Текст книги "От Клеопатры до Карла Маркса. Самые захватывающие истории поражений и побед великих людей"

Но если первый этап войны был успешным для русских, то после воцарения Стефана Батория соотношение сил изменилось. Сначала бои шли с переменным успехом. Но на последнем этапе войны – в 1579–1583 годах, когда опытный полководец Стефан Баторий возглавил объединенное войско Великого княжества Литовского, оно в союзе со Швецией начало побеждать.

В 1579 году Стефан Баторий совершил поход на русские земли и захватил Полоцк и Великие Луки. Цена оказалась очень высокой. На пути к Полоцку находилась маленькая крепость Сокол. Защитники сожгли ее и сами погибли в огне вместе с семьями, чтобы не попасть в руки врага, – настолько мощным было сопротивление.

Война отличалась исключительной жестокостью. Это была феодальная распря, борьба за добычу. Грозный нуждался в средствах. Его удачные казанские, астраханские походы сначала дали огромную добычу, но средства были растрачены, да и воинство требовалось занять. То же самое и со стороны Стефана Батория.

Некоторые историки полагают, что Ливонская война имела религиозную подоснову, представляла собой столкновение католиков с православными. Вероятнее всего, это была все-таки оболочка для решения политических задач. В Средние века рассуждение о конфессии – одна из важнейших форм политической игры. Известно, что Иван Грозный некоторое время «размышлял», не принять ли католическую веру. Как не вспомнить XIII век, когда монгольский правитель Китая Хубилай играл подобным образом с королем Франции Людовиком IX Святым, сообщая ему, что думает принять христианство!

24 августа 1581 года, в недобрый для него час, о чем сам он еще не догадывался, Стефан Баторий лично прибыл к стенам осажденного Пскова.

Псков XVI века – город большой, хорошо укрепленный, богатый. Вот что писал в дневнике ксендз Пиотровский: «Любуемся Псковом. Господи! Какой большой город, точно Париж! Помоги нам, Боже, с ним справиться!» «Справиться» означало «разграбить».

Жители Пскова отчаянно сопротивлялись польской осаде. «Ядер и пороху, должно быть, там большой запас, – рассуждал Пиотровский. – Нужно усердно молить Бога, чтобы он нам помог, потому что без его милости и помощи нам не получить здесь хорошей добычи».

Чтобы устрашить защитников города, Стефан Баторий устроил под его стенами военный смотр. Его войско было колоссальное – около 100 тысяч человек. У псковичей – предположительно 7 тысяч стрельцов и конницы и 10 тысяч вооруженных горожан. Поэтому поначалу Стефан Баторий абсолютно не сомневался в успехе. Он и подумать не мог, что на полгода задержится под стенами Пскова, сравнительно недавно, за 70 лет до этого, покоренного Московией и, может быть, таящего обиду на царя Ивана IV.

Когда Баторий понял, что быстро ему город не взять, он стал забрасывать его прикрепленными к стрелам письмами. В них содержалось предложение псковским боярам перейти на службу к польскому королю. Мол, принесите мне ключи от города – и я буду хорошо вам платить!

Из этого ничего не получилось. Псковичи переживали и огромный патриотический подъем, и величайший страх перед разграблением и уничтожением. Но это точно было особое, пассионарное состояние. И благодаря ему взять Псков оказалось невозможно.

Осаждающей армии удалось сделать проломы в крепостной стене, были уже захвачены две башни. Казалось, это конец. Но псковичи выстрелили из огромной пушки по одной из этих башен, и она обрушилась прямо на воинов Батория, которые в нее ворвались. Погибли и все ее защитники.

Тогда нападающие сделали девять тайных подкопов под стены города. Но псковичи нашли все и засыпали их. Секретарь Батория отмечал: «Русские в проломах, сделанных нами, снова ставят срубы и туры. И так хорошо исправляют их, что они будут еще крепче, нежели были прежде». Вот как они умели работать!

А потом на помощь защитникам Пскова пришел мороз. Тот знаменитый русский «генерал Мороз», который не раз появлялся в минуты страшной опасности. 28 октября 1581 года Пиотровский записал: «О Боже! Вот страшный холод! Какой-то жестокий мороз с ветром. Мне в Польше никогда не случалось переносить такое».

Фуражиры стали замерзать, когда отправлялись за припасами для армии. Недоставало денег, чтобы заплатить солдатам. В войске началось брожение. Псковичи отразили 31 приступ. Совершили 46 вылазок. Полководец Стефан Баторий споткнулся об этот город.

Два великих художника создали картины, связанные с обороной Пскова. Первый – польский баталист Ян Матейко. На его картине Стефан Баторий красив, величав, с оружием в руках, а русские слегка принижены и протягивают завоевателю что-то вроде хлеба-соли. Просят о мире.

Да, предложения о мире поступали. Но понятно, что просить мира с хлебом-солью было не в русской традиции. А «добро пожаловать» полякам под Псковом никто не говорил.

Второй художник, изобразивший осаду Пскова, – русский мастер Карл Брюллов. Полотно «Осада Пскова польским королем Стефаном Баторием в 1581 году», заказанное ему Академией художеств, и сегодня выставлено в Третьяковской галерее. Эту картину Брюллов должен был написать, чтобы стать полным членом академии. Он, автор «Последнего дня Помпеи», воспринял это требование с обидой. Разве была необходимость подтверждать его мастерство? Но консервативная академия настаивала на создании картины на заданную тему. Брюллов взялся за работу. Она продолжалась с 1839 по 1843 год и осталась незаконченной.

И хотя полотно писалось по принуждению, оно, как и другие произведения Брюллова, совершенно. В центре композиции – крестный ход, который, по преданию, остановил дрогнувших защитников Пскова. Поскольку картина недописана, середина ее выглядит почти импрессионистски. Усиливается ощущение божественного, неземного, которое несут служители церкви, вышедшие поддержать горожан.

Есть на картине и возглавлявший защиту Пскова Иван Петрович Шуйский, и местный воевода Андрей Иванович Хворостинин, и воевода Хрущев. Это были люди достойные, очень храбрые, проявившие удивительные личные качества. Их не сломило даже понимание того, что под стенами города стоит с войском сам Стефан Баторий.

Поражает и то, как много было в Пскове припасов. Дело в том, что Иван Грозный не прислал на помощь городу никого и ничего. В данном случае это не упрек. Наверное, он не мог этого сделать: Ливонская война истощила силы Московского государства, да и на других театрах военных действий было занято много войск. Но в источниках отмечено, что в Пскове был огромный запас ядер, более того – их и отливали; было много пороха, артиллерия действовала потрясающе.

При осаде города осаждающие страдали почти так же, как осажденные, особенно если учесть русский мороз.

К тому же войско Стефана Батория постепенно отчаивалось и деморализовывалось. Да и сам главнокомандующий начал понимать, что здесь ему не приходится ждать великой славы. И он ушел из-под Пскова, ушел сам, оставив войско и дав согласие на мирные переговоры.

Мир был заключен в Яме Запольском 15 января 1582 года. Стефан Баторий не был полным победителем в этой войне, хотя в Польше его считали королем-триумфатором. Действительно, по итогам войны Ливония досталась ему. Но нельзя забывать о том, что победителем оказался и город Псков.

В последние годы жизни Стефан Баторий проводил заметные преобразования внутри своего государства. Так, он усовершенствовал судебную систему, идя навстречу устремлениям польской шляхты. Он основал в Вильнюсе академию – будущий университет. И сегодня об этом напоминает памятная доска на Вильнюсском университете. Он поощрял развитие школьного образования. Поддержал в связи с этим иезуитов, в которых, правда, позже разочаровался.

Баторий был значительным правителем. Он составлял множество планов. Готовился воевать против турок и, судя по всему, предполагал совершить новый поход в Московию.

Его начинания прервала внезапная кончина. В 1586 году, через год после смерти Ивана Грозного, Стефан Баторий неожиданно заболел и вскоре умер. Ходили слухи об отравлении, но они не подтвердились. Но, так или иначе, со смертью Стефана Батория была перевернута одна из страниц в непростых отношениях стран Центральной Европы и Руси.

Цезарь Борджиа. Трагедия баловня судьбы

Цезарь Борджиа – испанец по происхождению, живший в Италии на рубеже XV–XVI веков, хотел называться Цезарем. И у него имелись основания для этой исторической аналогии.

Он был современником многих великих людей. Среди них – Лоренцо Великолепный из дома Медичи и Никколо Макиавелли. Причем последний ценил его настолько высоко, что отразил впечатления о нем в своей знаменитой книге «Государь». А на службе у Борджиа некоторое время был сам Леонардо да Винчи, правда, в качестве инженера…

Впечатляют титулы Цезаря Борджиа: герцог Валансский и Романьольский, принц Андрии и Венафра, граф Дийосский, правитель Пьомбино, Камерино, Урбино. И должности: кардинал, гонфалоньер папской армии (руководитель войска), генерал-капитан Святой Церкви.

О нем шла противоречивая молва. Великодушен, щедр, обаятелен и – жесток, коварен, беспощаден к врагам. На его гербе был девиз, избранный им самим: «Aut Caesar aut nihil» – «Цезарь или ничего». Этому девизу вполне соответствовала его яркая и очень короткая жизнь. Он погиб в 32 года.

Родился Цезарь Борджиа в 1475 году. Он был сыном кардинала Родриго Борджиа (будущего папы Александра VI), что противоречило законам католической церкви, служители которой должны соблюдать целибат – запрет на брак и рождение детей. Но это была эпоха Возрождения, когда многие нарушали церковные правила.

Мальчик был рожден любовницей кардинала Родриго Борджиа Ванноццей деи Каттанеи. Ее муж, скромный писец папской канцелярии Джорджио делла Кроче, спокойно относился к роману жены и не возражал против того, чтобы в семье жили дети от кардинала. Позже, в возрасте 56 лет, Родриго Борджиа бросил прежнюю любовницу и завел новую, 16-летнюю красавицу Джулию Фарнезе.

Род Борджиа восходил к XI веку, к королевской династии Арагона. В XIV веке фамилия достигла расцвета. В роду было два римских папы – Каликст III и Александр VI – и даже один святой, генерал ордена иезуитов Франсиско, живший в XVI и канонизированный в XVII веке. При этом многие Борджиа прославились как злодеи-отравители. Известность приобрели участвовавшие в политической жизни братья Цезаря Джованни и Джоффре. Многие века окружена шлейфом страшных мифов их сестра Лукреция Борджиа. Правда, сейчас уже понятно, что она была не просто злодейкой, но и жертвой ужасных обстоятельств.

Надо сказать, что у Чезаре не сформировалось мучительного комплекса бастарда. В 1480 году, когда ему было пять лет, могущественный кардинал Родриго Борджиа добился, чтобы папа римский Сикст IV выдал грамоту о законности происхождения Чезаре. Мальчик стал официальным сыном кардинала.

Все детство Чезаре был осыпан золотым дождем. С шести лет он получал доходы от монастыря в Валенсии, куда его записали папским нотариусом. Вспоминается пушкинский Петруша Гринев: «Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом…»

Когда мальчику исполнилось восемь лет, он был назначен пробстом – заместителем епископа области Альбы и тогда же – казначеем картахенской церкви. Это была типичная синекура – должность, на которой человек просто числится и имеет хороший доход.

Чезаре отличался от братьев и сестер тем, что ему нравилось учиться. С 15 лет он обучался в университете в Перудже, затем в Пизе. Осваивал древние языки, ораторское искусство, каноническое право. Назначения тем временем продолжались. Будучи студентом Пизанского университета, 17-летний юноша сделался генеральным нотариусом церкви и епископом Памплонским.

После каждого очередного повышения Чезаре вежливо благодарил отца – и продолжал учебу. Его диссертация была посвящена каноническому праву и признана в университете одной из лучших.

В 1492 году произошло наконец то великое событие, к которому давно рвался кардинал Родриго Борджиа, – он стал римским папой Александром VI. Он вошел в историю как зловещая фигура и особенно прославился как отравитель: все боялись «белого порошка Борджиа».

Но надо признать, что и предшественники Александра VI – Сикст IV и Иннокентий III – тоже были далеки от нравственной безупречности. Конец XV века ознаменовался разгулом непотизма, или кумовства. Считалось нормой пристраивать родственников на все возможные «теплые места». У папы Иннокентия III, которому, естественно, полагалось соблюдать обет безбрачия, было семь сыновей, и все они занимали прекрасные должности. Кроме того, это время расцвета системы индульгенций. За деньги церковь давала отпущение любых грехов. Все эти очевидные безобразия, которые люди не могли бесконечно терпеть, приближали Реформацию.

Родриго Борджиа был избран папой, потому что славился богатством, умом и политической ловкостью. После Великих географических открытий именно он разделил мир на две зоны влияния: испанскую и португальскую.

Став папой, Родриго Борджиа сделал 18-летнего Цезаря архиепископом Валенсии. А это 16 000 дукатов в год. Юноша превратился в богатейшего человека своего времени.

Итак, баловень судьбы: богат, знатен, очень красив и наделен огромной физической силой. Рассказывали, что он мог явиться на праздник к простолюдинам, принять участие в соревновании борцов и быть там не последним. За это его любили солдаты и горожане.

Чезаре мечтал вовсе не о новых церковных должностях и доходах, а о воинской славе. Но в роду Борджиа военная карьера предназначалась старшему сыну. А старшим сыном Александра VI был Хуан, или по-итальянски Джованни. Ему досталась должность гонфалоньера, главнокомандующего папским войском. Злые языки говорили, что он был не очень способен к военному делу: в бою побеждал не он, а его офицеры, а сам он очень красиво и торжественно въезжал в Рим. Но может быть, это были просто сплетни.

Второй сын Борджиа должен был посвятить себя карьере церковной. Но Чезаре не мог забыть девиз своего кумира Юлия Цезаря «Veni, vidi, vici» – «Пришел, увидел, победил». Он привык добиваться целей любой ценой.

В 1494 году начались так называемые Итальянские войны. Чем они были вызваны? Италия конца XV века – это мозаика маленьких городов-государств, отдельных феодальных княжеств. Территория богатая, яркая, с высокой культурой. Большой соблазн для сильных соседей: северного – Франции, западного – Испании и восточного – Священной Римской империи германской нации. А римским папам не давала покоя идея объединить Италию под своей властью.

Александр VI маневрировал. Когда французский король Карл VIII двинулся со своим войском на Италию, имея главной целью Неаполитанское королевство, папа решил пропустить его через свои владения на юг. А чтобы ему поверили, не боялись, что он ударит французской армии в тыл, он отдал в заложники своего сына Цезаря. Когда же политическая ситуация изменилась, юноша романтически бежал, переодевшись конюхом.

Войны продолжались несколько лет с переменным успехом. Джованни не блистал как полководец. А в 1497 году он был убит при таинственных обстоятельствах. Известно лишь, что на один из пиров за ним явился человек в маске. Джованни охотно пошел с ним – и исчез. Потом некий рыбак увидел, как ночью всадники сбросили тело в Тибр. И в реке действительно обнаружился труп зарезанного Джованни Борджиа. В том же году Цезарь снял с себя сан кардинала, чтобы возглавить войско римского папы.

В 1499 году Цезарь Борджиа совершил визит во Францию, к Людовику XII, который сменил скончавшегося Карла VIII. Цезарю было поручено привезти очень важное для Людовика папское разрешение на развод. Но встреча имела и крупные политические цели. С молодым королем были связаны надежды на то, что Франция перестанет быть столь враждебна Италии и опасность с севера уменьшится.

Цезарь Борджиа красиво обставил свое вступление в Париж. По улицам шли 24 белых мула, нагруженных дарами королю. Рядом слуги вели под уздцы 16 чистокровных коней в серебряной сбруе. Ходили разговоры о том, что конь Борджиа подкован золотом. Народ надеялся даже, что одна из золотых подков останется на мостовой. На самом Цезаре была кольчуга из тонких золотых листьев и золотая герцогская цепь с бриллиантовым украшением, хотя он только еще должен был получить титул герцога из рук короля Франции.

Произвести впечатление удалось. Людовик XII обещал папе римскому дружбу. Правда, продолжалась она недолго. Итальянские войны завершились только в 1559 году знаменитым Като-Камбрезийским миром, который зафиксировал преимущество в Италии Испании, а не Франции.

Но пока Цезарь Борджиа получил от французского короля военную поддержку – 2000 всадников и 6000 пехотинцев – для поддержания порядка в Папской области и покорения области Романья. Такова была первая цель Александра VI – создать крепкое ядро в центре Италии, чтобы потом всю ее объединить под эгидой папства.

Кроме того, Цезарь нашел во Франции невесту, сестру короля Наварры Шарлотту д’Альбре. Состоялась пышная свадьба. Молодые супруги провели вместе несколько месяцев. У них родилась дочь Луиза Борджиа. После отъезда Цезаря Шарлотта больше никогда его не видела, но всегда хранила добрую память о нем.

А он вернулся в Рим, к своей мечте – создать на базе папства сильное итальянское государство. В сражениях 1499 года он проявил ценные полководческие качества, и прежде всего стремительность. Его армия один за другим захватывала города в Романье. Те, которые сдавалась добровольно, Борджиа запрещал грабить.

В этот период он пригласил к себе на службу в качестве главного инженера Леонардо да Винчи, художника и ученого, имевшего грандиозную славу. Тогда же ко двору Борджиа прибыл как посол Флоренции Никколо Макиавелли. Цезарь произвел на него впечатление сильного, дальновидного, целеустремленного человека, который действительно хочет объединить Италию. Макиавелли было больно видеть, как дивный ковчег уникальной культуры гибнет из-за политической разобщенности. После того как они не менее двух месяцев провели в постоянном общении, великий мыслитель убедился, что Италии нужен такой человек, как Борджиа.

Макиавелли писал: «И я не знаю лучшего образа действий, который мог бы избрать новый государь, занявший трон по праву наследования. В тех случаях, когда его мероприятия не приносили успеха, причина заключалась не в допущенных герцогом ошибках, а в его несчастливой судьбе». Почему же судьба Цезаря Борджиа названа несчастливой? Это стало понятно несколько позже.

Военные успехи привели к тому, что к 1502 году страх перед ним окружающих правителей стал велик. Те, кто возглавлял Милан, Флоренцию и более мелкие города, боялись, что в конце концов он подчинит себе всех. Поэтому был организован заговор во главе с Джованни Бентивольво. Однако заговорщиков выдали предатели.

Цезарь пошел на переговоры с разоблаченными заговорщиками, добился покаяния, обещал им прощение, а после взятия очередного города, прямо во время праздника, приказал всех зачинщиков казнить. Одновременно в Риме Александр VI арестовал оппозиционных кардиналов, и многие из них начали таинственно умирать. Подсчитано, что за 11 лет его правления скончались более двадцати кардиналов. Вот откуда разговоры о таинственном «белом порошке Борджиа», о перстне с отравленным шипом и о смертоносном пожатии руки.

Казалось, Борджиа восторжествовали: заговор разоблачен, зачинщики казнены, недовольные удивительно вовремя умирают. Цезарь стал фактическим правителем всей Северной и Центральной Италии, части Испании и части Франции. Это было нечто подобное империи, непрочной, однако дававшей реальные доходы.

Но грянул гром. События августа 1503 года можно назвать «отравленный отравитель». Александр VI и Цезарь Борджиа заболели. Диагноз в ту эпоху был почти всегда один и тот же – лихорадка. Показательно только, что отец и сын занемогли после совместного ужина. Теплым августовским вечером они ужинали в саду, окрыленные своими победами. Мало того, что им покорились все важнейшие области Италии, еще несколько усилий, новые договоренности с французами и испанцами – и можно идти на юг, и все реальнее делается перспектива единой Италии…

Через несколько дней после августовского ужина 1503 года папа Александр VI умер. Цезарь, тяжело больной, заперся в замке Ангела в Риме. Он рассказал Никколо Макиавелли, что у него был план на случай возможной кончины отца. Задача – сохранить папский престол за семейством Борджиа и продолжить объединение Италии. Он предусмотрел все, кроме собственной болезни.

Избрание нового папы прошло без активного участия Цезаря. Престол занял лояльный Борджиа Пий III. Но он побыл папой только 27 дней. И умер, видимо, тоже от «лихорадки». Причем его отравителем точно являлся не Цезарь, которому это было невыгодно.

Место скоропостижно скончавшегося Пия III занял тот, кто давно ненавидел Борджиа, – кардинал Джулиано делла Ровер. Он стал папой Юлием II. Именно этот папа в доспехах выходил на поле брани. При нем была расписана Сикстинская капелла в Ватикане. От него бежал в Болонью недовольный Микеланджело – а Юлий последовал за ним. Неординарный, сильный человек.

Избрание Юлия II означало закат судьбы Цезаря Борджиа. Новый папа сразу же объявил его узурпатором и приказал арестовать. Но Борджиа вырвался из-под ареста и бежал на юг, в Неаполь. Там он был предан и вновь арестован, несмотря на охранное письмо от испанских монархов Фердинанда и Изабеллы.

В 1504 году Цезаря отправили в Испанию, в мрачный замок Вильянуэва-дель-Грао. Он пробыл там почти два года и опять совершил побег. К зубцу стены был привязан канат, по которому узник спустился вниз, где его ждали верные люди. Веревка оказалась коротковата; слуга, который спускался перед ним, упал и сильно разбился. Цезаря, тоже ударившегося, полуживого, дотащили до лошади, и он все-таки смог ускакать прочь.

Вот что писал современник, Херонимо Зурита: «Освобождение Цезаря обрушилось на папу как гром среди ясного неба. Герцог был единственным человеком, способным даже в одиночку взбудоражить и поднять всю Италию. Само упоминание его имени разом нарушило спокойствие в церковном государстве и сопредельных странах, ибо он пользовался горячей любовью множества людей: не только воинов, но и простонародья. Еще ни один тиран, кроме Юлия Цезаря, не имел подобной популярности».

Но куда ему было бежать? Из баловня судьбы он превратился в изгоя. Он написал Людовику XII. Как его вассал, Цезарь имел два крупных герцогских владения во Франции. И жива была жена, которая, как ни странно, все еще хорошо к нему относилась.

Ответ Людовика был таким: «Все владения: герцогство Валентино и другие – возвращены под власть французского короля, поскольку ты, Цезарь, изменник, ты изменил мне с испанской короной». Конечно, это была политическая игра. Путь во Францию оказался закрыт.

В 1507 году Цезарь бежал в Наварру, где правил брат его жены, король Жан. Это маленькое королевство в пиренейском пограничье между Францией и Испанией, было вассалом Франции, но стремилось к независимости.

Борджиа приняли хорошо, потому что король Жан нуждался в искусном полководце. Цезарь оказался как бы в кукольном государстве, во главе кукольного войска. Правда, пришла военная помощь от Максимилиана – императора Священной Римской империи германской нации, заинтересованной в том, чтобы Наварра была более независима, а Франция не усиливалась.

Цезарь пытался навести порядок в Наварре, которую разрывали междоусобицы. Он взялся быстро подавить выступление наваррской знати в Виане. Всем казалось, что у него это получится. Но случилось невозможное – он погиб в первом же бою. Столкновение было почти случайным. Заметив сепаратистов, Цезарь вскочил на коня и помчался следом. Немецкое же войско за ним не торопилось. Не исключено, что оно было подкуплено. Он оказался фактически один против отряда врагов и погиб, изумляя всех своей отвагой и получив, по легенде, 25 смертельных ранений. Это было почти самоубийство.

Цезарь Борджиа был похоронен в церкви Санта-Мария-де-Виана, недалеко от места гибели. Покоя он не обрел и после смерти. Через 200 лет епископ Калахоррский, бывший в тех местах, узнал, чья это могила, и, помня о Борджиа-отравителях, приказал удалить из церкви «нечестивые останки». Где они теперь – неизвестно.