Текст книги "Я тебя спарсил"

***

Скрежет железа эхом раздавался под сводами просторного помещения гаража. Антон переступил порог автосервиса и двинулся в бытовку, чтобы переодеться в рабочий комбинезон.

– Здорово! – хлопнул по плечу Вовку, возившегося с утра пораньше в автомобильных внутренностях под капотом.

Тот кивнул, отвлекаясь от работы, и увидел на его локте мотоциклетный шлем:

– Эй! Ты бы пересаживался уже в машину! На следующей неделе обещают снег и морозы, а ты всё скачешь…

– Ну, вот как пойдёт снег, как ударят морозы, тогда и пересяду! – отозвался.

Вовка вернулся к работе, и Антон двинулся дальше.

– Как успехи? – услышал он в спину вопрос.

– В смысле? – не понял, что имеет в виду друг.

– Нашёл свою Золушку? – полюбопытствовал.

– Нашёл, – бросил так, будто это самое малозначительное событие в его жизни.

– И как?

Рыжий ухмыльнулся, опуская шлем на стол и расстёгивая куртку:

– Пока не очень…

Он и не надеялся, что Рита так с ходу обрадуется возможности встретиться с незнакомым субъектом из социальной сети, да ещё и не зная, как он выглядит. Но он и не думал отступать. Поэтому сегодня утром наведался в главный корпус университета, расположенный неподалёку от пушкинского сквера. Рассудив, что, скорее всего, она работает там, и, возможно, её неплохо знают охрана и вахтёр, он обратился к ним с просьбой передать девушке потерянный шарф и маленький презент в виде шоколадки. Старенький охранник подтвердил, что Маргарита Алексеевна обычно приходит на работу к восьми утра и сейчас ведёт лекцию или семинар, и пообещал обязательно вернуть ей пропажу в целости и сохранности.

Теперь он точно знал место её работы. Раздобыть бы ещё где-нибудь её телефон. Но он всё-таки попробует выпросить его у самой Риты. И если его сегодняшний поступок не выведет её из себя, можно считать, что он почти завоевал её доверие…

Антон переоделся и двинулся на подмогу Вовке. В последние дни он слишком много времени проводил за пределами автосервиса, и друг уже высказал ему вчера, что его это напрягает. Ссориться с ним в его планы не входило, поэтому он приблизился к другу с вопросом:

– Как думаешь, пора уже магазин открывать?

– Спрос есть, – кивнул Вовка, не считая нужным продолжать.

– Значит, пора, – констатировал, задумчиво ероша волосы на затылке. – Или сначала мойку?

– Нет, – отрезал, не поднимая головы от работы. – Сначала автозапчасти.

– А, может, всё сразу? – прикусил губу.

– Чесноков, а ты потянешь? У тебя ипотека, кредит и ты ещё в долги хочешь влезть…

– С нашим Саней мы с тобой лет за пять покроем все расходы, – усмехнулся.

Вовка тоже улыбнулся себе под нос и проговорил вдруг:

– Я уйду пораньше сегодня…

– Ладно, – не стал возражать. – Тебе помочь?

– Не, я сам. Щас должна тётенька на «нексии» приехать. Посмотри, что у неё там стучит…

Антон кивнул и, потянувшись, разминая косточки, полез в карман за телефоном. Он собрался посмотреть на время и обнаружил значок нового сообщения во «ВКонтакте». Попытался подавить улыбку и быстро прочитал короткую строчку благодарности, которая завершалась смайлом с розовыми щёчками. Фух! Можно выдохнуть. Она не выясняет, как он вычислил место её работы и, похоже, смущена.

Он услышал за спиной скрип гаражной двери и, не отрывая взгляд от экрана, быстро набрал:

«С добрым утром! Я всё-таки решил его вернуть…»

– Мальчики! – раздался игривый голос, заставивший его поднять голову. – Кто посмотрит мою машину?

– Здрасьте, – кивнул, отправляя сообщение и убирая телефон обратно в карман. – Показывайте, – и двинулся в сторону чуть полноватой особы в розовом меховом жилете и высоких сапогах, прикрывающих колени. Короткая юбка сидела на ней так, словно вот-вот лопнет по швам. И вдруг он уловил едва заметный смешок.

Бросил взгляд на Вовку, который пытался взять себя в руки и нервно почёсывал нос, оставляя на нём чёрные следы от грязных пальцев, хекнул и постарался придать лицу беспечное выражение.

– Что случилось? – вопросительно кивнул.

– Не знаю, – надула она губу, – что-то дребезжит…

И он усмехнулся:

– Ну, заводите…

Работы сегодня было хоть отбавляй, и ребятам оказалось некогда даже по-человечески пообедать. Пришлось по-быстрому вызывать доставку с пиццей и есть на ходу.

Наступил сезон замены летних шин на зимние, и на ближайшие выходные в автосервис уже выстроилась большая очередь. И Вовка нагнетал, что пора Антону загнать мотоцикл на зимовку.

Антон пропускал его слова мимо ушей. Он сам и так всё знает! Поэтому даже не откликался и молча перебирал детали под капотом чёрными пальцами. И снова думал о Рите. Ответила она что-нибудь? Или проигнорировала его реплику? В любом случае он твёрдо решил, что за телефон возьмётся только по прибытию домой.

После Вовкиного ухода он ещё долго копался в автомобиле, который дотолкали до автосервиса двое крепышей, а потом «порадовал» их новостью, что придётся оставить его здесь ещё на пару дней.

На улице уже давно зажглись фонари, когда он, пропахший автомобильными запахами, погасил в помещении свет и запер двери. Прохлада обжигала уши, изо рта шёл пар и, застегнувшись на все замки, он надел перчатки и шлем.

Мотоцикл – мечта его юности. Он воевал с родителями, особенно с мамой, сколько себя помнил, пытаясь выпросить хотя бы разрешение покататься, не то, чтобы заиметь собственного двухколёсного друга. А потом ушёл из дома в семнадцать лет. Жил в университетской общаге, работал механиком неподалёку от места учёбы и тогда же купил свой первый мотоцикл. Он рассыпался на ходу, ломался каждую неделю, но рыжий парень, наконец-то, был счастлив.

Институт он так и не окончил, чем безумно огорчил маму. Она даже попала в больницу, где несколько дней пролежала под капельницей. А его забрали в армию. И там он снова занимался ремонтом автомобилей.

Когда вернулся домой, быть рядом с родителями уже не смог. Хотелось свободы. И сначала он снимал комнату, затем квартиру. Потом понял, что так жить – тоже не его вариант. И чтобы изменить ситуацию, открыл свой сервис. Чинил машины в гараже, а когда места стало не хватать, арендовал помещение попросторнее.

Дела шли не очень, пока весной Сашка не наколдовал там что-то в своём интернете. К тому времени Антон вписался в ипотеку и, хочешь – не хочешь, крутиться приходилось, как белке в колесе. Но он смотрел на ситуацию оптимистично, подтянул Вовку, и в четыре руки стало работать веселее. Ненадолго, правда…

И летом он взял на работу ещё двоих ребят и, наконец-то, смог позволить себе нового железного коня.

Он не причислял себя к сообществу байкеров и никогда не участвовал в их тусовках. Ему просто нравилось чувствовать ветер в ушах и играть на шоссе в «пятнашки» с автомобилями…

И вот мотор приятно урчит, и он, отталкиваясь от земли, трогается с места. Движение на дорогах уже не такое активное, как пару часов назад, и он легко лавирует между машинами и автобусами. Сегодня ветер слишком холодный и пробирает почти насквозь. Пожалуй, Вовка прав, и стоит его послушать. И хотя он не горит желанием возвращаться в салон автомобиля, подхватить воспаление лёгких ему хочется ещё меньше.

Добравшись до дома за десять минут, Антон оставил мотоцикл на стоянке под присмотром сторожа и поспешил в подъезд. Бегом поднялся на свой четвёртый этаж и приблизился к двери. Постучал, дёргая за ручку и убеждаясь, что в замке торчит ключ с обратной стороны, услышал торопливые шаги.

– Здорово! – Саня открыл дверь, вытирая руки полотенцем. – Долго ты сегодня. Я думал, что я поздно вернулся.

– Да, – отмахнулся, снимая кроссовки и куртку, – завозился. Что готовишь?

– Картошку почистил. Пожарить или сварить?

– А, без разницы! Что быстрее? – поморщился, вынимая телефон из внутреннего кармана куртки.

Куча пропущенных звонков и неотвеченных сообщений. Саня звонил, собираясь, видимо, предупредить, что задержится. Звонили мама и отец. О! И даже Милана?! Интересный поворот!..

Среди всего прочего его интересовало только письмо от Риты. Но Рита ему ничего не писала. И он досадливо поморщился и даже расстроился слегка. Внутри заворочалась обида, заставляя дышать тяжелее и глубже и подбивая на мелкий пакостный поступок. Но он переборол её, хоть и с трудом, и бросил трубку на шкафчик в прихожей.

Сначала – в душ! А потом уже всё остальное…

Привет? Как дела?

Да нет, это как-то тупо! Почему она должна ему рассказывать, как у неё дела? Он ей не друг и не знакомый. Она даже лица его не видит! Он специально удалил со страницы все свои фотографии, чтобы она не смогла его сразу узнать.

Как прошёл твой день?

А это вообще принято писать только родственникам или самым близким!

Может быть, проявить интерес к тому, чем она увлекается, и задать ей наводящий вопрос? Кажется, Саня в прошлый раз говорил, что может узнать, когда и какие посты она комментировала и лайкала и, значит, проявляла к ним интерес.

– Са-ань!!!

…Через полчаса он изучил все Ритины вопросы и отзывы за последние полгода. История занимала её больше всего, и иногда она спорила с другими участниками беседы под каким-нибудь псевдоисторическим постом. Ей нравились романтичная музыка и лирика современных поэтов и классиков. Кое-где она рассказывала о том, какие книги прочла, и Чесноков даже записал на бумажке авторов и названия, чтобы поискать, не сняты ли по ним фильмы, а, может, и прочесть. Всякие девчачьи радости типа косметики и раскрашивания ногтей Риту не занимали.

Теперь он более или менее представлял, о чём с ней можно разговаривать, и, опасаясь наткнуться на игнор, решительно настрочил сообщение:

«Опять привет! Я тут решил почитать и заметил, что ты любишь книги. Можешь мне что-нибудь посоветовать? Из Джека Лондона, например…»

Тупейший вопрос, который с головой выдаёт все его намерения! Удалить его на фиг, пока она не прочла!

«Отличный выбор!»

Антон не успел ткнуть пальцем в нужную кнопку, а Рита уже прислала ответ. И теперь продолжила печатать. Он перевернулся на живот и подмял под себя подушку.

«В детстве мне очень нравился фильм „Сердца трёх“. Но книжка оказалась в сто раз интереснее!»

Он улыбнулся и уточнил:

«Наверно, ты прочла много книг…»

«Да, я обожаю книжные магазины и библиотеки. Книжки пахнут как-то по-особенному…»

«Типографской краской и клеем», – прикрепил смайл.

«Ты вообще не романтик?»

Он хотел ответить, что любит одиночные поездки на мотоцикле, особенно летом, особенно ночью. Но подумал, что тогда она вмиг его раскусит, и ответил:

«У меня своя романтика… Значит, если ты любишь читать, то сейчас наверняка тоже что-нибудь читаешь…»

«Мы недавно поспорили с подругой, и я выиграла у неё книгу – сборник стихов… Но пока не могу его открыть», – и снова завершает строчку розовощёкий смайл.

«Почему? Если не секрет…»

«Он достался мне очень необычным способом…» – деликатно пояснила девушка, давая понять, что это не его дело и ему больше не нужно об этом спрашивать.

Антон потёр нос, раздумывая, как продолжить беседу, но увидел на экране бегущие многоточия и решил подождать – Рита что-то печатает. И вот он со смехом читает:

«По-моему, у кого-то нет девушки…»

Ага, благодаря тебе!

И розовые щёчки ей шлёт уже он сам.

«Твоя страничка похожа на фейк. Удивительно, что я до сих пор с тобой общаюсь!»

«И ты думаешь, наверно, что у меня нет фотки, потому что я страшный, маленький и толстый?!»

«Нет! Ты так впечатлил сегодня нашу вахтёршу, что она описала тебя как высокого и очень обаятельного молодого человека. И ещё она вздыхала, как же ты хорош…» – и сообщение продолжили хохочущие смайлы со слезами из глаз.

«Ты ей не веришь? – смайл нахмурил бровь. – Вообще-то, она права…»

И её это снова смешит.

«Давай увидимся завтра, – осмелился он. – В книжном магазине…»

«Завтра… я иду на свидание», – она печатала долго и, наконец, выдала досадную новость.

Антон набрал побольше воздуха в грудь и надул щёки. Это в его планы не входило.

Отшвырнув телефон, он вскочил с кровати и заложил руки за голову. Прошёлся по комнате до двери, а потом от двери до окна. Как же вывести её на такой уровень доверия, чтобы она не увиливала, не убегала? Она же, кажется, всё-таки не робкого десятка…

Он снова сел на постель и взял телефон в руки. Усмехнулся себе под нос и набрал вопрос:

«Я напишу тебе завтра?»

«Напиши…»

Антон сунул телефон под подушку и, уперевшись локтями в колени, подпёр ладонями щёки. На свидание она идёт! И заскрипел зубами. Жаль, что не уточнил, куда, с кем и в котором часу! Башку бы открутил тому, кто будет с ней там!

– Ну, как? – в комнату заглянул Саня.

– У неё свидание завтра, – буркнул.

Тот кашлянул и подавил улыбку.

– Чё хотел? – посмотрел Чесноков исподлобья.

– Денег дай на рекламу.

Антон стащил со стула джинсы и запустил руку в задний карман, вытянул деньги и протянул ему три зелёных купюры:

– Столько хватит? У нас пока нет проблем с клиентами…

– Я запущу объявление по нашему району, пусть потихоньку крутится. Скоро снег, морозы, гололедица – пора менять колёса…

– Делай, как надо, Сань… – взъерошил волосы.

Саша переступил с ноги на ногу и вдруг заметил:

– Она тебя зацепила…

– Ничё не зацепила! – фыркнул. – Вообще – ровно!

– Угу, – промычал и похлопал себя по ушам. – Дай сниму спагетти с ушей…

– Иди отсюда! – запустил в него подушкой.

Сашка успел спрятаться за косяком, и мягкий снаряд вылетел в проём. Рыжий рыкнул и откинулся на постель. Зацепила! И об этом не хочется думать!

***

Настроение Риты оставляло желать лучшего. Даже несмотря на то, что парню из социальной сети удалось её слегка развеселить.

Утро началось с того, что Макаров явился на занятия с букетом цветов. Поздравил с прошедшим днём рождения и на глазах у всего курса пригласил на свидание. Цветы пришлось принять. По поводу приглашения под напором студентов обещала подумать.

И вот теперь вынуждена прятаться не только от Рихтера, но ещё и от Макарова. Ни на какое свидание она, естественно, не собиралась, а неизвестному Антону Чеснокову просто соврала, чтобы ещё и он от неё отстал.

У Риты никогда не было много поклонников. А, может, она их просто не замечала, всё больше пропадая в библиотеках и читальных залах. И теперь такое обилие кавалеров заставляло её не просто теряться, а почти паниковать.

Она не очень понимала, как разыскал её Антон, если, конечно, его зовут именно так. И даже боялась об этом думать. Возможно, когда-нибудь она узнает, но пока мысли о встрече с ним Рита не допускала.

Подготовившись к завтрашнему семинару, она переоделась ко сну и забралась под одеяло. Оставив на прикроватной тумбочке включённую лампу, взяла в руки сборник стихов и посмотрела на обложку с изображением жёлтых осенних листьев.

Такое бывает иногда, когда у тебя есть время и желание читать, но содержимое книжки не укладывается в голове. Глаза бегут по строчкам, пальцы переворачивают страницы, но, закрывая книгу, ты понимаешь, что ничего из прочитанного не усвоилось. Потому что мысли блуждают где-то далеко…

– Рит… – дверь приоткрылась, и в проём заглянула мама. – Не спишь ещё?

– Не-а, – открыла книгу и выронила на постель засохший цветок астры. – Ой…

– Это что? – мама скользнула в комнату и приблизилась к ней. Опустилась на постель и потрепала её по коленке. – Ещё один подарок от твоего поклонника?

Девушка качнула головой и села, сложив ноги по-турецки. Вернула цветок в книгу и отложила её на тумбочку.

– От другого… – произнесла загадочно.

– Мм… – мама одобрительно покачала головой. – Ну, ничего удивительного! Ты стала выглядеть, как настоящая леди, без этих дурацких джинсовых курток и рваных брюк. Надела приличную одежду, каблуки, и мужчины сразу это оценили…

Рита не стала отрицать. Подпёрла голову кулачком и вдруг спросила:

– Мам, почему вам так не угодил Светкин Ваня?

Женщина закатила глаза, давая понять, что эта тема ей неприятна. Но дочь смотрела на неё пытливым взглядом.

– Ну, просто мне интересно, как вы себя поведёте, когда я приведу молодого человека знакомиться с вами? Тоже станете бунтовать?!

– Светкин Ваня – деревенская деревня, – фыркнула. – Мы хотели, чтобы она жила и работала в городе, двигалась по карьерной лестнице… А она всё бросила и уехала в деревню разводить цыплят!

Рита снова покачала головой. Кажется, вести дискуссии по этому поводу бессмысленно. Но разве важно, где жить, если есть любовь? Оно, конечно, и в шалаше с милым рай, но Светка-то не бедствует. Как-то раз она была у сестры в гостях, и ей очень понравился светлый уютный домик, в котором они жили с её любимым человеком. Она похвасталась колечком и по секрету рассказала, что в декабре они хотят пожениться, попросив не говорить об этом родителям.

– А если я приведу вам какого-нибудь учёного? Или просто… слесаря, например?

– Не бросайся из крайности в крайность! – заметила строго, поднимаясь с постели. – У нас уже есть горький опыт знакомства с фермером, у которого только куры на уме. Надеюсь, ты его учтёшь. И давай-ка, заканчивай хандрить. Вон у тебя сколько ухажёров! Выбирай и выходи замуж, а то потонешь в своём научном болоте и забудешь о том, что мы с папой ещё хотим понянчить внуков… Тебе уже двадцать три!..

– Подумать только, какая старуха! – Рита артистично схватилась за щёки и, словно в ужасе, открыла рот.

Мама снова фыркнула:

– Спи давай!..

Она встала рано и, похоже, не с той ноги. Долго собиралась, рассеянно теряя то перчатку, то ключи от дома. Всю дорогу до остановки спотыкалась в холодной темноте, и фонарный свет не спасал от невидимых препятствий из луж и грязи. А потом зевала в автобусе, из последних сил борясь со сном.

В университетский корпус вошла, когда часы над дверью буфета показывали без пяти минут восемь. Она взяла на вахте ключ от аудитории и простучала каблучками в направлении лестницы. Путь её лежал на третий этаж, и она неторопливо поднялась, зачем-то считая ступени, прошла мимо маленького островка общепита, ещё закрытого в столь ранний час, и повернула направо. У первой же двери уже столпилась кучка студентов, которая встретила её тёплым приветствием.

Замок здесь часто заедал, и Рита всегда мучилась, пытаясь открыть неподдающуюся дверь. И ей приходилось прибегать к помощи ребят. Сегодня она не стала испытывать судьбу и, чтобы не раздражаться ещё больше, сразу отдала ключ в мужские руки.

Пока группа ожидала у входа, за локоть Риту кто-то аккуратно тронул. Она обернулась и едва не соприкоснулась носом с щекой Макарова.

– Маргарита Алексеевна, здрасьте! – шикнул он.

– Доброе утро! Как ни странно, вы уже второй день подряд приходите на занятия вовремя, – съязвила.

– Ваши пары я теперь буду посещать всегда!

– Угу, – так она и поверила.

– Помните, что вы мне вчера обещали? – с любопытством поинтересовался парень, глядя на старания одногруппников отпереть замок.

– Помню, – опустила взгляд, перекладывая сумку из одной руки в другую. – Я ещё не решила…

Тот набрал побольше воздуха в лёгкие и, выпятив грудь колесом, выпрямился и словно сделался выше. Рита посмотрела на него снизу вверх и мило хлопнула ресницами, будто извиняясь за свою нерешительность. И вдруг услышала:

– Маргарита Алексеевна! Я чего-то не понял: может, вы хотите, чтоб я перестал за вами ходить и корчить из себя вашего поклонника? Да пожалуйста… – он пожал плечами. – Разбирайтесь сами со своим Рихтером!..

– Макаров, – кашлянула она негромко, – вам, вообще-то, ещё экзамен сдавать по моему предмету!

– Я ничего плохого сказать не хотел, – буркнул он обиженно. – Просто вы вот вроде бы преподаватель в университете, у вас образование высшее, умная молодая женщина… А ведёте себя, как школьница! Ну, если вам неприятно моё общество, ну, так скажите мне об этом, чего вы за нос-то меня водите?!

Не ожидавшая столь откровенного заявления Рита округлила глаза и слегка приоткрыла рот. Макаров улыбнулся и нахально тронул её за подбородок, заставляя сомкнуть губы:

– Так что, как насчёт свидания сегодня вечером?

Девушка отвернула лицо и легонько шлёпнула его по руке, замечая, что их диалог привлёк внимание студентов:

– После занятия поговорим…

Тот удовлетворённо кивнул и жестом пригласил её войти в аудиторию. Она благодарно склонила голову и шагнула в проём. За спиной раздался звонок к началу нового учебного дня, и она, постаравшись забыть обо всём, кроме своего предмета, повесила бежевое пальто на спинку стула и достала из сумочки преподавательский журнал.

«Как прошло свидание?»

Рита в очередной раз перечитала одинокое сообщение от неизвестного Антона Чеснокова и подумала о том, каким же нужно быть бестактным, чтобы задавать незнакомой девушке подобные вопросы. В конце концов, это её личное дело, в которое никто не имеет права совать свой длинный и любопытный нос!

Она грелась на кухне чаем в компании Мурки и всё никак не могла унять в теле дрожь. Студент Макаров пригласил её в кино и выбрал почему-то фильм ужасов. Не являясь поклонницей этого жанра, Рита от мерзкого ощущения страха была готова забраться своему спутнику на шею. А тот лишь посмеивался, нисколько не смущённый тем, что ей некомфортно в тёмном зале, наполненном страшными звуками и зловещими тенями.

Уж лучше бы она согласилась пойти с ним в кафе, куда он тоже её звал. Но она постеснялась. Он же студент, у которого наверняка нет лишних средств. А если и есть, то – родительские. И было бы неправильно…

Да что за бред?! Какая разница, где он берёт деньги?! Так на её месте подумала бы любая другая девчонка. Но Рите это почему-то было принципиально…

И точно так же она постеснялась предложить уйти с ужасного показа, вызывавшего в ней только панику и желание забиться в безопасный угол. И терпела эти муки, вцепившись в локоть Макарову и пряча лицо у него на плече. А он улыбался…

Потом, когда кино закончилось, она выходила из зала на ватных ногах, и парень поддерживал её за талию. Она и сама не подозревала, что может быть такой впечатлительной! Настолько, что боялась теперь возвращаться домой в одиночестве. И он предложил её подвезти.

Рита не сопротивлялась. В конце концов, неизвестно, что хуже – ужасное кино в компании Макарова или прекрасная этномузыка в сопровождении Эдуарда Георгиевича. Тем более, студент не проявлял жестов бескультурия и неприличия, руки не распускал и не настаивал на продолжении вечера. Единственная наглость, которую он себе позволил, – перейти на «ты» и называть её по имени. Да и то его полным вариантом.

Они ещё немного поболтали в салоне автомобиля на парковке неподалёку от её подъезда. Не об учёбе и университете, а просто об отвлечённых вещах. О погоде. О кошках и аквариумных рыбках. Об увлечениях из детства, объединённых одним временем. И тепло распрощались, будто старые друзья…

Неужели она смогла бы описать весть спектр эмоций в паре предложений, даже если б хотела поделиться ими со своим собеседником в социальной сети?!

Захлопнула чехол и отодвинула от себя телефон. Она ответит Антону, если он напишет что-нибудь поумнее или хотя бы извинится за бестактность. Ей-богу, даже у Макарова нет столько наглости!