Текст книги "Династия Виндзоров. Ужасная история английского двора"

КАРОЛИНА – ИСТИННЫЙ КОРОЛЬ ВЕЛИКОБРИТАНИИ

На трон Великобритании взошел сын покойного Георг-Август под именем Георга II. Хорэс Уолпол утверждал: «Георг Второй настолько любил свою мать, насколько ненавидел отца; если бы она пережила своего мужа, он непременно перевез бы ее в Англию и объявил королевой-матерью». Во всяком случае, в гардеробной короля воцарились два прижизненных портрета Софии-Доротеи. При вступлении на трон Георгу-Августу исполнилось сорок четыре года, большую часть которых он по воле отца провел в Ганновере. У него был тяжелый характер человека вспыльчивого и не переносившего никаких преград своему волеизъявлению. Ему ничего не стоило запустить в неугодную ему особу париком или топать ногами так, что слышно было далеко за пределами его покоев. Как уже упоминалось, Георг-Август состоял в отвратительных отношениях со своим отцом, и неизвестно, как сложилось бы их совместное существование, если бы женой его не была Вильгельмина-Каролина, урожденная принцесса Бранденбург-Ансбахская (1683-1737). Ее лучше всего характеризует краткое, но меткое высказывание историка Карлайла: «Редко столь глупый человек обладал более разумной женой».

Несмотря на звучный титул, детство у нее выдалось нелегкое. В возрасте трех лет она потеряла отца, скончавшегося от оспы, после чего ей пришлось жить в довольно стесненных финансовых условиях, несмотря на второе замужество матери с саксонским курфюрстом Иоганном-Георгом IV, братом знаменитого курфюрста Саксонии и короля Польши Августа Сильного1515
  О любопытных подробностях истории второго замужества матери Вильгельмины-Каролины см. новеллу «Мария-Аврора, графиня фон Кёнигсмарк, пленница судьбы» в повести «Нерыцарский роман» в моей книге «Что губит королев».


[Закрыть]. К положению нелюбимой падчерицы добавились переживания от унижений и оскорблений, которым второй супруг подвергал ее мать. Иоганн-Георг, впрочем, вскоре скончался, мать же на правах приживалки осталась в Саксонии, где и ушла из жизни, оставив тринадцатилетнюю дочь круглой сиротой. Опекунами ей были назначены король и королева Пруссии. Королева София-Шарлотта, дочь уже известной нам курфюрстины Софии Ганноверской, быстро оценила незаурядные способности своей подопечной и дала ей прекрасное образование. Невзирая на отсутствие приданого, у родовитой, пригожей лицом и умной принцессы нашлось несколько достойных претендентов на ее руку, в частности, будущий император Священной Римской империи Иозеф I. Всех опередила проницательная курфюрстина София Ганноверская, признавшая неоспоримые достоинства молодой девушки и устроившая в 1705 году ее брак со своим внуком Георгом-Августом.

Когда в 1714 году курфюрст Георг-Людвиг стал королем Великобритании Георгом I, супружеская пара была объявлена наследниками английской короны, принцем и принцессой Уэльскими, а Каролина стала первой дамой двора, ибо законная королева томилась в далеком замке Альден. Принцесса была вполне готова к исполнению этих обязанностей. При первом же посещении Лондона она поняла, какой дырой является Ганновер, где ее талантам было совершенно негде развернуться. Она не теряла времени, и уже давно засела за изучение английского языка, а также обычаев и образа мышления своих будущих подданных. Нельзя сказать, что Каролина занялась этим исключительно от праздности, ибо ей было суждено перенести одиннадцать тяжелых беременностей, в результате которых выжили два сына и пять дочерей.

Ей постоянно приходилось служить посредницей по улаживанию распрей между свекром и мужем, кардинально не переносившими друг друга. Она приобрела в этом большую сноровку, что вызывало неприкрытое восхищение Георга I, называвшего ее не иначе как «бой-баба» или «сия принцесса-чертовка». Порой дело доходило до того, что король выгонял наследников престола из королевского дворца, предварительно отобрав у них детей (причиной раздора послужил выбор крестного отца для очередного отпрыска королевского дома, причем через три месяца несчастный младенец, лишенный материнского присмотра, скончался). Поскольку личность Георга I была, прямо скажем, малопривлекательной, молодая чета принцев Уэльских сумела сделать себя популярной в обществе.

В июне 1727 года Георг I скончался, и в октябре состоялось коронование наследной четы. Каролина вообще питала страсть к парадным церемониалам и обставила этот ритуал с превеликой пышностью и блеском. Ее одеяние под пурпурной мантией, отделанной горностаем, было столь тяжелым и жестким от нашитых драгоценных камней, что юбку пришлось снабдить системой шнуров как для подъема занавеса, чтобы королева в нужный момент помазания на царство смогла опуститься на колени.

Каролина еще до восшествия на престол сдружилась с премьер-министром Робертом Уолполом и теперь практически вместе с ним управляла страной. Георг II понимал ценность этого политика и в 1732 году пожаловал ему скромный дом1616
  Уолпол был землевладельцем из Норфолка и своей недвижимости в столице не имел.


[Закрыть] в Лондоне на Даунинг-стрит, 10. Премьер-министр весьма разумно настоял на том, чтобы это строение стало постоянной резиденцией премьер-министра. Каролина настолько поднаторела в обыгрывании щекотливых ситуаций, что ей ничего не стоило обставить все свои действия таким образом, будто требуемые решения исходили непосредственно от Георга II. В действительности же, как метко выразился некий придворный остряк, постановления принималось «через него, но не им». Среди современников Каролина завоевала репутацию grandissime comédienne1717
  Величайшей комедиантки (итал., франц.).


[Закрыть], поскольку выучилась в совершенстве разыгрывать при муже беспрекословное подчинение и послушание. На беседах короля с премьер-министром она вначале высказывала пожелание удалиться, но потом нехотя соглашалась остаться и сидела, всецело погруженная в свое вышивание, ибо предварительно уже тщательно обсудила все проблемы с Уолполом.

Георгу-Августу смолоду очень нравилось военное дело, и он прямо-таки рвался в бой, благо поводов для этого в Европе было предостаточно. Поскольку он был единственным наследником двух престолов, отец просто-напросто запрещал ему принимать участие в боях. Тем не менее принцу удалось отличиться в битве под Ауденаром в Войне за испанское наследство и под Деттингеном в Войне за австрийское наследство, где под ним была убита лошадь и погиб находившийся рядом полковник. Тем не менее Георг-Август стремительно вскочил на ноги и с обнаженной шпагой бросился на противника. Таким образом, он стал последним королем Великобритании, непосредственно выступавшим во главе своих вооруженных сил. Чисто управленческие вопросы княжества Ганноверского его мало интересовали, слишком деятельная жена прискучила, и он решил обзавестись любовницей, тем более что случай этому благоприятствовал.

УВЛЕЧЕНИЯ ГЕОРГА II

В 1713 году в Ганновере появилась супружеская чета Хауэрд: Чарльз (1675-1733), младший сын графа Саффолка, и его чрезвычайно милая жена Генриэтта (1689-1767). Судьба уготовила ей непростую жизнь: ее отец, политик сэр Генри Хоубарт, известный своим несдержанным нравом, в 1698 году был убит на дуэли, оставив в стесненных финансовых обстоятельствах жену с восемью детьми. Вдову вместе со всем выводком приютила в своем имении ее кузина, графиня Саффолк. Там девятилетняя Генриэтта познакомилась со своим будущим мужем Чарльзом. Когда ей исполнилось 12 лет, умерла мать, еще раньше скончались также несколько сестер и братьев, и она осталась горемычной сиротой под опекой графа Саффолка.

Трудно сказать, какие обстоятельства вынудили ее вступить в 1706 году в брак с Чарльзом, драгунским капитаном. Джон Харви, известный царедворец и греховодник, в своих мемуарах описывал его как «дурную голову, сварливую, упрямую, пьющую, экстравагантную, жестокую особу». Капитан был отъявленным бабником, отчаянным картежником и забубенным пьяницей. Однако в случае необходимости Чарльз умел внезапно проявлять потрясающее, обезоруживающее очарование. Его родители не возражали против этого брака, уповая переложить все связанные с блудным сыном заботы на жену. Богатый дед оставил девушке 6 тысяч фунтов в доверительном управлении. Когда она выходила замуж, ее родственник позаботился о том, чтобы муж не мог наложить лапу на эти деньги. Генриэтта имела право пользоваться процентами с заблокированной суммы, но муж проматывал и эти средства. Он продал патент на свою должность за 700 фунтов и продолжил разгульный образ жизни. Генриэтта вместе с сыном Генри была даже вынуждена скрываться от кредиторов под именем миссис Смит, ибо иногда не имела денег на оплату жилья.

Семья оказалась на полной мели, но недаром молодая женщина была наделена незаурядным умом. Известно, что королева Анна не пожелала пригласить в Лондон ни курфюрстину Софию, ни ее сына Георга-Людвига, ни внука, а потому наиболее дальновидные англичане сами отправились в Ганновер предложить свои услуги будущим монархам. Генриэтта также решила искать счастья при дворе будущих монархов. Она продала то немногое, что у нее еще оставалось, чтобы накопить на оплату путешествия. В первый раз вырученные деньги украл и прогулял муженек, но Генриэтта все-таки наскребла на оплату проезда для двоих, продав постельное белье и последние украшения. Молодая женщина была в таком отчаянии, что готова была уступить мастеру по изготовлению париков свои прекрасные волосы. Ее отпугнула лишь смехотворная цена – 18 фунтов. Маленького сына пришлось оставить в Англии у родственников мужа.

В Ганновере ей с большим трудом удалось получить аудиенцию у курфюрстины Софии. По свидетельству современников, Генриэтта отнюдь не блистала красотой, но, как говорится, была чертовски мила. Ее кожа отличалась чрезвычайной белизной, что очень ценилось в то время, приятное лицо с правильными чертами обрамляли роскошные светло-каштановые волосы. К тому же, молодая женщина была хорошо сложена и всегда одета просто, но с большим вкусом. Генриэтта произвела исключительно хорошее впечатление на курфюрстину Софию своим мягким характером, умом, а главное, отличной родословной и была принята в ее штат фрейлиной. Чарльзу же удалось завоевать благосклонность угрюмого Георга-Людвига, который, как правило, заезжих англичан не жаловал и считал их авантюристами, охотившимися за милостями будущего короля. Для Чарльза же он сделал исключение и принял его на службу. Ко времени смерти престарелой дамы в 1714 году Генриэтта сблизилась с ее внуком Георгом-Августом. Надо сказать, что бабка отнеслась к этому совершенно спокойно, ибо тот уже неоднократно искал утешение среди ее фрейлин. Она невозмутимо констатировала:

– Сие поможет ему усовершенствовать свой английский.

После воцарения ганноверской династии на троне Великобритании мужа молодой женщины зачислили в штат Георга I камердинером, а его жена получила место камер-фрау при принцессе Каролине Уэльской. Это обеспечивало супругам жалованье и крышу в Сент-Джеймсском дворце.

Чарльзу повезло: Георг-Людвиг привык полагаться на своих немецких слуг и не особенно утруждал его работой. Зато Генриэтта была вынуждена трудиться с утра до вечера, ибо Каролина, будучи сама исключительно деятельной особой, женщин из своего штата не жалела. Обязанности камер-фрау были связаны с туалетом, причесыванием и одеванием ее повелительницы, слежением за чистотой ее нижнего белья. Утро начиналось с умывания, причем Генриэтта должна была держать емкость с водой, стоя на коленях. Ей надлежало также прислуживать за столом, ухаживать за принцессой, когда та болела, что также случалось нередко. Генриэтта проявила исключительную трезвость в том, что всеми силами старалась остаться в стороне от политических интриг. Ее нейтральность была настолько ярко выражена, что принесла ей прозвище «Швейцарка», а ее комнаты называли «швейцарским кантоном». По словам все того же Харви, «она была любезна со всеми, дружелюбна со многими и ни к кому не проявляла несправедливости».

На новом месте Георг-Август пожелал обзавестись новой любовницей и выбрал для сей цели одну из первых красавиц двора Мэри Белленден (1690-1736), происхождением из родовитой, но обедневшей семьи. Как писал о ней Хорэс Уолпол, «ее лик и особа были пленительны… и столь приятны, что ее современники впоследствии вспоминали ее как наиболее совершенное создание, которое им когда-либо доводилось видеть». Мэри была остроумна и весела, но не имела ни малейшего намерения становиться любовницей принца Уэльского, поскольку была влюблена в полковника Джона Кэмпбелла, камердинера короля, впоследствии герцога Аргайла и видного политика. Принц Уэльский не умел ухаживать за женщинами и пытался завоевать Мэри тем, что в ее присутствии высыпал на стол содержимое своего кошелька и начинал пересчитывать золотые монеты – намек более чем понятный. Но Мэри не поддавалась и однажды, дабы положить конец этой унизительной процедуре, резко вскочила и будто бы неловким движением смахнула тщательно выстроенные столбики, которые разлетелись по полу. Можно представить себе, каким ударом это было для прижимистого Георга-Августа, тут же бросившегося собирать рассыпавшиеся золотые. Как-то раньше он обронил мелкую монету в своих покоях, и та провалилась в щель между досками. Расстроенный принц приказал снять полы, чтобы найти потерю.

Мэри не поддалась домогательствам принца, который тщетно пытался выведать у нее имя своего соперника. Она тайно обвенчалась с Кэмпбеллом, после чего ушла в отставку. Георг-Август чрезвычайно переживал эту историю и нашел благодарного слушателя своим жалобам в лице Генриэтты, дружившей с Мэри. Каким образом он изливал ей свою душу и как вела себя при этом Генриэтта – неизвестно никому, переписка между ними также не сохранилась. Но принц отныне явно предпочитал ее общество всякому другому.

ФАВОРИТКА С ИЗЪЯНОМ

Это завоевание молодой женщины являет собой яркую иллюстрацию к простой, но пренебрегаемой многими людьми истине. Безусловно, важно обладать даром хорошо высказывать свои мысли, но намного важнее уметь слушать словесные излияния других. Весь свой срок фавора – а он длился внушительные шестнадцать лет – эта женщина была вынуждена ежедневно по три-четыре часа кряду выслушивать нудные подробнейшие воспоминания любовника о битвах, в которых ему довелось сражаться, а также о хитросплетениях королевской генеалогии в Европе. Безусловно, Генриэтте сильно помогал тот факт, что она смолоду была тугоухой, тем не менее ее терпение казалось поистине бесконечным.

Эта столь долгая связь между себялюбивым, высокомерным и нередко выставлявшим себя на посмешище Георгом II и умной, добросердечной, обаятельной женщиной представляла собой для современников истинную загадку и не вызывала никакого шума. Как выразился один из ее современников, «по пристойности и приличию ее поведения к ней всегда относились так, будто ее добродетель никогда не подвергалась сомнению». Ходили слухи, что королева умышленно потакала этой связи, ибо не желала воцарения более молодой, красивой и тщеславной соперницы, стремившейся бы оказывать политическое влияние на короля. Сама же Генриэтта была чрезвычайно скрытным человеком, как говорил ее друг Хорэс Уолпол, «навечно таила то, что чувствовала».

Тем временем семейная жизнь Генриэтты дала такую трещину, которую заделать не представлялось никакой возможности. Когда Георг I выгнал сына с невесткой из Сент-Джеймсского дворца, отобрав у них детей, супружеская чета перебралась в особняк Лестер-хаус. Там вокруг них очень быстро образовался второй двор, оппозиционный окружению короля. Генриэтта была вынуждена последовать за своими повелителями, но муж потребовал, чтобы она осталась с ним в их прежних покоях. Генриэтта выбрала Лестер-хаус. В отместку муж отобрал у нее ребенка, запретил ей видеться с ним и воспитал мальчика в полной ненависти к матери, уверив, что она их бросила. Это совершенно не мешало Чарльзу регулярными угрозами выманивать у жены деньги. Впоследствии повзрослевший сын даже не пожелал встретиться с матерью и довольно рано умер.

Хотя сама фаворитка проявляла просто невиданную скрытность, Георг-Август каждый вечер точно в девять часов на глазах у всех направлялся в ее покои. Было замечено, что он часто по мере приближения заветного момента с нетерпением мерил шагами свою комнату с часами в руке, поджидая наступления вожделенного срока. Тем не менее Каролина терпеливо сносила это увлечение мужа, хотя иногда не могла устоять перед искушением публично подпустить Генриэтте шпильку. Комнаты, выделенные этой камер-фрау для проживания в Кенсингтонском дворце, по комфортабельности были далеки от положенных ей по статусу. Впоследствии Генриэтта вспоминала о царившей в них такой сырости, что впору было бы выращивать там грибы. Естественно, нельзя сказать, чтобы молодая женщина совершенно не пользовалась своим положением. Как только принц стал уделять ей повышенное внимание, в гору быстро пошла карьера при дворе ее брата Джона Хоубарта, которого сестра чрезвычайно любила.

Чарльз Хауэрд не отказался от своих пагубных привычек и грозил вернуть жену силой, причем прибегал к помощи генерального прокурора и архиепископа Кентерберийского. К сожалению, законы, как церковные, так и светские, были таковы, что замужняя женщина в ту пору была практически лишена каких бы то ни было прав. Надо сказать, что иногда на помощь приходила королева Каролина, которой было неприятно, что какой-то там дебошир пытается нанести ущерб ее штату. В 1723 году Георг-Август решил откупиться от Чарльза ежегодным пособием в 1200 фунтов. Не стало тайной и то, каким образом принц Уэльский обеспечил свою любовницу. Он передал ей одиннадцать с половиной тысяч фунтов, различные подарки, мебель из ее покоев в королевских дворцах и партию ценной древесины – красного дерева. Причем все было оформлено таким образом, чтобы это имущество не могло перейти во владение Чарльзу.

Генриэтта решила построить себе дом в модном тогда палладианском стиле, перенятом англичанами у итальянцев. Так на берегу Темзы, в Твикенхеме, появился Марблхилл-хаус, трехэтажное строение, выделявшееся среди окружавшей его зелени своими благородными пропорциями и меблированное со свойственным Генриэтте вкусом. При доме был прекрасный парк, украшением которого являлся оригинальный искусственный грот, непременный модный атрибут того времени.

После восхождения Георга-Августа на трон Генриэтта приобрела еще больший вес, многие стали искать ее благосклонности. Она была сообразительна и остроумна, ее любили поэты и писатели георгианской эпохи – Свифт, Поуп, Джон Гэй, автор прославленной «Оперы нищих». Именно поэтому у нее начался разлад с королем, на дух не переносившим литераторов и ученых. Популярность, приобретенная Генриэттой в просвещенных кругах, вызывала зависть и у королевы, которая также старалась окружить себя интеллектуалами. В частности, она поддерживала высланного из Франции Вольтера во время его пребывания в Лондоне (1726-29) и всячески способствовала карьере композитора Генделя. Тот сочинил торжественное песнопение по случаю ее коронации и гимн для ее похорон, а также посвятил ей свое знаменитое произведение «Музыка воды» из трех сюит. Каролина не забывала и родную Германию. В частности, знаменитый Гёттингенский университет в Нижней Саксонии был основан Георгом-Августом именно по ее инициативе. Она жертвовала много денег из личных средств на сирот и энергично боролась против повального увлечения англичан дешевым джином.

Генриэтта чувствовала, что ее связь с королем изживает себя и устала от выполнения своих обязанностей довольно низменного характера. Услужение королеве стало для нее утомительным, ибо здоровье стало ухудшаться, мучили головные боли, приступы которых все учащались. Генриэтту не переставал терзать постоянными угрозами беспутный муж, не терявший надежды овладеть ее состоянием. В 1728 году она добилась права на раздельное проживание с Чарльзом.

В 1731 году умер старший брат мужа, Чарльз унаследовал его титул, и Генриэтта стала графиней Саффолк. Согласно обычаю, это был слишком высокий титул для должности камер-фрау, и королева Каролина сделала ее своим гардеробмейстером, чьи обязанности были несравненно легче. Как это ни странно, теперь Генриэтта не могла получить развода, ибо развод аристократки такого ранга должен был утверждаться парламентом. Но Господь смилостивился над ней, и в 1733 году потерявший человеческий облик муж покинул земную юдоль. В 1734 году король окончательно разорвал их связь, она вышла в отставку с солидной пенсией в 2000 фунтов и могла теперь вести независимый образ жизни. Ее уход сопровождался скандалом, поскольку графиня Саффолк заявила о нем во время празднеств по случаю дня рождения короля. Георг не высказал ни малейшего сожаления по этому поводу, и когда Каролина сообщила ему, что пыталась убедить Генриэтту не покидать дворец, тот в своей обычной манере вскипел:

– Что ты имела в виду, пытаясь уломать эту старую, унылую, глухую, сварливую тварь остаться и досаждать мне, когда мне представилась такая прекрасная возможность отделаться от нее?

Каролина не удержалась, чтобы не уколоть соперницу в последний раз и заявила лорду Харви, вице-гофмейстеру:

– Я много наслышана от других о ее здравом смысле, но, сколько знаю сию особу, никогда не замечала, чтобы она сделала хоть один разумный шаг при любом важном событии в своей жизни! Отставка от двора была глупейшим поступком, который можно было совершить.

Но Генриэтту жизнь при дворе более не привлекала. В 1735 году вышла замуж, на сей раз по любви, за сэра Джорджа Беркли, с которым прожила в полном согласии еще 11 лет. Блестящее интеллектуальное общество, собиравшееся в Марблхилл-хаус, получило название «Твикенхемский кружок». Графиня Саффолк теперь слыла образцом приличий и высоких нравственных идеалов, так что ей доверили воспитание внучатой племянницы. Правда, к концу жизни она почти оглохла, а со смертью Георга II в 1760 году потеряла пенсию и испытывала денежные затруднения, но находила моральную поддержку в лице своих верных друзей.