Текст книги "Смерть в подарок"

Глава 15

А бабуся с утра направилась в ЗАГС. В магазине по пути она купила пирожные, а из дома еще захватила бутылочку вина из винограда, которое Евдокия Тимофеевна сама и делала. У нее на сегодня была определенная задача, которую надо было выполнить, чего бы это ни стоило.

Надо было разговорить Зинаиду Петровну. Она в последний раз, когда они виделись, заикнулась о том, что за Ольгу Кутузову попросили, чтобы развести ее с мужем быстрее, и теперь надо было это обязательно выяснить. А особенно, после того, как Игорь рассказал, что у Оли якобы появился новый поклонник. Это ведь и он попросить.

Сейчас договориться и обойти закон – раз плюнуть. Только надо знать сколько это стоит. И все. За деньги можно купить практически что угодно. Бабуся от таких мыслей прямо-таки плохо становилось. Вот раньше такого не было.

А теперь такие беспорядки. Кто что хочет то и делает. И ничего никому не надо.

Зинаиду Петровну баба Дуся на работе застала. Та сидела на своем месте и перебирала бумаги. При виде бабуси она улыбнулась и встала на встречу.

– Здравствуйте, Зинаида Тимофеевна. Какими судьбами? – пропела женщина.

– Пришла вас поблагодарить. вы ведь тогда очень помогли мне, а я не забываю доброты и не люблю оставаться в долгу.

Зинаида Петровна немного удивилась. Как это так? Пришла бабуся – ничего ей не надо, просто так.

– Садитесь, – сказала она, – сейчас чаю поставлю. У меня как раз и дел почти нет, – сразу видно, что эта женщина любила поболтать. Тем более на работе. И тогда когда занятости нет.

– Долой чай, – хитро улыбнулась Евдокия Тимофеевна и вынула из сумки бутылку с вином, – будем расслабляться по полной программе.

– Да что вы? Зачем? Мы бы и так хорошо посидели, – засверкала глазами Зинаида Петровна.

Она вынула из холодильника, стоявшего в углу салат и сыр. Быстро сделала бутерброды, заправила салат майонезом, поставила все на стол и, радостная, присела рядом с бабусей.

– Впрочем, скоро рождество, можно и выпить.

– Вот. И повод нашелся, – ласково произнесла баба Дуся, – да и вино то совсем легкое. А к чаю у меня пирожные есть.

Никакого оживления в ЗАГСе не наблюдалось и, наверное, и не собиралось наблюдаться, потому что Зинаида Петровна так с готовностью приняла предложение. Даже дверь на замок закрывать не стала.

Разлили вино, выпили. Оно было, кстати, не таким уж и легким, как говорила бабуся – сразу в голову ударило. Но пилось просто замечательно.

Евдокия Тимофеевна нужный разговор заводить не торопилась, ждала, когда Зинаида Петровна дойдет, как говорится, до кондиции. Ждать пришлось недолго. После второй рюмки, щеки женщины покраснели, взгляд немного затуманился, а язык не переставал рассказывать всякие разные истории.

– Вот случай был, – говорила она, – пришли к нам как то раз регистрироваться парочка. Он такой маленький и толстенький, а она просто супермодель. Не пойму я и чего это такие красавицы иногда в мужья берут себе недоделанных.

– Почему же недоделанных? – удивилась баба Дуся. – Если мужик небольшого роста, это еще ни о чем не говорит.

– Я не спорю, – поправилась Зинаида Петровна, – ну просто с таким не очень удобно ходить. Чтобы слышать его, наверное, наклоняться приходиться. Причем, мало ли что ли мужиков высоких? Да и красивые и богатыми бывают, если дело в том, чтобы за богатого выйти. Ну вы слушайте дальше. Пришли, значит, расписываться. Свадьбу большую делать не стали, без всякой торжественности. По тихому, так сказать. Пришли, а до этого, кстати, мужик заходил, сказал, что паспорт потерял. Ему новый в милиции сделали. Так вот пришли, а тут какая то баба заявилась и говорит, что жена этого самого толстого.

– Как жена? – переспросила баба Дуся.

– А вот так. Достает паспорт и показывает. На самом деле – законная жена. Девица в истерику вдарилась, слезы распустила. Мужик стоит, не знает куда глаза деть. Потом выяснилось, что он сам паспорт свой порвал, сказал, что потерян, а когда новый получал, штамп о регистрации не поставил. А тут никто проверять не стал. Вот и получилось, что мужик еще раз жениться собрался.

– А что же он с двумя женами делал бы? Если бы у него все вышло, как задумал, – спросила бабуся. – Это ж надо, считай, две семьи кормить. А если дети? И откуда жена узнала? Какой ужас! Ну и дела.

– Да, еще и не такое бывает, – повторила Зинаида Петровна и налила еще по рюмочке.

– На самом деле, – приступила к расспросу Евдокия Тимофеевна, – вот хотя бы взять мою знакомую Олю. Помните, Кутузову Ольгу, про которую я у вас спрашивала.

– Ну а как же, – обрадовалась Зинаида Петровна. – Конечно помню. Тут дело тоже нечисто было.

– Вот и мне кажется, – прикинулась простушкой старушка. – Что то слишком быстро их развели.

– Есть тут у нас один товарищ. Так вот он пришел и слезно просил, чтобы мы посодействовали бедной девушке. Муж, говорит, у нее пьяница беспробудный, пьет, как сапожник, бьет ее и издевается. А развод давать не хочет.

– А откуда он все это знает? – удивленно вскинула брови Евдокия Тимофеевна. – Может, наврал с три короба, а вы поверили.

– Да нет, мы же его знаем. Это Владимир из 207 комнаты. Он у нас давно работает. Он Ольгу давно знает, еще с молодости. Учились они что ли вместе. Так вот он говорит, что сам тогда предложение ей делал, но она ему отказала – вышла замуж за этого подонка. А теперь (он ее все еще любит) решил помочь ей. А то, говорит, пропадает девчонка. Муж развода дать не хочет. А тут еще и наследство этой вашей Олечке, кажется, выпало. Так на самом деле обидно. Почему этот гад должен часть его получить. Вот мы и постарались, пока она его еще не получила, развести их, чтобы рот не разевал. А то потом судиться будет и ведь оторвет свой кусок. Такие вот у нас законы.

Бабуся лишь помотала в знак согласия головой. Она получила зараз столько информации, что теперь старалась ее переварить, пока ничего не забыла и расставить все по полочкам. А Зинаида Петровна все болтала.

– А парень такой хороший. Милый, добрый, интеллигентный.

– Какой парень? – Евдокия тимофеевна отвлеклась и не сразу поймала нить разговора.

– Ну Володя этот. Такая душка. Его тут все наши женщины любят. На восьмое марта обязательно к каждой подойдет и поздравит. Слово доброе скажет. Мы его тут на чай приглашаем, вот только невесту ему не найдем. Правда, ходит тут одна расфуфыренная, но мне почему то кажется, что она его совсем не любит, просто ей от него чего то надо.

– Это Оля? – решила спросить в лоб баба Дуся.

– Ой, я вашу Олю толком и не видела, приходила когда, расписывалась тут и ушла, но это не она. Та такая интересная, но холодная. Я не знаю, как объяснить – чувствую просто, а сказать не могу.

– Значит, другая? – баба Дуся налила еще по рюмке. – Да, интересная тут у вас работка. Не скучаете.

– Это точно. Я очень рада, что здесь работаю. Каждый раз новые люди. Правда, с проблемами приходят, ну те, кто разводится, но а когда свадьба, так вообще благодать.

– А вы сами чем конкретно занимаетесь? – поинтересовалась Евдокия Тимофеевна.

– Вообще то сижу на разводах, но иногда, когда кто заболеет или в отпуске, то и замещаю на бракосочетаниях. Знаете, как приятно, когда стоят перед тобой двое молодых, смотрят тебе в глаза, а ты им втюхиваешь про совместную жизнь, про радости и беды и тому подобное. Кругом гости, цветы, шампанское – красота. Сама молодеешь, свою свадьбу вспоминаешь, – Зинаида Петровна вдруг загрустила.

Бабуся, конечно, по доброте душевной обязательно спросила бы почему той вдруг стало грустно, но голова ее была занята другим. Она напряженно думала. Слишком очевидно выглядела вся эта история. И как это она раньше не додумалась так поговорить с этой женщиной-кладом. Столько времени упущено.

И Зинаида Петровна посидела, вежливо подождала, когда ее, наконец, спросят что да как, но так как вопросов не последовало, то сама принялась рассказывать дальше.

– Муж то мой умер.

– Да вы что? Почему? – баба Дуся вышла из ступора. – Болел али чего?

– Болел. так мучился, бедный. Так что теперь я одна одинешенька. Жаль, что у нас тут нету агентства по знакомству. А то, глядишь, нашла бы кого-нибудь себе. Хоть лысого, хоть толстенького. Главное, чтобы человек хороший был. Знаете, как одной женщине тяжело.

– Знаю, – ответила Евдокия Тимофеевна, – сама одна. Правда, теперь сюда переехала, с внуками живу, а до этого у себя в деревеньке одна в доме жила. Скучно иногда приходилось, но я на месте сидеть не могу. Наверное, это меня и спасало. Все время в делах, то скотинку накормить, то убрать, то приготовить. В деревне ведь забот больше, чем в городе. И печка моя топилась углем. Дрова надо было готовить, уголь покупать. В общем, копалась целыми днями. А летом еще и огород.

– Понимаю, – отозвалась Зинаида Петровна, – а у меня уже и здоровье не то, – у нее по щекам поползли слезы.

– Не переживайте, – бабуся поправила платок. – Главное – желание, если чего то захотеть, то это обязательно исполнится. Не расстраивайтесь.

Зинаида Петровна от веселья перешла уже к следующей стадии – начала плакать. Бабусе пришлось долго и упорно уговаривать ее не плакать, подумать о чем-нибудь приятном и вообще переключиться на другое. Та еще немного похлюпала и все же успокоилась.

Потом стали пить чай, и тут в комнату вошел молодой человек приятной наружности. Он был рыжим, и это сразу бросилось в глаза. Едва бабуля его увидела – у нее в голове прямо-таки помутилось. Рыжий! Правда, без бороды.

– А, Володечка, проходите, – Зинаида Петровна поправила прическу и провела руками по лицу. Потом встала и подошла к зеркалу.

– Я смотрю вы заняты, – Володя посмотрел на стол с пирожными. Бутылку, женщины уже успели убрать, к счастью. – Чай пьете. Я потом загляну.

– Ты нам не мешаешь, – сказала Зинаида Петровна и посмотрела на Евдокию Тимофеевну, как бы давая понять, что это и есть тот самый человек, про которого они только что говорили. Тот самый Володя, что просил за Олю. Но баба Дуся сделала такое лицо, что сразу можно было понять, что она не хочет, чтобы он знал, что про него вели разговор. Женщина все поняла и прикусила язычок.

– Нет, у вас тут свои разговоры, – Володя, наконец, посмотрел на бабусю, но она совершенно его не заинтересовала.

Если бы он только знал, кто это перед ним, то сразу бы бежал, сломя голову. И если бы он догадывался, как он заинтересовал эту на вид совсем невзрачную старушку. Как бы то ни было, Володя все же ушел, с улыбкой извинившись.

– Видали нашего красавчика? – довольно спросила Зинаида Петровна. – Это он.

Она с чувством гордости посмотрела на Евдокию Тимофеевну, как будто то, что Володя такой хороший было ее заслугой. Она глядела на бабусю, но та лишь неопределенно покачала головой.

– Я поняла, что это он. Да, ничего себе молодой человек.

– И симпатичный, хоть и рыжий.

При этих словах баба Дуся снова задумалась. Она вспомнила, что Игорь и Ирина говорили ей, что видели в вечер убийства в подъезде деда мороза, у которого из под бороды выглядывала борода рыжая. Возможно, это он. Но тогда где борода? Надо проверить. – Рыжие тоже люди, – улыбнулась Евдокия Тимофеевна, – ему бы еще бородку, еще тот красавец был бы.

– Нет, – замахала руками Зинаида Петровна, – борода ему совершенно не идет. Он ведь до нового года с бородой ходил. Мы все тут ему говорили, чтобы сбрил, но он и слушать не хотел. А потом смотрим четвертого числа, когда на работу вышли в новом году – он уже побрился. Мы его спрашиваем, а он улыбается, говорит – новую жизнь начинаю, вот и побрился.

– Вот те раз, – скорее себе, чем собеседнику сказала бабуся, – значит, с бородой был в том году. Это уже на простое совпадение не было похоже. Это уже совсем было подозрительно.

– Да, говорил, что в новый год обязательно должно с человеком случиться что-то новое. Вот с ним, например, это. Он потом нас еще пугал, что в блондина перекрасится. Мы его на смех подняли, но он только сам улыбался. Смейтесь, смейтесь, сказал, а потом увидите.

– А чем он занимается? – спросила бабуся.

– Он? Ну всякими там личными проблемами. Он у нас психолог. Если что надо посоветовать, люди к нему обращаются.

– Ой, а мне ведь тоже надо бы с психологом поговорить, – сразу сообразила Евдокия Тимофеевна, – давно об этом мечтала, да все никак не удавалось. Может, замолвите за меня словечко. Пусть примет меня, побеседует, – попросила баба Дуся об одолжении.

– Ну конечно, он такой любезный, не откажет. Тем более, что народу сейчас совсем немного. Никто не хочет в праздничные дни на сеансы ходить. А я, действительно, его попрошу, он вас и бесплатно примет. Во всяком случае первый сеанс у него бесплатный, а потом, если человек, еще хочет, то уже за деньги. Но опять же договориться можно.

– Ой, спасибо, – расцвела бабуся, – даже и не предполагала, что так мне сегодня повезет. Он что, душевные болезни может лечить? Если на сердце тяжело?

– Конечно. Знаете, как поговоришь с ним, так хорошо становится. И жить хочется.

– Да, точно повезло, – констатировала Евдокия Тимофеевна, – какой замечательный сегодня выдался денек.

Думала она в этот момент совсем о другом. Ей на самом деле повезло. Баба Дуся договорилась, что завтра зайдет еще разочек, попрощалась и пошла домой. По дороге она все размышляла, сказать Игорю про такую находку или уж полностью сначала удостовериться. Уже подходя к дому, приняла решение – ничего не говорить, а потом приподнести убийцу на блюдечке.

А Зинаида Петровна в это время пошла договариваться с Володей, чтобы он согласился принять ту старенькую женщину, что он видел в кабинете у Зинаиды Петровны. Тот был совсем не против. В общем, как всегда, был милым и доброжелательным.

Глава 16

– Ой, что это у тебя такое? – бабуся с интересом смотрела на внучка и не могла понять, почему он разговаривает сам с собой.

– Это я себе диктофон купил, – ответил с гордостью Игорь, – знаешь, как удобно. Мысли в голове вертятся, а потом имеют такую способность быстро улетучиваться. Сидишь, вспоминаешь, вроде что то умное в голову приходило, а что именно не помнишь. А тут взял диктофон, наговорил на него, а потом можно прослушать.

– Да, хорошая вещь, – одобрила бабуля, – пригодиться может. Ты покажи мне, как им пользоваться.

– Я про что и говорю. А Иринка ругается, лучше бы говорит, что-нибудь полезное купил для хозяйства. Не понимает ничего, – Игорь показал бабусе, на какие кнопочки нажимать и что от этого будет происходить.

– Ты спать собираешься? – спросила баба Дуся, – поздно уже.

– Да, сейчас. Ирина придет.

Бабуля вышла. В ее голове созрел замечательный план. ***

Это утро не отличалось от других ничем особенным. Пока. До тех пор, пока Игорь не встал и не обнаружил совершенно случайно, что диктофон, который он приобрел и с которым ему не хотелось расставаться – поэтому он положил его под подушку, пропал. А еще это было утро после рождества. Вчера был этот светлый праздник. Костиковы так хорошо посидели. А сегодня вот такое дело.

Ира безмятежно спала рядом, раскинув руки. Игорь тронул ее за плечо и разбудил.

– Вставай, душа моя, вставай. Тебя ждут великие дела.

– Пора? – с грустью в голосе произнесла Ирина. – Как не хочется вставать. Опять в библиотеку топать.

– Ты не брала у меня диктофон? – хитро спросил Игорь, так как был почти уверен, что его взяла именно Ира.

– Нет, зачем он мне, твой дурацкий диктофон?

– Ну мало ли? Может решила втихаря продать и купить что-либо нужное с твоей точки зрения.

Но сомнения уже закрались в голову Костикова. Он вспомнил, как бабуся просила его показать как работает эта вещица. Неужели это она? А ей то зачем? Надо пойти спросить у Евдокии Тимофеевны.

Но бабы Дуси дома не было. Она снова ушла из дома рано и не оставила записки даже. «Ну, бабуся, – подумал Игорь, – если это ты, то держись потом. Я выдам тебе по первое число».

Ира и Игорь позавтракали. Потом Ирина собралась и пошла на работу. Костиков остался дома один. Он долго думал, что ему сегодня сделать, но не придумал ничего лучше, чем пойти поваляться на своем любимом диване.

А баба Дуся тем временем пошла на прием к психологу. Зинаида Петровна была так любезна, что договорилась с Владимиром о том, что к нему придет одна старушка, та самая, которую он видел у нее в кабинете. Вот с ней надо побеседовать.

Естественно, что Володе совсем не хотелось разговаривать с пожилой женщиной, но отказать и показать себя не с лучшей стороны он не мог. Надо было держать марку. Вот так всегда – чем лучше человек, тем больше на нем ездят, так сказать. Но тут уж человек выбирает сам. Если не можешь отказывать, то приходится терпеть. В конце концов всегда можно сделать так, что потом клиент сам не захочет к тебе больше приходить. И Владимир прекрасно знал это.

Евдокия Тимофеевна взяла диктофон не для какого-то конкретного дела. Она просто решила, что, возможно, будет такая возможность, ситуация, когда он может очень даже пригодиться. И как потом показало время, она не ошиблась. Баба Дуся сто раз потом хвалила себя, что сделала это.

Сначала Евдокия Тимофеевна зашла к Зинаиде Петровне. А уж потом та повела ее к Владимиру.

– Вот та женщина про которую я вам говорила, – приятным голосом сказала она психологу. – Оставляю ее под ваше пристальное внимание.

Владимир улыбнулся, сразу посадил бабу Дусю на кресло, поставил чайник и улыбнулся Зинаиде Петровне, давая понять, что все будет хорошо, и она может идти.

– Если хотите потом можете зайти ко мне, – обратилась Зинаида Петровна к бабе Дусе напоследок. – Поболтаем.

– Ну, давайте знакомиться, – сказал психолог, садясь напротив за стол, – меня зовут Владимир Олегович.

– Мне очень приятно познакомиться с вами, – кряхтя, произнесла Евдокия Тимофеевна, – а меня, милок, зови просто бабой Дусей.

– Нет, так не пойдет, – замотал головой Владимир, – мне будет удобнее называть вас по имени и отчеству.

– Евдокия Тимофеевна, – ответила бабуля, в душе признавая, что этот молодой человек очень мил и умеет приятно разговаривать.

– Ну-с, Евдокия Тимофеевна, расскажите мне немного о себе.

– Да что обо мне, – стала сопротивляться старушка, – обо мне и говорить нечего, давайте лучше про вас поговорим.

– Нет, – удивился психолог, – вы обратились ко мне, значит вас, наверное, что то беспокоит. Следовательно говорить будем о вас. Вы мне просто в кратце расскажите про вашу жизнь и проблемы. А, собственно, если хотите говорите все, что захочется и начинайте с любого.

Евдокия Тимофеевна покрутила головой в разные стороны, не зная с чего начать. Владимир несколько секунд помолчал, ожидая ответа, но потом сам задал вопрос.

– Вы на чем ко мне добирались?

– Как понять? – бабуся не понимала при чем тут это, поэтому не сообразила, что именно хочет услышать этот Владимир Олегович.

– Ну, на транспорте или рядом живете. Свои впечатления.

«Ничего себе психолог, – подумала старушка, – чего это его интересует на чем я добиралась и мои впечатления. Зачем это ему?»

– Ехала я…, – начала рассказывать баба Дуся, но тут дверь отворилась и в комнату буквально влетела какая-то женщина.

Она была хорошо одета и внешность у нее была приятная. Она влетела, как вихрь, но тут же в изумлении остановилась.

– Ты… Вы заняты?

– Да, – Владимир встал и было видно, как он смущен, – у меня вот Евдокия Тимофеевна, – как будто это могло незнакомой женщине объяснить что-то.

– А когда вы освободитесь?

Бабулька поняла, что, видно, у этой дамочки очень серьезный разговор к Владимиру Олеговичу. Кроме того, она сразу вспомнила, что Зинаида Петровна говорила, будто у Володи есть знакомая женщина, у которой с ним шуры-муры.

«Наверное, это она и есть, – подумала бабуся, – вот неплохой случай проверить как работает чудо техники, что приобрел себе Горяшка».

Евдокия Тимофеевна как-будто нечаянно выронила сумочку. Она наклонилась вниз, почти под стол и стала потихоньку вынимать диктофон, а сама при этом говорила:

– Ой, может вам срочно поговорить надо. Так давайте я пока к Зинаиде Петровне зайду, мне все равно потолковать с нею надо, – а сама уже нажала на кнопочку записи и пристроила диктофон за ножкой стола так, чтобы его не было видно и нельзя было задеть. – Вы не переживайте. Я то никуда не тороплюсь.

– Да неудобно как то, – развел руками Владимир Олегович, но та женщина глядела на него так проникновенно, что он понял, что она очень хочет поговорить. – Ну если вам, действительно, некуда спешить. И если вы можете подождать буквально минут десять?

– Ну, конечно, – баба Дуся выпрямилась и бодро зашагала к выходу, – говорите, а я уж потом. Чего это я вас от серьезных дел отрывать буду. Со мной всегда успеется, – и вышла, прикрыв за собою дверь.

«Как жаль, что нельзя просто постоять под дверью и послушать. Но это не страшно, – веселилась Евдокия Тимофеевна, – если Игорь говорил мне правду, то я потом все равно узнаю о чем говорил мой подозреваемый с этой куклой».

Пришлось на самом деле идти к Зинаиде Петровне. Та удивилась, но узнав, что к Володе пришла женщина, только рукой махнула.

– Она не часто бывает, но если уж пришла, то никак не меньше, чем на полчаса. А то и весь час проболтает.

Это Евдокию Тимофеевну не очень устраивало. Она не знала какое время этот диктофон может работать, Забыла у Игоря спросить. А вдруг самое интересное не запишется?

– Вообще то Владимир Олегович мне сказал, что минут десять, – пожала плечами бабуся, – он, наверное, не забудет, что я тут его жду.

– Наверное, – согласилась женщина, – посидите пока. У меня журналы красивые есть, сейчас дам вам посмотреть, чтобы время побыстрее пробежало.

Баба Дуся сидела, листала чисто механически страницы какого-то модного журнала, а сама просто сгорала от любопытства. Как ей хотелось быть там и все слышать. Жаль, что Игорь не купил шапку-невидимку. От той пользы больше.

Зинаида Петровна иногда обращалась к ней с вопросами, но бабуся так была увлечена своими мыслями, что отвечала невпопад, чем очень удивила женщину.

– Вы сегодня странная какая-то, – сказала она, – в облаках витаете.

– Это я просто волнуюсь. Столько лет прожила и ни разу не была у психолога, – ответила Евдокия Тимофеевна. – А он меня про какую-то ерунду спрашивал.

– Это так надо. Человек если его даже о погоде спросить всегда начинает говорить о том, что его больше всего волнует. И раскрывается. Вот он, видно, и хотел понять, что у вас на душе, что вас беспокоит. Иначе непонятно как помочь.

– А как помогает? Таблетки выписывает? – рисованно испугалась Евдокия Тимофеевна. – Я их не признаю и пить не буду.

– Ну почему сразу таблетки. Необязательно. Но как-то помогает.

– А вы сами были у него? – спросила баба Дуся.

– Да зачем мне специально бывать? Он просто на чаек зайдет, поговорит и замечательно.

Прошло уже минут пятнадцать и Евдокия Тимофеевна начала терять терпение. Он постоянно смотрела на часы, окно. Потом встала и принялась ходить взад-вперед.

– Не волнуйтесь вы так, – пыталась успокоить ее Зинаида Петровна. – Это совсем не страшно. Просто поговорите. Вот зубной врач – это да.

– Да что зубной, – не согласилась баба Дуся, – рот открывай и сиди, кивай. А тут как на допросе. Я и не знаю, что говорить. Да и что я ему скажу. Зачем буду чужим людям свои дела выбалтывать. Я уж как-нибудь сама.

– Вот большинство так думает, все в себя таят, а потом – бах и стресс! – со знанием дела сказала Зинаида Петровна. – Надо делиться. Иной раз даже помощи никакой не надо. Просто расскажешь, что тебя мучает и уже на душе хорошо. А если тебе совет какой дадут, то совсем замечательно.

Тут в проеме двери показалась голова Владимира. Он сначала заглянул, а потом показался весь.

– Вы не устали меня ждать? Простите, что задержал. Пойдемте.

Евдокия Тимофеевна улыбнулась, успокоила молодого человека и пошла вслед за ним в его кабинет.

Первым делом, как только сели, она наклонилась, будто на ноге что поправить и положила диктофон в свою хозяйственную сумку, даже не выключив его. Бабуся и не знала – работает ли он до сих пор. Потом перевела дыхание и со спокойной душой стала рассказывать Владимиру Олеговичу о своей чудесной жизни.

Баба Дуся никогда не любила жаловаться и ничто не заставило бы ее это сделать. Хоть и говорила Зинаида Петровна про какую-то там легкость – все и так было хорошо.

Владимир Олегович вроде как и слушал ее, но с другой стороны, было заметно, что думает он совсем о другом. Его сразу поразила жизнерадостность этой пожилой женщины, еще, наверное, поэтому он отключился от разговора. Помощь Евдокии Тимофеевне не требовалась. Она и сама могла оказать ее кому угодно.

Они какое-то время «поговорили» таким образом, потом баба Дуся попросила разрешения еще как-нибудь заглянуть к нему и ушла.

У дома бабусю остановили соседки и наперебой стали спрашивать, как идут дела с расследованием. Евдокия Тимофеевна ответила, что просто замечательно и постаралась от них улизнуть.

Уже будучи дома, она сто раз нажимала на кнопку «воспроизведение», но диктофон только отключался и никакого разговора не показывал. А так как Игоря и Ирины дома не было, то Евдокия Тимофеевна совсем пала духом и расстроилась.

«Все пропало, – думала она, – я так старалась, исхитрилась, а он, бессовестный, не хочет мне дать послушать запись. А если ничего не получилось? Если диктофон не сделал никакой записи? Что тогда? Все напрасно? Эх, жаль. Как же по-другому прижать этого нахала?»

* * *

А Игорь пошел встречать Ирину после работы. А потом они решили пройтись по вечерним праздничным улицам. Немного погуляли, зашли в кафе, выпили пива, потом еще померзли на улице, и было уже поздно, когда они, наконец, пришли домой.

Евдокия Тимофеевна с порога начала ругать Игоря.

– Что ты мне мозги морочил? Чудо техники. Не работает он ни фига.

– Эка, ты, бабусечка, загнула. А зачем ты его взяла без моего разрешения? – сам перешел в наступление Костиков.

– Надо было, вот и взяла. Но он, наверное, на самом деле не работает. А я столько надежд на него возлагала. У меня такой случай был. Просто замечательный. И я его по твоей милости упустила.

– Это тебе наказание, что разрешение не спрашиваешь, – довольно улыбался Игорь.

– Че ты, дурачок, лыбишься? – негодовала баба Дуся. – Я, быть может, разговор убийцы записывала, а ты сверкаешь, как рубль юбилейный.

– Ты убийцу нашла? – не поверил Костиков.

– Представь себе, – гордо подняла голову Евдокия Тимофеевна, – и если бы не твой чудо-аппарат, то, возможно, улики на него собрала.

Хотя бабуся совсем не была уверена в том, что таким образом она соберет улики против предполагаемого убийцы. Просто не могла же она сказать, что просто так записывала разговор. А теперь, когда выяснилось, что диктофон и не работает, теперь можно даже придумать, что он, убийца, чуть ли не признание старушке записал.

Поэтому бабуся специально накручивала, чтобы Горяше стало как можно обиднее, ну почти как ей самой.

А Костиков от заявления Евдокии Тимофеевны даже протрезвел, хотя и пьяным особо не был. Просто голова сразу стала ясной, лишь он представил себе, что бабуся его сегодня ходила на встречу с убийцей Кутузова и ничего не сказала.

– Почему молчала? – стал допытывать он ее. – Если бы ты мне сообщила, то я тебе сам бы кнопочки нажимал, лишь бы записать то, что он говорил. Как ты могла?

Игорь сел в прихожей на тумбочку и свесил голову до плеч. Он, конечно, знал, что его бабуся еще тот подарочек, но чтобы она так его подвела? Ведь заранее знала, что идет на разговор с убийцей и ничего, абсолютно ничего не сказала.

– Хватит вам тут рыдания устраивать, – остановила их Ирина. – Давайте раздеваться, кушать, а потом уже и думать будем. Евдокия Тимофеевна, а если не секрет – кто убил Кутузова?

– Дед мороз, – ответила бабуся и пошла на кухню.