Текст книги "Вседозволенность и правосудие"

Глава XXIV

На следующий день Анна с Кириллом решили погулять в Юсуповском саду, который распологался неподалеку от их дома. Кирилл Горгиладзе был не в настроении. В последнее время у него не было аппетита, он не выходил из дома. Когда Мария Алексеевна спрашивала сына, все ли в порядке, молодой человек уходил в свою комнату.

– Кирилл, я заметила, что ты очень сильно изменился, – сказала Анна, когда они неспешно прогуливались по живописным дорожкам Юсуповского сада.

– И что с того? Тебя это каким-то образом касается?

– Ну как же… Ты – мой брат. Знай, что ты всегда можешь на меня положиться. Ведь для того и существует семья, чтобы помогать друг другу.

И Кирилл решился рассказать сестре о том, как он встретился с незнакомкой, носившей необычное имя – Диана, как вмешался ее брат и они расстались, а потом вновь встретились случайно, однако оказалось, что брат хочет выдать ее замуж за другого.

– И я не знаю, стоит ли мне бороться за нее, стоит ли дальше искать встреч… Может, она – не та девушка, которая мне подходит.

– Кирилл, запомни, если с первого взгляда ты начал испытывать влечение к человеку, значит, это о многом говорит… А пока отпусти эту ситуацию. Когда ты соберешься с мыслями и будешь уверен в своих чувствах, найди Диану и объяснись с ней.

– Так и сделаю… А правда, что ты скоро уедешь?

– Тебе матушка сказала?

Кирилл кивнул головой.

– Знаешь, я еще не до конца решила. Но, думаю, что все-таки уеду.

– И куда же ты отправишься?

– В Воронеже проживает моя подруга Светлана Коревская.

– Далеко. Но что ты там будешь делать? Почему именно туда?

– Я со Светланой познакомилась, когда еще ходила на Аларчинские курсы. Мы с ней сразу нашли общий язык. Но спустя два месяца после начала учебы родители выдали ее замуж за сына судьи. После венчания молодожены отправились в Воронеж, так как родители со стороны мужа купили для них дом в центре города. Там они живут и по сей день.

– Но ведь прошло уже бог знает сколько времени. Что, если она тебя забыла? Или ее муж будет против того, чтобы ты гостила у них?

– Я что-нибудь придумаю.

Вдруг брат и сестра увидели лежащего у пруда мужчину.

– Он живой? – вполголоса спросил Кирилл.

– Не знаю… Идем отсюда.

– Но, сестра, мы не можем так с ним поступить! А если бы кто-то из нас оказался в таком положении?

– Кто-нибудь ему поможет.

– Ты посмотри – вокруг никого.

Брат и сестра подошли к незнакомцу.

– Вы в порядке? – участливо спросила Анна.

Мужчина с большим трудом приоткрыл левый глаз и спросил:

– Кто вы? Что вам нужно?

– Вам нужна помощь? Вы ранены?

– А вам-то что с того? Оставьте меня. Дайте мне умереть.

– Идем, Кирилл, – прошептала Анна. – Кажется, его жизни ничто не угрожает, а он выглядит враждебно. Нам здесь нечего делать.

– Нет, ты не права. Побудь здесь. Я сбегаю за помощью.

– Кирилл, не смей!

Однако юноша убежал, оставив сестру наедине с мужчиной, и ей ничего не оставалось, как дождаться его. Но тут, вссмотревшись в лицо незнакомца, Анна узнала в нем человека, который когда-то давно выдавал себя за Игоря, того негодяя, который обесчестил ее и ушел безнаказанно, поломав ей жизнь. И теперь ей представился шанс отомстить своему обидчику.

– Игорь?

– Кто?

– Вас зовут Игорь? По крайне мере, когда-то вы так мне представились.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– А вы присмотритесь, может, и вспомните.

Мужчина во все глаза смотрел на девушку, которой когда-то причинил боль.

– Нет… Не может быть!

– Я думала, что мы больше никогда не увидимся. Но, видимо, Бог не просто так привел меня сюда.

С трудом приподнявшись, мужчина спросил:

– Анна, это ты?

– Я. Ты не ошибся.

– Мне это не мерещится и я не попал в ад?

– Пока еще нет. Но я могу помочь тебе туда отправиться.

Быстро оглядевшись по сторонам и удостоверившись в том, что поблизости никого нет, Анна достала револьер, подаренный ей Андреем Желябовым.

– Откуда у тебя оружие?

– Разве это так важно? Давай поговорим о другом… Какую ты мне причинил боль! Сколько я страдала, плакала, хотела покончить с собой… Все из-за тебя! А сколько я провела бессоных ночей? Сколько кошмарных снов мне приснилось, в которых ты преследовал меня?! Я боялась выходить на улицу. Знаешь, из-за тебя я ушла в женский монастырь, я стала монахиней в надежде на то, что моя душа успокоится… Не успокоилась! В монастыре я только и думала о том, как бы отомстить тебе. Я молилась только об этом! А другие молитвы не шли мне на ум. Поняв, что и в монастыре нет мне покоя, я ушла. Теперь я проклятая Богом, я – расстрига! И это все из-за тебя!

– Анна, я…

– Ты обесчестил меня! Опозорил! Я ненавидела себя… Но теперь все изменилось. Я стала сильнее, умнее, мудрее. И больше не совершу ошибки.

С этими словами девушка медленно навела револьер, целясь в голову мужчины.

– Нет, послушай, не делай этого…

– Почему?

– Да, я был не прав. Я совершил ошибку.

– Ошибку?! Такой «ошибки» тебе и Бог не простит.

– Я раскаиваюсь… Прошу прощения! Мне, правда, очень жаль, что тебе пришлось из-за меня столько выстрадать! Но неужели я не заслуживаю второго шанса? Люди меняются. Ты изменилась, я изменился… Тебе ли не знать, что Бог велит прощать людей? Ты же монахиня.

– Знаю. Но бывают ситуации, когда человек не заслуживает прощения. Его нельзя простить, потому что он – дьявол.

– Анна, прошу, не делай этого…

– Я уже не та Анна… Тебе меня не разжалобить!

– Послушай, я тогда оказался в тяжелой жизненной ситуации. От меня все отвернулись. Я остался без крова. Меня обокрали.

– Я это уже слышала.

– Но это правда…

В этот момент прибежал Кирилл Горгиладзе.

– Сестра, я никого не нашел. Может, мы сами…

В этот момент он увидел огнестрельное оружие в руках сестры и опешил.

– Это твой брат?

– Молчи, чудовище! Я тебя пристрелю, клянусь!

– Ты этого не сделаешь. Ты добрая. У тебя есть сострадание.

– Проверим?

Умоляюще взглянув на Кирилла, несчастный, приподнявшись, крикнул:

– Остановите свою сестру…

В этот момент Анна решительно взвела курок, а затем нажала на спусковой крючок. Раздался выстрел. Пуля попала прямо в голову мужчины. Бездыханное тело покатилось в пруд. Кирилла била дрожь. Спрятав револьер, Анна подхватила брата за руку и поспешила увести его из Юсуповского сада. Выйдя на набережную реки Фонтанки, брат с сестрой остновились возле Измайловского моста.

– Анна, что ты натворила? Ты убила беззащитного человека! Откуда вообще у тебя револьер?

– Кирилл, на то были серьезные причины.

– Какие? А если нас кто-то видел, что тогда?

– Расскажу. Ты уже не маленький, пришло время узнать одну страшную правду, которую мы с матушкой скрывали от тебя на протяжении десяти лет.

Кирилл напрягся.

– Не бойся. Просто выслушай, а потом уже делай выводы.

Анна рассказала Кириллу все: и о том, как с ней обошелся когда-то этот человек, выдававший себя за того, кем на самом деле не являлся, и о тайной организации, в которую входила, а также о том, от кого получила револьер. После своего сбивчивого рассказа девушка взволнованно спросила:

– Я надеюсь, ты ни о чем не расскажешь матушке?

– Нет.

– Хорошо. И как ты теперь относишься к тому, что я его убила?

Подумав, брат ответил:

– Он получил по заслугам. Жаль, что ты не наказала его раньше.

– То есть, ты меня не осуждаешь?

– Теперь нет.

– Кирилл, когда матушка умрет, останемся только ты да я. Мы должны защищать друг друга, понимаешь?

– Я сохраню эту тайну до могилы!

Поцеловав брата в щеку, Анна произнесла:

– Очень на это надеюсь.

Глава XXV

Снег, выпавший в Санкт-Петербурге 1 марта 1881 года, казался ослепительно белым, с серебристым отливом, точно диковинное, сотканное природой, покрывало. Российская столица с силуэтами как незатейливых, так и причудливых домов, усадеб, дворцов, церквей выглядела необычайно прекрасной. Начинался новый день…

По снегу шелестели шаги прохожих, скрипели полозья санок… Экипажей на улицах столицы было много, но среди них выделялся один, царский…

Именно сегодня заговорщики хотели завершить начатое дело. Членам тайной организации «Народная воля» удалось добыть сведения о том, куда отправится император от Зимнего дворца. Маршрут выглядел следующим образом: из императорской резиденции – по Невскому проспекту, мимо недавно установленного памятника прабабушке Александра II, императрице Екатерине II, после чего экипаж самодержца должен был повернуть в сторону Малой Садовой улицы. Именно здесь, на углу, в доме Менгдена, арендовала помещение сырная лавка. Сделав под ней подкоп на Малую Садовую, народовольцы заложили мину в ночь с 28 февраля на 1 марта.

Однако, неожиданно для всех, императорский кортеж поменял маршрут. Около часа дня монарх, выезжая из дворца, приказал лейб-кучеру Сергееву ехать через Певческий мост, а не по Невскому проспекту. Затем кортеж свернул в сторону Театрального моста. После этого карета самодежрца выехала на Большую Итальянскую улицу.

Революционерка Анна Васильевна Якимова-Диковская сообщила одному из участников покушения, Михаилу Федоровичу Фроленко, что импратор поехал другой дорогой. Несостоявшиеся убийцы, отчаявшись, готовы были смириться с неудачей. Но Софья Перовская, не привыкшая терпеть поражений, воодушевила членов тайной организации, сообщив, что еще не все потеряно – еще можно убить императора.

Карету с самодержцем сопровождали и охраняли шесть казаков. За монархом следовали отдельные санки с полицмейстером, полковником Адрианом Ивановичем Дворжицким, начальником охранной стражи Отдельного корпуса жандармов, капитаном Карлом Кохом, и командиром лейб-гвардии Терского казачьего эскадрона, собственного Его Величества конвоя, ротмистром Парфентием Терентьевичем Кулебякиным.

Прибыв к Михайловской площади, Александр II поучаствовал в разводе караула, после чего отправился в Михайловский замок, чтобы навестить двоюродную сестру, герцогиню Мекленбург-Стрелицкую Екатерину Михайловну. Они выпили чаю и побеседовали около получаса. Александр II рассказал родственнице о том, что планирует в скором времени отправиться в Ниццу.

Тем временем Софья Перовская обратилась к заговорщикам:

– Мы близки к тому, чтобы убить императора, как никогда! На этот раз у нас все получится! Смотрите… Скорее всего, Александр II на обратном пути поедет по набережной Екатерининского канала. У нас будет совсем немного времени. Кому-то из вас придется кинуть бомбу. Кто это сделает?

– Я! – уверенно заявил Николай Иванович Рысаков.

Девятнадцатилетний юноша верил в то, что сейчас он творит историю, и что, благодаря этому героическомву поступку, его будут помнить еще очень долго.

– Да будет так! Но знай, у тебя – всего один шанс, один – и не более. Когда мимо нас будет проезжать император, я подам тебе сигнал – и ты бросишь в карету бомбу.

– Какой сигнал?

– Ну… Я махну носовым платком.

– Сделаю!

– Не подведи нас! Ведь такой случай может больше и не представиться.

В 2 часа 10 минут пополудни император покинул Михайловский дворец. Через пять минут, проехав Инженерную улицу, царская карета повернула направо на набережную Екатерининского канала. Лошади бежали резво. Александр II рассеянно глядел в окно. У него было дурное предчувствие. Император думал только об одном: поскорее оказаться во дворце в объятиях своей супруги Екатерины Михайловны Долгоруковой. Находясь рядом с ней, Александр II чувствовал себя в безопасности.

На набережной Екатерининского канала за всеми передвижениями царского кортежа следили молодые люди с озлобленными лицами. И никто – ни царь, ни его охранники не обратили внимание на то, как женщина, стоявшая на тротуаре, взмахнула белым платком. Тотчас от группы молодых людей отделился юноша и бросился к карете, в которой находился Александр II. Это был член организации «Народная воля» Николай Рысаков, который изо всех сил швырнул в сторону государева экипажа какой-то сверток. В нем находилась самодельная бомба.

Раздался громкий взрыв. На месте погибли два казака из конвоя и четырнадцатилетний мальчик. Три лошади оказались ранены. Задняя стенка кареты – разрушена. Сам император, выбравшись из поврежденной кареты, каким-то чудом не пострадал вовсе.

Услышав взрыв, Парфентий Кулебякин выхватил вожжи у извозчика и погнал лошадь к месту трагедии, когда из облака дыма и снега показался живой и невредимый государь. Соскочив с саней, ротмистр подбежал к императору.

– Ваше императорское величество, вы ранены?

– Я ничего, а посмотри, что они наделали! – Император показал на истекающих кровью мальчика и двух казаков.

Полковник Дворжицкий стал его уговаривать:

– Ваше императорское величество, умоляю вас, садитесь в сани, едем во дворец…

Лейб-кучер Сергеев тоже твердил, что надо немедленно уезжать, ведь поблизости может находиться еще убийца и не один.

А Николай Рысаков, осознав свое поражение, решил сбежать с места преступления. Но какая-то неведомая сила не дала ему спастись: молодой человек поскользнулся на тротуаре и был схвачен.

Кулебякин, Сергеев и Дворжицкий настойчиво твердили самодержцу о необходимости покинуть место преступления. Однако, вместо того, чтобы прислушаться к словам приближенных, Александр II направился к Рысакову.

– Назови свое имя и звание.

– Я мещанин Глазов.

Император подошел к месту взрыва и произнес:

– Славу Богу, я уцелел, но вот…

Показывая на убитых, государь еле сдерживал свои эмоции.

Николай Рысаков в этот момент злобно усмехнулся, проговорив:

– Еще слава ли Богу?

Софья Перовская, наблюдая за происходящим со стороны и понимая, что император пока в ее руках, дала сигнал Игнатию Иоахимовичу Гриневицкому, чтобы тот довершил начатое.

Постояв немного у ямы, образовавшейся в результате взрыва, император направился обратно к экипажу. За ним следовал полицмейстер Дворжицкий.

Около 2 часов 25 минут пополудни, государь, краем глаза заметив метнувшегося к нему человека, был оглушен вторым страшным взрывом. Когда дым рассеялся, все обомлели, увидев изуродованное тело царя, из раздробленных ног которого ручьем хлестала кровь. Взрыв был настолько сильным, что младший брат государя Великий князь Михаил Николаевич, находясь к тому моменту в Михайловском замке, услушал грохот и тут же прибыл на место трагедии. Увидев брата в столь ужасном состоянии, Великий князь начал отдавать распоряжения.

Распростертый на земле император с большим трудом прошептал:

– Несите меня во дворец… там должно мне… умереть…

Александра II поместили в сани полковника Дворжицкого, куда сели также ротмистр Кулебякин и конвойные казаки Козьменко и Луценко. Они повезли государя императора в Зимний дворец.

Кулебякин положил окровавленные ноги государя к себе на колени. Красная черкеска Парфентия была залита царской кровью. Государь открыл глаза и узнал Кулебякина. Увидев, что лицо ротмистра в крови, государь тихо спросил:

– Кулебякин, ты ранен?

– Ваше Императорское Величество, что думать обо мне… Царапина, и только… Что с Вами-то сделали…

Кулебякин заплакал. Государь слабо пожал руку своего конвойного офицера и закрыл глаза. «Кулебякин, ты ранен?» – это были последние слова Александра II…

Ротмистра Кулебякина ранило в правую руку, выше локтя, пострадал левый глаз, задело голову. Потрясенный случившимся, а еще больше тем, что не смог защитить царя, Парфентий Терентьевич ушел в отставку в чине полковника…

Тем временем государя привезли в Зимний дворец, на руках внесли в его кабинет и уложили на постель. Но надежд не было никаких, о чем царский врач Боткин известил присутсвующих. И через считанные минуты на флагштоке дворца был спущен императорский штандарт, оповестив население Санкт-Петербурга о смерти императора Александра II.

Что касается революционера Игнатия Гриневицкого, убившего самодержца, то он скончался в тот же день, в десять часов вечера, в придворном Конюшенном госпитале.

Другой революционер, Николай Рысаков, оказавшийся в руках властей, испугался за свою жизнь, прекрасно понимая, что за содеянное его ждет эшафот. Чтоб избежать такой участи, молодой человек решил сообщить все, что ему известно об организации, в которую он входил. Он назвал фамилии всех заговорщиков «Народной воли», не забыв упомянуть и Перовскую – гражданскую жену Желябова.

На следующий день после гибели Александра II на русский престол вступил его старший сын Александр III. Произошло это 2 марта 1881 года.

Глава XXVI

Софья Перовская, осознавая опасность своего положения, все же решилась остаться в Санкт-Петербурге в надежде освободить арестованных товарищей. Ей очень хотелось увидеться с Андреем Желябовым! Но внутреннее чутье подсказывало ей, что этому не суждено произойти…

Дальнейшая судьба этой женщины сложилась следующим образом. Спустя небольшое время, а именно 10 марта, Софью схватили на Невском проспекте. Ее опознали, арестовали и предали суду.

Что же касается народовольцев, то им не удалось осуществить революцию в России. Убийство императора не произвело на россиян тот эффект, на который они рассчитывали.

Александр III первым делом решил расправиться с революционерами и сделал все возможное, чтобы убийц как можно скорее осудили и приговорили к повешению.

Перовская и Желябов все-таки встретились – в зале суда. Они обменивались сочувственными взглядами, которые еще недавно затуманивала страсть. Пожалуй, впервые за много дней молодые люди выглядели спокойными – ведь уже стало ясно, что скоро они будут вместе навсегда…

Желябов, Перовская, Михайлов, Рысаков, Кибальчич и Гельфман ожидала казнь. Однако выяснилось, что последняя из приговоренных к смерти оказалась беременной. Казнь ей заменили вечной каторгой.

Спустя месяц после смерти императора Александра II Николаевича, 3 апреля 1881 года, на плацу Семеновского полка состоялась казнь: Софья Перовская вместе с Андреем Желябовым, Николаем Кибальчичем, Тимофеем Михайловым и Николаем Рысаковым были повешены. На месте казни толпились люди разных сословий. Среди присутствующих была и Анна Горгиладзе. Она пришла проститься со своей подругой и с человеком, которого искренне полюбила и, хоть он и не ответил на ее чувства, но у нее оставалась надежда, что он еще может полюбить ее и стать ее мужем… Но теперь все надежды и мечты рухнули…

Когда осужденных привезли на позорной колеснице к Семеновскому плацу, Софье Перовской сразу бросилась в глаза виселица. Двадцатисемилетняя девушка побледнела и пошатнулась.

Первого решили повесить Рысакова. На шею Николая Ивановича надели веревку, затянули покрепче и дали возможность сказать последнее слово. Но девятнадцатилетний юноша угрюмо смотрел на толпу и молчал, мысленно всех проклиная. Мгновенье – и революционер повешен.

Следующей была Софья. Перед казнью она окинула взглядом толпу и смогла разглядеть среди сотен людей Анну Горгиладзе. Софья послала ей печальный взгляд и как будто хотела сказать ей что-то важное, то, чего так и не сказала раньше, а может, просто хотела попрощаться с подругой. Но, ничего не сказав, Софья приняла свою судьбу с высоко поднятой головой.

Софья Перовская оказалась первой в истории России женщиной, которую казнили за политическое преступление. Не выдержав зрелища казни подруги, Анна бросилась прочь. Она бежала, ничего не видя перед собой. И, даже когда силы ее оказались на исходе, девушка, задыхаясь, продолжила бежать по Гороховой улице. Выйдя на Малую Морскую, Анна повернула в сторону Исаакиевской площади. Упав на колени перед величественным собором, Анна, расплакавшись, посмотрела на небо и начала проклинать Всевышнего за смерть людей, которых она любила. Больше смысла в жизни она не видела. Встав и вытерев слезы, Анна вспомнила о британском револьере типа «Бульдог», который подарил ей Андрей Желябов за несколько дней до покушения на императора. Девушка еще раз взглянула на Исаакиевский собор и решила, что здесь, в центре столицы, должна завершиться ее история – трагичная, полная надежд и разочарований. Достав пистолет, она прижала дуло к виску, чтобы смерть оказалась быстрой и безболезненной. Прохожие при виде такого зрелища стали в панике разбегаться. Вдруг Анна заметила своего брата, Кирилла. Юноша возвращался домой и, проходя мимо собора, случайно заметил сестру с оружием в руках. Сначала он замер, затем, спеша предотвратить непоправимое, бросился к ней.

– Сестра, погоди! Нет! – кричал он, размахивая руками.

– Не подходи! – дрожа от страха, пробормотала Анна.

– Прошу тебя, не делай этого! – подбежав, выкрикнул Кирилл, задыхаясь.

– Уже поздно что-то менять. Я совершила такой грех…

– Все мы грешим!

– Но моим грехам нет оправдания! Я хотела убить императора и у меня… у нас… с моими сообщниками получилось это сделать! И теперь я об этом жалею… Очень сильно жалею!

– Бог тебя простит, я – уже простил, и люди простят, если ты покаешься.

– Не будет никакого покаяния! Теперь я полностью во власти темных сил. И не будет мне прощения! И не обретет моя душа вечный покой!

– Остановись, ради меня, не делай этого, сестра!

– Слишком поздно. Прощай, брат! Береги себя и не совершай тех же ошибок, что и я.

Закрыв глаза, Анна выстрелила… Кто-то закричал от испуга, кто-то в ужасе поспешил покинуть Исаакиевскую площадь, а кто-то продолжил с любопытством наблюдать за происходящим. Кирилл Горгиладзе не верил своим глазам. Его сестра упала замертво, из головы на мостовую хлестала кровь. Кирилл наклонился и прижал бездыханное тело к груди. Он надеялся, что она жива и все время повторял:

– Все хорошо, я здесь. Анна… Анна… Вставай! Вставай! Вставай! Вставай! Вставааааай!

Юноша кричал во все горло, изнемогая от рыданий.

– Господи, да помогите же бедняге! – выкрикнула какая-то сердобольная женщина.

Обезумевший Кирилл, одной рукой продолжая прижимать к себе сестру, другой подхватил револьер и приложил к своей голове.

– Остановите его, кто-нибудь! – закричала другая женщина.

– Кирилл!

Услышав знакомый голос, молодой человек обернулся. К нему спешила Диана – та девушка, с которой он познакомился возле Александро-Невской Лавры.

– Не делай этого, Кирилл!

– Я любил тебя, Диана. Искал, в надежде, что наши пути сойдутся. Но все мои попытки были напрасны. Видимо, нам не суждено быть вместе. Прощай, Диана!

В этот миг трое мужчин бросились на Кирилла, в надежде предотвратить трагедию. Но – не успели… Кирилл отправился к сестре, в мир иной. Прохожие столпились возле двух бездыханных тел брата и сестры. В этот момент в Исаакиевском соборе раздался колокольный звон. Одни посмотрели на собор, другие – на небо. И все, без исключения, три раза перекрестились. Не прошло и пяти минут, как погода изменилась, небо в одночасье потемнело, сгустились тучи и пошел сильный дождь.

В Санкт-Петербурге, как и в любом городе, есть свои герои, есть злодеи и есть простые люди, которые волею судьбы оказываются втянутыми в такие события, результат которых трудно предугадать. Может быть, если бы Анна не пошла на Аларчинские женские курсы, она не познакомилась бы с Софьей Перовской. Не познакомившись с ней, не была бы втянута в революционную деятельность. А значит, не участвовала бы в покушении на императора и не присутствовала на месте казни своих друзей, которых так любила. Кто бы мог подумать, что один шаг может привести к цепочке ужасных событий.