Текст книги "Ник Картер против доктора Кварца (сборник)"

– Но ведь трупы на самом деле находятся здесь, в этой комнате, ведь это неоспоримый факт, не так ли?

Служащий только кивнул.

– Вероятно, совершенно нельзя допустить возможность, чтобы эти лица, да еще и в таких комнатах, прошли через вестибюль, оставшись незамеченными?

– Это совершенно невозможно.

– Когда именно эта комната в последний раз была занята?

– Я уже говорил вам, мистер Картер, что наше помещение для новобрачных еще ни разу не было занято.

– Входил ли вчера в гостиницу кто-нибудь, похожий на одно из этих трех лиц?

– Никто за исключением господина, прибывшего в полночь вместе со своей женой.

– Если оставить в стороне костюм, то остаетесь ли вы еще при убеждении, что тот молодой супруг и этот покойник представляют собой одно и то же лицо?

– Да… хотя теперь, когда я немного более спокоен и трезвее обдумываю это дело, я должен сознаться, что тот и другой не могут быть одним и тем же лицом – и все же это мне кажется весьма похожим на истину.

– Не нашли ли вы какого-нибудь внешнего сходства между трупом молодой женщины в следующей комнате и молодой женой, собиравшейся вместе со своим супругом снять помещение для новобрачных?

– Нет, хотя такое сходство, пожалуй, все-таки есть. Да, теперь, когда вы об этом заговорили, мне и самому начинает так казаться! Но, конечно, это не может быть одно и то же лицо.

– Разумеется нет, так как ведь обе женщины встретились здесь. Правда, одна из них была мертва. Равным образом и двое мужчин не могут быть одним и тем же лицом. Но все-таки вы допускаете, что между обеими женщинами есть сходство?

– Возможно. Но покойница гораздо красивее, чем та женщина, и волосы ее не так темны.

– Займемся другой женщиной. Когда она от ужаса вскрикнула, показался ли вам этот крик естественным?

– Такой крик не издаст и самая лучшая актриса.

– Ладно, дальше! Вы говорили мне, что дама как раз сняла вуаль и вам удалось взглянуть в искаженные ужасом черты ее лица. И что же, выражение ее лица в этот момент также показалось вам естественным, вызванным настоящим испугом – или, быть может, тут была тонкая игра? Думаете ли вы действительно, что эта женщина была на самом деле ошеломлена неожиданным зрелищем?

Старший служащий энергично покачал головой:

– Я повторяю, мистер Картер: по моему мнению, тут не было игры.

– Хорошо. А затем женщина эта опять закрыла лицо вуалью?

– Нет, она не была в состоянии сделать этого, это сделал ее муж, когда они вместе пробежали обратно через коридор.

– Женщина была близка к обмороку?

– Больше того, в течение короткого времени она на самом деле была в обмороке, и мужу пришлось трясти ее очень сильно, а потом он что-то шептал ей.

– Вы не слышали, что именно он ей говорил?

– Ни одного слова.

– А когда вы после этого заговорили, он казался очень раздосадованным?

– Только в первый момент, а потом он извинился.

– Какое впечатление произвел он на вас?

– Он казался таким же испуганным и ошеломленным, как и его жена. Но он лучше умел владеть собой.

– Разумеется, на то он мужчина. Будьте добры, опишите мне его как можно подробнее.

– Он был очень бледен и, очевидно, был весьма взволнован. Когда он говорил, то постоянно лизал губы, как будто они у него пересохли, и хотя он был весьма возбужден, мне все-таки показалось, что он часто хватался за задний карман брюк, как бы для того, чтобы удостовериться, тут ли его револьвер. Я вырос в блокгаузе в прерии и знаю это движение.

– Отлично подмечено, – вставил сыщик, – а как обстоит дело с швейцаром, который нес два чемодана, – вы больше его не видели и не говорили с ним?

– Нет, – сознался Гаррис, – во всей этой суматохе я еще и не подумал о нем.

– Где он теперь находится? – осведомился Ник.

– Он дежурит только до полуночи. Услуга, оказанная молодой чете, была его последним делом, и, вероятно, он прямо после этого ушел домой.

– Да, это ясно. Он, вероятно, проводил молодых супругов к боковому выходу и больше уж не вернулся в гостиницу.

– Я так думаю.

– А все-таки это не совсем понятно, – задумчиво произнес сыщик, – ведь швейцар присутствовал при том, как молодая чета сделала в комнате для новобрачных то ужасное открытие. Казалось бы, в нем должно было пробудиться любопытство, которое заставило бы его остаться, несмотря на то что его рабочие часы кончились.

– Пожалуй, это так, и теперь, когда вы заговорили об этом, мне это тоже кажется странным, тем более что этот швейцар, очень еще молодой человек, всегда был крайне любопытен.

– Так вот, – решил сыщик, – когда вы спуститесь в контору, то сейчас же пошлите кого-нибудь за этим швейцаром – лучше всего послать полисмена, – и затем пусть он побудет в конторе, пока я с ним поговорю. Но я не думаю, что его уже найдут, я опасаюсь, что он бросил свое место у вас навсегда. А теперь скажите мне, не кажется ли вам, что молодая чета знала уже заранее, какое зрелище ее ожидает в комнате для новобрачных?

– Откровенно говоря, сначала вся эта история показалась мне искусно подстроенным делом, но теперь, когда я спокойно обдумал все происшествие, я пришел к обратному заключению.

– Почему именно? – внимательно спросил сыщик.

– Видите ли, мистер Картер, – ответил Гаррис, слабо улыбаясь, – если служащий в гостинице чего-нибудь стоит, то он должен быть хорошим наблюдателем и уметь судить по выражению человеческих лиц. Могу только повторить, что испуг на лице молодой женщины был неподдельным, и это равным образом относится и к ее супругу.

– Благодарю вас. Вы дали мне три превосходных ответа. А теперь скажите мне еще, какое впечатление произвел на вас этот господин, когда он немного пришел в себя?

– Откровенно говоря, он походил на человека, который увидел привидение и знает, что виденное им только и могло быть привидением. Другими словами, он показался мне человеком обыкновенно хладнокровным и отважным, но выбитым из обычной колеи непонятным явлением.

– Прекрасно. Ну а когда молодая чета так поспешно удалилась, полагаете ли вы, что это произошло только вследствие того ужасного зрелища или, быть может, по какой-либо другой причине? Но, пожалуйста, отвечайте на этот вопрос, отнюдь не руководствуясь моим мнением.

– Действительно, мне почти казалось, что они бегут от какого-то врага. Не думаю, что один только вид трупа произвел на них столь сильное впечатление, а полагаю, что они приводили этот труп в какую-то таинственную связь с собой же и что все это происшествие вселило в них страх перед опасностью, заставивший их бежать немедленно.

– Только что я собирался сказать то же самое, это-то и было впечатление, произведенное на молодую чету, – заметил сыщик и прибавил: – А теперь скажите, Гаррис, вам когда-нибудь приходилось слышать о некоем докторе Кварце?

– Конечно, очень часто.

– И вы когда-нибудь видели этого доктора Кварца?

– Даже весьма часто.

– Останавливался ли он у вас в «Гранд-отеле»?

– Конечно, в течение всей последней недели. Он занимал комнаты, расположенные позади помещения для новобрачных. У него на дому происходил какой-то ремонт или что-то в этом роде, и потому он временно должен был переселиться. Конечно, мы тогда еще не знали, с каким негодяем мы имели дело.

– Могу себе представить. А теперь комнаты, в которых жил доктор Кварц, опять заняты?

– Доктор Кристалл занимает приемную и ванную, а спальную мы отдали как отдельную комнату.

Ник Картер тихо свистнул и коротко кивнул.

– Отлично! – воскликнул он затем. – Скажите, Гаррис, эти два доктора поддерживали между собой оживленные отношения?

– Утверждать этого не смею, они общались между собой не больше и не меньше, чем это бывает среди жильцов в гостинице.

– Не казалось ли, что оба врача были знакомы уже и раньше? – осведомился сыщик.

– Об этом я, откровенно говоря, и не думал и не наводил об этом справок.

– Давно ли вы знаете этого доктора Кристалла?

– Со времени открытия «Гранд-отеля».

– И что же?

– Он часто приходил в гостиницу в качестве гостя, и денег у него, по-видимому, было много. Он заявил нам, что собирается практиковать в Канзас-Сити и хочет снять у нас несколько комнат на большой срок, если мы разрешим ему повесить внизу свою вывеску.

– И вы, конечно, согласились с его просьбой?

– Разумеется, так как благодаря этому мы приняли постоянного, хорошо платящего квартиранта. Большинство гостиничных врачей требуют вознаграждения, а доктор Кристалл совершенно отказался от этого.

– Не знаете ли вы, откуда явился этот доктор?

– Чуть ли не из Вашингтона. Наверняка я этого не могу сказать, но он часто говорил о Вашингтоне, и мне показалось, что там его родина.

– Часто ли доктор Кварц и доктор Кристалл бывали вместе, когда первый проживал здесь в гостинице?

– Да, в ресторане они часто обедали за одним столом – это все, что я могу сказать по этому поводу.

– А теперь еще один вопрос, ответ на который мог бы избавить меня от массы возни, а я полагаю, что вы, как опытный человек, сейчас же и ответите мне на него. Ведь выстрелы из револьвера должны были раздаться по всей гостинице – не наводили ли вы по этому поводу справок?

– Разумеется, мистер Картер, – ответил служащий, – никто в гостинице не слышал этих выстрелов. Это нам и показалось странным, хотя шум на улице очень силен.

– Отлично! А теперь, мистер Гаррис, идите, пожалуйста, в контору, где меня ожидают остальные господа, попытайтесь отвести в сторону начальника полиции и постарайтесь шепнуть ему, чтобы он никоим образом не допустил ухода доктора Кристалла, прежде чем я вернусь в контору. Скажите начальнику, чтобы он передал о том же полицейскому врачу. Когда вы это исполните, то вернитесь, пожалуйста, сюда, незаметно забрав ключи от комнат, занимаемых доктором Кристаллом. А потом вы опять войдете в контору и подождете моего прихода.

Через четверть часа Ник Картер один находился в комнатах доктора Кристалла.

* * *

Пробыв в комнатах молодого врача гостиницы около получаса, Ник Картер возвратился в контору гостиницы и вежливо заявил:

– Мне было бы приятно, если бы полицейский врач и вы, доктор Кристалл, подождали бы меня еще немного, так как мне хотелось бы еще получить ответы на некоторые специальные вопросы. А пока я попрошу начальника полиции пожаловать со мной.

Тот сейчас же встал со своего места и пошел за сыщиком, проводившим его до той комнаты, где все еще лежали два трупа.

– Мистер Гайнс, – начал сыщик, когда они вошли в комнату и заперли за собою дверь, – помните ли вы, что во время нашего с вами разговора о загадочных убийствах в товарном вагоне я ссылался на доктора Венворта, этого знаменитого токсиколога, считающегося в Америке авторитетом по вопросам химии?

– Очень хорошо помню.

– Нам он больше не будет нужен.

– Почему?

– Потому, что я уже нашел все то, что он может сообщить нам по поводу ядов для бальзамирования. Я этим, конечно, не хочу сказать, что успел усвоить себе все его познания, но я уяснил себе вопрос, занимающий нас теперь. Не спрашивайте меня, а позвольте изложить вам ход моих мыслей.

– Прошу вас.

– До сих пор я не расспрашивал полицейского врача, полагая, что это сделаете вы, пока я занят буду другими делами.

– Так я и сделал.

– Тем лучше, тогда вы, вероятно, сумеете мне ответить на несколько вопросов, которые я сейчас поставлю вам?

– По всей вероятности, так как я подробно переговорил об этом деле с обоими врачами.

– Отлично, но прежде чем мы начнем, скажите мне ваше мнение о личности доктора Кристалла и произведенном им на вас впечатлении.

– По-видимому, он хорошо знает свое дело, но я не вполне убежден в его умственных способностях.

– Вполне присоединяюсь, а теперь начнем с вопросов. Не высказывали ли врачи своего мнения по поводу того, давно ли убиты покойники?

– Об этом они подробно не говорили, хотя их диагноз, в общем, сводится к тому, что со времени наступления смерти прошло не менее двенадцати – четырнадцати часов.

– Это относится ко всем трем трупам?

– Не могу ответить вам на этот вопрос, Картер, так как оба доктора так изощрялись в специальных выражениях, что у меня голова пошла кругом.

– А разве доктора не говорили об окоченении трупа и процессе разложения?

– Да, об этом они говорили, и мне показалось, что они оба придерживаются одного и того же мнения.

– А что вы скажете, если я вам сообщу, что все три покойника умерли не менее недели тому назад?

– Я сочту вас за сумасшедшего, Картер, и оба врача, вероятно, с этим согласятся, – ответил Гайнс.

– Весьма лестно слышать, но тем не менее я должен настаивать на этом выводе.

– Но я никак не могу с этим согласиться.

Ник Картер только улыбнулся:

– Вы помните, с каким совершенством были забальзамированы трупы, найденные в товарном вагоне?

– Но помилуйте, Картер, не станете же вы утверждать, что три трупа в обеих комнатах помещения для новобрачных находятся там уже в течение недели и больше?

– Я этого и не говорю.

– Черт возьми, как же вы объясните всю эту историю?

– Вот именно так, как я вам говорю. Все три покойника умерли уже неделю или больше тому назад. Но я тут же прибавлю, что трупы приготовлены для показа, если можно так выразиться, не далее как вчера. Отсюда следует, что трупы приготовлены точно таким же образом, как трупы в товарном вагоне, а в том положении, в каком мы их нашли, они находились с шести часов вчерашнего вечера, то есть приблизительно в течение двенадцати часов, так как теперь почти шесть часов утра.

– По-вашему, трупы забальзамированы, Картер? Но ведь это уже скорее походит на сказку.

– Совершенно верно, но ведь и наша нынешняя школьная наука не поверит тому, что есть возможность сохранить трупы столь усовершенствованным образом. А между тем это так, в чем нас убеждают найденные в товарном вагоне трупы, которые, однако, забальзамированы далеко еще не так искусно, как найденные в гостинице покойники.

– Боже праведный!

– Вот тут-то снова проявляется изумительное умение этого доктора Кварца.

– Но ведь Кварц находился тогда под арестом. Не мог же он доставить трупы сюда, а даже если бы он был замешан в это дело, то каким же образом трупы могли быть доставлены в помещение для новобрачных без ведома служащих гостиницы? Этого я не понимаю, Картер.

– Совершенно верно, но ведь возможно предположить, что доктор Кварц нашел заместителя, который и орудовал для него, другими словами, агента, имеющего тоже необходимые познания. Затем есть основание полагать, что трупы находились в гостинице уже давно.

Начальник полиции облокотился на спинку своего стула, сунул руки в карманы и от изумления не мог сейчас же найти ответа. Наконец он проговорил:

– Теперь меня не удивляет, если вы вполне серьезно утверждаете, что агентом этим является доктор Кристалл и что трупы в течение всего этого времени находились у него в комнате.

– Это я и думаю.

– Милейший Картер, я уже привык слышать от вас самые поразительные вещи, но это звучит уж очень неправдоподобно.

Вместо ответа сыщик встал и знаком пригласил Гайнса следовать за ним.

– Пойдемте, мистер Гайнс, я вам кое-что покажу.

Ник проводил начальника полиции к анфиладе комнат «А».

– Когда я привел сюда старшего служащего Гарриса, – начал он, когда они вошли в комнату, – и он увидел вон тот труп, то он на первых порах стал утверждать, что это труп того молодого супруга, пришедшего в полночь в гостиницу и потребовавшего комнату для новобрачных, причем он заявил, что на трупе только другой костюм. При этом мнении Гаррис и остался, хотя он хорошо сознавал, что оно не может соответствовать действительности. Я, конечно, стал дальше расспрашивать его и узнал, что молодая чета не столько была испугана страшным зрелищем, сколько беспокоилась о своей собственной безопасности.

– Что это значит?

– Вернемся на минутку к тайне товарного вагона. Вы помните еще, что я с самого начала придерживался того мнения, что доктор Кварц отправил сюда вагон вместе с находящимися в нем трупами только для того, чтобы устрашить некоторых нужных ему лиц, испугать и угрожать им?

– Совершенно верно. Вы убедили и меня в верности вашего взгляда.

– Так вот, а в тройном убийстве в гостинице или в том, что мы склонны были так называть, мы видим довершение дьявольского намерения этого ужасного доктора Кварца.

При этих словах Ник Картер вынул из кармана нож, открыл его и начал на лице покойника у усов выводить окружность величиной с мелкую серебряную монету.

– Что это вы собираетесь делать? – воскликнул крайне изумленный начальник полиции.

– Погодите, вы сейчас увидите, что я хочу сделать, – хладнокровно ответил Ник Картер.

Он спокойно продолжал свою работу, затем подложил лезвие ножа под сделанный им надрез, сразу приподнял его и отнял кусок кожи и часть усов.

– Оставьте, – застонал начальник полиции, ужасаясь этого зрелища.

– Не пугайтесь, – успокаивал его Ник Картер, – я и не дотрагивался до лица покойника и не думал разрезать кожу.

– Так что же вы, собственно, сделали?

– Посмотрите сюда и вы увидите. Возьмите мое увеличительное стекло, оно облегчит вам осмотр.

Начальник полиции взял стекло и наклонился над лицом покойника.

Он смотрел через стекло лишь несколько секунд, а затем с жестом внезапного ужаса отскочил, уронив стекло.

– Картер, вы становитесь страшным, – прошептал он слабым голосом.

– Почему же? – ответил сыщик, который начал тщательно приклеивать к лицу покойника срезанный им кусочек, – разъяснение этого необычного обстоятельства я нашел в соседней комнате, занимаемой доктором Кристаллом, являющимся на самом деле многообещающим учеником нашего доктора Кварца. Как видите, – продолжал Ник Картер, – после того как этот труп был настолько искусно набальзамирован, что совершавшие эту работу люди остались довольны, они пожелали придать чертам лица покойника возможно большее сходство с лицом другого человека, находящегося еще в живых. Как мы видели воочию, это им прекрасно удалось. Разве вы никогда еще не слыхали о тех искусных массажистах в Париже, услугами которых пользуются пожилые модницы? Эти женщины не хотят казаться старыми и предпочитают терпеть сильнейшие боли, чтобы только казаться более молодыми. Им накладывают на лицо эмалевую маску, придающую их лицу на несколько лет чуть ли не кукольный вид. Эта эмалевая накладка так прочна, что требует возобновления лишь по прошествии очень долгого времени, если только женщина избегает улыбок или вообще выражения каких бы то ни было движений души. Такая маска должна быть тщательно предохраняема от сырости. Так вот, видите ли, у этих трех покойников мы имеем дело с такими масками из эмали. Благодаря искусству доктора Кварца и его ученика лицо этого покойника, имевшее на самом деле совершенно иной вид, сделалось похожим на лицо человека, находящегося в живых, которого эти два негодяя хотели испугать. Этот человек не кто иной, как тот молодой супруг, который ночью являлся в «Гранд-отель».

– Ладно, Картер, преклоняюсь перед вашими выводами, хотя они кажутся мне очень невероятными. Но чего же мог добиваться этот доктор Кварц таким делом, тем более что он ведь мог легко себе представить, что вид находящегося в первой комнате трупа должен был отбить охоту у новобрачных остаться в этих помещениях. Да и на самом деле, молодая чета не успела и взглянуть на труп этого человека.

– Это действительно верно, – согласился сыщик, – но возможно, что тут произошло недоразумение при исполнении приказаний доктора Кварца. По моему мнению, он намеревался напугать молодого супруга. Впрочем, мы можем только теряться в предположениях относительно того, в чем, собственно, дело, причем нам все-таки не удастся разгадать действительные мотивы доктора Кварца. Поэтому возьмите еще раз увеличительное стекло и осмотрите отверстие от пули на лбу камеристки, а равно и огнестрельную рану на трупе женщины в другой комнате. Вы увидите, что кажущаяся свежесть обеих ран достигнута только наложением краски. Вот у этого покойника негодяи не сочли нужным освежить краску, а потому и огнестрельная рана в его затылке имеет устарелый вид. Словом, я придерживаюсь того мнения, что доктор Кварц хотел выставить в приемной как невесту, так и жениха, но по какой-то неизвестной причине его намерение не могло быть приведено в исполнение. Быть может, доктору Кристаллу помешало что-нибудь во время его приготовлений, которые он, несомненно, делал вчера после полудня и рано вечером, и он не успел рассадить трупы, а должен был оставить труп мужчины здесь, в комнате, где мы его и нашли.

– Но каким же образом он сумел перенести трупы в эту комнату? – спросил начальник полиции.

Вместо ответа Ник Картер направился в угол комнаты и отодвинул стоявший там тяжелый гардеробный шкаф из розового дерева на роликах. Гайнс сейчас же увидел, что за шкафом находилась дверь, ведущая в смежные комнаты.

– А! Через эти двери? – воскликнул изумленный начальник полиции.

– Конечно, через нее-то и принесены трупы. Если вы войдете туда в ванную, то увидите, что длина ее меньше ширины этой комнаты, причем разница больше, чем ширина этого гардеробного шкафа.

– Вы правы.

– А эту особенность вы заметите и в комнатах, занимаемых доктором Кристаллом, смежных с этой комнатой. Его ванная расположена непосредственно рядом с ванной, принадлежащей к этим комнатам, причем в помещении доктора Кристалла стоит точно такой же гардеробный шкаф.

– Ага. Я понимаю.

– Когда здание это перестраивалось под гостиницу, было обращено внимание на то, чтобы в случае надобности можно было прибавить к помещению для новобрачных еще несколько комнат. А для того чтобы скрыть проход из одних комнат в другие, по обеим сторонам соединительной двери были поставлены шкафы.

– Дальше, Картер. Я положительно изумлен.

– Когда я осматривал комнаты доктора Кристалла, я отодвинул стенной шкаф и таким образом заметил проход. Все это, как видите, весьма просто.

– Совершенно верно, за исключением только того обстоятельства, мне совершенно непонятного, благодаря которому трупы могли быть перенесены в комнаты молодого врача гостиницы, прежде чем попасть сюда.

– Но, милейший Гайнс, кто же говорит, что они были принесены в комнату этого многообещающего врача? Вполне возможно, что они при жизни вошли к нему сами. Нам известно, что доктор Кристалл принимал очень много пациентов, и если некоторые из них не возвращались больше на свет божий, то это могло не обратить на себя внимание. Кто знает, может быть, этот милый доктор дал им якобы успокоительное средство, настолько сильное, что они заснули навсегда.

– Следовательно, эти три лица были убиты в той комнате?

– Именно, я полагаю, что они все погибли насильственной смертью. В той комнате их забальзамировали, там же им надели костюмы и имеющиеся теперь на них маски. У меня уже имеется достаточно доказательств этих предположений, и мои два помощника, пришедшие со мной в гостиницу, когда вы призвали меня сюда, находятся теперь в комнатах доктора Кристалла и им поручено немедленно арестовать его, если только он вернулся бы туда раньше, чем мы кончим здесь.

– Но скажите, пожалуйста, каким образом у вас возникло подозрение против доктора Кристалла?

– Знаете ли, – улыбаясь, ответил сыщик, – это дело чутья. Точно так же, как вы предчувствуете дождь, когда разбаливаются ваши старые раны, я сейчас же почуял преступника, когда в первый раз увидел доктора Кристалла. Возможно, что уже его фамилия произвела на меня впечатление – Кристалл и Кварц – то и другое из области минералогии. Затем я узнал, что Кварц проживал здесь в гостинице в течение недели, и, конечно, оказалось, что он с доктором Кристаллом были большие приятели. К сожалению, мы еще не имеем возможности схватить зачинщика всех этих злодеяний, так как он сегодня ночью бежал из полицейской тюрьмы, хотя надо будет принять все меры к тому, чтобы как можно скорее поймать этого доктора Кварца.

– Черт возьми! Вы правы, Картер!

– По моим предположениям, мы должны заставить доктора Кристалла навести нас на след бежавшего. Не спрашивайте меня, каким образом это может быть исполнено, я этого еще сам не знаю, хотя надеюсь, что нам это удастся. Вот почему я и хотел обратиться к вам с просьбой.

– В чем дело?

– Когда мы вернемся теперь в контору, то вы ни единым словом, ни единым жестом не показывайте, что вы имеете подозрения против доктора Кристалла. Он ничего не должен подозревать, пока только это будет возможно. Он остался здесь для того, чтобы узнать наши мысли и планы, с тем чтобы помешать потом их исполнению. Пусть он останется при этом мнении, и постараемся как можно дольше не отпускать его в свою квартиру.

– Жаль только, Картер, что мы не можем переговорить с новобрачными, которые намеревались сегодня ночью остановиться в этом помещении.

– Видите ли, мне кажется, нам будет не слишком трудно разузнать, где находится молодая чета. Но предварительно мне нужно узнать еще кое-что другое, и вследствие этого мне желательно оттянуть арест доктора Кристалла на возможно долгое время.

– Могу ли я узнать, в чем дело?

– Мне хотелось бы установить, какое отношение имеют уличные беспорядки на Делавэр-авеню к маскараду трупов здесь, в гостинице, и узнать, каким образом все обстоятельства сложились настолько благоприятно для доктора Кварца, что он имел возможность бежать из тюрьмы, тем более что, подготавливая все эти происшествия, он никак не мог знать, что так скоро очутится за решеткой. И вот я перехожу к другому делу, о котором мне хотелось бы побеседовать с вами.

– Пожалуйста, это крайне интересно.

– Вы еще не сказали мне, каким образом доктор Кварц мог бежать. Все, что я об этом знаю, ограничивается вашим коротким сообщением, что доктор улизнул. Но как он привел в исполнение свое бегство?

– Смею вас уверить, об этом вы знаете приблизительно столько же, сколько и я.

– Но скажите мне, по крайней мере, то, что вам известно.

– Хорошо. Произошло это приблизительно следующим образом, – ответил начальник полиции, вынимая из кармана записную книжку. – Вот тут имеется выписка из полицейского дневника. Я вышел из моего кабинета ровно в полночь. В двенадцать ноль семь капитан этого участка позвонил, что в гостинице совершено убийство и что он через некоторое время сообщит подробности. В двенадцать десять было получено второе извещение, якобы исходившее от ночного дежурного гостиницы. Незнакомец сообщил нам, что в гостинице состоялось уже три убийства, и просил прислать из управления побольше людей. Вследствие этого в двенадцать семнадцать в «Гранд-отель» отправились четыре полицейских сыщика. В двенадцать двадцать три было получено сообщение о возникновении уличных беспорядков на Делавэр-авеню, и в двенадцать тридцать три туда были посланы все полицейские резервы со всего города вместе со всеми резервами полицейского управления. В двенадцать тридцать пять были посланы последние сыщики, а равным образом и дежурный капитан во исполнение своего долга поспешил на Делавэр-авеню. Он оставил контору под наблюдением сержанта Грина, причем до своего ухода еще сделал мне по телефону подробный доклад. Немедленно после того как приехал домой, я сейчас же поспешил обратно в город. Сначала я отправился на Делавэр-авеню, а оттуда сюда, в гостиницу. В управлении я до сих пор еще не был.

– Продолжайте, все ваши сообщения представляют для меня громадный интерес.

– Грин вступил в исполнение своих обязанностей в двенадцать пятьдесят. Он явился в полночь на службу после восемнадцатичасового отдыха и, конечно, ничего не знал о деле Кварца. Едва он пришел, как оказался заваленным работой и не имел возможности просмотреть записи в дневнике. Во всяком случае, он не подозревал, что доктор Кварц и Занони находятся в тюрьме в качестве заключенных.

– Дальше.

– Вот тут-то я и не вижу дальнейшей связи. Сегодня утром, в три сорок, вы просили меня осведомиться о здоровье доктора Кварца, и только тогда мы все узнали, что он бежал. Должно быть, они бежали вместе или, скорее всего, Занони освободила доктора Кварца и вышла вместе с ним из тюрьмы между двенадцатью пятьюдесятью и тремя сорока.

– Но каким образом они привели в исполнение свое бегство?

– Об этом я почти ничего не знаю. Вам известно, что после двенадцати пятидесяти в полицейском управлении не оставалось почти ни одного служащего. Когда я по вашей просьбе позвонил туда, то на постели в камере прекрасной Занони в бессознательном состоянии нашли женщину-служащую, которой был поручен надзор за Занони, с лицом, посыпанным каким то белым порошком. А дверь камеры была открыта, и Занони исчезла. В главном коридоре тюрьмы точно в таком же состоянии нашли Тома Мулигана, самого сильного и самого пожилого члена полицейской дружины. Надзор за всей тюрьмой был в то время сосредоточен в его руках, и он, если не считать арестованных, был тогда единственным мужчиной во всем здании. Надо вам знать, что кроме доктора Кварца и Занони в тюрьме находилось еще только трое арестованных.

– Следовательно, Мулиган был приведен в бессознательное состояние точно таким же путем, как и служащая женщина, и у него на лице тоже был белый порошок?

– Да.

– Очевидно, Занони отобрала у бессознательного Мулигана ключи, и ей таким образом удалось открыть дверь от камеры доктора.

– Совершенно верно. Она просто-напросто отперла камеру, а потом они вышли из здания полицейского управления, причем не было никого, кто мог бы им воспрепятствовать в этом. Кроме Грина, ночного дежурного в конторе и еще двух полисменов, ожидавших, вероятно, тоже в конторе дальнейших известий об уличных беспорядках, никого не было. Затем в здании находились еще два сержанта-сыщика в отдельном помещении, в которое, однако, можно только пройти через другой коридор.

– Таким образом, доктор Кварц с Занони ушли через открытые двери, ничуть не стесняясь?

– По всей вероятности, так.

– С той же вероятностью можно будет предположить, что Занони имела при себе белый порошок, не найденный при обыске. Вероятно, прекрасная преступница под каким-нибудь предлогом заманила служащую к себе в комнату и затем в удобный момент насыпала ей на лицо порошок, созданный, конечно, гениальной изобретательностью ее не менее преступного учителя, и служащая тотчас же свалилась без сознания.

– Надо полагать, что Занони поменялась со служащей одеждой для более удобного исчезновения. Видите ли, Картер, до сих пор я считал эту женщину сумасшедшей, а теперь я считаю ее самой отъявленной негодяйкой на свете.

– Да, – проворчал Картер не то с досадой, не то насмешливо, – так или иначе, это бегство принадлежит к числу тех неприятных сюрпризов, которые так любит гениальный доктор Кварц. Так вот, Гайнс, – после краткого раздумья продолжал сыщик, – может быть, вы уже догадались, что я командировал своих двух помощников в комнату доктора Кристалла с двойной целью? Вы теперь на деле убедились, до чего может дойти наглость этого доктора Кварца. Поставьте себя на его место: как только этот негодяй освободился из-под ареста и если маленькие сюрпризы в гостинице сочинены им, то он вряд ли откажется от удовольствия разузнать, успешно ли прошли его злодеяния. Вы не можете сомневаться в том, что он попытается, конечно осторожно и в хорошей маске, пробраться сюда в гостиницу в комнату своего способного ученика доктора Кристалла хотя бы только для того, чтобы помочь ему в случае надобности.