Текст книги "Хроники Транквила: Артефакт"

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. УМЫТЫЕ В КРОВИ

Глава VI. Играть свою роль

Стежок за стежком несколько слоёв ткани соединялись вместе, формируя какой-то элемент наряда. Знала ли сама Аделаида, чего хочет в итоге? Вряд ли, процесс шитья был для неё не более чем отдушиной, способом избавиться от нахлынувших переживаний. Сейчас, после поражения от Королевы-ведьмы, это было жизненно необходимо. Конечно, она и не рассчитывала потягаться силами с первооткрывательницей магии, да и злилась она вовсе не на это.

До сегодняшнего дня она считала, что Тень полностью подвластна ей, что с самого обретения этого дара лишь воля леди Нокс двигала тени и изгибала их в неестественные фигуры. Жемчужина её ведьмовских способностей оспорила владение ею в самый ответственный момент.

А если однажды её пути с Мексцией разойдутся? Тихой ночью её собственная тень перережет ей горло? Рассчитывающая только на себя девушка теперь усомнилась даже в собственных возможностях.

Задумавшись, в порыве гнева она не заметила, как сдвинула ремешок, которым к ладони крепилась подушечка для иголок, и потому даже вскрикнула, когда случайно вонзила иглу прямо себе в руку, ровно в то место, куда пала метка от проклятия подчинения воли.

Но боль та была лишь в меньшей степени от укола, грозной и величественной ведьме пришлось вновь испытать всё то, что копошилось в голове, пока несчастный принц исполнял её приказы. Ужас вернулся, а вместе с ним и воспоминания. Невнятные картинки замелькали перед глазами, словно прямо сейчас Аделаида пробежала по коридору, увешанному жуткими рисунками.

«Нужно сконцентрироваться», – подумалось ей, – «Мексция дала мне задание, и сшиванием тряпок я явно его не выполню».

Надев свою повседневную корону и поправив волосы, она угомонила свои мысли и вышла.

«Королева здесь по-прежнему я, и вести себя должна соответствующе».

Спустившись из башни в основной дворец, она прошла по нескольким неуютным коридорам и спустилась к темницам, где до сих пор держала Адриана. Было крайне разумно отправить его сюда до того, как он съязвил бы что-нибудь Королеве-ведьме, ведь, как оказалось, он был всё ещё нужен для их планов.

Она открыла клетку, если тщательно убранную и опрятную комнату можно было так назвать, своим личным ключом, дубликата которого не было даже у тех, кто стоял рядом с дверью. Было слишком тихо. Не услышав даже банальных грубостей, Аделаида зашла внутрь.

Парень лежал на своей кровати, закопавшись лицом в подушки. Было непонятно, спал он так или просто тосковал.

– Адриан? – спросила королева в пустоту.

Он лишь немного шевельнулся и дёрнул ногой.

«Похоже, мой ритуал сказался на нём в моральном плане, и сейчас он отходит от подчинения».

Мысли Аделаиды были верны. После того, как его телом воспользовались словно каким-то инструментом, в его голове что-то щёлкнуло, словно пожелав перепроверить, точно ли он остался всё той же личностью. И потому, дабы сверить данные, начало воспроизводить все воспоминания, что происходили с ним. Несмотря на всё его нежелание, болезненные события проникали в его сознание, будто происходили прямо сейчас.

Перед его глазами пылал Тиадтон, разрушенный безбожниками, и Сэнпека, державшая его в плену. Он помнил каждый свой день в неволе здесь и там, словно ничего более и не было. Он помнил каждый крик каждого преступника, что он держал в своих клетках, те паникующие стоны толпы, когда из реки вытаскивали его убитого наставника Като. И наконец он помнил тот холодный металлический голос, в котором была вся звенящая пустота космоса, и через миг его защитник и друг Вик уже был мёртв.

Любое тяжкое событие, каким бы разрушающим оно ни казалось, всегда можно как-либо пережить, перетерпеть и в конце концов преодолеть. Но когда к твоей голове подступает вся скорбь, которую ты копил годами, ты уже не можешь с нею бороться, игнорировать её воздействие.

– Адриан.

Он молчал. На третий выкрик его имени он развернулся к источнику шума и, узнав Аделаиду, лишь немного приподнял подушку, чтобы держать её в своём обзоре.

По его глазам она поняла, что до её прихода он испытывал то же, через что сейчас прошла и она. Конечно, ей было его жаль, но не как поранившегося сына, а, скорее, как дорогую корову, которая в силу возраста больше не приносила молока.

– Это временный эффект. К ночи должно пройти.

Адриан всё так же хранил молчание и лишь изредка болезненно поглядывал в окно.

Поняв, что в таком состоянии она ничего от него не добьётся, Аделаида молча развернулась и потянулась рукой к дверной ручке.

– Ему так же больно? – вдруг раздался тихий голос парня.

Королева, уже успевшая отвыкнуть от чьего-то голоса, даже дёрнулась. Подойдя ближе к кровати, она переспросила.

– Кому?

– Просперу. Вы украли его и тоже подчинили волю. Всё время он находится без сознания. Во снах его мучают так же, как сейчас меня?

Разговор вдруг приобрёл совершенно другой оттенок, Аделаида даже опешила, что Адриан захотел с ней это обсудить. Присев на деревянное кресло возле письменного стола, она начала рассказывать.

– Я не могу тебе ответить. Да, его похитила и удерживала я, но порабощением разума занимался лично Эмилиус. Это он руководил его действиями. Никто, кроме него не знает, как точно это работает, и что сейчас видит этот парень.

– Если я скоро вернусь к прежнему состоянию, можно ли ждать того же и от него?

– Природа его положения совершенно иная, я не знаю.

Немного времени Адриан пролежал молча, а затем поднялся и присел на кровати, оперевшись на холодную стену.

– Я знаю, что разум не подчиняется ведьмам, но на днях со мной произошло обратное, значит, есть какая-то вероятность с помощью магии помочь ему?

– Эмилиус говорил, что это необратимый процесс, но наши с ним обязательства исполнены, и мне нет причин встречаться с ним вновь.

– Надеюсь, это и невозможно, – он протёр глаза и осмотрелся уже более осознанным взглядом, – Перед похищением я подготовил план по его уничтожению. Если всё прошло успешно, тиранида уже нет в живых.

– Тем хуже тебе. Ты убил свой шанс на исцеление своего друга.

– Должны быть и другие пути.

Теперь черёд задумываться был за Аделаидой. Немного взвесив все доводы, она заулыбалась, встала и подошла к кровати Адриана.

– Вероятно, существует некая возможность уговорить меня тебе помочь. Но я не стану заниматься благотворительностью, как ты понимаешь. Услуга за услугу.

Адриан скрестил руки на груди и скептически взглянул на неё.

– И что с меня? Первенец? Царская сокровищница? Что ещё вам может от меня понадобиться?

– По сравнению с твоими вариантами, сущий пустяк. Всего лишь безопасный путь на другой континент. Нам нужно попасть в земли Банилии. Царский род веками хранит знания о дороге туда. Вы получили их ещё на «Ковчеге», когда подбирали подходящее место для приземления.

– Да, это так. Но зачем Королеве-ведьме отправляться в те края? И почему ты просто не перенесёшь её туда магией теней?

– Без вопросов, Адриан. Ты согласен или нет? Если ты боишься за своих друзей и близких, то наши планы им не угрожают.

– Если так, то я согласен, но в первую очередь исцелите Проспера и отпустите меня домой.

– Не ты здесь диктуешь правила, Адриан. К тому же, я пообещала помочь. Я сделаю всё возможное, но результата никакого я гарантировать не стану. И для того, чтобы хоть что-то предпринять по твоему делу, мы должны сначала оказаться в Банилии.

– Выходит, я могу рассчитывать только на честное слово?

– Если его недостаточно, я всегда могу, раз вы свергли Эмилиуса, отыскать Галактиона. Он ведь, как пить дать, уже взгромоздился на свой родной трон. Может, отец окажется сговорчивее?

– Нет, нет. Не надо впутывать его в это. Наш уговор в силе. Когда?

Аделаида обрадовалась, что всё решилось мирным путём, и ей не пришлось прибегать к методам более жестокого толка.

– Сказать по правде, я не предполагала, что мы найдём общий язык так быстро. У Королевы-ведьмы есть ещё одно незавершённое дело здесь. Так что пока ты свободен. Относительно. Если хочешь, можешь проведать своё семейство. Но как только ты мне понадобишься, мои тени, – она провела большим пальцем по его лбу, и на секунду на коже принца проступил чёрный круг, – заберут тебя отовсюду, где бы ты ни был.

* * *

Несколько иссохших листьев отпали от материнской ветки и, подхваченные усилившимся ветром, разлетелись по двору. Старая хозяйка маленькой и не особо прибыльной лавки сразу заметила это и пошла донимать своего мужа, чтобы он сходил за поленьями.

Ежегодно Транквил, лишённый особо сильных колебаний в сезонах, всё же немного остывал, и это похолодание становилось крупной проблемой для некоторой части населения.

Больше всего страдали бедняки. В период низких температур улицы очищались от попрошаек и бездомных. Наиболее удачливые находили погреба да подвалы, чтобы укрыться от холодов. Менее предприимчивых же городские надзорники собирали по канавам и хоронили кучей за городом.

Для многих горожан замерзающая природа на инстинктивном уровне становилась сигналом к тому, что вскоре что-то недоброе может случиться либо с ними, либо с их знакомыми. Издавна коренные народы Транквила создавали традиции проведения праздников и массовых гуляний в последние тёплые деньки. Примерно в это же время года много лет назад древние племена столкнулись с пришельцами-картрадцами, которые высадились неподалёку. Вскоре в культуре нового государства эти два события смешались в один большой фестиваль, который теперь назывался Днём прибытия. В период празднования в Ховерстаде происходят многочисленные мероприятия, приуроченные к очередной годовщине приземления Двухсот, все горожане собираются вместе и веселятся настолько сильно, чтобы радость и задор могли согреть в грядущие три месяца мороза.

– Быстрее, бант давай вяжи, – трепетала одна дама возле другой, – ты хоть знаешь, сколько холостых там сегодня будет? В твоём случае надо цеплять всё, что найдёшь. И поторапливайся, а то всех разберут!

И эти целенаправленные женщины волновались не зря. Сегодня действительно был важный день, а точнее его вечер – закрытие недели празднований, по традиции его называют последним лучиком Оникса.

В сплетнях и сумятице прошёл весь день. Все готовились по-разному. Кто-то, напившись с самого утра, валялся в доме или вне его. Дворянство готовило подарки подороже и костюм поизящней. Некоторые из них надеялись, что на радостях царь закроет глаза на некоторые их прошлые ошибки, и потому уходили из дома, говоря семье, что метят на свою старую должность в замке.

Непросто было тем, кто готовился к празднованию. До захода Оникса они успели украсить половину города праздничными лентами и флагами. Храм, более остальных относящийся к Двумстам, с большим размахом готовил шатры и накрывал столы для друзей Церкви и Короны. Возглавляемые бывшими мужем и женой, эти два главнейших института Картрада наконец запели в унисон, и от их союза гармоничной мелодией возрождение царства разнеслось по всем его землям.

Первым делом, до этого хранящаяся в секрете новость была наконец объявлена во всеуслышание: Рэгемы вернули себе контроль над Адрианополем и всеми юго-западными землями возле города. Предатель и интриган Фарид Рад был повержен. Одной этой новости было достаточно, чтобы весь город ликовал до рассвета. Бедные радовались, что с них не будут сдирать последнее, чтобы компенсировать экономический дефицит, а люди побогаче видели в этом только возобновление поставок дорогих тканей и вина.

Вечернее празднование быстро перешло в ночные посиделки. Возле «Ковчега» остались только близкие к правящей верхушке и все те, кто лишь мечтали в будущем туда попасть.

Особняком здесь стояла Кассандра. Она осталась иноверкой даже после свадьбы и не собиралась отрекаться от Идей, но и обижать Галактиона и Диану не хотела. В конце концов, без Адриана никто не мог защитить её, если царь потребует аннулировать их брак, либо как-то ещё начнёт влиять на дискомфортность её здесь присутствия. После недавнего высшего запрета на ношение платьев анспрандского покроя ей и так пришлось привыкать к картрадской моде, что было для неё крайне болезненно.

Леди Диана в эту ночь сидела рядом с Галактионом и о чём-то мило с ним беседовала. Относительно недавно принявшая титул верховной жрицы женщина чувствовала себя на посту крайне уверенно, так как уже давно замышляла вынести из Храма всю грязь, что там оставили Овидий с Мендахом Циозом и их храмовниками.

Периодически Диана вставала и куда-то уходила, чтобы проконтролировать, что на «Ковчеге» в её отсутствие всё хорошо, и оставшаяся за старшую Агата со всем справляется.

Несколько советников мелькали тут и там, пытаясь проследить, откуда же к столам выносят мёд и вино.

Кассандра выдернула одного из них, чтобы поговорить. Её собеседником поневоле стал Полий Паст, глава надзора. Вот уже несколько недель она пытается донести ему своё мнение о том, что оборону Ховерстада надо усилить, а тот лишь отсылает её к Ролу Дефиру, ведь это он является советником по военному делу, что, к слову, не мешает ему направлять обращения обратно.

Сегодня девушке надоело это перебрасывание ответственности, и она захотела столкнуть двух советников лбами и смотреть, какую отговорку они придумают вдвоём. Через некоторое время ей удалось найти старого генерала и начать очную ставку.

Кассандру позвали в сторону. Это была Герда Гошип, баронесса и новая подруга принцессы. После пропажи Адриана роль девушки при дворе упала до минимума, потому что после войны мало кто хотел доверять анспрандке, и чтобы хоть как-то скрасить свой досуг, ей приходилось состоять в традиционных женских обществах, которые собирались, чтобы обсудить свои очередные бессмыслицы.

– Герда? Чего ты хотела? – девушка с недовольством оставила двух советников, которые не упустили шанса сбежать куда-то.

– Да спасаю тебя от мужского бурчания. Что у них? Драки да непотребство одно на уме! Смотри лучше, какое мне платье муж подарил. Даже перешивать не придётся, всё на своих местах.

Достаточно зрелая и тучная дама покружилась, чтобы показать всю красоту своего наряда. Ткань была бордового цвета, что после перебоя поставок из Адрианополя стало не только редкостью, но и роскошью. К тому же цвет отлично ей подходил. Белые широкие рукава стягивались позолоченными лентами и через кружева переходили в плечи.

– С чего такие траты? Ты застала его со служанкой? – заволновалась одна из бесчисленных дворянок в смешном головном уборе.

– Какой там! Куда ему, юнцу? Он же не дурак рисковать всем моим приданым. Это он меня подкупает, чтобы я его отпустила в путешествие.

– Куда же он собрался?

– Да в Форгезик. Говорит, сейчас получает добро у самого Галактиона.

– Дурит он тебя, душенька!

Кассандра улыбнулась и отвернула голову, сразу состроив недовольную гримасу. Какой такой закон обязывает её ежедневно выслушивать всю эту девчачью чепуху? Вероятно, каждой из здесь находившихся было наплевать на все эти истории. Так зачем весь этот маскарад?

Галактион встал и несколько раз громко хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. Все тут же замолкли как заворожённые.

– Друзья! Хочу выразить признательность всем тем, кто сейчас здесь, кто нашёл время собраться нашей компанией, чтобы отметить День прибытия и проводить Оникс. Я благодарен каждому из двухсот наших богов за то, что все эти годы они оберегают нас и…

Внезапно сзади шатров, где проходило празднество, раздалось ржание лошади. Звук топота приближался к гостям. Это была какая-то погоня. Вдруг под визги и крики прямо в ноги женской компании с лошади упал беглец. Его наплечная сумка раскрылась, и из неё выпал какой-то золотой кубок с украшениями из драгоценных камней.

Вскоре незнакомца настигли двое догоняющих. Но, к удивлению присутствующих, это были не надзорники, а не менее подозрительные, чем и сам вор, личности.

– Доскакался! – один из них собрался спрыгнуть на землю, чтобы поймать нарушителя, но внимательно огляделся и только теперь понял, где находится.

Прямо сейчас на него уже были наставлены несколько пик и мечей. Второй его сообщник, оценив ситуацию, тут же ретировался прочь, оставив его на растерзание гвардии, что те не преминули сделать. Праздник безоговорочно был испорчен, но никто из гостей не пострадал.

Похитивший кубок истерично пытался встать, пока к нему приближались солдаты.

– Этого не убивать, – скомандовал Галактион, – отправить в тюрьму и подготовить к допросу.

Услышав приказ, потенциальный висельник, забыв про драгоценность, побежал прочь, расталкивая на пути всех хрупких дворянок. Но ему не повезло, потому что здесь была и Кассандра. Парой шагов она догнала его и повалила на землю, прижав своим коленом и заломив руки за спиной. Преступник был пойман и обезврежен. Несколько раз неудачно попробовав вырваться, он смирился со своей участью. Гвардейцы подбежали, схватили и повели его в катакомбы замка.

Отряхнув своё платье, принцесса встала и с гордой улыбкой оглядела гостей. Но в их глазах она не видела ни благодарности, ни восхищения, ни даже малейшего довольства. Все смотрели на неё с отвращением, осуждением, будто бы она сделала что-то мерзкое и противоестественное.

– И это принцесса? – шептал кто-то недовольно.

– Её что, прямо из кабака сюда привезли?

Кассандра пятилась назад, будто бы её окружала свирепая стая лесных чудовищ. Казалось, ещё немного, и её начнут забрасывать гнилыми овощами. В толпе она искала единственного человека, чей авторитет мог остановить этот чудовищный трибунал, но его здесь не было. И быть не могло.

Обстановку решила исправить баронесса Герда.

– Ты прости меня, Кассандра, видимо, ты запуталась в моём платье и повалилась прямо на этого дурака! Как удачно совпало, а? – рассмеялась она.

Совсем невнимательным гостям этого было достаточно, и они, потеряв всякий интерес, разбрелись по своим местам или даже пошли домой. Более старшая леди подала девушке руку и с благородством отвела в сторону.

Зайдя за угол, где их никто не видит, баронесса ударила себя по лбу.

– Вот дура! Ты куда полезла? Ты мало себя опозорила, так ещё и мужа, и батюшку-царя! Да и вообще весь двор теперь об этом судачить будет. Принцесса у нас, видите ли, в стражницы подалась! Не была б ты Рэгемом, отвесила бы сейчас подзатыльник. Тебя и так никто не любит, а ты им решила ещё и характер свой показать?

Кассандра опешила. Впервые её так открыто и дерзко отчитывали.

– А что я должна была сделать? Гвардейцы не успевали добежать, и единственный свидетель мог скрыться. Кого им допрашивать? Кубок?

– А тебе-то какое дело? Их проблемы, что не успели, их проблемы, что не допросили. Ты принцесса, нежное и невинное создание.

– Проще говоря, бесполезная кукла.

– Как же бесполезная? А наследника кто родит, если не ты?

Кассандре даже нечего было сказать. Вернее, сказать ей много чего хотелось, но это не возымело бы никакого эффекта. Она молча развернулась и ушла. Не подумав куда, она просто брела подальше отсюда.

Ноги сами привели её к какой-то лавочке, на которую она рухнула и погрузилась в свои мысли.

– Я знал, что найду тебя здесь.

Девушка дёрнулась от испуга, поймав себя на мысли, что в таком состоянии забыла даже про свою природную осторожность. Перед ней стоял грустный Морк. Она огляделась по сторонам. Это была та самая лавочка, где некогда была поймана Сэнпека. Конечно. Дворец цветов. Куда же ей ещё податься?

– Что ты хотел?

– Поддержать. Я не был на празднике, но слышал, что там было, это ужасно. Я хотел тебя найти, но тебя уже не было на площади.

– Ты ещё не застал нашу премилую беседу с баронессой. Она сказала, что после свадьбы от принцессы не ждут ничего кроме наследника престола. А после родов меня, наверное, просто выбросят, ведь я стану ещё бесполезнее.

Безродный выдохнул, сочувственно поглядел на свою возлюбленную и сел рядом, немного приобняв.

– Ты же ведь знаешь, они все лицемеры. Голодать будут, но на бал придут в новом наряде. Для них нет ничего важнее их статуса. Вот и играют свои роли, будто бы им есть дело, поймала ты того вора или нет.

– Да плевать мне, Морк, на этих накрахмаленных лизоблюдов. Не по ним я грущу.

Парень сложил пополам конверт, который держал в руке, и убрал его во внутренний карман жилетки.

– Адриан?

– Конечно. Кто же ещё? Я представила, как он затыкает им всем рты и заставляет просить прощения за свои слова. А Галактион что? Ему только в радость, что чужеземку песочат.

– Мы ведь говорили с ним, помнишь? Он не так плохо к тебе относится. Статус предписывает ему не доверять анспрандцам. Это его роль. Помнишь, как я раньше притворялся мирянином, которого Адриан назначил себе в помощники? Вы тогда и подумать не могли, что за история кроется за мной. Так же и ты, и царь, и много кто ещё. Мы просто делаем то, что от нас ждут другие.

– По-твоему, я должна смириться и пойти запереться в башне, пока Адриана нет, а как только он вернётся, клепать от него детишек?

– Я не говорил об отказе от своей сути. Никогда не предавай себя. Просто порой действительно удобнее и выгоднее показать то, что хотят те, чьё снисхождение тебе выгодно.

Кассандра была удивлена. Она впервые слышала настолько циничную и лицемерную вещь от Морка.

– Это ты от кого нахватался?

– Я это понял сам, прожив среди столичной знати, ну и от нашего принца, разумеется.

Морк, до этого простоявший всю беседу, наконец устал и присел близко к Кассандре.

– Я знаю, что поможет тебе отвлечься.

– И что же?

– Прямо сейчас мы пойдём с тобой к Полию Пасту и попросим пару тренировочных мечей. Займёмся фехтованием? Можешь поучить меня чему-то, ведь мои занятия с Юродивыми не завершились. Как тебе идея?

Кассандра ухмыльнулась.

– Морк, Морк. Тебе же это совсем не нужно, да? Ты делаешь это ради меня.

– Ну и что? Тебе это поможет сбросить пар. Чем я буду отличаться от этих шутов в мундирах, если оставлю тебя в беде?

– Спасибо тебе, правда. Ты сделал всё, что было мне нужно.

– А, может, ещё не всё? – он игриво протянул руку в жилетку и ловким движением достал оттуда некий конверт.

– Что это? От кого?

– Посыльный прислал пару часов назад. Оно от Лукреция. Возможно, воспоминания о Круге немного тебя обрадуют. Сегодня объявили, что Адрианополь вернули. Я был очень этому рад, хоть теперь письма оттуда и идут неделями, а не как раньше через Иолус.

– Хватит уже сыпать, открывай скорее, – девушка выхватила письмо и принялась вчитываться.

– Ладно, на, расскажи, о чём там.

Морк улыбнулся. По видимости, в дворянской речи Дивуса было слишком много ондийских слов, чуждых глазу коренной транквилки. Юноша быстро пробежался по строчкам и заострил своё внимание на самом интересном.

– Надо же, он просит меня разузнать, как там поживает его жена. Некая рупидская ведьма, Фицилия Гил, забрала её с собой в королевство для обучения магии.

Кассандра даже плюнула, забыв на все приличия, настолько для неё была богохульна и отвратительна мысль об эксплуатации сил Идей.

– А что он сам не съездит?

– Он говорит, что сейчас занимается обучением своего знакомого ремеслу управителя. Жалуется, что бывшему учителю очень тяжело статься с новым титулом, и приходится следить за благополучием города круглые сутки, особенно после войны и восстания Рада.

– Да уж. И ты действительно поедешь?

– Иначе бы он меня не просил. Фероксиния не связывалась с ним с самого отплытия.

– Знаю я твои уезды, Морк. В прошлый раз тебя всем царством искали, а ты потом мне нож к горлу приставил. Давай в этот раз без этого.

– И что же ты предлагаешь? Проигнорировать просьбу друга?

– Почему же? Нет. На поиски Фероксинии отправятся, просто не ты, а я.

– Что?

– А почему нет? Пока Адриана нет, анспрандская курица-несушка не нужна здесь. Отвлекусь, вспомню былое. К тому же, я слышала, что муж одной баронессы отправляет экспедицию в Форгезик, а оттуда рукой подать до Рупида. Побываю во всех трёх королевствах материка!

– Это не всё, так? Лучше скажи это вслух.

– Я хочу найти там Адриана. Если Галактион был в плену у моего братца и не видел там своего сына, то очевидно, что к его исчезновению могла приложить руку Аделаида. Улик, конечно, никаких, но, раз Идеи дали мне этот шанс, я не могу его упустить.

* * *

Не всеми признанного, но всё же члена рода Рэгем отпустить никто не мог, и Кассандра понимала это. Несмотря на происхождение и дурной нрав девушка оставалась законной супругой наследного принца. Для этого они с Морком обратились к Десимусу, подобравшему для беглянки новые документы, согласно которым не самая важная исследовательница его Отдела, Фальсия Крокус, пошла к барону Секарту Гошипскому просить места в его экспедиции.

Повозки провожали в полдень следующего дня. Высшему обществу сообщили, что принцесса слегла с меланхолией и тоской по мужу в своей комнате, чего им, в принципе, стало достаточно, чтобы забыть об анспрандке на ближайшие недели.

Паупер и Безродный стояли поодаль и наблюдали за уездом Кассандры вполоборота, чтобы не привлекать внимание к никому не известной авантюристке.

– Если она вскоре не вернётся, вопросы будут уже к нам. Надо начинать выдумывать что-то.

– Десимус, давай обсудим это потом. И пойдём отсюда скорее. Что-то в районе городских ворот живут не самые добрые люди.

И действительно, на них сейчас смотрели десятки озлобленных глаз. Окружающие понимали, что двое дорого одетых людей пришли сюда прямиком из тронного зала.

Главные городские ворота Ховерстада стали той самой точкой, где с разных сторон соединились силы Рупида и Анспранда при захвате столицы, и именно сюда пришлись одни из самых крупных разрушений, если не считать последствий взрыва Иолуса, унёсшего в один миг жизни нескольких сотен людей.

– У тебя кошель сейчас отвяжется! – крикнул вдруг один мальчишка из дыры в заборе.

Морк услышал его и инстинктивно протянул руку туда, где держал деньги, а Десимус остался непреклонным.

Не дав сориентироваться и осознать что-либо, другой паренёк подбежал с противоположной стороны и схватился за то место, которое только что ощупывал Безродный. Одно резкое движение – и увесистый мешочек уже звякал в руке убегающего мальчишки.

– Ну и дурак же ты, Морк, – устало вздохнул Десимус, – у вас там на планете воров не было?

– Да я даже и не подумал как-то…

Из-за угла дома выступила крупная фигура. Это оказалась довольно крепко сложенная и высокая женщина.

– А ну стоять, шлюший сын! – она сделала подножку вору, и он свалился справа от неё.

– Спасибо вам! – крикнул Морк, но счастье на его лице тут же сменилось растерянностью.

Женщина опешила и хмыкнула, глядя на дворцового простачка, забрала деньги и убежала прочь, через секунду уже и след её простыл. Мальчишка, поднявшись и отряхнув коленки, тоже стремительно ретировался, пока какой-нибудь надзорник, забредший сюда по своей глупости, не решил узнать, что тут произошло.

– Так, всё, – разозлённо заговорил Десимус, – теперь можешь расслабиться. Сброду вокруг понятно, что ты им больше не интересен и взять с тебя нечего.

– Это были все мои сбережения, – грустно вздохнул Безродный.

– При дружбе с Адрианом-то?

– Галактион не особо рад оплачивать из казны что-то кроме моего проживания, и потому я получаю минимальные выплаты как секретарь.

– Выходит, ты живёшь от подачки до подачки?

– Пока принца нет, именно так.

– Ладно, пойдём. Попробуем что-то сделать с этими бандитами.

По приближению к центральным районам города городское настроение менялось в лучшую сторону, но даже в исходной точке всей картрадской цивилизации нельзя было быть полностью уверенным в своей безопасности, что было доказано вчерашним происшествием в шатрах.

– Раньше же не было так, – всё недоумевал Морк, – даже когда уже война началась, я продолжал гулять по городу, искал работу, бродил. Почему все как будто с ума посходили?

– Тут дело не в уме. Боюсь, я догадываюсь, почему всё поменялось.

Морк вопросительно посмотрел на товарища.

– Давай сначала удостоверимся, чтобы не голословить. Нам нужно найти грабителя со вчерашнего праздника. Его должны были арестовать и передать Короне, так как случай беспрецедентный, и заниматься им должен Тайный советник, а в нашем случае сам царь.

– Выходит, нам нужно в царскую темницу?

– Сначала уточним у надзорников, куда именно его перевели.

Советник и его внезапно обедневший приятель направились в главное отделение надзора, где, скорее всего, изначально держали преступника.

Несмотря на статус перед Десимусом никто не кланялся и даже не обращал внимание. Те надзорники, что занимались бумажками, утопали в своих рукописях, а тюремщики и дежурные бегали в здание и наружу, словно в этом и была их должностная обязанность. Отделение стояло на ушах.

– Мои подозрения, похоже, оправдываются. Это происходит по всему городу, и им не хватает ресурсов, чтобы справиться со всем.

Полия Паста, главу этого балагана, найти не удалось, так как сейчас он то ли навещал больную жену, то ли был на выездной операции, то ли просто прикрывался этими причинами и отходил от вчерашней попойки.

– Советник Паупер, чудесные предметы, – обратился Десимус к одному из сотрудников, решив, что с таким титулом его точно услышат.

– Здравствуйте, советник, – бросил один из мужчин, не отвлекаясь от работы и не продолжая разговор.

– Вчера была совершена кража драгоценности. Вора поймали. Куда его перевезли?

– Где именно?

Десимус опешил.

– Ну, в Ховерстаде.

– Какой район?

– Их что, было так много?

Надзорник положил руку на кипу листков разной формы.

– Я добрался только до позавчерашних.

– Ладно. Вчера, ночью, центральный район, возле Храма, прямо на празднике. Трое воров: один скрылся, второй был убит, а третьего арестовали. Должны были перевести под царскую юрисдикцию.

– Я вас понял, советник. Нет, за ним ещё никто не приходил.

– Как? Он всё ещё у вас?

– Совершенно верно. Тюрьма в отдельном здании, второй этаж, клетка возле поста. Он там один с рыжей бородёнкой, не спутаете.

Небольшая трёхэтажная темница надзорников выглядела как цитадель в миниатюре, но, в отличие от царской, здесь уклон был на количество пленников, а не на их чрезвычайную опасность, и потому одна клетка могла содержать до десяти или даже пятнадцати человек. Внешний вид здания не надеялся прийтись кому-то по душе и потому только пугал и настораживал всех проходящих.

Найти нужного человека было затруднительно, так как вокруг все орали, ругались и дрались, а надзорники лишь смеялись над будущими каторжниками.

Наконец рыжие волосы замелькали в толпе, и искомый заключённый упал в сторону клетки, ударившись затылком о дверь.

– Вот этого, – указал Десимус, – в отдельную, у Короны есть к нему вопросы.

Двоих посетителей и вора отвели в допросную и приставили к ним двоих надзорников.