Текст книги "Грязная кровь"

6. ОЛЬГА

Зуй нехотя убрался. Он решил, что я лишь для вида ломаюсь и рано или поздно, взвыв от Дашиных придирок, проникнусь к ней ненавистью и приму его условия. Зуй оставил мне свой адрес и телефон или, в крайнем случае, просил связаться с ним через бабку, – ей оказалась та самая пожилая женщина, которую я разговорила пока мыла днем лестницу. Я ничего, разумеется, не обещала.

Как только Зуй ушел, я стала повторять его маневры с простукиванием стен. Занятие это было не очень-то результативным, хотя кое-что я и обнаружила. Нет-нет, это был вовсе не клад – за картиной, которая висела в комнате Володи я нашла тайник.

Небольшое углубление в стене, прикрытое тщательно подогнанной панелью. Подковырнув ее ножом, я отслонила фанеру и разглядела внутри какой-то предмет, завернутый в серую тряпку. Достав его, я развернула материю и взвесила на руке тяжелый пистолет. Интересно, а почему Володя хранит его не в сейфе? Я же видела среди его бумаг разрешение не ношение оружия!

Следующий день принес мне очередной сюрприз. На этот раз моим гостем оказалась… Валя.

После обеда я сидела в своей комнате и листала свежий номер «Магды», как вдруг в мое окошко кто-то бросил камешком. Решив, что это Полина вышла со мной на связь, я выглянула, но обнаружила лишь знакомую мне фигурку моей недавней гостьи.

– Чего надо? – осведомилась я громким шепотом, перегнувшись через подоконник.

– Поговорить…

Поскольку Володи дома не было, а Даша спала, с полудня накачавшись снотворными таблетками, я решила манкировать своими обязанностями и улизнуть из дома. Кивнув Вале – мол, сейчас спущусь, я сбежала по лестнице и, воровато оглыдваясь, завернула за угол.

Валя поджидала меня на лавочке. Она была одета довольно нелепо – голова покрыта платком, так, что лицо было трудно разглядеть.

– Ты тут новая домработница? – осведомилась она. – У меня к тебе дело на сто тысяч, так что давай-ка отойдем в сторонку, а то народ тут больно любопытный. Что-то твое лицо мне знакомо…

– Твое мне тоже, – спокойно ответила я, – дойдем вон до того леска, там нам никто не помешает. Иди ты первая, а я присоединюсь к тебе минут через десять-пятнадцать, чтобы не привлекать внимания.

Когда я подошла к назначенному месту встречи, Валя прохаживалась между берез, нервно покусывая травинку. Заслышав мои шаги, она резко обернулась и стала быстро-быстро говорить, хватая меня за руку:

– Есть возможность неплохо заработать. От тебя не потребуется ничего особенного…

– Заработать? – оборвала я ее. – Это ты про клад, что ли? Зуй ко мне, между прочим, уже приходил и предлагал процент.

– Ах, сволочь! – процедила Валя сквозь зубы. – Ну попадись он мне…

– Это запросто, Валюша, – проговорила я, снимая очки, – можем прямо сейчас к нему и направиться. Теперь ты меня узнала, правда?

Валя смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. Уж приютившую ее Ольгу Снегиреву она ожидала увидеть здесь меньше всего на свете!

– Это ты?! – произнесла она через силу. – Но… но почему?!

– Только давай без паники, – произнесла я спокойным голосом. – Тебя интересует клад, меня тоже. Зуй, кстати, тоже интересует. Равно как и человека, который его нанял. Ты знаешь, о ком я говорю?

– Д-да, – кивнула Валя, еще не в силах оправиться от шока. – Да вы меня прямо обложили! Господи, и что мне теперь делать?

– Грехи замаливать! – прикрикнула я на нее. – У тебя и вправду СПИД?

– Да нет, конечно, – махнула она рукой. – Это знакомая мне справку достала за деньги. Ну, если вдруг кто изнасиловать захочет…

– А Зуй решил, что и вправду? – хитро прищурилась я. – Так этой мелочью ты ему все карты спутала! Но, как я вижу, мания кладоискательства захватила и тебя тоже, иначе ты бы не рискнула придти сюда.

– Да клад – дело десятое, – возбужденно зашептала Валя. – Это еще под вопросом, может и нету тут его уже давным-давно.

– Тогда зачем ты здесь?

– Тут есть одна штучка, которая похитрее клада, – прищурилась Валя. – Если мы ее найдем, считай, что клад у нас в кармане. Не тот, который золото-бриллианты, а надежный процент на всю жизнь.

– И что же это за вещь?

– Пистолет, – коротко ответила Валя. – обычный такой пистолет, который Володя хранит где-то в тайнике. Если ты его добудешь – я с тобой расплачусь тотчас же. Те деньги, которые взяла верну и еще в десять раз прибавлю. Ну как, идет?

– Мы попробуем договориться, – осторожно предположила я. – Но мне бы не хотелось оказаться крайней в вашем с Зеум соперничестве. Мой вариант такой – сейчас мы с тобой едем к Зую, вы с ним выясняете отношения насчет этого недоразумения со СПИДом, а потом мы втроем все обговариваем. Лучше соглашайся!

– А если я откажусь?

– Тогда откажусь и я!

– Поехали, черт с тобой! – раздраженно повела плечами Валя. – Хотя мы вполне могли бы обойтись и без этого типа. Ну зачем нам мужики?

– Пригодятся, – заверила я ее. – Пошли быстрей, а то автобус уже заворачивает к остановке. Нам как раз добежать и впрыгнуть…

Зуй был несказанно удивлен нашим с Валей появлением. Он получил свои анализы и обнаружил, что отнюдь не является вич-инфицированным. Радости его не было предела и они с Валей быстро разобрались с этой ситуацией ко взаимному удовлетворению.

– Я сказала ему про пистолет, – перешла к делу Варя, когда взаимные упреки были исчерпаны. – Она может войти в долю, но чего-то ее не устраивает. Может быть, ты с ней начистоту поговоришь?

– А я уже говорил, – пожал плечами Зуй, – она меня выгнала.

– Ну хорошо, – вздохнула Валя, – тогда слушай, раскрасавица, в чем там дело. Хозяева мои бывшие – люди темные и что-то такое за ними тянется. В общем, я в их доме не случайно оказалась, наняли меня за Знаменскими следить, потому я Дашкины истерики и терпела, Зуй не даст соврать. Та баба, которую замочили – она от меня информацию скачивала за хорошие бабки.

– А я знаю.

– Откуда? – насторожилась Валя. – Кто-то ее заменил и вышел с тобой на связь?

– Нет, – ответила я, – положив на стол перед Валей письмо Зоси. – Просто она перепутала индекс и послание шло чуть дольше, чем нужно.

Валя схватила со стола письмо и быстро пробежала глазами по страницам.

– Черт, – ругнулась она, отбрасывая конверт, – это ее и погубило.

– Ты думаешь на Знаменских? – спросила я с тревогой. – Неужели они могли…

– Еще как могли! – хмыкнула Валя. – Считай, что все это при мне и происходило! Не поперлась бы сюда эта Зося, осталась бы жива!

Из Валиного рассказа я поняла, как обстояло дело со смертью Стаценко.

В один прекрасный вечер Володя вывел гулять свою супругу – оказывается, до некоторого времени супруги Знаменские совершали вместе вечерние прогулки. Валя осталась дома и в этот момент появилась Зося.

Валя пришла в ужас и стала упрашивать ее немедленно удалиться. Но та была настроена решительно – оказывается, Стаценко была командирована в наш город чтобы проконтролировать работу Вали.

– Там кто-то над ней был, – задумчиво говорила Валя, – это как пить дать, она не от себя работала. В общем, ей не понравилось, что ее не встретили на вокзале и Зося заподозрила неладное. И не нашла ничего лучше, как самой припереться к Знаменским.

И вот, Володя с Дашей неожиданно возвращаются. Что тут началось! Даша как увидела Зосю, сразу заорала: «Это она, она! Володечка, ну давай же, миленький!» Зося испугалась и бросилась бежать, Знаменский за ней. Вскоре раздались два глухих выстрела вдалеке и Знаменский вернулся домой. Валя была уверена, что смерть Стаценко – на его совести, ведь когда он выбегал за Зосей, то быстро заскочил в свою комнату и взял из сейфа пистолет.

Пока Володя отсутствовал, Даша набросилась на Валю, словно зверь и стала требовать объяснений. Валя испугалась, что ее тоже сейчас убьют, но тут в дверь стали колотить кулаками.

– Это моя бабка не вынесла! – довольно ухмыльнулся Зуй. – Не поленилась снизу подняться и стала орать, что крики ей спать мешают.

– А я не будь дурой, сразу ноги в руки – и бежать, – закончила рассказ Даша. – Стремглав к Зую, и у него осела. Если бы этот придурок не нашел у меня липовую справку, все было бы проще…

– Ну замяли уже, – раздраженно осадил ее Зуй, – закрыли тему, ладно?

– Так, я во всем разобралась, – подытожила я. – Но зачем вам пистолет?

– Так теперь я сама могу их шантажировать! – воскликнула Зося. – До конца их сволочной жизни, понятно тебе или нет? Эта стерва, что мне нервы столько времени трепала, у меня попляшет!

– А что, очень даже легко, – подтвердил Зуй. – Не хотите сидеть – платите бабки.

– Я от них довольно натерпелась, – дожимала меня Валя. – Ты там всего-ничего, я мне ее голос по ночам снится. Садистка проклятая, ей бы в фашистском концлагере надзирателем быть!

– Может, все-таки обратиться в милицию… – нерешительно проговорила я.

Зуй с Валей переглянулись.

– Товарищ не понимает, – Зуй процитировал фразу из какого-то древнего советского кинофильма. – Ей про дело толкуют, а она: милиция…

– Да как-то мне это все не нравится, – откровенно призналась я.

– То есть? – насторожился Зуй. – Тебе денег что ли мало?

– Да нет, дело не в деньгах, – проговорила я. – Просто все это дурно пахнет.

– А ты нос зажми!

– Постой-постой! – Валя тронула его за руку. – А зачем ты тогда сюда приехала, если с нами в долю вступать не хочешь?

– Действительно, – сразу же насторожился Зуй. – Мы тебе все выложили…

– …а ты сейчас рванешь к Знаменским и заложишь нас за милую душу? – предположила Валя. – Думаешь, они тебе сразу отстегнут на бедность, да?

– Да они тебя с грязью смешают, по стенке размажут! – увещевал меня Зуй.

– Тебе и делать-то ничего не надо, – вторила ему Валя, – просто найти ствол…

– …и передать его нам, – закончил Зуй. – А если ты в отказе, то тогда…

– Тогда ты просто отсюда не выйдешь, – спокойно проговорила Валя.

– Запросто, – подтвердил Зуй. – Ну так как? Считай, что мы тебе делаем одолжение.

Я беспомощно оглянулась по сторонам. Бежать некуда, дверь закрыта. Подскочить к окну, рвануть на себя раму и заорать во все горло? Но Зуй пристально смотрит на меня и даже шагу не даст ступить.

Вот это я влипла! Что же теперь делать? Должен же быть какой-нибудь выход! Согласиться для виду, а потом… Но по глазам Зуя я поняла, что он мне уже не поверит. Да и Валя на меня волком смотрела.

– Делай ее, Зуй, – вдруг проговорила она, – она нас заложит. Я отвернусь, а ты…

– Сначала я ее наизнанку выверну, – пообещал Зуй, медленно приближаясь ко мне.

Я попыталась добежать до окна и даже вцепилась в ручку, безуспешно пытаясь открыть раму, но Зуй обхватил меня за талию и стал отдирать от окна. Пальцы скользили, цеплялись из последних сил, другая рука хваталась то за шпингалет, то за подоконник – безуспешно!

Набрав в легкие воздуха, я собиралась закричать, но Зуй быстро закрыл мне рот рукой и повалил на пол. Прижав голову к полу подушкой, он начал задирать мне юбку и срывать колготки.

– И охота тебе возиться? – укоризненно проговорила Валя. – Тьфу, я лучше на кухню выйду. Когда закончишь – скажи, мы ее в ковер завернем…

«Меня – в эти лохмотья? – думала я, стараясь отпихнуть от себя Зуй. – Неужели они хотят меня убить? Разве можно убивать людей только за то, что они знают чуть больше, чем им полагается?!»

Я стала задыхаться и уже дергалась не так яростно, казалось – еще чуть-чуть и меня действительно «сделают», как выразилась Валя.

Но тут раздался страшный треск и грохот, в квартире затопали, до меня донесся пронзительный визг Валентины, который не заглушила даже подушка, Зуй неожиданно обмяк и отвалился куда-то в сторону. Я с трудом приподнялась и тяжело дыша, присела на диван.

Стараясь понять, что тут происходит, я вертела головой, но до меня так и не доходило – по какой причине меня оставили в покое и кому я обязана своим спасением. Но в дверь колотили все громче, Валя с Зуем побежали в коридор, послышался скрежет замка и в квартиру ворвался Кирилл Козаков в сопровождении нескольких охранников. Вид моего бывшего мужа был страшен.

– Что это такое?! – набросился он на меня. – Что тут у вас происходит?

– Кира? А как ты здесь оказался? – растерянно спросила я, едва шевеля губами.

Я еще не пришла в себя и все силилась понять – жива ли я еще или Зуй меня задушил и теперь все это мне только мерещится в предсмертном бреду.

– Не ждали? – осклабился Кирилл. – Я трижды заходил к тебе домой, звонил, стучал – все безрезультатно. Ираида уже рвет и мечет, ей дети уже на шею садятся! Она просила меня найти тебя и сказать, что больше не недели она не выдержит и чтобы ты готовилась забирать ребят! И это я должен тебя искать, да? У меня своих дел, можно подумать, мало! И я стал искать, а куда же деваться!

Тут Козаков заметил, что Валя пытается ускользнуть, тихо-тихо пробираясь по стеночке к коридору и прикрикнул на нее:

– Стоять! Никто отсюда не выйдет, пока я не разберусь, в чем дело!

Тут я увидела, что охранники Козакова вооружены – автоматы с короткими дулами показались мне настолько крохотными, что я даже не заметила, как сопровождающие моего мужа охранники извлекли их, распахнув пиджаки. Теперь под прицелом были все находящиеся в комнате.

– В эту не целься! – устало бросил Кирилл Козаков одному из своих подручных, наверное, новенькому. – Видишь же, что я с ней разговариваю!

Зловеще сверкавшее металлическим блеском дуло автомата отвернулось от моих глаз.

– Я ничего не понимаю! – продолжал неистовствовать Кирилл. – Мне приходится вызванивать твою бабушку, Евгения Михайловна сообщает мне, что ты устроилась к каким-то коммерсантам домработницей!

– А что в этом такого? – спросила я, начиная понемногу понимать причину гнева моего благоверного. – Работа не хуже всякой другой…

– Вот пусть всякие другие и работают прислугой, а чтобы моя жена…

– Бывшая жена, Кирилл!

– Какая хрен разница! – возмутился Козаков. – Бывшая, нынешняя… Я что, тебе мало плачу? Ну ты так и скажи! А что это за демонстрация! Перед знакомыми неудобно, в конце концов!

– Это мы с тобой еще успеем обсудить, – пообещала я, – ты лучше скажи, как ты здесь оказался. Ты следил за мной, что ли?

– Еще чего! – фыркнул Кирилл. – Просто поехал по адресу, который продиктовала мне Евгения Михайловна с тем, чтобы разобраться с тобой и с твоими хозяевами. Не успел я подъехать, как вижу тебя с этой девкой – бежите к автобусу, как угорелые.

«Ах вот в чем дело, – с облегчением вздохнула я. – Мы просто разминулись!»

– Я велел шоферу ехать за автобусом, – продолжал Кирилл, – но у светофора мы немного замешкались, а вы уже выскочили и юркнули в эту девятиэтажку. Я минут десять торчал под окнами, и вдруг увидел тебя с каким-то перекошенным лицом. Не знаю, что тут происходило, но я вызвал охрану и стал ломиться в квартиру.

– Это частное владение! – пискнула Валя. – Вы нарушаете Конституцию.

– На твоем месте я помолчала бы, голубушка, – цыкнула я на нее. – Скажи спасибо, что мне пока не интересно устраивать с тобой разборки.

– Подожди, – остановил меня Кирилл, – так получается, что я пришел зря?

– Нет-нет, – успокоила я его, – твое вмешательство было вполне своевременным. Но сейчас мы просто встанем и уйдем отсюда.

– А с этими что делать? – Кирилл кивнул на насупившегося Зуя и Валю.

– Ничего, – пожала я плечами, – будем считать, что инцидент исчерпан.

– Так инцидент все-таки был? – не унимался Кирилл. – Слушай, да что с тобой творится? То тебя видят в какой-то странной компании, то ты ни с того ни с сего идешь наниматься в прислугу.

– Я все тебе объясню, – пообещала я, – но немного погодя. А сейчас пошли отсюда.

Зуй проводил меня удивленным взглядом. Еще бы! Ведь он ожидал, что его сейчас примутся тщательно размазывать по стенке. Но в мои планы не входило устранять со сцены ни его ни Валю – слишком высоки были ставки в этой игре. И потом, ведь если Знаменские действительно так опасны, то Зуй с Валей вполне уравновешивают парочку моих хозяев – вот пусть и сталкиваются лбами, сколько им влезет. А мне нужен клад и я его получу!

Мое отсутствие прошло незамеченным. Когда я вернулась к Знаменским, Дарья еще спала. Пробудилась моя хозяйка ближе к обеду и с полчаса бесцельно шаталась по этажу в халате, приходя в себя после снотворного. Несколько чашек кофе вернули ее к жизни, но выглядела она по-прежнему паршиво и настроение у нее было смурное.

Я посоветовала ей поставить на окна решетки и провести сигнализацию – мало ли что может случиться. Дарья с энтузиазмом восприняла эту идею и стала немедленно обзванивать по телефону всевозможные конторы. Наконец, отыскав то, что ей подходило, она сначала долго торговалась, а потом потребовала немедленно прислать мастеров, чтобы они приступили к работе уже сегодня.

Дарья явно скучала по мужу и ринулась воплощать мое предложение в жизнь с бешеной энергией. Когда прибыли мастера, Знаменская мгновенно принялась ими командовать, словно офицер ротой солдат.

Я просто поражалась ее деловитости! Моя хозяйка распоряжалась рабочими с таким знанием дела, была так подробно информирована о назначении самых загадочных для меня инструментов, что даже стала подумывать – а кем была Даша до того, как она вышла замуж за Знаменского? Может быть, из рабочих? Стеклила окна, циклевала полы? Не всегда же она была такой озабоченной и, в то же время, несчастной стервой, какой я узнала ее.

Чем дольше я наблюдала за тем, как Даша руководила рабочими, тем сильнее росло мое удивление. Обычно мастера не любят, когда вмешиваются в их работу, но тут контакт был установлен буквально сразу же – можно сказать, что работяги приняли Дашу за «своего парня» и даже не стеснялись при ней материться.

И, что не менее любопытно, она совершено спокойно на это реагировала. А попробовала бы я матюкнуться в тот момент, когда попала бы к ней под горячую руку! Да Знаменская бы меня просто растоптала!

«Кем она была до замужества? До замужества… Стоп, а при чем тут замужество, – вдруг подумала я. – Они же не зарегистрированы. И, тем не менее, носят одну фамилию. Что-то тут не так…»

Мастера, как ни подгоняла их Даша, не успели справиться с делом за день и ушли, закончив работу лишь наполовину. Довольная Знаменская проинспектировала результаты их деятельности и осталась вполне довольна. Энергия просто перла у нее через край и Даша металась по квартире как волчица в клетке. Наконец, она подмигнула мне и выудила бутылку с коньяком из заветного шкафчика,

– Под мою ответственность, – серьезно произнесла она, увидев мой умоляющий взгляд.

– Но ваш супруг мне строго-настрого запретил с вами пить, – пролепетала я.

– Плевать! – махнула рукой Даша. – Сегодня он вряд ли приедет, а завтра я буду как огурчик. Ну что, лимончик порежешь?

Мы расположились в столовой. Даша с удовольствием потягивала «Хеннеси», наслаждаясь букетом. Наскоро наструганные мной дольки лимона, щедро посыпанные сахарным песком, возвышались на блюдце и Знаменская то и дело отправляла их себе в рот, причмокивая от удовольствия. Наконец, когда половина бутылки уже была опустошена, Дарья стала расслабилась и попросила меня:

– Слушай, а я ведь ничего о тебе не знаю! Расскажи мне что-нибудь из своей жизни!

– Да в общем, не было в ней ничего особенного! – пожала я плечами.

– Ну все-таки, – настаивала Дарья, – я же вижу, что ты не с улицы, что в тебе есть какой-то лоск. Образование, небось, высшее?

– Я психолог по специальности, – призналась я. – Но с работой сейчас как-то…

– Все ясно, можешь не объяснять, – оборвала меня Даша. – Хм, психолог… Эт-то интересно. Я люблю всякие психологические тесты.

– То, что печатается в дамских журналах – это все чушь собачья, – улыбнулась я. – Есть специальные серьезные методики…

– Ну например? – азартно откликнулась Даша. – Ты вот можешь меня как-нибудь… ну это… протестировать по-серьезному?

– Да, конечно, – неохотно отозвалась я, – только это займет уйму времени. Надо анализировать полученные данные, на это уйдет час, а то и два.

– А разве мы торопимся? – улыбнулась Даша. – Ну давай, пройдись по мне своей методикой, а мы посмотрим, каковы достижения психологии.

Мне пришлось протопать в свою комнату и извлечь из сумки свернутую пополам методичку, которую я несколько лет назад составила для экспериментальной группы психологов научно-исследовательского центра.

– Значит так, – пояснила я, – сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них отвечать. Желательно искренне.

– А если я совру? – игриво посмотрела на меня Даша. – Вдруг я специально буду говорить неправду, что тогда покажут твои тесты?

– Они в любом случае покажут то же самое, – снисходительно посмотрела я на нее. – Поправка на ложь заложена в этой методике и как бы ни старался вилять пациент, ему никуда не деться.

И действительно, Дарья откровенно издевалась надо мной, отвечая на вопросы. Мне кажется, что ответы она брала с потолка, а когда приходилось вбирать из предложенных вариантов тыкала наугад в первый попавшийся. И, тем не менее, я была уверена, что кое-что мне должно было приоткрыться – ведь перед тем как выбрать ответ, Дарья все же хотя бы просматривала предложенные варианты и кое-что подсознательно оседало у нее в мозгу и обязательно проявлялось при ответах на следующие вопросы.

Моя методичка была составлена таким образом, что главным в ней был именно порядок вопросов, задававший испытуемому очень жесткие рамки.

Пока мы играли в «вопрос-ответ» коньячок почти закончился, но Даша, казалось, почти не опьянела, разве что слегка расслабилась. Когда я закончила опрос, то попросила минут сорок на обработку данных. Даша милостиво кивнула мне и, когда я выходила за дверь, то заметила, что Знаменская снова направляется к шкафчику.

Я справилась минут за двадцать с небольшим. Результаты, прямо скажем, меня удивили. Неужели моя методика дала сбой и я не учла какие-то факторы? Да не может такого быть! Как бы там ни было, я возвращалась в комнату, чувствуя себя отчасти растерянной.

Даша не теряла времени даром. На столе стоял очередная пузатенькая бутылка с ликерчиком, на этот раз бенедиктин, который Знаменская смаковала из высокой рюмочки чуть сужающейся кверху на манер винограда «дамские пальчики». Наполнив мою рюмку доверху, заскучавшая без меня Даша провозгласила тост:

– За психологов!

Чокнувшись со мной, она поднесла рюмку ко рту и стала цедить ликер маленькими глоточками. Я виновато пожала плечами и произнесла:

– Я, в общем, все проверила… Только вот результат какой-то странный получился. Прямо не знаю, что и думать… Если бы я не знала, что это вы, то подумала бы, что на мои вопросы отвечал мужчина.

Даша поперхнулась ликером и выронив из пальцев рюмку, согнулась пополам в приступе кашля. Сначала я думала, что она смеется, но Даша буквально заходилась и мне пришлось даже похлопать ее по спине. Когда приступ прошел, Знаменская некоторое время сидела молча, а потом медленно-медленно подняла на меня глаза, полные слез. Я старалась понять, что с ней происходит, но Знаменская продолжала молча смотреть на меня и я поняла, что Даше сейчас очень страшно. Так страшно, как может быть страшно человеку, у которого играючи отняли его тайну.

– Это очень опасно, – с трудом проговорила она. – Ты не должна никому говорить…

«Боже мой! – пронзила меня мысль. – Как я сразу не догадалась! Володя и Даша так похожи друг на друга – ну прямо как мы с Ольгой. Я-то думала, что это бывает с людьми, которые долгое время живут вместе… Эти ее командирские замашки в общении со строителями… Одна и та же фамилия и отсутствие штампа о браке…»

– Ты была братом Володи, а потом сменила пол, – произнесла я вслух то, чему сначала отказывалась верить. – Скажи мне, что ошиблась!

Даша устало помотала головой. Ее руки бессильно поникли, свисая с кресла, черты лица как-то сразу заострились и она стала еще больше похожа на брата. Знаменская сейчас была как во сне и говорила едва слышным шепотом, почти не шевеля губами:

– Да нет, все так и есть… Раньше меня звали Паша. Смешно вспомнить, кажется это было в какой-то прошлой жизни. Ты, наверное, читала в газетах и видела по ти-ви все эти репортажи о транссексуалах – сейчас это модная тема. Но, поверь мне, когда испытаешь это на собственной шкуре – это страшно. Особенно, когда ты живешь в СССР. Нет, я конечно, пытался… пыталась превозмочь в себе ЭТО, развивала мужественность, пошла в армию, хотя могла бы запросто закосить. Попала в Афганистан. Казалось бы – самая лучшая школа, для того, чтобы выбросить из головы «все эти глупости», как мне говорила покойная мама.

Я слушала Дашу, не прерывая ее рассказ вопросами – пусть выговорится, и ей станет легче. Теперь, когда правда уже всплыла, остается уточнить детали, а потом… Впрочем, что будет потом мне было неясно еще самой. Ведь за эту тайну один человек уже поплатился жизнью. Как сделать так, чтобы меня не постигла его участь?

– На войне я получила инвалидность, – продолжала Даша, – это было тяжелое психическое расстройство и моя жизнь превратилась в сущий кошмар. Наконец, Володя, который, в отличие от родителей, всегда меня понимал, стал хорошо зарабатывать и я решилась на операцию. Родители к тому времени уже скончались, мы переехали в другой город, где нас никто не знал и я стала понемногу успокаиваться. Операция прошла успешно и уже через полгода я смогла, наконец, вздохнуть свободно.

– Но тебе снова что-то помешало, – подала я голос, видя, что Даша надолго замолчала, рассматривая рассредоточенным узоры обоев на стене.

– Да, – вдохнула она, – оказалось, что все не так просто. Дело в том, что хотя новое тело меня вполне устраивало, но вот лицо… Короче, я сделала пластическую операцию в клинике профессора Хейфица. Казалось бы – чего особенного? Но я проговорилась о своем прошлом одной медсестре и в скором времени получила от нее весточку. В общем, нас стали шантажировать.

– И вы платили?

– Конечно, – устало проговорила Даша. – А куда же деваться? Ты думаешь, мой муж много зарабатывает? Да, прилично. Но что остается с этого нам? Львиная доля его заработков уходит этой самой медичке. Я больше не могла этого выносить и однажды сказала Володе – ты ездишь в Москву каждую неделю, так найди ее и убей.

– Но разве нельзя было решить эту проблему как-то по-другому?..

– Не знаю, – отмахнулась Даша, – я хотела только одного – чтобы меня больше никто не мучил. Только-только моя жизнь стала налаживаться – и тут вдруг эта мерзавка. И ведь она знала, что мы с Володей живем как муж и жена, будь я просто человеком, сменившим пол – ничего особенного, таких сейчас навалом. Но сочетавшиеся браком близнецы – это уже слишком.

– И Володя…

– И Володя сделал это, – раздался с порога негромкий мужской голос.

В дверях стоял Знаменский с чемоданом в руке. Он оставил свою поклажу и прошел в комнату. Володя уселся рядом с Дашей и обнял ее за плечо.

– Но вышла ошибочка, – нехорошо усмехнулся он. – Оказывается, та медсестра, что ассистировала Хейфицу, уже уволилась, и я убил невинного человека. Даша мне описала эту женщину, приметы, вроде бы, совпадали. Но сейчас настолько унифицированная мода, что нетрудно и спутать. Так что в тот раз я ошибся.

– Зато не ошиблись в другой, – заметила я, – когда обнаружили у себя в доме Зосю.

– Да, я ее убил, – сказал Знаменский, – но проблемы на этом покамест не закончились. Осталась еще наша бывшая домработница, да и нынешняя, как я теперь погляжу. Ну зачем вы меня не послушались? Я же говорил вам, что моей жене нельзя пить! Вот теперь и расплачивайтесь за непослушание, голубушка…

И Володя направился к тому месту, где у него был спрятан пистолет. Он уже успел отодвинуть картину, но тут Даша рванулась с кресла и повисла у него на руке. Она умоляюще смотрела на мужа и старалась повернуть его лицо к себе, чтобы он посмотрел ей в глаза.

– Володечка, ну не надо, ну пожалуйста, – просила она, – давай ее не будем трогать. Она со мной разговаривала, я к ней привыкла…

Но Знаменский отрицательно покачал головой и уже собирался просунуть руку в тайник, но Даша взмолилась, упав перед ним на колени:

– Ну давай хотя бы обсудим ее участь! – кричала она, протягивая руки к Знаменскому и цепляясь за его брюки. – Запри ее, а мы поговорим!

– Ты чересчур для этого пьяна, дорогая – буркнул Знаменский, но его рука остановилась на полпути к тайнику. Вернув картину на место, он поднял Дашу и усадил ее в кресло. Подойдя ко мне, он схватил меня за плечи и, хорошенько встряхнув, с угрозой проговорил: – Не думай, что ты так легко отделаешься!

У меня с носа слетели очки, а прическа растрепалась. Володя некоторое время стоял, пристально вглядываясь в мое лицо, а потом проговорил:

– Я узнал ее. Это она к нам приезжала в тот раз с бабкой. Тут что-то не чисто. Ты права, Даша, нам нужно с тобой все хорошенько обсудить.

Цепко ухватив меня за локоть, Знаменский буквально поволок меня по коридору и, впихнув в мою комнату, запер снаружи дверь.

Я прислонилась к стене, едва переводя дыхание. Ну вот, кажется пронесло. Но что будет через полчаса, через десять минут, через пять?

Ведь теперь Даша вряд ли будет меня защищать – Володя «узнал» меня и супруги Знаменские наверняка решат, что я давно за ними шпионила. И попробуй объясни им, что первый раз сюда приезжала вовсе не я, а Полина. Я даже усмехнулась, представив, как я буду рассказывать им про сестер-близнецов – это близнецам-то!

Темнота усугубляла мое беспомощное состояние, в комнате было плохо протоплено и я достала из шкафа электрокамин. Включив его в сеть на полную мощность, я присела рядом и стала греть руки.

Так, нужно что-то делать, причем срочно. Знаменский сейчас убедит Дашу, что меня нужно ликвидировать, засунет руку в тайник и обнаружит, что пистолета там нет. Он догадается, что это я его украла и… И что будет тогда? Ну хорошо, допустим я сейчас выну оружие из своей сумки. Но когда Володя откроет дверь моей комнаты и зайдет, разве я смогу в него выстрелить?

Положение казалось безвыходным. Бежать? Я подошла к окну и свесилась через подоконник – нет, очень высоко, я руки-ноги переломаю. Хоть мастера еще и не поставили решеток в этом крыле – все равно я не смогу спрыгнуть отсюда. Хорошо же я буду, ковыляя по тропке с пистолетом в руках или валяясь на траве с вывихнутой ногой – Знаменский тут уж точно меня достанет.

Я снова выглянула в окно и… И тут раздался тихий свист. Всмотревшись в сгущающиеся сумерки, я обнаружила фигуру Зуя, который, заметив меня, делал знаки рукой, выглядывая из-за угла.

В ответ я поманила его к дому. Зуй подбежал на цыпочках и остановился под окном.

«Упорная, однако, парочка, – подумала я, – несмотря ни на что все равно пасут дом, в надежде все же найти пистолет, из которого была убита Зося».

– Слушай, – попросила я, – считай, что я тебя простила. А ведь могла бы только сделать знак своему мужу и его ребята изрешетили бы вас с Валькой из своих автоматов. Теперь пора платить долг.