Текст книги "Чертова школа! Как перестать мучиться из-за учебы"

Когда начались проблемы с учебой?

Это очень важный вопрос. Ответы на него покажут, можем ли мы вообще что-то сделать с происходящим или нет. Глобально здесь существует всего два варианта: либо сложности присутствовали всегда, либо начались с какого-то определенного момента.

Достаточно часто родители на этот вопрос отвечают, что отпрыск никогда не хотел учиться и вообще идти в школу, всегда были сложности с обучением, учителями, одноклассниками и так далее. Я внимательно отношусь к таким ответам. Значит, мы имеем дело либо с особенностями конкретного ребенка, либо с тем, что с самого начала школьного обучения все пошло не так – и продолжает идти не так.

Ответьте, пожалуйста, в строке ниже:

__________________________________________________

Всегда было – таковы личностные особенности, не всем надо учиться

Действительно, существует набор особенностей, которые осложняют обучение в классическом понимании, то есть очное, в общеобразовательной школе. Дело не в отсутствии способностей – точнее, не всегда в них. Если родители признают, что трудности были все время, то первым шагом обязательно будет принятие и признание особенностей своего ребенка.

Все не так просто, как кажется на первый взгляд. На успешность обучения в школе влияет достаточно большое количество факторов, не только знание математики или умение грамотно писать. Люди в принципе устроены сложно, где-то даже противоречиво.

На первом месте будет стоять мотив.

Иногда решение о выборе системы образования принимается без ребенка, это тоже нормально. Вы как родитель имеете на это право. Иногда решение совместное, иногда идея принадлежит самому ребенку. Мотив неимоверно важен – важнее, наверное, чем все личностные качества и особенности, потому что если у чада присутствует сильное желание что-то делать, то все остальное можно более-менее подстроить под него.

На втором месте будет темперамент.

Самое простое представление о нем может дать классификация Гиппократа: флегматик, холерик, сангвиник и меланхолик. Она примерно как гороскоп, то есть не имеет отношения к реальности, но дает понять, что за характеристики описывают темперамент.

Прежде всего это темп мышления, запас энергии и утомляемость. Бывают дети с более низким темпом, которые просто не успевают на уроке понять тему, хотя у них с головой все прекрасно. Есть дети, у которых такая тьма энергии, что они не могут усидеть на месте и регулярно получают выговоры за то, что похожи на ужиков, – при этом они могут прекрасно слушать целых десять минут, запомнить невероятный объем информации, но потом им необходимо побегать.

Третье – это характер. Сложная биопсихологическая характеристика, то, что мы считаем чертами и качествами ребенка: интерес к людям, степень уверенности, степень агрессивности и так далее. Здесь просто ответьте на вопрос: «Какой у меня ребенок?» Может быть, он более замкнутый – тот, кого сейчас модно называть интровертом. Может, наоборот, экстраверт. Может, у него уже есть понятие «локус контроля», куда смещена его точка ответственности: мир виноват во всем (внешний) или только я за свою жизнь отвечаю (внутренний)?

Далее идет личность – то, что сформировалось в процессе взаимодействия. Ласковый ли ребенок, интересующийся ли, умеет он себя занять или не умеет, важны ему другие люди или не важны.

Вам не принципиально прямо сейчас научиться отличать темперамент, характер, личность, но важно принять, что 80 % проявлений вашего ребенка – это не очень быстро изменяемые характеристики. Не стоит надеяться, что случится чудо и дитя станет другим. Я бы ориентировался на построение образования таким способом, чтобы ребенок с его особенностями мог в нем быть эффективным.

Есть еще привычки – паттерны поведения, способы решения проблем, способы обучения, способы запрашивать помощь. Это как раз то, что можно развивать, менять и воспитывать, оно больше относится к навыкам и умениям. Есть дети, которые не знают, зачем смотреть на часы, и у них слабое внутреннее чувство времени – можно развивать привычку определять, который час и сколько еще осталось до какого-то дела. Есть дети, которые склонны тщательно доводить все до конца, а есть те, кому важно сделать хоть что-то и бежать дальше.

Очень сложно сформулировать психологический профиль ребенка, которому точно показан определенный формат образования – или, как вариант, точно не показана обычная школа. Наверное, могу привести только несколько ярких примеров.

Обратите внимание, есть ли высокий уровень тревожности, когда ребенок переживает вообще из-за всего и очень опасается, как его оценят и что будет дальше. Тревожность бывает личностная или ситуативная. Если с ситуативной еще что-то можно сделать, натренировать, то личностная тревожность должна компенсироваться большим количеством других навыков. Таким детям будет спокойнее учиться дома.

Ребята, которые не сидят на месте, у которых плохо с концентрацией внимания, отчасти тоже почувствуют себя лучше дома, но, с другой стороны, у них встречается и высокая потребность во взаимодействии. Дома им будет легче освоить материал, но придется прилагать усилия, чтобы организовать вокруг них «тусовку» для душевного комфорта.

Если у ребенка низкий темп мышления – это биологическая характеристика, его нельзя разогнать, а можно только учитывать. Соответственно, таким детям будет значительно легче учиться там, где их готовы подождать и ценят не скорость, а какие-то другие параметры выполнения задания.

Если вашему ребенку как воздух нужны коммуникация и стабильный коллектив и у него все в этом коллективе сейчас хорошо, а вы из-за качества образования хотите его выдернуть, то будьте готовы к демотивации, тоске и скуке или к необходимости создать ему альтернативный коллектив, в котором он займет аналогичную позицию.

Все особенности, определяемые биологически, нам следует узнать и просто согласиться с ними.

К таким же особенностям относятся различные диагнозы, которые не опасны для жизни самого ребенка и для общества, просто очень усложняют существование в системе образования. При том же СДВГ достаточно тяжело усидеть на месте в течение урока, концентрировать внимание, заниматься однообразной деятельностью – а это как раз то, чем славится классический метод обучения.

В личные особенности, безусловно, входят уровень интеллекта и степень развитости мышления. Понятно, что если эти показатели ниже, чем требуется в школе, то получится состояние неуспешности и демотивации – и то же самое, если они сильно превышают средний уровень класса!

Или представьте, что ваш ребенок из тех, кто хуже воспринимает информацию на слух, чем визуально. А в школе огромное количество сведений выдается просто на слух. Когда есть схемы и картинки, эти дети все понимают, с интеллектом все прекрасно, но как только учитель начинает вещать в эфир, соображалка отключается напрочь. И это тоже будет сказываться на качестве обучения.

Способности бывают не только интеллектуальными. Многое зависит от умения взаимодействовать с другими людьми и личностных склонностей в коммуникации. Например, тихим, застенчивым, тревожным детям будет сложно в большом классе. Интроверты, которым трудно выстраивать взаимодействие со сверстниками, могут даже неплохо учиться, пока не ввяжутся в конфликт или пока сверстники хотя бы спокойно не замечают их существования.

Если личные особенности ребенка при его взаимодействии со школьной системой и процессом обучения создают в нем повышенное эмоциональное напряжение, то это будет плохо сказываться на учебе и на мотивации к обучению.

Диагнозы – сложная тема, но я профессионал, у меня есть работа и в рамках ее – задача. Наличие или отсутствие диагнозов способно серьезно повлиять на результаты работы. Поэтому в анкете для записи на консультацию есть вопрос о диагнозах, а также я задаю его лично. Если ситуация такова, что родителям стоит навестить невролога или психиатра, я спокойно скажу об этом.

Бывает, что мы начинаем разбираться с запросом «не хватает мотивации учиться» – и я понимаю, что у ребенка не хватает концентрации внимания. Именно от этого он теряет нить учительского монолога, отвлекается от темы, от этого он не успешен и не любим учителями. Откуда взяться мотивации? Я честно скажу родителям, что сначала стоит решить вопрос с концентрацией – а он вполне решаем! Сейчас есть методика биологической обратной связи (БОС[1]1
  Биологическая обратная связь (БОС) – метод лечения и реабилитации, основанный на развитии у пациента навыков самоконтроля и саморегуляции различных функций организма для улучшения общего состояния.


[Закрыть]), усовершенствованная диагностика и лечение СДВГ, нейропсихологи, которые всем этим занимаются. Заодно можно присмотреть школу, где будут меньше клевать, например, за регулярность, не требовать идеального оформления, безупречно законченных дел и упражнений.

У меня в школе была большая проблема: живой острый ум, хорошие знания, но откровенно корявый почерк. Половину оценок мне снижали именно по этой причине. Вопрос: такое отношение помогало мне учиться, развиваться и становиться умнее? Я вот уверен, что нет. И в тот момент, когда всем стало наплевать на мой почерк, качество обучения у меня резко улучшилось.

Всегда было – с самого начала учебы что-то пошло не так

В целом ребенок без ярко выраженных особенностей, но учеба не ладится – так тоже бывает.

Если это про вас, напишите:

__________________________________________________

Обычно родители подростков обращаются, когда уже лет семь или восемь «что-то идет не так», и это достаточно большой срок для закрепления любых стратегий, паттернов, привычек, восприятия, отношения к школе. На это очень-очень сложно повлиять.

Какие могут быть ситуации?

1. Крепко не повезло с учительницей в начальной школе: она или сильно напугала, или передавила, или не давала никакого внимания.

2. Было несколько смен начальных школ, соответственно, ребенок оказался без опоры, не смог получить и закрепить основы, на которых потом строится интерес к школе.

3. Очень плохая ситуация со сверстниками и с окружением в целом. Может начинаться еще с детского сада, когда все было так плохо, что ребенок перед школой уже находился в режиме обороны.

Что делать, если все описанное в этом разделе – ваш случай? То есть вы видите, что у ребенка присутствует набор особенностей и ситуаций, которые тянутся уже десяток лет и повлиять на которые, просто чуть-чуть походив к психологу или перестав ругать за уроки, уже не очень получится.

Во-первых, как я уже писал выше, предстоит согласиться с тем, что особенности и/или ситуация у ребенка есть. В любой психологической работе, даже с самим собой, всегда есть этап «признать и согласиться с тем, что происходит».

Нашим амбициям и иллюзиям это может очень не нравиться. Особенно если в семье все отличные математики, папа – вообще доктор наук, а ребенку буковки в формулах ни о чем не говорят. Но если не согласиться и не принять, будет только хуже, потому что вы и ребенок погрузитесь в состояние фрустрации, мотивация к учебе будет все ниже и ниже, нарастает злость, все это выливается в конфликт.

Согласиться и признать – только с этой точки мы можем вообще куда-то двигаться.

Дальше, если есть возможность, родители могут выбирать формат обучения сообразно особенностям детей. Для кого-то это будет частная школа, для кого-то – ближайшая дворовая школа с низким уровнем требований, но зато там у подростка будут друзья. Для кого-то подойдет домашнее обучение или семейное, о котором уже отлично написано выше.

Можно выбирать вместе с психологом, можно – с образовательными менеджерами, но хорошо бы найти обучение, подходящее вашему ребенку, и тот формат, в котором он с его особенностями, с его способностями сможет взять максимум и остаться при этом психологически стабильным и здоровым. Последний фактор я настойчиво предлагаю учитывать.

Самое трудное здесь – не найти форму обучения, а согласиться с тем, что сын, возможно, не будет ученым. И вообще академическая стезя – не его, и даже высшее образование ему не светит, как и карьера менеджера Газпрома. Я предлагаю вспомнить, что есть не только социальные понятия успеха, но еще и уровень счастья, удовлетворенности жизнью.

Человек, который умеет сделать себя счастливым, скорее станет успешным, чем человек, который умеет сделать себя успешным, но не знает ничего о счастье.

Понимаю, классно рассуждать с позиции психолога или с позиции родителей с одним-двумя детьми. А если детей несколько и ресурсов не очень много, что делать?

Не бороться с ветряными мельницами. Да, понятно, что нет возможности каждому ребенку обустроить индивидуальную образовательную траекторию. Ничего страшного, но тогда давайте хотя бы перестанем пытаться заставлять рыбу лазать по деревьям. Прекратим вытаскивать из ребенка то, на что он не способен, чтобы потом требовать, обижаться, расстраиваться, ходить в состоянии фрустрации. Если под его особенности черта с два найдешь образовательную стратегию, давайте, пожалуйста, хотя бы каждое утро смотреть на него без разочарования. Вдруг тройки вообще его максимально возможный результат? Иногда можно ничего не менять, кроме своего отношения и эмоционального состояния.

Иногда я на консультациях так и говорю: «Как вам такой вариант: все останется как было, только вы не будете при этом расстраиваться? Большая часть родителей очень рады. Потому что фактически мы хотим инициировать какие-то изменения в учебе ребенка для того, чтобы в меньшей степени расстраиваться, тревожиться и злиться.

Полезно бывает также поискать мешающие факторы – это любые внешние события, которые не дают ребенку совершать правильные (относительно эффективной учебы) действия. Они могут быть абсолютно любыми. Подкину несколько идей в этом направлении.

Например, обстановка. Есть ли у подростка угол, где он может спокойно делать уроки? Что там происходит, соответствует ли это тому, как ребенок представляет свое рабочее место? Может быть, ему нужна тишина для того, чтобы сосредоточиться, или, наоборот, громкая музыка, но семья просит делать ее потише. Может быть, он живет в комнате с младшим и малыш его дергает. Может быть, он делит территорию со старшим, который уже забил на учебу и лежит играет в телефон, – это тоже отвлекает. Может, закончилась или потерялась нужная ручка – для учеников начальной школы вполне себе фактор, чтобы не сделать домашку.

Имеет смысл обращать внимание на все, что отвлекает вашего подростка. Я думаю, очевидный ответ для родителя – гаджеты с подключенным интернетом. Но, помимо этого отвлечения, могут быть еще братья, сестры, домашние животные, звонки, родители, которые что-то внезапно хотят, друзья, которые пишут и куда-то зовут. На это тоже можно повлиять, но способ влияния очень зависит от того, какие у вас отношения с подростком и какого он возраста. С определенного момента обстановка и количество отвлечений становятся личными границами – и туда уже особо не залезешь.

С более-менее взрослыми ребятами вы можете еще прямо поговорить насчет отвлекающих факторов, поспрашивать и предложить понаблюдать самим.

Началось после определенных изменений

Теперь рассмотрим вариант ухудшения ситуации с учебой после определенного события. Что-то случилось – и в школе стало все плохо.

Сейчас очень модно говорить про психологические травмы, которые кардинально изменили жизнь человека. В нашей теме все не настолько драматично, но все, что расшатывает сложившуюся систему и положение вещей, конечно, влияет на состояние ребенка.

Мотивация и стремление учиться – как вершина пирамиды. Когда что-то меняется в середине или в основании, вершина начинает шататься. Наша задача в данном случае – разобраться, что произошло.

Событий и просто изменений может быть масса:

• развод родителей;

• смерть близкого человека;

• расставание с парнем/девушкой;

• конфликт с одноклассниками;

• учитель несправедливо поставил двойку;

• переезд;

• эмиграция;

• смена класса;

• смена школы;

• спортивная травма;

• долгая болезнь;

• изменение состава класса;

• переход в среднюю школу.

Любой пункт из списка способен повлиять на то, насколько организм ребенка способен к целенаправленной, интеллектуальной деятельности, требующей саморегуляции и мотивации.

Если что-то из списка вам знакомо, напишите:

Часть этих ситуаций мы знаем, но почему-то не придаем им значения. Ну переехали и переехали, ерунда! Конечно, есть ребята шустрые, психологически гибкие, легко заводящие контакты, им этот переезд и правда не критичен. А есть дети, сильно привязанные к месту и вещам, им надо несколько недель и даже месяцев на то, чтобы адаптироваться.

Есть еще один нюанс: мы готовы уважать провалы в обучении после сломанной ноги или долгого гриппа – а ведь у подростков в принципе измененное физиологическое состояние, и его мы не считаем чем-то особенным. Взрослеющий ребенок, например, склонен к астении, пониженному тонусу и упадку настроения просто по естественным причинам. Дети в пубертате слишком быстро меняются, растут, организму не хватает ресурсов на все сразу.

Ограничения физического состояния влияют на когнитивные функции и на состояние духа, настроение и мотивацию. Просто не могут не влиять.

Конечно, существуют подростки с очень серьезными ограничениями вроде инвалидности, с хроническими заболеваниями, которые нельзя вылечить, а можно только увести в длительную ремиссию. Я хотел бы выразить свою поддержку и детям, и их родителям в такой ситуации. У нее множество психологических аспектов, с болезнью приходится буквально строить отношения, чтобы любимый и дорогой человек хоть в чем-то мог восстановить качество жизни. Это тяжело.

Но даже если тяжелое состояние временно, его обязательно нужно учитывать, нельзя относиться к нему наплевательски, и уж точно нельзя во главу угла ставить учебу. Понятно, что родителям становится тревожно и страшно за будущее и за результаты, но все-таки во главе угла – самочувствие подростка. Позаботьтесь, чтобы он мог нормально функционировать, а наверстаете упущенное потом.

Об адаптации

При любых изменениях наш организм и психика проходят период адаптации.

Собственно, большую часть этих периодов мы не замечаем, потому что они условно-нормативны. Мы вышли на улицу, там холодно, морозно – через некоторое время организм уже не дрожит. Или мы поднялись в горы – и со временем привыкли к разреженному воздуху. Или переехали из сельской местности в мегаполис и шокированы уровнем шума, а через неделю уже не замечаем его, психика подстроилась.

Но в подростковом возрасте у ребенка слишком много нового, к чему надо привыкнуть. Тело трансформируется, голос ломается, влечение появляется, и дети непрерывно пребывают в процессе адаптации. Вдруг – смена класса или просто переход в среднюю школу. Новые дети, новые учителя, кабинеты, коридоры, манеры, требования. Ко всему этому надо адаптироваться, и даже в нормальном режиме – если его там не обижают, если учителя адекватные, если нагрузка ему по силам – все может занимать несколько месяцев.

При переезде в другую страну, например, меняется окружение, привычные маршруты, внешний вид дома, комната, мебель – и к этому всему надо привыкнуть, на что уходят психические ресурсы.

Таких ресурсов у нас строго определенное количество, и они расходуются на всю деятельность. А учеба очень затратна, тянет много сил. Чтобы направить ресурсы на что-то не очень обязательное, их надо откуда-то забрать.

Соответственно, в период адаптации организм и психика не могут выполнять свои штатные функции с прежней эффективностью. Подросток не будет так хорош в делах и учебе, как был раньше.

Одним из таких отбрасывающих назад изменений может быть переход в более сильную школу. Часто мы это делаем из своих амбиций, иногда даже ребенок их разделяет, но в итоге не все справляются. Кто-то, например, стал менее успешен, а так привык быть отличником, что это порождает в нем отношение «если я не король, то вообще в эту игру не играю».

Иногда в таких случаях надо будет поступиться амбициями и вернуть ребенка в ситуацию, где он опять почувствует успех. И есть личностные особенности, при которых надо остаться, проговорить ситуацию, побеседовать неоднократно, попробовать повлиять и сделать так, чтобы у него получилось, чтобы он свою крутость ощутил на новом месте и не сдался.

Написать, кому и как следует в точности поступить, не видя детей и родителей, я, к сожалению, не могу. Это то, о чем вам точно стоит поговорить и побеседовать с психологом.

Работает ли психологическая адаптация так же, как и физиологическая? И да и нет.

Если подросток регулярно оказывается в ситуации, где ему приходится адаптироваться, то он научается… адаптироваться. Те, кто часто переезжает, кому часто приходится собираться, натренируются собираться, быстро заводить контакты, спокойно переносить новую обстановку. Это не значит, что все пройдет идеально, но, возможно, будет легче, чем если бы он переезжал редко.

Из этого правила тоже есть исключения. Я не могу утверждать, что если вы своего ребенка будете раз в полгода переводить в другую школу, то через четыре года ему станет все равно, где учиться, и он будет классно жить везде. Возможно, он не будет учиться нигде.

У Л. С. Выготского есть понятие «зона ближайшего развития». Согласно этой концепции, развитие происходит не там, где ребенок уже что-то может, и не там, где он еще совсем не может, а там, где он может с небольшим усилием или с помощью. Вот это – самая эффективная точка развития.

Если ситуация адаптации превышает психические способности, то человек не обучается, он фрустрирован. Если она ниже психических ресурсов, обучения тоже нет, потому что для нервной системы это не задача.

Здесь сложно угадать вариант для своего ребенка. Может, у него хватит психических ресурсов на переход в соседний класс, но не хватит на другую школу. Главное – не надо строить иллюзий, что трудности закаляют. Они закаляют тех, кому попали в зону ближайшего развития, где ресурсов не хватает, но усилий нужно добавить совсем немного. Иначе эти трудности либо не влияют вообще, либо ломают.

Приведу пример: если я десять раз подтягиваюсь, то развитие у меня пойдет, если я подтянусь 11–12 раз, но не 20 – о каком развитии речь, если я просто болтаюсь на турнике без сил, как тряпка, а надо мной еще и смеются?

Когда мы с родителями на консультации ищем события, отнявшие у ребенка ресурсы на учебу и мотивацию, то почти всегда находим. Статистически это действительно какое-то изменение или сложная ситуация со сверстниками, смена класса, школы.

Даже если все было запланировано, психика вступит в период адаптации и начнет оттягивать силы на это. Родители расстраиваются: «Мы готовились, миллион раз обсуждали!», – а все равно ребенку надо будет привыкнуть.

Вычислив нужное событие, мы с родителями приступаем к принятию реальности. Осознаем и признаем, что еще какое-то время силы и внимание подростка будут уходить на адаптацию к изменению. А наша задача – приложить свои собственные усилия не к мотивации делать уроки, не к тому, что наращивает страх и тревожность, а к тому, чтобы ускорить привыкание.

Купить подходящую кровать. Найти места, где ребенок может тусоваться и гулять со сверстниками. Изучить с ним район, чтобы можно было отпускать одного.

А как, собственно, влиять-то при всем этом наборе?

Если пытаться накачивать мотивацией ребенка без ресурса, в состоянии дезадаптации, у которого отвратительные отношения с родителями, нет доверия, нет чувства безопасности, то все только ухудшится. Допустим, родители в преддверии ЕГЭ начинают напирать и рассказывать, как важен экзамен – то есть повышают психологическую «цену». А ребенок-то видит, что почти ничего не знает, что получается у него плоховато и что не может себя организовать. Постепенно, не в последнюю очередь благодаря усилиям родителей, разрыв между тем, что подросток видит реальным, и тем, какие задачи перед ним стоят, растет.

Мало кого такой разрыв вдохновляет на спортивную злость «вот сейчас я всех порву и совершу подвиг». Чаще – наоборот: с каждым днем становится все меньше веры, что сдать экзамен вообще реально. Психика начинает сама на себе ставить крест – «все равно ничего не выйдет, зачем шевелиться?»

Если родители могут не повышать значимость экзамена, а даже снизить его, то лучше это сделать. В целом стратегия «не корову проигрываем» гораздо здоровее психически, чем стратегия «это твой последний в жизни шанс».

Когда мы начинаем задумываться и переживать о мотивации, то в 99 % случаев усилия следует направлять не в мотивацию вообще.

Можно провести аналогию с машиной. Вы за рулем – и тут скорость начала снижаться. Что обычно люди делают? Рефлекторно давят на газ. Не работает, скорость падает. Еще сильнее жмем – не едет! Не хочет разгоняться, двигается рывками, чихает на ходу. Может быть, надо сильнее злиться, орать, ругаться? Наказать ее, отобрать телефон и запретить гулять? Или все-таки пора остановиться, провести диагностику и заняться ремонтом? Колесо поменять, другое топливо залить, свечи проверить. Не разбираетесь – вызвать эвакуатор и уехать в сервис.

Скорость – это уже результат внутренних поломок. И мотивация не причина, а результат. Соответственно, почти всегда наши усилия должны быть направлены не в мотивацию, а куда-то еще. Поэтому большая часть психологической работы с детьми, которые не хотят учиться, направлена на то, чтобы разобраться, где надо поправить. Как сделать, чтобы у ребенка и родителя появился психический ресурс, произошла коммуникация, в рамках которой эти два ресурса могут, взявшись за руки, идти к светлому учебному будущему.

Как вариант, родители могут помочь адаптации, наладить отношения и дать своему подростку ощутить чуть больше уверенности.

Учеба в эмиграции

Дорогие эмигрировавшие родители подростков! Я всегда очень благодарен взрослым, которые хотят сделать лучше себе и своей семье, и я считаю, что это уже очень круто, даже если не все получается.

Хочу поддержать вас, потому что понимаю: быть родителем в ситуации, когда все вокруг валится, – ужасно тяжело. Вам заново надо отстраивать мир, быт и отношения непонятно где, на какой земле. Это ужасно тяжело, но вы точно как-то справляетесь. Но вы точно справитесь так или иначе.

Так как подросток не активный, а пассивный участник переезда, вызванного нашим решением, то нам кажется, что у него особо ничего не меняется. Он ведь сил не прилагает. На самом деле очень много всего меняется, и чем хуже мы коммуницируем с подростком, тем меньше понимаем его.

Скажу одну интересную вещь: хорошо, если после кардинальных изменений или эмиграции поехала именно учеба, потому что она – заметна. А то бывают такие сдержанные дети, буквально Павлики Морозовы, у которых учеба – последний бастион, они его держат изо всех сил, чтобы родители не беспокоились и было на что опереться. Тем временем эмоциональное состояние у них скатывается на полное дно, это грустная и опасная штука. Учеба – хороший маркер.

Кстати, ситуация может быть ненормальная, неприятная, некомфортная, но она закономерна по каким-либо причинам. Если ребенок пережил развод, эмиграцию, предательство лучшей подруги, у него тяжело с языком в новой стране, то он закономерно не хочет учиться, выходить из дома и общаться с мамой. В происходящем есть логика. Обнаружение ее сильно облегчает эмоциональную жизнь родителей. Им становится проще опираться на реальность и влиять на ситуацию там, где это возможно.

Восемь месяцев я сам прожил за границей с семьей и понимаю, о чем говорю, не только как специалист, но и как человек.

С чем мы все сталкиваемся или рискуем столкнуться, когда оказываемся за границей? Что начинают вытворять наши подростки? Становится больше агрессивного поведения, срывов, гнева, раздражения, соответственно, чаще конфликты.

Подросток может закрыться, дополнительно ограничив контакт с нами и, соответственно, мы будем еще меньше знать, что он думает, чувствует и делает. Нас это начинает, конечно же, еще больше беспокоить. Может появиться депрессивное состояние или повыситься тревожность. Падает конструктивная мотивация к чему угодно – учебе, полезным занятиям, выходу из дома, разговорам с родителями, общению со сверстниками, домашним делам.

Подростки и так могут нарушать нормы, правила и законы, но с переездом это может еще и усложниться, усилиться или в принципе появиться.

Не всегда переезд проходит сложно для подростков, бывают и спокойные варианты. Но я подозреваю, что, если бы все было спокойно, вы бы не читали эту книгу.

Все люди развиваются асинхронно, неравномерно. В пубертате человек растет по частям, это не фигура речи. Вот подросток ростом 1,8 метра, усы пробиваются, а в голове – ветер и Minecraft. Никаких отношений с девчонками ему еще не надо, дайте поиграть и оставьте в покое. Или, наоборот, тихий, скромный мальчик невысокого роста, а интеллект уже как у взрослого, и уровень эмоциональной компетентности высокий.

И гормональный фон, как вы догадываетесь, с эмиграцией не связан напрямую, но через сложность адаптации это все преломляется.

Практически всем подросткам свойственны неуверенность в себе и нестабильная самооценка. У дошколят самооценка – это то, что мы им говорим и что о них думаем, в младшем подростковом возрасте самооценка – это то, что думают о них сверстники, а в старшем – то, какие у них результаты и что они сами думают о себе. Есть подростки более и менее уверенные. Понятно, что чем меньше уверенности, тем сложнее адаптироваться к любым новым обстоятельствам.

В подростковом возрасте растет количество требований от взрослых. Когда мы переезжаем в другую страну, с этими требованиями тоже происходит трансформация. Мы очень часто, например, начинаем от подростков ждать понимания. Он ведь уже большой мальчик, должен понимать, что вся семья тоже на нервах! Не должен.

Ключевой фактор страданий при переезде связан со сверстниками: все, с кем были контакты, дружба, остались «там». И сопротивление возникает как раз при осознании, что нужно будет расстаться с друзьями. Даже если ребенок в школе не имел близких друзей, при переезде он все равно страдает, что все остаются, потому что это привычная среда, в которую он уже встроился.

Теперь еще вспомните, что существует задача подростковой сепарации, когда им надо ощутить себя независимыми и самостоятельными. Дома, где бы вы ни жили, все понятно и знакомо, можно конфликтовать, можно уйти из квартиры, свалить к бабушке, всех послать и запереться в комнате, не есть и не мыться два дня. Но тут мы переезжаем в абсолютно новую среду, и зависимость детей от родителей усиливается. Подросток не может свалить, потому что не знает города и языка. У родителей пока нет работы, у него – школы, и все круглосуточно варятся вместе в тесном пространстве.