Текст книги "Шнырлики-Охотники за Мечтой"

Глава 5

Счастливый Билетик

В этот серый будничный вечер никому из Глэдов, как и большинству жителей Нормвилля, совершенно ничего не хотелось. Мистер Глэд после работы отдыхал в гостиной, а миссис Глэд готовила, поэтому до домочадцев доносились запахи с кухни: то убежавшего молока, то пригоревших гренок. Николь, усадив Тима на коврик перед горкой кремов и тюбиков, делала ему мейкап.

Вдруг сам собой включился телевизор: «Шубки – полные лоска меняем на бабушкины обноски! – громко продекламировал он. – Мировые тренды-бренды: шкуру Кинг-Конга – красу Диснейленда, норку, бобра на драные свитера!»

Это хулиганила Гудёна – удлинившейся ногой включила пульт, ну, и слегка подмагировала. От неожиданности Марк уронил газету, а Розалия чуть не облилась кипящим молоком.

– Мммне показалось, мммусик, там что-то про шубки…, – объяснил мистер Глэд примчавшейся с кухни жене.

Но телевизор жил своей отдельной жизнью и с готовностью ответил: «Вам не показалось, мистер Глэд! Только сегодня и только для вас: Меха соболя и шиншиллы дешевле шинилла долетят и до вашей вершины! Даже если живёте в подвале, ведь на бирках написано „сале“!»

– Надо же, шубки, а я как раз хотела новую шубку, – заметно оживилась Розалия, а вместе с ней и Скрипыш с Гудёной.

– Ну, ты, мамч, и даёшь! – восхитилась Николь, окрашивающая тимкину чёлку в кислотно-зелёный цвет.

– Тепей я как сныйлик! – пролепетал Тим, довольный своим отражением в шкафу.

Николь хотела подфилировать чёлку брата ножницами, но миссис Глэд стала кричать и топать ногами, а потом сгребла Тима в охапку, пообещав вышвырнуть на помойку все эти «цветастые мазилки».

Конечно, воздействовать в его возрасте было строго запрещено, однако шнырлик надеялся, что его не накажут, а когда всё получится, то, возможно, ещё и похвалят. И он стал посылать пассы в сторону Розалии, которая, и правда, быстро успокоилась.

В это время снова заговорил телевизор…, как-то странно заговорил: «Прелестные шубки из ценных пород прилетят к вам домой, миссис и мистер Глэд, вот…».

– М-ммусик хочет п-п-пятую шубку? – сюсюкая, спросил Марк, а шнырлики подтянулись поближе.

Такие желания стоили очень немного, но, как говорят некоторые шнырлики: «лучше серый шарик в руках, чем радужный – в облаках…». И поэтому Крутёна открыла Магическую Супницу, Тянуч вытащил сетку, Скрипыш навёл рюкзачный раструб, а Гудёна нацелила барабан суперсачка.

– И вовсе не пятую, а четвёртую, а из норки всего лишь третью, – с обидой ответила мать семейства. – Сбил весь полёт фантазии. Выключи ящик, а то уже вообще ничего не хочется.

– Я с-с-снова ннне узнаю тебя, дор-р-рогая, – развёл руками Марк.

– Я и сама себя в последнее время что-то не узнаю, – растерянно призналась Розалия.

«Завтра в Нормвилле состоится беспрецендентная лотерея – продолжал призывать телевизор. – Победитель получит тур на Акулий остров – остров мечты! Спешите купить лотерейный билет скорее!»

– Может, купить билетик? – без особого энтузиазма предложила Николь. – Так, на всякий случай!

– В-в-вероятность в-ввыигрыша примерно р-рравна…, – начал мистер Глэд.

– Нулю, – отрезвила всех миссис Глэд.

– Ну, скажи «я хочу, я мечтаю…», – магировала Гудёна.

– Да, о мечтах…. Вот если бы счастливый билетик…, – начала Розалия, и полупрозрачный шарик мечты качнулся в сторону её шнырлочки Крутиции. – Если бы он оказался прямо на этом столе, тогда бы я, пожалуй…

– А это идея! – обрадовалась Гудёна.

– Ты что-то сказала, дочка? – переспросил Тянуч.

– Тебе показалось, папочка Нуч, – опустила глазки Гудёна. Она нарисовала в воздухе фигурки машины, домика и, наконец, острова, мечта о котором относилась к категории радужной необычки!

«Я так хочу… иметь» – промурлыкала миссис Глэд.

– Я так ХОЧУ… иметь…, – подпел мистер Глэд. – Имме-етть или не иммме – е-етьть. М-м-мечтать или не мечтать, вот в чём в-в-вопрос…, – философски заметил Марк.

Но всё это были ничего не стоящие пустышки.

В это время в который раз за этот день сам по себе включился телевизор. «Настало время сумасшедших скидок и акций»! – объявил диктор.

– Похоже на провокацию, – заметила Николь.

«Беспроцентный беспрецендентный и безво… и невозвратный кредит на машину вашей мечты. Только сегодня и только сейчас – сейчас взял, когда смог – отдал… – выигрываешь только ТЫ! —

– Нагло пообещали в телеке.

– Ух, ты! – приободрился мистер Глэд. – Вот бы взять новенькое авто. Жаль, конечно, что его «ух, ты» и «вот бы» как мечта не засчитывались…

– Например, удобную феррари, – прикрыла глаза Николь, продолжая отцовскую мысль, – если это, конечно, не разводилово.

– Размечтались! – можно было бы…, но… нельзя, как-то не хочется, – отрезала Розалия, удивляясь самой себе. – Выбрось эти глупости из головы. – Починишь старую, и будем отдыхать и веселиться безо всяких там лотерей!

– Ну, нет с ними никакой мочи! – всплеснула руками Крутёна.

Было воскресенье. В огромном нарядно украшенном торговом зале толпился народ. Непрозрачные пришли каждый со своим шнырликом: одни – за покупками, другие – из любопытства, третьи – в надежде на приз.

Географичка появилась у барабана моментальной лотереи одной из первых, с зажатой в руке толстой пачкой билетов. Она была одета в юбку-шотландку и новый синий жилет, из-под которого выглядывала тёмно-зелёная блуза с гигантским растопыренным жабо. Обута Дора была в тяжёлые (с виду, мужские) ботинки с оранжевыми, в тон шляпке, шнурками. Трак стоял на плече женщины, опершись о тулью шляпки, пёстрая лента которой всё время лезла к нему в глаза. Иными словами, в то утро мисс Зельц вырядилась как на праздник.

Когда Гудёна подобралась к длинному столу с разложенными на нём конвертами, розыгрыш туров был уже в самом разгаре.

– Сдай левее, да нет, правее! Тпрууууу! Не тот, не этот. Брось, Фу! Вот хапуга! – не своим голосом орал Трак Доре.

– Мои, мои конвертики! А ну, вас…, – отмахнулась географичка. – Я чувствую, сегодня мне должно обязательно повезти!

– И не тебе, а мне, а пока что вези! – подгонял пенсионерку прозрачный.

«Просканировав» все конверты, и Гудёна и Трак заметили скромный голубой конвертик, внутри которого и находился вожделенный «ТУР на АКУЛИЙ ОСТРОВ».

«А сейчас будет разыгран тур на Акулий остров, остров вашей мечты, и ещё много ценных призов!» – объявила ведущая в пышном боа.

– Мы у цели, Дороти! – шепнул Трак на ухо своей хозяйке. – Вон он, наш турик, можно даже руку не удлиннять! – рассмеялся Призрак, предвкушая скорую победу.

– Билетик мой! Счастливенький, сюда! – Пенсионерка буквально выскочила из жилета и ринулась вперёд с такой силой и скоростью, что Трак чуть кубарем не скатился с её плеча.

– Эй, полегче, я на это не подписывался! – взвился шнырлик. – Я сам всё устрою!

Но Дора уже нырнула в людскую гущу, плотным кольцом окружившую стол. Она расталкивала всех локтями, карабкалась по головам, чуть не свалив микрофон ведущей.

«Господа, прошу вас забирать ваши билеты согласно проставленным на них номерам!» – обратилась ведущая к публике.

– Сейчас я тебя ка-ааак вытяну и получу заслуженную пенсию – клад на тропическом острове! – возбуждённо воскликнула Дора, падая на стол и пытаясь дотянуться до лежащего на середине голубого конверта.

– Получишь-то ты, но всё достанется мне, – скривил мерзкую моську Трак. Но тут из окна подул ветерок, и конверт пополз по столу в сторону окна. – Тпру! Эй, бумажный, стоять! Куда полетел?

– Ты мне так нужен! – воскликнула географичка.

Она ещё не видела Гудёны, а только отползающий, скачущий и перелетающий с места на место билет. Это её удивило, но не испугало, ведь после знакомства с Траком-призраком её было сложно чем-то испугать. Но шнырлочка молниеносно бросилась к конверту наперерез с другой стороны.

– Прости, кто бы ты ни был, только…, только мне этот билет нужнее! – призналась шнырлочка. Эх, жаль, что с ней не было Скрипыша.

Дора видела мельтешенье, и слышала всё, что говорил Трак. Наконец, она догадалась:

– Нам мешает девчонка? Ну, давай же, призрак, гаси её и лови его! Ты ж обещал! – Вопила Дора, в зелёное жабо напоминающая растопыренную жабу в сбитой набекрень шляпке. Мисс Зельц топала ногами, и люди с недоуменьем оглядывались на неё.

– Нехорошо обижать стареньких, – пристыдил шнырлочку Трак. – Не отдам! Это я выпасал его для старухи!

– Для кого?! – опешила Дора.

– А мне для семьи и спасения брата, он очень болен. Ты же видишь, люди перестали мечтать!

– А кто щас здоров? Плевал я на людей, на тебя и на твоих родственничков! Мне она нужна! Бабка шарит в географии, и у меня на неё большие планы.

– И какие же? – ехидно сощурилась Гудёна.

– Не важно…. Нам позарез нужно на Акулий остров! Поэтому – от-ва-ли!

«А не много ли я ей выболтал?» – пронеслось в его голове.

– Не тебе одному нужно на остров! – дерзко крикнула шнырлочка.

На глазах у почтенной публики над столом «проявилась» розовато-лиловая голова и прозрачная рука Гудёны. Именно это испугало Дору и отвлекло Трака. Так они потеряли драгоценные доли секунды. «У нас что-то со светом, какие-то неполадки…», – взвизгнула ведущая, запутываясь в боа и падая.

К этому моменту Гудёна уже вся полностью материализовалась в торговом зале, а посетители бросились врассыпную, а мисс Зельц в полуобмороке съехала по стене.

«Это…, это такой видеоряд. Не разбегайтесь, прошу вас…. Второе и третье места тоже получат хорошие призы…» – растерянно бормотала ведущая, ползая по полу и собирая разбросанные конверты.

– Кажется, кто-то нарушает закон? И по-крупному? – проскрежетал Трак, чувствуя своё бессилие.

– Отдай конвертик, и я никому не скажу про тебя и про твоё мелко-гнусное преступление века, – притворно-приторным голосом попросил шнырлик, тихо добавив. – …Благодаря которому мир скоро узнает Трака – Акульего Призрака!

– Фиг, тебе, шантажист! – отрезвила его Гудёна.

Конверт плавно взлетел со стола. Люди вскочили со своих мест, но он уже взмыл высоко к потолку.

– Плакал мой кладик! – простонала мисс Зельц, тщетно пытавшаяся схватить заветный конверт. – Ненавижу, кем бы ты ни была! – проскрипела зубами пенсионерка, провожая взглядом скользящий по направлению к окну конверт.

Ссутулившаяся и постаревшая, она сидела на лавочке Торгового Центра, безучастно уставившись в рекламный плакат «Акульего острова». Там, на его вулканических отмелях, окажется кто-то другой, и этот другой откроет или отроет её, Дорин, клад.

Но так было в мире непрозрачных. А в Мире Прозрачных Гудёна перехватила его прямо на глазах у Трака.

– Вопрос в шариках? Не вопрос, – по-деловому заговорил Призрак. – Скажи только, сколько? Ну, же, давай! Только отдай мне «ТУР»!

– Не нужны нам ворованные мечты! – рассмеялась Гудёна, кладя конверт в поясную сумку. Чава-шнырлява!

– Сама ворует, а сама…. Вот засада! Жаль, мне нельзя светиться. Но обещаю – мы ещё встретимся! – зловеще проскрежетал Призрак.

На следующий день Гудёна подбросила конверт с туром на обеденный стол Глэдов.

Глава 6

«Я ТАК ХОЧУ ИМЕТЬ…»

Несмотря на зиму и полное отсутствие солнца, от натопленного камина в гостиной Глэдов валил сильный жар. За большим столом сидел Марк, рассеянно ковыряя ложечкой пустую тарелку, и время от времени поглядывая на вскрытый голубой конверт. Под столом играл с машинкой Тим, а его сестра расправлялись с третьим малиновым пудингом, подогнанным заботливой мамочкой.

– Семейство мечтариков сидело, точней, висело на хрустальной люстре.

– Н-ннаконец-то мы всей сссемьёй забуримся на нн-настоящий тропический остров! – сладко зажмурился мистер Глэд, живо представив себя на белоснежной отмели в окружении мерно накатывающейся изумрудной прохлады.

– Я всегда верила, что мечты сбываются! – сдавленно рассмеялась Розалия, наливая супругу чай с крохотным кусочком пудинга – недоеденного завтрака Тима. От этих слов сидящие на люстре человечки навострили уши.

– Уж если на остров, то только на обитаемый! – надула губки Николь. – С бутиками, лаунж зонами и лакшри!

– Бббудь з-зздорова! – сказал Марк, хотя Николь не чихала. Нннаш остров именно такой, об-ббитаемый! Дддаже ссслишком обитаемый, – и он снова представил себя на белоснежной отмели, но под палящим солнцем и в окружении сотен без умолку галдящих туристов.

Тим взглянул вверх и увидел сидящего на люстре Скрипыша, нацепившего как туфлю машинку на свою прозрачную ногу. Глэдам же показалось, что игрушка сама по себе вползает на вертикальную стену, а Крутёна погналась за сыном, чтоб наказать его за баловство. «О каком острове и отдыхе может идти речь с предками и этим микропупсом?» – пронеслось в голове Николь, и она ущипнула братишку за нос, отчего тот немедленно завопил.

– Вся ерунда в доме творится от выходок вашего отца! – возмутилась Розалия, принявшая «всплески радужных пятен» за симптомы своего давления. Скрипыш споткнулся, и туфля-машинка грохнулась на пол, а Тим заколотил ложкой по лысине сидящего рядом папы. Лицо Марка перекосилось, что сильно развеселило Николь.

– Масынчик сныйкнулся – сныйк-сныйлик, – нежно сюсюкнула сыну Розалия. – Вот и ко мне привязалось ваше дурацкое слово!

– Ну, скажи: «Я мечтаю поехать на ост’ров!» – подначивал Скрипыш, с силой дуя на волосы Розалии.

– Возможно, я МЕЧТАЮ, я хочу…, – начала она, поправляя выбившиеся локоны, как вдруг осеклась. – Радужные сияющие сферки, уже готовые перетечь в поясную сумку Гудёны, замерли в воздухе. – Просто я не хочу, чтоб мы ссорились. – И желания переспелыми сливами повалились вниз – и исчезли. – Мы будем отдыхать на всю катушку, плавать и веселиться, раз уж пусик преподнес нам такой неожиданный подарок! – сказала Розалия, поглаживая лысину Марка. – Ну, не скромничай!

– Ээтт-то н-нне я…, Я, ккконечно, и сам ппприобрёл бы тттур…. Н-нно это п-пправда не я…, – оправдывался Марк.

– Если это не папыч, тогда это… точно какие-нибудь чубзики, – покатилась со смеху Николь.– А что? Маленькие такие домашние монстрики. Спасибо вам, прозрачные! У-У-У-У-У…

А Тяуч оторвался от газеты и навёл на Николь стенкоскоп:

– И вам, Непрозрачная, хотя шутки у вас невзрачные…, – шнырлик укоризненно покачал головой с синими волосами.

– И, правда, идиотские шутки! – Гудёна покрылась цветными пятнами, вспомнив про своё недавнее «проявление» в мир людей. Хорошо, что этого никто не заметил.

– Ну, всё, муси-пусики, летим! – решила за всех Розалия. – Осталось только выяснить, почему этот Акулий остров так странно назван?

– Ну, хоть ты скажи: «Я мечтаю поехать на остров!» – Умоляла Гудёна дочь Глэдов, щекоча её веснушчатый носик.

– Я ХОЧУ, ха-ха-ха… чу-чу-чу, апппчхи! – по-настоящему чихнула Николь. – Апчхолодящее кровь название привлечёт на остров таких тупи… туристов как мы для извлечения из них, то есть, из нас максимальной прибыли! Хотя, если там не будет акул – то это просто отстой!

– Хоть кто-нибудь сегодня вспомнит ещё про мечту? – с безнадёжностью подумал Нуч.

– Меть-т-ууу, – проговорил Тим, «услыхав» шнырлика. Он заполз на четвереньках под стол и, стянув с него блюдце с пудингом, незаметно выгрузил его в кузов стоящей под столом машинки. Упс! Тут все Прозрачные, включая синеватого и ещё прихрамывающего Скрипыша, расселись по кругу хрустальной люстры над головами Глэдов.

– О! Как же я мечтаю попасть туда! – воскликнула Розалия.

– И я мечтаю попасть на остров! — к общему удивлению подхватила Николь.

– Лови необычку! – крикнул Тянуч своим, и в кошельки к домочадцам полетели радужные мечталки.

Строя рожицы человечкам, Тим водрузил машинку на пустой стул, выгрузив десерт из её кузова в карман своего отца. Было жарко, и мистер Глэд опустил руку в карман за платком, но когда вытер им лицо – оно оказалось всё в розовом пудинге.

– И я… мм-мечтаю! – непонимающе выдавил Марк, размазывая липкое сладкое.

– И я месьтаю, – пискнул Тим ангельским голоском, и оба семейства покатились со смеху.

Когда веселье утихло, слово взяла Розалия:

– Да, у каждого должна быть своя заветная МЕЧТА! – торжественно сказала она. – Лично я МЕЧТАЮ….– Тут шнырлики затаили дух. – Я МЕЧТАЮ о своём бунгало, ну, о домике на берегу моря: – И поток ещё одной ЗАЯВМЫ зазмеился в сторону Крутиции.

– Ну, что, Нучик, тряхнём стариной? – обрадовалась шнырлочка. Но поток никак не кончался, потому что фраза ещё не закончилась.

– С чердаком, с садиком, заросшим…, – продолжала миссис Глэд.

– Сегодня особый день, Крутя, можно и тряхнуть! – обрадовался Тянуч.

– Чертополохом? – попыталась угадать Николь. – Заросшим раскидистыми елями?

– Пальмами! – дом будет в тропиках! – наконец, договорила Розалия, а сияющая лента покорным клубком свернулась в сумке Крутёны. – Я МЕЧТАЮ каждое утро просыпаться от криков… – Миссис Глэд на полуслове задумалась, а лента, другая, чуть менее радужная, замерла на месте.

– От криков Тимона? – захохотала Николь. – О да! Он это может.

– П-ппетухов? – усомнился Марк.

– От криков обезьян, павуинов, или как их там…, бабианов…, – только сейчас Розалия словно очнулась от грёз.

– Угггу, баб-б-буинов…, м-ммусичек…, – с набитым ртом поддакнул Марк.

– Кстати, назвать остров «Акульим», хороший рекламный ход, – вклинилась Николь, а мистер Глэд недовольно буркнул:

– К-ккогда он, этот ос-с-стров, твой собственный. К-ккак там п-п-поётся? – И мистер Глэд запел, старательно выводя мелодию, ведь во время пения заикание начисто пропадало:

Я так хочу иметь в той голубой дали

Кусочек небольшой, недорогой земли.

Там, там, там, там, там, там,

Где, где, где, где, где, где

Растут раскидистые пальмы

И одна орхи-де-яяя.

Пока Глэд старший пел, а Скрипыш материализовал остров, хотя ему строго-настрого запрещали магировать. Остров раздулся, как шар, и не хотел пролезать сквозь окантовку люстры, как ни пытались шнырлики пропихнуть его вниз. Люстра стала раскачиваться, осыпаясь дождём, зазвенел хрусталь.

Глэды задрали головы кверху, а Николь со страху взобралась на стол. Наконец, когда все успокоились, Прозрачным всё-таки удалось втолкнуть «остров-шар» в «орбиту» люстры, приблизив его к голове мистера Глэда.

– Да, я М-м-м-м…, М-М-МЕЧТАЮ о… с-с-собственном острове! И что??? – заверещал Марк фальцетом, а Нуч приготовил для ловли одолженное у людей чайное ситечко, в которое каким-то образом вместилась целая куча радужек.

Лицо Розалии удлинилось, а младшие Глэды с открытыми ртами уставились на отца.

– Но пусичек, ты же и плавать-то не умеешь! – всплеснула руками миссис Глэд.

– Ничего, мусичек, а я пппо бережку ппп-охожу.

– Тренера не обещаю, а учиться ты будешь… на берегу, с мелким, – мать семейства посмотрела на сына, затем на мужа, выдувавшего в кружке Тима радужные пузыри.

А мечтарики прыгали и носились, изображая «плавание» над беззаботными Глэдами. Стоит ли говорить, что в этот счастливый день все кошельки, сачки и рюкзачки оказались битком набиты радужными мечтами.

Вечером Крутиция выложила блестящий десерт в невидимые креманки.

– Сбылась мечта дурачков – попасть в пасти к акулам, – сказала Гудёна. – И наша сбу…, сбудется!

– Нам же нельзя ме…, – начал Скрипыш, но осёкся. Он покосился на родителей, но они продолжали, как ни в чем не бывало, жевать.

– Да нет там акул никаких! – воскликнула Крутёна.

– Так, одно название, – согласился, отрываясь от газеты, Тянуч.

– По крайней мере, у побережья их точно нет! – уточнила Крутёна. – А заявленная, да к тому же повторённая необычка, это серьёзно. – Не говоря уже о воплощённой…

– Отловив её, мы можем на в’ремя забыть о зап’равке! – обрадовался Скрипыш.

– Если, конечно, они её подтвердят, – добавил Тянуч.

– Заявленные мечты об отдыхе? Ну, и работка! – фальшиво рассердилась Гудёна.

– О доме…, и о собственном ост’рове, что и для Непроз’рлачненьких к’рутовастенько! – заявил Скрипыш:

– Всем замереть! – приказала Крутиция, одной рукой засыпая что-то в кастрюльку, другой вымешивая тесто быстрее блэндера.

Нуч выронил газету, а Скрипыш и Гудёна попытались удержаться в воздухе, хватаясь за попадающиеся под руки предметы.

– Наше дело следить, чтобы Глэды сказанное повторили! – улыбнулась Крутёна. – Так что, прозрачненькие, не провороньте Мечу!

– Не волнуйся, не п’рово’роним! – Скрипыш кольнул в бок Гудёну, и она от неожиданной боли резко взмыла под потолок;

– Я верю, что не завтра, так послезавтра, задуманное неприками осуществится! – торжественно произнесла Крутёна. – Мечталка к мечталке, и мы наполним супницу под завязку!

– А когда она наполнится, – подхватил папаша Нуч. – мы, шнырлики…, пере… – он осёкся и посмотрел на Крутицию.

– Перекроем все долги банку? – подмигнула мужу Крутиция.

– Ну, да, пере… кроем. Но я хотел сказать – перейдём на следующую ступень своего развития, – облегчённо заключил Тянуч.

– Знать бы, на какую…, – развела руками Гудёна.

– И сможем не только прыгать, но и летать? – восхитился Скрипыш, полирующий очередную скрипелку, а папаша Нуч отчего-то поюледнел.

– Ты сказал ле… ле… тать? – с ужасом переспросил он.

– Точно этого не знает никто, – спокойно возразила Крутиция. – Хотя об этом написано… – Она с тревогой взглянула на мужа.

– И где и что там такое написано? – прошелестел Тянуч, оглядываясь по сторонам.

– В пророчестве «Большой Книги Мечтариков!», – воскликнули дети.

– Взлетим, если будем хорошенько себя вести, – улыбнулась Крутёна. – И если вы не забудете, что нам дорого любое, даже самое простое желание! И, похоже, больше, чем им самим! – добавила она тихо.

– Значит, летать не запрещено, – удовлетворённо выдохнул папаша Нуч.

– Ах, как бы мне крылышки белые подошли! – раскраснелась Гудёна.

– С д’ругой сто’роны, с от’ростками за спиной скукота одна: не пошалить, ни за хвост никого дё’рнуть нельзя будет! – заявил Скрипыш, отпихивая сестру от мамы. – А па’рить, то есть п’рыгать ты можешь и без них.

И тут между юными шнырликами завязалась серьёзная перепалка, какая случается и между любящими друг друга людьми.

Глава7

В Путь

Пока миссис Глэд выбирала чемоданы в дорогу, а мистер Глэд раскладывал свои Гавайские рубашки, юные шнырлики отслеживали передвижения людей внутри дома.

Им удалось подслушать болтовню родителей о ненависти Тима к туалету, о скверной учёбе Николь и о тому подобной чепухе. Но ни слова о мечтах, и ни пол слова о тропическом острове. Напрасно Скрипыш с Гудёной следили за каждым шагом, за каждым словом детей. Они ждали хотя бы мелких, ничтожных желаний, которые, будучи повторены, могли бы хоть немного пополнить ресурсы семьи. Полдня Гудёна увивалась за Николь, которая, как нарочно, носилась как угорелая, красила ногти, плясала в наушниках на столе; листала модные журналы или глазела в окно, выдувая жвачные пузыри! Но когда голодные и вымотанные бесцельной слежкой прозрачные уже собирались вернуться на чердак, к Николь пришла подруга Аннет, и девочки отпрваились в сад, усевшись там в тени векового дуба,

– Я тут прикинула, где буду тусоваться на острове, – начала Николь, раскрывая рекламный буклет с белоснежными отмелями Акульего острова. – Первым делом я ХОЧУ попасть в Луна-парк. Смотри, эта штука с навороченными петлями, клёвый аттракцион – «Взбесившиеся Горки». Хочу на нём катануться…, – поделилась Николь с Аннет, а Гудёна набрала в сачок две горсти перламутрово-серых хотелок.

– Ага, будет клёвым, – согласилась Аннет.– Тока его пока ещё не открыли.

– Откуда знаешь? – прищурилась Николь.

– Расслабься, к твоему прилёту стопудово откроют – реклама и всё такое. – Она с деланным равнодушием уставилась на подругу, беспардонно растягивая паузу. – Там отдыхал мой па…, мой бой-френд.

– У тебя есть бой-френд? – изумилась Николь.– А… и какой он?

– Лучше чем прежний, – Аннет изобразила на лице безразличие.– А вообще, и этот мне уже надоел со своим отстойным музоном. А давай туда свалим вместе, отдохнём от предков, я тут накопила энную кучку денег.

– Я тебе главного не сказала, – зашептала Николь. Оглядевшись по сторонам, она приблизила губы к уху Аннет.

Скрипыш поправил подслушивающее устройство, а Гудёна вслушалась изо всех сил.

– С ума сойти! – выпучила глаза Аннет, выдувая громадный жвачный пузырь. – Клад с офигенными сокровищами?!

– Да, я ХОЧУ найти клад! И я даже знаю, где я его найду… – легко соврала Николь. – Примерно…, – а Гудёна поймала целую россыпь чудесных радужных мечталок.

– Я с тобой!

– Нет, – твёрдо сказала Николь. – Родоки и друзья – такая обуза…, – она вздохнула по-взрослому. – Слетаю, поживу в ихнем бунгале, попью колу-пинадо…

– Пино коладу…

– Ага. Всё разведаю, а потом уж вместе забацаем такой расслабон!

Аннет нервно покусывала свои тонкие покрашенные синей помадой губы.

– Мой бывший не говорил про клад, может, рано я с ним рассталась?

– Да, и привезу оттуда себе новый прикид, и тоже какого-нибудь клёвого парня.

– Ты хочешь там познакомиться с парнем? – с уважением спросила Аннет.

– Ну, а что…, – начала Николь, а шнырлики затаили дух. – А что? ХОЧУ… найти клад и познакомиться с клеевым парнем, только если он, ну, парень, будет сильным, отвязным блондином с волосами до плеч, на скейте и…

– Пошла ловля! – развеселилась Гудёна, подставляя сачок. – У нас одна, нет, две ЗАЯВМЫ и одна ПОВТОРЁНКА.

– Тебе везуха! – скривил моську Скрипыш. – Вп’рочем, как всегда.

– Ну, и каким, каким ещё будет он, твой новый парень? – подгоняла подругу Аннет.

– В майке такой с этими… с НЛО… и с голубыми, как море, глазами…

– Вот тепе’рь две Мечты, – подытожил Скрипыш.

– В такого любая влюбится! – захлебнулась Аннет от зависти.

Вечером того же дня прозрачные собрали на чердаке семейный совет.

– Гово’рят, на Акульем ост’рове самое большое в ст’ране Х’ранилище мечты! – заметил Скрипыш, отлипая от потолочной балки. – Там этой мечты – мо’ре!

– И вокруг этого Хранилища или Банка – море воды! – весело подхватил Нуч, добавив, – Их старший Глэд плавает не лучше бревна.

– Не наша проблема, – заметила Гудёна. – Мы что, группа спасения?

– Лучше поднакопим да и сдадим шарики прямо на отдыхе! – задиристо предложила мама. – Только надо, чтобы они снова сказали, чего хотят, о чём мечтают; нет, что они просто рвутся на этот остров!

– Кстати! – неожиданно вспомнила Крутиция. – На Акульем острове живёт наш дальний Клешня, то есть, наш дальний родственник, дядюшка Клешнярус!

– Слыхал я, он больно строг, – заметил Тянуч, раскачивая и без того скрипящую половицу. – Что он стал шерифом, и патрулирует берег, перетрясая всех отдыхающих…. Ну, чтобы прозрики мечталки не воровали.

– Рассказывали про этот остров такое…

– Такое? Какое? – Гудёна дала Скрипышу подзатыльник.

– Что какое? Какое, – не помню, но помню, что что-то ужасное! – Зевнул Нуч. – К тому же мечта об отдыхе породит массу дополнительных мечт!

– Поэтому предлагаю отправиться в путь вместе с ними! – сказала Крутиция. Гудёна даже поперхнулась, а Тянуч почувствовал, как улетучилось его прекрасное настроение.

– Ты предлагаешь нам всё бросить и тащиться за ними на Акулий остров?! – фальцетом заверещал глава семейства прозрачныъ, еле удерживаясь на книжной полке.

– Папа Нуч, похоже, это п’риказ, – робко вставил Скрипыш.

– А «тащиться» придётся на скоростном боинге, – успокоила брата Гудёна. – Подкачавшись, отвали, непрозрачным не соли, – запела Гудёна, высыпая в супницу щедрую пригоршню специй.

– Никого не умори, – подхватили Нуч с Гудёной.

– Только много не бе‘ри! – затянул, картавя сильнее обычного, Скрипыш.

– Завтра летим! – скомандовала Розалия, тем более, что и Глэды стали собирать чемоданы.

– Урраааа! Летим! – прокричали Прозрачные и, побросав в рюкзачки свои вещи, отправились спать, думая, что следующий день станет самым счастливым днём в их жизни. Почти так и случилось…

На следующее утро сонные мечтарики увидели удаляющийся автомобиль Глэдов.

– Мы их теряем! – запричитал Тянуч, в то время как Крутёна с дочерью нервно перескакивали с места на место.

– П’рово’ронили! – плакался Скрипыш, бестолково носясь по двору.

Крутиция, как кенгуру петляла длинными прыжками и, догнав автобус, прилепилась к заднему стеклу, а Гудёна со Скрипышом оседлали семенившего по Кленовой улице автопса. – Эй, меховой, быстрее!

– Хеллоу, вело, тормозни…, – окликнул велосипедиста Тянуч, и тот тормознул, остановился, с удивлением обходя велосипед. – Повез-лоуууу…, – Папаша Нуч прицепился к багажнику. – Гони-ка ты, круглоногий, за той группой прозрачных… – И велосипедист покатил в указанном шнырликом направлении.

Глэды миновали площадь с фонтаном и Луна-парк и уже выехали за пределы Нормвилля, когда на обочине возникла сутулая фигурка с сумками наперевес. Автобус с Крутёной поравнялся с машиной Глэдов. Из-за поворота показался велосипед с Тянучем, за которым мчался взлохмаченный пёс вцепившимися в его шерсть Скрипышом с Гудёной.

– И бабка туда же! – воскликнула Гудёна, примечая «сладкую парочку». Сидящий с котами Трак тоже узнал Гудёну, и теперь, проскрипев что-то вроде: «вот для кого старалась прозрачная бестия!», разглядывал членов её семейства.

– Мы едем в аэропорт, а вам куда, миссис? – спросил Марк, притормаживая рядом с пенсионеркой.

– Во-первых, мисс, а во-вторых, нам по пути! – огрызнулась та, швыряя сумки с котами и Траком в багажник.

– Садистка! – еле выдохнул шнырлик.

– Мне к кладу, жми, командир, погнали! – бесцеремонно скомандовала Дора. – В смысле, на остров Акулий надо.

– Оггго! – удивился Марк. – И н-н-нам тттуда же!

– Странное совпадение, – миссис Глэд смерила попутчицу подозрительным взглядом. Тима посадили на колени, а Дору пристроили между Розалией и Николь, тут же полюбопытствовавшей:

– По ходу, Вы тоже тур выиграли?

– Это вы – тоже, – огрызнулась Дора, но в шуме колёс её никто не расслышал.

– Да тихо ты! – заорал Трак в дорин слуховой аппарат.

– Вперед! К мечте! – крикнула миссис Зельц, хватая себя за ухо.

Скрипыш проснулся и посмотрел наверх. Диспетчеры–шнырлики сидели на потолочной конструкции аэропорта прямо над кабинками людей-диспетчеров. Семья шнырликов перебралась к КПП Прозрачных.

– Предъявите ваши чипы, – попросил толстый диспетчер.

– То бишь, протяните ноги, Покажите, типа, свою зачипованность! – сострил рябоватый шнырлик, щёлкнув специальным устройством. Нуч протянул левую ногу, за ним – Крутёна и дети. – Запретки имеются? – спросил он строго.

– Чтоб мне век не шнырять! – поклялся папаша Нуч. – Что вы, что вы…

– Что, даже пузыриков мыльных нет? – рябой приблизил лицо к стеклу.

– Никого тайно не провозите? – спросил толстый.

– Только детей, – ответил Тянуч, отчего-то краснея.

– А жаль. Обычка, необычка, не дозволенные цвета мечты? Контрабанда, оружие?

– О’ружия не имеем! – пискнул Скрипыш.

– Может, вы нас сначала пропустите? – спросила уже начавшая изнывать Крутёна.

Когда прозрачные диспетчеры пропустили семью шнырликов, Траку пришлось пролезть за решётку кошачьей переноски, а мисс Зельц посеменила за стюардессой, выйдя из туалета в униформе бортпроводницы. За собой она везла фирменную лётную сумку на колёсиках. Там было больше места, но на бедную голову призрака постоянно съезжали коты. Особенно его беспокоил тучный и только поужинавший Бася. И Трак заскулил: