Текст книги "Все приключения Шоколадного дедушки"

Глава 10. Тучи сгущаются

К дому дяди Гуннара жёлтый грузовичок подъехал, когда освещённый фонарями Берген понемногу погружался в ночь. Задремавшие Мартин и Матильда проснулись сразу же, как только машина дедушки Оскара припарковалась. Поднявшись на пятый этаж, они позвонили в дверь. Дзинь-донн, дзинь-донн, – раздался в квартире звонок. Странно, что никто не откликнулся.

– Значит, Гуннар в оранжерее. Пошли на крышу, – скомандовал дедушка Оскар.

Но и в оранжерее дяди Гуннара не оказалось, а слетавшая к летнему домику Свелгя вернулась с тревожным известием, что дверь дома распахнута, в чулане распороты мешки с землёй, а кругом разбросаны садовые инструменты.

– Неужели они и до Гуннара добрались? – при уныл дедушка Оскар.

– Что же они с ним сделали, если его нигде нет? – заплакала Матильда.

Мартин несколько раз моргнул, чтобы отогнать набежавшие слёзы: ему тоже было страшно за дядю Гуннара.

Дедушка Оскар бросился к лестнице, ведущей на крышу домика. Свелгя кружила над ним, взлетая всё выше и выше. Мартин с Матильдой вскарабкались на крышу, но подняться выше им не позволила Свелгя.

– Оставайтесь здесь. Видите, кто-то испортил несколько ступенек. Боюсь, лестница сломана. Она может не выдержать тяжести всех нас и рухнуть.

– Хорошо, – кивнули дети.

Вытянув шеи, они наблюдали, как дедушка Оскар исчезает в облаке. Матильда оглядела крышу. Кое-где черепица была расколота, словно её топтали тяжеленными ботинками.

– Наверное, здесь была драка, – пригорюнилась она.

Мартин хотел было ответить, но тут лестница задёргалась: это дедушка Оскар спускался вниз. Следом за ним из облака вынырнул… дядя Гуннар!

Дети даже подпрыгнули от радости.

– Дядя Гуннар! Дядя Гуннар!

Но они сразу же приумолкли, когда дедушка Оскар оказался внизу. Судя по выражению его лица, случилось непоправимое.

– Они украли сундук! Гуннар попытался скрыться на облаке, но злодеи заметили его, а когда он попробовал им помешать, скрутили и связали его так, что мы с кукушкой еле развязали. Они оставили дядю на облаке, а сундук унесли с собой.

– Я слышал, как они уронили его на крышу, – сказал дядя Гуннар.

Лицо его было в ссадинах, а на левой кисти алела большая царапина.

Матильда вытащила из кармана платок, помогла ему перевязать рану.

– Я догадываюсь, где их искать. Нам нужно спешить, времени совсем мало, – скомандовал дядя Гуннар.

– Оскару пора перекусить, он не ел сладкого почти час, – напомнила Свелгя.

– Возьмём с собой варенье!

Дядя Гуннар заглянул в дом и вернулся с несколькими баночками. Дедушка Оскар тут же откупорил одну и в три глотка выпил её содержимое.

– Это те старушки, которые портили сладости? – спрашивал Мартин, пока они выбирались из оранжереи.

– Не знаю. Они натянули на головы чёрные чулки, так что разглядеть лица мне не удалось.

– Это определённо были они! – нахмурился дедушка Оскар.

Дядя Гуннар торопливо кивнул, соглашаясь, и продолжил свой рассказ:

– С ними был мужчина, жилистый и вёрткий: если бы не он, им не удалось бы со мной справиться. А так они навалились на меня и скрутили. Но ничего, мы их найдём. Я узнал этого жилистого – он привратник гостиницы «Соль и перец». В своё время я предлагал им варенье, но он весьма неучтиво выставил меня вон, высокомерно заявив, что такую гадость постояльцы его гостиницы не едят.

– Это он сладкое «гадостью» обозвал? – дедушка Оскар аж засипел от негодования.

– Да!

– Вот балбес!

– Не такой уж он и балбес. По-моему, он называет себя привратником для отвода глаз. На самом деле он там всем управляет.

Дядя Гуннар с такой скоростью спускался по ступенькам, что дедушка Оскар и дети еле за ним поспевали.

– И где они могут быть? – поинтересовалась Матильда.

– Надеюсь, в гостинице «Соль и перец». Думаю, сегодня они переночуют там, а рано утром уедут из города. И если мы поспешим, то успеем их перехватить!

Между вторым и первым этажом ботинки дедушки Оскара стали издавать знакомый «чпок».

– Ну вот, я набрался сил и снова в строю, – отрапортовал он, опустошив последнюю баночку варенья. – Теперь у нас две задачи. Первая – найти безопасное место для детей. И вторая – отобрать сундук с ключом до того, как сёстры уедут из Бергена.

– Мы никуда не уйдём! – затопал ногами Мартин. – Мы останемся с вами и будем помогать! Я так решил!

– Когда вырастешь, тогда и будешь решать. А пока ты маленький, мы, взрослые, несём за тебя ответственность, – возразил дядя Гуннар. – И мы не станем рисковать вашей жизнью. Отвезём вас к фру Амундсен, у неё вы будете в безопасности. И это не обсуждается!

Грузовичок дедушки Оскара ехал по спящему Бергену, светя жёлтыми фарами. Надувшиеся от обиды дети сидели, демонстративно отвернувшись от взрослых. Мартин чувствовал себя так, будто его предали. Иногда эти взрослые бывают такими неблагодарными! Ты предлагаешь им помощь, а они отчитывают тебя, словно ты собираешься сделать что-то плохое!

– Ничего, – шепнул он Матильде, – как только они уедут, мы сбежим от фру Амундсен. Гостиница «Соль и перец» совсем недалеко.

– Я всё слышу! – заворчала кукушка.

Дети обиженно фыркнули. Вот ещё одна предательница. А ведь они считали её другом!

Но сегодня везение определённо было на их стороне: старенький грузовичок дедушки Оскара, несколько раз кашлянув, вдруг остановился посреди улицы, так и не доехав до дома фру Амундсен. По удивительному стечению обстоятельств, он заглох в двух шагах от гостиницы, где, как предполагал дядя Гуннар, остановились сёстры Паульсен.

– Ладно, так и быть, – вздохнул дядя Гуннар, – вы пойдёте с нами. Но обещайте слушаться меня! Если я велю вам прятаться, вы сразу же спрячетесь. Договорились?

– Договорились, – хором сказали дети.

От обиды на взрослых не осталось и следа. Мартин был полон решимости действовать, а Матильда побаивалась, но виду не подавала. Она сделает всё от неё зависящее, чтобы спасти волшебную руну.

Гостиница «Соль и перец» была погружена во мрак. Но со стороны двора на втором этаже сквозь неплотно задвинутые шторы пробивался луч света.

– Сейчас посмотрю, что там происходит, – шепнул дедушка Оскар.

– Я тебя одного не пущу! – Нырнув в часы, кукушка захлопнула крышку и скомандовала: – Вот теперь можешь идти.

Дедушка Оскар кивнул и, стараясь не шуметь, побежал вверх по стене.

Глава 11. Решительные действия

Сундук стоял на полу, напротив окна. Судя по большой трещине в стенке, дядя Гуннар не ошибся: сундук действительно роняли. Но крышка была заперта, и замок висел на месте.

– Значит, ещё не отпирали, – обрадовался дедушка Оскар. – Как бы пробраться туда и выкрасть сундук?

Кукушка внимательно оглядела окно.

– Форточка распахнута. Я могу залететь в комнату и попытаться открыть входную дверь.

– Если они тебя заметят, ничем хорошим это не кончится.

– Может, они уже легли?

– Если бы легли, погасили бы свет.

Словно в подтверждение его слов, в комнату вошла Хельга. Хорошо, что дедушка Оскар крепко держался за оконную решётку, иначе от неожиданности свалился бы вниз. Старшую из сестёр Паульсен можно было узнать только по высокому росту и зонту-ключу, который она крепко сжимала в руке. Лицо Хельги там и сям было крест-накрест заклеено пластырями, а глаза смахивали на две заплывшие щёлочки. Следом за ней шли тоже залепленные пластырями Магда и Агнес.

– Это пчёлы! – догадалась Свелгя. – Это пчёлы их покусали, когда они пробрались в наш дом!

– Пчёлочки мои, – растрогался дедушка Оскар. – Защитницы!

Следом за сёстрами шёл привратник.

– А его не покусали, – удивилась Свелгя. – Почему?

– Может, он в маске был, – предположил дедушка Оскар. – Интересно, как они собираются отпирать сундук: ключ-то у меня! – И он, порывшись в рыжей бороде, достал его и показал кукушке.

Но привратник, видно, не собирался церемониться с сундуком. Внимательно изучив замок, он вышел из гостиничного номера и спустя минуту вернулся с большими кусачками.

– А дверь-то запереть забыл! – встрепенулась Свелгя.

Дедушка Оскар ринулся вниз.

– Гуннар, они взламывают сундук! Дверь номера не заперта. Бежим! Если ворваться туда, можно успеть скрутить их и забрать руну.

И он помчался ко входу в гостиницу. Дядя Гуннар, Мартин и Матильда, не задавая лишних вопросов, побежали следом.

В холле гостиницы было пустынно и темно. Лестницу на второй этаж слабо освещала одинокая лампа. Вычислить номер сестёр было нетрудно: нужную комнату легко определили по шуму за дверью.

– Вы с нами не пойдёте! – остановил Мартина и Матильду дядя Гуннар. – Если понадобится помощь, мы позовём.

– Хорошо, – нехотя согласились дети.

Дядя Гуннар и дедушка Оскар на короткую долю секунды замерли, собираясь с силами для рывка. Дети, вжавшись в стену, не сводили с них глаз. Кукушка нырнула в часы и захлопнула крышку.

– Пора, – скомандовал дедушка Оскар.

Дядя Гуннар толкнул дверь, и они ворвались в номер.

– Отдайте нам руну, и мы не заявим на вас в полицию! – крикнул дядя Гуннар.

Вместо ответа раздался грохот, потом – крик, а следом, судя по звукам, завязалась настоящая потасовка.

Мартин помнил о своём обещании, но молча наблюдать, как в двух шагах от тебя подвергаются опасности родные люди, было выше его сил. Потому мальчик быстро оглянулся, схватил ведро, забытое горничной в коридоре, и бросился в номер. Следом, размахивая шваброй, летела Матильда.

В комнате царил настоящий разгром: опрокинутый набок сундук валялся в углу, небольшая каменная шкатулка, в которой, видимо, хранилась руна, была распахнута, а из замочной скважины торчала ручка зонта.

Когда дети вбежали в номер, схватка была в самом разгаре. Дядя Гуннар вырывал из рук привратника руну, дедушка Оскар, схватив в охапку Магду и Хельгу, оттаскивал их в сторону, а Агнес бестолково суетилась рядом, пытаясь ему помешать.

Мартин с разбега швырнул ведром в привратника и метко попал ему в спину. Видно, тренировки с копьём не прошли даром. Но привратник даже не шелохнулся. Тогда Мартин обхватил его за спину и повис на нём, сковывая движения. Герр Олафсен, понимая, что сейчас его повалят, собрал последние силы, извернулся и бросил руну Агнес. Та подпрыгнула и поймала её.

Матильда, размахивая шваброй, словно мечом, кинулась на злодейку. В голове девочки вертелась лишь одна мысль: «Если сбить её с ног, можно будет выхватить руну».

– Загадай желание! – вдруг закричала Хельга. – Загадай желание, Агнес, иначе они её отберут!!!

– Ничего не выйдет, время ещё не пришло, – прокряхтел дядя Гуннар.

Агнес подняла руну над головой.

– Пусть на земле исчезнет всё сладкое! – выкрикнула она.

Но ничего не произошло.

– Ха-ха-ха! – возликовал Мартин. – Говорили же, что ничего у вас не выйдет!

Матильда между тем швырнула в сторону швабру и подпрыгнула. Как хорошо, что она занимается в волейбольной секции: там её научили высоко прыгать! Сейчас она выхватит волшебную руну у этой зло вредной старушки! Ещё чуть-чуть… ещё немного…

Но камень сам вылетел из рук Агнес и повис в воздухе. Раздался многоголосый звон, словно одновременно запело несколько сотен колокольчиков. Камень завертелся вокруг своей оси, распался на две части, и оттуда, из самой его сердцевины, в потолок забил ярко-золотистый луч. Он озарил всё вокруг ослепительным светом и через мгновение погас, а следом замолкли и невидимые колокольчики. Волшебная руна, потеряв свою силу, потемнела, рухнула на пол и разлетелась на осколки.

– Ха-ха-ха!!! – закричали сёстры Паульсен. – Мы добились своего, мы оставили мир без сладкого!

Дедушка Оскар выпустил Хельгу и Магду, полез в карман – там у него лежал пакетик мармелада. Он надорвал упаковку, высыпал в рот горсть конфет, пожевал.

– Ну как? – с замиранием сердца спросила Свелгя.

– Солёные, – сокрушённо сообщил дедушка Оскар.

– Зачем? Зачем вы это сделали?! – накинулись с кулаками на сестёр и привратника Мартин с Матильдой.

Герр Олафсен гордо выпрямился и отодвинул детей в сторону. Не отрывая ненавидящего взгляда от лица дедушки Оскара, он произнёс:

– Из-за предательства вашего прадедушки Оскара Агвид, прадедушка сестёр Паульсен, умер в нищете. Их отец, единственный внук Агвида, погиб на войне. А мать они потеряли во младенчестве. Девочки выросли в приюте, лишённые родительской ласки!

– Никто никого не предавал! Наоборот, Оскар взял часть вины на себя, потому король выгнал из дворца обоих братьев! – возмутилась Свелгя.

– Помолчи, говорящая птица! – отрезал герр Олафсен. – Мой дедушка верой и правдой служил Агвиду и рассказал мне, как всё было на самом деле. И, кстати, это от него я узнал, что у брата Агвида были странные способности – он, например, переев сладкого, мог ходить по потолку. Поэтому когда я увидел взбегающего по стене музея мужчину, то сразу заподозрил, что это именно тот, кого мы ищем. Так вот, прадедушка Оскар предал своего старшего брата и потому остался во дворце. А несчастный Агвид умер в больнице для бедных! Отец Хельги, Агнес и Магды, перед тем как уйти на войну, доверил ключ моему отцу, а тот передал его мне. А я разыскал сестёр.

– Если прадедушка Оскар остался во дворце, почему тогда мои родители были нищими рыбаками? – спросил дедушка Оскар.

Сёстры растерянно переглянулись с привратником.

– Никто никого не предавал, – устало произнёс Шоколадный дедушка. – Прадедушка Оскар взял вину на себя, и его вместе с Агвидом выгнали с королевской кухни. Если хотите знать правду, это не мой прадедушка предал вашего, а ваш предал моего! Агвид испортил торт, который испёк Оскар. За это их наказали и выгнали из дворца, не выплатив жалованья.

– Но позвольте! Ведь вы… – обернулись к привратнику сёстры.

Герр Олафсен был в замешательстве:

– Я не знаю, почему мой дедушка рассказывал мне совсем другую историю, – развёл руками он. – Он был совсем старенький и, вполне вероятно, что-то перепутал…

– Значит, мы зря уничтожили все сладости мира?! – расстроились сёстры.

– Гуннар, дорогой, помоги мне сесть: ноги подкашиваются и в глазах двоится… – попросил дедушка Оскар.

Дядя Гуннар подставил дедушке Оскару плечо.

– Как вы могли так поступить?! – закричала Матильда. – Вы лишили его сладкого! А без сладкого он не может жить!

– Как это не может? – побледнели сёстры Паульсен.

Пока дети с дядей Гуннаром укладывали дедушку на диван, Свелгя в двух словах рассказала, почему дедушка Оскар не может без сладкого. Хельга с Магдой ахнули, а Агнес тоненько заплакала: так ей стало стыдно за то, что она натворила. Герр Олафсен нечаянно наступил на телевизионный пульт, валявшийся на полу. На экране появилось расстроенное лицо ведущего новостного канала.

– С нами был корреспондент австралийского телевидения, который рассказал, что в Австралии всё сладкое превратилось в солёное и горькое, – сообщил он. – А теперь на связи корреспондент индийского телевидения. Узнаем, может, хотя бы Индии удалось миновать этой, не побоюсь такого слова, горькой и солёной участи?

Но, увы, хороших новостей у индийского корреспондента тоже не нашлось. Пока Норвегия спала, в тех странах, где уже наступило утро, люди с ужасом обнаруживали, что не только конфеты, варенья, торты и печенья, но даже фрукты потеряли свой обычный вкус. Яблоки теперь были солёными, персики – пресными, а виноград горчил так, что сводило скулы.

Дядя Гуннар мерил шагами комнату, бормоча себе под нос:

– Нам обязательно нужно найти сладкое! Хоть сколько-нибудь!

– Облачное суфле, – вдруг вспомнил Мар тин. – Дядя Гуннар! Может, в облаках над оранжереей не исчезло сладкое?

– Почему?

– Она ведь сказала: «Пусть на земле исчезнет всё сладкое». Она не просила, чтобы сладкое исчезло в небе!

– А ведь правда, всё так и было! – подтвердила Агнес.

– Едем! – скомандовал дядя Гуннар. – Герр Олафсен, вызовите такси, а то машина Оскара сломалась.

– Мы поедем на моей машине. Она большая, так что все уместимся, – вытащил ключи из кармана привратник.

Через минуту минивэн герра Олафсена мчался по спящим улицам Бергена, скрипя колёсами на поворотах.

– Хоть бы получилось, хоть бы получилось! – шептала Матильда, скрестив на удачу пальцы.

Но облака над оранжереей дяди Гуннара исчезли. Видно, потеряв свою сладость, они развеялись в воздухе, словно дым.

Настроение у всех было безрадостное. Больше всех переживал Мартин: мальчик почему-то был уверен, что фруктовые облака спасут дедушку Оскара.

– Как же так, – приговаривал он, – как же так! Ведь просьба была о земле, про другие места ничего не было сказано!

Матильда, напряжённо размышлявшая о чём-то своём, встрепенулась. Была в этих словах какая-то подсказка, но какая?

– Повтори ещё раз, – попросила она Мартина.

– Что повторить?

– То, что ты только что сказал!

– Я сказал: фру Агнес загадала, чтобы сладкое исчезло на земле. То есть в небе или в воде…

– Время! – подскочила Матильда. – Другое время!

Все с удивлением уставились на неё. Даже дедушка Оскар, которому строго-настрого было велено лежать без движения и с закрытыми глазами, чтобы экономить силы, открыл глаза. Даже заплаканная Свелгя выглянула из часов. Даже чопорный герр Олафсен дрогнул лицом. Даже Хельга, самая суровая из сестёр, посмотрела на Матильду так, словно от слов девочки зависела её жизнь.

И только Мартин, который знал свою сестру как облупленную, понял её с полуслова.

– Ты права, Матильда! – закричал он. – Другое время!

– Свелгя, нам нужно ехать в деревню викингов, – затараторили наперебой брат с сестрой.

Кукушка пулей вылетела из часов.

– Точно! Если в настоящем сладкое исчезло, то в прошлом оно осталось. Мы привозили викингам мёд! Мы привозили им сахар! У них должны были остаться запасы!!!

Герр Олафсен, сёстры Паульсен и дядя Гуннар смотрели на них как на сумасшедших. Они не понимали, что происходит.

– Едем в Тронхейм. По дороге мы всё вам расскажем, – коротко скомандовал Мартин.

Взрослые безропотно подчинились.

Глава 12. Кажется, выход найден

Герр Олафсен вёл машину на предельно допустимой скорости, но детям всё равно казалось, что они плетутся как черепахи.

– Почему так долго? – наконец не вытерпел Мартин.

– Потому что мы переживаем за Оскара, – объяснил дядя Гуннар. – Когда за кого-то переживаешь, кажется, что время остановилось.

– Не надо за меня переживать, со мной всё в порядке, – отозвался дедушка.

Он лежал на заднем сиденье, положив голову на колени Матильде. Она гладила его по рыжей шевелюре и думала о том, что без сладкого дедушка превратился в совсем обычного человека: и волосы не липкие, а гладкие и послушные, как у неё, и выглядит он почти стариком, и даже весёлые веснушки на больших руках поблёкли, превратились в едва заметные пятнышки.

Сёстры Паульсен расстроенно вздыхали. Больше всех переживала Агнес: «Это всё я виновата!» – словно заклинание, повторяла она.

– Если кто и виноват, так это я! – перебил её герр Олафсен. – Мне нужно было сначала найти Оскара и поговорить с ним, чтобы выяснить правду. А я вас разыскал. И настроил против вашего же, получается, брата. Так что вот кто на самом деле виноват!

Герр Олафсен ткнул себя в грудь пальцем, а потом сердито хлопнул по рулю минивэна, нечаянно задев сигнал. Машина громко бибикнула.

– Нет, это моя вина! – подал голос дедушка Оскар. – Если бы я не прекратил поиски, то нашёл бы Хельгу, Агнес и Магду, забрал к себе, и мы бы зажили дружной семьёй в моём лесном домике…

– Ты действительно забрал бы нас к себе? – спросили в один голос сёстры.

– Конечно, – прошептал дедушка Оскар. Он совсем ослабел, потому говорил шёпотом.

Сёстры пригорюнились. Со лба Хельги отклеился пластырь. Она приклеила его обратно и поморщилась – ужаленное место ныло и чесалось.

– Ну и пчёлы у тебя, Оскар! Прямо звери. Чуть не сожрали нас, – пробурчала она.

Несмотря на трагизм ситуации, все рассмеялись.

– Герр Олафсен, а почему вас не покусали? – спросил Мартин.

– Я быстро бегаю, – потупился герр Олафсен.

Скоро все проголодались. Заехали на заправку, чтобы купить бутербродов. Автомат с тянучками был крест-накрест заклеен скотчем, а полки со сладостями пустовали.

– Я хочу булочку! – капризничал мальчик лет пяти, дёргая своего папу за штанину.

– Булочек нет, – разводил руками папа.

– Тогда тянучек!

– И тянучки кончились.

– Тогда конфе-е-ет!

– Конфет тоже нет.

Сёстры Паульсен переглянулись.

– Мы должны сделать так, чтобы всё вернулось на свои места, – твёрдо заявила Хельга.

– Но как вы это сделаете? – развела руками Матильда.

– Не знаю, деточка. Сначала доставим Оскара в эту странную деревню, которая, как вы говорите, в другом времени, а потом будем думать.

Хельга неловко потрепала Матильду по щеке и смутилась. Она никогда не была ласкова с детьми, потому что не знала, как себя с ними вести. Вообще, с сёстрами происходили удивительные перемены: из строгих высокомерных старушек они превращались в самых обычных бабушек. Теперь они даже казались моложе своих лет.

«Доброта людей молодит, а злость делает старше», – внезапно догадалась Матильда.

Путешественники расплатились за бутерброды и вернулись в машину. Дедушка Оскар спал, подложив руку под щёку. Дыхание его было слабым, почти незаметным.

– Не будите его, – предупредила Свелгя, неотступно находящаяся рядом. – Сон бережёт силы.

Оставшийся путь проделали в тишине. К дому дедушки Оскара подъехали после полудня. Повреждённые кактусы в заборе уже прижились и выглядели вполне здоровыми, что очень порадовало герра Олафсена, который вчера вырубал их топором и теперь очень переживал по этому поводу. Сёстры не хотели выходить из машины – боялись пчёл. И совершенно напрасно, потому что пчёл нигде не было видно.

– Спят, – объяснила Свелгя. – Сладкое пропало, вот они и уснули. Берегут силы, как дедушка Оскар. Давайте поторапливаться, дорога каждая минута.

Дядя Гуннар с герром Олафсеном перенесли спящего дедушку Оскара в тележку и покатили её в сторону оврага. Мартин, Матильда и сёстры Паульсен шли следом.

– Чувствуете: в лесу пахнет совсем по-другому, не так, как обычно, – потянула носом Хельга.

Все принюхались. Действительно, обычно свежий и лёгкий лесной воздух отдавал странной горечью.

– Наверное, это потому, что нектар цветов лишился своей сладости, – предположила Магда. – Вот они и стали пахнуть по-другому – остро и резко.

В пещеру спускались за Свелгей: она летела впереди и показывала дорогу. Очутившись в кромешной темноте, взрослые растерялись. Но Мартин с Матильдой успокоили их, а потом, набрав полную грудь воздуха, крикнули вверх, в потолок пещеры:

– Ва хетер ду!!!

– Ва хетер ду? – раздался через несколько секунд многоголосый крик.

– Оскар Паульсен!

Валун, закрывающий потолок пещеры, с грохотом отодвинулся.

– Никак Оскар за очередной порцией трёпки пожаловал? – прозвучал насмешливый голос ярла Ёрунда.

Свелгя стрелой взмыла ввысь:

– Ёрунд, у вас остался мёд? Или сахар?

– Конечно, остался. И мёд, и сахар.

– Срочно спускайте канаты. У нас беда. Оскару нужна помощь!

* * *

После первой же ложки мёда дедушка Оскар открыл глаза. После второй заулыбался. После третьей сам потянулся к банке. Но Магда легонько хлопнула его по руке:

– Мёда не так много. Придётся есть экономно. Сейчас будет зелье и лепёшки. Потерпи немного.

Дедушка Оскар огляделся. Он лежал на большой деревянной кровати, прикрытый шкурой медведя. Никого, кроме него и Магды, в комнате не было.

– А где остальные? – поинтересовался он.

– Гуннар с герром Олафсеном и Свелгей пошли за твоими пчёлами: кому-то ведь нужно производить мёд. Дети обходят кромку леса и помечают мелом деревья, где есть дупла, чтобы мы заселили туда пчёл. А остальные жители деревни собирают цветы и ягоды, то есть всё, в чём есть хоть крупица сладкого. Мать Времени заваривает для тебя зелье, а Хельга и Агнес возятся с тестом для лепёшек.

Дедушка Оскар проглотил ещё одну ложку мёда. Поднялся с кровати. Удивительно, но сил в нём было столько, словно он съел двадцать килограммов сладостей.

В комнату вошла Мать Времени с большой дымящейся кружкой. Следом шли Хельга и Агнес. Они поставили на стол огромное блюдо, на котором высилась гора румяных лепёшек.

– Выпей, зелье придаст тебе сил. – Мать Времени протянула Оскару кружку.

Дедушка попробовал снадобье. На вкус оно напоминало мятный лимонад.

– Ох, хорошо, – причмокнул он, одним махом осушив кружку до дна. – Сладенько, как я люблю. Небось двадцать кусочков сахара положили!

Мать Времени удивлённо подняла бровь:

– Там вообще нет сладкого. Только травы: дикая мята, бессмертник, подорожник.

Дедушка Оскар взял сразу три лепёшки, затолкал себе в рот и расплылся в счастливой улыбке:

– Сла-а-адко!

Сёстры переглянулись.

– Оскар, тесто совсем пресное!

– Не может этого быть! Лепёшки такие сладкие, что мои ноги уже прилипают к земле. Раньше такое со мной случалось после десяти банок варенья, а теперь хватило всего нескольких лепёшек! Вот смотрите!

И дедушка Оскар с усилием оторвал ботинок от земли.

Магда взяла с блюда лепёшку, попробовала.

– Ну как? – в один голос спросили Хельга и Агнес.

– Пресная. Почти как хлеб, – ответила Магда.

– Мы же говорили!

Дедушка Оскар отобрал у Магды лепёшку, попробовал её.

– Вы что, издеваетесь надо мной?! – рассердился он. – Это самая сладкая лепёшка, которую я когда-либо пробовал!

Мать Времени, молча слушавшая перепалку, вдруг протянула руку.

– Оскар, дай-ка сюда.

Дедушка Оскар отдал ей остатки лепёшки. Мать Времени отломила кусочек и тщательно прожевала. Потом взяла с блюда новую лепёшку, попробовала её и протянула дедушке Оскару.

– Возьми. А теперь отдай мне.

Дедушка Оскар безропотно подчинился. Сёстры Паульсен наблюдали эту сцену, не понимая, что происходит.

Мать Времени попробовала лепёшку, которую взяла из рук дедушки Оскара.

– Ясно, – сказала она. – Лепёшки действительно несладкие. Но, как только к ним прикасается Оскар, они становятся прямо-таки сахарными. Вот, сами попробуйте!

Сёстры попробовали и с изумлением уставились на дедушку Оскара.

– Одну минуточку! – Магда порылась в своей сумочке, достала купленный по дороге бутерброд с копчёной сёмгой и протянула дедушке Оскару.

Дедушка Оскар повертел бутерброд в руках, потом попробовал.

– Ну как? – хором спросили сёстры.

– Никогда в жизни не ел такой вкусной и сладкой рыбы! – отозвался с набитым ртом дедушка Оскар.

Агнес всплеснула руками. Хельга ахнула. Магда судорожно вздохнула и уставилась на Мать Времени.

– Это что же получается? – спросила она.

– Получается, что всё, к чему он прикасается, становится сладким, – немного подумав, ответила Мать Времени. – А ещё получается, что мы наконец-то разгадали загадку прохода во времени. Конрад Паульсен создал его на тот случай, если до руны доберутся злые люди. Чтобы Оскару было где спастись от голодной смерти.

– Но как он мог всё предугадать? – широко раскрыла глаза Магда.

– Это неважно! – вдруг закричала Хельга.

Магда и Агнес даже подскочили: никогда прежде они не видели свою старшую сестру такой возбуждённой.

– Это неважно! – не унималась Хельга. – Неужели вы не понимаете?! Оскар вернёт миру сладкое! Он исправит то, что мы натворили! Нужно возвращаться в наше время как можно скорее. Прямо сейчас, сию же минуту мы возвращаемся обратно!