Текст книги "Принцип Солнца"

– Оля, нам позвонили из монастыря и сказали, что он при смерти, чтобы мы приезжали прощаться… (Владимир Николаевич.)

– Дядь Володь, вы дома? Я сейчас к вам приеду. Ничего не предпринимайте! – Ольга положила мобильный телефон на стол и закрыла лицо руками. Когда она открыла глаза, что-то случилось с окружающей действительностью: та стала черно-белой. – Господи, какая же я все-таки дура! Ведь я должна была догадаться!

– Что случилось? – спросила Лена.

Больше всего Ольге хотелось сейчас завыть громким голосом, спрятаться куда-нибудь в укромное место, никого не видеть, ничего не знать, чтобы ей хоть чуточку, хоть самую малость, стало легче! “Господи!!! Зачем мне все эти победы на любовном фронте, зачем мне такое немыслимое количество шмоток и украшений, зачем нужна вся эта мишура, если вот он разбился, и его не будет… Зачем мне все это тогда?!”

“Стоять!” – приказала гордая королева планете, которая бешено кружилась у нее под ногами, и своим мыслям, которые кружились вместе с Землей. – Лен, я сейчас возьму все деньги, которые есть в сейфе, – сказала Оля вслух спокойным голосом. – Чтобы Вася не устраивал истерик, сними завтра такую же сумму с моего личного счета…

– Я сделаю все, что нужно. Ты можешь сказать, что случилось?! (Лена.)

– Димка мой разбился в горах. Подробностей – я не знаю. Васе ничего не говори… Я поехала к Владимиру Николаевичу. – Оля набрала Сашин номер.

– Слушаю тебя, непреступная красавица. (Сашка.)

– Саш, ты мне срочно нужен. (Оля.)

– Что случилось, Ольга Владимировна? – через минуту улыбающийся Сашка уже стучался в бухгалтерию. – Но я никуда не поеду, пока не пообедаю, имейте это в виду…

– Случилось! – открыла дверь Лена. – И ты зря радуешься!

…

– Что же ты делаешь, демон жизни и смерти?! – вопрошала Оля Аполлона, пока ехала в машине, еле сдерживая слезы.

– Да он не насмерть разбился, – спокойно сказал сидящий на заднем сиденье автомобиля всезнающий бог.

Ольга развернулась и пристально посмотрела на него. Бог солнечного света был потрясающе красив. Представьте себе, милые женщины, что все мужчины, которые вам нравились когда-то и нравятся сейчас, и даже те, которые понравятся в будущем, с восхищением и любовью смотрят на вас.

– И не надо испепелять меня своим взглядом, – сказал Аполлон.

Оля закрыла лицо руками и шепотом спросила уже не бога, но друга: – Что же мне делать, Пол?

– Вот это другое дело. Тебе надо принять правильное решение. Если ты хочешь продолжить свой путь, тебе придется оставить на берегу все, что у тебя есть: успешную карьеру обеспеченную жизнь жены “олигарха” Васи, свой большой дом, свои грандиозные амбиции и ощущение безопасности. Ты потеряешь почву под ногами, и тебе придется довериться великой силе любви… И никаких гарантий, как ты понимаешь. Придется пойти на риск, полагаясь лишь на собственное мужество и веру. Но у тебя нет выбора, – сказал златокудрый губитель и прорицатель, улыбаясь.

На самом деле, мы всегда знаем, что нужно делать. “Я говорю сейчас не о ком-то, я говорю о тебе”[11]11
  Раджниш Ошо, индийский мистик.


[Закрыть].

…

– Ой, Оля-я-я, – слезами и причитаниями встретила ее Димкина мама.

– Хорошо, Ольга, что ты приехала. Не знаю, то ли Димку лететь спасать, то ли мать… Зин, ну, что, неотложку-то вызывать? (Владимир Николаевич.)

– Господи, сыночек мой, за что-о-о?! (Зинаида Алексеевна.)

– Теть Зин, перестаньте! Не надо никакой неотложки – не до нее сейчас. Дядь Володь, дайте ей какой-нибудь успокоительное… Пойдемте на кухню.

Саш, проходи, проходи, не стесняйся. Теть Зин, успокойтесь, бога ради! Возьмите себя в руки, займитесь чем-нибудь. Сашку, вон, накормите! Дядь Володь, давайте по порядку: кто звонил, когда звонил и что сказал? Только без эмоций… (Оля.)

– Звонил какой-то китаец. Сказал, что Димка разбился два дня назад, в сознание не приходил, и они просят приехать родственников… прощаться. (Владимир Николаевич.)

Зинаида Алексеевна опять заголосила.

– Ну, что за глупости?! – возмутилась Оля. – Он же живой?

– Вроде живой пока… (Вл. Ник.)

– Теть Зин, он – живой, слышите? Что вы раньше времени его хороните?! Перестаньте немедленно причитать! Дядь Володь, вы адрес монастыря записали? (Оля.)

– Записал. Вот. (Вл. Ник.)

– Замечательно. Тысяча триста километров от Лхасы… Господи, где это?! Я, надеюсь, жена его бывшая не полетит? (Оля.)

– Конечно, не полетит! Тут даже думать нечего. (Вл. Ник.)

– Ну, значит, я полечу. А тебе, Саш, придется лететь со мной, как верному оруженосцу; я без тебя там не справлюсь. (Оля.)

Сашка чуть не подавился котлетами, которые все-таки смогла разогреть ему Зинаида Алексеевна. – Я-то полечу без проблем, я в Тибете не был. Тем более, за чужой счет… А что ты Васе скажешь, подруга моя боевая?

– Если полетишь, мне нужен номер твоего загранпаспорта. Срочно. (Оля.)

– Он у меня дома… У Ленки в бухгалтерии есть все номера. (Саша.)

– Звони Ленке! – Ольга уже звонила в туристическое агентство. – Ларис, привет. Это Оля Королева. Мне нужно как можно быстрее, лучше сегодня же вечером, два билета в Тибет, в Лхасу. Мне и Сашке, охраннику моему. И не ставь, пожалуйста, Васю в известность…

– В Лхасу нет прямых рейсов, – объяснила Лариса. – Надо лететь через Катманду.

– Через Катманду – значит, через Катманду. Катманду же, вроде, в Непале? Ларис, мне нужно попасть в Лхасу! Обратно пока не надо… (Оля.)

– Ты безвозвратно, что ли? А когда любовь к охраннику закончится, что будешь делать? И, кстати, сейчас не лучшее время для путешествия в Тибет. (Лариса.)

– Я просто не знаю, когда вернусь; у меня там беда с другом… (Оля.)

– Понятно. Как только закажу билеты, свяжусь с тобой. (Лариса.)

– Спасибо. Только, бога ради, быстрее! (Оля.)

– Оля, если ты серьезно собралась на край света, тебе интересно будет узнать, – сказал Сашка, который уже залез в интернет, – что там холодно, надо тащить на себе спальные мешки, и еще баллоны с кислородом, потому что там дышать нечем… И вообще это путешествие не для слабонервных!

– Саш, технические моменты нашей экспедиции в Тибет – это твои проблемы, поэтому я и беру тебя с собой. (Оля.)

– Ты ограничиваешь меня во времени! Я не успею так быстро собраться! Мне надо дня три… Там еще и жрать нечего! Значит, шашлыка не будет. Так я так и думал! (Саша.)

– Я думаю, что все можно будет купить в Лхасе… (Оля.)

– А я вот не уверен, что там вообще что-то будет можно купить! (Саша.)

– Ближайший вылет на Катманду сегодня, в 23.50, – это перезвонила Лариса. – Выкупать?

– Конечно, выкупай! (Оля.)

– Билеты привезут в аэропорт. Рейс Катманду-Лхаса – на следующий день, так что успеете купить все необходимое. (Лариса.)

– Спасибо большое. (Оля.)

– Во сколько у нас самолет?! Я должен отвезти тебя домой, заехать к другу, который, по счастливому стечению обстоятельств, тоже увлекается экстремальным туризмом, забрать у него все необходимое; потом собраться в условиях грандиозного домашнего скандала, забрать тебя… И когда я все это успею?! – возмущался Саша женской алогичностью.

– Саш, помолчи немного, ты меня сбиваешь с курса! (Оля.)

– Я тебя сбиваю?! (Саша.)

– Так, все, поехали. Теть Зин, не плакать и не переживать. Ждать, верить и молиться. Дядь Володь, что это? Что вы мне суете? Нет, я не возьму, у меня есть деньги! (Оля.)

– Дочка, а иконку Николая Угодника? (Зинаида Алексеевна, всхлипывая.)

– Николая Угодника – возьму. Давайте! (Оля.)

– Оля, а что скажет твой “олигарх”? (Вл. Ник.)

– Что-нибудь, наверное, скажет. Дядь Володь, помните, вы мне сказали, что мы – одна семья, чтобы ни случилось. У нас все будет хорошо, потому что не может быть по-другому! – Оля обняла Димкиных родителей и шепнула: “Внуков тут без меня берегите, и глупости из головы выбросьте. Не может он умереть, сына не увидев!”

– Оль, мы опоздаем на самолет… Хотя, и к лучшему, что опоздаем… (Саша.)

– Поехали, поехали. Все, дядь Володь, теть Зин, пока-пока; я вам позвоню… (Оля.)

…

Саша поехал к другу за вещами, а Ольга – на такси, домой. У нее осталось три часа на сборы. – Дети, родители! Всем привет! – громко крикнула героиня.

– Мамуля, привет! А я мультики смотрю! – Алька чмокнула Ольгу и убежала дальше смотреть свои мультики.

– А Алешка где? – поинтересовалась мама Оля.

– Только из школы вернулся, переодевается у себя наверху. (Владимир Иванович.)

Алешка уже спускался вниз по лестнице, когда услышал, что приехала мама. Но Аполлон, которого он “достал” в последнее время своими вопросами по поводу Дмитрия, схватил его за руку и затянул за портьеру. – Стой и слушай.

Алешка хотел было возмутиться, что подслушивать не хорошо, но Аполлон закрыл ему рот.

– Оля, что это ты сегодня так рано? – удивилась Татьяна Алексеевна. – А Вася где?

– Это хороший вопрос… Лен, – Ольга опять позвонила на работу, – а где мой Вася, ты не знаешь?

– Поехал на какие-то переговоры, просил тебе передать, что дома будет поздно. (Лена.)

– Замечательно! (Оля.)

– А ты-то где? (Лена.)

– А я вот как раз дома. Лен, ты, запиши, пожалуйста, все телефоны Владимира Николаевича… (Оля.)

– У меня есть все его телефоны. Что с Димкой? (Лена.)

– Опять разбился, сволочь! – в сердцах сказала Оля. – Я сейчас вещи соберу, и полечу к нему сегодня ночью, в Тибет… (Оля.)

Алешка услышал эту фразу, сказанную мамой.

– Куда?! Одна полетишь?! (Лена.)

– Нет, с Сашкой. (Оля.)

– Господи, Оля, а может быть… – Лена попыталась спасти брак подруги.

– Нет, Лен, не может быть. В ближайшие дни, ты будь, пожалуйста, всегда на связи. Мне потребуется твоя помощь… (Оля.)

– А как же дела здесь, на работе? (Лена.)

– Теперь это твои проблемы. У меня сейчас только одно дело! (Оля.)

– Но, почему?! Кто он такой, черт возьми, что ты из-за него должна рушить всю свою жизнь!? – возмутилась Лена.

– Он – Алешкин отец, – очень тихо ответила Ольга.

Для Алешки не случился гром среди ясного неба – он об этом догадывался…

– Ты хотел знать правду? – спросил Аполлон. – Ты ее слышал.

– Пап, помоги мне, пожалуйста, собраться. Альке пока ничего говорить не надо, а то она Васе меня “сдаст”. (Оля.)

– Дочка, – вздохнула Татьяна Алексеевна и схватилась за сердце, поняв какие тучи сгустились над головой ее непутевой дочери.

– Татьян, не вздыхай, не вздыхай, – обнял жену Владимир Иванович. – Надо – значит надо. Давай-ка, я тебе валерьянки накапаю… Тибет – прекрасная страна на краю света! Там сейчас замечательная погода: холодно, скользко, опасно и звезды над головой… Что случилось-то?!

– Этот горе-путешественник свалился в пропасть. Лежит теперь без сознания в монастыре. (Оля.)

– Хорошо, что Саша с тобой поедет, одна ты там не справишься. Обязательно купите баллоны с кислородом или специальные таблетки, если есть. Горная болезнь не лечится, имей это в виду. И купи себе по дороге костюм полярника, что ли… и ботинки! (Влад. Ив.)

– Пап, вот тебе ключи от моего сейфа в кабинете, мне могут понадобиться деньги. Вот Ленкин телефон. Переведете мне тогда. (Оля.)

– Как там Зинаида-то? (Татьяна Алексеевна.)

– Плохо. Голосит, как на похоронах. (Оля.)

– Может нам их к себе пригласить, взять детей и уехать на дачу, пока ты в Тибете будешь? (Влад. Ив.)

– Это было бы замечательно! Они бы с детьми возились, отвлеклись, может быть… (Оля.)

– Володя, ну, где мы там будем жить?! Как Алеша будет ходить в школу? – возмущалась Татьяна Алексеевна.

– А то у нас там жить негде? (Влад. Ив.)

– Зимой?! (Тат. Алекс.)

– И прекрасно. Печку натопим, баньку организуем, чай горячий… Красота! Татьян, ты не о том думаешь. Нам надо Димкиных родителей к себе забрать, потому что они одни в четырех стенах с ума сойдут. Не можем же мы их сюда к Василию переселить? А на даче – мы будем все вместе; и снег чистить нам с Владимиром Николаевичем сподручнее; а Алексея по очереди будем в школу возить… (Влад. Ив.)

– Оля, Оля… А Васе-то что ты скажешь?! (Тат. Алекс.)

– Скажу, что надо помочь Владимиру Николаевичу Позвоню ему из аэропорта… (Оля.)

– Мам, ты поедешь к дяде Диме в Тибет? – спросил Алешка, выйдя из своего укрытия.

– Ты Василию только не говори, и Альке пока тоже, – попросила сына Ольга.

– А мне с тобой можно? (Алешка.)

– Ой, Алеш… Если Дмитрий увидит меня, он, наверное, сойдет с ума; а вот если он увидит тебя, – Оля обняла сына и погладила его по рыжим волосам. Она вдруг подумала, что надо обязательно взять с собой Алешкины фотографии. – Если он увидит тебя, то он, точно, умрет, а потом и воскреснет, может быть… Алеш, помоги мне собраться в Тибет. Ты, наверное, лучше знаешь, что может понадобиться в горах?

Ольга собирала косметику и одежду а Владимир Иванович и Алешка по списку распечатанному из Интернета, складывали ей совсем другие, гораздо более нужные в Тибете вещи: перчатки, теплые носки, спальный мешок, термос, кипятильник, флягу, налобный фонарик…

Мастер-класс по особенностям пребывания на высокогорье Оля слушала очень невнимательно. Находясь в Москве, сложно представить, что вы будете ощущать в Тибете, тем более, если вы там никогда не были.

Когда ехали в аэропорт, Оля нервничала, звонила то родителям, то детям, то Ленке… Васе не звонила – боялась, что муж может прервать этот незапланированный круиз в Тибет, закатив грандиозный скандал в аэропорту.

Во время паузы в ее диалогах, Саша спросил водителя: – Как вы как относитесь к Омару Хайяму?[12]12
  Омар Хайям, персидский и таджикский поэт, математик и философ.


[Закрыть]

– Никак не отношусь, – ответил удивленный водитель.

– Не будете возражать, если я девушке прочту одно четверостишие? Всего одно, чтобы она успокоилась. (Саша.)

Таксист покачал головой: – Читай, мне-то что.

– Спасибо большое. Оль, ты, послушай… (Саша.)

 
“Жертвуй ради любимой всего ты себя,
Жертвуй тем, что дороже всего для тебя.
Не хитри никогда, одаряя любовью,
Жертвуй жизнью, будь мужествен, сердце губя!”
 

Саша уже давно украл у Оли томик Омара Хайяма, и теперь, всякий раз, по случаю и без случая, читал его четверостишия, Рубаи.

– Это же для мужчины написано, что ты мне читаешь? (Оля.)

– А ты у нас разве женщина? Ты плакать-то умеешь, что-то я никогда не видел твоих слез… (Саша.)

– А очень хочется увидеть? (Оля.)

– Да! Тебе самой стало бы легче, между прочим. Мужа ты не любишь, поэтому и вкалываешь, как лошадь – с раннего утра до позднего вечера, чтобы в холодной постели, долго одной не оставаться, а сразу заснуть от усталости. Приличные любовники тебя не устраивают; неприличные, оно и понятно, устроить тебя не могут… Ты, кстати, своему “несовершеннолетнему” забыла позвонить. (Саша.)

– Саш?! Ты очень удачно выбрал место и время для морально-нравственных нотаций! (Оля.)

– А ты очень удачно выбрала время для экскурсии в Тибет! Но я не об этом хотел тебе сказать. Перестань звонить по телефону когда с тобой разговаривают! – Саша забрал у Ольги телефон.

– Ну что ты хотел мне сказать – говори! (Оля.)

– Оказывается, на этом свете есть мужик, который может выбить тебя из колеи, настолько, что ты все бросаешь и летишь к нему в Тибет… В такой мороз! Оль, там минус сорок, бывает, ты осознай! (Саша.)

– Ну, что ты выдумываешь?! От – ЮС до +1 °C. Алешка в интернете смотрел. (Оля.)

– Да, нет, лети, спасай, без вариантов. Кому же еще его спасать? Вот только чует мое сердце – попросит меня Вася с работы за такие дела… (Саша.)

– Я очень переживаю за детей… (Оля.)

– С детьми-то как раз все будет нормально, у них есть адекватные бабушка и дедушка. Непонятно, в кого ты такая уродилась?! О себе бы лучше подумала, ты же на развод нарываешься… Ты вообще, отдаешь себе отчет в своих действиях?! (Саша.)

– Отдаю, – вздохнула Оля.

– Ну? (Саша.)

– Что, ну? (Оля.)

– Лишишься всех материальных благ. Потом будешь локти кусать! (Саша.)

– Не злорадствуй – ты тоже лишишься зарплаты. (Оля.)

– Сравнила, ты хоть удовольствие получишь… (Саша.)

– Большое удовольствие… Он же при смерти!? (Оля.)

– Говорят, хоронить бывших любовников до чрезвычайности приятно… (Саша.)

– Саш, как тебе не стыдно?! (Оля.)

– Да, шучу я, шучу. В Тибет – так в Тибет. Я у Сереги забрал все, что было: спальники, рюкзаки с жесткой спинкой, специальные очки с боковой защитой от света, дозиметр – для измерения радиоактивности… Куртки и штаны с защитой от влаги и ветра, термобелье, специальные трекинговые ботинки. Каждый ботинок по килограмму весит! У нас будет такой дикий перегруз! Давай мы хоть твою косметику выбросим, за ненадобностью? Да, и ботинки тебе надо одеть, чтобы ты к ним привыкла…(Саша.)

– Не буду я надевать чужие ботинки! – возмутилась Оля.

– Будешь, как миленькая. Или будешь штурмовать Тибет на шпильках? (Саша.)

В аэропорту Оля устроила грандиозный скандал: – У нас будет перегруз, потому что ты набрал с собой никому ненужный хлам!

– Дура! Это тебе не туристическая поездка! В горы надо брать не то, что тебе хочется – а то, без чего нельзя обойтись! – Сашка был непреклонен. И Ольгины юбки и бархатные кофточки остались в камере хранения аэропорта.

…

Ольга набрала телефон мужа, когда они с Сашей уже сидели в салоне самолета, за пять минут до взлета. – Вась, привет. Как у тебя дела? Хорошо? У меня тоже. Только мне надо срочно в Тибет слетать; у Владимира Николаевича – беда, а он нам всегда помогает…

– Куда слетать?! Я не понял… (Вася.)

– В Тибет. Туда-обратно, всего пару дней… (Оля.)

– Ты что охренела?! Зачем?! (Вася.)

– Димка разбился; Владимир Николаевич полететь не может, потому что тетя Зина болеет… (Оля.)

– А ты-то тут причем? Кто такой Димка?! (Вася.)

– Сын Владимира Николаевича… (Оля.)

– Ну? (Вася.)

– Он сорвался в пропасть, лежит в монастыре, без сознания. Нужно организовать лечение! Настоятель монастыря просит приехать родственников… (Оля.)

– А ты, что – родственница? (Вася.)

– Ну, почти; я много лет дружу с Владимиром Николаевичем… (Оля.)

– Да мало ли кто с кем дружит! Оль, ты – ненормальная?! У Дмитрия, по-моему, жена есть; вот пусть она и летит! (Вася.)

– Он развелся перед Тибетом. А потом, у его жены маленький ребенок… (Оля.)

– Да ты-то тут причем?! Нечего не понимаю! У нас тоже Алька маленькая… (Вася.)

– Вась, мне надо лететь, иначе у теть Зины инфаркт будет. Ты тут за детьми пригляди… (Оля.)

– Оля, Оля, успокойся, я уже еду домой, – вообще-то Вася сидел в одном полотенце на бедрах, в сауне, отдыхая после “сложных” переговоров. – Сейчас приеду, мы поговорим и все обсудим. Если Владимиру Николаевичу помощь нужна, мы, конечно, поможем, какой разговор… Но лететь тебе нет никакой необходимости! Чем ты ему поможешь? В крайнем случае, Сашку пошлем. Ну, если, похороны.

Он тело привезет или урну с прахом, что гораздо легче, – тут Вася услышал, как Ольга зарыдала в телефон, и набрал Сашкин номер.

Саша отключил свой телефон, еще когда ехал за Ольгой, потому что его жена тоже никак не могла понять: зачем он летит в Тибет? “Уволит, меня, Вася. Без вариантов. Ну, хоть в Тибете побываю. Говорят, красота там нереальная…”

(Небо, Москва-Тибет)

Жизнь может измениться. Внезапно. Оля предполагала, что рано или поздно, так оно и будет. То, что должно случиться – случится, и никуда не денешься. Она решила лететь в Тибет потому, что была убеждена: только действуя, можно спасти человека. Здесь все средства хороши. Если нужны врачи, лекарства и больница – она все организует. Если нужно верить и молиться – она будет. Она готова заплатить любую цену за его жизнь, ведь она – ангел-хранитель его души. Просто она не может быть рядом с ним, потому, что он – исчадие ада… А может это проблема в ней? Нет, точно в нем.

Первую половину полета Оля проспала. Ей приснился Надежный Лев с огненной шерстью, который заслонил ее от Злобной Пятнистой Гиены. А Сашка ел, пил, читал книжку о Непале, которую успел купить в аэропорту; спал, опять ел, пил… Когда Оля наконец-то проснулась и привела себя в порядок, он сказал: – Ну, теперь я буду спать, а то не успею выспаться перед экстремальным восхождением на высочайшие вершины мира.

– Теперь можно с вами познакомиться? – поинтересовался сосед, импозантный мужчина с седыми висками, лет пятидесяти-пятидесятипяти.

– Теперь можно, – улыбнулась Оля. – Я проспала почти всю дорогу…

– Вы спали достаточно спокойно, это я могу диагностировать, как доктор. (Сосед.)

– Я уже привыкла к этим чудным снам, приняла ситуацию и теперь готова к любому повороту событий. Меня Ольгой зовут, Ольгой Владимировной, а вас?

– Ну, для отчества вы слишком молоды, а самолет – не место для официальных бесед; поэтому – Ольга, Оля, или даже Оленька. А меня зовут Александр Ильгизирович. А теперь, когда мы наконец-то познакомились, расскажите-ка мне, какую сложную жизненную ситуацию переживает такая красивая женщина? Уж простите меня за любопытство. Во-первых, нам еще долго лететь. А во-вторых, как врач, я считаю, что настоящие проблемы могут быть связаны только со здоровьем.

– Хорошо, я вам расскажу. Потому, что, во-первых, я не считаю любопытство пороком. А во-вторых, мне как раз нужен доктор. А вы, какой доктор, хирург? (Оля.)

– Хирург. – Александр Ильгизирович протянул Оле свою визитку.

– Ой, а я о вас слышала… И даже читала статью в журнале. Как же это замечательно, что мы летим в одном самолете! (Оля.)

– Ну, а кто же вы, моя таинственная попутчица? (Алекс. Ильг.)

– Кто я? Ох, Александр Ильгизирович, если бы вы спросили меня об этом вчера, я бы много чего могла вам рассказать. Например, что у меня прекрасная семья: муж и двое замечательных детей; что я финансовый директор успешной фирмы, и что недавно я закончила MBA-финансы. Это мое последнее достижение. (Оля.)

– А что вы скажете мне сегодня, на высоте десять тысяч метров над уровнем моря? – улыбнулся Александр Ильгизирович.

– Скажу, что нельзя врать самой себе, что от судьбы не уйдешь, и что ни деньги, ни связи, ни уверенность в завтрашнем дне не делают нас счастливыми. (Оля.)

– Оленька, это известные истины… (Алекс. Ильг.)

– Теперь эти истины стали моим личным опытом, – вздохнула Оля.

– Поздравляю тебя. И какой ценой? (Алекс. Ильг.)

– Пока не знаю, какую цену назовут боги, поэтому и лечу в Тибет. Хотя я догадываюсь о цене вопроса… Я так и знала, что рано или поздно этот самый важный вопрос в моей жизни встанет на повестке дня, и я не смогу его проигнорировать! (Оля.)

– Ну, чтобы задать самому себе “самый важный вопрос в жизни”, нужна большая смелость. Ведь ответ может и не понравится, не так ли? А самое страшное, Оля, ответ может кардинально изменить твою жизнь. Но я скажу тебе по секрету: не нужно бояться. “Страх – это индикатор того, что ты приблизилась к границам своих возможностей и навыков. Поэтому, делая именно то, что страшно, – ты начинаешь развиваться. А развиваясь, ты приходишь к себе…”[13]13
  Ричард Темплар, английский писатель и издатель.


[Закрыть] Оля, а ты летишь просто в Тибет или к кому-то в Тибет? – уточнил Александр Ильгизирович.

– К кому-то. (Оля.)

– И этот кто-то… жив-здоров? (Алекс. Ильг.)

– Будь он жив-здоров, я бы к нему ни полетела. Ни за что бы, не полетела! Но он умудрился свалиться в ущелье, переломал все кости, теперь вот лежит без сознания в Тибетском монастыре. Представляете, какой наглец?! (Оля.)

– Да… – Александр Ильгизирович подумал-подумал и сказал: – А знаешь, что? Возьми меня с собой! У меня есть две недели отпуска. Одну из них я могу уделить тебе и твоему таинственному другу. Без ложной скромности, добавлю, что у меня есть кое-какой опыт по спасению упавших с гор. А у тебя, как я вижу, есть вера и любовь. Неплохое начало… (Алекс. Ильг.)

– Я даже не знаю, как мне вас благодарить! – обрадовалась Оля такому неожиданному предложению известного доктора.

– Лучше деньгами, – подсказал Александр Ильгизирович.

– Договорились, – улыбнулась Оля.

“Спасибо тебе, Пол, за доктора!” (Оля про себя.)

“Какая же счастливая эта девушка, – думал Александр Ильгизирович, – и этот парень, который свалился в ущелье. Дай бог, чтобы он был жив, конечно… Такой счастливый! Галилео Галилей считал, что Вселенная написана на языке математики. Может быть и так. Кто-то считает, что она написана на языке музыки или искусства, а я вот уверен, что она написана на языке любви…

Когда случается любовь – мир меняется. Ты начинаешь слышать пение птиц, звезды из детства возвращаются на твой небосклон. Ты узнаешь, что в мире существует не только дорога на работу, сама работа, холодильник, телевизор и диван перед телевизором… Но и бесконечно высокое небо над головой, и удивительно красивая земля, и огромный спектр давно позабытых тобою эмоций. Грусть и радость, страдание и ликование, надежда и отчаяние, вдохновение, вожделение, желание… Человек вдруг узнает, что, оказывается, вокруг него есть люди, и встречаются даже люди порядочные! Жизнь наполняется солнечным светом и музыкой, новыми идеями и дерзкими мечтами. Влюбленный разворачивает бурную деятельность: строит дома, города, мосты, заводы; штурмует вершины гор, знаний, власти, славы, спорта, искусства, науки – любые вершины, которые попадаются под руку. Он может даже покорить целые народы и страны, оказавшиеся в опасной близости от него.

Любовь случается со всеми, но не с каждым случается Любовь. Каждый может писать стихи, но не каждый становится поэтом. Мы все знаем, как устроен мир, хотя не все мы физики. Мы много рассуждаем, не являясь философами. Мы молимся богу, когда нам страшно, но от этого не становимся верующими. И не с каждым случается Любовь.

Когда случается Любовь, реальный мир перестает существовать, земля уходит из-под ног, и ты кружишься в небесах в первозданном танце хаоса и неопределенности. Ты теряешь способность думать, трезво оценивать ситуацию и не торгуешься о цене, которую готов заплатить за этот аттракцион. Тебя вообще больше нет. Есть только Любовь. И ты знаешь о любимом человеке все, потому что он – продолжение тебя. Может быть, за эту встречу придется отдать все, что ты имеешь: социальное положение, успешную карьеру, материальное благополучие… Но оно того стоит, черт возьми!

…

Когда Оля летела в Тибет, она вспомнила свой сон о бурной реке… Да, она, выбрала “удобную” любовь сначала с Сашей, потом с Василием. С Димкой все было бы по-другому: ничего не спланируешь заранее; то хорошо, то плохо, то радости, то проблемы. А Оля хотела, чтобы было комфортно, поэтому она всегда стояла на крутом берегу, на высоких каблуках, красивая, расчетливая, хитрая. Бурный поток любви проносился где-то там, далеко внизу, лишь брызгаясь и шумя. Она иногда позволяла себе порезвиться в реке, не уплывая далеко от берега. Но глубина манила ее… Ей хотелось разбежаться и прыгнуть во что-то завораживающее и ужасное одновременно, ни о чем не думая, ничего не боясь… “А стоит ли он на другом берегу? И меня ли он ждет?” – думала Оля о Дмитрии.

Дима в этот момент был очень и очень далеко. Он стоял не на берегу реки, он стоял на краю своей жизни…