Текст книги "Diablo. Орден"

Глава 19
«Красный круг»

Район, в котором они оказались, был покинут жителями. В небе каркали вороны. Они брели по широкой улице. По ней летали обрывки бумаги, от порта доносилась вонь водорослей с зоны прилива и другие запахи, более противные, но не поддающиеся определению.

Бывший центр могущества в Санктуарии, средоточие учености и культуры, превратился в город-призрак, наполненный нищими и ворами. Декард Каин будто снова очутился в прошлом. Он прибыл сюда вместе с группой воинов, которые преследовали Темного Странника. Тогда город был в осаде, и люди разбегались кто куда. Последних обитателей они увидели в порту, с пожитками, собранными в тряпочные узлы. Мужчин, женщин и детей – перепуганных и затравленных.

Предупреждение Каллума насчет Кураста настойчиво зазвучало в его ушах. «Тамошние люди легко обчистят тебя и бросят умирать на дороге. А остальные… они еще хуже».

Капли дождя снова стали крупнее, и Лия вздрогнула. Близилась ночь. Следовало найти убежище.

На улицах Нижнего Кураста царила тишина. Хижины, рассчитанные на несколько семей, уже разваливались. В открытых дверях и окнах – темно. Это была беднейшая часть города, рабочий район – хорошее место, чтобы скрываться. Дальше высились дома Верхнего Кураста, храм и реликварий. От тварей, которые там водились, кровь стыла в жилах. Подземные помещения и канализация оказались переполнены умершими людьми и монстрами. Но многие были слепы к тем ужасам, которые таились у них под ногами. Большинство людей Санктуария не верили ни в ангелов, ни в демонов, ни в иные миры.

Лия подвинулась ближе к Каину и Микулову, когда улицу перебежала крыса размером с мелкую собаку.

– Держись поближе, малышка, – сказал Каин. Поглядел на Микулова. – Мы должны четко помнить, зачем мы здесь. В городе есть человек, у которого могут быть ответы на вопросы, связанные с орденом Хорадрим.

В полумраке между двух хижин двигалось нечто крупное и блестящее. Но оно быстро ускользнуло. Каин подошел ближе. У стены в сидячем положении находился труп женщины. В её пустых глазницах копошились личинки, шея была наполовину перегрызена. Рана была ещё влажной.

Каина окутал тошнотворный сладкий запах. Ему померещилось, что убитая, чавкая раной, медленно поднимает голову, изучает его пустыми глазницами и тянет руки, чтобы схватить.

Из-за домов впереди донесся низкий протяжный стон. Футах в двадцати от путников появился изможденный мужчина. Он, спотыкаясь, шел по дороге, покачиваясь из стороны в сторону, как пьяный. Потом с трудом выпрямился и замер. Он был чуть выше Лии ростом, в обтрепанной одежде с темными пятнами крови и грязи, с длинными спутанными волосами и всклокоченной грязной бородой. Его длинные ногти уже начали загибаться и впивались в кожу на ладонях.

Мужчина огляделся, что-то бормоча, и скривился. Вдруг он заметил троих странников. Поплелся им навстречу.

– У вас нет для нас еды? Мы голодны. Пожалуйста.

– Мы ищем место для ночлега, – сказал Микулов.

Мужчина засмеялся, сначала тихо, а потом громче, обнажив желтые поломанные зубы.

– Вы хотите остаться… здесь? – спросил он. – Вы, видно, спятили?

– Нам нужен человек по имени Хайланд, – произнес Каин. – Если приведешь нас к нему, хорошо заплатим тебе.

– Сейчас поздно. Скоро стемнеет. Бедняги.

Мужчина усмехнулся, оглядевшись, будто боясь, что его подслушают.

– Мы прокляты. И сбежать не можем. Они берут у нас то, что им надо, и ничего не дают взамен.

– О ком ты говоришь? – удивился Каин.

Мужчина невидяще поглядел на него.

– Они из Геа Кула. Вы их еще встретите. – Он кивнул, и его взгляд устремился куда-то вдаль. – Точно.

Он наклонил голову. Его шея была покрыта багровыми кровоподтеками, будто его ухватили за шею гигантские пальцы.

Лия молча показала Каину на здания. С наступлением сумерек из них начали выбираться люди – худые, бледные, нищенски одетые. Декард увидел девочку, ровесницу Лие. Она стояла рядом с женщиной, которая, возможно, приходилась ей матерью.

Заныла старая рана в душе.

Каин достал из котомки немного семян, собранных им в замке лорда Врана.

– В них темная магия, – пояснил он. – Они твои, если ты нам поможешь с ночлегом. Высыпешь их вечером перед дверью, и ночью из них вырастет сеть корней. Надо соблюдать осторожность, поскольку они схватят любого, кто приблизится. Они защитят вас от тех, кто на вас охотится. Темной магии все равно, кого ловить.

Мужчина мгновенно сгреб семена и воровато огляделся по сторонам.

– За мной, – пробормотал он.

◆◆◆

Он повел их по узким улицам города. Вечернее небо темнело, накрапывал дождь. Выйдя из Нижнего Кураста и приблизившись к порту, они услышали музыку. Тихую мелодию на лире. Затем они очутились на улице пошире, на которой уже не было заброшенных домов. В одном из окон горел свет.

– «Красный круг», – прошептал мужчина. – У них есть комнаты за деньги. Удачи вам.

И он растворился среди теней, оставив их одних.

Из таверны доносился запах жарящегося мяса. Внезапно раздался звон разбитой посуды. Микулов открыл дверь, и на них накатили запахи и звуки еды, человеческого пота, неумелой игры на лире, хриплого пения и оживленных разговоров. Многие сидели за столами и пили эль.

Один из местных сразу же заметил их и умудрился схватить Каина на рукав.

– Это не место для девочки! – рыкнул он. С бороды мужчины стекали капли пота. – О чем ты думал, старик?

Затем подмигнул. Ростом он был ниже Каина, но куда крепче. Микулов напрягся, но Каин повел глазами, давая ему знак, что пока не стоит волноваться.

У бара мужчина сунул Каину кружку эля и взял вторую у бармена.

– Вздрогнем! – крикнул он, чокаясь с Каином, и выпил янтарную жидкость в несколько больших глотков. Вытер бороду тыльной стороной ладони.

– А раньше здесь была виселица! – заорал он сквозь шум. – Они вздернули полсотни человек. Сломали шею тем, кому повезло. Если нет, то руки и ноги дергаются, лицо багровеет, и страдай, пока не задохнешься. Медленная и скверная смерть. Один вроде бы умирать не хотел. Висел два дня. Наконец обрезали веревку и отпустили. Потом ходил с красной меткой все оставшуюся жизнь.

Мужчина ухмыльнулся.

– Поэтому я и назвал свое заведение по-особому.

Он протянул руку, и Каин пожал ее.

– Сайрус меня зовут, – представился мужчина. – Я – хозяин «Красного круга». Добро пожаловать ко вратам Преисподней! Или, как до сих пор их называют, в Кураст.

Каин выудил из котомки золотой самородок.

– Мы ищем, где переночевать.

Сайрус большим пальцем показал на Микулова, который находился возле Лии.

– Скажи ему «вольно», дедушка. Если твое золото настоящее, я вам дам комнату. С этим тут сейчас ажиотажа нет, если понимаешь, о чем я.

Он наклонился вперед и зашептал:

– И я бы не стал сверкать этим направо и налево. Ты ведь жить хочешь, верно?

Каин поглядел на клиентов. Вокруг расположились оборванные мужчины и пара улыбающихся проституток в полуоткрытых платьях. Праздничная атмосфера отдавала отчаянием.

Лира на мгновение умолкла. Кто-то стукнул кружкой по столу и потребовал музыки. Спустя мгновение музыкант поспешно заиграл.

– У нас полно пиратов, воров и кого похуже, – предупредил Сайрус. – Достойные люди давно сбежали. Пираты правят не только на море, но и на суше. Стараются поменьше попадаться на глаза императорской гвардии и… другим, которые могут до них добраться. Вечером корабль с добычей пришел из Кингспорта.

Он вздохнул.

– Но теперь их меньше становится. Даже воровство превращается в вымирающую профессию.

Сайрус внезапно посерьезнел.

– Геа Кул, вот в чем дело-то. И те, кто там обитает. Адово местечко, скажу я тебе.

– Портовый город, – уточнил Каин.

– Ага, – кивнув, ответил Сайрус. – За годы он перерос в нечто другое, извело его, как спину горбуна. Если Кураст – врата Преисподней, то Геа Кул – аккурат посередь самого пекла.

Завсегдатаи заметили Лию, и в таверне стало тише. Все смотрели на чужаков. Раздался напряженный высокий женский смех, потом резкий шлепок и приглушенный вскрик.

– Все нормально! – проревел Сайрус. – Продолжайте пить и блудить! Что, ребенка никогда не видели?

– Тогда пусть подходит! – крикнул какой-то мужик, и началась суета, когда сосед с размаху врезал ему кулаком в челюсть.

Лия прижалась к Микулову.

– Простите, я на минутку, – буркнул Сайрус.

Орудуя локтями, он пробрался туда, где начался беспорядок. Драка разгорелась еще сильнее, но потом кто-то взвизгнул, и все утихомирились.

Каин и Микулов переглянулись. Сайрус вернулся обратно, с лицом еще краснее, чем раньше, с нижней губы капала кровь.

– Об том дурне я позаботился, – ухмыльнулся он, сквозь красные от крови зубы. – Думаю, что некоторое время он тут полежит. А теперь я угощу вас какой-нибудь едой и покажу комнаты.

◆◆◆

Сайрус принес большую миску мясной похлебки и буханку хлеба. Повел их через дверь, а затем вверх по узкой лестнице. Вскоре они оказались в длинном, едва освещенном коридоре с потертым полом и стенами, изрезанные ножами и заляпанными кровью. Из-за пары дверей доносились скрип, глухие шлепки и стоны.

– Люди тут частенько исчезают, – заявил Сайрус. – Возможно, вы от кого-то прячетесь. Значит, вам со мной повезло. В любом случае ваше золото ничем не хуже любого другого.

– Мы ищем человека по имени Хайланд, – сказал Каин.

Резко притормозив, Сайрус поглядел на него.

– Что вам нужно от этого скользкого ублюдка? – спросил он. – Считает, что он – владыка Кураста. Курастом никто не правит. Здесь логово воров.

– Он владеет нужной нам информацией.

– А, ладно, – махнув рукой, буркнул Сайрус. – Тогда вам по адресу. Хотя верить ему нельзя. Но я позволю вам самим все выяснить. Завтра утром в порту намечается собрание. Хайланд там будет. Он же руководитель этого цирка.

Он сделал несколько шагов по коридору и остановился у побитой двери.

– Вот ваша комната, – произнес он без всякой доброжелательности и вручил Микулову миску и хлеб. – Дверь лучше запереть.

Владелец таверны протиснулся мимо путников и спустился по лестнице обратно в зал.

Глава 20
Порт

Декард, Лия, Микулов поели мясной похлебки с несвежим хлебом, расположились бок о бок на кровати с соломенным матрасом и заснули. Сон был беспокойным – под одежду заползали клопы и кусали. Крики и музыка продолжались до раннего утра, но Каину показалось, что последующая тишина воздействовала на нервы еще хуже. По крайней мере, шум означал, что рядом есть кто-то живой.

Перед восходом солнца старое здание заскрипело. Пару раз раздались стоны и нечто, похожее на шепот вурдалаков. Лия вскрикнула, когда ей приснился кошмар, и Каин коснулся ее рукой. Она дрожала, ее кожа была горячей, как огонь, хотя в комнате к утру стало холоднее. Декард ощутил прилив жалости к бедной девочке. Она потеряла единственного в мире человека, который что-то для нее значил. Ее забрали из дома, она постоянно сталкивалась с опасностями и тьмой. Но оставалась сильной, даже дерзкой, перед лицом всего этого.

Лия сжала его пальцы, и он стал тихо напевать колыбельную из давно забытых времен. На его глазах выступили слезы. Вскоре она крепко уснула. Сам Декард Каин мучился от бессонницы. Его старое тело болело, царапина на боку начала зудеть. Он уснул, лишь когда за крохотным окном забрезжил серый безнадежный рассвет.

До Ратама – пять дней.

◆◆◆

Когда они отправились в порт, в таверне царила тишина. Микулов нашел еще хлеба на грязной кухне позади бара, и они съели его, пока шагали по пустой улице. Большую часть ночи лил дождь, но вместо того чтобы смыть грязь, он вынес на дорогу мусор из переулков.

У Каина ныла спина, кожа уже стала липкой от грязи и пота, а балахон омерзительно вонял. Все чесалось от укусов клопов. Микулову и Лие было не лучше. С первого взгляда они произвели бы не лучшее впечатление, зато почти не отличались от окружающих.

Хотя на этот счет Декард оказался совершенно не прав. Еще не добравшись до порта, они встретили не меньше дюжины других, идущих в том же направлении, мужчин, женщин и детей. Все брели молча, с хмурыми лицами, одежда висела на их худых телах. Когда странники приблизились к порту, толпа стала больше и оживленнее. Они вышли на деревянный мосток, соединявший плавучие платформы. Там рядами стояли хижины – деревянные, с соломенными крышами. В некоторых селились самовольно те, кто давно потерял свое жилье. Сейчас их скудные пожитки были собраны в кучи и распиханы по углам. От остатков костров еще поднимались струйки дыма. В воздухе висела смесь запахов гнилых водорослей и горелого дерева.

Мужчина что-то громко говорил группе из двадцати-тридцати человек, собравшихся на самой большой платформе. Он был рослым, хорошо сложенным, седоволосым, в красивой одежде из тонкого шелка, правда, немного поношенной и грязноватой. Стоял он на импровизированной трибуне, сооруженной из упаковочных ящиков. Позади него виднелось служебное здание.

– Мы здесь не в тюрьме, – вещал он. – И мы не беспомощны. Кураст – наш город, а не их!

У многих слушателей имелось оружие – молоты, железные прутья, дубины, утыканные гвоздями. Кое-кто кивал в знак согласия.

– Нечего про пиратов! – крикнула женщина. – Что с едоками-то делать?

Толпа загудела, люди протискивались вперед. Мужчина сделал жест, призывая к спокойствию.

– Они нападают на тех, кто живет в лесах и болотах, выбирая слабых и больных! – воскликнул он. – Пока мы здесь, мы в полной безопасности.

– Неправда! – рявкнул какой-то тип. – Они уже в Нижнем Курасте. Сны навевают. Прошлой ночью один человек видел их в паре кварталов от моего дома!

Другие тоже закричали – гневно и со страхом. Каин понял, что все быстро выходит из-под контроля.

– Надо пробраться вперед, – шепнул Каин Микулову.

Монах развернул плечи и пошел к ближайшей группе людей. Люди сами расступались перед ним, как по волшебству. Даже оратор прервал свою речь и уставился на них. Рассмотрев Каина внимательнее, люди шарахнулись от него.

– Ты Хайланд? – спросил Каин, когда они добрались до трибуны.

Мужчина кивнул.

– И зачем было прерывать собрание? – скривился он. – У нас – важное дело.

– Меня зовут Декард Каин, и человек по имени Каллум сказал мне, что ты можешь помочь.

Он обернулся к толпе, доставая из котомки и демонстрируя им книгу.

– Я – книжник из Тристрама, изучал учение хорадримов.

Последовала мгновенная реакция. При слове «хорадримы» люди ахнули и отшатнулись, отталкивая друг друга.

– Едок, замаскированный! – заорал кто-то.

– Нет, он сам Слуга Тьмы! – рявкнул другой.

Завопила женщина, и начался хаос. Все побежали, толкаясь и рискуя кого-нибудь затоптать. Мужчина на трибуне попробовал призвать их к порядку, но его голос потонул в шуме. Двое громил накинулись на странников с кулаками. Прежде чем Каин успел пошевелиться, Микулов перехватил инициативу. Сбил с ног одного, а потом и другой упал навзничь, получив удар в челюсть.

Все кончилось за секунду. Здоровяки лежали на дощатой платформе и стонали, а толпа уже исчезла.

– Наверное, нам надо поговорить наедине, – произнес Каин, глядя на Хайланда.

◆◆◆

– Простите наших людей, – сказал Хайланд. Налил четверть стакана грога и дал Каину. – Они перепуганы. Темные времена сейчас, кошмары мучают нас всех.

Все четверо находились в служебном здании, где у Хайланда был импровизированный кабинет. Здесь опасно, сообщил он, но как самопровозглашенный мэр Кураста он обязан выступать перед горожанами и не трусить перед разбойниками.

Те двое, что попытались напасть на Каина, стояли снаружи в качестве охраны. Они потирали синяки, полученные от Микулова. Каин подозревал, что это скорее лишний повод для радости. Микулов явно ударил не в полную силу.

– Каллум вас ко мне послал? – спросил Хайланд. – Мой старый торговый партнер, хотя я бы и не назвал его другом. Ему не понравилось, когда я стал контролировать Кураст и рассматривать любые деловые предложения.

Каин снова вытащил из котомки книгу.

– Каллум достаточно хорошо о тебе отзывался.

Хайланд взял фолиант в руки, повертел, полистал страницы.

– Похоже, ее сделал парень, который жил в Курасте, – пробормотал он. – Группа молодых книжников прибыла сюда и принялась искать кого-нибудь, кто смог бы создать копии древних книг. Они наткнулись на Гаррета Рау – человека образованного и умелого. На него произвело впечатление качество и ценность тех манускриптов, которые ему принесли. Но вскоре он вступил в их только что созданный орден и покинул Кураст.

– Где он сейчас?

Хайланд вернул книгу и вытер руки, словно касался чего-то грязного.

– По их мнению, его убил Слуга Тьмы – могущественный волшебник, который служит злу.

Слуга Тьмы. Конечно. Каин попробовал грог. Для пустого желудка не слишком здорово.

– Меня тоже так называли. Уверяю тебя, я не темный колдун. Почему же они от меня бежали?

Хайланд поболтал спиртное в своем стакане, выпил залпом и налил еще.

– Для них ты – враг.

– Не понимаю…

– В нашем городе плохо относятся к хорадримам, – объяснил Хайланд. – Горожане их боятся. Некоторые полагают, что зло осквернило самые величайшие надежды человечества, и хорадримы к этому причастны.

– Нет, – произнес Каин. – Орден всегда стоял за Свет и справедливость. Это основа их учения, напрямую полученного от самого архангела Тираэля. Если в Санктуарии остались истинные хорадримы, они никогда не станут заниматься демонической магией.

– Но молодые книжники говорили об ордене так, будто являются его членами. А люди верят, что именно эти книги, заключенная в них магия привели сюда Слугу Тьмы.

Холод насквозь пронизал Каина. Он вспомнил предостережение Каллума насчет группы хорадримов. «Ты должен что-то сделать. Разыщи хорадримов и останови их…»

Хайланд устроился на одном из старых стульев и жестом пригласил садиться остальных. Каин не шевелился, Микулов и Лия – тоже.

– Ты оскорблен, – констатировал Хайланд. – А если наши люди правы? Что ты знаешь обо всем этом? Ты – просто старик. Мир изменился.

В комнате нарастало напряжение. Каин почувствовал, как к лицу прилила кровь. Микулов мягко положил ладонь ему на руку.

– Дядя, – шепнула Лия.

Хайланд улыбнулся.

– Давайте обсудим это как цивилизованные люди, – сказал он.

Микулов взглянул на Каина, и тот кивнул, пытаясь расслабиться. Нет смысла пугать девочку еще сильнее. Кроме того, Хайланд имеет власть. Даже при всех умениях Микулова численное преимущество не на их стороне.

Что-то в Хайланде беспокоило Каина. Отчасти ему очень хотелось проучить самодовольного глупца, но он сдерживал себя.

– Ты знаешь, кто такой Слуга Тьмы? – осведомился Микулов, когда они уселись напротив Хайланда. – Мы и сами слышали о могущественном волшебнике, использующем демоническую магию. Но связь с хорадримами… моего друга это очень задело. Понимаешь?

– Ясно, – ответил Хайланд. – Гнев – сила, особенно здесь. Единственная реальная валюта.

Он посмотрел на Лию, которая обхватила себя руками.

– Может, девочке лучше чего-нибудь поесть? Не стоит ей быть свидетелем нашей беседы.

◆◆◆

– Я расскажу все, что знаю, – сказал Хайланд, когда Микулов увел Лию в сопровождении охранника. – Но пока что твоя очередь. Что это за девочка? И твой приятель, кто он? Монах? Из Ивгорода, а?

– Лия – дочь моего друга. Я за ней приглядываю, после того как не стало ее матери. А Микулов спас нам жизни всего пару дней назад. И путь его очень сложен.

– Ну а ты?

– Я пытаюсь найти оставшихся членов ордена, – начал Каин. – Ты прав насчет того, что многое в Санктуарии изменилось. Грядет страшная война, вторжение демонов, битва между Небесами и Преисподней. Я был в Тристраме, когда он пал под натиском Диабло, и, уверяю тебя, все, что ты мог слышать о тех днях, – правда. Но прошлое померкнет в сравнении с будущим. Я видел знаки, читал пророчества. Война на пороге. И я подозреваю, что напасти, одолевающие Кураст, с этим связаны.

– Были разные слухи, – кивнул Хайланд. – Даже остались несколько стариков – очевидцев тех событий. И зло здесь не дремлет. Но ты думаешь, что сможешь остановить нашествие тьмы? Многие воины пытались сделать это и лишь безвозвратно исчезли. Вы слабы, господин Каин. Без обид.

– Если ты поведаешь мне, что происходит в Курасте, я сверюсь с древними текстами и найду решение. У нас мало времени. Скоро Ратам, и у нас есть доказательства того, что первый день месяца станет моментом истины для Санктуария.

Хайланд допил грог и поглядел на дно. Вздохнул, встал и налил себе новую порцию.

– Их называют едоками, – вымолвил он наконец, поворачиваясь к Каину. – Появляются по ночам, наводя ужас на тех, кто живет в трущобах Нижнего Кураста. Иногда крадут детей, иногда – даже здоровых мужчин и женщин, но чаще попросту… питаются ими. Мы в точности не знаем как, но жертвы начинают чахнуть, слабеть, болеть и терять рассудок. Превращаются практически в живых мертвецов.

Он отпил глоток грога.

– Твари обитают в месте под названием Геа Кул. Если Кураст – потерянный город, то Геа Кул – пустыня.

В третий раз с тех пор, как они прибыли в Кураст, был упомянут Геа Кул.

– Каллум говорил похожее про купца, который сталкивался с такими чудовищами.

Хайланд помрачнел.

– Многие видели едоков крадущимися среди ночи. Ужасные вурдалаки словно плыли в воздухе, исчезали и появлялись по собственному желанию. Они похожи на помесь человека и насекомого – ходят на четвереньках, могут лазить по стенам и потолку. Сами – раздувшиеся, бесформенные. Твари подчиняются Слуге Тьмы.

Тени в комнате, казалось, сгустились, воздух стал ледяным.

– И ты думаешь, что книжники, изучавшие тексты хорадримов, притащили в Санктуарий едоков?

– Понятия не имею. Хотя, возможно, эта группа, вместе с Рау, отправилась в Геа Кул именно для того, чтобы бороться со злом.

Хайланд пожал плечами.

– Я некоторых из этих парней знал, еще когда они в Курасте жили. Они выглядели вполне благонамеренными. У меня нет причин думать, что они… осквернены.

– А что нужно едокам?

– Наверное, они лишают людей воли, так чтобы с ними было потом проще сладить. А может, это бредни, которые распускают дураки и пьяницы.

Хайланд встал, чтобы налить себе еще грога.

– Может, и я один из них.

– Я бы хотел пообщаться с теми, кто их видел, – произнес Каин.

Хайланд махнул рукой.

– Вряд ли тебе удастся найти того, кто на сотню ярдов к тебе подойдет, – буркнул он. – Кроме того, те, кто с ними повстречался, уже не особо разговорчивы. Но у меня есть нечто интересное для тебя.

Поставив стакан, он начал рыться в книгах.

– Я ж его куда-то положил…

Он вытащил стопку листов пергамента.

– Недавно ко мне заглянула женщина, насмерть перепуганная. Ее сын, талантливый художник, паренек лет двенадцати, начал чахнуть от точно такой же болезни. Я сходил его проведать, и он подарил мне свои работы.

Он отдал пергаменты Каину. На первом был грубый набросок странного существа. Оно напоминало животное, сидящее в углу темной комнаты. Мальчик пользовался углем и только наметил силуэт твари, который словно проступал сквозь туман.

Второй рисунок оказался детальным. Каин внимательно рассматривал изображение едока. Большая бесформенная голова, выгнутая спина, отвисший живот, черная личина вместо лица. А вот третий рисунок был настолько четок, что Каин судорожно вдохнул. Жуткое человекообразное существо нагнулось к ребенку, лежащему в кровати. Оно протянуло худые, похожие на когти пальцы, будто погладить жертву. Казалось, что тварь вот-вот сойдет с листа. И вызывала непереносимый ужас. С блестящего черепа свисали редкие пряди волос, а глаза таращились вперед слепо, но с ненасытным голодом.

А под рисунком были написаны два слова, прочерчены с такой силой, что пергамент надорвался.

Аль Кут.

– Не понимаю, что это значит, – сказал Хайланд. – Не думаю, что и мальчишка знает. А мать не просила меня спасти сына. Она умоляла меня избавить ее от ребенка, чтобы едоки больше не заявлялись в ее дом. Я отказался, и спустя два дня она исчезла. Мальчишка остался, но он уже превратился в тень. Шатается по переулкам Кураста. Я его раз встретил, беднягу.

Каин не отводил взгляда от рисунка. Тварь будто шевелила своими длинными пальцами, желая схватить его самого. Ее чудовищный рот был широко открыт и ненасытен. Едок мог проглотить все, что попадалось на его пути. Каин был потрясен до глубины души.

– Если останетесь здесь, – продолжил Хайланд, – то вам не понадобится что-то выяснять специально.

Он осушил стакан и поглядел на Каина мутными глазами.

– Едоки вам приснятся. А потом вы сами с ними повстречаетесь.