Текст книги "Смерть в подарок"

Глава 19

Бабуся сидела уже дома и переделала массу хозяйственных дел, когда заявились злые Игорь и Ирина. Они были почти синие, голодные и даже не разговаривали друг с другом.

– Ну что? – поинтересовалась Евдокия Тимофеевна.

– Ничего, – отрезал Костиков, – он от нас ушел. И больше не вернулся. И хоть бы на работе предупредил. Так нет же. Я Ирину послал узнать будет ли психолог после обеда. Ей сказали, что, конечно, всенепременно придет. Мы и сидели ждали, а он, зараза, так и не появился. Работничек, – сердито ворчал Игорь.

– Ну и ладно, Горяша, разве можно так расстраиваться из-за таких мелочей.

– Это не мелочи. Потерян целый день. Просто ужас какой-то. И бабу его я мельком видел, когда он к ней в машину садился, но разглядывать не стал, думаю: «к машине надо бежать. Догонять». А они исчезли. Мы по ошибке за другой поехали. Эх.

– Я котлет нажарила, – миролюбиво сказал бабуся, – раздевайтесь. Сейчас согреетесь, покушаете. Я вам свои соображения выскажу некоторые. Я вот тут в тишине подумала.

– Только не сейчас, – отрезал Костиков, – хватит мне всего этого. Вот поем, потом, может, полегчает.

– Поешь, милок, поешь.

Через десять минут все сидели на кухне и ели картофельное пюре с поджаристыми котлетами. Чтобы не заболели любимые внуки, баба Дуся вынула водочку и разрешила выпить по рюмке.

– Сплошные праздники, – при этом немного поворчала она.

– Ты сама предлагаешь, – Игорь с удовольствием выпил. – Ну как там наша потерпевшая?

– Оле я все рассказала. Она, конечно, в шоке, – сказала Евдокия Тимофеевна. – Мне так ее жаль. Столько всего.

– Ну а ничего нового она не сказала? – спросил внук.

– Голос она не узнала, но, между прочим, так же как и ты нашла его знакомым. Я вот, кстати что думаю, – решила все сразу выложить бабуся. – Нам надо понять, как Владимир узнал про завещание Кутузова. Значит, первым делом, надо сообразить, а кто вообще мог знать про завещание. Так?

– Угу, – кивнул Игорь.

– Ну, естественно, что знал сам Иван Федорович. Это несомненно. Потом еще нотариус. Сейчас же заверяют. А еще вот мне кажется, что должен был знать секретарь Кутузова. Вдруг он бумаги готовил или присутствовал или просто подслушивал.

Костиков поперхнулся и закашлялся. Он раскрывал рот, видимо, хотел что-то сказать, но не мог. Ира постучала его по спине. Он весь покраснел. Да так сильно, что стал похож на сваренного рака.

– Ты чего это? – спросила баба Дуся, подав ему стакан воды.

Игорь выпил и быстро заговорил.

– Ты просто чудо! А какая логика! И как мне это в голову не пришло! Все сходится! Это ведь Нелли! Ее голос! Ах, ты, боже мой!

– Нелли? – переспросила Ирина.

– Ну, конечно, секретарша Кутузова. Вот это да! Значит это она психолога науськала. Молодец. Это надо ж.

– Что? На самом деле ее голос? – вроде как удивилась Евдокия Тимофеевна.

– Все теперь ясно. Это она инициатор. Все придумала. Да как ловко. А на вид такая порядочная. Я, говорит, его любила. Ну, дает, – не мог успокоиться Игорь.

– Может, тебе еще это… водочки выпить? – спросила баба Дуся.

– С удовольствием, – Костиков вскочил сам и достал из холодильника бутылку. – И вы выпейте. За разрешение проблемы.

– Еще доказать надо, – напомнила Ира.

– Дело техники. Нет, ну надо же! Нелли!

Игорь потом еще весь вечер ходил и все причитал, все никак не мог себе такой промах простить и возмущался наглостью секретарши. Он вспоминал, какого хорошего мнения он о ней был. Как она ему нравилась, сколько он думал о ней, и теперь ему было немного стыдно, но в общем, смешно. Вот баба, обвела вокруг пальца столько мужиков.

Она, поди, и этого Владимира Олеговича и не любит вовсе. Такие люди и любить то неспособны. Просто он нужен был ей для ее грязного дела. И очень может быть, что она потом бы подговорила психолога что-нибудь с Ольгой сделать, предварительно хитро переведя на себя все денежки. А если потом того и посадили бы, то она жила бы себе и горя не знала. И, наверняка, бы с ним в любом случае не жила вместе. Зачем ей такой размазня нужен, который все время только и делает, что причитает и боится. Странно, что он вообще согласился на такое. Уж чем она его взяла? А, впрочем, понятно чем. Ведь даже сам Игорь не отрицал того, что она и его мыслями завладела. Мирно так, тихо, невзначай. Было дело.

Уже после, когда собралась вся семья как всегда в кабинете на совещание, было решено, что завтра баба Дуся сама сходит к этой Нелли и постарается ее прижучить. Скажет ей, что им все известно. Пусть попробует выкрутиться. Может, даже и пленку даст послушать.

Костиков очень хотел бы сходить сам, но бабуся предложила свои услуги и он согласился, потому как не хотел снова попасть под чары этой женщины. Он не смог бы говорить с ней в таком тоне, чтобы получить удовольствие от того, что они докопались до истины и прижать ее посильнее. Ему бы было неудобно, скорее всего. А так хотелось, чтобы она тоже почувствовала себя в шкуре загнанного зверя.

У Евдокии Тимофеевны это получится запросто. Умеет она с людьми разговаривать. Как по-хорошему, так и по-плохому. Костиков буквально видел, как она той все скажет, как Нелли будет нервничать, а баба Дуся будет спокойна как стена. Эх, жаль, что не удастся посмотреть.

Кроме этого баба Дуся просто потребовала от Игоря следующее. Он должен был с утра позвонить Малышеву и уже в свою очередь потребовать от него, чтобы он поставил в квартире рыжего жучок. И пусть безо всяких вопросов и отговорок. Как хочет, но обязательно.

Костиков сказал, что лучше с Малышевым договориться сейчас и стал ему звонить.

Тот был очень удивлен, но так как объяснять Игорь ничего не собирался, то понял, что выспрашивать бесполезно. Но начал говорить, что надо разрешение просить. И что это долго. Костиков взял малого на понт: «Че, самому решить слабо? Под свою ответственность?» Малышев не устоял. Пообещал, что его человек под видом сантехника или кого другого рано утром поставит жучок в квартире Владимира Олеговича Васильева. Игорь остался доволен. Только еще поросил, чтобы завтра Малышев сидел на готове и ждал его звонка.

А Игорь по договоренности должен сидеть дома на телефоне. Если вдруг случиться что-то непредвиденное, то Евдокия Тимофеевна позвонит и тогда Костиков будет связываться с Малышевым. В любом случае можно уже отдавать этих преступников в руки правосудия. Если и Нелли сильный человек, то на Владимира Олеговича только поднажать хорошенько, и он расколется. Почему то в этом Игорь почти не сомневался.

Вот, приняв такое решение, все легли спать.

* * *

Утром все внимание было направлено только на бабусю. Игорь давал ей указания, баба Дуся молча их выслушивала, но было непонятно взяла ли их она на вооружение или нет. Но это не имело значения – Костиков верил, что она справиться со всем. И не в таких передрягах бывала.

На всякий случай Костиков с утра позвонил Нелли и договорился с ней, что приедет, потому что она могла и уйти куда-то. Он сказал, что очень важный разговор, но не стал сообщать о чем, хотя она его и спросила об этом. Позвонил еще и Малышеву и убедился, что у того все идет по плану.

Потом рассказал Евдокии Тимофеевне как добраться до дома и на всякий случай дал диктофон.

Баба Дуся поела, послушала еще что ей скажут на последок, а потом с облегчением вышла из квартиры. Не то, чтобы она была недовольна тем, что ей уделяется столько внимания, вернее даже, ей это очень польстило, просто Горяша все время говорил об одном и том же, только разными словами. она и так все прекрасно поняла, что из пустого в порожнее переливать. Но обидеть внука она не хотела, потому все старательно выслушивала и кивала головой.

Дом баба Дуся нашла без труда. Поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь.

– Здравствуйте, – Нелли была крайне удивлена.

– Нелли Николаевна? – спросила Евдокия Тимофеевна.

– Да.

– Мне надо с вами поговорить. Вам Костиков Игорь Анатольевич звонил, договаривался о встрече, но он, к сожалению, придти не сможет. Я вместо него.

Нелли это не порадовало, но она пригласила старушку в дом.

Бабуся сразу заметила, что нелли Николаевна очень тщательно приготовилась к визиту Игоря. Ей даже смешно стало. Она было накрашена, в красивом шелковом халатике, который едва прикрывало ей ее, несомненно, очаровательную попочку. А когда прошли в комнату, то баба Дуся чуть вообще не прыснула – на столе стояли легкие закуски и бутылка шампанского.

«О чем она подумала? – стала прикидывать бабуся. – Поди хотела моего внучка очаровать. С утра шампанским напоить! Это же надо. А ходит то как, бедрами виляет. И хоть бы постыдилась. И что мужики в таких находят?»

– Вы кого то ждете? – решила подколоть ее баба Дуся.

– Да так, друг придти должен.

– Я вот, милочка, по какому делу, – бабуся села на диван. – Я родная бабушка Игоря Анатольевича. А он, как вам известно, частный детектив и расследует дело об убийстве Кутузова Ивана Федоровича.

– Я знаю, – нелли села и закурила сигарету, нагло и с вызовом посматривая на старую женщину. – Но ничего нового я сказать не могу. Все, что знала я вашему Игорю Анатольевичу, – она особо выделила имя и отчество, – уже рассказала. Добавить мне нечего.

– Это не страшно, – махнула баба Дуся сухонькой ручкой, – мы и так докопались до правды.

– Да? – с интересом и еле уловимым беспокойством спросила Нелли Николаевна.

– Ага. И знаете, кто оказался убийцей?

– И кто?

– Некий Владимир Олегович, психолог из ЗАГСа.

Молодая женщина стряхнула пепел в хрустальную пепельницу и встала.

– Выпьете? – спросила она.

– Нет, спасибо.

– И почему он это сделал? – Нелли аккуратно и профессионально открыла бутылку шампанского и неторопясь налила себе вина в фужер.

– Ну вам то лучше знать, – проницательно посмотрела на нее Евдокия Тимофеевна.

– Мне? – удивилась та. – Это почему же?

– А потому, дорогая моя, что это именно вы предложили ему такую идею и уговорили его сделать это. Думаю, что вам не надо рассказывать, как все это было?

– Вы уж лучше расскажите, – нелли стала невозмутимой, даже наоборот слишком спокойной и самоуверенной.

– Вы узнали, что Иван Федорович в завещании все отписал дочери. Как выговорили моему внуку, вы любили его. Но это еще не доказано. Но я могу поверить в то, что вам от Кутузова что-то надо было. В принципе, я даже знаю что. Деньги. И вы думали, что он что-нибудь оставит, вы ведь столько внимания ему уделяли – любили его. А тут такая обида – вам ничего. Вы для него – пустое место. Все Ольге. Вот тогда вы и придумали свой замечательный план.

Нелли продолжала молчать.

– Вы подговорили Владимира Олеговича охмурить Ольгу Кутузову, тем более, что у той были нелады в личной жизни. Она по вашим планам должна быстро развестись с Захаровым, об этом позаботился ваш психолог, а потом этот психолог должен был быстро на ней жениться. Оля получает наследство и как любящая жена, наверняка, делает его общим. То есть муж получает право пользоваться им. Быть может, вы даже и документ какой составили. Вы же так умны, – бабуся замолчала, ожидая ответной реакции.

– Я слушаю вас, – лишь сказала нелли Николаевна.

– А потом это Владимир развелся бы с Ольгой и женился на вас. Все очень просто. И вы получили бы то, чего вас лишил Кутузов. Ведь так?

– Знаете, я совсем не понимаю о чем вы говорите, – женщина налила себе еще шампанского.

Бабуся уже было хотела дать ей послушать пленку, но потом сообразила, что надо дать понять этой Нелли, что все это только домыслы. Пусть она почувствует, что никаких доказательств не существует. Тогда будет проще ее на чем-либо поймать, ведь ей придется принять меры безопасности.

Евдокия Тимофеевна так обрадовалась такому своему мудрому решению, что улыбнулась. Нелли эту улыбку истолковала по-своему.

– Вам не удастся на меня наехать. Вы там чего-то напридумывали и что я теперь должна перед вами отчитываться? – она пыталась передать возмущение, и у нее это получалось. – Вы можете мне это доказать?

– Нет, – развела руками баба Дуся, – но думаю, что очень скоро смогу. Вот завтра схожу к вашему психологу, думаю, что он не сможет так хорошо держать себя в руках, как это умеете делать вы.

Удочка была заброшена. И Евдокия Тимофеевна почти была уверена, что Нелли на нее клюнет.

– Вот когда будут неопровержимые доказательства моей вины, тогда и приходите, – нелли Николаевна встала, давая понять, что разговор окончен.

Да бабусе больше ничего и не надо было. Все, что требовалось, она уже сделала. Оставалось еще одно. Но это сейчас, вот только выйдет на улицу.

– До свидания, – сказала баба Дуся, – до скорого.

Ответом ей была хлопнувшая дверь.

Глава 20

– Горяша, – говорила Евдокия Тимофеевна в трубку телефона, – я ее поймала на крючок. Сама она не стала мне ни в чем признаваться. Нервы у нее крепкие. Но я ей сказала, что пойду к рыжему, а он не сможет мне противостоять. Так что я думаю, что она сейчас собирается к нему поговорить, и нам надо не отстать. Звони малому, пусть он и ты сам, конечно, подъезжает с прослушивающим устройством к дому Васильева. Я сама скоро там буду. Только ты мне адрес скажи.

Игорь назвал адрес рыжего и как мог объяснил, как добраться. Потом позвонил малому и поднял «тревогу».

– Как договаривались, – сказал Костиков Олегу, – поезжай к дому Васильева и слушай, что будет происходить в квартире. Жучок поставили?

– Да, – коротко отрапортовал Малышев.

– Я сам скоро подъеду. Сяду к тебе в машину и все расскажу, объясню. Только мигом. И без всякой формы, чтобы не спугнуть.

– Лады. Но если, пижон, ты заварил пустую кашу, то я тебя кастрирую. Будет потом твоя жена по мужикам бегать.

– Ну тебя, – даже не обиделся Игорь, потому что был весь в заботах. Он уже понял, что скоро, возможно, им придется участвовать в захвате преступников и это волновало его кровь.

Ирина начала ныть, чтобы и ее взяли.

– Я тоже поеду, – потом решительно сказала она.

– Нечего тебе там делать, – пытался остановить ее Костиков.

– Ага, значит, когда я тебе нужна, то, Ирочка, солнышко, помоги, подсоби, с работы отпросись. А как самое интересное, то в сторону отпихиваешь. А я, между прочим, и на сегодня отпросилась.

– Тебе не переспоришь. Ладно, одевайся, – согласился Игорь.

Они быстро собрались и поехали к месту встречи.

Ехать надо было в другой район. По дороге машина попала в пробку и Костиков буквально места себе не находил. Но потом снова двинулись.

Когда приехали, машина Малышева уже стояла под окнами, недалеко от подъезда. Игорь и Ирина припарковались, вышли и быстро прошли к тому в машину. Там с Олегом сидел еще один тип.

– Вас двое? – спросил Игорь, едва сел на заднее сиденье вместе с Ирой.

– Та еще машина наша стоит, – махнул рукой в неопределенном направлении Малышев, – так что если помощь потребуется, то у нас все окей. Ну, рассказывай, в чем дело?

– А там что-нибудь слышно? – спросил Костиков, показывая на наушники, что были у второго мужчины.

Малышев спросил у того и отрицательно помотал головой.

– Пока ничего. Разговоров нет. Только шорохи и звуки всякие. – Видимо, он уже и сам до этого послушал, – ну?

– В общем так, – Игорь быстро рассказал Олегу все, что они с бабусей и Ириной раскопали по этому делу. тот только ухмылялся и головой мотал.

– Молодцы, – нейтрально сказал Олег, – и ты все это знал и мне ничего не сказал тогда при встрече.

– Мы до всего дошли только вчера, – ответил Костиков. – А главное, понимаешь, у нас еще их разговор на диктофоне записан, из которого, впрочем, все понятно, но надо, чтобы ты сам все услышал. Так что сейчас Нелли прибудет, послушаем, запишешь и будем брать.

– Как у тебя все просто.

– А что? На самом деле, если наехать на Васильева, то он не сможет отбрыкиваться. не такой у него характер. Сразу расколется.

– Ну а бабуся твоя где? – спросил Малышев.

– Не знаю. Должна подъехать. Но ты не волнуйся, я думаю, что мы, если что, и без нее справиться сможем.

В это время на дороге показалась Евдокия Тимофеевна. Она увидела машину Игоря, но не стала к ней подходить, тем более, что там никого и не было. Тогда она осмотрелась, но ничего подозрительного не обнаружила. Ну стояла еще одна машина с темными стеклами – и все. А то, что в ней сидели все, она не заметила.

Чтобы предупредить ее, Игорь опустил стекло и окликнул ее. Она кивнула головой и махнула рукой, что, мол, пройдусь, осмотрюсь. Потом баба Дуся скрылась за углом и больше не появлялась.

Через какое-то время показалась синяя девятка.

– А это, видимо, наша Нелли, – негромко сказал Костиков, – значит, на самом деле клюнула.

– Ну раз такое дело, – хмыкнул Малышев, – то всем – боевая готовность номер один.

Олег взял наушники у второго типа и переключил аппаратуру на громкую связь, так, чтобы всем присутствующим было слышно.

Нелли Николаевна вышла из машины, осмотрелась и быстро юркнула в подъезд. Совсем скоро из динамика послышались голоса.

– Что случилось? – спрашивал Васильев.

– Что, что? Попали мы. Вот что, – Нелли зашуршала, видно, скидывала с себя шубу.

Потом слышимость стала лучше, значит, они прошли на кухню.

– У тебя есть выпить? – спросила Нелли.

– Да, – Владимир Олегович, видно, полез в холодильник за бутылкой, – но только водка.

– Замечательно.

Пауза.

– Сегодня ко мне пожаловала бабка частного детектива, которого наняла Кутузова. И она мне сказал, что они все знают. Знаешь, они на самом деле в курсе, что я все это придумала, а ты убил.

Малышев довольно поерзал на сиденье.

– Но как они узнали? – еле слышным голосом спросил психолог.

– Уж не знаю. Старушка такая противная, между прочим та самая, что сидела у тебя на приеме, когда я к тебе приходила. Я только потом догадалась. А до этого все думала, ну откуда я ее знаю, где видела?

– Может, она тогда подслушала наш разговор? – предположил Владимир.

– Дурак. Как она могла подслушать, она же в другую комнату пошла.

– Тогда как же?

– Какая теперь разница, – зло бросила Нелли Николаевна. – Теперь надо думать, как выкручиваться будем. Я, собственно, пришла, чтобы предупредить тебя, чтобы ты все отрицал. Они все равно не смогут это доказать, если только ты не сломаешься. Фактов у них никаких. Эта бабуся сама мне об этом сказала.

– Ты думаешь меня будут допрашивать? – испугался психолог.

– Все может быть. Ты только успокойся. Валерьяночки попей и все отрицай. Вообще все. А лучше вообще не говори. Мы наймем, если что адвоката, самого лучшего и ничего у них не получится.

– Хорошо тебе говорить. Ты вон смелая. А мне страшно. И тем более это не ты убила. Это я. Мне хуже всего. Но если меня все же возьмут я молчать не буду, – истерически закричал Владимир.

– Эка, как тебя прорвало, – засмеялась нелли, но потом ее голос стал тихим и злым. – Только попробуй вякнуть, тогда тебе не поздоровиться. Ты меня знаешь. Уж я придумаю, как тебе жизнь попортить.

– Ты уже мне ее испортила, – психолог заплакал.

Малышев повернулся к Костикову.

– Самое время брать, – сказал он.

– Подождем, – отмахнулся Игорь, – интересно послушать, что они там еще друг другу скажут.

– Как бы она его не прихлопнула.

– Да брось ты. Что она совсем дура? – Игорю доставляло удовольствие все это слушать. – Пусть пока остаются в неведении.

– А где твоя бабуся? – снова спросил Олег.

– Что она тебе далась?

– Да просто странно, что ее нет. Обычно она в первых рядах. И самую главную роль играет.

– В этот раз главную роль придется взять на себя, – довольно улыбнулся Игорь.

Потом они еще некоторое время послушали и решили, что все же пора брать. Малышев дал команду по рации во вторую машину. Все повыскакивали и бросились к подъезду. Только второй тип, что остался сидеть и слушать дальше мог услышать слова: «Гады, за нами приехали». Это говорила Нелли. Видно, она стояла у окна и случайно все это увидела.

Тем временем группа захвата кинулась к лифту, но он не работал. А подниматься надо было на девятый этаж. Мужчина пыхтя бежали вверх, сбиваясь с дыхания.

Когда они ворвались в квартиру Васильева, тот был один. Он сидел на табуретке на кухне и заливался слезами. Малышев обшарил всю квартиру, но Нелли бесследно пропала.

– Ах, сука, куда же она делась?

Он выбежал в подъезд.

– Мы ее по пути не встретили, значит она вылезла на крышу.

И на самом деле. Чердак был открыт. И можно было спокойно выбраться наружу.

– За мной, – кивнул Малышев двум парням, и они полезли на крышу. За ними кинулся и Костиков.

Там они побегали, поискали, но никого не нашли.

– Возможно, открыты другие чердаки, и она просто спустилась в другой подъезд.

Когда стали выяснять, какие чердаки открыты, а какие нет, но обнаружили, что отворен только чердак у последнего подъезда. Но дело было в том, что дом стоял загибаясь, и если выйти из того подъезда, то никто этого не смог бы увидеть. Сначала у Малышева была надежда, что если Нелли спуститься вниз, то ее может увидеть тот в машине. Но так как получалось так, что он ее увидеть не мог, то Олег совсем пал духом.

– Ушла. Как пить дать – ушла. Но мы все равно ее поймаем. Это теперь дело времени. Никуда она от нас не денется.

Костиков расстроился.

– Нет, ну надо же. Если бы знать, где упадешь, то соломки подложили бы. Пойдем все равно спустимся там, – обратился Игорь к малому.

Они, ничего уже не ожидая, неторопясь спускались по лестнице, хоть и работал лифт. Каково же было их удивление, когда они увидели, что на улице возле подъезда стоят бабуся и Нелли. Причем, стоят очень странно. Когда подошли поближе все поняли.

Евдокия Тимофеевна умудрилась каким-то образом прицепить себя наручниками к руке Нелли Николаевны. Та никак не могла от нее отделаться. Они были все в снегу, видно падали, когда женщина рвалась, но убежать ей, разумеется, не удалось.

– Кого мы видим? – Малышев нагло обратился к Нелли, а потом посмотрел на Евдокию Тимофеевну и подмигнул ей глазом, – молодец, бабуся, хвалю. Я всегда знал, что на вас можно положиться гораздо больше, чем на пижона. Хоть, он тоже не промах. Недаром я его все время спрашивал где вы? Как чувствовал.

Нелли Николаевна, видимо обессиленная, уже никуда не рвалась и не дергалась.

– У нас есть ваш разговор. Мы его записали на пленку сейчас, так что рыпаться бесполезно.

– Сволочи, – со смаком сказала молодая женщина.

– Это еще недоказано, а то, что вы были инициатором убийства – абсолютно точно.

Костиков смотрел на Нелли и ему сначала было немного жаль ее, но потом она так изменилась в лице, стала такой циничной и вульгарной, что у Игоря даже челюсть отвисла – такое было преображение.

– Евдокия Тимофеевна, – Малышев подошел к ней и осмотрел наручники. – А откуда у вас это?

– Да у товарища твоего взяла. Вы как побежали, я к нему подошла и попросила, сказала, что вы велели. Он и дал, показал, как защелкивать. Еще ключ предлагал, но мне то он зачем. Я и не взяла. А ты, Олег, сходил бы, взял, освободило бы меня от этой гадости, – бабуся покосилась на Нелли. – Она мне чуть руку не сломала.

– А как ты догадалась, что она из этого подъезда выходить будет? – спросил Игорь.

– Да просто прошлась я тут, посмотрела и подумала, а что если. Но не была уверена. Больше всего меня смутил этот подъезд, так как входа его из машин не видно. Вот я на всякий случай и стояла здесь. А так как понимала, что удержать этакую кобылку не смогу, наручники выпросила.

– Молодец, – еще раз похвалил Малышев, – ну, ладно, пойдемте, там, поди, нас уже ищут.

Вся толпа вывернула из-за угла. Их встретили громкими криками. Васильев уже в наручниках стоял тут же с опухшим лицом. Как увидел Нелли, лицо его немного просветлилось. Видно, не хотелось мужику одному все расхлебывать.

Малышев освободил Евдокию Тимофеевну, пожал ей руку, посадил Нелли в машину вместе с Васильевым, кивнул Костикову и поехал.

Игорь, Ирина и Евдокия Тимофеевна сели в свою машину и отправились к Оле.

Та встретила их очень радостно и с большим удовольствием выслушала то, что они рассказали.

– Так ей и надо, – тихо сказала она, – и ему тоже, – и заплакала.

Ее с трудом удалось успокоить. Потом семья Костиковых поехала домой.

– Немного грустно становится, когда все уже позади, – сказал Игорь. – Не надо никуда бежать, ни о чем думать. Ничего уже не надо.

– Не переживай, – улыбнулась Ира, – преступность не спить. Скоро, наверняка, к тебе обратятся за помощью, так что еще будут и волнения и беготня.

– Я и не волнуюсь, – сказал Костиков. – А здорово мы все же их. И как всегда на высоте была наша бабуся. Если бы не она, мы бы еще с этим делом долго мучались.

– Да, – согласилась Оля, – с бабушкой тебе повезло. Такую еще поискать. Да и то – не найдешь.

– А я сначала так не хотел, чтобы она с нами жила. Все мечтал, чтобы она в свою деревеньку поехала. А теперь со страхом об этом думаю. Если захочет – ни за что не отпущу. Она мне здесь нужна.

– Знаешь, – призналась Ирина, – и мне тоже, как ни странно. С ней весело. Я даже согласна терпеть ее дурацкий табак. И вообще, мы с ней так подружились. Если что надо нам будет, мы с двух сторон тебя обрабатывать будем.

– Не смейте. Еще чего.

– Да ладно.