Текст книги "Жизнь и смерть"

IV

Константинополь – столица Османской империи, находящаяся под властью турок почти четыре с половиной века. Первым правителем нового государства стал Осман I, основатель Османской династии, которая правит империей по сей день. Плодовитостью правители этого рода отличались благодаря гаремам, в которых султаны проводили досуг. От разных связей рождались многочисленные сыновья, однако большинство их умерщвлялись собственными братьями, когда они восходили на престол. Таков был жестокий закон османского государства… Среди потомков Османа I можно выделить: Мурада I – третьего султана Османской империи, который вел ожесточенную борьбу против сербов. В 1389 году произошла решающая битва на Косовом поле, где турки одержали верх, а князь сербов и султан погибли. Его сын, Баязид I, продолжил наводить ужас на Европу. Чего стоит одна только битва при Никополе 1396 года. Объединенное войско венгров, хорватов, французов, англичан, шотландцев и многих других европейских народов оказалось не в состоянии одолеть столь сильного противника. Эта победа прославила Баязида на все времена. Его пра-пра-правнук – Селим I – увеличил размеры Османской империи на семьдесят процентов. Произошло это за счет присоединения Леванта, Тебриза, Хиджаза, Тихамы и Египта. А вот его сын Сулейман I смог превзойти как всех своих предков, так и потомков. При этом султане империя достигла апогея своего развития. Еще при жизни он получил несколько прозвищ: великолепный, законодатель, великий, завоеватель… Он считается одним из величайших монархов в истории Османской империи. Благодаря успешным реформам Сулеймана в стране произошел расцвет архитектуры; распространение школ, что значительно расширило систему образования; демократизация турецкой армии, в которой отсутствовали сословия, все воины между собой были равны; при нем реже стали применять смертную казнь для военнопленных; кроме того, он разработал более прогрессивные законы относительно крестьянства. Иными словами, благосостояние империи пошло вверх.

А сейчас, в 1735 году, в стране правит потомок Сулеймана I по прямой мужской линии, Махмуд I.

Проходя со своей свитой возле Айя-Софии, султан обсуждал последние события, произошедшие в Европе. Остановившись, Махмуд I обратился к визирю:

– Посмотри на эту мечеть и ответь: она красивая?

– Да, мой султан, – ответил Хекимоглу Али-паша.

– Она прекрасна не только снаружи, но и внутри. Айя-София… Или, как ее называли византийцы, собор святой Софии. Как бы там ни было, мой дальний предок почти триста лет тому назад захватил этот город – столицу некогда великой могучей Византийской империи… Ответь мне, мой верный визирь: за какой промежуток времени Мехмед II захватил Константинополь?

– Менее чем за два месяца, мой султан.

– Верно. Он одержал верх над врагом, потому что умел ждать. Только терпение принесет успех во всех начинаниях. В любом деле, за что бы ты ни взялся.

– Золотые слова.

– Война с Россией будет долгой. Нам следует обзавестись новыми союзниками, чтобы увеличить шансы на победу. Кого ты можешь предложить?

Призадумавшись, визирь ответил:

– Речь Посполитая. Государство, которое граничит с нашим врагом. По сути дела, это союз между королевством Польским и Великим княжеством Литовским. Они ненавидят русских не меньше нас.

– Только они?

– Можно начать переговоры со шведами. Они еще во времена Александра Невского воевали, а это было в тринадцатом веке! К тому же, каких-то четырнадцать лет назад окончилась очередная война между ними. Северная война, которая длилась двадцать один год (1700 – 1721). Никто не мог себе представить, что в ходе этого военного конфликта Швеция потеряет значительные территории, а Россия будет иметь выход к Балтийскому морю и станет империей. Статус великой державы перешел от одного государства к другому.

– Те страны, которые ты мне назвал, не смогут противостоять России!

– Но почему?

– Они слабы. Их народ устал от постоянных войн. Вспомни, какое событие закончилось относительно недавно?

– Война за польское наследство?

– Именно. Война, которая длилась около двух лет (1733 – 1735).

– Я знаю, что в этом конфликте участвовали Испания и Франция.

– С этими странами у нас и должен быть союз! Можно было бы подумать о Великобритании, но у меня есть некие сомнения по этому поводу.

– Вам виднее, мой султан.

– Напомни мне, какая эта будет война по счету между нами и Россией?

– На сколько мне не изменяет память, эта война будет пятой.

– Пятая… – проговорил Махмуд I, качая головой. – А ты знаешь, в скольких войнах мы победили?

– Первая война, которая произошла во второй половине шестнадцатого века… победила Россия. Прошло чуть более ста лет. И в ходе второго конфликта ни одна из сторон не приняла решение, кто победил, а кто проиграл. В ходе третьей войны…

– Знаю, как и первую, проиграли.

– Зато в последней победа осталась за нами.

– Итак, два поражения, одна победа и один неясный исход. Пора бы это исправить.

– Да поможет нам Аллах!

– Россия – опасный враг. Там живут хитрые люди. Но мы будем хитрее их. Мы еще покажем русским, на что турки способны! Но надо немного подождать. Османская империя просуществует еще не одну тысячу лет. И будь я проклят, если я или мои потомки не захватит и не разграбит Россию и все ее территории! Мы истребим их народ! И даже в книгах не будет упоминаний о русских людях. А Османская империя расширит свои территории и будет господствовать на всей земле до скончания времен!

V

Возвращаясь из Москвы в Петербург, сорокадвухлетняя императрица и самодержица всероссийская Анна Иоанновна решила провести некоторое время в Петергофе…

Анна Иоанновна была дочерью русского царя Ивана V Алексеевича, который правил в России почти четырнадцать лет (1682 – 1696). Только по отцовской линии она являлась потомком таких славных родов Русского царства, как Романовы, Стрешневы, Милославские, Волконские, Нарбековы. Анна Иоанновна была похожа на свою мать Прасковью Федоровну Салтыкову. Династия Салтыковых принадлежала к древнему русскому роду. Представители этой фамилии состояли в родстве с известными русскими дворянскими семействами. Анна Иоанновна часто спрашивала свою матушку, откуда произошла ее девичья фамилия, на что Прасковья Федоровна каждый раз отвечала по-разному. Род Салтыковых происходит от слова «салтык» или, как его еще по-другому называют, «солтык». Существует несколько версий значения этого слова. Скорее всего, в Древней Руси существовало нецерковное имя Салтык, которое восходит к тюркскому слову «хромой» – saltag. Дальний предок Салтыковых – некий Михаил или Михайло Прушанин, участвовал в знаменитой Невской битве, произошедшей 15 июля 1240 года.

Анна Иоанновна была высокая, крепкого телосложения, смуглая, лицо ее больше походило не столько на женское, сколько на мужское. Она отличалась суеверием, любила забавляться стрельбой по птицам, обожала яркие наряды. Очень интересовалась сплетнями, которые собирались вокруг ее двора. Помимо этого, императрица жаловала шутов. Они веселили Анну Иоанновну в любое время вне зависимости от ее настроения. Один из таких придворных шутов – Михаил Алексеевич Голицын, приходился внуком Василию Васильевичу, который, в свою очередь, был фаворитом царевны Софьи Алексеевны, родной тети Анны Иоанновны. Судьба Михаила Голицына складывалась очень драматически. Свое детство он провел в ссылке, а со временем женился на католичке и сменил веру. Императрица, узнав об этом, приказала отправить жену Голицына в ссылку, а ему повелела занять место среди шутов. При этом Анна Иоанновна считала, что Михаил Алексеевич еще легко отделался и планировала придумать ему более суровое наказание.

В пути императрицу сопровождал Эрнст Иоганн Бирон. В Москве и Петербурге все аристократы знали, что он ее фаворит. Бирон был одним из немногих людей, кто мог повлиять на императрицу. Он происходил из небогатого старинного курляндского рода, родился в Митаве – столице Курляндского герцогства. Познакомился он с будущей императрицей в 1718 году. К тому моменту Анна Иоанновна уже семь лет, как стала вдовой. Ее муж, Фридрих Вильгельм Кетлер, стал герцогом Курляндии и Семигалии в пять лет. Ровно тринадцать лет он носил этот титул. Брак с дочерью Ивана V Алексеевича был скоротечным и бездетным. Герцог не продлил свой род, а Анна не успела ощутить, что такое настоящая любовь…

Прошло время. Бирон при дворе Анны стал секретарем. И она обратила внимание на этого молодого, полного жизненных сил двадцативосьмилетнего мужчину. Между ними пробежала искра. Спустя некоторое время Анна назначила его камер-юнкером, после обер-камер-юнкером, затем камергером. Казалось бы, он мог даже породниться с царской семьей. Но Эрнст Иоганн увлекся фрейлиной герцогини Бенигне Готтлиб фон Тротта-Трейден. За семь лет до воцарения Анны он на ней женился. Будущая императрица не могла простить Бирона. Она на него злилась, как дьявол злится на Бога… и в то же время продолжала испытывать к нему любовные чувства. Вернувшись ко двору, относительно молодой человек только то и делал, что исполнял поручения герцогини. Он постоянно сопровождал ее в поездках, несколько раз вместе с ней посетил Россию. Эта страна, как считал будущий фаворит, предназначена не для людей, а для стада баранов, которыми легко управлять. Когда он увидел быт крестьян и их помещиков, то решил, что больше не вернется сюда. Но, как говорится, от судьбы не убежишь. Когда в 1730 году Анна была избрана императрицей, она взяла Бирона с собой в Россию. По случаю своей коронации назначила его обер-камергером. Фаворит имел трех сестер и двух братьев, один из которых, Густав, женился на дочери Александра Даниловича Меншикова, Александре. Это был брак по расчету, устроенный по инициативе самого Эрнста Иоганна. Его волновало не столько счастье близких, сколько приумножение семейного капитала. Меншиков тоже был сподвижником и фаворитом Петра Великого, и зная, как закончил свои дни этот государственный деятель, Бирон опасался повторить его судьбу.

Помимо Бирона, императрицу сопровождал Остерман Андрей Иванович. Как и фаворит, он по национальности был немцем. Жизнь этого значительного вельможи по-своему интересна и заслуживает своего внимания. Его предки – родом из графства Маркского в Вестфалии. Родоначальником династии считается Маттиас Остерман, живший в середине шестнадцатого века. Он некоторое время занимал пост бургомистра вестфальского города Бохума, который располагался в Рурской области. Один из его потомков, Иоганн Конрад, был лютеранским пастором Бохума. Сын его, Генрих Иоганн Фридрих, учился в Йенском университете. Оказавшись в вольной студенческой среде, будущий вице-канцлер Российской империи слишком усердно взялся исследовать жизнь во всех ее ипостасях. Одаренный от природы юноша легко постигал науки. Времени ему хватало на все, включая дружеские посиделки. Он часто пропадал в кабаках с друзьями и случайными знакомыми. И как-то раз подвыпивший Остерман по неосторожности убил одного из студентов и вынужден был бежать из города и герцогства Саксен-Айзенах, к которому Йена была присоединена в 1692 году. Со временем Генрих Иоганн Фридрих перебрался в Амстердам, где в это время вице-адмирал Корнелий Иванович Крюйс по приказу Петра I набирал на русскую службу грамотных европейцев. Семнадцатилетний недоучка удивил вице-адмирала своими познаниями в разных языках: французский, немецкий, итальянский, голландский, латынь. Все эти языки он знал в совершенстве. А когда прибыл в Россию в 1704 году, тогда в кратчайшие сроки быстро овладел новым языком и говорил на нем, как на родном. Позже он сменил свое длинное имя и в России появился Остерман Андрей Иванович. В то время большинство людей из высшего сословия не были исконно русскими. Большая их часть состояла из немцев.

Доехав до пункта назначения, императрица вышла из кареты.

– Какой красивый дворец! – воскликнула она с восхищением.

– Так и есть, моя императрица… – рассеянно подтвердил Остерман и продолжил начатый прежде разговор: – Я хочу вам заявить, что с самого начала я был против войны с турками.

– Война была неизбежной! – возразил фаворит. – Россия живет войнами! Не будь их в ее истории, Российская империя не стала бы самым большим государством по территории в мире!

– Андрей Иванович, вы можете сказать, что послужило поводом для этой войны? – задала вопрос императрица.

– Государыня, я не могу вам дать точный ответ. Чтобы началась война, должно сыграть несколько факторов, которые могли бы побудить людей взять оружие в руки.

– Вы уходите от ответа, граф.

– Вовсе нет! Я считаю, что Османская империя всегда была настроена агрессивно по отношению к России. Поэтому, на случай очередной войны, Российская империя недавно заключила с Персией Гянджинский договор, согласно которому бывшие иранские владения вдоль западного и южного берегов Каспийского моря были переданы Персии.

– А что Персия?

– А Персия, моя императрица, обязалась не передавать их другим государствам. Также она продолжила войну против турок до тех пор, пока не будут отвоеваны все захваченные османами территории. Помимо этого, Россия и Персия договорились не заключать сепаратный мир с Османской империей. Ни при каких обстоятельствах! Когда в Константинополе об этом узнал султан Махмуд I, он, не теряя времени, отправил в Закавказье крымских татар с целью завоевать переданные Персии территории.

– Обсуждать причины войны, конечно, занимательно. Но у нас мало времени. Нам надо действовать, – перебил его Бирон.

– Ты прав, Бирон, – кивнула Анна Иоанновна. – Доложите Христофору Антоновичу Миниху, что я решила отдать в его руки командование русской армией.

– Насколько мне память не изменяет, он сейчас находится в Польше, – заметил Остерман.

– Андрей Иванович! Вы – вице-канцлер Российской империи! Кроме того, являетесь главным начальником над почтами. Неужели вы не в состоянии вызвать Миниха из Польши?

– В состоянии, государыня.

– А вы уверены, что именно Миниху нужно поручить командование русскими войсками? – вмешался Эрнст Иоганн.

– Да. Он верно служил моему дяде, а впоследствии и его второй супруге. Он хороший человек. Вот увидишь, он еще себя проявит.

Спустя некоторое время императрица вместе со своим всесильным фаворитом вернулась в Санкт-Петербург.

VI

В центре Москвы на протяжении последних тридцати лет проживала семья Башмаковых. Именно из этой семьи происходила супруга графа Светлова, Евфросиния. Это был обедневший дворянский род, к этому времени находящийся на грани вымирания, так как в семье остался один человек мужского пола, Борис Андреевич Башмаков – двадцати шести лет, на которого возлагали большие надежды не столько родители, сколько бабушка по материнской линии, София Ивановна Ушкова. Она души не чаяла в любимом внуке. София Ивановна хотела, чтобы Борис получил образование, отучившись в военно-морском училище. Но, имея довольно-таки вспыльчивый характер, молодой человек, не проучившись и года, был исключен из учебного заведения из-за того, что устроил драку с сыном майора в отставке.

Борис имел крепкое телосложение, широкие плечи, ровную осанку. Исходя из внешних данных, его можно было бы назвать завидным женихом. Как и каждый, он имел свои недостатки. Так, в юношеские годы Борис пристрастился к алкоголю. Поначалу он начал выпивать только в компаниях и по праздникам. Если ему предлагали выпить, не отказывался в знак уважения, так как не хотел выделяться и казаться на фоне остальных белой вороной. Если кто-то в его присутствии высказывался о нем нелестно, Борис мог легко поддаться злости и спровоцировать драку. И такие случаи были не единожды. Знакомые говорили, что брат графини Светловой ведет себя неподобающим образом, и что такой характер не сможет выдержать ни одна женщина. Однако находились в Москве девицы, которые были не прочь провести свой досуг с Борисом. Бунтарь, инакомыслящий, изгой, негодяй… И это только малая часть прозвищ, которые он получил. Как бы там ни было, Бориса можно охарактеризовать как целеустремленного человека. Если он ставил перед собой цель достигнуть чего-либо, то рано или поздно добивался своего. Свободолюбивый, волевой, своенравный, непредсказуемый… Все эти качества отличали Бориса, как личность.

София Ивановна на все закрывала глаза, так как очень сильно любила внука. Она все ему прощала, а в чем-то и вовсе поддерживала. Но, помимо него, у нее еще была внучка Евфросиния Андреевна, которая по счастливой случайности вышла замуж за графа Григория Николаевича Светлова. За семь лет совместной жизни она родила двоих детей, Полину и Михаила. Правнучку София Ивановна застала еще при жизни, а вот правнука… Три года назад бабушка умерла в своей постели в полном одиночестве. Перед смертью она успела завещать Борису небольшой дом в центре Москвы.

А что касается единственной дочери Софии Ивановны, Василисы, то она уже десять лет как не жила со своим мужем. Причиной этому, как она говорила, послужили постоянные измены супруга. Помимо этого, он часто выпивал и неоднократно поднимал на нее руку. На нее и своих детей. И где сейчас он находился – известно только Богу…

Придя домой в полу-трезвом состоянии, Борис застал свою мать, Василису Кирилловну, за чтением письма.

– Опять пил?

– Матушка, ну не начинайте. Вы же меня знаете. Я просто так не пью.

– В том-то и беда Борис, что я тебя знаю. А материнское чутье не обманешь. Да ты посмотри на себя! Еле на ногах стоишь. В твоем возрасте уже стоит задуматься о личной жизни. А ты…

– Матушка, сегодня у моего друга был день рождения. Он всех угощал. Ну, и я поступил себя как…

– Как кто? Как кто, Борис? Порой смотрю на тебя и думаю о том, о чем и говорить не хочется…

– А вы и не говорите. Оставьте свои неразумные мысли при себе.

– Ты весь в своего отца, Андрея Игнатьевича!

– Не надо о нем говорить в моем присутствии.

– С чего это вдруг?

– Я знать не хочу этого человека. Я его ненавижу! Он мне противен. Он мне не отец!

– А кто же, Борис? Кто он для тебя?

– Чужой человек.

Привстав, Василиса Кирилловна усадила своего сына в кресло.

– У меня для тебя новость.

– Я весь во внимании.

– На днях твоя сестра родила графу Светлову сына.

– Поздравляю… – с неохотой произнес Борис, вяло хлопая в ладоши.

– У тебя теперь есть не только племянница, но и племянник. Ты этому не рад?

– А вы, матушка, стали второй раз бабушкой. Так что теперь? Собирать вещи и ехать в Петербург? Поздравлять сестрицу?

– Да что с тобой такое? Ты сам на себя не похож.

– Кого родили, тем и довольствуйтесь.

– Ты знаешь, что турки нам объявили войну?

– Неужели? И что с того?

– Как же-с… Неужели тебе все равно, что творится в твоей стране?

– Что вы этим хотите сказать? Чтобы я, после того как протрезвел, решил добровольно отправиться на войну?

– Борис!

– Нет уж… не дождетесь. Я не раб, я свободный человек, который волен делать то, что угодно моей душе.

– Да ты себя в могилу раньше времени сведешь, если продолжишь вести нынешний образ жизни!

– Не надо матушка. Остановитесь!

– Нет! Как выпить, так ты первый. А как услышать правду…

– Прекратите! Не выводите меня из себя.

– А то что? Поднимешь на меня руку, как твой отец?

– Замолчите! – дав матери пощечину, закричал Борис.

– Ты на меня поднял руку?! На родную… – не сдержав эмоций, Василиса Кирилловна заплакала.

– Что я наделал… Я… я не хотел. Я…

– Уходи! И никогда не возвращайся! Я видеть тебя не хочу!

После этих слов матери Борис потерял дар речи. Он не знал, как вести себя в такой некрасивой ситуации… Ничего не решив, он направился к выходу. Дотронувшись до ручки двери, обернулся к матери и промолвил:

– Я был не прав, когда поднимал на вас руку. Признаю. Простите меня, ради Бога! Но и вы, матушка, были не правы, говоря такое родному сыну.

Василиса Кирилловна промолчала. Борис помедлил немного, затем резко рванул дверь со словами:

– Клянусь, вы меня больше не увидите!

И опрометью выбежал на улицу, еле сдерживая слезы.

VII

Забредя в ближайший трактир, Борис сел за первый попавшийся столик и начал думать, как теперь быть… Наклонив голову, он положил руки на затылок и закрыл глаза.

– Борис! Ты ли это?

Приподняв голову, молодой дворянин увидел перед собой человека, которого поначалу не узнал. Однако, присмотревшись, Борис привстал, громко воскликнув:

– Сережа?! Сережа Простаков!

– Он самый.

– Как же давно я тебя не видел! Даже не узнал поначалу.

– А ты, я смотрю, не изменился.

– Вот так встреча!

Сев за стол, Сергей поведал другу о том, что женился и уже в ближайшее время станет отцом, что три года отслужил в Измайловском полку и сейчас приехал в Москву, чтобы провести отпуск с семьей, но хочет предложить супруге переехать жить в Санкт-Петербург, так как ему нравится этот город, и он мечтает провести остаток своей жизни именно там и нигде более. Но жена Сергея против этой затеи – ей не нравится тамошний климат…

Дослушав друга, Борис рассказал о себе. В том числе и о сегодняшнем разговоре с матерью, и о том, что он поднял на нее руку… Закончив рассказ, молодой человек решил не задерживаться более в трактире и пойти куда-нибудь, только не домой.

– Но где же ты будешь ночевать? – взволнованно спросил Сергей, понимая, что сейчас он нужен Борису как никогда, так как его друг нуждается в поддержке, будь то от друга, родственника или даже незнакомого человека.

– За меня не беспокойся. Где-нибудь, да переночую.

– Ну уж нет! Я не могу оставить тебя на произвол судьбы. Слушай… Я тебе предлагаю пожить у меня некоторое время.

– А как же твоя супруга? Вдруг она будет против?

– Я знаю свою жену. Поверь, она добрый человек.

– В таком случае, я согласен. Благодарствую!

Выйдя из трактира, Борис последовал за Сергеем.

…В доме, расположенном неподалеку от Зимнего дворца, главной резиденции русских императоров, проживала вдова Николая Ильича Светлова, Александра Егоровна, урожденная Соловьева, очень амбициозная женщина с мужским характером, который достался ей от покойной матери, Пучковой Пелагеи Никитичны. Они обе отличались прямолинейностью. Не стесняясь, как мужчинам, так и женщинам всегда излагали то, что хотели. Их не волновало, что о них будут говорить люди, единственное, что их беспокоило – материальное положение и уверенность в завтрашнем дне. Александра Егоровна не хотела повторить судьбу своей прабабушки Елены Федоровны Стриживой, которая умерла с голоду в возрасте тридцати трех лет. В целом у вдовы графа Светлова было много как положительных, так и отрицательных черт. Одна из них, склонность к лидерству во всем и везде, привела ее к тому, что с большей частью родственников она прекратила всякое общение. Местами грубая, местами жестокая, местами настойчивая, Александра Егоровна за счет этих качеств много чего добилась. А вот ее предки, как по отцовской, так и по материнской линиям, жили в деревнях, не успевая скучать и грустить, так как жизнь крестьян очень сильно отличалась от жизни дворян, князей и уж тем более графов. Александре Егоровне с детства родители внушали, что ни на кого, кроме себя, нельзя положиться. И отчасти они были правы. Всю свою жизнь она свято верила в то, что у каждого человека на этой грешной земле – своя корысть. То есть все люди, без исключения, пытаются что-то получить или присвоить, но не все готовы что-то предложить взамен.

Поначалу Александра Егоровна росла в семье одна. Но спустя время на свет появился ее брат Игорь. Невзирая на большую разницу в возрасте, тринадцать лет, она всем сердцем возненавидела брата. Это было связано с тем, что до его рождения Александра Егоровна получала все самое лучшее от родителей: одежду, еду, внимание и не только. А с появлением Игоря родители стали все меньше и меньше уделять ей времени. Ее отец, Егор Степанович Соловьев, настолько обрадовался рождению сына, что на некоторое время забыл, что у него есть еще тринадцатилетняя дочь. И даже спустя годы, уже после смерти отца, Александра Егоровна сохраняла на брата обиду. В юности она часто ругалась с родителями, особенно с матерью. Иногда конфликт возникал на ровном месте, а со временем разногласия в семье стали происходить все чаще и чаще. Когда девушке исполнилось девятнадцать лет, родители попытались выдать ее замуж. Но все их попытки, причем неоднократные, были тщетны. В двадцать лет она решила покинуть отчий дом навсегда… Не видя смысла в жизни, устав от бесконечных ссор с родителями и отстаивания своей независимости, хотя бы в праве выбрать будущего супруга, она решила, что ей ничего не остается, как покончить жизнь самоубийством… Счеты с жизнью петербурженки часто сводили, бросаясь в холодные воды Невы. И Александра Егоровна не стала исключением. Однако она не успела совершить роковой шаг: в тот момент, когда она перегнулась через перила моста через Неву, на нее обратил внимание незнакомец. То был Николай Ильич Светлов, сподвижник царя Петра Алексеевича. Своей уверенной речью он смог отговорить ее от самоубийства. Она же, в свою очередь, не сводила с него глаз… Это была любовь с первого взгляда. Не прошло и года, как они обвенчались. Плодом их любви стали двое детей, сын и дочка, которые к моменту описываемых событий уже обзавелись собственными семьями.

После того, как ее супруг погиб в Прутском походе, Александра Егоровна впала в отчаяние. Она часто думала о смерти, так как в очередной раз потеряла смысл жизни. Этому способствовало и то, что со временем отношения с сыном стали ухудшаться, а кроме того, она перестала верить в Бога… Ее отношения с дочкой день ото дня становились все крепче, а с сыном, напротив, все более напряженными. Александра Егоровна часто говорила сыну Григорию, что она больше любит дочь Варвару… И сын отчасти повторил судьбу своей матери: бежал из дома, женился и сейчас проживал в доставшемся ему от отца имении на Васильевском острове. Что же касается его сестры Варвары, то она вышла замуж за Илью Кольцова. Его биография заслуживает отдельного внимания. Родителей он никогда не видел, а его воспитанием занимались чужие ему люди. И что в таком «безродном» сироте нашла Варвара? Этим вопросом постоянно задавалась Александра Егоровна. Она с самого начала была против этого союза. Но свадьба состоялась, а графиня спустя год родила дочку Ирину.

Прошло время… Варвара осознала, что семейная жизнь не приносит ей удовольствия. Каждый день повторялся, как и предыдущий. Порой она даже думала оставить ребенка мужу, а самой сбежать, куда глаза глядят. Мать, зная о помыслах своей дочери, решила проявить решительность и окончательно разрушить этот неудачный брак: она не побрезговала оклеветать зятя, заявив, что он, якобы, изменяет ее дочери. Однако слов было мало, и Александра Егоровна нашла юную девицу, которая за небольшую сумму денег рассказала графине, что ее супруг имеет с ней незаконную связь. Итог был печальным. Варвара устроила супругу скандал, в ходе которого Илья Кольцов, сняв обручальное кольцо, ушел. Больше она его не видела… Спустя некоторое время Александра Егоровна предложила дочери переехать с внучкой в ее дом. Так и произошло. Не прошло и года, как дом, в котором проживала Варвара, был продан по инициативе ее матери. Что касается маленькой Ирины, то ее воспитанием занималась в основном бабушка. Она души не чаяла в своей внучке. Единственное, о чем мечтала Александра Егоровна, так это еще при жизни выдать замуж Ирину за богатого дворянина. Утаивая низкое происхождение своих предков, она всем без исключения говорила, что происходит из благородного рода некоего мурзы, который еще в пятнадцатом веке приехал служить князю московскому Василию Дмитриевичу.

– Матушка, матушка! – воскликнула Варвара, вбегая в спальню дочери, которую только что уложила спать Александра Егоровна.

– Не кричи! – сказала та в повелительном тоне. – Не видишь, Ирочка заснула? Чего тебе?

– У меня письмо. От Гриши!

– Письмо? Ты его прочитала?

– Пока нет. Даже вскрыть не успела.

– Дай мне его! Сейчас же!

Выхватив письмо, она поспешно вскрыла его.

– Что там написано? – с неподдельным интересом спросила Варвара.

Привстав, Александра Егоровна бросила письмо в камин.

– Что вы сделали?!

– Не кричи! Сколько раз тебе нужно повторять? Ирине Ильиничне нужен покой, а ты его нарушаешь!

– Зачем вы это сделали? Зачем сожгли письмо?

– Так надо.

– Но вы мне хотя бы скажете, что там было написано?

– У твоего брата родился сын.

– Из-за этого надо было сжигать письмо?

– Захотела – и сожгла. Я не обязана тебе отчитываться в своих поступках.

– Даже не знаю, что и сказать.

– А ты ничего не говори. И вообще. Ты устала, дочь моя. Отдохни. Тебе нужно набраться сил.

– Но я пока не хочу…

– А я сказала – иди и ложись.

– Да, матушка.

Александра Егоровна задумалась… Она поняла по глазам Варвары, что та догадалась – родная мать что-то недоговаривает… Так оно и было. Граф Светлов, помимо радостной вести о рождении сына, обмолвился в письме, что намерен познакомиться с некими людьми, которые желают «блага и процветания России». Александру Егоровну это взволновало не на шутку. Она понимала, что подобные знакомства ни к чему хорошему не приведут. Но как отговорить сына от этой затеи? Как его можно наставить на правильный путь? Путь, где ему не будет угрожать опасность… Написать письмо? Или все-таки лучше взять, да и приехать к нему домой?.. Александра Егоровна размышляла над этим вопросом полночи. Она была сама по себе хитрой женщиной, любила плести интриги и распускать сплетни как среди родных, так и среди своих подруг и знакомых. Порою она совершала такие поступки, о последствиях которых не могла и предположить…