и негодования.

Будь она мудрее и смекалистее, наверное, сумела бы предотвратить роковые события, последовавшие за солнечной пасторалью.

Но разве в человеческих силах остановить Его Величество Фатум?

Судьба выбросила им последний звенящий беспечной радостью час, но тогда они не подозревали этого.

Вернулся Сергей Ягунин с двумя ведерками тигровых лилий, приторный запах которых сразу перекрыл все другие ароматы. Рассыпая игривые комплименты дамам, несколько лилий на длинных стеблях положил на шезлонги Даши и Алены, первое ведерко поставил в ногах Лунц, второе – около Лизы и Лу – Лу.

– Вы, Сергей, из породы тех людей, которые приносят радость, – жеманно сказала Ирена.

– Спасибо. Я что – то не вижу Нины Задонской, – простодушно отозвался Ягунин – и все захохотали.

– Стоило лишь похвалить вас, как вы сейчас же предпочли другую! – воскликнула Лунц с комическим негодованием. – А я уже собиралась навестить ваши оранжереи.

– Милости прошу.

– Теперь поздно. Не приду.

В то время, как Сергей и Ирена пикировались, Лу – Лу вдруг сказала:

– А давай как – нибудь сходим в его теплицы!

– Ты там не бывала? – спросила Лиза.

– Бывала. Оригинальные штуки. Таких в Москве больше ни у кого, пожалуй, не увидишь.

– Сергей! – окликнула Лиза, взмахнув рукой. – Ирена отказалась, а две барышни горят желанием посетить вас!

– Тогда – сегодня же! – радостно встрепенулся он. – Сейчас же!

– Ну нет, – томно откликнулась Лиза: ей еще надо было дождаться Андрея с докладом. – Уходить от бассейна в такую жару – безумие. Как подсолнух, подняв лысоватую голову к небесам, Сергей мечтательно проговорил:

– Вы не представляете, до чего хороша дорога отсюда до моих курятников по Воробьевым горам: поющий луг, тенистые деревья, тропинка между ними – блаженство! Сияет купол Андреевского монастыря – рай земной!

– Кстати, – откликнулся Леонид Гридин, возлежавший в шезлонге этаким барином. – А что – купола до сих пор кроют чистым золотом?

– Возник коммерческий интерес? – фыркнул Никита Калюжный.

– Всё на коммерцию не переведешь, – огрызнулась Лунц. – Есть еще чувства!

– Чувство веры сильно в нашем народе, – поддакнул Ягунин. – Вообще православная вера пронизана добром и светом.

– Не то что ислам! – неожиданно брякнула Лу – Лу.

Все удивленно посмотрели на нее.

– Вот из – за таких недипломатичных реплик и возникают международные конфликты, – мягко заметил Леонид Гридин и нравоучительно сказал:

– Все веры учат добру.

– Как бы не так! – не сдавалась Лу – Лу. – Меня вон на Кипре одна из местных сразу спросила: ар ю ортодокс кристиане? Вы ортодоксальные христиане? Да ты, Рибок, должен помнить ее. Виола. Буфетчица маленького кафе на пляже. Милая такая. Мы с ней даже подружились. Она рассказывала, как турки выгоняли их с севера острова. Ушли из дома в чем были. Виола не врала. Мы с ней подолгу болтали. И ничего – понимали, несмотря на мой «литл инглиш».

Воцарилась тишина.

Лишь нахально – сладкий запах лилий витал в знойном воздухе.

У Лизы создалось впечатление, что упоминание о приятельстве Лу – Лу с местной Виолой, весь день торчавшей по роду своих занятий на пляже, кому – то не понравилось.

Но кому?

Она не могла сказать. Было лишь смутное чувство, что кому – то не понравились воспоминания обезьянки.

Жаркое безмолвие пронзил вскрик Лу – Лу – резкий и тонкий.

Все вздрогнули.

– Гляньте! – кричала она, показывая на бассейн. – Как тогда, в Лимассоле!

Все посмотрели.

На поверхности «Нила» на самом деле что – то мелькнуло: глянцевое и неопределенное. По коже сибаритов побежали мурашки.

– Акулий плавник! – вопила Лу – Лу. – Как тогда, в день смерти На – На!

– Прекрати! – в сердцах одернула ее Лунц. – Какая тебе акула здесь, в бассейне?! Просто кто – то в костюме аквалангиста!

– Попадание в яблочко! – похвалила ее Лиза в душе. – Всего – навсего возвращается Андрей после подводного свидания с Задонской и Пращуром.

Молодец Андрей! Как будто подгадал!

Теперь нет сомнений: Лу – Лу видела аквалангиста в водах Средиземного моря.

Достаточно было обстоятельствам вновь представить ей эту картинку – и подсознание сработало с точностью компьютера.

«Акулий плавник» Лу – Лу – деталь снаряжения аквалангиста. Настя действительно была убита. И сейчас детектив окончательно убедилась в этом.

Видимо, ассоциации, подобные Лизиным, зародились сию минуту во многих головах.

Все пребывали в состоянии шока.

Тем временем Лиза переводила пристальный взгляд с одного на другого.

Закрыл глаза Коля – Рибок.

Рывком откинулась на спинку шезлонга Лунц.

Затихли Даша и Алена. Печально склонил голову Ягунин. Засопел Калюжный. С бледного лица отер пот Гридин.

Кого же из них Лимассольские воспоминания пронзили молнией смертельной вины?

Глава XXVIII

Первым из состояния шока вышел Коля – Рибок. Поднявшись с шезлонга, он – высокий, мускулистый, облитый солнцем, в алых одноименных с его кличкой шортах – выглядел настоящим Аполлоном от спорта.

– Хочешь освежиться в бассейне? – спросил Леонид Гридин, основательно раскисший на припеке.

– Наоборот. Хочу освежить всех вас. Пойду прыгну с «Тарзана».

Некоторые из компании вяло зааплодировали: Коля – Рибок был единственным в клубе, кто не боялся броситься вниз с огромной высоты подъемника и затем поражать публику дерзкими кульбитами, раскачиваясь привязанным за ноги к тросу вниз головой.

– Я провожу вас, – вызвалась Лиза.

– Чего ради? – удивилась Лу – Лу, обмахиваясь словно веером шляпой из черной соломки с огненной лентой вокруг тульи.

– Ради встречи с коллегой, – подумала Лиза, а вслух без затей сказала:

– Пройдусь немного, надоело лежать.

Слава Богу, больше никто не увязался.

Недоумевающий Рибок, будучи отнюдь не в дружеских отношениях с Лизой, терялся в догадках: и чего ради она пустилась его сопровождать?

В его отягощенную спортивными достижениями голову не залетала простая мысль о том, что ей нужно было хотя бы на несколько минут оторваться от коллектива.

Как и положено детективу, Андрей засел в кустах. Долго снимал с себя снаряжение аквалангиста и продумывал, как передать добытые сведения Лизе, когда увидел ее шагающей неподалеку рядом со спортсменом.

Что же делать?

С честью вышел из создавшегося положения, мяукнув. Коля – Рибок вздрогнул.

– Чёрт! Бродячий кот! Сколько мы их гоняли.

Даже по мяуканью узнав голос, Лиза деловито сказала:

– Теперь это – моя задача, – и смело бросилась в кусты.

Пожав плечами, Коля – Рибок продолжил путь к подъемнику, возвышавшемуся над всем комплексом «Блаженства Нила» местной Эйфелевой башней. Там, где тропинка забредала в дебри, Лиза нашла своего напарника. Вместо приветствия он выпалил:

– Браслет у меня.

– Почему?

– Она старалась всучить его Пращуру. Я подумал: лучше уж задержать триумфальное шествие этой безделушки. Где браслет – там кровь.

– Как удалось стащить?

– Благодаря моему профессионализму. Посмотри сюда. Я спрятал его под резиновую лямку, а когда вытаскивал – сдвинул камень.

Повнимательнее взглянув на браслет, Лиза увидела, что крупный рубин в самом деле отошел в сторону, обнажив углубление с вделанным в него маленьким крючком, за который можно было что – то зацепить.

– Крючок для брелка? – подумала она вслух.

– Еще одна загадка, – ответил он. – Сегодня же уточню у Алешки с Патриарших. Заодно предъявлю ему фотографии всех интересующих нас личностей: вдруг да что вспомнит.

– Дерзай, – вдохновила она. – Лу – Лу только что выдала информацию о Кипре. Увидев, как ты тенью мелькнул под водой, завопила, что также кто – то плыл в день смерти Насти. Упомянула и буфетчицу Виолу из местных.

– Ответная информация. Задонская считает, что всю операцию организовал Пращур. В погоне за акциями. Сначала якобы стриг по мелочи: среди девчонок кордебалета. Из – за этого погибла Настя и подверглась покушению Лу – Лу. А потом, распоясавшись, потянул волосатую руку к крупным пакетам акций клуба.

– Учти, точно установлено: вдову обстреливал Калюжный по указанию Лунц. У меня есть магнитофонная запись.

– Остается выяснить, на кого работает Лунц: действительно на Пращура или всё – таки на хозяина – Леонида Гридина.

– Ты считаешь, – усмехнулась Лиза, – что Гридин больше похож на барина – Князя?

– Наступило время невиданных амбиций, – заметил Андрей, улыбнувшись. – Редко кто не считает себя потомком Рюриковичей.

– Значит, вся котовасия – во имя владения полным пакетом акций клуба? – с сомнением подумала вслух Лиза.

– Похоже на то.

– Сомневаюсь.

– Почему?

– Шестое чувство подсказывает мне, Андрей, что претендент на овладение всем клубом не стал бы начинать с девчушки из кордебалета. – А если – чувство? – предположил Андрей, случайно притронувшись к Лизиной ладони.

Проигнорировав прикосновение, она задумчиво спросила:

– Чувство любви, обернувшееся смертельной ненавистью?

– Отвергнутый влюбленный – опасен, – многозначительно заметил он.

В этот момент их внимание привлекло движение подъемного крана, который, захватив своим крюком – клювом огромную клетку с Колей – Рибоком внутри, поднимал ее над волнами «Нила».

Оказавшись высоко в небесах, Коля – Рибок принял горделивую позу, словно Икар, готовый взлететь к самому солнцу.

И клетка, и птах в ней выглядели очень эффектно.

Лиза раскрыла рот, и Андрей пожалел, что он не там.

Ему вдруг подумалось:

– А если всё – таки операцию по изъятию акций затеял Рибок? Сейчас он воображает себя Олимпийским богом – не меньше. Маленьким людям, волей судьбы оказавшимся рядом с роскошью, вскоре начинает казаться: мол, стоит лишь протянуть руку.

Вот Рибок шагнул к дверце клетки, и в этот миг произошло нечто потрясающее. Вздрогнув, огромная клетка оторвалась от крюка и с ускорением полетела в бассейн. Со стороны «Шоколадной лужайки» раздались вопли. На секунду Лиза и Андрей оцепенели, но только на секунду.

Рывком сорвавшись с места, они ринулись вдоль бассейна огромными прыжками и за считанные мгновения оказались на месте катастрофы. С неповторимой грацией дельфинов нырнули с парапета в «Нил» и ушли под воду.

Достигнув клетки, увидели, что Коля – Рибок, очевидно, сильно ударившийся о металлические прутья при падении, лежит без сознания.

Попытавшись открыть задвижку, убедились, что ее заклинило.

Быстро вынырнув на поверхность, Андрей закричал:

– Дайте что – нибудь тяжелое! – бегущим к бассейну Ягунину и Калюжному.

Осмотревшись, те кинулись к веслу.

– Не то! – завопила, вынырнув, Лиза. – Молоток или кувалду!

Наконец Ирена Лунц, отыскав где – то тяжелый гаечный ключ, передала его Калюжному и тот нырнул на помощь Андрею, вслед за ним – Ягунин.

Втроем мужчины отбили под водой задвижку и вытащили отяжелевшего от беспамятства Рибока на поверхность.

Положив его ничком на колено Андрею, дали выход накопившейся воде, а затем по очереди стали делать искусственное дыхание. Подоспевший врач наскоро похвалил их за доскональное знание «Памятки по спасению утопающих».

Под руководством доктора Рибока перенесли и положили на «санбэд» – «солнечную кровать» или раскладушку – под тентом на «Шоколадной лужайке».

Осмотрев пострадавшего, проворный доктор заметил, что счастливчик Рибок отделался ушибами и вот – вот придет в себя.

Мужчины налили себе по полстакана виски и выпили за здравие товарища, не забыв при этом и его: нетронутый стакан виски поставили на столике рядом.

Затем, оставив Рибока на попечение врача и женщин, пошли осматривать крюк и трос, надеясь установить причину драмы, чуть не ставшей трагедией.

Вернувшись на свое место, Лиза бессильно откинулась на спинку шезлонга, рядом с которым возлежала Лу – Лу, прикрыв лицо шляпкой из черной соломки с огненно – алой лентой по тулье.

– Ты что не подошла к Коле? – вяло поинтересовалась Лиза. – Мне показалось, вы помирились, когда о чем – то шептались с час назад.

Лу – Лу не ответила.

– Если бы пробыл под водой еще несколько минут – всё, – предположила Лиза.

Лу – Лу молчала.

– Да что ты в самом деле – обиделась? – после потрясения Лиза раздраженно сорвала шляпу с лица Лу – Лу и оцепенела.

Восковое лицо танцовщицы не оставляло никаких надежд.

Лу – Лу была мертва.

Глава XXIX

– Лу – Лу отправилась в неведомое путешествие, из которого нет воз врата, – тихо объявила Лиза, но ее услышали.

Бросив Колю – Рибока, юркий доктор подоспел к танцовщице. Поистине у него сегодня не было отбоя от пациентов.

После осмотра тела заявил:

– Никаких признаков насилия. Полное впечатление естественной смерти от сердечной недостаточности. Конечно, патологоанатом скажет точнее при вскрытии, но думаю, мой диагноз подтвердится.

– Два райских острова, – подумала Лиза, – Кипр и Фешенебельный клуб. Две одинаковые смерти. Нам надо спешить с выводами.

Установить, кто крутился около Лу – Лу в последние минуты, – невозможно, ибо внимание всех было сосредоточено на рухнувшей клетке.

У Лизы не осталось сомнений: изощренный преступник действует незнакомым мгновенным ядом. Но каким образом он вводит его в организм жертвы?

Между тем на «Шоколадной лужайке» собрались все.

Вернулись Пращур и Задонская. Подоспевшая после экспертизы клетки партия мужчин сообщила, что крюк был подпилен.

Последовавшая за этим массовая сцена по своей экспрессии могла сравниться разве что с выступлением древнегреческого хора, сопровождавшего трагедии.

Раздалось многоголосье: члены клуба уточняли друг у друга детали, но отдельные реплики сливались с общим гулом.

Затем наступила тишина, известная в народе как «мертвая».

Претендующее на звание элитарного общество впало в состояние ступора.

В зловещем безмолвии санитары переложили тело Лу – Лу с шезлонга на носилки и проследовали к стоящему невдалеке мини – автобусу. Очнувшийся Коля – Рибок ничего не мог понять и обводил всех туманным взглядом.

У каждого было ощущение, что неумолимый Рок накрыл лучезарное «Блаженство Нила» своими мертвенно – непроницаемыми крыльями. Первой впала в истерику обычно хладнокровная Нина Задонская: простая арифметика подсказала ей, что следующей жертвой вполне может быть избрана и ее особа.

– Здесь невозможно жить! – закричала она. – Здесь убивают!

– Врач сказал: сердечная недостаточность, – смертельно усталым голосом напомнила Ирена Лунц, откидываясь на шезлонге. – Мгновенный уход отсюда в лучший мир.

– Угу, – поддакнул Леонид Гридин, барственным жестом отирая со лба пот, – в сущности, счастливая смерть.

– Прямо – таки блаженство, а не смерть, – саркастически заметил Сергей Ягунин, потянувшись к стакану виски.

– Да, блаженство! – за одну секунду разъярился Гридин. – А что: лучше годами лежать парализованным, как мой кузен?

– Я не знаю, как там ваш кузен, – прохрипел, словно из преисподней, Коля – Рибок, – но я бы предпочел блаженству такой смерти хлопотливую жизнь.

– Вскоре и нам – вслед за Лу – Лу, – философски заметил Михаил Пращур. – А не хотелось бы.

Встрепенувшись, Нина Задонская подхватила тему. В ее голосе звенела патетика.

– Вот именно: не хотелось бы. Спросим друг друга начистоту: что здесь творится, в нашем престижном уголке? Сплошные покушения! Смерти! Похищения!

– А кого похитили? – удивился Никита Калюжный. – Я не слышал.

– У меня похитили драгоценность, – сурово пояснила Нина.

– Ваше бриллиантовое колье? – ужаснулся Сергей Ягунин с еле уловимой иронией.

– Пока только браслет! Но дело не в этом! В «Пиратской палубе» творится какая – то чертовщина.

– Надо пригласить священника из Андреевского монастыря, – елейным голосом предложил Калюжный – его тон не оставлял сомнений в атеизме, – и окропить сию далеко не безгрешную территорию.

– А я предлагаю не столь благоговейный, но не менее эффективный способ, – от нахлынувших чувств Нина уже говорила басом. – Настаиваю на немедленном собрании основных владельцев акций клуба! Нас всего – то четверо!

– Не забывайтесь! – резко одернул Леонид Гридин. – Это коммерческая тайна.

– От кого – тайна? – вяло уточнила Ирена. – От них? – едко засмеялась.

Хотя Лунц не облекла свою мысль в более точную форму, Лиза догадалась: – Видимо, она подозревает, с какими целями появилась здесь я. Что ж, это не противоречит моим планам.

– Итак, – Нина взяла бразды правления в свои руки. – Если Гридин, Лунц и Пращур не против, предлагаю сейчас же, переодевшись в цивильное платье, собраться, как обычно для деловых свиданий, в «Сиреневом павильоне».

Вспомнив, что матово – стеклянные стены данного павильона окружены непроходимым кустарником, где Андрей с его «органайзером» может засесть в великолепную засаду, Лиза благосклонно отнеслась к предложению Задонской. Совладельцы клуба также не протестовали.

Перед Лизой открывались свои, известные лишь ей, перспективы, и она дала знак Андрею, чтобы переброситься с ним парой слов, но коллегу опередил Сергей Ягунин.

По – дружески обняв Лизу, дохнул на нее бодрящим ароматом виски и признался:

– Для непривычного к жесткому капиталистическому миру пролетария сегодня дьявольски трудный день.

– Согласна с вами, – улыбнулась Лиза, потупив взор.

– Я надрался виски и осмелел.

– Вижу.

– И хочу пригласить вас к себе.

– В оранжереи?

– Скажем проще: в теплицы. Там нет роскоши элитарного клуба, но когда включается орошение – гарантирую вам десяток радуг.

– Подходит. Только сначала я переоденусь и поправлю макияж.

– А я тем временем освежусь. – Разбежавшись, он прыгнул в бассейн.

Подойдя к Лизе вместо официанта с подносом прохладительных напитков, Андрей ревниво спросил:

– Наметилось сближение с жизнерадостным, как дитя, Садовником?

– Он пригласил меня к себе, – просто сказала Лиза, на что коллега тоном отца – наставника напомнил:

– Девушка не должна соглашаться с первого раза.

– Я побоялась, что второго раза не будет, – с иронией призналась она.

– О времена! О нравы!

– Нравы здесь суровые – это ты точно подметил. Являясь незримым участником собрания акционеров, еще раз убедишься в этом. А я сейчас простимулирую Лунц, чтобы тебе в кустах нескучно было.

– Они такие колючие.

Его жалоба осталась без ответа.

Один раз ударив костяшками пальцев в дверь, Лиза вошла в кабинет Лунц. Та протирала лицо освежающим тоником. От гостьи не укрылось, что хозяйка вздрогнула от стука.

– Присядьте, Лиза.

– Если только на минуту.

– Меня тоже – труба зовет.

– Ирена, вас может удивить то, что я сейчас скажу.

– Сердобольность вам не идет. Кроме того, меня уже ничем не удивит человек, одним выстрелом «Магнума» поразивший цель. – Ирена задумчиво посмотрела на Лизу. – Тогда вы спасли Лу – Лу.

– К сожалению, это не повторилось.

– Вы молоды. Опыт – впереди. Всё – впереди.

– Только смерти Насти и Лу – Лу – позади, – с горечью выдохнула Лиза, отринув конспиративные тайны.

– Клянусь вам, – начала было Ирена, но Лиза прервала ее:

– Прошу вас: не усугубляйте состояние дел на собрании. Скажите, как оно есть. Хочу предупредить: существует запись вашего разговора с Калюжным, там, где он обличает вас в организации обстрела Задонской.

– Холостыми патронами. – Казалось, в эти слова Ирена вложила безмерный заряд убедительности.

– Так и скажите.

– Мне не поверят.

Покидая ее кабинет, Лиза подумала: а кто и кому сейчас верит в клубе?