Текст книги "Вера творит чудеса"

– Насколько я поняла, со слов Вари, он взял ее, но пока точно не сказал, в какую школу. Вполне возможно, что достроят эту, а, может, придётся и в другую добираться своим ходом. Я лично с ним еще об этом не разговаривала, – не в духе он был после того, как застал меня здесь. Но сегодня, думаю, наведаюсь к нему в гости с этим вопросом, так как завтра хотела съездить в Саратов и повидаться с главой администрации. Дай Бог, чтобы он был на месте, и мне не пришлось несколько раз ездить только для того, чтобы записаться к нему на приём.

– Ой, Вера, я даже думать боюсь, что нас ждёт дальше, если у тебя не получится уладить эти вопросы. Ты знаешь, сил уже нет никаких просто на всё это. Чего ни коснись, – везде бардак! – жаловалась Люся, и Вера с каждой секундой всё больше и больше чувствовала на себе ответственность за этих людей.

– Люсь, а ты мне дом сможешь его показать?

– Степана Егорыча? Конечно, смогу. Так, она тут рядом совсем, – второй дом слева от магазина. Да, ты его сразу заметишь, – он тут самый высокий и расписной, – такой большой, двухэтажный, из разного кирпича.

– А, ну, тогда, точно найду, не ошибусь. Можешь меня не провожать. А вы с Егоркой шли куда-то или так решили специально зайти? – поинтересовалась Вера, гладя по голове жизнерадостного мальчика.

– Мы в магазин к Машке ходили, да и к тебе решили заскочить, узнать, как у тебя дела, как спалось на новом месте, – сообщила Людмила и посмотрела куда-то сквозь Веру. Женщина проследила за ее взглядом и поняла, что она заметила Варю, которая тихо «выползла» из своей комнатки.

– Добрый день! – робко поздоровалась Варя и улыбнулась смешному мальчугану с рыжеватыми волосами.

– Здравствуй, Варвара! – поприветствовала женщина, странно оглядев ее с ног до головы. – Что же ты такая несмелая совсем?! С нашими сорванцами надо быть на чеку, иначе они не дадут спокойно жить! – заметила Люся, и Вере на секунду показалось, что в ее голосе прозвучало что-то недоброе.

– Да, я знаю, я привыкну, – ответила девушка, кажется, готовая тут же провалиться сквозь землю.

– Скажи, а тебя точно Варварой зовут? – странно спросила многодетная мама и погладила свой кругленький животик.

– Точно, а что? Я не совсем Вас поняла, – растерялась девушка, и Вера тоже вопросительно посмотрела на свою гостью.

– Просто как-то странно, школа еще не отремонтирована, лето только началось, а председатель берёт на себя заботу о совершенно молоденькой учительнице, у которой нет толком ни образования, ни опыта. Так вот я и думаю, может тебя на самом деле иначе зовут и ты к моему мужу приехала? – спокойно, но недовольно произнесла Людмила, чем, кажется, совсем смутила молодую девушку.

– Люсь, ты чего? – тоже не понимала Вера и вопросительно смотрела на собеседницу.

– Нет, меня действительно Варей зовут, и мужа Вашего я совсем не знаю. Зачем мне к нему ехать? – робко отвечала Варя, почти не глядя на женщину.

– Ну, я надеюсь, что ты сейчас говоришь правду, так как искренне считаю, что всегда лучше говорить всё, как есть, и тогда многих проблем можно избежать. Да? – несколько нервозно спросила Людмила и внимательно посмотрела на Веру, которая по-прежнему не сводила с нее глаз.

– Люсь, подожди, то есть ты считаешь, что это не Варя, а именно та девушка, ну, что, – не зная, как закончить свой вопрос, уточнила Вера.

– Да, вполне возможно, что это та девица, которая спала с моим мужем, а, может, и до сих пор спит. Я же не знаю, не интересовалась, свечку не держала! Так что, если ты на самом деле приехала к Валерке, то не стоит скрывать этого и скитаться по чужим углам.

Можешь прямиком направляться к нему, я его держать не стану! Только дайте мне жить спокойно, по-человечески! – заводилась Людмила, и Вера всерьёз обеспокоилась и ее самочувствием, и состоянием молоденькой Вари, которая, кажется, совсем растерялась и готова была прямо сейчас сквозь землю провалиться.

– Так, девочки, подождите. Давайте спокойно во всём разберёмся, – предложила Вера, стараясь хоть как-то разрядить обстановку. – Варя, у тебя есть с собой документы? – поинтересовалась она.

– Конечно, есть, – дрогнувшим голосом ответила девушка и быстрым шагом направилась в комнату, которую хозяйка отвела ей под жильё. Через минуту она вернулась и протянула женщинам свой паспорт и студенческий билет, выписанный на имя Белецкой Варвары Сергеевны. Людмила тоже внимательно посмотрела на фотографию и личные данные девушки в документах и выдохнула с некоторым облегчением.

– Варь, ты прости меня, что я так вспылила. Просто приняла тебя за другого человека. Впрочем, ты и сама всё, наверное, уже поняла, – тихо попросила Людмила, голос которой стал заметно мягче.

– Да ничего страшного, – это вполне естественно в Вашем положении, – улыбнувшись, ответила Варя и кивнула головой на Люськин живот.

– Ой! А что, видно, да? – спросила довольная Люська, которая наивно полагала, что, раз Вера сразу не заметила ее беременности, то и остальные приезжие тоже ее не заметят.

– Видно, ну, если хорошо присмотреться, – отшутилась Варвара, и все женщины дружно рассмеялись. Егорка, который в течение нескольких минут, пока мама нервничала и разговаривала на повышенных тонах, молчал, посматривая то на маму, то на Веру, то на новую, незнакомую тётю, теперь тоже расслабился и улыбался.

– Люсь, давай я вас с Егоркой чаем напою? – предложила Вера. Мы с Варей уже пообедали. Представляешь, упороли весь твой вчерашний пирог с голодухи?! Он у тебя очень вкусный получился. Надо мне как-нибудь тоже поучиться у тебя готовить. Я, конечно, и супы варить умею, и гарниры с мясом жарить, но вот с пирожками и булочками никогда дел не имела.

Муж мой, бывший, стройненьких любил, поэтому я не готовила ничего такого, – боялась поправиться.

– Ну и глупая! Вот ты всю жизнь стройнела для него, худела, сидела на различных диетах и что? Где твой благоверный теперь? Ищи, – свищи! – возразила Людмила.

– А мой благоверный, видимо, покрасивее и постройнее себе нашёл. Ленка, подруга моя, она такая красавица. Я таких женщин, наверное, больше в жизни своей не видала, ну, правда, вы обе тоже ничего, – улыбнувшись, добавила Вера.

– Ой, Вер, красота тут совсем ни при чём. Хоть ты тысячу раз будь королевной, если этот человек не твой, то он и не твой. Понимаешь? Вы со своим мужем заключили некий союз, в котором обоим было комфортно: ты жила с ним потому, что любила, а он так долго не уходил от тебя потому, что с тобой было удобно.

– А что? Чистенькие и отглаженные рубашечки каждый день, вкусная горячая еда, убранный и уютный дом, красивая и ухоженная жена, – чем не мечта? Да любой другой мужик на месте твоего Олега даже просто-напросто побоялся и взглянуть на сторону. Он бы молился на такую женщину рядом! Понимаешь?! А ты, Вера, совершенно себя не любишь и не ценишь. Я тебе уже об этом говорила.

– Ты даже не представляешь, насколько ты необыкновенная и красивая! – продолжала воспитывать Людмила Веру, которая улыбалась и отрицательно покачивала головой на все сказанные ею слова.

– Вера, я тоже считаю, что ты замечательная! Таких людей, как ты, сейчас просто не осталось! Ведь, не смотря на все проблемы, которые свалились на твою голову, ты осталась отзывчивой и каждому стараешься помочь. Даже мне ты не отказала в жилье, хотя имела на это полное право, – подхватила восхвалительную Люськину речь Варя, чем вызвала усмешку Веры, так как она по-прежнему считала, что дамы специально говорят ей всё это только для того, чтобы подбодрить ее и поскорее вернуть к более или менее нормальной жизни.

– Люсь, так что насчёт чая? Наливать? – уточнила Вера, поспешив сменить неудобную для нее тему.

– Нет, Вер, спасибо. Мы перед выходом из дома поели. Да, Егорка? – спросила у мальчика Людмила и получила на свой вопрос положительный ответ.

– Пойдём мы, наверное. На минутку заходили, да опять задержались. У тебя тут гораздо спокойнее, чем у меня дома, – там крики, визги с самого утра и до позднего вечера, – трое мальчишек всё-таки!

– Да, представляю, – улыбнулась Вера и направилась к двери, чтобы проводить подругу. – А, кстати, я, наверное, прямо сейчас и схожу к вашему Егорычу, чтобы не откладывать это дело в дальний ящик.

– Хочешь поговорить с ним о школе?

– Да. Узнаю о его планах относительно ремонта школы и относительно машины, которую необходимо выделить, чтобы быстро доставлять людей в нормальную, областную больницу.

– Ой, Вер, дай Бог, чтобы у тебя всё получилось! Хотя, знаешь, сколько мы тут уже ни разговаривали, каких только бесед ни вели, – всё без толку, – ни школу не достроили, ни со «скорой» не решили.

– Ну, я всё-таки человек ему незнакомый, могу припугнуть жалобой не только в область, но и в Москву, так что, надеюсь, это сработает. По крайней мере, попытаться точно стоит.

– Ну, давай, тебе удачи.

– Спасибо. А, скажи, Люсь, чего это ты так сегодня на Варьку набросилась? Дома снова какие-то проблемы? Опять с Валерием? – поинтересовалась Вера, желая услышать отрицательный ответ.

– Да, проблемы наши, они ведь и не заканчивались. Понимаешь? Он, вроде, вернулся домой, только не вернулся ко мне. Мы по-прежнему живём, как посторонние друг другу люди. Что-то сломалось внутри, и это, боюсь, уже никаким клеем не склеить.

Любит он ее. Я это чувствую, вижу. Всё же не первый год его знаю. Душа у него болит и за нее, и за мальчишек. И не может он решиться на что-то иное. Не может, видимо, так просто взять и уйти, тем более, что мне рожать скоро. Не думаю, что он боится за меня, скорее, предполагает, что я могу умереть в родах, и мальчишки сиротами останутся. Вот так, – вздохнув, ответила Люся, и Вере захотелось как можно скорее поддержать ее морально.

– Люсь, ты даже и думать не смей ни о чём таком, слышишь? Вот удумала еще, умирать собралась! Ты молодая, сильная, у тебя еще вся жизнь впереди. Да, и врачи, кстати, нередко ошибаются, – может, всё у тебя и не так серьёзно, как они наговорили. Да, и Валерий, по крайней мере, со стороны, очень любит и тебя, и мальчишек. Он, наверное, уже и сам не рад, что всё так произошло. Но, ты знаешь, все люди допускают ошибки, главное – вовремя их исправить. Дай ему шанс. Дай вам обоим шанс на счастье, и тогда всё у вас сложится. Всё будет даже лучше, чем было до этой неприятной истории.

– Ладно, Вер, поживём, – увидим. Сейчас для меня главное, – мальчишки и доченька. Главное, – чтобы она здоровенькой родилась, и чтобы я успела хоть одним глазочком на нее посмотреть, – мечтательно произнесла Люся, от чего на глаза у Веры выступили слёзы.

– И не просто посмотришь на нее, а еще вырастишь и на свадьбе ее погуляешь, – улыбаясь, подбадривала Вера, надеясь на то, что ее слова как-то помогут этой отважной и молодой женщине найти в себе силы, чтобы жить дальше, радуясь каждому дню.

Обе, подбодрив друг друга приятной беседой, направились к выходу. Людмила, крепко держа за руку драгоценного Егорку, двинулась в сторону дома, в очередной раз пожелав Вере удачи в ее нелёгком деле.

– Вер, ну, ты, как будет возможность, хоть заходи поболтать. Я всегда тебе буду рада. Хорошо?

– Хорошо! – прокричала вслед Людмиле Вера, – и Вы с Егором про меня не забывайте! – улыбнулась она и снова посмотрела на озорного мальчугана, который вприпрыжку еле поспевал за матерью, а сам тем временем не сводил глаз с Веры и широко улыбался ей своим белоснежным ртом, в котором кое-где еще виднелись пустые места вместо зубов.

Вера поймала себя на мысли, что сегодня, как ни странно, морально чувствует себя более лёгкой и уравновешенной. С чем это связано, она пока и сама еще не понимала, но предположила, что, возможно, так ее мозг и организм в целом реагируют на появление вокруг нее сразу нескольких людей, судьбы которых складывались на этот момент нисколько не слаще, чем ее собственная.

И, если сейчас она позволит себе снова скиснуть, как просроченный творог, тот тем самым навредит в очередной раз не только своей нервной системе, притом не вернув мужа, но еще и не сможет помочь людям, которым просто необходима ее поддержка, которые искренне в ней нуждаются и видят в ней ключ к решению многих проблем. Впрочем, что касается мужа, то Вера уже и сама не знала, как отреагировала бы, если бы Олег вдруг позвонил ей или появился на ее пороге. Наверняка, если бы он извинился перед ней, сказал, что на самом деле любит ее и всегда любил, только сам этого не осознавал, то она вернулась бы к нему. Потому, что еще не разлюбила, потому что сжалилась бы над ним.

Только как бы она смогла жить, зная, что где-то у него растёт дочь, что где-то сидит несчастная Ленка, которая пока не может себя самостоятельно содержать, находясь в декрете, Ленка, которая хоть и предала ее, но не перестала быть всё же родной, почти сестрёнкой, которой Вера, не смотря ни на что, не желала боли и страданий.

Она уже свыклась с той мыслью, что Ленка и Олег всегда любили друг друга, только почему-то всегда скрывали этот факт, похоже, не только от нее, но и друг от друга. Да, Ленка, вероятно, искала более подходящий вариант для себя, для более комфортной и красивой жизни. Приехав в Москву, она задалась целью удачно выйти замуж за обеспеченного мужчину с большой квартирой и перспективной работой. А кем на тот момент был Олег? Всего лишь бедным студентом, планирующим поступить на юридический факультет. И до того момента, пока он смог вполне уверенно встать на ноги, прошло не менее семи долгих лет. Ленка сначала покрутила недолгий романчик с Вовкой, благодаря которому и приехала в Москву, а потом, как на горизонте появилась более интересная кандидатура на роль жениха, бросила его и переметнулась к другому ухажёру.

Раньше Вера воспринимала такое поведение подруги всего лишь как небольшое легкомыслие и безрассудство, которое Ленка вполне могла себе позволить, обладая такими совершенными внешними данными. Но теперь вдруг она задумалась о том, что эта девушка, которую знала, кажется, лучше, чем кого-либо в этой жизни, далеко не так глупа и наивна, каковой прикидывалась. Во всех ее действиях прослеживался явный расчёт, причём еще с самой школьной скамьи. Эта женщина просто была создана для интриг, роскошной жизни, красивых и богатых мужчин.

Да, Олега вряд ли можно назвать олигархом, но вполне обеспеченным человеком, – да. Он мог позволить себе многое. Наверняка, Ленка способна была завлечь и более богатого мужчину, но, вероятно, возраст стал играть своё. В тридцать лет уже тяжело выглядеть на восемнадцать, хотя у Ленки это хорошо получалось. Но, возможно, она сопоставила все плюсы и минусы в своей голове и сделала выбор в пользу Олега, – пусть он не такой уж и богатый, а всего лишь обеспеченный, зато он любит ее, вполне может позвать замуж, да и у нее, скорее всего, чувства к нему до сих пор не остыли.

«А я? – крутилось в голове у Веры, – а, что я? Я всего лишь школьная подруга, с которой она уже давно перестала делиться своими секретами, которая не так красива, как Ленка, и которую Олег никогда не любил. Мы практически перестали видеться, особенно после свадьбы с Олегом. Иногда созванивались, поздравляли друг друга с «Новым годом» или с «Восьмым марта». На дни рождения присылали друг другу открытки с тёплыми пожеланиями, но почти никогда не отмечали их вместе. Выходит, что наша дружба уже давно перестала быть дружбой, а я осознала это только сейчас?» – вдруг промелькнуло в голове у Веры и как-то больно ударило ее в область груди.

Странно, но она, всё время озадаченная тем, как сделать Олега абсолютно счастливым, даже никогда не задумывалась об этом всерьёз. Конечно, она чувствовала, что они с Ленкой отдалились друг от друга, но считала, что это вполне закономерный и естественный процесс, ведь они уже давно не те глупенькие девчонки-школьницы, а взрослые женщины, заботившиеся о создании домашнего уюта.

«Ах, Ленка, Ленка, надеюсь, что ты будешь счастлива с Олегом. Я тебе этого искренне желаю. Надеюсь, что и он будет счастлив с тобой, и что ваша дочурка будет расти замечательным человечком в полной и любящей семье. Олег заслужил это. Он заслужил любить. Выходит, что это не он монстр, выбросивший меня на лестничную площадку, а я, озабоченная своим диким эгоизмом и влюблённая не столько в него, сколько в своё чувство к нему, в своё желание прожить с ним долгие годы в браке, лишала его возможности стать счастливым с другой женщиной, с женщиной, о которой он мечтал», – снова крутилось в ее голове и лишало всякого покоя.

Как Вера ни старалась прогнать эти мысли от себя подальше, ей это не удавалось. Она хотела настроиться на иной лад, на иные ощущения перед тем, как начнёт серьёзный разговор со Степаном Егорычем. Она знала, что этот разговор не будет простым для нее, поэтому хотела максимально сконцентрироваться на нём, на том, что и как будет ему говорить.

«Выходит, что Олег женился на ней только потому, что на тот момент Ленка купалась во внимании других, более состоятельных мужчин, до которых Олег пока не дотягивал? Он сделал ей это назло или, может, потому, что так было ему удобно. А, может, по обеим этим причинам. А я, как дурочка, в течение десяти лет тешила себя надеждами, что он испытывает ко мне хоть какие-то чувства, как к женщине. Ну, может, не любовь, но хотя бы лёгкую симпатию, привязанность и благодарность за мою любовь», – снова размышляла Вера, не в силах прогнать эти гадкие мысли прочь.

«А Олег ведь никогда не поддерживал нашей с Ленкой дружбы, особенно после того, как мы с ним поженились. На моё стремление встретиться с подругой детства или просто поздравить ее с праздником по телефону, реагировал как-то напряжённо, словно не понимал такой нашей тяги к общению, словно это доставляло ему какие-то неприятные ощущения и внутренний дискомфорт.

– Ленкины открытки, что она присылала мне на дни рождения, на следующий день прямиком отправлялись в мусорное ведро со словами, мол, хватить собирать здесь всякий хлам. И на все мои заверения, что это не хлам, а важные для меня вещи, Олег реагировал неприятной усмешкой, словно я рассказывала ему какие-то небылицы из детства, про каких-нибудь гномиков или дракончиков», – теперь, спустя несколько дней после расставания с любимым мужчиной, Вера смогла с холодной головой разобраться во всём том, в чём нужно было разобраться еще как минимум десять лет назад. А она была просто ослеплена любовью к этому человеку, которого саморучно душила с каждым днём всё больше и больше собственными чувствами. С головой погружённая в мысли, девушка даже не заметила, как подошла к дому, что ей описывала Людмила. Его фасад выделялся на фоне всех остальных допотопных и бедненьких построек каким-то смелым размахом, который был здесь не совсем кстати.

Девушка, представившая, что сейчас, вероятно, ей снова придётся разговаривать с этим неприятным мужчиной, который привёл в дом ее дяди Варвару, тяжело вздохнула, ощутив, что только тёплые и ласковые лучики солнца радуют ее сегодня и согревают, так как мрак, поглотивший ее и всю ее жизнь с уходом Олега, распространился везде и всюду, лишив ее даже элементарных человеческих радостей.

Она поняла, что забыла, когда в последний раз искренне радовалась голубому небу с перистыми облаками, прозрачной воде, так искусно точившей мелкие камушки, завораживающему пению птиц. Жизнь, лишённая ярких красок, которые отобрал у нее Олег, стала больше походить на никчёмное существование.

И Вера внутренне напряглась, беспокоясь, что не сможет помочь Люсе и ее мальчишкам, Варе в поисках отца, Машке в ее борьбе с алкоголизмом, если сейчас этот чиновник в кепке прогонит ее и не захочет выслушать ее стремлений по поводу наведения порядка в этом посёлке, в посёлке, куда она приезжала маленькой, где покоится ее дядька, где живут такие замечательные люди, как Люся и запутавшийся в своей жизни Валерий.

* * *

Вера подошла к калитке, искренне надеясь, что во дворе председателя не окажется огромной собаки, сторожившей дом и его хозяина. На этот раз ей повезло. К ее ногам прильнуло маленькое и пушистое существо серого цвета, со смешным хвостом, изогнутым в каральку. Сначала Вера встрепенулась от неожиданности, когда влажный нос коснулся ее ноги, а потом уже не смогла удержаться, чтобы не присесть и не погладить этого замечательного щенка.

– Добрый день! Чем обязан? – неожиданно ворвался в ее мысли мужской голос, который уже был знаком. Вера подняла глаза на собеседника и узнала в нём того самого человека, который еще совсем недавно покушался на дом ее дяди и уже фактически на ее собственность. Она снова ощутила неприязнь к этому человеку, но постаралась всячески замаскировать ее, чтобы Егорыч ничего не почувствовал, иначе их разговор мог совсем не сложиться.

– Добрый день, Степан Егорыч, – выдавила из себя улыбку Вера, – мне бы хотелось с Вами поговорить. Это возможно?

Мужчина с долей недовольства посмотрел на нее, взвесил все «за» и «против» и решил, видимо, что этот разговор может быть полезен и ему самому.

– Ну, что ж, проходите, коли пожаловали. Обычно ко мне записываются заранее, но для Вас сделаю исключение, так как Вы пока не являетесь полноправным жителем нашего замечательного посёлка. Вы, наверное, о доме пришли поговорить? Что-то уже успели узнать? – не замолкал мужчина, проводя посетительницу в дом, где, видимо, не только жил, но и работал.

– Я в процессе, – перевела разговор Вера, не желая углубляться сейчас в юридические тонкости вступления в право наследования.

Мужчина приостановился, посмотрел на нее несколько удивлённо, но всё же молча проводил ее в свой кабинет и предложил присесть напротив. Вера повиновалась.

Комнатка была довольно большой для кабинета. Здесь стоял массивный прямоугольный стол из дуба, два кресла для посетителей, несколько дорогих стульев и шкаф, в котором, видимо, Егорыч хранил документы.

– Слушаю, – деловито произнёс мужчина, развалившись в кресле и нагло уцепившись своим тяжёлым взглядом в лицо собеседницы.

– Я понимаю, что Вы толком еще меня не знаете, но я намерена в дальнейшем здесь жить, – путано начала Вера, стараясь докопаться до более разумных мыслей в своей голове. – Так вот, меня искренне волнует вопрос с ремонтом школы. Не могли бы Вы несколько прояснить ситуацию, как долго еще школа будет приводиться в порядок?

– Не совсем понимаю, почему Вас конкретно трогает этот вопрос, Вы, насколько я помню, приехали сюда одна? Или у Вас есть дети, которых Вы хотите отдать учиться? – недовольно поинтересовался мужчина, снова указав Вере на ее «место».

– Нет. Детей у меня пока нет. Но в посёлке много семей, в которых есть дети и которым просто необходимо учиться. Вы прекрасно понимаете, что далеко не каждая семья может позволить себе каждый день отвозить и привозить ребёнка обратно из школы.

Мужчина предпринял жалкую попытку рассмеяться, но потом, увидев серьёзный взгляд Веры, устремлённый прямо на него, слегка заёрзал в кресле, неприятно улыбаясь.

– Милочка, Вы откуда такая приехали? Что же Вас всё чужие проблемы трогают? Вы бы со своими сначала разобрались, а потом и в другие лезли.

– А у меня нет проблем. И Вам это прекрасно известно, Степан Егорыч. Извините, но Вы, кажется, не на ту напали. Привыкли здесь людям головы морочить, а я, уж простите, разбираюсь в некоторых вещах. У меня образование есть, и муж у меня юрист, причём, юрист с большой буквы. И это не в какой-нибудь дыре, а в Москве. И связей у нас побольше Ваших. Поэтому, давайте-ка на чистоту. Не хотелось мне с Вами так разговор строить, по-хорошему надеялась, но, видимо, по-хорошему, Вы не умеете, – выпалила Вера, кажется впервые в жизни, такие колкие и неприятные слова.

Председатель занервничал, заёрзал в своём кожаном кресле, но постарался смягчить свой голос и успокоить разыгрывающиеся нервишки.

– Ну, что ж, коли Вам интересны планы нашего посёлка, ничего не имею против. Школа ремонтируется, и мы планируем ее ввести в эксплуатацию.

– Когда? – не отставала Вера.

– Ну, не всё так быстро. Вы же понимаете? Человек Вы образованный, сами это сказали. Возможно, через годик-другой.

– Через годик-другой?! Вы в своём уме?! А как дети будут учиться? Вы сами их будете в школу отвозить, а потом доставлять по домам? Может быть, бензин компенсируете их родителям, которые и без того еле-еле сводят концы с концами?! – снова не выдержала Вера и поняла, что последние ее надежды восстановить справедливость хоть на каком-то клочке земли терпят крах.

– Ну, зачем же так? Не всё зависит от меня. К сожалению, есть и более влиятельные люди, которые посчитали, что пока денег на ремонт школы выделять не стоит, что первоначально нужно обеспечить город садами и школами. Я тут, простите, бессилен.

– Ничего не понимаю. Если бы так решили, то с самого начала не начинали бы этот долгоиграющий ремонт и дали бы детям спокойно учиться в старой школе. Теперь же дети не могут пойти даже в эту обшарпанную школу, так как там полностью всё разворотили, остались только часть крыши и две стены. Не могли выделить деньги только на снос здания, если изначально планировали школу оставить на прежнем месте. Может быть, Вы, Степан Егорыч, потратили их не по назначению?

– Я бы попросил… помягче высказываться в отношении меня. Хорошо? Потому что, простите, все мы под богом ходим, на каждого кирпич может случайно упасть, – чуть сбавив громкость в голосе, ответил председатель.

– Я понимаю, что мой приезд Вам совсем не на руку, – дом не отдаю, в дела Ваши лезу, только пугать меня не стоит, Степан Егорыч, потому что Вам это ни к чему. Как Вы понимаете, надеюсь, понимаете, что я действую не одна, что меня подослали разобраться со всем этим бардаком, и за мной стоят деятельные люди, – ответила Вера, стараясь приглушить дребезжание в своём голосе.

– Что, во всей Москве больше дел не нашлось, как только разбираться в нуждах нашего посёлка? – удивился председатель, и Вера заметила, как на его лбу появились две крупные капельки пота.

– Ну, кому-то и здесь нужно порядок наводить. Согласитесь? А проблем у Вас здесь накопилось очень много. Школа – это ведь не единственное, что меня так интересует. У Вас и с медициной здесь просто жутко. Люди машины не могут дождаться, чтобы доехать до больницы. Они заранее вынуждены вставать в очередь, словно им требуется не медицинская помощь, а палка колбасы. Но ведь бывают случаи, когда болезнь невозможно предугадать, и как же быть в такой ситуации? Вставать в самый конец очереди, обрекая себя тем самым на верную смерть?

– Согласен, что медицина у нас не на самом высоком уровне. Но не всё так плохо, как, наверное, Вам показалось на первый взгляд. Больные вполне могут и сами добраться до областной больницы на своём транспорте или попросить соседа. Люди у нас здесь все добрые, отзывчивые, никто никогда не оставит в беде.

– Но далеко не у всех есть машины. Бензин очень дорогой, и для того, чтобы добраться до города, многим требуются те деньги, которые они в состоянии заработать только за месяц. Простите, а детей на что кормить? На что одевать всю семью? Вы, Степан Егорыч, словно в другом мире живёте. Я нахожусь здесь всего несколько дней, и мне этого времени хватило, чтобы понять, как и на что люди существуют в этом посёлке.

– Боюсь, что Вам многое показалось, и Вы сгущаете краски. На самом деле, не всё так плохо у нас. Уверяю, не всё так плохо. Область выделяет нам деньги, мы их тратим только по назначению. Ну, нет у областных властей таких сумм, чтобы сразу хватило и на город, и на посёлки, так как везде школы пришли в упадок. Всюду надо строить, ремонтировать. Так что, просто нужно немного запастись терпением. Подождать, как говорится, и тогда всё непременно наладится.

– Можно прождать так очень долго, если сидеть, сложа руки, и ничего не делать. Простите, но дети, которые так нуждаются сегодня в школе, вырастут к тому моменту, а больные, ждущие медицинской помощи, так ее и не дождутся. А еще на целый посёлок у Вас нет ни одного детского садика. Понятно, что у большинства женщин есть родители, которые вполне могут посидеть с их маленькими детками, но, а если таких родителей нет, куда в таком случае девать ребятню?

– Ну, детский садик для посёлка – это вообще невиданная роскошь. Вы поначитались каких-то фантастических книжек или журналов по педагогике в своей Москве и решили, видимо, в деревне построить маленькую копию мегаполиса. Только понимать надо разницу. Здесь даже Ваше образование, в общем-то, и не нужно. Всё на поверхности.

– Да, Господи, упаси! Я и не требую от Вас построить здесь детский садик, так как понимаю, что даже школу Вам, видимо, не осилить. Но необходимо создать какую-то группу, хоть при той же школе, чтобы мамочкам было куда привести деток, чтобы за ними было кому присмотреть на то время, пока мама не работе. Если такие мамы смогут работать, а не сидеть с детьми целый день дома, то семья будет иметь больший доход и, соответственно, позволить себе и еду, и одежду.

– Да, нет у нас такого количества рабочих мест, чтобы мы всех мамаш могли взять на работу! Понимаете? И группа эта Ваша ситуацию не спасёт.

– А, вот и спасёт. Тут до города совсем недалеко, и некоторые мамочки могли бы позволить себе ездить туда на работу. Да, пусть не на полный день, но ведь сейчас возможно устроиться на такую работу, где есть плавающий график или частичная занятость. Вот может она, к примеру, трудиться пять-шесть часов, пусть за эти часы и получает деньги. И сердце у нее на месте будет, так как детки находятся под присмотром профессионалов, – пыталась убедить Вера местного чиновника, который, кажется, совсем не верил в такую радужную перспективу.

– Так, где ж я Вам найду этих профессионалов? Из Москвы, что ли, высылать их будете? Насмешили тоже! Кто же оттуда, из огромного и перспективного города, в нашу дыру поедет?! – откровенно захохотал Егорыч, в очередной раз показывая Вере своё жадное отношение к деньгам.

– А, вот и поедут! Точнее, уже приехали. Вот, я, например, чем не профессионал? Да, у меня небольшой опыт с детьми, но у меня есть законченное высшее образование. Я – психолог. Думаю, этого будет достаточно для того, чтобы начать работу. Ну, а там опыта поднаберусь и, – но не успела Вера закончить высказывать собственную мысль, как председатель внимательно посмотрел на нее, как-то даже страшновато и исподлобья, придвинулся поближе, сверкнул глазом и прервал буквально на полуслове.

– Ой, сдаётся мне, что неспроста Вы сюда, Вера, пожаловали, ой неспроста. Наворотили там, наверное, в своей Москве кучу неприятных дел и сюда сбежали, чтобы Вас не нашли. Прав я? – довольно улыбнувшись, спросил председатель.